Текст книги "Невеста друга. Ты будешь моей "

Глава 22
Настя

С самого утра меня бьет мандраж. Спустя два дня отдыха уговорила Натана пустить меня работать, а теперь дрожу, ругая себя за неконтролируемое ощущение тревоги. Ничего не могу с собой поделать.

Казарин берет меня за руку, второй рукой уверенно управляя автомобилем. Смотрит со значением, внушая эту самую уверенность одним только взглядом.

– Что, Насть? – спрашивает вроде спокойно, а мне чудится злость на мою мнительность. Придется тебе еще узнать и понять, Натан, как непросто побороть чужие застарелые комплексы и страхи.

– Всё в порядке, – растягиваю губы в притворной улыбке, чтобы усыпить его бдительность. – Просто переживаю, что не справлюсь со всеми делами. Столько их накопилось. У меня одних непрочитанных сообщений, наверное, так много, что буду их весь день читать.

– Моя ответственная и исполнительная ассистентка, – плотоядно улыбается Казарин, поглаживая меня по коленке. – Главная твоя задача на сегодня – радовать меня своим присутствием в офисе.

– Вот так-то! Офисный тиран в действии! – шутливо грожу пальцем. – Я тут, вообще-то, о карьере юриста думаю, а вы меня, Натан Фазилевич, в бесплатное приложение к себе записали.

– Тиран? – приподнимает он бровь, лениво улыбаясь. – Сегодня ночью ты была не против тирана…

– Ната-а-н… – краснею и тушуюсь, закусывая губу, всё еще не привыкнув так запросто говорить с парнем о физической близости. Хотя нет. Не парнем. Моим женихом, с которым я планирую жить и воспитывать своих детей.

Мы провели два счастливых дня в моей квартирке, а сегодня поедем к Натану. Как он говорит, навсегда. Поэтому вытребовал у меня номер телефона хозяйки квартиры и самолично позвонил ей, решив все детали моего выезда из съемного жилища.

Не успокоился, пока мы не собрали все вещи. Кто он, как не тиран? Только отчего-то я не злюсь от такой демонстрации мужской власти, а наоборот, чувствуя себя как за каменной стеной.

– Мне нравится, когда ты так тянешь мое имя, Снежа-а-а… – нежно говорит он мне на ухо, целуя в губы, перед тем как выпустить из машины.

Неужели так будет всегда? Этот дурман, заполоняющий мою голову от одного его взгляда, поцелуя? Плавая в чувственной эйфории, добираюсь до офиса. Размышляю, разомкнуть наши руки или прямо так войти в офис…

Но Натан, чего и следовало ожидать, решает всё за нас.

Он входит в офис походкой начальника, демонстративно переплетая наши пальцы. Все на нас пялятся, без труда определив характер наших отношений. Идем по опенспейсу мимо рабочих мест, сопровождаемые шепотками и любопытными взглядами.

– Настя, успокойся, – твердый голос Казарина проникает сквозь шум в ушах, когда мы доходим до приемной. – Ничего я скрывать не собираюсь.

– Это я поняла, – говорю дрожащим голосом, но не злость меня обуревает, а просто стеснение. В конце концов, я тоже не планирую скрывать наши отношения.

– Вот и славно. Пошли, что ли, поработаем? – он подмигивает мне и исчезает за дверью своего кабинета.

Что ни говори, а мой Казарин – настоящий профессионал. Как и его отец, не дает себе спуску. До полудня работаем не покладая рук, позабыв про личные отношения, сейчас мы действуем как слаженная команда босс – подчиненная. И цель у нас одна – восполнить пробел из-за нашего отсутствия.

Телефон не смолкает, сообщения в почте сыплются водопадом, я едва успеваю допечатать один документ, как приступаю к новому.

– Мамочка, не пора ли тебе на обед? Мои дети нуждаются в полноценном питании и витаминах, – трясет передо мной баночкой, которую я взяла с собой на работу.

Промаргиваюсь, не сразу сообразив, что говорит это Натан мне. И с трудом возвращаюсь в реальность из мира юридических терминов.

– Сейчас… Мне один только договор нужно доделать.

– Я отлучусь, не получится вместе пообедать, – извиняющимся тоном сообщает Натан, а лицо у него светится от радости, что вызывает у меня понятное любопытство.

– Что-то случилось? Важная встреча какая-то?

– Можно и так сказать. Наметился сдвиг в одном важном процессе. Кажется, судья ко мне лоялен.

– Наверное, судья – женщина? – усмехаюсь.

– Снежа, ты что же, ревнуешь? – босс склоняется над стойкой и перегибается через нее, срывая с моих губ поцелуй.

