Текст книги "Час «Д»"

– Что вы здесь делаете? – вскинулся Гал, не желавший иметь свидетелей своего будущего позора.

– Умираем от любопытства, – непосредственно и очень правдиво призналась Элька, изучая преображенного воителя, и, обратившись к остальным, негодующе добавила: – Нет, это просто возмутительно! Так не бывает! Просто не честно! Этому гаду идет даже лысина!

Все согласились с девушкой. Обритая голова придавала облику Гала еще большую нездешность и отстраненность, но отнюдь не уродовала. Красивый череп удивительно правильной формы, заостренные, почти как у Мирей, уши, плотно прижатые к голове, большие раскосые ярко-зеленые жгучие глаза с узкими полосами вертикальных зрачков под изящным изгибом бровей, нос с горбинкой – воин-оборотень был грозен и нечеловечески прекрасен.

Эсгал не поверил словам Эльки, расценив их как еще одну неудачную шутку, но вступать с девушкой в перепалку не стал. Спорить с женщиной по пустякам, тем более спорить о внешности, недостойно мужчины. Он опустился на свободный стул рядом с большим столом и скомандовал Лукасу:

– Давай колдуй!

Как и предвидела Элька, Гал понял, что даже великому воителю не под силу выставить из комнаты всю пронырливую компанию.

– Un moment, мосье! У меня уже все готово, – поспешил к воину Лукас, на сей раз не намереваясь играть на публику. Воин был не из тех, кто способен оценить дар артиста и внешние эффекты.

Д’Агар развел руки в стороны, сжал и разжал пальцы, потом сцепил их между собой, переплетая каким-то странным образом, больше всего похожим на упражнение по координации движений, которому обучают детишек в продвинутых детских садиках, и начал нараспев читать заклинание:

 
Энтре аукс филер,
Эзе эн иль солер,
Нор эчин эвертер,
Эн сокэр лонгиер.
 

– Интересно, а у гепарда, когда Гал перекинется, голова тоже лысой будет, – очень тихо подумал вслух Рэнд, пока Лукас трудился.

Отвлеченная шуткой приятеля, Элька не успела вовремя сосредоточиться, поэтому смогла воспринять только общий смысл короткого заклинания, что-то о перемене цвета и длины.

– Ну? – когда маг замолчал, потребовал отчета Эсгал, скрестив на груди руки и прислушиваясь к своим внутренним ощущениям.

– Терпение, мосье Гал, заклинаниям нужно немного времени, чтобы начать действовать, – нервно кашлянув, попросил Лукас, на всякий случай отступив на шаг назад.

– Жду, – нехотя согласился Эсгал.

«А ведь он нервничает, – неожиданно поняла Элька, женской интуицией проникая за застывшую маску пренебрежительного ожидания, надетую на лицо Гала. – Не доверяет магии, но вынужден позволить Лукасу использовать ее, потому и нервничает» .

– Ой, – первая испуганно выдохнула Мирей, всплеснув руками.

– Ой-ёй! – поддержал ее Рэнд со смешком.

Следом за ним, не выдержав, захихикали Макс и Элька.

Не до смеха было только магу, чье лицо стало по цвету походить на крахмальную салфетку. Он продолжал медленно пятиться.

– Лукас, маг ты, конечно, хороший, о том и собаки не брешут, а вот цирюльник из тебя, мягко сказать, хреновый! Остается только одно, чтоб трудам зря не пропадать, послать Гала на карнавал хиппи. Там первое место точно огребем, только у Связиста надо спросить, где ближайший намечается, – выдавила сквозь смех Элька.

Чувствуя, что все его недобрые предположения сбылись, Эсгал протянул длинную руку и сгреб со стола зеркало в серебряной оправе на подставке – один из обязательных атрибутов многих заклинаний, а второй моментально сцапал за полу камзола предусмотрительно пятящегося мага, лишив того последнего шанса на ретираду.

