Текст книги "Мы – русский народ"

Предотвратить эти последствия не смогут ни Вольский, ни Примаков, ни Тихонов со своими союзами предпринимателей и производителей. Это по силам лишь государству – национально и социально ориентированному. Если люди, мнящие себя государственными мужами, люди, наделенные избирателями или членами своих партий властными полномочиями, не воспользуются своими возможностями, то последует неуправляемая реакция и вина за это ляжет на их плечи. Государство, не выполняющее своих обязательств по защите прав своих граждан, в свою очередь вряд ли может рассчитывать на их лояльность и выполнение ими своих обязанностей перед обществом и государством. Красноречивый пример тому – массовое уклонение от службы в армии и все большая криминализация общества.

Вот уже более десяти лет Россия идет (или ее ведут) по пути, не имеющему названия. Поводыри или впередсмотрящие не решаются назвать его ни капиталистическим, ни социалистическим. Правда, в самом начале пути промелькнуло что—то типа «социализм с человеческим лицом», но и от этого быстро отказались, потому что даже социал—демократические принципы мешали созданию нового класса собственников. И тем не менее себе—то мы можем честно сказать, что строит на русской земле русофобская российская элита – дикий капитализм, где человеку труда отводится роль бессловесной тягловой лошади, которую кормят, пока она в состоянии приносить пользу хозяину. А перестанет приносить? Ну что же, «мавр сделал свое дело» и может потихонечку приступать к выполнению установки Чубайса о ликвидации пенсионеров «как класса» и к рекомендациям М.Тэтчер по доведению численности русского народа до экономически оправданных 50 миллионов. Что в общем—то успешно и выполняется: смертность в перестроечные и постперестроечные времена увеличилась более чем на четверть, средний мужик до пенсионного возраста уже не доживает и как результат – «естественная» убыль за 1992–2003 годы составила 9 млн 595 тыс. человек. Никаких ассоциаций эта цифра не вызывает? А 6 млн жертв холокоста? Или даже в два раза меньшая численность населения независимой Грузии? Впечатляет? А почему тишина? Почему никого этот вопрос не волнует? Почему никого не призывают к ответу? Или русские для вас, господа, не имеют права на жизнь? А мы что молчим, как ягнята на заклании?! Почему мы, воспитанные социалистическим обществом и с молоком матери впитавшие в себя идеи коллективизма, справедливости, сострадания, стыдливо умалчиваем о своей приверженности социализму. Или еще кто—то надеется, что на ваучеры получит какие—то баснословные дивиденды, что новый хозяин завода (Дерипаска, Бендукидзе, Ходорковский, Фридман и примкнувший к ним Потанин) оторвет от себя и добровольно отдаст им достойную часть созданной ими же прибавочной стоимости?..

(Горько сознавать, но такие наивные сохранились даже после того, как Ходорковский, посидев в тюрьме, пришел к неутешительному для себя выводу: обвинительный приговор ему обеспечен. Под давлением данного обстоятельства, а также в расчете на смягчение своей участи он сделал неожиданное заявление для прессы о криминальной природе приватизации и первоначального накопления российского капитала, о космополитизме многих предпринимателей и необходимости перестройки их сознания, а также о том, что с народом в конце концов нужно «поделиться» и что у России, оказывается, есть и свои национальные интересы.)