– А должна? – изгибаю губы в лукавой улыбке, но вопрос содержит в себе двойное дно.

Меня и правда интересует, что будет делать Натан с тем изобилием женского внимания, которым не обделен. Даже продукты нельзя купить без того, чтобы какая-нибудь кассирша не строила ему глазки.

– Нет, я всецело и навсегда твой, – ответил он совершенно серьезно, заставив меня покраснеть от удовольствия и с выскакивающим из груди сердцем смотреть на него, но я не успела сказать заветные три слова, которые давно жили внутри. – Кстати, об этом… – Казарин со свойственной ему решимостью резво повел меня в опенспейс.

Заинтригованная, я не сопротивлялась, а потом замерла, услышав очень неожиданное объявление.

– Мы с Настей решили пожениться, так что не удивляйтесь, когда новоиспеченная Казарина появится уже в новом амплуа и с животиком, – произнес во всеуслышание Натан и поцеловал при всех мою ладонь, выражая тем самым нежность и заставляя меня зардеться.

Наступила тишина, а затем коллеги стали поздравлять нас и хлопать в ладоши, вот только я видела их многозначительные переглядывания, мол, сначала с Димкой, а теперь с шефом шашни крутит.

Мы с Натаном еще постояли перед сотрудниками, принимая многочисленные поздравления, но потом все стали расходиться по рабочим местам.

А потом и Натан отлучился по важным делам, был таким воодушевленным, что я не стала просить его остаться со мной. Напряжение в пространстве немного угнетало, было ощущение, что все меня порицают, и от этого чувства я никак не могла избавиться.

– Как ты, Насть? – подошла с улыбкой ко мне одна из самых заядлых сплетниц офиса.

– Хорошо, – натянуто улыбнулась, не зная, как реагировать на такое внимание.

– И как оно? – подвигала бровями.

– Что именно? – нахмурилась, чувствуя, как холодеют руки.

Видела, что все наблюдают и тщательно прислушиваются.

– Быть беременной от двух мужчин, такой экстерьер отхватила, – закатила она глаза, словно завидуя, но в то же время порицая.

– Кто тебе сказал это? – спросила я напряженным тоном.

– Да так, птичка на хвосте принесла. Это что, правда?

Я замерла, не зная, как реагировать.

– Иди работай, Лесина. У тебя отчет не сдан. Сегодня крайний срок, – хмуро отбрила сплетницу.

– Пф, правильно Шилова сказала, в тихом омуте черти водятся. Тоже мне, ш… – фыркнула, но осеклась, опасаясь, видимо, оскорблять меня нехорошими словами.

Всё же все слышали, за кого я выхожу замуж. Она ушла, цокая каблуками, а я осталась сидеть на своем рабочем месте, чувствуя, как неприятно находиться под таким обстрелом чужих любопытных взглядов.

Шилова. Теперь понятно, откуда ноги растут. Не смирилась с потерей Натана и решила отомстить мне. Знает прекрасно, что его сплетни мало волнуют, а я вот могу не вынести позора…

Пока Натан отсутствовал, ко мне подходили местные мегеры, и в какой-то момент я ретировалась в туалет, чувствуя, как горит лицо. Не выдержала, пустилась в слезы. Вернулась на рабочее место с опухшим лицом, не удалось скрыть свое расстройство.

Вздохнула с облегчением, когда увидела заходящего в двери офиса Натана. Поняла, что мне его сильно не хватало. Всё же он дарил мне уверенность в себе, я сама этого не замечала, но так оно и было.

– Где ты был? – спросила, впервые чувствуя свое право интересоваться у мужчины личными моментами.

– В суде, – улыбнулся он и подошел ближе, наклонился и поцеловал меня в лоб, прижал к себе.

– Ты прям счастливый, – сразу заметила, решив пока не рассказывать Натану о происшествии, а поговорить с ним о том деле, каким он сейчас явно горел.

– Помнишь тот судебный процесс с судоходной компанией, который отец вел полгода?

– Помню, конечно, – кивнула.

Бывший шеф тогда был сильно расстроен, ведь громкое дело гремело на полстраны и освещалось в прессе, и он его проиграл. То был сильный удар для Фазиля Мартыновича. После этого он и сложил с себя полномочия руководителя, решив, что стоит дать дорогу молодым.

– Нам удалось добиться одобрения апелляции, так что готовься, – сжал мои плечи ободряюще. – На этот раз мы его выиграем. Это будет твой дебют.

