Текст книги "Сказки на ночь. Пробуждение"

Федеряшино

История эта произошла летом в Новосибирске пару лет назад. Я тогда проходил стажировку в энергетической компании. В один день мне позвонил отец из Москвы, и попросил заехать в деревню Федеряшино, чтобы проверить дом принадлежавшей покойному прадеду, и забрать семейную реликвию – икону, если она еще, конечно же, сохранилась.

Получив несколько выходных дней, я сложил вещи. Утром, я заехал в магазин, и, купив немного продуктов, двинулся в путь. Дорога был долгой, и пришлось постоянно смотреть на карту, чтобы соблюдать верность маршрута. По пути я удивился тому, что мне не встретилась ни одна машина. Наконец, показался старый развалившийся указатель, где стертой краской было написано: Федеряшино 2 км. Позже, заметив свою большую деревню, я обрадовался, что мой маршрут окончен. Однако главную, и единственную дорогу перекрывал шлагбаум с навесным замком. Оставив машину, я решил осмотреть деревню, и найти владельца ключа, чтобы проехать.

Перейдя ограду, я пошел вдоль домов. Вскоре, я начал замечать, что калитки многих домов было повалены, участки заросли густой травой, а признаки жизни местного населения и вовсе отсутствовали. Дорога, по которой я шел, была в ужасном состоянии. Я не знал своего прадеда, и с деревней был не знаком. Все, что мне стало известно от отца, это что здесь есть дом с номером 48, а ключи находятся у соседей справа. Он достался нам по наследству, однако в нем уже никто не жил лет так 30. Через несколько минут я увидел нужный мне дом, он был кирпичный, в хорошем состоянии, в отличие от тех деревянных. Открыв дверь, я оказался во внутреннем дворе участка. Тут конечно, был мрак, все заросло, трава была выше пояса. На двери от дома висел старый тяжелый замок. Ключи были у соседей, хотя я сомневался, что тут вообще кто-то живет. Я хотел уже забрать эту икону, и рвануть из этого богом забытого места. Дойдя до соседнего дома справа, я обрадовался одному только дверному звонку, хоть какая-то деталь с привычного для меня мира. Нажав пару раз, я стал ждать, но ответа не последовало, никто даже не открыл дверь, хотя участок был ухоженный, а значит дом не пустует. Я подумал, может хозяева в огороде, и обошел дом. Там тоже никого не было. Значит ушли. Вернувшись к двери со звонком, не успев еще раз позвонить, я услышал, что в доме что-то упало. Я заглянул в окно, и увидел мужчину в темной одежде, что стоял в другой части угла комнаты, и смотрел в угол, где свеча освещала иконы, я стал стучать по стеклу:

– Извините, я правнук Михаила Самойлова. Мой отец Виктор предупреждал вас о моем приезде. – Он все также стоял, и безмолвно смотрел.

– Погоди милок, сейчас открою. – Чей-то низкий голос раздался позади меня. Я оглянулся, и увидел, как ко мне идет бабушка в черном платке, и держит в руках связку ключей.

– Извините, я правнук…

– Да, я знаю. На прадеда своего как две капли воды похож. Я вон к Михалычу ходила за ключами от шлагбаума – Сказала она и, подойдя к замку, стала перебирать ключи. Я обрадовался тому, что не придется таскать вещи, а пригоню машину сюда. Сняв один ключ, она протянула его мне, и сказала:

– Как откроешь, не закрывай. Сегодня деда привезут.

Немного удивившись её словам, я побрел к машине. Через 10 минут, я пригнал машину, я вспомнил, что не взял ключи от дома. Её дом был открыт, и я беспрепятственно вошел вовнутрь.

– Извините, я у вас ключи не взял от дома – Ответа не последовало. Я прошел дальше. В доме было прохладно, и пахло старостью. Я прошел чуть дальше, и услышал голос старушки:

– Милок, ты ключи не взял от дома – низкий голос послышался из соседней комнаты, зайдя туда, я увидел две параллельно стоящие табуретки, и уголок, где свеча освещала иконы. На этом же самом месте, где еще меньше полчаса назад стоял мужской силуэт в черном костюме, стоит старушка. По её глазам текли слезы, и она держала рамку с фотографией. На фото был изображен седоволосый дед в деловом костюме, как я успел заметить, рамка была с черной лентой.

