Текст книги "Училка и бандит"

ГЛАВА 53

Мда.

У Вани в подчинении в большинстве своем не опасные и жестокие бандиты, а гопота в кожанках.

Стыд-позор! Тоже мне, криминальный авторитет местного сельского пошиба.

Даже обидно как-то.

Уж я бы на его месте развернулась так, как Майклу Корлеоне и не снилось. Все дурные наклонности для этого в наличии: властность, бескомпромиссность и эгоизм. Собрала бы опасных уголовников, белых воротничков, жаждущих денег и вот эту бывшую школоту. Нашла бы слабые места их всех, и командовала в свое удовольствие.

Ух, я бы развернулась! Может, стать бандитской королевой?

Но вместо этого я рассматриваю этот пионер-кружок, и внутренне хихикаю.

– Варвара Федоровна, не лезли бы вы в это. Ну, вы же баба, – просвещает меня Петенька, и я округляю глаза.

– Не баба, а женщина.

– Женщина, баба… какая разница? Иван Дмитриевич узнает – убьет, – шипит Петр.

– Не убьет, не боись, – успокаиваю юного бандита.

Коленку вот сломать может, а убить… вряд ли.

– Привет, мальчики, – вхожу в ангар, где и собралась местная братва. – Я – невеста Ивана, приятно познакомиться.

– Ээээ…

Я смотрю на братву, братва – на меня. Как на сумасшедшую.

Хм, ну положим, если бы они хоть какой-то страх внушали, я бы не полезла. Наслышана, какие дела в девяностые творились: изнасилования и прочие ужасы. Но эти одуванчики явно не из тех.

Романтики, блин.

Выдрать бы их, чтоб дурь повыбивать.

– … да, видел я ее в «Дельте», – шипит один из чудиков. – Она и правда…

– Да, правда. Невеста я. Пришла вот оценить семейное дело, – нагловато оповещаю я собравшихся, но наглость смягчаю улыбкой. – Считайте, что к вам приехал ревизор.

– Вы погодите с ревизией-то, – хмурится темноволосый парнишка в красной кожанке. – Сейчас я Ивану Дмитриевичу позвоню, и…

– И не дозвонишься, – перебиваю я. – Я здесь с его разрешения. Вас он предупредить не успел. Но вы звоните, юноша, звоните. Я подожду. Только трубку он не возьмет.

Ближайшие два часа – точно. Каких сил мне стоило навязать его директрисе в качестве сопровождающего при проверке – не описать, но своего я добилась. Иван ликвидирован, можно самодурствовать.

Подозреваю, быть мне битой Иваном за мои пакости, но ничего. Выдержу.

– Не берет, – темноволосый поворачивается к, кхм, бандитам, и те рассматривают меня в нерешительности. На их лицах крупным шрифтом написаны сомнения: выгнать меня или спросить, чего приперлась.

Опасаясь, что мыслительный процесс подскажет им логичный вариант послать меня по матушке, я скидываю куртку, выставляя на всеобщее обозрение свое декольте, подчеркнутое пушапом.

– Я ведь сказала, что не ответит, – медленно подхожу ближе к пареньку, и спрашиваю: – Как тебя зовут?

– Артем, – отвечает парень моему декольте.

Слюни не пускает, конечно, но и поглазеть не дурак. Как и остальные, на что я и рассчитывала.

Обманный маневр во всей красе.

– Итак, Артем, – дарю пареньку улыбку, которую он не особо замечает, изучая мою анатомию, – покажите мне, как у вас устроены дела.

– Иван Дмитриевич…

– Разрешил, – перебиваю. – И очень расстроится, если вы не исполните каприз его невесты.

– Аа… кхмм… ну идемте, чего уж, – кивает Артем.

И я в который раз убеждаюсь, что решение мое – верное. Вот ведь дурачье какое Иван собрал: а если я терлась около Вани, будучи не училкой, а фсбшницей? Или вовсе я не невеста, к примеру, а просто подосланная конкурентами девушка?

