Текст книги "Гестапо. Террор без границ"

Глава 4
Гестапо и вермахт

Когда Гиммлер начал укреплять гестапо и создавать собственные военные соединения, генералы вермахта не обратили на это особого внимания, считая, что их роль и значение в Германии слишком велики и поэтому национал-социалисты не могли сбросить их со счетов. Кроме того, их больше интересовали реваншистские проблемы, нацеленные на попытки восстановить мощную прежнюю армию в стране. Их устраивало и то, что два управления Министерства экономики по снабжению (сырья: энергии-железа-угля) перешли под военный контроль.

В большинстве монографий по истории Второй мировой войны, написанных советскими авторами, вермахт показан преимущественно с одной стороны – в качестве орудия осуществления преступных нацистских планов. Вне всякого сомнения, такой подход отражал главное назначение немецкой армии, но оставлял либо недоговоренными, либо упрощенными ряд важных аспектов функционирования военной машины Третьего рейха. Фюрер откровенно ненавидел своих генералов. Он испытывал явное недоверие к армии, постоянно устраивал ее генералам и офицерам индивидуальные и коллективные разносы, сопровождавшиеся пространными поучениями и откровенными издевательствами, наконец, он безжалостно лишал их постов и званий.

Излюбленный прием Гитлера – перекладывать на генералитет вину за собственные просчеты. Последнее он не скрывал и даже находил ему вполне «логичное» объяснение. «Нужно, – заявил фюрер во время одного из своих выступлений, – чтобы генералы расплачивались за неудачи, потому что их можно заменить, тогда как мой престиж является единственным и неповторимым, его ни в коем случае нельзя трогать или расшатывать».

Жертвами гитлеровской чистки стали многие выдающиеся командиры вермахта: Браухич, Рунштедт, Лист, Бок, Гепнер, Лееб, Гудериан и другие. Фельдмаршала фон Руштедта Гитлер отправлял в отставку трижды.

Особенно невзлюбил фюрер сухопутные силы. На Нюрнбергском процессе Гудериан рассказывал об одном заявлении фюрера. Гитлер как-то сказал: «Моя армия состоит из реакционеров, мой флот – христианский, а моя авиация – национал-социалистская». Последнее он утверждал в связи с тем, что отдал всю авиацию в руки Геринга.

Поэтому его окружению, и в первую очередь руководству гестапо, легко было убедить фюрера осуществлять над армией жесткий и постоянный контроль.

Надо сказать, что многие генералы, в свою очередь, не испытывали особых симпатий ни к Гитлеру, ни к национал-социалистам. Они называли фюрера выскочкой и сумасшедшим.

Гестапо считало вермахт одним из своих основных противников, оно предпочитало взять руководство армией в свои руки и ставило своей целью обезглавить самых высоких лиц вермахта. И это ему удалось благодаря доносам и шантажу, которые были направлены против фельдмаршала Бломберга и генерала фон Фрича, о чем рассказывалось в предыдущих главах.

В 1938 году Гитлер провел чистку вермахта, отправив в отставку около 80 генералов и старших офицеров.

Война приближалась, и армейские генералы были уверены, что политическая власть уступит им дорогу. Однако Гитлер не позволял им влиять на его решения, рассчитывая только на собственную интуицию. Когда он составил план нападения на Чехословакию, генерал Людвиг Бек пытался убедить его, что такого рода агрессия развяжет крупномасштабный международный конфликт, который немецкая армия просто не выдержит. Бека немедленно отправили в отставку и заменили генералом Гальдером. Тогда Бек организовал заговор против фюрера. В сентябре 1938 года планировалось отстранить Гитлера от власти под предлогом того, что тот втягивает Германию в губительную войну из-за захвата Чехословакии. Было даже подготовлено соответствующее обращение к немецкому народу. Гитлера спас английский премьер Чемберлен, совершенно неожиданно согласившийся на переговоры. Вместо Берлина, где его должны были арестовать, Гитлер полетел из Нюрнберга, где проходил съезд нацистской партии, в Берхтесгаден на встречу с Чемберленом. Кроме того, принципиально изменилась ситуация: теперь фюрер выступал в роли не военного авантюриста, а едва ли не «миротворца».