В этот момент у меня внутри разлилось тепло. Будь на его месте Дима, сказал бы, что ему повезло, он будет вести такой серьезный процесс. А Натан всегда позиционирует нас как «мы». Никакого «я», только единое целое из нас двоих.

– Значит, будем стараться, – улыбнулась, ощущая всепоглощающее умиротворение и счастье.

В этот момент к нам подошло несколько сотрудников, пытаясь пробиться к шефу за подписью.

– Через мою жену, народ, – жестко сказал всем и приобнял меня, даже не скрывая ради приличий наши объятия. – Она по совместительству мой ассистент, вот и решит, какой из документов наиболее важен.

Сотрудники переглянулись между собой, посмотрели на меня неуверенно.

– Сегодня занято. Записывайтесь, я решу когда, – кивнула на блокнот, вздергивая брови. И сотрудники покинули приемную не солоно хлебавши. Явно злились, что им придется просить меня о чем-то.

Но так сказал их босс. Что ж, это лучше всяких слов показывает, как Натан ценит меня. Однако выдержать бой мне придется без его помощи. Я должна сама одолеть зарвавшихся сплетниц.

– Ты плакала? – нахмурился он, сразу же подмечая детали.

Я покачала головой, но обмануть его не смогла.

– Кто? Фамилии, – попытался надавить, но я упрямо поджала губы.

– Настя, через тебя они обижают меня! Я настаиваю! Мы не должны позволять, чтобы нас оскорбляли.

Но я мотала головой, считая себя виновной в том, что лично предоставила им право сплетничать, ведь это я создала прецедент.

И тогда Казарин вызвал одного из подчиненных, который решил выслужиться перед шефом и отрапортовал о случившемся.

– Уволить их! – рявкнул Натан, не сомневаясь и секунды и решив с ними не церемониться.

Его громогласный бас разнесся по всему офису, так что все замерли тихо, как мышки, и в шоке стали переглядываться. Натан еще репрессий не устраивал, а тут такой нонсенс.

Первой прибежала Лия Борисовна, чтобы, так сказать, от лица всего коллектива узнать, кого же именно уволят.

– Натан Фазилевич, что случилось? – непонимающе хлопала она глазами, делая вид, что не в курсе происходящего.

– Случилось оскорбление чести и достоинства, клевета и несоответствие занимаемой должности. Как ни прискорбно это признавать, нарушения закона сегодня приобрели массовый характер, – со сталью в голосе вещал Казарин.

– Чести и достоинства? – стала круглыми глазами посматривать то на меня, то на Натана ведущий юрист.

Прикусила даже губу, вон как напряглась.

– Да, вы всё правильно поняли, Лия Борисовна, ваш лор может быть доволен, – саркастично ухмыльнулся Натан, обнимая меня за плечи и прижимая к себе. – Раз уже вы так резво подорвались в приемную, то вам и заведовать массовыми увольнениями. Прошу положить мне список нарушителей на стол. И не надо делать вид, что вы не в курсе, о чем речь! – мгновенно переходя на рявкающий тон, закончил свою речь Натан.

Мы с Лией Борисовной вздрогнули на пару.

– Натан, – пролепетала я, – может, не стоит так круто с ними?

– Ты их еще и защищаешь, Настя? Сплетникам не место в нашей конторе! А тем, кто оскорбляет жену и мать моих детей, и подавно! Всем ясно?!

Я почувствовала себя странно. Такого для меня никто не делал. Я привыкла защищать себя сама, да и полагаться только на себя, а тут… Еле сдержала слезы какого-то еще непонятного мне облегчения.

Это что, мужская защита?

Раздав указания, Натан грозно зашел в свой кабинет и вышел оттуда уже с кувалдой. И так ударил по стене, которая отделяла кабинет шефа от всего офиса, что весь офис вздрогнул.

– Вызовите строителей, Лия Борисовна, – повернулся и оскалился, грозно оглядывая сотрудников. – Больше никаких стен между нами.

Вроде бы угрожал сотрудникам, а смотрел при этом на меня. Сглотнула и еле сдержала улыбку. Лия Борисовна дернулась и, быстро закивав, ринулась выполнять поручение Натана. А все остальные, которые молча наблюдали за этим, вдруг рьяно принялись смотреть в экраны своих компьютеров, создавая видимость рабочего процесса. Боялись попасть под горячую руку мистера Кувалды.

Впрочем, на меня до сих пор кидали взгляды втихую, но на этот раз не презрительные, а опасливые.

И на виду у всех завистников и сплетников я подошла к своему боссу и заглянула ему в глаза. Он стоял передо мной, продолжая держать в руке кувалду, ударом которой однажды сделал трещину в тщательно построенном мною мирке.

