Текст книги "По Вере увидишь… Роман"

ГЛАВА 28. Рассвет на море

Вера сидела на берегу, и сама себе завидовала. В голове только: «Кайф, кайф, кайф! Ничего писать не могу, ни одной мысли, кроме «Какой же кайф!».

Шум волн, пение птиц. Только что поднявшееся из-за горы солнышко вовсю пригревало. На пляже было пустынно и тихо. Аромат сосен, тень от одной из них, той, под которой Вера сидела на стареньком раскладном кресле; и паутинки, за ночь протянутые по всему пляжу от камешка к камешку, блестели на солнышке и колыхались от слабого ветерка. Несколько минут Вера смотрела на море: «Кажется, вот оно – всё, что нужно. Картина закончена и совершенна. Не нужны никакие слова, объяснения, сюжеты. Все сказано морем, солнцем, соснами и птицами. Куда уж понятнее? Дыши, люби, радуйся и пой песню благодарности! Все остальное лишнее. Хорошо, как же хорошо! При этом ни малейшего сожаления о том, что через три дня уезжать из этого рая! – думала она. – Такое чувство, что рай ждет везде. Там, куда я приеду, тоже рай. Мой дом, сам по себе может и не так прекрасен, как морской берег на рассвете, но для меня – особенно после долгого отсутствия – он милее любого берега, любого другого рая. Поэтому радость не омрачается ничем, но и события торопить не хочется. Вот не зря на днях отпустила страх и прыгнула с причала – как гора с плеч упала. Мир стал куда более радужным и приветливым».

С этими мыслями Вера задремала прямо в кресле.

Глаза закрылись, голова закружилась, и Вера поплыла, уносимая этими волнами, что ее убаюкали, на лодочках хаотично всплывающих из подсознания образов.

Иногда ее подхватывала мысль:

– Что же ты спишь, балда, ты ведь писать пришла! Утро, магия, поток, уединение… ты же всё проспишь, сейчас туристы набегут и пойдешь домой с пустыми руками.

– Значит, так надо. Как писатель я должна получить разнообразный опыт. На пляже я еще не спала. До сих пор это было для меня слишком беспечным поступком. Теперь же только покой и нега, – отвечала назойливой мысли Вера и переворачивалась другим боком к солнышку, тем самым реагируя согласием на другую мысль: «Ты же сгоришь».

Как в любом плавании ее даже немного укачивало, но сон был таким сладким, что просыпаться совсем не хотелось. Часа через два Вера открыла глаза и оказалась в окружении туристов в купальниках.

Изменившаяся атмосфера сразу потребовала кофе с булочкой. Вера и тут решила не сопротивляться. Какая-то она сегодня потрясающе безвольная и вызывающе кайфовая.

При этом и внешне выделялась на этом изменившемся пляже. Привлекала заинтересованные взгляды и мужчин, и женщин. Она единственная, у кого было кресло, заботливо за сто рублей оставленное для нее на утро работником пляжа в тайном месте. Остальные отдыхающие до девяти утра лежали на камнях.

Она единственная не раздевалась до купальника, а сидела в длинном развевающемся платье и соломенной шляпе. И, конечно, единственная с ноутбуком на коленях быстро стучала пальчиками по клавиатуре. Выглядела она экзотично, особенно когда отрывала взгляд от экрана монитора, переставала стучать, делала глоток кофе и, задумавшись о чем-то неведомом, смотрела вдаль, откинув голову на спинку кресла. Иногда при этом она нагло закидывала ноги вверх, на ствол прибрежной сосны.

Дневник Веры. «Запись 14 июля 2019г.

Быть иной, двигаться в противофазе мне очень нравится в последние годы. Со временем это стало моей суперспособностью – выбирать лучшее время, лучшее место; без сожаления в последний момент менять планы. Другими словами, быть в потоке жизни, ценить себя, свое время и тщательно фильтровать окружение.