После того как Гитлер почти без сопротивления занял Австрию, Чехословакию и Польшу, армия стала поддерживать Гитлера. Ее больше беспокоили военные действия, которые должны были начаться на территории Франции, но фюрер успокоил вермахт, обещав ему легкую победу.

Теперь вермахт, оказавшись на театре военных действий, все больше и больше укреплял свои позиции. Армия начала освобождаться от опеки партии и контроля гестапо. Однако Гиммлер сразу же предпринял попытки ограничить самостоятельность военных. Моторизованный корпус, обеспечивавший снабжение армии, был подчинен партии, и таким образом гестапо сохранило за собой известный контроль над вермахтом.

По требованию гестапо военные были отстранены от полицейских функций в Чехословакии и Польше. Агенты гестапо, объединенные в айнзацкоманды, шли сразу за воюющими войсками и расправлялись с оппозиционно настроенным населением.

Естественно, что это все не прибавило симпатий большинства генералов вермахта ни к Гитлеру, ни к национал-социалистам. Своеобразным итогом таких взаимоотношений генералитета и фюрера стало покушение на Гитлера 20 июля 1944 года и жесточайшая расправа с участниками неудавшегося заговора.

Что же обусловило взаимную неприязнь Гитлера и части генералитета?

Ввиду своего происхождения и национал-социалистской идеологии фюрер недолюбливал наследственную элиту, представителей которой традиционно больше всего было в армии. Свою роль сыграли мотивы не только идейного, но и личного характера. Первую мировую войну Адольф Гитлер провел в окопах и неоднократно испытывал на себе высокомерное отношение офицеров. Уже став главнокомандующим, он, по свидетельству фельдмаршала Кейтеля, был болезненно чувствителен к мысли, что генералы его не признают, смотрят как на бывшего ефрейтора. Это недоверие Гитлера к вермахту активно поддерживали руководители гестапо Гиммлер и Гейдрих, которые много сил положили на то, чтобы полностью подчинить себе армию.

В свою очередь высшие генералы вермахта не поддержали некоторые задуманные (и осуществленные вопреки их мнению) операции, такие как ввод немецких войск в Рейнскую зону, аншлюс Австрии, раздел Чехословакии и аннексия Чехии. Они активно возражали по поводу вторжения в Польшу и вообще боялись большой войны. Генералы ставили в упрек Гитлеру, что он не имеет военного образования, а кроме того, они не сомневались, что Германия будет готова к большой войне не раньше 1944 – 1945 годов.

Лишь к началу Второй мировой войны Гитлеру удалось сломить сопротивление части авторитетных военных. С этого момента покорное молчание генералов и фельдмаршалов превратило их в соавторов не только отдельных провалов вермахта, но и военного краха Третьего рейха, а также в соучастников преступлений против человечества.

Гестапо всячески поддерживало и разжигало ненависть Гитлера против вермахта. Его вождь Генрих Гиммлер в душе сам всегда стремился занять руководящий пост в армейской верхушке. Это ему удалось только после расправы над генералитетом вследствие путча 20 июля 1944 года, в подавлении которого он активно участвовал. В этот же день Гиммлера назначили командующим резервной армией вместо генерала Фромма. Прежде всего Гиммлер провел чистку личного состава резервной армии, определив на ключевые посты преданных ему командиров СС. Руководил начатой 24 июля 1944 года тотальной мобилизацией и получил войска СС в свое непосредственное оперативное подчинение. 10 декабря 1944 года его назначили командующим группой армий «Висла», но особых успехов на этом посту Гиммлер не добился и 22 марта 1945 года передал командование генералу Хайнрици.

Часть четвертая

Глава 1
Гитлер начинает войну. Гестапо в присоединенной Австрии

Опасность Второй мировой войны возникла сразу после окончания Первой, из которой Германия, выдержавшая давление едва ли не всего мира, вышла озлобленной, с желанием взять реванш. Версальская система не могла быть эффективной, потому что ее прямыми или косвенными жертвами оказались Германия и Советская Россия. Взаимопонимание между этими двумя державами привело бы к краху Версальской системы, что и произошло в итальянском городе Рапалло, где представители Советской России нормализовали отношения с Германией. Еще одним фактором, сыгравшим значительную роль в развязывании Второй мировой войны, стал приход к власти в Германии национал-социалистов. Нацисты изолировали страну, парализовали коллективную волю, поддержали национальный фанатизм. Они внушили немцам идею безусловного превосходства германской расы и объявили задачей германского народа отмщение за поражение в Первой мировой войне.

