Текст книги "Кремль 2222. Юго-Запад"

Глава 8

– Положим, в рукопашной я смогу победить. А что делать с дистанционными противниками? – задал волнующий вопрос Змееныш.

– То же, что и с любыми другими! – удивился Мастер.

– Но ведь они будут стрелять! – объяснял старику ученик.

– Ну и пусть себе стреляют! Ты не будь там, куда они целят, – спокойно отвечал Учитель.

– Это легко сказать… А что, если противником окажется какой-нибудь шам? Ему даже незачем меня видеть! Он меня по мыслям найдет.

– В твоем вопросе уже содержится половина ответа…

В этом поединке он не использовал свой новый меч, орудуя голыми руками. Вернее, обутыми ногами.

Шагай-дерево потянуло свои побеги, но Змей уклонился, прыгнул навстречу и ударил подошвой по стволу. Молодое растение-хищник пошатнулось, цепляясь корнями за землю, но устояло. Старое и потому более опасное дерево-мутант метнуло свои ветви к человеку со спины, однако опоздало – он откатился вбок, вскочил на ноги и, продолжив движение, забежал с другой стороны. Удар – и на землю полетели щепки вперемешку с соком-кровью. Дерево недовольно шагнуло назад. Использовав его отступление, Змей вновь вернулся к первому растению. Отскочил резко в сторону от извивающихся побегов, подпрыгнул, оттолкнулся от заметавшихся в поиске ускользнувшей добычи толстых веток и ударил двумя ногами в ствол. На этот раз шагай-дерево не устояло. Беспомощно задергав в воздухе корнями-щупальцами, оно так и не смогло ни за что уцепиться и завалилось набок. Подскочивший Змей резкими ударами ног сбил несколько особо прытких веток и, не давая растению подняться, размолотил ствол. Как старое дерево ни пыталось помешать, человек все же сцедил сок с поверженного растения, захватил несколько обломанных веток и зашагал к краю рощи, где оставил свое оружие.

Видимо, азарт недавно проведенного боя еще не отпустил его, потому Змей и не почувствовал опасности.

– Дезертир или шпион? – услышал он позади, когда наклонился за мечом.

Голос принадлежал Клину. «Раз сразу не убил – значит, поговорить хочет», – подумал Змей и повернулся.

– Без резких движений! – предупредил дознаватель.

Какие уж тут резкие движения, когда в брюхо тебе нацелены сразу три ствола?

«Все-таки захватил с собой Прохора!» – недовольно узнал Змей припухщую рожу среди двух сопровождающих Клина. Да и другого бойца он тоже раньше видел.

– Мне понравилась твоя игра, – совершенно искренне признался парень.

– А мне понравились твои бои, – кивнул в ответ Музыкант.

– Не знал, что ты еще и стрелок, – указал Змей на старенькую СВД в его руках, продолжая игнорировать Клина с прихвостнем.

– Свое имя я получил не только за музыкальные таланты, – признался стрелок-гитарист. – Как, я уверен, и ты свое.

– Ну хватит болтать! – надоело Клину слушать их разговор. – Кому сливал информацию и подавал сигналы?

– Ты о чем, дядя? – показал содержимое рук Змей. – Всего лишь раздобыл сок и несколько веток.

– Зачем? – подозрительно спросил Клин.

– Кровь шагай-дерева – хорошая мазь для обработки тела перед набивкой. Ветки – Спаю подкрепиться.

– Ишь как стелет! – процедил сквозь зубы Прохор. – Да не верь ты ему, Клин! Сука он, точно тебе говорю! Кончать его надо.

– Рот закрой, мыслитель! – одернул своего пса дознаватель. – Все выясним, тогда и посмотрим.

«Да уж, такой не помучает – не успокоится, – подумал Змей. – Но раз пахнет пытками – значит, еще поживу».

Клин вытащил из-за спины веревку:

– Свяжи-ка его, Проша!

– Эт я мигом! – обрадовался амбал.

– Ну вот что, ребята, – перевел ствол на Клина Музыкант, – отпустите парня!

– Не понял, – вытянулся в лице Прохор.

– Не нравится мне, чем вы заниматься собрались, – напрямую ответил Музыкант. – Мы тут вроде как в засаду определены, а не сраться меж собой. Вот вернемся на базу – там и пообщаетесь, если вопросы еще останутся.

Возникла щекотливая ситуация: Музыкант с СВД, нацеленной в голову Клину, Прохор с веревкой в руке и АК за спиной, Клин с ПМ, направленным на Змея, и сам Змей без оружия, но на взводе.

Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы со стороны рынка не послышались выстрелы.

– Что и требовалось доказать! – истолковал это по-своему Клин, бросив взгляд на Музыканта.

Винтовка в руках снайпера дернулась в сторону Змея, и тот понял: «Теперь я сам за себя».

СВД на такой дистанции – штука неудобная. Музыкант так и не успел изменить положение ствола, впустую шлепнула в древесный ствол выпущенная Клином пуля, когда парень молниеносно сместился в сторону и одним прыжком очутился за спиной Прохора – одну кисть положил ему на затылок, а другой запрокинул подбородок на себя. С откинутой назад головой здоровяк беспомощно взмахнул руками, выпуская веревочную петлю, которая упала ему под ноги. Из-за спины Прохора Змей выбил ногой ПМ у Клина, а самого маркитантского дознавателя толчком той же ноги отправил на землю. Всё это произошло настолько быстро, что снайпер только и успел отскочить назад, пытаясь увеличить дистанцию, однако выстрелить так и не смог.

– Будем тут ерудой заниматься или своим поможем? – спросил Змей из-за спины Прохора.

Правую руку клиновского приказчика парень уже взял на излом, и здоровяк стоял, приплясывая от боли. В воздухе повисла пауза – лишь слышались выстрелы со стороны рынка. Молчание троицы Змей расценил как нерешительность:

– Ну соображайте быстрее! Если бы я был шпионом, то мог бы уже убить вас.

В доказательство своих слов он бросил к ногам Музыканта автомат Прохора. Похоже, этот жест внес некоторую сумятицу в стройные выводы маркитантов.

– Ладно, вы тут еще позалипайте, а я пока своим помогу! – толкнул Змей здоровяка на снайпера и стремительно покинул место встречи.

Недолго думая, троица маркитантов схватила оружие и отправилась следом.

За рощей шли обычные для Москвы кварталы развалин. До торговых прилавков было несколько сотен метров, но тут со стороны рынка послышался грохот. Змей отклонился от прямого курса, связав взрывы с предшествующими им хлопками, раздававшимися южнее. Трое маркитантов пошли следом за ним.

«Главное – чтобы в спину не выстрелили!» – подумал парень.

Осторожно пробираясь среди увитых плющом строений, он очень скоро приблизился вплотную к источнику шума, когда на его пути неожиданно возникло препятствие.

За очередным поворотом, на верхнем, втором, этаже порушенного здания, Змей вдруг увидел двух караульных в черных одеждах с капюшонами и такого же цвета масках на пол-лица.

Подобных бойцов на Юго-Западе прежде не видели. Приближение парня эта парочка проморгала – видимо, не ожидали появления чужих с восточного направления, увлеченно вглядываясь через окна с другой стороны строения в происходящее. Прямо за развалинами, где дежурили дозорные, в небо то и дело взмывали мины, и через десяток секунд с территории рынка доносились взрывы.

– Ну и где он? – озирался Клин по сторонам в поисках Змея, когда не обнаружил шедшего впереди парня за очередным поворотом.

– Валить его надо было, – зло шепнул Прохор.

– Я уже не так в этом уверен, – покачал головой дознаватель.

Музыкант же приложил палец к губам, призывая к тишине:

– Тсс! – и указал на двойку караульных впереди – тех самых, что несколькими секундами ранее обнаружил Змей.

Ситуация сложилась щекотливая. Встретив неизвестного противника – а, оценив ситуацию, маркитанты не сомневались, что «черные» обстреливают из минометов их друзей на рынке, – потерять из поля зрения еще и подозреваемого в предательстве было полной неожиданностью. Клин с Прохором то и дело вертели головами, боясь нападения со спины. Музыкант же решил разбираться с проблемами по мере поступления.

В прицеле СВД мелькнула голова одного из караульных, и снайпер, подгадав момент, когда раздастся следующий взрыв, плавно выжал спуск и тут же выстрелил повторно. Оба дозорных завалились на пол. Неожиданно позади маркитантов послышался лязг металла. Все трое обернулись – в окнах четвертого этажа здания, находящегося за их спинами, две похожих фигуры в черном вскинули автоматы. Наверняка у каждого из маркитантов мелькнула одна и та же мысль: «Поздно! Не успеваю!» Но помощь пришла с неожиданной стороны. Позади «черных» мелькнула тень, едва слышно пропел свою короткую песнь тонкий клинок, и два тела, дернувшись, безвольно свисли из оконных проемов. Через миг оттуда выглянул Змей и показал большой палец – все хорошо!