– Муж умер?

Старушка поставила фотографию на

стол.

– Да. Пятьдесят пять лет вместе жили. – Она платком утирала слезы.

– А вы одна сейчас?

– Да, кому еще тут быть? Кто-то еще здесь в деревне остался. Многие померли, а остальные по городам разбрелись. Детей господь нам не дал, поэтому жили мы с ним потихоньку. Сейчас жду, когда гроб с телом привезут.

Я хотел рассказать ей странный случай, но не стал. Она была в не лучшем состоянии, да и мне может все это привиделось с тяжелой дороги.

– А ты надолго приехал?

– Нет, я сейчас заберу нашу икону, и назад.

– Так её Степанов взял к себе на сохранение. Только он уехал в город погостить у дочери, приедет только послезавтра. Оставайся у меня, чадь у меня тут порядок. – Я конечно бы остался, да вот с покойником в одном доме, не хотелось как-то.

Забрав ключи, я вновь вернулся к своему участку. Открыв с трудом замок, я вошел внутрь. На кухне пахло сыростью. Занавески на окна были покрыты слоем пыли, на стене в некоторых местах была плесень. Пройдя чуть дальше, увидел закрытую дверь, та поддалась и с тихим скрипом отворилась. Я оказался в пустой, светлой от солнца комнате. Я осмотрел весь дом, все было пусто, кроме одного сундука, что был в сарае. В нем нашел золотой перстень, среди засохшего папоротника, и других растений. Пока я разгружался, и приводил порядок в доме – наступил вечер. Света и газа в доме не было, поэтому оставив часть вещей на кухне, я закрыл дверь на засов и отправился в комнату, закрыв за собой на мощный крючок. Постелив в углу, я попытался выйти с телефона в интернет, однако связи не было. Немного поев хлеба с молоком, я уснул.

Мой сон оборвался чьим-то стуком. На часах телефона было 02:27. Как будто кто-то разбежался и ударился о входную дверь. Дверь задрожала, но она была тяжелой, дубовой, засов тоже не позволил двери отвориться. Еще пару таких стуков – и снова тишина… Я был из тех людей, кто верит в мистику. Соответственно, выйти и проверять я не собирался. Сон улетучился, и я просто лежал, обливаясь потом, и тяжело дышал. Вдруг раздался звук сигнализации автомобиля. Хотя, я точно знаю, что возле двора, не было деревьев, чтобы что-то случайно упало на машину. Как только сигнализация угомонилась, она вновь продолжила завывать, будто кто-то стоял возле машины и только и ждал, когда к ней выйдет хозяин. Я попытался посмотреть, кто это делает, но тьма была кромешная. Вскоре все закончилось, и я уснул под утро. Проснувшись, я вышел из комнаты. Мои вещи были разбросаны по всей кухне. Сперва я подумал что воры, но подойдя к парадной двери, убедился, что она была закрыта на засов. Меня вновь прошиб холодный пот. Я в спешке собрал все разбросанные вещи, и побежал к соседке, чтобы скоротать свое время не в одиночестве.

Подойдя к дому, калитка была открыта, словно приглашая меня вовнутрь. Зайдя в дом, я увидел, что бабка куда-то собирается:

– Как хорошо, что ты зашел – сказала она. – Я сейчас отойду на часок, а ты пока побудь с дедом, негоже покойника одного оставлять.

Я опешил от её слов, даже не спросила, хочу ли я этого или нет. К тому же, я не видел автобуса, который привез тело, но выбирать не пришлось. Она ушла, а я закрыл дверь комнаты, где стоял гроб с дедом, не желая смотреть на него. Молча, выйдя на веранду, и, достав найденный мною, перстень, стал рассматривать его, и тут я услышал сильный удар в доме, словно упал шкаф. Звук был из комнаты с покойником, молча открыв дверь, я испытал самый сильный страх, и оцепенение в моей жизни. Труп пожилого мужчины лежал на полу, а гроб все также ровно стоял на тяжелых табуретках.