«Раз уж взялся бандитские делишки вести, мог бы и более ответственно к вопросу подойти, – мрачно думаю я, идя по ангару за подручным моего раздолбая-жениха. – Криминальный авторитет… смех один!»

– Ну вот, тачка, – Артем указывает на серое авто со снятым номером. – Вот, – многозначительно заканчивает он.

Как информативно и красноречиво!

– Угнали?

– Угу. Под заказ. Есть клиенты, – Артем, как испуганный школьник, выкладывает мне всю информацию, за что прибить бы этого общительного товарища не помешало, – они говорят, какую тачку хотят. Ну а мы ее… доставляем. Номера вот сняли, подлатаем, уберем опознавательные знаки, и пригоним заказчику.

Курьерская доставка, блин.

– А вы многопрофильные специалисты? – интересуюсь у парня, обходя авто.

– Чего?

– Вы только машины угоняете? – терпеливо перевожу я. – Или помимо этого еще чем-то занимаетесь?

Артем удивляет, как и все остальные. Никакой настороженности, ничего. Ни у кого на лице не промелькнуло сомнение в том, что даже настоящей невесте их босса следует совать нос в такие дела.

Как бы я поступила? Закрыла бы любопытную девушку в какой-нибудь подсобке, и ждала Ивана. А эти…

Тьфу.

– Так нет, мы еще золотишком торгуем. Ну, камнями еще, – как на семинаре отвечает Артем, а остальные кивают. – Охраной занимаемся, опять же.

– Убийства? Отмывание денег? Наркотики? – спрашиваю коротко, и заглядываю в окно автомобиля, заметив странность.

– Нет, вы что! – искренне ужасается парень.

И ему я верю, в отличии от Ивана, который врет, как дышит.

Еще бы дела вел также талантливо, как лицедействовал. А то оставил свою малышню без присмотра – и вот.

– Мальчики, а это что такое? – указательным пальцем тыкаю в окно, и Артем заглядывает внутрь салона. – Эта машины ведь синхронизируется с телефоном, так?

– Ну да.

Боже, дай мне сил!

– Ее отследить легко, – вздыхаю я, обернувшись к этому детскому саду на выезде. – Если заявление о пропаже поступило – полиция уже знает, где находится, как вы выражаетесь, тачка. Поздравляю!

И именно в этот момент раздаются сирены полицейских машин.

Приплыли.

ГЛАВА 54

Иван

Прибить бы Василису!

Вот бы можно было сделать так: душу отвести, а затем оживить. Как этот… некромант. Ух, я бы оторвался.

– Давайте договоримся по-хорошему, – придвигаю хозяину угнанной тачки пухлый конверт, и картинно двигаю бровями. Мама говорит, что я в такие моменты вылитый Маколей Калкин. – Это за неудобства.

И эти мои тоже… идиоты! Это ж надо было угнать тачку, не проверив, синхронизирована ли она с мобилой и можно ли ее отследить.

– Я не думаю, что это законно, – Николай отодвигает от себя конверт.

– Видите ли, я с ребятами в один спортзал хожу, – начинаю я предаваться своей любимой после Василисы страсти – врать. – Они молодые, горячие. Надоело на Ладах гонять, девочек кадрить хотят. Ну один и взял вашу машину, не подумав о последствиях. Парню двадцать лет, не портите вы ему жизнь! Да и загребли всех их – тех, кто просто пришел на новую машину посмотреть.

Николай отвечает мне недоверчивым, но чуть неуверенный взглядом.

– Парень сирота, – добиваю я мужика. – Ничего хорошего в жизни не было…

– А тут моя машина, – хмыкает Николай.

– Да, а тут ваша тачка. Ну сядет он, и кому от этого лучше будет?

– Вор должен сидеть в тюрьме!

Вот только никто не сядет. Лучше бы по-хорошему уладить проблемку, но если не выйдет… эх, придется снова коленку ломать очередному мужику.

Право же, утомительно.

Да и Василиса ругаться будет.

