Текст книги "Швеция"

Собор Святой Марии – единственная сохранившаяся в Сигтуне средневековая церковь. Построен собор из кирпича монахами Доминиканского ордена в стиле романской готики и открыт 15 августа, в день вознесения Девы Марии, отсюда его название. Доминиканцы, или черные братья, принадлежали к нищенскому ордену, и деньги на строительство они получали путем сбора пожертвований и дотаций. В конце XIII в. сам Магнус Ладулос финансировал сооружение свода в соборе и покрытие крыши медью.

Ратуша Сигтуны – красивое деревянное строение 1744 г., являющееся сегодня самой маленькой ратушей Швеции и одновременно символом провинциального очарования города. С 1948 г. здесь не проводится никаких заседаний – на смену им пришло гражданское регистрирование браков, проводящееся на фоне мебели в стиле барокко.

Замок нередко называют жемчужиной среди упландских дворцов XVII в. Этот шедевр появился благодаря архитектору Никодемусу Тессину-младшему (1654–1728), провозгласившему его своим лучшим творением, а сравнивать ему было с чем: он завершал Королевский дворец в Стокгольме и Дроттнингхольм.

Ратуша Сигтуны

Типичный пейзаж Северной Швеции

Замок в его нынешнем виде появился при графе Карле Гилленшерне (1649–1735), и к тому времени относится восточный флигель, в котором нередко останавливалась вдовствующая королева Хедвига Элеонора Гольштейн-Готторпская (1636–1715 гг.), мать Карла XI, охотно выделявшая людей и деньги на строительство замка.

Северные провинции Норрланда (Norrland)

Самая северная часть Швеции, Норрланд, занимает 59 % территории страны, однако плотность населения здесь совсем небольшая: эти районы облюбовали всего 12 % населения, поселившиеся в провинциях Естрикланд (Gästrikland), Хэрьедален (Härjedalen), Хельсингланд (Hälsingland), Медельпад (Medelpad), Онгерманланд (Ångermanland), Емтланд (Jämtland), Вестерботтен (Västerbotten), Норрботтен (Norrbotten) и Лапландия (Lappland). Тем не менее Шведский Север не может пожаловаться на отсутствие людей: нетронутая природа (Лапландию, самую большую провинцию Швеции, занимающую ее четвертую часть, часто называют крупнейшим и последним диким уголком Европы), сформированная суровым климатом, уже давно вдохновляет художников и писателей и привлекает туристов, жаждущих взобраться на самую высокую вершину Швеции, гору Кебнекайсе, и полюбоваться северным сиянием. Приезжают туристы и в многочисленные национальные парки Хэрьедалена, и в Вестерботтен, где в их распоряжении самая длинная в мире канатная дорога, протяженностью 96 км, изначально построенная для транспортировки руды, и крупнейший в Швеции природный заповедник Виндельфьеллен (Vindelfjällen). Привлекательны также и горнолыжные курорты Емтланда (крупнейший шведский лыжный курорт – городок Оре – Åre).

Северные районы Швеции долгое время были заселены исключительно саамами и иными малыми финскоговорящими народностями, однако вопрос о самых первых жителях этих земель остается неразрешенным. Считается, что поселенцы пришли в Лапландию (как и в остальные части Скандинавского полуострова) с юга (там таяние ледников происходило быстрее, чем в северных краях), однако нельзя полностью исключать и возможность переселения соседей из Северной Норвегии и Финляндии.

Пока основным занятием людей была охота, особых различий между народностями южной и Северной Швеции не наблюдалось. Переход же к земледелию привел к некоторой обособленности северных племен – население южных районов было больше заинтересовано в контактах с соседями на востоке. С тех пор развитие двух народностей пошло по абсолютно разным путям – саамы никогда не проявляли интереса к своим южным соседям.

Первые упоминания о северных провинциях относятся к 1072 г.: тогда Адам Бременский в своей книге, посвященной истории гамбургского архиепископства, написал о Хельсинг-ланде (название, скорее всего, происходит от шведского слова «halsar», что значит «морские бухты» – их в прежние времена было в этой части Швеции немало, и именно вокруг таких узких бухточек образовывались первые поселения). Сами же шведы говорят о той же провинции значительно позднее, в «Хронике Эрика», где описываются среди прочего схватки между русскими и шведами: согласно летописи, «среди защитников крепости Ландскруна в 1300 г. были и хельсингландцы».

