Текст книги "По Вере увидишь… Роман"

ГЛАВА 23. Болото

Дневник Веры. «Запись 15 марта 2019г.

Весна принесла с собой очередные перемены в настроении. Я поняла, что вся моя жизнь – болото. Застоявшееся болото относительного благополучия, видимого спокойствия и временного мира с близкими и с собой. Его поверхность не колеблется ветром, не источает аромат, но уже и не воняет. Не цветет, но зеленеет. Стоячая вода болота не манит, но при соприкосновении затягивает своей глубиной и загадкой.

Я вроде бы стабильна. Однако не счастлива. И поняла, почему. Слишком рано для покоя, для определенности, для бездеятельности. Я еще слишком активна. Во мне горит огонь жизни и рвется зажигать, освещать, согревать. Он не тухнет от полученных ответов, не уходит вместе с болью и страхами. Наоборот, получает энергию и пространство для того, чтобы разгореться. Ищет применения, выхода, задач! Огонь жизни несовместим с болотом! Его природа не поглощающая, а отдающая. Не бледная, а сверкающая яркими всполохами.

Тридцать три года вблизи родительской семьи, пятнадцать лет жизни в одном провинциальном городе, десять лет замужества. Вот оно – болото. Знакомое и предсказуемое. Должно быть я еще оценю его и возможно вернусь, но сейчас необходимо оторваться. Меня манят дикие условия.

Душа зовет отправиться вслед за перелетными птицами, навстречу неизвестности. Повидать чужие края, свить новое гнездо, испытать себя, увлекаясь неожиданными идеями и смело следуя за ними. Сердце жаждет перемен больше всего на свете. Причем не мелких и безобидных, а самых крупных, несущих, фундаментальных.

Сломать и обменять, не глядя, все; оставить и взять с собой только самое проверенное и родное. Оторваться от материнской груди и отцовской заботы. Создать мир, в котором центром буду я, Вера, взрослая женщина, а не маленькая девочка. Хорошо или плохо, быстро или медленно. Я готова. Я со всем здесь попрощалась. Ничего не держит. А что держит, упакую с собой.

Это необычное, невыносимое чувство, когда ещё вчера была счастлива там, где была. Планировала купить новую мебель, поступить в третий раз в университет через дорогу, взять еще пару заказчиков на тексты из местных коммерсантов. И вот, гуляя утром в парке, поняла, что все. Не быть ничему этому.

Плачут университет и заказчики, новая кровать остается пылиться на мебельном складе или едет в другую семью. А я как кленовый лист, не облетевший почему-то по осени, сменила расцветку и практически оторвалась от ветки. Ветер продолжает тянуть меня за собой, я еще держусь по инерции, не понимая, что происходит. В спешке мысленно собираю сына в дорогу и вглядываюсь вдаль. Что нас ждет?

Парки по утрам – место опасное. Иногда даже вредное для привычного жизненного уклада. Я бы не рекомендовала прогулки на природе людям, не желающим перемен и не ищущим правды о себе. Во время пешей одиночной прогулки часто приходится наступать на вонючие лепешки застарелых обид, натыкаться на колючие ветки неприятных вопросов, собирать сачком целые стаи болезненных воспоминаний, нарушающих ровную гладь реки обыденности.

Со всем этим нужно что-то делать: оттирать, отвечать, переживать заново. Преследовать огненным взглядом все ненужное, пока не испепелишь. Можно, конечно, обратно запихнуть, особенно если кофе из Макдональдса запить и сэндвичем закусить, то оно нормально, переварится, забудется. Но тогда уж на утро лучше поспать подольше. В парк не ходить, по городу полдня в одиночестве не слоняться, а то все начнется заново. Не отпустит».

ГЛАВА 24. Бунтарский дух

В последние дни Вера много гуляла… Больше, чем обычно. Загорала в одиночестве на пустынном пляже. Чувствовала, что прогулки на природе чрезвычайно важны для нее сейчас. Она заметила, что в ограниченных пространствах мыслится иначе. Нет того масштаба, на который способно человеческое сознание, нет ощущения своего могущества. Личность имеет способность заполнять всё предоставленное ей пространство, при этом расширяясь и усиливаясь пропорционально ему.