– Так! – процедил воитель, разглядывая свои черные как ночь глаза и нависающие над ними зеленые брови, все увеличивающиеся в размерах с каждой секундой. Потом пронизывающий черный взгляд Гала обратился к пойманному магу, и воин неестественно спокойно поинтересовался: – Ну?

– Не понимаю, – нервно затеребив манжет, признался растерянный маг, разом утративший всю свою привычную самоуверенность. Он был близок к состоянию паники: шиворот-навыворот сработало самое простейшее заклинание, которое удавалось ему еще в детском возрасте. – Клянусь братьями-богами Клайдом и Эйраном, не понимаю! Этого не должно было случиться! Я сейчас же все исправлю, мосье Эсгал!

– Не надо, найди ножницы, – отрезал воин и, отшвырнув от себя незадачливого колдуна, подчеркнуто вежливо поинтересовался у жрицы: – Мирей, у тебя в запасах есть какая-нибудь краска, чтобы сделать это безобразие черным? – Гал брезгливо коснулся наконец-то переставших расти бровей.

– Да, настойка черилики, – закусив губку, чтобы не засмеяться, быстро прощебетала эльфийка. – Сейчас принесу!

– Давай, – разрешил Гал, приподнимая одной рукой и внимательно рассматривая заросли сильно разросшихся бровей, больше всего сейчас напоминающих странную длинную челку, выросшую где-то семью сантиметрами ниже положенного места.

Лукас, отыскав в верхнем ящике стола изящные, испещренные магическими символами ритуальные ножницы с острыми посеребренными концами, опасливо протянул их воину, словно ожидая, что этими ножницами его сейчас и заколют, чтобы далеко не ходить да легендарный меч не пачкать.

– Помочь? – великодушно предложила Элька.

– Нет, я сам, – поспешно отозвался Гал, не доверяя парикмахерскому таланту девушки.

Взяв инструмент, он принялся за работу. Водрузив на стол магическое зеркало, Гал стал аккуратно стричь волосы. Лишние пятнадцать сантиметров зеленых бровей были быстро, всего несколькими точными движениями, обрезаны до запланированной длины. Того, что осталось, хватило бы на большие и кустистые брови любому Дориману, вздумай он сменить цвет. Недоверчиво покосившись на мага, Гал убрал обрезки в карман. Колдунам доверять – последнее дело, нарочно вредить не станет, но, чего доброго, помочь захочет. Элька очень кстати напомнила воину про опасные возможности использования волос.

Лукас облегченно перевел дух, кажется, его не собирались расчленять прямо сейчас на глазах у всей команды в качестве моральной компенсации за неудачное заклинание. Маг мысленно дал себе очередной крепкий зарок не пробовать больше заклинаний на чароупорном Гале, относительно спокойно воспринимавшем только чистую магию Сил.

Через несколько секунд после того, как Гал закончил стричь брови, в комнату впорхнула легконогая Мирей, сжимая в руках черный флакончик и маленькую щеточку.

– Нашла! – радостно провозгласила эльфийка.

– Давай покрасим мы Эсгала в черный цвет. Он желтым был, зеленым был, а черным нет, – тихонько пробормотала Элька, но воин услышал ее и смерил подозрительным взглядом: «Опять издевается?» Девушка ответила ему невинной улыбкой и пояснила: – Что-то из детства навеяло!

– Сейчас все будет как надо, – откупоривая флакон, умиротворяюще заверила жрица Эсгала, ставшего, подобно Кисе Воробьянинову, жертвой недоброкачественного товара, в данном случае заклинания.

Обмакнув щеточку во флакончик, полный вовсе не черной, как показалось вначале, а какой-то подозрительно фиолетовой, как чернила для перьевой ручки, пахнущей лесом и дождем жидкости, Мирей принялась осторожно мазать ею зеленые брови воителя.

– Почему она такого цвета? – настороженно поинтересовался Гал, следя за работой эльфийки.