– Ну и кем он выйдет? У парня в голове девочки и развлечения, красивая жизнь и деньги. Кого наши тюрьмы исправляют? – давлю на сомневающегося мужика, раскручиваю его на нужное мне решение. – Возьмите конверт, заберите авто, и живите спокойно. А Артем, я уж за этим прослежу, больше никогда не совершит ничего противозаконного.

Угу.

Старушек будет через дороги переводить, скворечники мастерить, а затем наденет поверх трико трусы и плащ супергероя.

Но какие-то мои слова все-же убеждают Николая не валять дурака, и он прячет конверт в уродливую поясную сумку, а затем мы идем в участок. И долго заполняем нудные бумаги.

– Привет, милый, – удивительно нежно приветствует меня Василиса, и целует в губы.

А губы-то дрожат.

– Испугалась, училка? – шепчу, оглядывая ее. – Вась, ты бы одевалась, хмм, поскромнее. А то в участке скоро за одну из постоянных посетительниц сходить будешь. Именно их так пакуют.

– Как скажешь… любимый, – нежно шипит она.

Испугалась, да.

Потому губки и дрожат – и от страха, и от гнева. А еще от с трудом сдерживаемой брани, на которую Василиса горазда.

Весело помахиваю файликом с документами Василисы, и дожидаюсь, пока всех парней освободят. Василий предусмотрительно не отсвечивает, стоит рядышком, в мою куртку закутавшись, и лишь глазами сверкает.

Ох и проест она мне плешь. А годам к пятидесяти до инфаркта доведет, о чем меня честно предупредил ее мудрый дедушка. Но любовь зла, полюбишь и…

– Пойдем, – киваю в сторону стоянки, и Василиса послушно топает следом за мной.

Садится в машину, и… молчит.

Картина мира рушится, погребая меня под обломками, и я лишь маленьким кусочком души могу надеяться на то, что Вася поумнела.

Все же, иногда камера исправляет даже таких пропащих.

Только Вряд ли Василиса поддается исправлению, а значит пора брать дело в свои руки!

– Ты зачем поперлась в ангар? И как ты вообще… ах, да, – хмыкаю, сообразив, что к чему. – Этот шкет сдал наше место?

– А ты нашел кому доверять. Бойскаутов набрал, – закатывает она глаза.

– Тебя забыл спросить! Я, кажется, говорил, чтобы ты не лезла куда не надо!

Вася бросает на меня презрительный взгляд, и изящно заправляет прядь волос за ушко. Ну чисто королева снизошла до холопа.

Выдеру ее сегодня же! По заднице! А потом…

– Знаешь, Ванечка, – мурлычет она, – я, конечно, против твоих незаконных делишек, но мы ведь когда-нибудь станем семьей! Так что давай-ка, вводи меня в свой бизнес. Уж я там порядок наведу.

Чего?

Первый мой порыв – засмеяться был задавлен удушающим кошмаром, что Василиса и правда примется наводить порядок в моих делах. Да она же всех разгонит! Каких трудов мне стоило уладить вопрос с Перцем, который хоть и не мой фанат, но тоже посоветовал бежать от дурной бабы.

– Я не отстану, – решительно повторяет Василиса, вторгаясь в мои мысли.

Да, она не отстанет.

Во всех мужских делах, куда лезут женщины, наступает полный швах: женам лучше не сопровождать мужей на рыбалки, не лезть в гараж, не переться на футбольные матчи.

Все портят.

Вот и Василиса, хочет она того, или нет, превратит мое маленькое дело в катастрофу вселенского масштаба.

А значит… значит, пора заканчивать.

– А куда мы едем? Иван!

– Ну ты же сама сказала, что скоро мы станем семьей, – вздыхаю я, предчувствуя веселый денек. – Вот мы и едем. В ЗАГС. Документы я взял, нас ждут. Даже твоего Бореньку позвал.

Наверное, не о такой свадьбе Василиса мечтала, и это моя маленькая месть ей.

Заслужила.