Провинции Онгерманланд и Медельпад упоминаются впервые в 1170 и 1257 гг., соответственно, однако поселения существовали здесь значительно раньше, о чем свидетельствуют более 152 000 древних захоронений. Медельпад уже в железном веке был центром могущественных вождей, немым напоминанием о которых являются крупные могильники в Хёгоме (Högom), по размерам едва ли уступающие знаменитым упсальским курганам.

О происхождении названия провинции Емтланд спорили многие историки. Некоторые утверждали, что некий викинг Емте был колонизатором местных земель; другие склонны верить, что название происходит от шведского слова «jämn», что значит «ровный», – такой воспринималась местными жителями территория вокруг озера Стуршёчн (Storsjön).

Жители севера Швеции постепенно наладили торговлю, и важным центром стал регион вдоль реки Турнеэльвен (Torneälven), получивший прозвище «Бирка Северного полушария», – торговать мехами и рыбой сюда приезжали не только саамы, но и шведы, норвежцы, финны и даже русские.

В XIV в. началась колонизация Норрланда шведами, и прежние границы страны, проходившие в районе города Умео, были передвинуты на север. Местные народности были практически уничтожены, однако следы финноугорской культуры и языка сохраняются до сих пор в областях вокруг рек Питеэльв (Piteälv), Лулеэльв (Luleälv) и Каликсэльв (Kalixälv). Первые попытки колонизации затрагивали исключительно прибрежные районы, поскольку оттуда товары могли переправляться по морю. Оставшаяся часть Норрланда долгое время оставалась неисследованной и служила яблоком раздора в распрях между Швецией, Данией-Норвегией и Россией. Твердые границы между Скандинавскими странами были установлены только в 1753 г., но говорить о полностью завершенной колонизации не представляется возможным вплоть до XIX в.

Провинция Емтланд, принадлежавшая тогда норвежцам, была автономной. Как писал исландский летописец Снорри Стурлусон (1179–1241), первые люди пришли в Емтланд с единственной целью: избежать сурового правления норвежского короля Гаральда Хорфагера (863–933 гг., король Норвегии с 890 г.), однако археологические находки показывают, что люди обитали здесь уже в римский период железного века. По-настоящему шведской провинция стала только в 1647 г., когда после заключенного в Брёмсебру (Brömsebro) между Данией-Норвегией и Швецией мира Емтланд (а заодно и соседняя отвоеванная провинция Хэрьедален) получил представительство в риксдаге. Однако местное население по-прежнему продолжало поддерживать норвежцев и датчан, и шведское правительство было вынуждено провести здесь политику полной ассимиляции.

Жилище саамов

Немногочисленные города, построенные в самой просторной части Швеции, являются относительно молодыми: большинство из них возникло в XVI–XVII вв., но за свою короткую историю они пережили значительные экономические затруднения, когда в 1614, 1617 и 1636 гг. во всем регионе Ботнического залива была запрещена торговля с другими странами. Еще одно несчастье постигло шведский север в 1721 г.: тогда здесь внезапно появился русский флот, практически полностью уничтоживший все крупные населенные пункты. Эмбарго на торговлю было снято в 1765 г., и уже спустя несколько десятилетий северные провинции пережили невиданный прежде экономический расцвет благодаря развитию лесной промышленности.

В первой половине XX в. население северной части Швеции резко сократилось из-за роста безработицы. Предприниматели начали снижать заработную плату, что, разумеется, привело к конфликту между работодателями и трудящимися; начались забастовки. Печально знаменитой оказалась забастовка в Одалене (Ådalen) в 1931 г.: пять демонстрантов-рабочих были застрелены и несколько получили ранения в результате действий военных. Один из раненых, Оскар Берггрен, был приглашен в СССР для прохождения курса лечения на советском курорте.

Евле (Gävle)

Евле – одно из центральных мест маленькой провинции Естрикланд, значительно удаленной от границ Швеции с другими государствами. Размеры и местоположение, пожалуй, и привели к тому, что провинция не оставила какого-либо заметного следа в истории северного королевства. Длительное время поселения здесь появлялись исключительно вдоль береговой линии. Самый первый город, Евле, был основан в 1413 г. и сразу же составил сильную конкуренцию Стокгольмскому порту в возможности экспортировать руду из расположенной поблизости Даларны. В конце XVII в. по Естрикланду прокатилась волна колдовских процессов, потрясших всю Швецию количеством казненных женщин. Отсюда был родом и некий Юхан Юханссон Гриис, переехавший в еще не охваченный колдовскими процессами Стокгольм. Здесь подросток принялся запугивать местных детей страшными рассказами о ведьмах – так «колдовская истерия» началась в шведской столице.