– На воздухе настойка чирилики быстро чернеет, – успокоила воина жрица, продолжая свою работу. – Через несколько дней ее можно будет легко смыть.

– Интересно, а потом отрастать брови будут тоже зелеными? – неожиданно спросил Макс, до сих пор тихо сидевший в углу и с искренним удовольствием наблюдавший за представлением.

– Нет-нет, – испуганно замахал руками Лукас, пока Гал придирчиво изучал в зеркале свое перекрашенное в черный цвет лысое отражение. – Заклинание столь длительного действия на мосье Эсгала наложить практически невозможно! Я менял лишь цвет растущих сейчас волос.

– Я приготовлю мазь из корней волосатика, их как раз время копать настало. Мы очень скоро вернем тебе и волосы, и брови прежнего цвета и длины, – нашла чем утешить Мирей пострадавшего ради общего дела воителя. – Вечером соберу нужные растения, и через три дня притирание будет готово. На ночь намажешь, сколько отмерю, а утром уже прежний будешь.

– И у тебя снова будет пушистый хвостик, – мечтательно протянула Элька и заискивающе спросила: – А ты подлиннее волосы отпустить не хочешь?

– Нет, – отрезал Гал, нахмурившись, и поднялся со стула. – Ладно, наигрались, хватит.

– Ну смурной и грозный, чисто Рассветный убийца, – окинул восхищенным взором лысого, как бильярдный шар, черноглазого и чернобрового коллегу Рэнд.

– В яблочко, мосье, – с готовностью подхватил шутку Лукас, радуясь тому, что благодаря умению целительницы Мирей ему не придется больше пробовать косметическую магию на воине.

Никто, кроме Эльки, не заметил, как напрягся Эсгал и потух взор воителя, став обманчивой золой только что погасшего костра.

– Да? А по мне он похож либо на кошмарный сон, либо все-таки на Доримана, одно из двух. А кто такой Рассветный убийца? – небрежно поинтересовалась девушка, переключая внимание на себя.

– Да был, кажется, один такой полководец, истребитель нечисти, – отмахнулся вор, раскачиваясь на стуле.

– О, мадемуазель, это легендарный безжалостный воин, прошедший огнем и мечом по многим темным мирам, – более поэтично и подробно ответил Лукас, нарисовав рукой в воздухе какую-то изящную загогулину, видимо символизирующую степень легендарности Рассветного убийцы. – Его имени не знает никто, известно только прозвище, что дали ему враги.

– А-а, какая-то древняя, покрытая мхом легенда, где половину переврали, а вторую сочинили, – скучающе зевнула Элька, прикрыв рот ладошкой.

– Не столь уж древняя, ей всего несколько сот лет, но действительно легенда, – вступился за честь межмирового фольклора Лукас, не замечая, как сжимает виски Мирей, белея от боли, пронзающей чувствительную эмпатку. – Но, сравнивая мосье Эсгала с Рассветным убийцей, мы, разумеется, имеем в виду не его кровожадность, а хмурый вид. Мы вовсе не желали оскорбить мосье.

– Ясно, – хмуро кивнул воитель. Галу было не до веселья: второй раз за последнюю пару дней страшное прошлое, казалось, похороненное глубоко, напомнило о себе.

– Он что, обиделся? – удивился Рэнд, склонив голову набок. – Или не любит, когда в его присутствии о конкурентах упоминают?

– Наверное, просто устал от нас, – догадалась Элька. – И вообще, ему не нравятся сравнения! Наш Гал сам по себе явление уникальное, и никому другому его уподоблять не следует. Какой-то Рассветный убийца, подумаешь, невидаль! Да нашему воителю все темные миры добровольно бы сдались, погляди он на них так, каким взглядом сейчас меня меряет, никакой армии бы не понадобилось.

– Это точно, – уважительно поддакнул Макс, всегда преклоняющийся перед искусством Эсгала принимать мрачный и суровый вид, по сравнению с которым собственная безобидность казалась Шпильману какой-то особенно жалкой.

