Текст книги "Экономическая теория. Часть 1. Социально-экономические системы"

Содержание уровней методологии

Экономика структурно состоит из подразделений и протекающих в них социально-экономических процессах различных уровней. В современной экономической теории выделяют следующие уровни:

1) индивидуальный экономический субъект;

2) предприятие (фирма и корпорация) или микроэкономика (от греч. micros – малый);

3) мезоэкономика (or греч. mesos – промежуточный, средний);

4) макроэкономика (от греч. macros – большой), как совокупность форм хозяйствования в масштабах всей экономики;

5) мировая экономика.

Уровневый подход непосредственно вытекает из общенаучного систем но-структуристского подхода и является его конкретизацией применительно к экономике. Выделение уровней экономики для экономической теории имеет принципиальнейшее значение. Во-первых, экономические и социальные явления и процессы на каждом уровне обнаруживают себя в неодинаковых формах проявления и разном качестве. Во-вторых, на каждом экономическом уровне протекают специфические процессы, и формируется уровневые законы и закономерности. В-третьих, разные уровни экономики взаимодействуют и взаимопроникают, обособляются и кооперируются. Экономическая теория, например, не может оставаться в плену метафизики и не исследовать реальную диалектику разных уровней национальной и мировой экономики.

С позиций методологии проблемы заключаются не в наличии или отсутствии экономического анализа разных уровней экономики. Проблемы в том, что рассмотрение сущностных черт экономических явлений и процессов с позиций разных уровней будет давать исследователям разные результаты. За уровнями стоят различные социальные субъекты: индивиды, коллективы, социальные группы, классы и разные государства. Их экономические и социальные интересы не совпадают, что неизбежно отражается на итоговых теоретических выводах. Вследствие этого создаются многочисленные теории, объясняющие одни и те же явления и процессы не одинаково. Начинается столкновение теорий. Добраться до научной истины становится чрезвычайно трудно, а порой вообще невозможно.

Кратко о конкретных примерах уровневого подхода

Характерным примером может стать теория стоимости, которую мы будем рассматривать в специальной теме. Она была фундаментально обоснована классиками политической экономии, которые рассматривали стоимость любого продукта с уровня всего общественного производства. Для них стоимость любого товара или услуги – это затраты всего общественного труда в условиях ОРТ. Неоклассики стали рассматривать то же самое явление, руководствуясь субъективистским подходом с уровня изолированного индивида. Для них стоимость, которую они нарекли ценностью, стала не затратами общественного труда, а полезностью товара или услуги для отдельного человека, даже если этим человеком является Робинзон Крузо, находящийся на необитаемом острове. Вот вам, пожалуйста, пример, как анализ с разных уровней позволяет сделать разные теоретические выводы об одном и том же явлении. Задача экономической теории как раз и заключается в обосновании истинности тех или иных теоретических положений. Проследите, пожалуйста, как же решается теоретическая проблема стоимости.

История с использованием уровневых методологических подходов в экономической теории такова. Если согласиться, в общем-то, с общепринятым выводом, что экономическая теория (политическая экономия) как наука пошла от А. Смита, то на ранних стадиях её становления анализ экономической действительности осуществлялся с уровня всего общественного производства. С конца XIX в. в Западной Европе господствующим стал субъективизм и маржинализм. Сущностные категории политической экономии стали обосновываться с уровня эгоистичного «экономического человека» и микроэкономики. Так продолжалось до «великой депрессии» 30-х гг. XX в. После этого появился Дж. Кейне-сын, который стал в неоклассической субъективистской теории основателем направления экономического анализа с уровня макроэкономики. Советские экономисты уже с начала XX в. выстраивали экономический механизм общества и теорию с макроуровня. Кейнса обвинили в подражании Советам и нарекли «красным». Но научный разум всё-таки восторжествовал и до сих пор можно наблюдать сочетание анализа с микро– и макроуровней. Вместе с тем, основные теории в Европе, на американском континенте, а теперь и в России остаются субъективистско-маржиналистскими с господствующим положением в теоретических концепциях уровня субъекта-индивида. Всё это упаковывается в идеологическую куклу «свободы личности», которой на Западе со времён рабовладения никогда не было, а при господстве частной собственности никогда и не будет. Экономическая теория вступила в фазу острейшего противоречия с реалиями социально-экономической жизни, которая всё больше и больше требует действительной свободы личности, а не декларируемой, исходя из идеологических соображений. У молодых людей, начавших изучать экономическую теорию, есть возможность в течение своей жизни проследить, как этот конфликт будет развиваться.