И, ничему не сопротивляясь, выбирать то, к чему тянет. Знакомые удивляются моему неизменно хорошему настроению и умению устроиться. А я удивляюсь тому, как другие продолжают создавать из своей жизни ад, ведь давно уже можно по-другому. Какое еще может быть настроение, когда такая красота окружает всегда и везде? И с каждым днем все лучше и лучше, интереснее и интереснее. И теперь это состояние усилилось десятикратно! Оказывается, всего-то и нужно – каждый шаг делать изнутри и по направлению к миру, а не отгораживаться от него стенами недоверия».

ГЛАВА 29. Фантастический мужчина

В последнее раннее утро на море Вера размышляла о муже.

Дневник Веры. «Запись 2 августа 2019г.

И все-таки Пётр удивительный! У него как будто напрочь отсутствуют какие-либо претензии к миру, обиды, привязки к прошлому и страх перед будущим. Некоторые факты о нем я считаю особенно интересными.

Например, он никогда ни себя, ни кого бы то ни было не фотографирует. Только если его попросили сфотографировать, или он попал в объектив чей-то камеры. Он не отказывается, это не принцип и не убеждение, тем более не протест, ему просто все равно. Он не стремится законсервировать счастливые моменты, он их проживает сразу и отпускает.

Он не хранит ни одной фотографии. Ни одной. У него никогда не было фотоальбома, память телефона пуста как авоська по дороге в магазин. Гонка за контентом неведома ему. И отсюда вытекает второй удивительный факт – его нет в социальных сетях.

В то время, когда все вокруг не просыпаются и не засыпают, не пролистав ленты социальных сетей, он продолжает жить в мире реального общения и живых контактов.

Еще он потрясающе равнодушен к одежде, совершенно не склонен украшать себя. Одежда для него – расходный материал, не заслуживающий много внимания. Он как будто всегда смотрит выше уровня внешней привлекательности, его цели и интересы выше и значительнее.

При этом он по возможности покупает дорогую и качественную одежду, натуральную и светлую, одевается соответственно случаю.

Просто никогда не драматизирует по поводу количества и разнообразия шмоток. А также по поводу порядка в доме, или где-то еще. Это качество передалось Льву, а я, полная противоположность, восхищаюсь ими.

Сфера применения мужских способностей и внимания должна быть другой, это дело девочек наряжаться и наряжать.

Мужчинам же достаточно быть опрятными и чистоплотными, не более. Элегантность присоединяется тогда, когда в главном у мужчины уже все налажено, и внимание высвобождается на детали.

Когда Пеётр покупает новые брюки, про старые он сразу забывает и на мое предложение надеть их «для разнообразия» отвечает:

– Они мне больше неинтересны.

«Неинтересны»! Надо же так о брюках! И в этой фразе «старое мне неинтересно» весь Пётр. Если нужно описать его одной фразой, я выбрала бы эту.

Когда я слышу ее, всегда встает вопрос:

– А я? Когда-то и я стану неинтересна? Или уже стала?

Он любит новинки во всем. Всегда покупает в продуктовом магазине что-нибудь новое и приносит со словами:

– А это мы еще не пробовали. Я решил взять.

То есть, в то время, когда большинство людей, и я в их числе, ходит по продуктовому в поисках знакомых упаковок, он ищет новое и новизна (а не страх разочарования и неизвестности) является для него критерием выбора. Это четвертый удивительный факт.

Его страсть к новому особенно проявляется в пище и технике. Если нужно купить новый ноутбук или игровую приставку, его интересуют только последние модели, вышедшие в продаже только в Москве. Так что надо ехать за ними туда, либо заказывать через интернет, либо просить друзей выслать.

В последний раз в разговоре про брюки я озвучила свой вопрос в шуточной форме:

– А когда ты встретишь другую девушку, и я автоматически стану «старой» и неинтересной, ты продолжишь хотя бы меня содержать?