По Версальскому мирному договору армия Германии была низведена до минимума. Численность рейхсвера ограничивалась 100 тысячами человек. Германии не разрешалось иметь военную авиацию и подводные лодки. В военно-морском флоте оставалось шесть линкоров, шесть легких крейсеров, двенадцать торпедных катеров и двенадцать миноносцев. Производство и импорт оружия запрещались. Любое нарушение этих условий рассматривалось как объявление войны.

Но после подписания Версальского договора Германия все еще оставалась одной из самых сильных держав Европы. Даже в условиях постоянного надзора и контроля со стороны стран-победительниц идея реванша не умерла, и велись тайные приготовления к новой войне. В эти дни создался «Союз военных и промышленников». Главным для немцев было сохранение империи Круппа – металлургического и машиностроительного концерна, основного производителя оружия в Германии. Для этого предпринималось немало демонстративных жестов, таких как уничтожение в 1920 году гигантских пушечных прессов. На самом же деле все производственные мощности были переведены за рубеж – в Голландию, Швецию и Данию. Лучшие крупповские инженеры пересекли границы Германии для работы в новых условиях. Генералы и инженеры рейха, поставленные в жесткие условия, постарались сохранить самое главное: перспективные модели и ту технику, которой принадлежало будущее, прежде всего авиацию. Страны-победительницы разрешили немцам иметь лишь 140 самолетов в коммерческих целях. И здесь шел процесс, сходный с судьбой заводов Круппа. Последнее изделие – бомбардировщик Ф-2 – переместили в Голландию. Отправная точка развития военно-морского флота заключалась для Германии в разрешенных ей военных судах. Уже в 1922 году были созданы цеха по производству подводных лодок и торпедных катеров за пределами Германии: в Нидерландах, Финляндии и Испании. Основные предприятия, специализировавшиеся на разработке армейского оружия, находились в Берлине. Фирма «Кох и Кинцле» спроектировала целую серию танков, восемь типов тяжелых артиллерийских орудий, гаубицы, автоматы. Германия, как ни странно, оказалась в выигрышном положении по сравнению с ее противниками: они с большой неохотой расставались с тысячами танков старых моделей, в то время как Германия меняла одну экспериментальную модель за другой, внося в них последние технические усовершенствования.

В рейхсвер, в котором сохранилось около 100 тысяч человек, генерал-полковник Ганс фон Сект тщательно отбирал состав офицерского корпуса, где на каждое место претендовало не менее семи кандидатов. Половина офицеров были из потомственных военных. Критическим был вопрос о Генеральном штабе. Версальский договор запрещал существование такового в любой форме. Фон Сект сумел найти выход из положения: он создал Службу войск, которая должна была якобы определять военные задачи рейхсвера. Служба имела четыре отдела: Т-1 решал оперативные проблемы, T-2 отвечал за организационное построение вооруженных сил, Т-3 анализировал боеспособность и вооружение зарубежных армий, Т-4 возглавлял анализ подготовки войск. Отсюда и пришли офицеры, возглавившие затем возрожденный Генеральный штаб. Одним из основных участков деятельности рейхсвера был внешний шпионаж.

Разоруженная Германия находилась под контролем победителей до 1926 года. Вожди Веймарской республики искали выход из изоляции. Такая возможность появилась довольно скоро. Весной 1922 года министр иностранных дел Германии Вальтер Ратенау тайно встретился с советской делегацией в городе Рапалло. Обе стороны отказались от претензий военного времени и нормализовали свои отношения. В России Германия нашла безопасные центры подготовки военных кадров (например, Военно-воздушная школа в Липецке, Школа химической войны близ Саратова, Танковая школа под Казанью). С 1925 по 1930 год в Советском Союзе находилось приблизительно 200 немецких специалистов, позже их численность возросла до 300.

В декабре 1926 года французы и англичане решили закончить свою контролирующую деятельность в Германии. Комиссия прекратила работу в 1927 году. Это ослабило контроль над активностью германских военных приготовлений. Фирма «Кох и Кинцле» вернулась на главные заводы Круппа. С этого времени началось производство самоходных орудий, установок для запуска торпед, приборов для морских орудий, перископов и т.д.