ГЛАВА 55

Он ведь пошутил, так?

Иван просто издевается. Мстит за то, что я в его делишки лезу, хотя обещала быть паинькой. Но я ведь честно держалась… пару дней.

Я все еще верю, что это шутка, даже когда мы к ЗАГСу подъезжаем.

И когда поднимаемся на высокое крыльцо с россыпью риса и рублевых монет.

А вот когда мы входим в фойе, я, наконец, осознаю – он не шутил. Ведь нас встречают.

– Ты в своем уме? – рычу я своему «жениху» на ухо. – Как я жениться буду в таком виде?

Дергаю Иванушку за руку, и показательно оглядываю себя от груди, выставленной наружу, до ног, тоже весьма, хмм, нескромно выглядящих.

– Тоже мне, училка, – фыркает он. – Жениться буду я. А ты замуж выходишь. Смирись, и просто скажи «да».

Вот уж дудки!

– Я скажу «иди к черту» – закатываю глаза, и в этот момент к нам приближаются мама, одетая в свой траурный наряд, и деда Степа – подвыпивший, и расхристанный.

– Ах, эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала, – прокуренным, но приятным голосом запевает дедушка, и мама бросает на него убийственный взгляд.

– Василиса, это, надеюсь, шутка? – маменька показательно игнорирует Ивана, который, кажется, только рад этому факту. – Я лишь для того и приехала – убедиться, что это дурной розыгрыш. И вижу, – она оглядывает меня, и впервые за долгое время мне улыбается, – что это так. Один из твоих, как выражается молодежь, идиотских приколов. Так?

– Так, – киваю я.

Или не так.

Я еще не решила.

Нет, я не хотела бы устраивать пир на весь мир с выкупом, с тамадой и прочими ужасами, как в фильме «Горько», но и это уже слишком.

Мама, трагичности которой позавидует Медея.

Дедуля, радующийся этому сумасшествию.

Боречка, похожий на сонного трехлетку, которого родители ведут в детский сад.

Мчащаяся к нам на всех парах мать Ивана с улыбкой от уха до уха.

И я, только вырвавшаяся из обезьянника.

Наша свадьба должна попасть в журнал «Тайм». Но попадет она, судя по всему, в криминальную хронику.

– Ох, дорогие мои, простите, что опоздали, – тарахтит тетя Маша, и расцеловывает меня в обе щеки. А затем, еще раз охнув, прижимает меня к себе, и всхлипывает: – Ну наконец-то! Всегда о дочери мечтала! Скоро и детки пойдут…

Кидаю на Ваню выразительный взгляд, говорящий о том, что хрен ему, а не детки.

– Мальчики не смогут приехать, – продолжает крутиться вокруг нас тетя Маша. – Не дозвонилась до них… ой, Васенька, а почему ты так одета?

– Мам, это мода такая, – вступается за меня Иван. – Белое платье – это скучно.

Угу, скучно.

Надо было мне корсет надеть – самое то.

– Мария, ты рада этому безобразию? – громогласно возмущается мама, до этого молча прислушивавшаяся к нашим разговорам. – Как ты можешь?! Они ведь не подходят друг другу!

– Почему это? – набычивается тетя Маша.

– Твой Иван…

– Что «мой Иван»? – распаляется будущая родственница. – Василиса – девка ладная, но не аристократка. И годков ей уже немало, так что это не мой сын рылом не вышел, а…

Хватаю своего жениха, вышедшего рылом, и спасаю из эпицентра скандала банальным бегством. Прячемся за колонну, и хихикаем – деда Степа тоже предусмотрительно удрал, скрывшись за соседней колонной, и блаженно тянет сивуху их своей любимой фляги.

– Ты на мать не обиделась?

– Нет, расслабься, я ведь понимаю, что это ради скандала, – смеюсь, и выглядываю из укрытия. К скандалу присоединилась моя бабуля, доказывающая, что мне в подметки не годятся даже принцы Уильям и Гарри, и захоти я – оба бы развелись со своими женами ради обладания моей рукой. Веселый был бы тройничок, к слову.