– Продолжу, – успокоил Пётр. – Но этого не случится, ты же не брюки, у тебя есть душа. Она не стареет.

У него нет привычки заставлять себя что-то делать. Особенно не по работе. Он встает и уходит оттуда, где ему становится скучно. Например, он обычно не притрагивается к дачным работам, кроме тех случаев, когда его лично просят помочь.

Это выходит настолько органично и естественно, что никто не обижается на него. Все родственники как-то привыкли к тому, что Петруша не по части физического труда, оберегают от него (не знаю правда, что больше – Петрушу от хозяйственных забот или хозяйство от Петруши), и все равно его любят. В то время как я годами мучилась со своим чувством долга и вины, выполняя совершенно несвойственную и неинтересную для меня садово-огородную и строительную работу.

Как будто оттого, как усердно я ее выполняю, зависит любовь близких. В итоге поездки на дачу долгое время были каторгой и вряд ли кому-то от такого моего настроения было хорошо. Теперь я понимаю, что лучше бы и я просто сидела на лавочке и рассказывала байки, развлекая тружеников, чем с кислой и раздраженной миной, стояла в их строю.

Петру ломать себя, наступать себе на горло, заслуживать чью-то любовь и перевоспитываться даже в голову не приходит. Поэтому он всегда в хорошем расположении духа, легок, весел и неприхотлив. Это подкупает и притягивает людей. А самое главное – он признает такие же права за окружающими. И все потому, что любит себя, что в свою очередь проявляется любовью и уважением к другим.

Когда он приходит домой, а там вдруг бардак и ужина нет, а я сплю или книгу читаю, он не говорит ни слова недовольства. Он улыбается мне, спрашивает, как дела, какие планы на ужин, и если у меня ужина в планах нет, спокойно идет и готовит себе что-то, даже если для этого приходится сходить в магазин. И даже меня потом кормит. И это пятый фантастический факт о его здоровой психике. Удивительный человек! Великий учитель. Выдающаяся, мудрая душа.

Он не сдерживает чувства и не пытается быть либералом. Он просто либерал во всем, что для него не особенно важно. А круг важного сводится к минимуму. Хотя он и не любит, когда его так называют. Ведь это справедливо только для второстепенного. В принципиальных для него вопросах, он тверд, последователен и настойчив.

Еще один факт заключается в том, что он последние деньги не экономит как скряга, не трясется над ними, а с шиком тратит. Даже если не знает, когда и откуда деньги придут, он с легкостью транжирит последнее на поход в ресторан, например. В этом проявляется его… Нет, папа, не безответственность, а безоговорочное доверие миру. И деньги это чувствуют, они возвращаются, всегда. Обычно на следующий же день.

Если ты уверен в неисчерпаемости своего источника, он не пересыхает. Долгое время это вызывало во мне сопротивление, что сказывалось на результате – на нашем достатке.

Живя вместе, люди уравновешивают друг друга, но баланс находится не сразу. В моменты слабости даже самый позитивный настрой может не выдержать под натиском близкого. И весы начинают раскачиваться в зависимости от того, чья энергетика в данный момент сильнее. Но со временем крайние точки начинают двигаться навстречу друг другу, к центру. И в итоге сближаются до такого, что качка останавливается. И тогда мы отправляемся в новый совместный путь. Устойчиво».

Вера чувствовала, что она все больше и больше открывает для себя Петра, при этом видит в нем бездонную глубину. На расстоянии эта глубина стала ей очевидна. И как сытая львица, знающая, что у нее припрятана еще целая туша, Вера не глотала жадно, не беспокоилась, не суетилась. Она просто наслаждалась, уверенная, что это наслаждение и новые открытия не закончатся никогда. Это поле изобильно, и его плоды неисчерпаемы при бережном обращении.

ГЛАВА 30. Выход

«Что делать? Так больше не может продолжаться!» – летнее отпускное состояние эйфории у Веры как обычно не продлилось долго. Временно вспыхнувшая любовь остыла вместе с сентябрьским солнышком. Смена природных сезонов диктовала условия циклам человеческим, проверяя на прочность, примиряя с неизбежным, очищая от лишнего.