А может быть, мы окончательно опустились до того, что согласны жить, рассчитывая на подачки с барского стола, недоброкачественную гуманитарную помощь, на жирный кусок, случайно обнаруженный в помойном бачке? Или мы уже забыли, что социализм – это социально ориентированная экономика, что социализм – это вовсе не бранное слово, а мечта человечества, к которой стремятся, а кое—кто уже и подошел: шведы, китайцы, кубинцы, японцы. Пожили и мы при социализме. Но у каждого из нас социализм был разный… И если мы строили его сами, то те же западные рабочие добивались социальной ориентации своих национальных экономик, имея в руках советскую страшилку: «Не дадите – будет то же, что и в России». Вот они, буржуи, и прогибались. А что сейчас? Отказавшись от социализма в своей стране, мы лишили трудовое человечество рычага воздействия на работодателей. Мы предали не только себя, но и всех других людей труда. Воспользовавшись этим, как говорит А.С. Панарин, экономическая элита решила подвергнуть ревизии сложившийся гражданский консенсус, заявив, что более не намерена содержать и терпеть обременительное социальное государство и все то, что ему сопутствует в области культуры и морали – защиту слабых и покровительство им. Характерным в этой связи является решение немецкого союза предпринимателей, принятое ими на съезде в Дюссельдорфе в 1998 году. Своим исполнительным органам съезд поручил «довести до немецкого народа и правительства, что терпение патроната истощилось». А незадолго перед этим небезызвестный Б.А.Б. заявил руководителю российской госбезопасности: «Если вы не понимаете, что мы пришли к власти, то мы вас просто уберем. Вам придется служить нашим деньгам, капиталу». Каково! А ведь и служат… да еще как…

Вот и получается, что ликвидация социалистического мира отразилась не только на судьбах проживавших там людей, но и всего трудового человечества, на права которого капитал, приобретший глобалистские наднациональные черты, ведет небезуспешное наступление. И если в условиях биполярного мира мнение дееспособных граждан практически двухсот государств хоть условно, но все—таки учитывалось при определении курса внутренней и внешней политики этих государств, то временная сдача социализмом своих позиций открывает дорогу соросам, бабам, дюссельдорфским «заседателям», а в конечном итоге – Мировому правительству, которому совершенно безразличны национальные права каких—то индейцев, австралийцев, негров, палестинцев, сербов, белорусов, великороссов…

И если правы те авторы, которые утверждают, что «национальную идею следует рассматривать как цель, поставленную Богом перед данным народом, как тот вклад, который в соответствии с Божественным планом данный народ должен внести в мировое развитие»,[56]56
  Русский дом. 2002. № 7.


[Закрыть] то русский народ своей общинностью и коллективизмом, своими вечевыми традициями, своей нестяжательностью и своей верностью православию, своей историей, а в итоге – своим самопожертвованием и подчинением личных интересов общим давно доказал миру, что в том Божественном плане ему предназначена явно не роль статиста, а что касается экономики, то свой выбор в пользу социализма он сделал еще со времен сельских общин…

Ну вот мы и подошли к завершению разговора. Много сказано слов, много вылито воды. Что же в «сухом остатке»? А в остатке, несмотря на подлость современного бытия, все—таки оптимистический фатализм. Я уверен, что мы выживем, и не назло нашим недоброжелателям, а на благо нашим «братьям и сестрам». И если это не будет противоречить нашим национальным интересам, то и в помощь народам, нуждающимся в нашем покровительстве и участии. Я не сомневаюсь, что среди нас уже ходят одаренные люди, которые через некоторое время, «вооружась всеми знаниями, которые выработало человечество», смогут взять на себя бремя национальной элиты, объединят вокруг себя не только патриотов России, но и просто неравнодушных к судьбе своего народа людей и, опираясь на Православную церковь и русские традиции, возьмутся за возведение доселе невиданного социально справедливого и человеколюбивого общества на принципах Православия и Социализма.

МЫ, БОЖЬЕЙ МИЛОСТЬЮ, РУССКИЙ НАРОД

Накануне третьего тысячелетия по ряду причин совершенно разные люди вновь заговорили о Русской Национальной Идее, Русском Вопросе. Кто—то хочет на этой волне прийти к власти, кто—то – приспособить эту идею под свою программу, кто—то – скомпрометировать ее, а кто—то, только услышав об активизации русского национального самосознания, заполошно завопил: «Караул!»

Как простым русским – крестьянину, рабочему, обывателю относиться ко всему этому, на чью сторону встать? Под какие знамена? Гордиться своей принадлежностью к русской нации или посыпать голову пеплом? Вопросов море. Столько же и ответов.