Самые те мысли в день своей свадьбы.

– Обычно мордобой устраивают в ресторане, – шепчет мне на ухо жених. – Но у нас все не как у людей. Побоище ожидается эпичное.

– Битва за Винтерфелл, – смеюсь, и меня немного отпускает.

Вот умеет Иван незаметно для меня перенаправить вредность моего характера в смех. Даже странно… и когда научился, манипулятор несчастный?!

– … нет, это ни в какие рамки, – доносится до нас мощное контральто тети Маши. – Иван! Никакой свадьбы не будет!

– Василиса, а ну выходи. Едем домой! – орет моя мама, а деда Степа салютует нам своей фляжкой.

Крепитесь, мол, ребята.

И пусть земля вам будет пухом.

– Васечка, – обманчиво-жалостливо кряхтит баба Валя, – ну не хочешь Борьку, так вы тебе другого жениха найдем. Уж всяко получше этого. Выходи, деточка.

– Слыхал? – чмокаю я Ивана в колючую щеку. – Мне тут получше жениха обещают найти, так что прости.

Делаю вид, что собираюсь выйти из укрытия, но Ваня, разумеется, меня удерживает.

– … вон Ленечка все сохнет по тебе. Такой хороший мальчик, – продолжает бабуля.

И я не выдерживаю.

– Бабуль, Ленечке полтинник, и хорошим мальчиком он был задолго до моего рождения, – говорю, и выхожу к своим настоящим и будущим родственникам. – Значит так! Сейчас я выйду замуж вот за него, – тычу пальцем в посвистывающего с независимым видом Ивана, который делает вид, что не знаком со мной. – Недовольных не задерживаю!

Теперь принципиально замуж выйду!

Протягиваю Ване ладонь, которую он легко сжимает, и мы идем.

Жениться.

Ах, эта свадьба…

ГЛАВА 56

– … согласны ли вы, Иван Дмитриевич, – продолжает допрос, то есть, регистрацию брака сотрудница ЗАГСа – одетая в бархатную штору женщина неопределенного возраста.

– Васечка, не делай этого, – пищит Боречка.

– А ну тихо! – весело рявкает Иван, и кивает даме: – Продолжайте.

– Согласны ли вы, Иван Дмитриевич, – снова задает свой вопрос регистраторша уже не таким торжественным тоном, и… опять.

– Василиса, я запрещаю! – шипит мама, стоящая позади. – Никакого благословения!

– Переживу, – фыркаю, и заговорщицки переглядываюсь с Ваней. А затем, по традиции, киваю сотруднице ЗАГСа: – Продолжайте, пожалуйста.

– Согласны ли вы…

– Иван! Нас не уважают, – возмущается тетя Маша, заразившаяся от моей родни дурными манерами. – И ты это проглотишь?

Господи Боже мой! Я не сильно в тебя верю, но дай мне сил, чтобы не поубивать всех этих уродственников!

– Мама, я вообще-то женюсь сейчас. Давай потом, – раздражается Иван.

И кивает несчастной регистраторше, пребывающей в раздрае от этого безобразия.

И от траурного вида гостей, и от ненормальных жениха и невесты. Думает, наверное, что всем нам место в сумасшедшем доме. Или еще где, но не в обители любви, которая живет три года.

– Согласны ли вы, – уныло пытается оженить нас женщина, ожидая, что ее снова перебьют, и это снова происходит.

– Он согласен, – не выдерживаю я, и дергаю Ваню: – Ты согласен, а ну отвечай быстро!

А то мать как-то дышит подозрительно, сейчас начнет имитировать инфаркт, и фиг без масла нам, а не свадьба.

– Ты такая романтичная, – едко парирует Иван, закатывая глаза. – Ну ладно, допустим, согласен.

– Он согласен, – повышаю голос, победно глядя на расширившую глаза, и окончательно впавшую в шок регистраторшу. – Иван Дмитриевич берет меня в жены. И я, Василиса Федоровна, беру его в мужья. Где расписаться?