Если необходимо привести мысли в порядок, успокоиться, наполниться свежими идеями, расширить горизонты и поверить в свои силы, надо идти на прогулку, как минимум, а лучше уехать туда, где величие и красота водных, горных и лесных просторов поможет выпрямить спину и расправить крылья.

«Что за дурацкая привычка ходить везде пешком? – мысленно беседовала с собой Вера. – Машина скучает у подъезда, время неумолимо рисует морщины. А ты тратишь полдня на ходьбу по одному делу, вместо того, чтобы сделать несколько. Еще и думы при этом одолевают всякие. Революции в голове совершаются ежедневно.»

Дневник Веры. «Запись 20 апреля 2019г.

…вот оно. Революции. Все-таки в душе я бунтарка и революционерка. Вместо того чтобы плавно эволюционировать, менять жизнь к лучшему, я годами живу по однажды выбранному и проверенному сценарию. Потом мне настолько это надоедает, что я разрушаю все и строю заново. Должно быть, радикальный подход к жизни – прерогатива юности. С возрастом мы все больше понимаем ценность реформаторского процесса. Но в отсутствии такового, революция – единственный выход. Предвестником революции и ее спутником в моей жизни неизменно становится период долгих пеших прогулок.

Как правило, ему невозможно противиться. Все существо отвергает автомобиль, долгий утренний сон, любую деятельность прежде, чем не будет пройдена дневная двух -, трех-, или четырехчасовая норма.

Как-то все-таки связано наше мышление с ногами. А еще говорят: «В ногах правды нет». В ногах и есть вся правда, господа! Ходите! Лучше на природе, еще лучше в одиночестве, чтобы не отвлекаться от собственных мыслей. Не бойтесь их! Сначала они суетно и беспокойно жужжат, раскладываясь по полочкам. Это нормально. Их же много, и они ловят каждый момент информационной тишины, чтобы потратить его на уборку. Не пытайтесь бороться с ними и искусственно ускорять процесс, это лишь усугубит все дело, наплодит новые мысли и затянется всё надолго. Наблюдайте. Не вмешивайтесь, не позволяйте им втягивать себя в рассуждения.

Если какая-то мысль особенно настойчива, просто скажите ей: «Отправляйся на свое место, я обязательно подумаю тебя потом».

Мысли поддаются дрессировке, да и при ежедневных прогулках их уже не скапливаются тучи. Процесс жужжания с каждым днем становится короче и на смену ему приходит тихое шуршание и шепот успокоившихся и устраивающихся поудобнее на своих местах мыслей. Дальше, в безмолвном порядке начинается волшебство.

Осторожно! В этот момент говорит душа! То есть говорит она в любой момент, но только в этот ее становится слышно.

Именно внимательность к голосу души в такие минуты становится началом революции. Ни один день, в который я гуляла одна либо с правильным человеком, не проходил без озарения. Крупица за крупицей передо мной открывается картина грядущих изменений, приходит осознание причин, по которым где-то что-то не ладилось. Так, прорабатывая участок за участком своей жизни совместно с психотерапевтом, я становлюсь увереннее, спокойнее, краски жизни возвращаются. В глазах все сильнее разгорается огонь одержимости новыми планами и жажда действий.

Сердце очищается от боли, страхов и обид. Открывается доверчиво миру, и мир улыбается в ответ удачами, зеленым светом и помощью, приходящей со всех сторон. Это волшебные дары самости, это благословение.

Так, приглашение на роль модели мгновенно прострелило насквозь. Это узнавание, это долгожданная встреча. Наконец, не нужно притворяться, я беру сигарету, не умею и не хочу учиться курить, это всего лишь образ, продолжение руки, символ силы и независимости, женской слабости и сладострастия. Здесь, в созданном профессионалами мире, я могу не прятать надменный взгляд, больше не должна улыбаться, быть правильной и милой.

Расслаблено откидываюсь в кресле и выпускаю дым навстречу софитам…

Далеко не все понимают этот мой очередной протест, ведь он идет вразрез с всеобщим протестом моего окружения. Окружения, воюющего против зависимостей, вредных привычек, загрязнения окружающей среды, насилия.

Но какие могут быть высокие идеи, великие миссии борьбы со злом для человека, не разобравшегося со своими собственными тенями? Вот я и разбираюсь, соблюдая разумную очередность и не обращая внимание на доносящиеся со всех сторон вопли праведников, безуспешно игнорирующих и успешно прикрывающих собственные нервные тики броской тряпкой «священной войны».