И действительно, можно ли оставаться равнодушным, наблюдая за тем, как великая страна, великая нация низводятся до заштатной центрально—африканской полуколонии? И не эта ли метаморфоза с явными признаками деградации явилась основным побудительным мотивом возрождения Русской Национальной Идеи? В советские времена она не озвучивалась и даже подвергалась гонениям, но как эксплуатировалась – здесь и Мировая революция, и Коминтерн, и социалистический лагерь, и народно—освободительное движение, и интернациональная помощь, где русскому народу отводилась роль движущей силы и донора.

Сейчас нам трудно. Кому—то может показаться, что мы тонем, а тонущий, как известно, хватается за что угодно, в том числе и за национальный вопрос. Вдруг он спасет, вынесет на поверхность?

Знаю, что ни в России, ни за ее пределами нет человека, имеющего право безапелляционно вещать по этому сверхтонкому и сверхсложному вопросу. Если такой объявится – не верьте ему. Ответ, да и то приблизительный, может быть получен исключительно в результате диалога, и не только внутриславянского, а международного, потому что, претендуя на вселенскую роль, мы должны получить признание других народов. Однако сформулировать Русскую Национальную Идею можем только МЫ, не Академия наук, не Администрация Президента и даже не Русская православная церковь, а все мы вместе.

Итак, русская история, Православная церковь, труды русских сподвижников и простая человеческая логика дают основания предложить для продолжения этого разговора следующие отправные тезисы:

– мы, Русский народ, осознаем себя плоть от плоти Матери нашей Земли. В каждого из нас Отец Небесный вдохнул живую и бессмертную Душу, способную на самосовершенствование и грехопадение;

– все народы земли – наши братья, ибо предки у всех общие. Нет ни избранных, ни гонимых;

– по природе своей Русский человек – существо общественное. Мир, община, ватага, коллектив – святые понятия для него, ибо только сообща Русский народ смог сохранить свою самобытность;

– Русская Земля и русский народ неразделимы. Русская Земля без русского населения размагничивается и перестает быть опорой мирового равновесия. Вырви русского человека из обычной среды – и его дети забудут язык, обычаи и историю своих предков. Только на Родине русский чувствует себя дома, только на Родине и с думой о Родине он способен на духовный подвиг. Поэтому русские так самоотверженно защищают свою малую и большую Родину от захватчиков. «Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет»;

– осваивая новые земли, русские приходили не как захватчики, а как старшие, более сильные и более опытные братья. Большие и малые народы, вошедшие в состав Русского государства, получали защиту, хлеб, знания, приток новой крови. Ни один народ, ни одна народность не исчезли с лица Земли по злой воле русского народа. Шовинизм и национализм чужд природе русского человека;

– не желай другим того, чего себе не желаешь, – вот принцип нашей жизни. По этой причине русские не вели войн с целью захватить и поработить. Входившие в состав России народы нередко получали прав больше, чем их имели сами русские. На Руси никогда не было рабства;

– чтобы выполнить свое предназначение, Русское государство должно быть большим и сильным, что доказано историей, когда наши пращуры победили Кира и Дария, заставили Александра Македонского отказаться от похода на север. Нога римского легионера не ступала на нашу благословенную Землю. Не будь мощной Российской державы – и иго германского национал—социализма на долгие времена затмило бы Землю;

– знают ли люди Земли о мессианской роли русского народа? Знают, и не раз прибегали к его помощи. Русской кровью добывалось благополучие Византии и Болгарии, Италии и Франции, Англии и Австро—Венгрии, Германии и Соединенных Штатов Америки. Какими только эпитетами в критические минуты не награждались русские чудо—богатыри!.. Но лишь только исчезала угроза, как облагодетельствованная нация (страна) тут же находила удобный предлог, чтобы расплеваться со своим спасителем;

– а что же мы сами, русские? Сознаем ли мы свою вселенскую миссию? Увы. Мы слишком совестливы, чтобы непрестанно напоминать о своих заслугах человечеству, а связанная с этим качеством наша Нечестолюбивость позволяет формировать псевдорусскую и антирусскую идеологию, стремящуюся к умалению и забвению подвигов, совершенных нашими предками, что ведет к принижению морально—духовного состояния русского народа.