Я резко захлопнул дверь, и бросился бежать, однако остановился на веранде. Сейчас придет старушка, а труп её мужа лежит на полу. Как он там оказался я не знаю, но сказать, что он сам вывалился, звучит не очень убедительно. Вернувшись, я остановился перед захлопнутой мной дверью. Собравшись с мыслями, я дернул ручку, но дверь не открылась. Что-то удерживало её по ту сторону, но я оказался сильнее, и она подалась. Поток холодного воздуха ударил в лицо. Здесь стало очень прохладно. Зайдя, я аккуратно взял на руки труп пожилого мужчины, и положил его в гроб. Его выражение лица казалось злым, хотя, наверное, таким же он был и при жизни. Сделав это неприятное дело, я как можно быстрее выбежал из дома. Гуляя по улице, и боялся возвращаться в какой-либо из домов. Не знаю, сколько времени прошло, однако дело шло к вечеру. Набравшись смелости, я пришел в свой дом. Вещи, что я аккуратно разложил, все также нормально лежали. Мне пришла в голову идея, сделать что-то вроде дверного глазка. Взяв из машины отвертку, я пробил дыру размером с отверстием от пули, и закрыл её автомобильной наклейкой. Выйдя на улицу, я увидел, что начало смеркаться, а эта бабка еще не явилась. Я решил поставить машину фарами в сторону окон моего дома. Сейчас проклинал все, эту деревню, эту бабку, свой приезд сюда. Подождав приблизительно еще час, я пошел в дом. Закрыв за собой дверь, и забрав вещи с кухни, я пошел в комнату. Пока располагался, вспомнил, что у меня в сумке есть свеча. Найдя коробок спичек, я зажег свечу, и поставил её на пол. Глядя, как огонек спокойно горит, я уснул. Проснулся ночью от сильного холода, и чьих-то тяжелых шагов по кухне. В комнате было темно, свеча уже не горела. Встав с пола, я тихо подошел к двери, и прислушался. Стало тише, однако ощущение, что в доме кто-то есть, не покинуло меня. Слегка отклеив наклейку с дырки на двери, я посмотрел в неё. У дальней стены напротив спиной ко мне стояла тень. Луна слабо освещала помещение. Я взял ключи от машины и нажал на блокировку. Фары загорелись, осветив кухню, они погасли. На миг я увидел, что это был старик, муж той бабки. Он был в разодранном похоронном костюме. До меня быстро дошел запах гнили и земли. Он даже не посмотрел в окно. Я закрыл дырку наклейкой, и забился в угол, не желая привлекать к себе внимание. Пролежав еще час без сна, я вслух читал молитву, но мои слова комом застывали в горле. Вновь какой-то грохот заставил меня подняться. Посмотрев через дырку, я ничего не увидел, даже луна не полностью освещала комнату. Взяв ключи, я нажал на блокировку, и тут все произошло как в фильме ужасов. Он стоял, и смотрел в глазок. Наши взгляды пересеклись. Его серо-зеленая кожа была натянута как у мумии. Взгляд был холодным и мертвым. Пусть свет фар его осветил всего лишь на пару секунд, мне хватило этого, чтобы полностью запомнить каждую его деталь, и ужаснуться. Я резко отбежал от двери. Он стал ломиться ко мне. Дверь, не смотря на то, что она была тяжелой, она прилично подавалась. Тяжелый крючок служил единственной преградой между мной, и тем, кто был за дверью. Машина стала завывать неприятной сигнализацией. Я подбежал к окну в попытках посмотреть, что за чертовщина творится на улице, но там вновь никого не было. Дверь перестала ходить ходуном. Я решил, во что бы то ни стало узнать адрес дочери этого Степанова, и свалить наконец отсюда.

Не сомкнув глаз до утра, я сидел в углу, окутанный страхом читал молитвы. В данный момент я стал верить, что какие-то слова могут спасти меня. Когда лучи солнца вошли в дом, я тихонько открыл дверь. Снаружи на ней были трещины, а на полу лежали щепки. Похоже, он сильно хотел до меня добраться. Выбежав на улицу, я был рад вдохнуть свежего воздуха. Дом бабки все также был открыт, но я был точно уверен, что этой ночью в доме её не было. Пройдя мимо её дома, я вновь услышал отчетливый грохот из дома. Если это вновь выпал дед, то черта с два побегу его класть назад. Я решил найти Михалыча, чтобы взять адрес дочери того, кто взял мою икону на сохранение. Стоило мне пройти дом бабки, как кто-то стал стучать по стеклу. Обернувшись, я увидел, как у окна стоит дед, и, глядя на меня, продолжает стучать. Я побежал по дороге подальше от этого кошмара. Мне казалось, я уже сошел с ума, и что мне все это привиделось. Пробежав домов двадцать, я наконец увидел мужика, который копается в старой белой пятерке. Я был рад его увидеть, и побежал к нему.