Как-то вечером, ложась спать, Вера просила только одного – выхода. Выхода из этого состояния между небом и землей. Сложившаяся ситуация казалась ей предательством себя, детской нерешительностью, трусостью: «Мне приходит информация, которая станет выходом, которая внесет в мою жизнь определенность и направит меня к счастью. Благодарю за нее».

На следующее утро Вера увидела рекламу в интернете: «Выход, при котором все в выигрыше».

Толпа мурашек миллионами лопающихся пузырьков защекотала кожу. Палец непроизвольно нажал на ссылку, открылся сайт, где приглашали женатые пары провести месяц в уединенном красивом месте, вдали от цивилизации, перезагрузить свои отношения под руководством опытных наставников.

Первой мыслью было: «Как здорово! Предложение как будто создано для нас!». Второй: «Сколько может стоить такой подарок судьбы?».

Прежде чем Вера дошла до цены, она уже знала, что решение принято, и сколько бы это ни стоило, им с Петром туда надо.

Поэтому при виде ценника Вера облегченно выдохнула. Стоимость месячного курса была равна доходу Петра за тот же период, не дешево для уральской деревни, но реально для них.

Курс индивидуальный, работали только с одной парой. Два наставника, мужчина и женщина, также были одни – семейная пара. Поэтому в течение года они проводили только шесть курсов, принимали у себя шесть семей. Каждый второй месяц был перерывом в этой работе.

Свободным для бронирования оставался октябрь, следующий год был расписан весь и можно было встать только в резерв на случай отмены бронирования кем-то. Другая ближайшая запись была через восемнадцать месяцев. Видимо, кто-то отказался, не смог приехать, и октябрь освободился. Вера с Левой уже месяц как вернулись с моря и осень в настроении чувствовалось как никогда. Было понятно, что это уникальная возможность, их дверь, и нужно срочно принимать решение. Но как Вера могла принять решение сама, без Петра? Ведь от него нужно было не только согласие поехать, но еще и оставить работу на месяц, и, разумеется, оплатить весь этот праздник жизни.

Вера написала письмо на электронную почту, указанную на сайте, и продолжила его изучать. Время от времени она хватала телефон, думая позвонить мужу. Но всякий раз откладывала трубку: «Нет, не по телефону, это слишком важно!» Вера чувствовала эту важность кожей, ощущала острым привкусом на кончике языка, слышала в ворковании голубей в вентиляционной шахте столетнего дома. То думала позвонить кому-то из подруг, поделиться радостью и посоветоваться. Но и тут что-то в ней восставало против.

Важность… Важность зашкаливала настолько, что Вера действовала несвойственно для себя. Ей хотелось спрятать и сберечь внутри маленький и хрупкий, внезапно разгоревшийся огонек надежды, предчувствие приключений, которые помогут развязать застарелые узлы.

Она хотела, чтобы этот огонек окреп, вырос, прочно поселился внутри. Она боялась спугнуть его, затушить неосторожным словом, чужими сомнениями.

Это ее путь, и только она одна, ее душа, знала ответ. Любое ее решение будет верным, если оно будет ее. И для чего ей советоваться, если она свое решение уже приняла. Приняла сердцем, и никогда еще ее сердце не изъяснялось так однозначно.

Итак, советчики ей были не нужны. Оставалось ждать Петра и прямо сегодня поговорить с ним.

– Петя согласился на эту поездку, нашел деньги, и мы провели октябрь на Урале на пользу нашим отношениям и самочувствию каждого, – дала себе установку Вера.

И как маркер одобрения, говорящий о том, что задание принято к исполнению, на ноутбуке звякнуло оповещение о новом письме.