Но вместо этого убогого маленького места он создал огромный, сияющий всеми оттенками мир. В его взгляде читалась решимость защищать меня до конца.

Положив ладонь ему на грудь, я сделала шаг ближе и потянулась к его губам своими. Он притянул меня к себе и на глазах всего офиса начал целовать, буквально заставляя окружающую действительность исчезнуть.

Эпилог
Спустя семь месяцев

Пот стекает со лба. Мышцы напряжены до предела. Изматывающая боль не покидает тело ни на секунду. Я выдыхаю и откидываюсь на кушетку, чувствуя, как Натан кладет мне на лоб прохладную ладонь. Его вторая ладонь зажата тисками моих пальцев.

– Ты справишься, снежинка, – шепчет, глядя мне в глаза. Его наполнены тревогой, он просто пытается быть таким, как всегда, но даже непробиваемый Натан Казарин волнуется, встречая рождение своих детей, и я это вижу.

– Тужьтесь, мамочка, последний рывок, – сквозь марево боли слышу занудный голос врача, уже поднадоевший мне за эти несколько часов.

И я прилагаю усилия, чувствуя очередную болезненную схватку и почти впадая в беспамятство. А затем тишина.

– Что… – растерянно приподнимаюсь, испытывая страх, а после на всю палату раздается крик младенца.

– Мальчик, – довольно говорит акушер, передает помощнице ребенка на руки. Я пытаюсь проследить взглядом, куда понесли моего сына. Какой же он маленький, сморщенный, беспомощный. А его укладывают на весы и тут же пеленают. А как же? Вроде должны положить мне ребенка на грудь…

Но тут меня начинает одолевать новая схватка, и те мысли отступают. Дело, к моему удивлению, во второй раз идет легче.

– Мальчик! – повторно произносит женщина радостным голосом.

И я, услышав два заветных крика, со счастливой душой расслабляюсь, наблюдая за тем, с каким трепетом на детей смотрит Натан. Хотя внутри всё еще напряжена, ведь как он отнесется ко второму ребенку от Димы? Да и какой из детей чей?

И когда нам подносят моих двойняшек, я внимательно наблюдаю за реакцией Казарина. Выдыхаю, но не вижу, чтобы он выискивал сходства. Он выглядит больше потрясенным самим фактом рождения детей, чем вопросом их происхождения.

– На тебя похожи, – улыбается он, целует меня в висок. – Надо будет повторить.

– Что? – выпадаю в осадок, ведь на такой подвиг повторно я пока не готова идти.

Да и найденный Казариным репродуктолог, занимающийся моей проблемой, сказала, что сначала мы родим, а уже потом будем изучать мой организм на предмет наличия того самого диагноза, с которого всё началось.

Но прогнозы у нее утешительные, а Казарин подал иск в ту клинику, обвинил их мошенничестве и потребовал возмещения морального ущерба, о чем я предпочитала не думать. Мысли мои были только о детях.

– Им бы еще девочку, чтобы было кого защищать, – ухмыляется Натан, а затем по очереди поглаживает малышню по их сладким щечкам. Умиляюсь вместе с ним, потрясенно глядя на детей. С самого первого взгляда они занимают прочное место в моем сердце.

– А если снова мальчик? – подмигиваю Натану, улыбаясь счастливой улыбкой. – Не многовато ли будет мужчин на меня одну?

– Любви много не бывает, снежинка, – говорит он с теплом в голосе и целует меня в губы.

***

Вскоре нас выписали, встречал меня с детьми Казарин, его отец и моя семья. И сколько бы я ни высматривала, Дима не пришел ни на рождение сына, ни позвонил, ни объявился сейчас. Не то чтобы я грустила, но мне так стало жалко своего ребенка, что…

– Их отец – я, – сразу просек направление мыслей муж, наклоняясь к уху, когда мы ехали уже в машине.

После его слов я окончательно расслабилась, ведь так оно и вышло. Натан даже разбираться и делать ДНК-тест не стал, просто был вписан в ЗАГСе как законный отец двух наших детей.

Я не спорила с этим решением, ведь это было наилучшим выходом из нашей проблемы. Никакой разницы между детьми я делать не собиралась. Она наши – и точка!

– Думаешь, ему надо знать? – спрашиваю уже дома, смотря, как украшен дом к нашему приезду. Везде шарики, накрыт стол, в глубине дома виднеется вход в детскую комнату.

Очертания двух кроваток меня на тот момент умиляют, ведь я еще не знаю, что дети будут спать только со мной, не отпуская почти ни на секунду…

– Знать? – удивляется Натан, не поняв моего вопроса.