ГЛАВА 25. Одиночество вдвоем

Он любил ее и хотел нежиться с ней в постели целыми днями. Хотел путешествовать вместе и исследовать новые миры; играть с сыном в футбол и смотреть всей семьей фильмы по вечерам; рассказывать ей новости за ужином и делиться впечатлениями. Но каждый день он сражался и завоевывал для нее блага и возможности. Для него значим был каждый момент этой войны, и ему, как герою, нужно было признание.

Веру же войны не интересовали, Веру интересовали поцелуи, которых не было. Поэтому путешествовала она без него, а он ужинал один. Вот такая извечная драма.

Можно подумать: «Дура неблагодарная». И это будет правдой. С одной стороны. С другой, когда людям недостает чего-то значимого для них, все мысли крутятся вокруг этого. И в итоге потребность выходит на первый план, как бы глупо она ни выглядела.

И, конечно, удовлетворяется. Всегда. Прямо или обходными путями, созидательно или разрушительно, это уж как повезет.

Дневник Веры. «Запись 4 мая 2019г.

…случается такое сплошь и рядом, когда мы настроены получать, а не отдавать. Вот представьте, смотрю я в его глаза и думаю о том, чего хочу получить. В данном случае о поцелуях, а он в свою очередь, глядя на меня, желает бифштекс. Наши желания в одну точку не сойдутся никогда, потому что разные.

Ситуация усложняется тем, что поцелуи мне нужны не супружеские, то есть желательно не с этим надоевшим мужчиной, а с тем, который будет будоражить воображение.

Поэтому стараться для него на кухне не вижу смысла, а он не решается лезть ко мне со своими поцелуями. А что если бы каждый думал не о себе, а о том, что нужно близкому, тому, кто в данный момент рядом?

Сдается мне, что, помогая другим получить то, что они хотят, мы выходим на самый короткий путь удовлетворения и своих потребностей. Как это работает?

Во-первых, этот процесс требует диалога. Люди разучились разговаривать, они часто даже себе не признаются, чего хотят. А честно и прямо говорить об этом с другими совсем сложно. И уже на этом этапе людям нужна помощь. Им нужно помочь открыться.

Откровения тянутся друг к другу, они пугливы и стараются ходить стайками. Поэтому, помогая открыться другому, ты открываешься сам. Через открытое сердце мир выглядит иначе – он светится.

И вот вы уже оба весело щебечете о своем насущном и от внезапного потока любви из открытого сердца жаждете помочь друг другу. И не представляете радости большей, чем вознаградить собеседника за его понимание – это состояние легкости и полета услышанной души!

Во-вторых, мы привлекаем то, на чем концентрируемся. Даря радость, мы радуемся сами и привлекаем еще больше радости в свою жизнь.

Решено, надо больше разговаривать с Петром. Надо говорить о своих желаниях и интересоваться им».

ГЛАВА 26. В поисках глубины

Дневник Веры. «Запись 28 мая 2019г.

А еще хочется идти в глубину.

Теперь отношения полов представляются мне морем, на поверхности которого радостно барахтаются миллионы пар. Этот верхний пласт воды – назовем его романтическим – теплый и приятный, пронизанный солнечными лучами и обильно напитанный кислородом.

Он подвижен и нестабилен. Поверхность то спокойная и сияющая в ясный солнечный день, то текучая с мелкой рябью – в ветреный, то явно беспокойная, то откровенно бушующая. Она символизирует страсть, метания, неопределенность и блаженство; быстрые слияния и разрывы.

Плавать на поверхности просто и сложно одновременно. Волны бьются друг о друга и расходятся, никаких крепких связей, зато море впечатлений! Аттракцион! Люди любят плавать на этом уровне. Погружаясь под воду, они неизменно стремятся всплыть, цепляясь за других людей, одиночно или парами плавающих еще на поверхности. Иногда опираясь на своего партнера или чужого, тоже тонущего.

Следующий, более глубокий слой воды не такой многолюдный, я называю его «семейный». Пары там стабильнее, связи крепче, но при этом меньше и кислорода, впечатлений, движения. Там начинают сталкиваться с подводными обитателями и учатся с ними жить.