Гитлер был против скрытого военного сотрудничества с СССР, но начинать военную подготовку на немецкой территории не хотел. Выходом для него было обращение к Муссолини. Итальянский диктатор позволил проводить учения немецких пилотов на итальянских базах ВВС.

Стремясь до поры до времени не нарушать Версальский договор, Гитлер не пошел сразу на увеличение численности армии, но нашел другие формы массовой подготовки солдат. Так, например, все подростки от десяти до восемнадцати лет становились членами Гитлерюгенда, где их обучали военному и спортивному мастерству. Покидая Гитлерюгенд, молодые немцы обязательно должны были вступить в отряды так называемой рабочей службы, созданной в 1934 году. К началу 1934 года вновь образованные военные соединения насчитывали сорок четыре подразделения, рассредоточенных по всей Германии. У каждого из них было гражданское название. Так, например, эскадрилья бомбардировщиков в Фассбурге называлась «Ганзейская летная школа», а соединение истребителей в Деберице – «Рекламное объединение». Немцы после 1932 года перестали публиковать списки офицеров, находившихся на действительной военной службе. Становилось ясно, что Берлин зачисляет на воинскую службу гораздо больше офицеров, чем было разрешено Версальским договором.

О военных приготовлениях Германии, конечно же, знала французская и английская разведки, но они не предпринимали никаких мер. Часть политиков и военных в победивших странах считала, что с Германией поступили несправедливо, обвинив только ее одну в развязывании Первой мировой войны. Послабления в контроле как бы компенсировали эту несправедливость. Правящие силы западных стран полагали, что в конечном счете Германия – цивилизованная европейская страна – станет надежным заслоном от СССР. Кроме того, многие западные бизнесмены имели прямые прибыли от германского перевооружения.

21 мая 1935 года Гитлер открыто заявил о своем решении увеличить численность вермахта и назначил себя главнокомандующим вооруженными силами. Были восстановлены Генеральный штаб и Военное министерство. Гитлер воспользовался предшествовавшей подготовительной работой, развернул массовое военное производство и увеличил армию. Таким образом, если в 1933 году рейхсвер состоял из 100 тысяч человек, то в июне 1941 года он уже насчитывал 180 дивизий (3,2 миллиона человек). Процесс, начатый уже на второй день после окончания Первой мировой войны, завершился. Его результатом стала вооруженная боевым новейшим оружием армия, физически хорошо подготовленная, воспитанная в духе расового превосходства и уверенная в успехе.

Еще в начале 20-х годов Гитлером была разработана теория необходимости расширения жизненного пространства. «Мы требуем территории для обеспечения источников питания нашего народа и размещения нашего растущего населения», – писал он в «Моей борьбе». Ежегодный прирост населения Германии составлял 900 тысяч человек в год. Для того чтобы прокормить «армию новых граждан», необходимы были новые территории, получить которые фюрер рассчитывал за счет России. Союзником в этом могла стать Англия. Свои агрессивные дальнейшие планы Гитлер разделил на три этапа: на первом – Германия заключает союзные соглашения с Великобританией и Италией; на втором – планируется война против Франции; на третьем – Германия ведет войну против России. Последний этап давал жизненное пространство немецкой нации на многие поколения вперед и стал бы твердым основанием для претензии Германии на мировое господство.

После выхода Германии из Лиги Наций Гитлер совершил поездку в Италию. Было ясно, что он ищет союзника, и его поиски увенчались успехом. Второй важный шаг Гитлера (попытка наладить отношения с Британией) был сделан 18 июня 1935 года – подписано англо-германское соглашение. Оно позволяло немцам построить подводный флот. Основным противником такой политики в Англии был Черчилль. Он считал, что немцы представляют собой «наиболее умелую, гибкую, жестокую и воинственную расу в мире», а Гитлером владеет «страсть насилия, и он окружен такими же, как и он, безжалостными людьми». Но к его мнению в Британии не прислушивались, считали его реакционером, потерявшим связь с реальностью. В результате все предупреждения Черчилля о германской угрозе не находили отклика.