С учётом определения в качестве объекта экономической теории Человека и общественного производства возникает проблема выделения новых уровней. По крайней мере, необходима отдельная характеристика социально-экономической сущности Человека и общественного производства как формы выражения сущностных сил Человека. В общественном производстве следует чётко выделять уровни материального и духовного производства. В нашем курсе эти уровни обозначены. Но предстоит большая исследовательская работа, которую могут взять на себя только молодые таланты. Глубокого и комплексного анализа взаимодействия материального и духовного производства нет. Между тем духовное производство постепенно отвоёвывает себе первенство во всём общественном производстве.

Наименование подхода происходит от понятия «функционирование». Речь в данном случае идёт о функционировании и развитии общественного производства. Функциональный подход выступает конкретизацией общенаучного диалектико-материалистического подхода, сущность которого сводится, как известно, к исследованию механизма развития общественно-экономических систем.

В развёрнутом виде в отношении всего общественного производства функциональный методологический подход впервые применил К. Маркс. Прежде всего, он выделил четыре сферы: производство, распределение, обмен (обращение) и потребление. При анализе воспроизводства всего общественного капитала это было обозначено фазами воспроизводственного процесса при функционировании капиталистической экономики. Ни одна фаза воспроизводственного механизма не может функционировать без взаимодействия с другими. Производство развивается с целью обеспечения потребления. Потребление, в свою очередь, задаёт цель производству. Между полюсами общественного производства функционируют фазы распределения и обращения. Происходит распределение и обмен частей общественного продукта между отраслями, предприятиями, социальными группами и государством. Экономическая теория не может оставить без внимания эту диалектическую взаимосвязь функционирующих сфер общественного производства, их единство и противоречия.

Отличие функционального подхода от уровневого заключается в том, что уровневый подход позволяет охарактеризовать общественное производство в статике, дать его картину в вертикальном или горизонтальном срезах. Функциональный подход позволяет исследовать социально-экономические системы в их развитии и постоянном воспроизведении в новом качестве и ином количественном выражении. К такому анализу, мы повторяем, побуждает диалектико-материалистический метод.

Функциональный методологический подход нацеливает экономическую теорию вычленять в функционирующем механизме отдельные и специализированные сферы, фазы, звенья, локальные системы и чётко определять их сущностное и функциональное предназначение. Этот метод позволяет в итоге управлять системами. Надежды на стихию, на «невидимую руку», на принцип, что «всё само собой образуется», что «рынок всё решит и всех расставит на свои места» в век реактивных двигателей и термоядерной энергии, по крайней мере, опрометчивы. В омуте люди тонут. «Социальный омут» страшнее омута в озере, где водятся черти. В «социальном омуте» люди начинают убивать себя тысячами и миллионами. Разве войны и революции не подтверждают опасность неуправляемого развития человеческой цивилизации!

В гигантском социально-экономическом комплексе реально действует большое количество разноплановых и многофункциональных факторов. Для нахождения научной истины исключительно важным становится группировка факторов по функциям и целям. Это позволяет любое экономическое или социальное явление проследить в динамике от становления и до форм проявления.

Если продолжить пример со стоимостью, рассмотренный чуть выше при характеристике уровневого подхода, то следует отметить, что функциональный подход вынудит грамотного экономиста обязательно посмотреть, где, в какой фазе воспроизводства стоимость (ценность), создаётся, а не ограничиваться только потреблением. При потреблении полезность блага исчезает и превращается во что-то другое. Приверженцы маржинализма не пользуются функциональным методом анализа всего воспроизводственного механизма и «упираются» в стоимость-ценность блага, когда начинают её ощущать, осязать, оглядывать, потреблять, и испытывать от этого удовольствие. Совершенно очевидно, что прежде чем получить удовольствие от вещи или услуги, её необходимо воспроизвести трудом людей. Вот откуда начинает свой путь стоимость-ценность. Функциональный подход обязывает проследить этот реальный процесс и выразить через категории экономической науки.

Функциональный подход не ограничен только анализом общественного производства в целом. Он может применяться при анализе любого уровня общественного производства.

В этом моменте мы подошли, пожалуй, к самому главному методологическому подходу, непонимание или неприятие которого порождает многочисленные разногласия теоретиков в оценке реальных социально-экономических процессов в обществе. Нам хотелось бы, чтобы читатели были очень внимательны в уяснении сути социализированного подхода при анализе экономической практики. Проблема в следующем. Когда исследуется экономика, то обычно измеряется количество готовой продукции, объёмы капиталовложений, обилие денежных вложений, размеры доходов в рублях или долларах и т. п. При отсутствии социализированного подхода возникает устойчивое представление, что в производстве взаимодействуют фонды и капиталы, что продукцию производят предприятия и что прибыль создают деньги или капиталовложения. Такое представление настолько естественно, что за «чистую монету» его принимают многие авторы теорий. Достаточно открыть любой отечественный или зарубежный учебник по экономической теории, чтоб убедиться в этом.