В результате мы имеем извращенную историю и космополитическую идеологию, что обусловливает факт нынешней слабости и раздробленности;

– в своем подростковом максимализме новая империя, снедаемая корыстолюбием и манией величия, делает все для того, чтобы занять наше место в мироздании. Но как бы она ни была сильна в военном, финансовом и экономическом отношении, она не сможет заменить нас в предначертанной нам вселенской роли. Ей этого не дано. Спасать цивилизацию, человечество и саму жизнь на Земле, в который уже раз, придется нам. И чем позже мы это осознаем, тем больших жертв нам будет стоить эта миссия;

– наше мессианство не благо, а крест, который мы несем вот уже три тысячи лет. Более того, на грани тысячелетий, когда наиболее рельефно проявляются космические катаклизмы и природные катастрофы, когда внешняя угроза и внутренний раздрай ставят под сомнение само существование Русской Империи, тогда готовность русского народа к действию должна быть безусловной, воля – непреклонной, а поведение – вновь жертвенным.

Итак, на повестке дня вновь извечный Русский Вопрос: Что делать? Как мне представляется, система мер может быть следующей:

1. Нужно понять раз и навсегда, что помощи нам ждать неоткуда. Не зря было сказано: «Бойся данайцев, дары приносящих». Решая свои внутренние вопросы и вселенские проблемы, МЫ МОЖЕМ РАССЧИТЫВАТЬ ТОЛЬКО НА СВОИ СИЛЫ. Поэтому войска должны быть накормлены, обучены, дисциплинированны и вооружены самым современным оружием. Никто не имеет права диктовать нам свои условия в военной области. Мы идем на ослабление своей военной мощи только тогда, когда позволяет международная обстановка и когда мы сами сочтем это целесообразным.

2. Русское государство должно держать под своим контролем сырьевые ресурсы, транспорт, энергетику и такое количество промышленных и сельскохозяйственных предприятий, которое позволило бы обеспечить жизнеспособность и суверенитет государства. Научную, технологическую, продовольственную зависимость России от остального мира следует свести до минимума, если не исключить вообще. Наши территории, природные богатства, интеллектуальный потенциал, мастеровитость и трудолюбие народа в состоянии производить все, что необходимо великой державе. Считать, что закупка продовольствия за рубежом, равно как и продажа природных ресурсов, равносильны добровольному рабству, а «утечка мозгов» – национальному бедствию.

3. В России допускаются любые формы собственности на орудия и средства производства, но только при условии, что они приносят пользу государству и россиянам. Собственность, нажитая честным трудом, священна.

4. Отношение русского человека к Земле – это отношение сына к матери. «Мать—сыра земля», – обращается русский к Земле в минуты роковые. От нее он получает живительные соки, силу, мужество, а по окончании земного пути она принимает в объятия его останки.

Продажа Земли равносильна продаже родившей и вскормившей тебя матери, осквернению могил предков, лишению потомков Родины, а себя – последнего местоупокоения.

Недра Земли Русской, как и сама Земля, даны во благо всего российского народа. Шахтер, нефтяник, старатель не собственники добытого ими угля, нефти, алмазов – не они создавали их. Работнику принадлежит лишь справедливая компенсация за его труд.

5. Вот уже тысячу лет, а это практически вся писаная история Руси, мы исповедуем близкую нам по духу веру в Иисуса Христа в ее незамутненном стяжательством и практицизмом православном виде. В православии черпали силу духовные пастыри, мыслители и ратоборцы, государственные мужи и землепашцы. Православие огранило алмаз русской души, превратив ее в путеводную звезду человечества. Пока живо православие, жива Русь. Вот почему миссионерская деятельность нетрадиционных религиозных конфессий на Русской Земле должна рассматриваться не иначе, как покушение на наше национальное единство.