– Извините, вы Михалыч?

Мужик вылез из-под машины. На вид ему было лет под шестьдесят, но его состояние оставляло желать лучшего.

– Ты кто? Что ты здесь делаешь? – Он был пьян, и напуган, Подняв ружье, с земли, что лежало рядом с ним, направил его на меня.

– Я Владимир Самойлов. Мой прадед Михаил жил здесь. – Не знаю, что происходит с дедом, но прицел ружья на себе вернуло меня из того страха. Уж лучше пусть этот убьет, чем те, что достают меня.

– Не было тут никаких с роду Самойловых. Я один тут – Михаил. Парень, советую валить отсюда, пока не пристрелил. – Он успокоился, и продолжил дальше возиться с машиной.

– Мне нужен адрес дочери Степанова. У него моя икона, что он взял на сохранение.

– Икона? Я уже десять лет жду, когда её заберут. Степанов помер уж лет как пять назад. – Старик задумался. – А как про икону то узнал?

Я все рассказал, и про бабку, и про её покойного мужа. Но его ответ на все это сразил меня.

– Это бабку Маню, ты видел. Ключи тогда забрала, и не вернула. Двадцать лет назад умер её муж. Привезли гроб с телом, а она решила пойти в лес, чтобы собрать каких-то цветов, и не вернулась. Тогда постоянно работая в поле, мы подумали, что все уже, она похоронила его, а тело все также стояло в доме не отпетым за упокой. Мы как-то спохватились, что Маньки то нету, и айда с мужиками в дом. Выломали дверь, а запах там трупный. В общем, отпели и похоронили по скорому. Пошли в лес искать бабку, а её и след простыл, только калошу на болоте нашли. Почему приходил к тебе, я не знаю. Однако мы заметили, что у него пропал перстень. – После этого я понял, почему он приходил. Он искал кольцо, которое почему-то было в моем доме.

Мы прошли в дом Михалыча. Жил он запойно. Везде бутылки водки, и самогона. Запах мочи, и немытых ног были куда лучше запаха гнили, и сырой земли. Забрав икону, я попросил мужика проводить меня, за деньги на водку. Пройдя дом бабки, я обратил внимание, что он стал не таким какой был раньше. Забор повален, участок заросший. Войдя в свой дом, я собрал вещи, и сложил их в машину. Михалыч осматривался по участку с ружьем на плече. Переодеваясь, я достал из кармана перстень, и положил туда откуда взял. Сев в машину, и расплатившись с мужиком, я двинулся в путь. Проехав табличку “Федеряшино 2км”, я облегченно вздохнул, и выжал педаль газа. Доехав до трассы, где, наконец, была связь, и оживленное движение, я решил позвонить отцу, и обрадовать его.

– Привет пап. Икона у меня.

– Икона? Какая Икона? – Эти слова заставили встать у обочины.

– Ну, деревня Федеряшино, наш прадед жил там. Ты мне позвонил, чтобы я приехал туда и забрал нашу семейную реликвию. – Я бы подумал, что отец меня разыгрывает, но он не был любителем юмора, да и не страдает потерей памяти.

– Сынок, я тебе не звонил. Наш прадедушка погиб на фронте, и жил вовсе не в этой деревне. – Я не мог поверить его словам, но чье-то прерывистое дыхание позади меня отвлекло от разговора. Посмотрев в зеркало, я увидел очертания мертвого Михаила, он сидел и улыбался, а после его руки молниеносно вцепились мне в горло.

– Алло? Сынок?…Алло. – Это последнее что я услышал. Я потерял сознание, и пришел в себя только в больнице. На моей шее остались следы рук, но врачи не знают, что произошло тогда, а я знаю. Номер, который якобы принадлежал моему отцу – вовсе не существовал. Да и запись в телефоне появилась неизвестным образом.