На этом уровне, как и везде, тоже есть свои преимущества. Партнер становится ближе, совместный быт относительно благоустроен. Там, где раньше были страсти, высвобождаются ресурсы на творчество и саморазвитие. Чтобы разглядеть эти плюсы, важно не дергаться, не держаться за прошлое, слезть с иглы новизны, не тонуть, не растворяться в другом, а обратить свое внимание на себя. Найти свои цели, построить свои планы, услышать свои желания. Здесь важно жить самому и давать жить другому.

При благоприятном стечении обстоятельств такой союз будет плавно и приятно погружаться на глубину. В обратном случае продолжит отчаянно барахтаться, пытаясь всплыть, теряя силы, или грустно выживать по одиночке.

Там на самой глубине скрываются сокровища. О них немногие знают, это секретная информация. Просто потому, что на слово в нее мало кто верит, а самостоятельно не каждый добирается. Но и обитатели глубин суету, тесноту и шум не любят. Они там неплохо устроились, ценят друг друга, простор и созданное пространство. Попасть туда – целое искусство. Туда нет указателей и впереди идущих. Там у каждого – свой мир, свой угол. Этот слой можно назвать уровнем мастерства. Связи там самые крепкие, если они и рвутся, то рвутся радостно, взаимно, добровольно, потому что каждый в паре – самодостаточная счастливая личность. Иначе они бы там не оказались. В семейном пласте они не проявили себя говном, не распались на отдельные кусочки и не всплыли обратно на поверхность. Научились не нуждаться друг в друге, но радоваться близости. Именно тогда, когда уходит зависимость и страх, приходит любовь как свободный выбор и единственная форма существования. Романтика перестает быть целью, жгучий интерес к ней пропадает, и потому она возвращается. Возвращается всё, что мы перестаем душить своими объятиями, выжимать из других настойчиво и нетерпеливо.

Можно всю жизнь барахтаться на поверхности, меняя партнеров. Можно застрять на семейном слое, превратив его в безрадостное, а, значит, и безжизненное болото, порою еще и загрязнив чистую воду отношений тухлятиной измен.

А можно искать глубины, и скрытых в ней сокровищ.

Любые отношения – это возможности, и чем глубже ты погружаешься, тем возможности шире. Для развивающихся в таких отношениях постепенно не остается ничего неосуществимого. Ведь отношения и даются нам для развития, и уж если дело дошло до детей, то перед вами самый лучший, самый эффективный учитель. Случайностей здесь быть не может, доверьтесь и погружайтесь. Понятно, что маршруты там не асфальтированные, нужно заново учиться дышать, отрастить жабры и научиться видеть в темноте. Туда не стоит соваться без подготовки, без любви, без уважения, без веры и без пары. Там целый космос. И в нем живут Боги».

Вера желала именно туда. Не меньше. И она была готова.

ГЛАВА 27. Прыжок в неизвестность

Летом Вера с Лёвой уехали на море. Они привыкли отдыхать вдвоем. Раньше Пётр из-за работы не мог путешествовать с ними, потом какое-то время был под подпиской о невыезде. Последние пару лет отдых они себе не могли позволить финансово. А теперь… Теперь все отвыкли от совместных вылазок. Поэтому поехать втроем даже как-то не пришло в голову.

Она стояла на причале и смотрела в воду.

До воды был примерно метр, до дна – метра четыре. Нужно было сделать только один шаг, зажать нос рукой и закрыть глаза. Все так делали. Радостно, с воплями, с разбегу, бомбочкой, солдатиком, рыбкой, передом, задом… Дети, женщины, мужчины. Все.

Только не Вера. Вера продолжала стоять на краю и вглядываться в глубину. Дыхание сбилось, сердце стучало в горле, дно под прозрачной водой не отпускало взгляд. Это был страх. Сильный страх глубины, неизвестности, боли.

Лев, сжавшись в комочек от ветра, лежал у ее ног, дрожал и тихо плакал. Этот комочек и его слезы Вера не забудет никогда. Ведь это была она сама. Маленькая, продрогшая, напуганная и обессилевшая. Лев плакал от отчаяния. Он сам не понимал, что с ним происходит. Почему ему так важно, чтобы Вера прыгнула в воду. Но она не хотела, не могла, и он воздействовал на нее, как умел.

Был жаркий день на море, они купались, рядом с причала отдыхающие прыгали в воду. Лев тоже попробовал, ему понравилось, и он стал уговаривать Веру прыгнуть.