6. Морями крови оплатил русский народ мир на Земле. Кровью его сыновей обильно политы не только рубежи и внутренние области Русского государства, но и стран Европы, Средней и Центральной Азии, Дальнего Востока. Вправе ли мы безучастно относиться к этому факту мировой истории? Нет! Мы просто обязаны отказаться от ложной скромности и, спасая своих сыновей от новых жертвоприношений, включить земли, политые русской кровью, в сферу национальных интересов. Великая держава—миротворец имеет на это право.

7. Ищи пророка в своем Отечестве. Земля Русская богата на просветленных и великомудрых мужей. Следует знать их, беречь их, верить им, следовать за ними. Русская община не стадо баранов, козел—вожак ей не нужен.

Руководить страной должен Русский Государственный Деятель, ее губерниями – Русский или представитель Коренной Национальности. В руководстве национальных губерний Русский, обеспечивая единую национальную политику, должен быть на положении «серого кардинала».

8. Русский человек должен получить национальное воспитание. Мать и отец обязаны привить своим детям веру в доброе начало, любовь к Родине, почитание старших, щедрость души, нестяжательство, трудолюбие, понятие Чести, уважение к другим Народам.

Помощники родителей в этом – русские учителя в школе, в идеологических учреждениях, в средствах массовой информации.

9. Русский язык – инструмент, посредством которого происходит таинство – воспитание души. Нет в мире языка, богаче русского, и нет понятий и явлений, которые не имели бы русского обозначения. Профессиональные термины допустимы и даже необходимы в работе, но не в обиходе.

Газетная статья, речь диктора, не говоря уже о художественной литературе, должны быть понятны как в столице, так и в глухой деревне, как русскому, так и якуту, ибо русский язык – есть средство межнационального общения и сближения, а не разъединения. Москва – Третий Рим, но не второй Вавилон.

10. Национальная идея любого народа формируется религией, историческим опытом, обычаями. И тут особая роль принадлежит русской литературе, русскому писателю, который глубже других проникает в эти кладовые национальной души и ее источники: сначала – как исследователь и ученик, а затем – как учитель. Поэтому по своему душевному складу настоящий писатель приближается не просто к уровню священнослужителя, а к положению иерарха церкви. Но у каждого священнослужителя свой Бог, своя Вера, и как мулла не может заменить ксендза в костеле, так и раввин – батюшку в православном храме.

11. Русский человек должен гордиться своей принадлежностью к великой нации и причастностью к вселенской миссии.

Всякие попытки разрушения русского единства под видом суверенизации или, наоборот, интернационализации – есть преступление против русского народа и его миссии.

12. Однако и нам, русским, есть чему поучиться у инородцев: организованности, последовательности, дисциплине. Они могут быть весьма полезными в развитии точных наук и отработке технологических процессов. Их исполнительское мастерство в ремесле может соперничать с искусством, а в отдельных сферах им нет равных. Воспитание же русской души мы оставим за собой.

13. Русская держава будет в состоянии выполнить свою миссию только в том случае, если интересы государства и нации будут главенствовать над интересами ее губерний и граждан.

Россиянин абсолютно свободен, но лишь до того предела, пока его интересы не войдут в противоречие с интересами других россиян, общества, государства…

Я не ставлю точку, напротив – приглашаю к продолжению и углублению темы, с одной лишь целью: чтобы здоровое русское самосознание не просто проснулось, а опамятовалось, сформулировалось, чтобы эта общепризнанная Идея стала выше всяких персонифицированных конституций и чтобы ей служили все – от подсобного рабочего до президента.

Не исключаю, что вышеизложенное вызовет отрицательную реакцию со стороны воинствующих инородцев. Реакция эта может проявиться в брани, навешивании ярлыков, инициировании прокурорско—судебного разбирательства. К этому нужно быть готовым, и это нужно пережить. Давайте еще раз продемонстрируем нашу терпимость, но доведем дело до конца.