Следственному управлению внутренних дел по Новосибирской области не удалось разыскать свидетелей, которые возможно видели подозреваемого в покушении на жизнь молодого парня на Бердском шоссе.

Кожа

Поздняя осень – время холодных ветров и долгих нудных дождей. Серые будни, зябкая погода. Если не ветер, то моросящий дождь. Если не дождь, то недоснег. Мелкие снежинки падают с низкого серого неба, колют руки и лицо прохожего, плохо завязавшего шарф.

Идет третий год поисков. Три года мы пытаемся найти одного человека – серийного убийцу. Кошмарные, кровавые преступления одно за другим подорвали обыденную жизнь нашего городка. Не припомню, чтобы раньше случалось что-то подобное, хотя на моем счету много раскрытых преступлений.

– …за последней жертвой он шел аж десять кварталов. Понравилась, видимо, – сказал я, приподнявшись с водительского сидения и посмотрев в конец улицы. Мне нужно было развернуть машину.

– Да-а, еще бы. Она вроде симпатичная была, – жестко ухмыльнулся Макс, двигая пальцем по экрану планшета и совершенно не обращая внимания на дорогу и на Стаса, который пытался посмотреть через него в окно.

– А вы в курсе, что он снимал с девушек скальп? – заметил Стас.

– Знаем, – отрезал Макс. Самоуверенный, холодный, вдумчивый. Я знал, что на него всегда можно положиться, ведь он мой лучший друг и, по совместительству, сотрудник. Вместе в оперативном отделе. Макс вдруг выпрямился и потянулся.

– Короче, стукач нашелся.

Я обрадовался. Наконец-то, хоть какая-то информация.

– А раньше почему не сказал?

– Я сам только что узнал. Не разворачивайся, поехали в N*. Это за мостом, – Макс пододвинулся ко мне с заднего сидения и указал на планшете на обведенный красным цветом район.

– Хм, это же заброшенный город. Кстати, я вспомнил: вы были со мной в последний раз?

Макс и Стас удивленно переглянулись. Я набрал на GPS-навигаторе адрес N*.

– В общем, месяц назад этот придурок снял скальп еще с одной девушки. Вы видели, наверное, только фотографии, а я был на месте. Он просто срезал кожу с головы.

– И не вырвало? – настороженно спросил Стас.

– Да не, привык уже. Вживую, правда, противнее. Он с нее снимал скальп, пока она пыталась вырваться. И рот зажал какой-то тряпкой. Бедняжка, – картина моментально возникла у меня в мыслях, и я опустил взгляд на свои руки, прикидывая, смог бы я совершить такое.

– Жесть, – коротко проговорил Макс и обратился к Стасу.

– Глянь, что мне на электронку пришло…

Они принялись спорить о чем-то, а я не стал вникать в суть их разговора. Мысли вдруг отделились от меня и взлетели куда-то вверх. Я вспомнил, что теперь, когда дело хоть немного сдвинулось, я смогу просидеть в офисе до завтрашнего утра, и мне не придется идти домой. Дом – это холодная пустая квартира. Раньше там было очень уютно и хорошо. Мы с Таней жили как в сказке, любили друг друга. А потом она пропала. Это было шесть лет назад. Я поднял весь личный состав на уши. Даже волонтеров подключил. Но все безрезультатно. Эх…

До N* довольно долго добираться. Мы прибыли, когда уже начало темнеть. Я свернул в какой-то двор, и фары осветили номер дома.

– Ребят, мы приехали, – произнес я, всмотревшись в зеркало заднего вида.

– Выключи фары, идиот, – пробормотал Макс голосом, не выражавшим никакие эмоции. – Ты хоть адресом не ошибся?

– Только если твой стукач… – хотел было съязвить я, но меня прервал Стас.

– Глянь во-он туда, – тут он указал на одно окно. – Там есть кто-то.

Действительно, горел свет и за окном двигались тени. Я заглушил мотор и вышел на улицу. Было холодно и сыро. В воздухе стоял какой-то противный запах, и я невольно закутался в шарф.

– Ну что, пошли? – спросил Макс, вылезая из машины.