– Но так не делается, – невнятно бормочет несчастная женщина под тихий смех деды Степы.

– Милочка, дайте им бумажки, у вас ведь очередь на регистрации, – вмешивается дед. – А то это надолго затянется, уж поверьте. Я с этими гидрами, – он оглядывает маму и бабушку, и, почему-то меня, – всю жизнь маюсь. Так что… вот, молодец.

Регистраторша торопливо подзывает нас к себе, и показывает, где нужно поставить автографы, которые мы с облегчением рисуем.

– Объявляю вас мужем и женой, – коротко, опустив слова о законности и прочем, объявляет сотрудница ЗАГСа, мечтая поскорее выпроводить наш табор.

А я мечтаю показать средний палец родственникам – и моим, и моего муженька. Но сдерживаюсь, что стоит мне немалого труда. Вместо этого хватаю Ваню за футболку, и целую – коротко, с обещанием горячей брачной ночи.

Уж мы не станем деньги пересчитывать, как иные молодожены.

– Поздравлять будете? – интересуется Ваня, отрываясь от моих губ.

Бабушка охает, перекрещивает его и, заливаясь слезами, похлопывает по руке.

– Раз уж так случилось, то ничего не поделаешь, – вздыхает она. – Ты береги нашу Васечку, она хрупкая, как птичка. И такая ранимая…

– … ранимая, как танк, – смеется мне на ухо этот негодяй. – И хрупкая, как птеродактиль.

Пихаю полюбившего меня оскорблять мужа в бок, но мысленно соглашаюсь: что есть, то есть. Ни убавить, ни прибавить, как говорится.

– Зато я оригинальная!

– Несносная, – спорит Ваня под причитания бабули.

– Восхитительная, – хмурюсь.

– Чокнутая.

– Самая лучшая женщина на свете! – повышаю голос, и выразительно гляжу на зарвавшегося Ивана.

– Нууу, – тянет он, а я прикидываю: это будет слишком, если я с ним разведусь вот прямо сейчас? – Самая ты лучшая, или нет, но я тебя люблю. И буду нести этот крест всю оставшуюся мне жизнь.

Недолгую. И не слишком счастливую. Меньше болтать надо!

– Ладно, Маша, – оборачиваюсь, а родственники, к моему разочарованию, успели помириться, – нужно организовать столы, еды наготовить.

– В ресторане закажем. Сами не успеем.

– Я соседок позову, на пяти кухнях справимся, или мы не бабы? – возмущается маменька. – Леонида, соседа нашего, тамадой позовем. Он на аккордеоне играет просто великолепно. Ты мальчишкам своим еще раз позвони, пусть сразу к нам едут, а по дороге нужно купить напитки…

Ваня берет меня за руку, и медленно, спинами, мы пятимся к выходу.

– Сбежим? – предлагает он, когда мы оказываемся на крыльце, нечаянно помешав чужой фотосессии. – Или ты хочешь вот это все?

Бесконечные крики «Горько!».

Цыганочка с выходом, которую умеет играть Леонид.

Пьяные причитания Бориски, которого я поматросила, и бросила.

И традиционный мордобой.

– Найдут, – морщусь я, но бегу вслед за мужем к его машине.

То есть, к нашей машине. Все его теперь мое!

– Не найдут! Медовый месяц у нас, – смеется Ваня. – Свидетельства о браке потом заберем, а сейчас едем на Байкал? Или, если хочешь, могу путевки купить куда-нибудь, но лучше…

– На Байкал! – перебиваю его. Едем быстрее!

Сажусь в машину, и пока Иван ее заводит, с замиранием сердца гляжу в окно. Все ожидаю увидеть картину из «Шоу Бенни Хилла», которой заканчивалась каждая серия – бегущей за нами, недобро настроенной толпой.

Но обходится, и мы уезжаем, предоставив право нашим семьям объединиться против общего врага – неблагодарных детей.