Пришел ответ от Ипполита, хозяина дома и автора того загадочного предложения, которым с самого утра были заняты мысли Веры: «Вера, дружочек, я рад, что ты готова идти навстречу новому опыту за руку со своим любимым. Мы рады будем принять вас в своем доме как дорогих гостей. Просто приезжайте, оплатить можно на месте, а пока доверься миру, указующему тебе выход, о котором ты просила. Мы с супругой Маргаритой Сергеевной ждем вашего решения.»

Письмо было более, чем странным.

Вера как будто поговорила с каким-то пророком, гадалкой или самим Господом Богом.

«На «ты», и «дружочек», «выход, о котором просила»…

Откуда он знает? Мистика какая-то…». Подозрительный ум тут же впал в истерику от такого поворота: «Ты куда собралась? Это какие-то мошенники! Заманят вас в глухомань, потом станут у родственников выкуп требовать!» Вера поддалась тревоге. Юная надежда осыпалась песком сквозь дрожащие пальцы: «Показывать это письмо Петру или не стоит? Ехать вообще или „чур меня“? Нужно сделать перерыв. Пойду погуляю в парк, а пока гуляю, вернется ясность и легкость, я пойму, как лучше поступить».

Вера была начинающей волшебницей и многое из задуманного ей удавалось реализовывать с помощью своего намерения. Привычка концентрации на желаемом варианте развития событий давала приятные плоды. Сложно было только с желаниями, предполагающими большой скачок в качестве жизни, какой Вере был пока не по росту. Эти желания встречали слишком большое сопротивление ума. Вера относилась спокойно к тому, что они не сбываются, и благодарила, понимая, что желает то, для чего время не пришло, а потому исполнение будет болезненным; или то, что навеяно модой, а не сердцем, и, значит, бесполезно.

Часто наилучший выход вообще не был Верой рассмотрен, а объявлялся в процессе, разрешая затруднения и удовлетворяя всех участников.

К примеру, вчера Вера пошла пешком в центр города, чтобы прогуляться. Зная кое-какие законы работы подсознания, она не упускала возможности потренироваться в этом.

– К тому моменту, когда я вернусь домой, мне придет либо отличная новость, либо творческая идея, либо деньги на счет в полное мое распоряжение, – сказала и забыла.

Надо отметить, что забыть, отпустить мысль – это такая же важная составляющая формулы исполнения желания, как и его формулирование.

На пути домой Вере пришло сообщение от банка о поступлении на счет трех тысяч рублей. Это были деньги с продажи магазином фурнитуры, оставшейся после ее неудачной попытки организовать свой бизнес. Метод работал.

И поэтому сейчас Вера отправлялась в парк и тоже с насущным запросом. И ответ пришел в виде воспоминаний.

Вера вспомнила, что предложение о поездке с первых минут откликнулось приятной реакцией в теле и радостью в душе. И даже странное письмо Ипполита Вере понравилось. От него веяло теплом и любовью. Чувства с некоторых пор стали для Веры главным и самым достоверным источником информации о себе и о мире.

«Что сделали бы на моем месте другие? – мысленно рассуждала она. – Забыли. Решили бы, что все как-то мутно и сомнительно, да еще и дорого. И никуда бы не поехали. А раз так, значит точно надо ехать, ведь это и есть уверенность следовать своему сердцу, даже когда оно уводит тебя с протоптанной тропы».

Вера расстелила плед под деревом, села, сделала фото с загадочной улыбкой и отправила Петру. Через пять минут пришло сообщение: «Ты в парке? Где именно?»

«Вот что значит не баловать мужа вниманием, – подумала Вера. – Готов бросить работу и прилететь по первому намеку. Бедняжка».

И вот они сидят в обнимку под деревом:

– Мне нужно куда-нибудь съездить отдохнуть. Я не могу больше здесь, столько лет без отпуска. Может, на море… – делился своими мечтами Пётр.