– Пошли, – улыбнулся Стас. Вообще, он был клеевым парнишкой, хотя и фактически бесполезным в наших делах. По образованию какой-то программист что ли.

Место было в высшей степени жуткое. Напоминало какой-то притон: граффити на стенах, выбитые окна, битые бутылки. Над дверью в подъезде висела камера наблюдения. Интересно, помогает ли она жителям?

– Стукач сказал, что он на шестом этаже.

– Какая точность! – саркастически пробормотал я. И мы помчались на шестой этаж. Кто-то крайне предусмотрительный уже выбил лампочки во всем подъезде, и Стас едва не шлепнулся с лестницы, но его успел подхватить Макс.

– Спасибо, – заржал Стас. – А то я высоты боюсь!

– Можно потише, – зашипел я на них. Стас неловко улыбнулся и замолчал. На шестом пролете была всего одна дверь. Первый раз встречаю такое. Макс постучал дверь, видимо, наивно предполагая, что убийца, конечно же, сразу откроет дверь и пригласит нас войти. Такого не произошло, и я, достав отмычку, присел на колени. Если бы начальство знало, как мы расследуем преступления, нас самих бы быстренько упрятали за решетку.

– Черт, не лезет, – ругнулся я. Кажется, что-то мешает. Достав фонарик, я посветил в замочную скважину. Ключ. Я встал и вытащил пистолет.

– Тихо, я первый, – с этими словами я медленно повернул ручку и открыл дверь. Нас встретила густая тьма. Ничего хорошего это не предвещает. Воздух стал совсем спертым. Если на улице можно было дышать во время легких порывов ветра, то тут я чуть было не задохнулся. Прямо передо мной была полуоткрытая дверь; ванная, судя по всему. Макс подошел поближе и направил фонарь вовнутрь.

Я открыл дверь, и запах гнили усилился.

– Черт… – проговорил Макс сквозь зубы.

– Что там, труп? – наивно спросил Стас.

– Нет, блин, поляна цветочная! – зло прошипел Макс. – Тут есть выключатель?

Стас нащупал рычажок, и я отпрянул от неожиданности. В ванной, в кровавой воде лежал тот самый человек, которого мы три года искали. Я несколько раз составлял фоторобот, мы знали его имя. Искали его всеми возможными способами. И вот он. Лежит в ванной. Вены наверняка вскрыты, или откуда могло быть столько крови?

Стас на удивление хладнокровно подошел ближе к трупу и сказал:

– Самоубийство. Думать нечего.

– Эй, гляньте сюда, – Макс вытащил из-под раковины какой-то сверток, завернутый в грязное желтое полотенце. Прежде чем он откинул эту обертку, я протянул ему перчатки. Нельзя, чтобы тут обнаружили наши следы…

…это был костюм. Практически обычный костюм. Сшитый из человеческой кожи.

– Кажется, наш мёртвый друг пересмотрел фильмов ужасов, – ухмыльнулся Макс, рассматривая необычные швы.

– Откуда он вообще её взял? – громко удивился Стас. Я посмотрел себе под ноги и увидел следы крови. Неужели, я успел наследить? Я вышел из ванны: нет, следы не мои. Они ведут в сторону закрытой двери соседней комнаты.

– Мы не одни, скорее всего, – прошептал я Стасу, указывая на комнату.

Я подошел к двери и распахнул ее. На подоконнике стояла девушка. Это было видно по фигуре.

– Стоять! – крикнул я, направляя на нее пистолет. – Слезай с окна!

Девушка послушно спрыгнула с подоконника и обернулась к нам. В руке у нее был черный пакет. Лица не было видно – его скрывал капюшон, проглядывали только красные волосы.

– Положи пакет на пол! – приказал я. Она помедлила немного, но, тем не менее, положила пакет. Видимо, там что-то важное.

– Теперь сними капюшон. Быстро!

Внезапно девушка дернулась и кинулась к окну. В этот момент раздался выстрел, и она упала, ударившись о подоконник. Я обернулся. Это был Макс.

– Ты что творишь? С ума сошел? – громко возмутился я.

– Я не подписывался на мокруху! – заорал Стас, вбежав в комнату.

– И что бы мы сделали? Она нас заложила бы при удобном случае. А так… Проблем меньше, – Макс кивнул в сторону тела.