Евле

Рождественский козел в Евле

Евле получил городские привилегии в 1446 г. Первоначально жизнь города строилась вокруг крупного порта, в котором проходила погрузка добываемой в северной части Бергслагена руды; к тому же свою лепту вносили и рыбаки, получившие разрешение короля на монополизацию ловли и торговли рыбой вдоль всего северного побережья.

Роль города в истории Швеции оказалась не столь значительной, тем не менее Евле может похвастаться рядом интересных достопримечательностей, самая главная из – рождественский козел Евлебокен. С 1966 г. ежегодно на центральной площади города устанавливают огромного рождественского козлика из соломы – один из символов шведского Рождества. Судьба его, правда, печальна: практически каждый год местные пироманы сжигают возведенную фигуру. Несмотря на то что данные действия рассматриваются шведским законом как вандализм и влекут за собой уголовную ответственность, постоянно находятся желающие полюбоваться самым большим костром в городе (кстати, уровень преступности здесь выше, чем в других местах, и еще несколько лет назад Евле называли «шведским Чикаго») – к тому же многие утверждают, что именно поджог соломенного козла прославил Евле не только в родной Швеции, но и на весь мир.

Подтверждением тому служит забавная история, произошедшая в 2001 г., когда поджигателем оказался американский турист, считавший, что сжигание козлика – всего-навсего местный обычай. Сегодня гиганта (в 1985 г. он был занесен в Книгу рекордов Гиннесса) снабжают дополнительной огнестойкой одеждой; вокруг него устанавливают кинокамеры, которые помогли бы полиции выследить поджигателей, однако, судя по всему, такие меры лишь увеличили интерес к козлу, и в 2004 г. на интернет-сайте города хакеры разместили призыв «не нарушать традиций».

Худиксваль (Hudiksvall)

Хельсингландский Худиксваль, или Радостный Худик, как его ласково величают любящие различного рода торжества и праздники местные жители, является старейшим городом на севере после Евле, хотя свои привилегии он получил лишь в 1582 г., при короле Юхане III. Первоначально поселение располагалось у самой внутренней части морского залива Лиллфьерден (Lillfjärden), однако постепенное снижение уровня воды и обмельчание залива сделали возможным перенос зданий в XVII в. ближе к мысу. Близость воды обусловила основное занятие местного населения – рыбную ловлю. Именно с тех времен (XVII–XVIII вв.) в Худиксвале существует рыбацкий городок Фискарстан – аккуратно выстроенные вдоль кромки воды деревянные домики. Большинство же построек в Худиксвале появилось после опустошительных набегов на восточное побережье Шведского Севера русских в 1721 г., уничтоживших среди прочего домну и кузницу на первой лесопилке в Иггесунде (Iggesund), известной с 1571 г. Правда, новая домна не заставила себя долго ждать, и позднее, когда появился спрос на бумажную и целлюлозную продукцию и на железо, к ней добавились еще и прокатные станы с литейным цехом.

«Русская изба» в Худиксвале

В центральной части Худиксваля сохранилась так называемая Русская изба, Рюсстюган (Rysstugan), – малопримечательный деревянный дом XVIII века, с которым связано немало легенд. Многие считают, что во время разорительного нашествия русских на северное побережье Швеции в 1721 г. в доме проживала старушка с дочерью необыкновенной красоты, в которую с первого взгляда влюбился капитан русской флотилии. Он пообещал не трогать дом старушки, если та согласится выдать за него свою дочь. Соглашение было заключено, и так Русская изба стала чуть ли не единственным уцелевшим после набега зданием.

Сегодня эксперты склонны относить появление Рюсстюган к более позднему времени, признавая ее, однако, вторым по старшинству (после церкви) зданием Худиксваля.

Во второй половине XIX в. в Швеции начала процветать дереводобывающая промышленность, и богатый лесом северный край пережил второе рождение. Счастливые горожане, особенно зажиточные бюргеры, мгновенно погрузились в беспечную светскую жизнь, и слухи об их гостеприимстве, жизнелюбии и бесконечных празднествах быстро распространил по всей Швеции, принеся городу прозвище – Сумасшедший Худик. Позднее бурная деятельность и успешная пропаганда находившейся у власти социал-демократической партии слегка изменили неприглядный эпитет «безумный» на «радостный».