А Элька, отпуская невинные шутки, думала о том, не читают ли, пусть неосознанно, ее мысли не в меру талантливые коллеги. Только нынче утром девушка узнала историю Гала, и вот уже Рэнд и Лукас походя упоминают легенду о Рассветном убийце. Бедняга Эсгал! А может быть, тому виной другое. Элька вспомнила о данной в первый день знакомства и принятой Силами клятве команды, которая, по словам Лукаса, связала их души прочнее любого заклинания верности. Неужто то, что знает один, очень быстро перестает быть тайной для других? Тогда Гала не спасет и молчание Эльки. Но от того, что раскроется его прошлое, он все равно не станет иным. Воин никогда и ни перед кем не притворялся, оставаясь самим собой, пусть колючим, твердым, неуживчивым, замкнутым, несмотря на все старания расшевелить его, но самим собой. Другое дело маг. Девушка сомневалась, что ускользающий, словно вода меж пальцев, Лукас станет когда-нибудь ей понятен. Со дня первой встречи минуло всего несколько месяцев, и Элька узнала, чего можно ожидать от каждого члена команды, от каждого, кроме мага. Его холодноватая вежливость со временем стала казаться девушке не природной особенностью, а нарочито избранным стилем поведения, маской, под которой скрывалось нечто совсем другое. Но что? Эльке до смерти хотелось это узнать, но пока никакой возможности докопаться до сути не представлялось. Оставалось только ждать.

– Полагаю, в Дорим-Авероне уже достаточно стемнело, чтобы мы могли приступить к осуществлению следующей части нашего плана, – констатировал предмет Элькиных раздумий, окидывая Гала таким довольным взглядом, каким, наверное, и Пикассо не удостаивал свои лучшие творения.

– Давай, а мы посмотрим, как вы с Рэндом отправитесь в тюрьму, – обрадовалась девушка предстоящему развлечению.

– Кто-то, может, и посмотрит, – сурово заметил Эсгал, – а тебе пора в спортзал на занятия.

– Между прочим, мне еще к Шарлю сегодня заглянуть надо, – нахмурилась Элька, начиная упрямиться. Уж очень девушке хотелось посмотреть на то, каким образом будут штурмовать неприступную тюрьму Дорима маг и вор.

– После тренировки, – великодушно согласился Гал отпустить ученицу на дело.

– А нельзя перенести ее на завтра? – робко попросила Элька, впрочем особо не веря в положительный ответ. – Проведем сдвоенный урок!

– Чтобы приносить максимальную пользу, упражнения должны быть регулярны, а нагрузка равномерна, – не согласился на изменение графика занятий воитель.

– Макс и Мирей сегодня тоже еще не занимались, а их ты в спортзал не гонишь, – от безнадежности наябедничала Элька, «переводя стрелки» .

Эльфийка и технарь – известные пацифисты, немного подзабросившие в последнее время занятия, – виновато покосились на строгого воителя, ожидая жесткого разноса.

– Мирей лично отвечает за Макса и вольна самостоятельно выбирать оптимальный режим тренировок, подходящий ее ученику, соответствующий его способностям и силам, наилучший для их развития, – четко пояснил воин, не поддаваясь на очевидную провокацию. Когда речь шла о характеристиках оружия, его изготовлении, правилах боя и других близких его суровому сердцу предметах, Эсгал мог быть необычайно красноречив, удостаивая собеседника не привычной парой слов, а даже несколькими предложениями кряду.

Пока он вещал, жрица и технарь смутились окончательно и, мучаясь угрызениями совести, дали себе обещание возобновить тренировки в самое ближайшее время.

– А за тебя отвечаю я. Пойдем, – закончил речь Эсгал. Его тяжелая рука опустилась на тонкое плечико девушки и легонько подтолкнула ее к двери. Элька едва не отправилась в полет навстречу косяку, ее удержал только все тот же Гал.