Стас подошел к ней и снял капюшон. Красноволосая симпатичная девушка. Мне даже стало жаль ее. Стас хотел повернуть её лицо, и дотронулся пальцем до ее щеки. Кожа оказалась густой слизью.

– Что за дрянь такая? – удивился он, пытаясь аккуратно отделить это от пальцев.

– Есть одна легенда, что девушки, рожденные от потомственных ведьм в Вальпургиеву ночь, получают дар. Ибикориум, – процедил Макс. Как-то он рассказывал, что является внуком потомственной белой ведьмы, и ему были интересны подобного рода вещи.

– Ибикориум? – переспросил я.

– Да, – быстро ответил он. – Но я мало об этом знаю. Девушка в любой момент может сбрасывать кожу, как змея обычно сбрасывает свою, но для этого нужно питаться плотью других людей.

Он присел на корточки и принялся изучать содержимое карманов.

– Виктория З*. Первый курс экономического университета, – процитировал Макс, вытащив студенческий билет. Я, тем временем, взял черный пакет и открыл его со всеми предосторожностями. В нем была кожа. Стас выходил из комнаты и теперь вернулся, что-то бормоча.

– Прикиньте, только что осмотрел труп в ванной. У него кожи нет вообще ниже плеч!

Я не знал, и знать не хотел, как она сняла с него кожу.

– Нужно позвонить чистильщику, – пробормотал я, доставая телефон. Вообще я хотел отдохнуть и покурить. Едва я оказался на улице, как тот час же достал пачку сигарет и принялся дрожащими руками выковыривать одну. Давно такого не видел. Можно сказать, вообще не встречал.

Я, наконец, закурил и набрал номер знакомого чистильщика. Без таких, как он, было бы трудно раскрывать преступления. Много следов. В трубке пошли гудки. Вдруг я услышал откуда-то сверху звон. Осколки посыпались на асфальт, раздался крик. Я взглянул наверх и едва успел отпрыгнуть в сторону. Что-то пролетело и глухо ударилось о землю. Я почувствовал боль в ноге, похоже, попал осколок. В темноте было плохо видно, что лежит на земле, и я проковылял поближе.

Это был Стас. Мертвый. Я бросил взгляд на окно, из которого его, видимо, вышвырнули. На подоконнике стояла она. Виктория.

“Алло, Саня? Что случилось ?” – из трубки доносился голос чистильщика. Я смотрел в остекленевшие глаза Стаса и думал. Вдруг я кое-что понял и с ужасом посмотрел вверх. Виктория оскалилась, и я увидел большие и острые клыки. Она же мертва…что с Максом? Я потянулся за пистолетом.

Я достал пистолет и посмотрел наверх. Девушка скрылась из виду. Я прицелился и выстрелил. На всякий случай. Подхожу к Стасу.

– Оставь его, нужно уходить, – проговорил Макс. Он вдруг оказался у меня за спиной. “Как он так быстро спустился?”

– Где эта тварь?

– Не знаю. Я был в ванной.

Весь план рухнул. Мы хотели застать врасплох маньяка и провести свой суд, но теперь у нас на пути возникло что-то невероятное. Мне было чертовски жаль Стаса.

– Надо валить, – озадаченно произнес Макс. Я удивленно посмотрел на него.

– Кто-то вызвал полицию. Ничего хорошего теперь не жди.

Мы разошлись, я был не против. Прыгнув в машину и через несколько минут вылетел из квартала. Чистильщик не успеет приехать, следов мы “вроде бы” не оставили. Только тело Стаса… Я приехал в квартиру.

Поднялся по грязной лестнице. Обшарпанные стены. Здесь живет низшее общество людей, по своему образу жизни напоминающих тараканов и мышей. Третий этаж. На самом деле, мало отличается местечко, где я живу от того, где мы только что были.

“Где же этот чертов ключ?” Тут я вспомнил, как перекладывал вещи на работе и оставил его в сейфе.

Я принялся стучать по обшарпанной белой двери, где черным маркером был написан номер квартиры. Мне должен был открыть один из двух моих соседей по квартире. Первого зовут Иван Петрович. Шестьдесят лет, адмирал в отставке, вечно рассказывающий о своих морских приключениях. Жена давно выгнала его из дома, изменив ему с куда более молодым парнем, чем он сам. Второго – не знаю, как зовут, не довелось пообщаться. Вместе их объединяет пара бутылок водки. Да она всех объединяет.