Худиксваль богат интересными местами. Помимо кузниц и литейных цехов, в пригородах найдены остатки нескольких древних поселений:

– Тунаборг (Tunaborg) – крепость времен железного века, где население в неспокойные годы искало убежище от врага;

– местечко Хёг (Hög) знаменито многочисленными захоронениями и тем, что сюда упсальские короли с незапамятных времен посылали управляющих для взыскания налогов, что свидетельствует о богатстве местных наделов;

– в деревушке Халльста (Hallsta) находится подворье Оппигорден (Oppigården) – единственное, как утверждают местные жители, уцелевшее во время прихода русских в 1721 г.

Ну а многие церкви, служившие убежищем для паствы с тех пор, как в Хельсингланд пришло христианство, сохранили оборонительные башни; лучшим примером может служить церковь Хельсингтуна чюрка (Hälsingtuna kyrka), дошедшая до нас с XII в. Кстати, близ этой церкви находится самый крупный из известных в Швеции камней с рунической надписью.

Хельсингландское подворье

Основной достопримечательностью провинции Хельсингланд являются так называемые хельсингландские подворья – огромные деревянные дома. Многие считают, что подобным богатством местное население обзавелось благодаря многовековой независимости и равноправию среди крестьян. Жителей даже стали величать крестьянской знатью, а их жилища – крестьянскими замками.

Сундсваль (Sundsvall)

Когда-то расположенный в Медельпаде Сундсваль был обычной рыбацкой деревушкой, и право именоваться городом ему было дано лишь в 1624 г., когда его население едва достигало 300 человек. Правда, Сундсваль сразу стал самым быстрорастущим городом после Гётеборга, и уже в 1640-х гг. королева Кристина предусмотрительно перенесла город к западу, где было больше места для новых построек. Разработка городского плана была поручена архитектору Никодемусу Тессину. Однако новый город просуществовал недолго – в 1721 г. русские стерли его с лица земли.

Восстановить Сундсваль не составило особого труда, и вплоть до нового расцвета в XIX в., когда здесь стали появляться лесопилки, город продолжал стремительно расти и развиваться. В конце XIX в. Сундсваль занимал первое место в мире по количеству лесопилок на душу населения – такой расцвет превратил его в самый богатый город Швеции.

«Каменный город» (Стенстаден) в Сундсвале

25 июня 1888 г. в Сундсвале вспыхнул самый крупный в истории Швеции пожар. До сих пор не известно, что послужило его причиной, но в результате без крова остались 9000 человек.

Интересно, что в тот же самый день, всего лишь полчаса спустя, в другом северном городе, Умео, также вспыхнул пожар, уничтоживший практически все. Для сбора средств на восстановление был создан специальный фонд, так что Умео и Сундсваль воскресли лишь благодаря помощи собратьев-шведов и других европейцев.

После долгих дискуссий было решено, что новый центр будет выстроен исключительно из камня – с тех пор вновь отстроенную часть Сундсваля называют «Каменный город», по-шведски: Стенстаден (Stenstaden). Возведение каменных зданий было чрезвычайно дорогим делом, и позволить себе новое жилье в центре смогли лишь владельцы заводов.

Один из домов был возведен предпринимателем из Стокгольма Исааком Хиршем. Он не был заинтересован в приобретении недвижимости в Сундсвале, однако распорядился построить на западной стороне главной площади на удивление пышное здание Хиршска хюсет (Hirschska huset). На одной из венчавших строение башен он водрузил латунного дракона, источающего огонь, ставшего сто лет спустя символом всего региона. Хирш чрезвычайно гордился своей идеей: данное творение получило признание, по его подобию позднее начали строить дома в самом фешенебельном районе Стокгольма – на улице Страндвеген.

Недалеко от центра Сундсваля расположен парк Норра Берьйет – местный скансен, где можно осмотреть десятки свезенных из разных частей провинции домиков и познакомиться с основными промыслами местных жителей. Здесь же находится и построенная в 1954 г. по проекту архитектора Ханса Шлитера (1910–1980) 22-метровая смотровая башня, откуда открывается чудесный вид на город с высоты 160 м над уровнем моря.

В одном из музеев Норра Берьйет представлен удивительный экспонат – так называемый сквадер. Это чучело необычного животного, якобы подстреленного неким Хоканом Дальмарком в 1874 г. Необычность сквадера заключается в том, что это помесь зайца с глухарем, чего просто не может быть!