– Да, тебе пора. Нам вместе надо. Надо разобраться в наших отношениях. За одиннадцать лет они засохли совсем, неужели тебя все устраивает? Неужели ты готов так жить всегда? По привычке, без радости, без близости? Или ты думаешь, что все может измениться само по себе? Над отношениями надо трудиться каждый день, а нашим мы уже столько труда и пищи задолжали!

– А что мы каждый день делаем? Разве не трудимся, когда возвращаемся домой, общаемся? Мы даже не ругаемся никогда. Ты не слышала, как соседи с разных сторон орут друг на друга? А у нас все хорошо.

– Холодно у нас, особенно в постели, и каждый сам по себе. Чего же ругаться, если ничего друг от друга не ждешь уже? Нет, я согласна, что в быту у нас мир, мы подходим друг другу идеально, и от этого еще больше желание сохранить семью. Но сохранить не значит заморозить на одной приемлемой стадии. А оставив только лучшее, идти дальше. Моя неудовлетворенность нарастает, она никуда не исчезнет сама, она выльется во что-нибудь нехорошее, если ничего не предпринимать. Помоги мне, если тебе не все равно. Я уже столько лет пытаюсь сама справиться, но я устала и близка к тому, чтобы просто сбежать и разрушить всё. Я хочу, чтобы ты знал, сейчас речь идет не о том, оставить все как есть или что-то предпринять. Вопрос стоит иначе. Либо мы что-то меняем, либо я уже тебе ничего не обещаю. Ни верности, ни совместной жизни.

– Ну хорошо, и что же кроется под этим «что-то предпринять»? У тебя же, наверняка, уже есть какой-то план. Или я тебя совсем не знаю…

Эта фраза заставила Веру улыбнуться: «Верно, как же верно! Ты все-таки меня знаешь и чувствуешь. И как можно отбросить такое родство, такое понимание? Ради всего этого пора переходить к главному»:

– Нам нужно уехать вдвоем. Не меньше, чем на месяц, а то и на два. Побыть вдали от суеты и привычных забот, узнать друг друга заново. Ведь мы так изменились за эти годы! Каждый из нас уже совсем не тот, что был, когда мы познакомились и поженились! Совсем. Здесь, за делами и хлопотами, мы не чувствуем друг друга, не исследуем; мы просто боимся не вместить в свой и без того перегруженный мозг столько информации. Поэтому живем на поверхности, воспринимая только фасад, даже хуже того – только лишь маски и собственные иллюзии! Однажды, побоявшись открыть тебе свои сокровенные мысли, наткнуться на непонимание, я нашла себе единомышленников на стороне, и перестала тебе что-то объяснять. Снежный ком отчуждения растет с каждым днем! Надо один раз набраться смелости его разбить. Посмотреть друг на друга таких, какие есть. И решить, нужны ли мы такие друг другу или все, ничего общего не осталось, и поэтому не стоит больше длить эту агонию умирающей любви. Как говорится, констатировать факт «до конца долюбленной любви», отпустить ее и разойтись.

– Так, давай подожди отпускать. Куда поедем? Я не против, только не два месяца, это смерть моему бизнесу. Хотя… может и к лучшему только. Но все-таки он худо-бедно пока еще нас кормит, поэтому на месяц, не больше.

– Ну допустим, там на месте решим. Мы едем на Урал, там есть чудесный дом в тихом местечке. О нашем комфорте позаботится приятная семейная пара.

– Мы не умрем там со скуки?

– Петь! Какая скука?! Мы для чего едем? Ты моря не видел? Ночных клубов, ресторанов? Ты душу свою сто лет не видел и не слышал! Я уж молчу про свою! Ты только что сократил время в два раза, так что успеть бы все задуманное! Скучать… Скажешь тоже.

– Тише-тише… «Все задуманное»? Ты меня пугаешь… Чувствую, сюрпризы не закончились. Сколько денег готовить на «все задуманное»?

– Вот! Это уже деловой разговор. Сейчас посчитаю, сходишь за чаем?