Дверь, наконец, отворилась, и в нос ударил запах мочи. Петрович, что соизволил открыть дверь, кажется, снова что-то снова отмечал. Задержавшись в дверях, он попытался рассмотреть меня.

– Дай пройти, – с этими словами я прошел в комнату, оттолкнув пьяного соседа.

Воняло, конечно, ужасно. За столом, среди горы бутылок и какой-то закуски спал наш третий сосед. Я молча подошел к своей кровати, разделся и лег спать, укрывшись одеялом с головой, чтобы не чувствовать вонь.

Проснувшись около семи утра, я взял телефон в руки. На дисплее мигало новое входящее сообщение:

Макс: “Меня завтра не будет. От тела избавился”

Перезваниваю ему, но трубку никто не берет.

“Ладно, позже с этим разберемся.”

Выходя в коридор, дохожу до туалета, благо нет очереди. Только два человека ждут своей очереди в ванную. Ненавижу такие места. Со своей зарплатой я могу позволить квартиру на троих, и ничего больше. Меня как-то посещали мысли, что Таня специально ушла от меня. Быть может, так оно и есть?

Умывшись, я вернулся в свою комнату, а вернее в бомжатник. Да, это слово куда больше подходит моей обители.

На телефоне снова мигал сигнал о входящем смс, и снова от Макса:

“Не звони мне. Если что нужно, пиши”

– Что ты затеял, Макс?

Я доехал до работы с не очень хорошим настроением. Стас мертв, никто кроме меня и Макса не знает об этом, но тот стал странным после этой ночи. Что за чертовщина творится? Не дай бог на нас все это дело повесят.

Рабочий кабинет, куча бумаг и отчетов, что нужно подготовить для начальства. Свыше двадцати убийств произошло в городе за этот месяц, руководство явно не будет в восторге от такой статистики. Работая один в пустом кабинете, я поглядывал на соседние столы, что принадлежали Максу и Стасу – непривычно работать в тишине. Выкуривая сигарету и выпуская дым, я смотрел, как он взлетает к потолку. За вечер кабинет просто наполнился дымом из-за закрытых окон. Выходить на улицу, где курят ребята, я отказался, так еще не отошел от переломной ночи. Убит маньяк, странная девушка, которая смогла воскреснуть … все это странно.

– Ты совсем что ли? Быстро открыл окна! В коридоре уже весь этот дым, – распахнув дверь, заорал один из моих коллег. Правда, трудно их так называть. Скорее сборище коррупционных козлов.

Я встал из-за стола и направился к окну, пока я окончательно не стал походить на ежика, блуждающего в тумане.

Я открыл окно, холодный осенний ветер ворвался в помещение. С порывом ветра со стола Макса слетели бумаги. “Ну да, конечно, куда же без этого?” – подумал я, опустившись на пол и сгребая листы в кучу. Мое внимание привлекла черная надпись написанная маркером

“Sub peccato est”

Я не особо хорошо разбирался в языках, в отличие от Стаса и Макса, чтобы переводить, но данная надпись выглядела пугающей. Потекшие чернила, на белоснежной бумаге невольно напоминают как послание из фильмов ужаса.

Внизу была подпись: М.С – так обычно оставлял свои инициалы Макс.

Взяв листок с собой за стол, я включил компьютер и открыл переводчик.

“Sub peccato est” перевод: “под грехом”

Я сидел полусонный в темноте, где единственным источником света был монитор старого компьютера, еще начала двухтысячного года, как вдруг заиграла неприятная мелодия о входящем сообщении на телефоне. От прочитанного в сердце больно кольнуло.

Таня: “Улица Колчака 38 приходи к 23:00”

Сообщение прислала моя жена… родная, любимая жена, которая пропала шесть лет назад. Ну или кто бы то ни был, с ее номера.

От радости я написал смс Максу.

(Вы) 20:55: Таня нашлась!!! Она написала мне.

(Макс) 20:58: Спустя шесть лет написала смс? Тебе не кажется это странным?