В 1907 г. сквадер появился на холсте, а вскоре было сделано и чучело животного. Сквадер быстро стал неофициальным символом Сундсваля, а в шведский язык слово вошло для обозначения неудачного смешения чего-либо. Говорят, шведы, узнав о том, что сквадер – всего лишь находчивая выдумка охотника-любителя, были глубоко разочарованы, и многие до сих пор продолжают верить, что где-то в бескрайних северных лесах бродит подобное существо. Сквадер, равно как и чудовище озера Стуршен, занесен в книгу вымирающих видов.

Хэрнёсанд (Härnösand)

Местечко, где расположен нынешний город Хэрнёсанд, было обитаемо уже во времена викингов, здесь находился крупный торговый центр. Поблизости, в деревушке Хов (Hov), располагался один из крупнейших в Онгерманланде языческий храм. Тут же было обнаружено и 15 могильников, часть из которых, однако, пришлось уничтожить при проложении дороги. Недалеко от городского собора находится довольно интересное захоронение Йёкнехёген: согласно легенде, здесь покоятся трое молодых людей, два юноши и девушка. Молодцы, будучи влюбленными в прекрасную деву, решили сразиться друг с другом за ее сердце, но оба при этом погибли. Девушка же, так и не решив, кто ей был дороже, покончила жизнь самоубийством. Чтобы разрешить сомнения, всех троих похоронили в одном месте.

Памятник Сквадеру в Сундсвале

В XIV–XV вв. Хэрнёсанд заселили мелкие фермеры и рыбаки, и в деревушку устремились торговцы со всего севера. Однако политика концентрации торговли в больших городах привела к тому, что в 1461 г. король Кристиан I наложил вето на торговлю в Хэрнёсанде.

Ограничения едва ли произвели ожидаемый эффект, и спустя столетие Густав I Ваза предпринял попытку заложить город на месте торгового центра Хэрнёсанд, не увенчавшуюся, правда, успехом. Сын Густава, Юхан III, продолжил воплощать идеи отца в жизнь, но местные крестьяне и ремесленники не желали изменять свое прибыльное существование: в Хэрнесанд они приезжали лишь торговать, дома же их находились в сельской местности. Разозленный король был вынужден пригрозить местному фогту тем, что отказывавшиеся подчиниться приказу должны были депортироваться в разоряемые русскими шведские колонии. Кроме того, он пообещал сознательным горожанам некоторые привилегии – например, освобождение от уплаты налогов в течение пяти лет. Так было достигнуто соглашение, и началось строительство города.

Хэрнёсанду едва ли удалось бы превратиться в густонаселенный пункт: в 1654 г. королем стал Карл X Густав, чье правление связывают с многочисленными войнами, и весь Шведский Север должен был отныне поставлять государству солдат и вооружение, что привело к резкому сокращению населения. Другим несчастьем, постигшим Хэрнесанд, стали колдовские процессы, унесшие жизни сотен женщин и детей. В начале XVIII в. Швеция была вынуждена вооружаться, поскольку Россия, Польша и Дания-Норвегия заключили тайное соглашение о нападении на нее. В 1721 г. после неудачных мирных переговоров между Швецией и Россией царь Петр с армией в 7490 человек вновь решил атаковать врага. Русские одно за другим завоевывали и сжигали северные селения; не избежал горькой участи и Хэрнёсанд: войска пощадили лишь два домика, один из которых сегодня именуется Русской избой, или Рюсстюган (Rysstugan): здесь находилась ставка русских. Шведы заключили позорный мир, потеряв при этом свои прибалтийские провинции и Ингерманландию. Новая опасность возникла в 1808 г., когда Россия, Франция и Дания вместе вторглись в Швецию без объявления войны. Мобилизованная шведская армия (8000 солдат и 180 кораблей) базировалась в Хэрнёсанде, где на тот момент проживали 1700 человек. В городе началась эпидемия. Истощенные шведы вновь были вынуждены заключить мир с Россией, окончательно потеряв Финляндию.

Собор Хэрнесанда

На этом беды Хэрнёсанда, по большому счету, закончились. Следующее заметное событие в истории города было весьма приятным и навсегда прославило его на всю Европу: в 1885 г. Хэрнёсанд стал первым европейским городом, получившим электрическое освещение улиц.

Из достопримечательностей города стоит отметить белый собор 1846 г. в классическом стиле, возведенный по проекту архитектора Юхана Хавермана на месте сожженной русскими в 1721 г. церкви. Это самый маленький в Швеции Домский собор, к тому же единственный в стране храм белого цвета.