Но я спрашиваю не про Диму, а про одного из сыновей. Даже я сама не в курсе, кто из них чей, слишком они пока маленькие для этого.

– Поживем-увидим, – поцеловал меня в макушку Натан, пытаясь так успокоить.

А через неделю мы узнали, что Дима женился на Шиловой, та от их совместного марафона забеременела, об этом узнали родители, так что их свадьба была делом решенным. Он так ни разу и не объявился, и что-то мне подсказывало, что так оно и будет.

Отмерив себе полгода на ожидание новостей от него, я дождалась этой даты и решила навсегда закрыть страницу, связанную с Дмитрием Ермаковым. Пусть он будет счастлив той судьбой, которую сам себе выбрал.

– Люблю тебя, – прошептал перед сном Натан, а затем придавил меня телом к постели.

– И я, – улыбнулась и потянулась за поцелуем мужа. – Но советую побыстрее выполнить свой супружеский долг, господин Казарин. Кто-то из детей может проснуться.

Вообще-то, просыпались они всегда вместе, и даже не от самого крика, а будто связанные потусторонней силой.

– Как скажете, госпожа Казарина.

Я была счастлива. Получила всё, чего так отчаянно желала. А на выписку нам прислали огромную корзину цветов. От той самой судоходной компании, благодаря которой Натан занял свое место руководителя.

Мы вели дело почти всю мою беременность. Работать с огромным пузом было непросто, и Натан не мог дождаться, пока я пойду рожать, но всё же я хотела внести свой вклад и проявить себя как юрист.

И это дало свои плоды. Мы выиграли дело. Как Натан и обещал. Он всегда выполняет свои обещания, за всё время нашего знакомства я убедилась в этом не раз.

Спустя семь лет

– Какие они уже большие! – смотрю на своих двух первоклассников, которые в костюмчиках и с букетами в руках стоят в рядок на школьной линейке. К горлу подступает комок, а малышка Мира обнимает меня маленькими ручками.

Натан всё же оказался прав. Медицинский центр намеренно усугубил мой диагноз, вытягивая из моего кошелька деньги. У меня действительно были эндокринные проблемы, но всё же не до такой степени, чтобы поставить мне дистрофию яичников, что и подтвердило рождение нашей малышки. А нужная терапия дала результат, и проблем со здоровьем я не испытываю.

– Время бежит, – комментирует мама, с умилением глядя на внуков и фотографируя всех на телефон. – Шебутные мальчишки.

– Ой, мам, не говори, – вздыхаю я, глядя на этих пострелят, которые уже покинули ровные ряды первоклашек и выбежали к учителю, стоящему на ступеньках школы. Поднялись по ним и стали тянуть друг на друга стойку с микрофоном.

– Так, я пойду с ними разберусь, – решает Казарин, делая шаг в сторону крыльца, но ничего не успевает предпринять. Строгая учительница уже ведет Назара и Матвея на место. Ну ладно хоть не за уши. С одной стороны, стыдно, а с другой, меня разбирает смех. Сколько я намучилась с двумя проказниками, не передать словами.

Никогда не думала, что у такой правильной меня будут такие хулиганистые дети. Они точно в Натана, я ему так и говорила. На что он отвечал, что это всё гены Ермакова, что сначала вызывало у меня обиду, а потом переросло в семейную шутку. Правда, в нашу личную. Детям никто ничего не рассказывал.

– Пусть они теперь учителя изводят, – смеюсь я. – А к директору будешь ходить ты, Казарин.

– Почему это я? – приподнимает бровь Натан, поглядывая на сыновей, а дочку перехватывая у меня и сажая на плечи, чтобы ей было лучше видно. Малышка вцепляется в его волосы пальчиками и что-то балакает по-тарабарски.

– Потому что ты у нас юрист, умеешь дипломатично договариваться.

– От юриста слышу! – ухмыляется он, намекая на то, что я, несмотря на наличие троих детей, успеваю совмещать семью и карьеру. Сама не знаю, как это у меня получается. Наверное, во всем виновата вера в себя, которой научил мой муж.

– Как же они оба на Натана похожи, – произносит мама.

– Конечно, они же Казарины! – встревает в разговор Фазиль Мартынович, который подошел только что, но сразу уловил суть беседы.

Мы с Натаном переглянулись, невербально передавая друг другу послание. Он отказался проводить ДНК-тест, считая обоих детей своими. Вот только… Даже я заметила, что сыновья – копии Натана. Он на это лишь загадочно улыбается каждый раз, но никак не комментирует…