– Я тебе уже говорила, что ты тиран? – с возмущенной безнадежностью уточнила Элька, поневоле повинуясь цепкой хватке учителя и совершенно точно понимая, что ей не суждено увидеть самого крупномасштабного и уж точно самого эффектного и необычного за всю историю Дорим-Аверона побега из тюрьмы.

– Неоднократно, – коротко подтвердил воитель, но движения к выходу не прекратил и руки не снял.

Под сочувственными взглядами так и не решившейся вступиться за Эльку команды – все давно усвоили, что с Галом спорить – лбом о каменную стену биться – воитель и конвоируемая им девушка исчезли за дверью. Только Лукас напоследок утешил ее, напомнив:

– Не огорчайтесь, мадемуазель, зеркало ведь помнит все, что видит, а значит, позже вы сможете посмотреть любой эпизод, какой вам захочется.

– Так-то оно так, но в режиме реального времени смотреть куда интереснее, комментировать можно, советы вредные давать, – уныло вздохнула Элька, но вырываться из рук воина не стала, понимая, что он, конечно, жутко вредный и упрямый тип, но на сей раз, как ни печально, говорит правду: если уж взялась заниматься, то отлынивать нельзя.

– Будет лучше, если вы подождете меня и мосье Фина у зеркала. Отыщите пока, пожалуйста, в «Дорожном атласе» план района, включающий городскую тюрьму, – обратился к Мирей и Максу маг, когда Элька вышла. – Я должен задержаться на несколько минут и кое-что еще проверить.

– Хорошо, – покладисто согласились технарь и эльфийка и, захватив по просьбе Рэнда крыса, вездесущего и пронырливого, как хозяин, спокойно покинули комнату магии, все равно главное шоу – «Покраска Эсгала», ради которого компания примчалась в подвал, уже завершилось.

– Хочешь устроить маленькую ревизию и узнать, не испортил ли тебе Гал какой-нибудь сложной магической штучки одной силой своего могучего недовольства парикмахерскими услугами? – полюбопытствовал Рэнд, продолжая качаться на стуле.

– И это тоже, мосье. Мадемуазель Элька, как ни печально, права, из меня получился хреновый цирюльник, – рассеянно отозвался Лукас, доставая из ниши в стене маленькую, с ладонь, деревянную шкатулку, инкрустированную мелким голубым жемчугом и серебром. – Но сейчас я собираюсь наложить на нас заклинание избирательной неслышной невидимости, чтобы в Дорим-Авероне мы могли действовать свободно.

– А-а, – беспечно протянул Рэнд с таким видом, будто не только каждый день слышал слова «избирательная неслышная невидимость», но и сам их выдумал. – Давай, действуй.

Лукас смерил вора ироничным взглядом и вернулся к работе. Поставив шкатулочку на стол, он открыл ее поочередным легким нажатием пальца на три угловых жемчужины с правого торца и достал маленькое, с полкарандаша длиной, мягкое серое перышко. Вор едва удержался от презрительного фырканья: ох уж эти маги – на такую ерунду ценные шкатулки переводить! Голубой раэлинский жемчуг ой как не дешев!

Мосье Д’Агар бережно взял невзрачное перышко в правую руку и, захлопнув крышку шкатулочки, вернул ее в нишу. Рэнд уже хотел высказать свою критическую мысль насчет несоизмеримости ценностей хранилища и хранимого вслух, но в этот момент перышко в пальцах мага повернулось под другим углом и исчезло. Вору показалось, что рука Лукаса пуста, но в следующую секунду перо вновь возникло там, где и было. Фин потряс головой, отгоняя наваждение.

Заметив замешательство приятеля, Лукас снисходительно-менторским тоном пояснил:

– Это – вещь-хранитель, уже содержащая в себе большую часть нужного заклятия. Чтобы наложить его полностью, я должен только сказать несколько финальных слов-ключей, и заклинание будет завершено. Очень полезный предмет, когда необходимо действовать быстро, а для плетения нужных чар требуется время.