Первым актом агрессии со стороны фашистской Германии, который встревожил мировое сообщество, было вторжение в демилитаризованную Рейнскую область. В действительности Германия блефовала – у нее не было достаточно сил, чтобы удержать эту область. Но европейские страны не отреагировали должным образом на первый шаг, предпринятый Гитлером, и ему стало ясно, что Париж и Лондон не готовы к серьезному сопротивлению.

Вторым шагом фюрера было присоединение Австрии к Третьему рейху (так называемый «аншлюс»). Движение за объединение Австрии и Германии возникло сразу после окончания Первой мировой войны, однако страны-победительницы высказались против «аншлюса», и соответствующие статьи были включены в Версальский мирный договор.

В 20 – 30-е годы стремление к «аншлюсу» приобрело много сторонников как в Германии, так и в Австрии. Наиболее активно за него выступала НСДАП и ее австрийское отделение. 11 июня 1936 года было заключено австро-германское соглашение, по которому Австрия объявлялась вторым германским государством и брала на себя обязательство действовать в русле германской политики. Германия, в свою очередь, подтверждала суверенитет и независимость Австрии.

12 февраля 1938 года на встрече в Бертехсгадене с австрийским канцлером фон Шушингом Гитлер выдвинул ультиматум: Шушинг должен был назначить министром внутренних дел А.Зейсс-Инкварта, военным министром – генерала Э.Глайзе фон Хорстенау, министром финансов – Г.Фишбека. Далее снять запрет с нацистской партии и утвердить вступление австрийской НСДАП в Патриотический фронт. Шушинг принял все условия. Однако, пытаясь закрепить независимость страны, он объявил 13 марта 1938 года днем проведения плебисцита по вопросу об Австрии. Гитлер потребовал отмены плебисцита и замены Шушинга Зейс-Инквартом. 11 марта Шушинг вышел в отставку, а в ночь на 12 марта германские войска вошли в Австрию и без всякого сопротивления установили контроль над ее территорией.

При общем ликовании местного населения пограничной Австрии немецкие подразделения вошли туда 12 марта 1938 года. Теперь она называлась «Остмарка» немецкого государства, как была определена «Законом о воссоединении Австрии с Германией» от 13 марта 1938 года.

Уже в середине марта венское отделение гестапо по указу Гейдриха получило статус главного учреждения гестапо в Австрии.

Кроме того, инспектор охранной полиции и общей полиции назначался в соответствии со структурой «старой империи». Сначала Гиммлер вменил Генриху Мюллеру исполнение обязанностей инспектора охранной полиции в Австрии, а самым первым его сотрудником стал Франц Йозеф Хубер. Когда Мюллер вернулся летом 1938 г. в центральное управление гестапо в Берлин, он назначил Эрнста Кальтенбруннера «государственным секретарем службы безопасности в Австрии».

Хотя в 1934 – 1935 гг. нацистская партия была в Австрии запрещена по обвинению в государственной измене, в 1937 г. по инициативе Гиммлера Кальтенбруннер возглавил нелегальную австрийскую СС. Теперь он занял более высокое положение в СС и стал шефом полиции «Дунай» в Вене. С 1941 г. Кальтенбруннер – группенфюрер СС и генерал-лейтенант полиции. До конца войны он отправил в лагеря смерти тысячи евреев.

Под наблюдение Кальтенбруннера в конце 1938 г. было взято семь бывших австрийских местных «стапо», внутреннюю структуру которых берлинское гестапо преобразовало по разработанному им на региональном уровне плану. В соответствии с требованиями НСДАП она строилась по образцу «старого рейха». 80 – 85% сотрудников гестапо с октября 1938 по апрель 1942 г. после «аншлюса» были рекрутированы в местный персонал. Лишь примерно 5% прибыли из местной полиции, причем их доля за 1942 – 1945 гг. поднялась всего на 15 – 20 процентов. При приеме новых полицейских их заставляли следовать обычаям и порядкам, принятым в «старом рейхе». Число «С» и «П» людей в «Остмарке» постоянно росло. Доносчиков стало так много, что для рассмотрения их материалов просто не хватало сил.

Уже в середине марта венское отделение гестапо по указу Гейдриха получило статус главного учреждения гестапо в Австрии.

Венское гестапо в течение осени 1938 года уже начало сомневаться, не следует ли затормозить их распространение, ибо даже генеральный прокурор посчитал, что эти доносы, большая часть которых оказывались ложными, могли стать просто вредными для государства.