При таком понимании социально-экономических процессов получается результат, что вещи одухотворяются, что они якобы управляют людьми, что судьба людей якобы безраздельно зависит от денег, вещей, капиталов и т. д. Достаточно в любой час дня и ночи нажать любую кнопку телеприёмника в России, и можно услышать рефрен: «Деньги – это свобода Человека». Капиталистический агитпроп не замечает, что этим лозунгом он подчёркивает как раз всю несвободу и всю никчёмность Человека, если его свобода зависит от какого-то количества вещей или суммы денег. Достаточного количества денег никогда не бывает.

В действительности же предприятия ничего не производят, капиталы и фонды ничего не создают, деньги прибыль не приносят.

Все указанные и все остальные блага создаёт Человек. Каждая произведённая в обществе вещь – это материализация человеческого труда, его умственных и физических способностей. Любое материальное и духовное благо – это материализация Человека в его взаимодействии с косной материей. Деньги, капиталы, прибыль, вещи – это внешнее выражение человеческой сущности. Вещь и деньги – это вторая, овеществлённая природа Человека.

После констатации этих элементарных, на наш взгляд, истин, против которых возражений не должно быть, возникает самая существенная трудность в понимании социализированного подхода. Никакое благо, вещь ли, капитал ли, деньги ли и т. п., люди в одиночку воспроизвести не смогут. В виду ОРТ и обобществления производства люди все блага воспроизводят, взаимодействуя друг с другом. Этот момент в первой теме нашего курса уже подчёркивался. Отсюда вытекает, что в вещах, капитале, фондах, деньгах, прибыли материализуются исключительно сложные отношения между людьми в социуме. Все воспроизводимые материальные и духовные блага в обществе по своей сути выступают материализацией социально-экономических отношений. Произведённая вещь – это не только овеществлённый труд, но и овеществлённые общественные отношения. Деньги – это результат длительного исторического развития экономических отношений человечества. Капитал во всех его формах и видах – это не вещь и не деньги, а сложная система производственных отношений. Любые доходы или прибыль – это своеобразный итоговый результат взаимоотношений между людьми в производстве, распределении и перераспределении материальных и духовных благ.

Классики политической экономии и марксисты указанный социализированный методологический подход строго выдерживали. А. Смит за доходами видел классы, Д Рикардо капитал в буржуазном обществе определял как «накопленный труд», К. Маркс капитал рассматривал как отношение эксплуатации между владельцами капитала и наёмным трудом. Все авторы многочисленных неоклассических теорий, за редчайшим исключением, отошли от такого анализа социально-экономической практики. В соответствии с неоклассическими теориями миром правят не люди, а капиталы и деньги. Поверхностно это действительно так. Но для чего тогда существует экономическая наука?

Вместо заключения: методология довольно часто стреляет из пушек

Экономическая теория в России со времён Ивана Тихоновича Посошкова (1652–1726 гг.) всегда исходила из признания реальностей, что единственным источником всяких ценностей выступает труд в земледелии, промышленности и духовной сфере, а не субъективные вожделения индивидов при потреблении. Среди российских и советских экономистов не трудовиков не было. Можно лишь поражаться, как бывшие «марксисты-коммунисты» в России с лёгкостью в мыслях необыкновенной в наши дни за «чистую монету» воспринимают только маржиналистские теории. Чего больше в этих мыслях? Политической конъюнктуры, буржуазной классовости, отсутствия знаний или безответственности перед российской экономической наукой и своим народом? Нам от этого становится не по себе.

Методология – это не забава для профессоров. Человек сталкивается с методологией каждый раз, когда садится за обеденный стол. Когда отдыхает на Канарах или на «мичуринском» участке в Пензенской области. Когда слушает очередное выступление Президента своей страны. Когда служит в армии и оказывается с оружием в руках на территории собственной страны или за рубежом. Когда против своей веры берёт оружие и защищает своих детей от агрессии со стороны себе подобных. Сам человек этого не осознаёт. Но это именно так.

Эту череду «встреч» можно продолжать до бесконечности. Если это кому-то непонятно, то следует пояснить, что на основе выработанной методологии создаются соответствующие экономические теории. В свою очередь, теории реализуются в реальных формах собственности, государственном устройстве, экономической и социальной политике.

Прежде чем в мире появился первый миллиардер и первый безработный, «до блеска» была вычищена методология и теория частнокапиталистической собственности.

Прежде чем Гитлер приступил к покорению всего мира и стал уничтожать людей, были сформулированы теории ограниченности жизненного пространства и ограниченности ресурсов, явно вытекающие из потребительского подхода.