Глаза Рэнда восхищенно расширились. Опыт вора в работе с магией был не настолько велик, как бы ему хотелось, и, хотя Фин старался тщательно скрывать свои чувства, уроки Лукаса, колдующего всегда настолько легко и изящно, что казались игрой, приводили его в настоящий восторг. Правда, восторг этот был узкоспециализированный. Рэнда привлекало не величие магических сил мироздания и возможность проникновения в суть бытия, как магов-философов и филантропов, мечтающих облагодетельствовать Вселенную и сделать ее раем для всех; не обретение небывалого могущества, как властолюбивых магов-карьеристов, а использование чар в любимой профессии. Фина прельщали все заклинания, хоть сколько-нибудь полезные в избранном ремесле шулера и вора.

Конечно, услыхав заманчивые слова «невидимость» и «неслышимость», прозвучавшие многозначительным звоном монеток будущих доходов, Рэнд резко заинтересовался перышком и спросил:

– А что делать мне?

– Встаньте напротив меня, мосье, и постарайтесь не шевелиться, так мне будет проще набросить сеть заклятия сразу на нас обоих, – велел Лукас.

– Надеюсь, влияние Гала нас здесь не достанет и я не превращусь в курицу под действием чар этого перышка, – пробормотал Рэнд и, поднявшись со стула, приблизился к магу.

– Курицу? – делано удивился маг. – Ни в коем случае, мосье, такие отклонения в строгом строю заклинания совершенно исключены. Вам может грозить только обращение в петуха.

– Утешил так утешил, – ухмыльнулся Рэнд и получил в ответ такую же хитрую ухмылку.

Лукас коротко махнул свободной рукой, показывая, что шутки кончились, и Фин замер в неподвижности, кажется, даже дышать перестал. Маг поднял перышко вверх, описал им широкую окружность и разжал пальцы. Неестественно медленно, двигаясь по ровной спирали, перо, то появляясь в воздухе, то неожиданно исчезая, стало опускаться вниз на ковер. А пока оно шло на посадку, Лукас медленно нараспев прочитал:

 
Иновиз иблэ, иносей сиблэ,
Воилэр силэ, крандэй десирэ.
 

Одновременно с тем, как прозвучало последнее слово мага, перышко мягко коснулось пестрой поверхности густого ковра и исчезло окончательно.

– Сработало? – с надеждой поинтересовался Фин, прислушиваясь к своим ощущениям и пытаясь почувствовать хоть что-нибудь необычное, но, кроме тяжести в желудке, оставшейся после плотного обеда, ничего уловить так и не смог.

– Все отлично, – расплылся в самодовольной улыбке маг.

– Да? Я, конечно, петухом не стал, и на том спасибо, но зато тебя вижу и слышу по-прежнему! – указал на вопиющее несоответствие обещанного и действительного Рэнд.

– Разумеется, – вновь позволил себе снисходительное замечание Лукас, отыгрываясь за свою недавнюю панику, вызванную неудачей с покраской воителя. – Я же указал вам на то, что это заклинание избирательной невидимости и неслышимости. Оно будет работать так, как мы того пожелаем.

– Ясненько, – небрежно согласился Рэнд, скрывая досаду на мага, чьи слова кольнули чувствительное самолюбие вора. – Ну, раз у тебя все, отправляемся? Я-то уже давно все, что нужно, приготовил.

Фин щелкнул по маленькой поясной сумочке, больше походящей на кошель, та отозвалась глухим странно-металлическим звоном.

– Согласен, – кивнул довольный маг, тщательно оправляя задравшийся манжет роскошной рубашки и в последний раз окидывая комнату магии взглядом: не забыл ли чего в сегодняшней нервной суматохе.

Затворив за собой дверь, Лукас и Рэнд направились на второй этаж, в зал совещаний, по пути заглянув в зал, где безжалостно третировал Эльку неумолимый воин, дабы пожелать взмокшей от усердия девушке скорейшего освобождения. Перебрасываясь словечком с друзьями, она на секунду отвлеклась и тут же заработала чувствительный удар тренировочного меча по кожаному нагруднику, суровый взгляд Гала из-под черных бровей и короткий повелительный окрик:

– Внимание!