Вера пошла, но не прыгнула, а на минуту задержалась на краю. Это промедление разбудило ум, который тут же начал защищать ее – рисовать страшные картины. И сложно сказать, чего конкретно она боялась: удариться о бетонный край, встретить подводных обитателей или нахлебаться соленой воды, пахнущей рыбой. Морская вода ассоциировалась у нее с аквариумной, наполненной рыбными фекалиями, микроорганизмами, мутной и предположительно противной на вкус и запах. Перед глазами всплыл кадр из какого-то фильма, где герой утром с похмелья не нашел на кухне воды и стал жадно пить из аквариума с рыбкой.

К горлу подступила тошнота. Но это ладно, это всего лишь брезгливость. Брезгливость не выдержала бы натиска детских слез. Страх же был настойчив и бессердечен.

«Что это? Что это и откуда? – взывала Вера мысленно к небесам и лихорадочно вспоминала прошлый опыт. – Ничего. Ничего негативного, связанного с водой. Даже страшилок. Разве что фильмы и родительские предостережения. Неужели я не могу просто прыгнуть в воду? Даже ради собственного ребенка. Нет, ну если бы он тонул, прыгнула бы, конечно. А тут просто дрожит и плачет. Стоп! Теперь я точно должна прыгнуть добровольно, иначе небеса знают, как меня заставить. Упаси Бог! В то же время, это точно не страх смерти. Я знаю наверняка, что не умру, прыгнув с причала. Лев сразу кинет мне надувную подушку, вода точно вытолкнет, люди вокруг нырнут и вытащат. Захочешь – не утопишься. Да в конце концов! Зачем мне это! Мне это просто не нужно! Аскезы не для девочек!».

– Лев, я ухожу! Перестань реветь и прыгай сам, если хочешь!

– Нет, прыгай или я так и буду лежать здесь, на бетоне, пока не сгорю на солнце.

– Почему ты так уперся?

– Я не знаю. Просто чувствую, что это очень важно.

Люди сначала выстраивались в очередь за Верой, потом, поняв в чем драма, обходили ее и прыгали с другого края. Некоторые начинали тоже уговаривать Веру, объяснять, как лучше прыгать; уверяли, что это не больно и не страшно, что каждый прыгнувший выплыл.

Вера хотела прыгнуть с надувной подушкой – ее отговорили, опасаясь, что подушка может ударить при погружении. Потом Вере пришла идея прыгнуть в маске. Она знала, что не сможет сразу открыть глаза, не протерев их рукой, когда вода ее вытолкнет на поверхность. Но руки ей могут очень понадобиться, чтобы снова не уйти под воду. А не открыв глаза, Вера ни кинутой Львом надувной подушки не увидит, ни причала, ни берега, к которому нужно грести.

Прыгать с маской Веру тоже отговорили участливые зрители. Одни утверждали, что она сместиться и пропустит воду во время погружения; другие, что тоже можно удариться лицом, ведь маска создаст сопротивление с водой. Последней надеждой было предложение прыгнуть за руку с сыном. Он в жилете, жилет вытянет обоих. Лев с готовностью согласился, ему порядком надоело ждать, бетон врезался в колени и оставил вмятины на коже.

Но когда они уже стояли за руку на краю, Вера опять не смогла, она почувствовала ответственность еще и за него. Отбой.

Мало Вере было своих страхов! Пока она стояла и думала, список пополнился еще и чужими. Между тем прошел, наверное, целый час. И уже все прыгающие, кто откровенно предлагающие помощь, кто наблюдающие исподтишка, следили за развитием событий и делали ставки. Прыгнет, не прыгнет.

Лев смирился, что не прыгнет, перестал плакать и просто продолжал сидеть с замершим взглядом, тоже устремленным в толщу воды.

«Вот как мы формируем страхи у своих детей, вот как они передаются им», – думала Вера, ища новую мотивацию для прыжка.

– А тебе было страшно, когда ты прыгал в первый раз? – попыталась она вывести ребенка из ступора.

– Да, но я взял пистолет и выстрелил в свой страх.

Вера закрыла глаза и мысленно сделала то же самое. Не помогло.

– И ты не боялся не всплыть? – допытывалась Вера.

– Нет, все всплывали.

– Как это?

– Это восхитительно.