Прежде чем танки современных «цивилизованных» фашистов стали стрелять на Ближнем Востоке и убивать арабов и евреев, у США появились соответствующие гегемонистские теории в советологических центрах. Вот она ярчайшая характеристика потребительской психологии и потребительской методологии. Именно в США работают десятки научных центров, которые разрабатывают такую методологию и такие теории.

Перед агрессией всегда необходимо доказать неизбежность стрельбы из пушек и предварительно оправдать стрельбу! Вот чем на самом деле оборачивается методология. Этого могут не понимать студенты, но не имеют право не понимать их учителя. Более подробно результаты использования новой методологии и новых теорий будут анализироваться практически во всех темах учебного курса.

Прежде всего, следует хорошо осознавать, что вкладывается в понятие «методы». Для учёного-обществоведа это понятие – азбучная истина, не требующая пояснений. Для начинающего изучать экономическую теорию не так всё просто. Студент столкнётся с ситуацией, когда в каждом учебнике будет находить исключительно авторское представление о методах экономической теории, которое порой далеко отходит не только от элементарного общепринятого представления, но страдает авторской субъективностью. Между тем, методы – исключительно тонкая и обязательная «материя» в части получения итога исследовательской работы в сфере общественной жизни. Это – своего рода «микроскоп», с помощью которого можно что-то «рассмотреть», а что-то, может быть главное, оставить без внимания.

Студентам, изучающим экономическую теорию, предлагается просмотреть первые главы нескольких учебников и, прежде всего, «Экономиксов». Откроется странная картина. В ряде учебников, в том числе нобелевского лауреата П. Самуэльсона, ни одного слова о методологии и применяемых методах исследования. Вещают как «боги из машины». Такая позиция снимает всякую ответственность с авторов, как за логику изложения материала, так и за итоговые выводы. Принципы методологии и методов обязывают авторов придерживаться строгих рамок в научных исследованиях и не допускать субъективистских оценок. Методы анализа экономической действительности мучительно вырабатывались тысячелетиями. Это – своего рода «коллективный договор» о правилах поведения исследователей социальной материи. Произвольное поведение учёных разрушает научную среду и выталкивает анализ на путь субъективизма и менторства, что для науки губительно. Китайская мудрость гласит: «Если человек ищет мудрость, он умён, если он думает, что нашёл её, он безумен».

Ранее кратко охарактеризованную методологию нельзя смешивать с методами.

 Методы экономической теории представляют собой способы, приемы, инструменты познания человеком экономической действительности и воспроизведение её в качестве познанного результата в научных категориях, законах, моделях, графиках, формулах, символах и т. п. На этом пути исследователей встречает чрезвычайно опасная логическая ловушка. Увлечённость субъектом познания построением категорий, схем, моделей и выведением законов и графиков может увести его в мысленно представляемый или идеальный мир, который в реальности не существует. Типичным примером могут служить современные американские «Экономиксы» и списанные с них российские учебники, которые предлагают изучать такую рыночную экономику, которая в настоящее время нигде в мире реально не существует. Ранее советские марксисты в учебниках по политэкономии «исследовали» переход от социалистического общества к коммунистическому, хотя всего-то необходимо было разобраться, какой же социализм реально существовал в обществе. А он был не тот, каким его описывали в учебниках.

Задача подлинно научного исследования заключается в том, чтобы мысленное представление о познаваемой социально-экономической реальности или идеальная модель общества, выражаемая экономическими категориями и законами соответствовала хозяйственной практике, тем экономическим процессам и явлениям, которые реально протекают. В противном случае наука, в лучшем случае, остаётся бесполезной, в худшем – причиняет обществу вред. И здесь очень важным становится общефилософский метод познания экономической действительности. В советское время в экономической науке шла ожесточённая дискуссия по поводу двух методов. Одни авторы считали, что общепринятым должен стать метод познания по схеме: «абстрактное-конкретное-абстрактное». Другие резко его отрицали и настаивали на методе: «конкретное-абстрактное-конкретное». Может показаться, что эти научные споры к практике никакого отношения не имели. Между тем, речь шла как раз о роли практики в её познании. При первом подходе экономическая практика мыслится в качестве посредника и материала для обобщений в экономической науке. При втором методе экономическую действительность необходимо изучать и научные выводы необходимо делать на её основе и для неё. В первом варианте экономическая наука становится вещью-в-себе, во втором – экономическая наука вырастает из экономической действительности и служит ей. Очевиден вывод о преимуществах второго метода. Что касается состояния экономической науки, то она, к сожалению, в большинстве пользуется методом «абстрактное – конкретное – абстрактное». Так проще и меньше хлопот – достаточно сесть за письменный стол и «исследование» течёт рекой. Но является ли такое «исследование» научным?