Поспешно, пока и их не заставили взять в руки оружие, дабы искупить вину, посетители смылись из спортзала. Их ведь тоже ждала срочная, не терпящая отлагательства работа. Хотя, если быть до конца честными с самими собой, Рэнд и Лукас в глубине души признавали, что им не терпится ввязаться в очередную авантюру.

Макс и Мирей коротали время перед темным зеркалом наблюдений за немудреной, но несказанно популярной именно благодаря своей простоте игрой «клевер», которой их не так давно научил Рэнд. К неописуемому возмущению вора, эльфийка и технарь с азартом бросали разноцветные кубики, делая ставки в засахаренных орешках, полные блюдца которых стояли перед каждым заядлым клеверистом. Рэт, совершив моцион после плотного обеда по комнате магии, спокойно спал на коленях у Мирей, свернувшись клубочком, словно котенок.

– Привет, Лукас, ты Рэнда где-то в дороге потерял или во что-то превратил для удобства? – весело осведомился Макс, отправляя в рот выигранный у партнерши особо крупный орех.

– Макс, вот же он! – сдув со лба непослушный черный локон, удивилась Мирей, кивком указывая на Фина.

– И точно, – удивленно потряс головой технарь, не понимая, как он умудрился не заметить вора. Пусть тот был худым и мелким, но не настолько же, чтобы просто исчезнуть из виду.

– Рэнд? – Маг повернулся к тому месту, где должен был находиться напарник.

Тот поспешно проявился около стола с довольной улыбкой и готовым объяснением:

– Надо же было попробовать заклинание. Здорово получилось!

Опытным путем Рэнд установил закономерность действия чар: одновременно его могли видеть и слышать те, для кого он желал оставаться видимым, и не видеть другие, для кого он хотел исчезнуть.

Лукас, задобренный искренним восхищением вора перед этими нехитрыми чарами, ответил легким кивком и, взяв со стола «Дорожный атлас», открыл его на заложенной Мирей странице с подробным планом центральной части города.

– Так, вот Круглая площадь и район, помеченный значком городской тюрьмы, – быстро нашел нужный объект маг.

– Оно-то нам и нужно! Вот уж причудливо бросает кости Судьба! – ухмыльнулся Рэнд. – Никогда не думал, что в один прекрасный день всеми силами буду стремиться попасть в тюрьму, а не выбраться оттуда.

– О да, мосье, Силы Судьбы и Случая любят шутить, – философски согласился Лукас, скользя пальцем с великолепным маникюром – предметом стойкой зависти Эльки – по плану города. – Полагаю, нам следует переместиться на Воротную улицу, справа от здания, а уже оттуда попытаться проникнуть на охраняемую территорию тюрьмы.

– Постучим и вежливо попросимся переночевать? – съерничал Рэнд.

– Если не останется другого выхода, попробуем ваш способ, мосье, – не остался в долгу Лукас. – А пока сосредоточьтесь на желании быть незаметным для всех, кроме меня. Мы отправляемся!

– Наконец-то нашлась работа и для меня, – расплылся в довольной улыбке вор и мстительно припомнил: – А ведь говорили, что мы ничего из Дорим-Аверона воровать не собираемся и без меня, такого обаятельного, легко обойдетесь!

– Мы говорили лишь, что ваши таланты не были нужны нам на тот момент времени, – дипломатично восстанавливая истину, поправил Фина маг.

– Ладно, ты прощен, – жеманно махнул рукой Рэнд и, чуть склонив голову набок, захлопал ресницами под хохот компании.

Прихватив комедианта за рукав, маг привычно нажал на камень своего перстня, и мужчины исчезли из комнаты.

– Счастливо! – от души пожелали им напоследок Макс и Мирей, возвращаясь к кубикам.