«Блин, сколько лет я работаю над собой! Избавляюсь от страхов! И вот, я в исходной точке! Я ноль! Да нет, какой ноль? Ноль – это мечта. А я – минус. Глубокий, безнадежный минус. Я не продвинулась ни на шаг! Это даже не пропасть, не крыша высотки, не дерево. Это маленький жалкий причал. А под ним мягкая, теплая, любящая вода. Это испытание на доверие миру. Это море любит меня, я часть его. Оно просто возьмет меня в свои объятия и покачает. На мгновение я стану его волной, я сольюсь с ним и расслаблюсь, наконец».

Уже лучше, но ум не дремлет. Как только Вера решительно делает шаг к краю, он щетинится и останавливает: «Как? Сейчас? Как раз в тот момент, когда поблизости ни одного человека, который бы нас спас? Подождем».

«Надо чего-то себе пообещать… Как только я прыгну, я расслаблюсь. Расслаблюсь окончательно и навсегда. Я пойму, что мир любит меня, и я могу делать все, что хочу. Если я прыгну, я избавлюсь от всех страхов, связанных с водой. Я научусь прекрасно плавать, нырять, веселиться в воде как ребенок. Если это произойдет, стихия воды разбудит во мне недостающие, а точнее зажатые, заблокированные женские качества – мягкость, текучесть, легкость, беззаботность. Меня как будто защемило страхом и должно отпустить. Нужно просто посмотреть ему в глаза и сказать: «Я не боюсь тебя. Я благодарна тебе. Хочешь – будь, но я не стану согласовывать с тобой свои действия».

В каждый момент времени мы действуем либо из любви, либо из страха. Самые большие возможности для роста там, где страх. Иди в него».

Все эти мысли, заученные мысли, крутились в голове Веры. Она знала, что не уйдет отсюда, пока не прыгнет. Иначе эти истины так и останутся теорией для нее. Выбор в данный момент был очевиден. Прыгнуть – действие из любви и доверия миру, не прыгнуть – бездействие из страха. Лучше умереть, чем продолжать бояться.

– Лёвушка, приготовься, сейчас солнышко выйдет, и я прыгну.

Две пары глаз с надеждой уставились на небо. Их плечи и лица успели обгореть, но источник света и тепла был сейчас важнее боли. Облако поспешно пришло в движение и поплыло в сторону, освобождая место великим событиям внутренней жизни человека, его воле, его желанию, его новому рождению. Солнышко весело заиграло на воде, оно тоже ждало, оно всегда было готово помочь.

– Давай, я буду рядом и дам руку, если что, – позвал Веру только что прыгнувший с причала и плавающий около него мужчина.

Ждать больше нечего. Все звезды сошлись в одну точку и ждали на развилке решения человека – продолжать бегство от жизни или окунуться с головой в любовь.

Вера шагнула. Плавно скользнула в воду.

– Расслабься, я люблю тебя, – сказала вода и пощекотала стайкой воздушных пузырьков. Пауза. Потом такое же плавное движение вверх, к солнцу.

Вынырнув, еще с закрытыми глазами Вера подняла руку, и та оказалась в крепкой мужской ладони. Другой рукой Вера смахнула с глаз соленую воду, благодарно улыбнулась мужчине и поплыла к берегу.

– Мама ты плывешь! Ты плывешь! – счастливо прыгал и кричал Лев на причале.

Плывя к берегу, Вера видела вокруг улыбающиеся лица. Они тоже радовались, чувствовали свою причастность к какому-то важному событию. Для них она была героем, хоть со стороны ее геройство и выглядело жалким. Ведь каждый из них прыгал с причала по сотне раз за день. Но у каждого были свои страхи и теперь они видели, что за ними тоже кроется радость, а сами они – иллюзия.

Конечно, Вера опять пошла на причал. Нужно было закрепить эффект. Только уже без раздумий и спасателей. Самой.

И она это сделала, потом еще, и еще.

– Ты мною гордишься? – спросила она Льва, сидя на шезлонге и намазывая его густым слоем солнцезащитного крема.

Ожоги были их ранениями после судьбоносной битвы с монстром. Поэтому на боль никто не жаловался. Оба были умиротворенные и счастливые.

– Я тобой горжусь, – Лев – маленький учитель – был горд тем, что ученик усвоил урок, и неосознанно рад тому, что родитель, наконец, взрослел и начинал занимать отведенное ему место.

– А я тебя благодарю.