Впоследствии он согласился, что в будущем нужно передавать на рассмотрение судов только те случаи, которые содержали опасные угрозы для государства и грубые выпады по адресу Гитлера, а также руководителей нацистских функционеров. Все остальные направлялись в охранную полицию, которая отделывалась либо предостережением, либо вовсе не принимала доносы во внимание на основе их незначительности. Уже по прошествии какого-то времени гестапо удавалось уничтожать организации политических противников и терроризировать всех других предполагаемых оппонентов. Региональные руководящие нацистские кадры ускоряли также «еврейский вопрос» самым радикальным способом. Создавались новые формы управления, позволявшие усиленно форсировать выезд евреев из страны.

Заключенные концлагеря Маутхаузен приветствуют офицера СС

После публикации «Нюрнбергских законов» в центре интересов национал-социалистской «еврейской политики» была эмиграция людей этой национальности. Чтобы форсировать выезд евреев, между сентябрем 1935 года и серединой 1938 года издавались буквально сотни законов и юридических инструкций, которые ускоряли «ариизацию», усиленно вытесняя евреев из экономики. Многие государства отказывались принимать у себя большое количество евреев. К этому добавилось еще и «присоединение» Австрии, из которой примерно 200 000 евреев имели местожительство еще и в империи. Так как не хватало валюты, изгнание зажиточных евреев рассматривалось довольно проблематично. Таким образом, массовый выезд был предусмотрен большей частью для неимущих евреев. Чтобы обеспечить командировочные расходы, заинтересованные лица нуждались в соответствующих денежных средствах. Адольф Эйхман, с 1934 года занимавший должность при службе безопасности, добивался в Берлине распространения бюрократического «Закона гестапо о евреях» на Австрию, чтобы взять под контроль верхушкой СД узаконенные еврейские организации. Адольф Эйхман родился 19 марта 1906 года в Золингене. Несколько лет он жил в Австрии. Там Эйхман в 1932 году стал членом НСДАП и СС. После запрета партии в 1933 году он переселился в Мюнхен и некоторое время служил охранником в концентрационном лагере Дахау, где получил военное образование. Позднее вошел в свиту Гиммлера в Берлине.

В 1938 году Эйхман с энтузиазмом приступил к вопросу изгнания евреев в Вене, а в 1939 году – и во всем германском государстве. В 1940 году он стал автором «Закона гестапо о евреях» и в своей немаловажной должности как протоколист принимал участие в составе делегации СС в пользовавшейся дурной славой конференции в Ванзее в январе 1942 года, где утверждалось так называемое «окончательное решение еврейского вопроса». Согласно этому проекту, намечалась (и наступила впоследствии) организованная массовая высылка и уничтожение евреев в концентрационных лагерях смерти.

После «присоединения» Австрии имперский комиссар Йозеф Бюркель 26 августа 1938 года организовал «Центральное отделение для еврейской эмиграции» в Австрии, где собрались под одной крышей все компетентные в еврейском вопросе органы власти. Общее руководство отделением осуществлял Эйхман. Из Берлина он вновь отправился в Вену, где без промедления включился в работу. Сначала депортация осуществлялась в австрийской столице, а затем квоты для высылки евреев были установлены для еврейских общин всей страны. Буквально в течение нескольких часов эти квоты были доведены до всех евреев. Они должны быть выселены из «Великой Германии» в течение двух недель. Упомянутая проблема командировочных расходов была кардинально решена Эйхманом. Для выезда неимущие евреи получали субсидии из фонда, который создавали имущие евреи. Средства поступали также от иностранных благотворительных организаций. В течение восьми месяцев 45 000 евреев покинули страну. Эйхман «оказался на своем месте». Для национал-социалистов энергия Эйхмана дала такой большой эффект, что Геринг в 1939 году посчитал ее основой для процветания «Великой Германии». Сначала ведение дел «Центрального отделения для еврейской эмиграции» с местонахождением в Берлине поручили Генриху Мюллеру, а затем в октябре 1939 года Эйхман взял в свои руки все нити этой организации, объединив ее позже с по-новому созданной имперской охранной службой. После занятия протектората «Богемии и Моравии» в июле 1939 года созданное «Центральное отделение для еврейской эмиграции» в Праге было подчинено, как и в Вене, Берлинскому центру.