Спустя несколько секунд парень присоединился к группе, не забыв прихватить с собой оружие врага и патроны. Группа разбогатела еще на два АК-74.

Музыкант похлопал по плечу:

– Молоток, парень, сечешь! – шепнул он.

Клин неохотно кивнул, соглашаясь, а Прохор презрительно ухмыльнулся, отчего его опухшее лицо стало еще кривее.

Змей же порадовался своему выбору – легкая и прочная катана оказалась даже лучше тех легенд, что рассказывал о ней Третий. И при этом она идеально ложилась на знакомую технику работы с мяо дао[5]5
  Мяо дао – китайское традиционное оружие, внешне похожее на японскую катану (прим. авт.).


[Закрыть].

Все четверо забрались в развалины, где еще недавно дежурила первая обнаруженная пара дозорных, и выглянули в окно – туда, куда смотрели до этого недобросовестные караульные. Клин и Прохор, подобно Змею, тоже подобрали стволы убитых. Теперь у каждого было по паре автоматов.

За углом здания расположилась основная группа «черных». Практически у самого кольцевого холма стояло три тяжелых миномета. Между ними и четырьмя маркитантами находилась группа охраны – два десятка верховых воинов. Причем на вооружении у них имелось достаточно огнестрельного оружия – автоматические винтовки и карабины. Расчеты – по два человека на орудие – продолжали обстрел рынка, и оказавшиеся некстати у них в тылу маркитанты могли этому помешать.

Пока Змей раздумывал, как лучше напасть, ухнула СВД, и воздух сотрясла серия взрывов – пуля угодила в ящик с минами. Находившаяся поблизости обслуга, как и миномет, разлетелись в клочья, еще одного минометчика отбросило взрывной волной, осколками ранило нескольких фенакодусов и верховых. Напуганные животные заметались. Затрещали «калаши» Клина и Прохора, в два ствола добивая уцелевшие расчеты, после чего маркитанты перенесли огонь на охрану. Змей не отставал от других, щедро поливая врагов свинцом из захваченного оружия.

Музыкант выстрелил снова – и сразу двое всадников, оказавшихся на одной линии атаки, поплатились своими жизнями. Пуля прошила головы обоих. Змей мысленно похлопал в ладоши – такая «музыка» ему определенно нравилась. Пока верховые пришли в себя и развернулись, они потеряли в общей сложности восьмерых. Но на этом успех неожиданного нападения закончился. «Черные» открыли ответный огонь, заставив нападавших спрятаться в руинах.

– Отходим! – крикнул Клин.

Перекатываясь по полу, маркитанты выскочили в тот же разлом, через который попали сюда. Достав из разгрузки гранату, Клин бросил ее за угол. И, как оказалось, не зря. Группа преследователей на фенакодусах уже неслась за ними, огибая здание.

Взрыв скосил нескольких животных, другие шарахнулись в стороны, истошно хрипя и вырывая поводья. Это дало маркитантам несколько спасительных секунд.

Когда оставшиеся семеро всадников снова продолжили преследование, беглецов они не увидели. Улица перед ними была пуста.

– Кто это такие? – шепотом спросил Прохор, меняя магазин автомата и глядя на верховых через окно подвала, в котором они спрятались.

– Тсс, – приложил палец к губам Клин.

Зарядив оружие, маркитанты изготовились к стрельбе по «черным».

Залп получился отличный. Музыкант первым вступил – он в мгновение ока свалил двоих. Змей не смог бы поклясться, но ему показалось, что он тоже уложил одного. Всё-таки стрелял он не ахти как – у воронцовских боеприпасы были в дефиците, и они больше полагались на силу холодного оружия. «Калашниковы» довершили начатое – попытавшиеся дать отпор верховые оказались в невыгодной позиции, в то время как маркитантов укрывали надежные стены. Никто из преследователей не ушел.

Радостно улыбаясь, все четверо вышли из временного убежища.

– Собираем трофеи! – крикнул Прохор и кинулся к убитым.

Но радость победителей оказалась преждевременной. С юга послышался громкий топот. Маркитанты оглянулись – поднимая пыль, на улицу выехала целая армия «черных». И преследователи заметили четверку воинов.

– Ходу! – коротко приказал Клин.

Без лишних разговоров все побежали к рынку. Только там можно было спрятаться – в салоне у Спая. Позади раздались крики, зазвучали первые выстрелы. Засвистели рядом пули, некоторые ударили в землю под ногами. Прохор так и тащил три трофейных автомата, которые успел подобрать у мертвых, поэтому постепенно начал отставать и прихрамывать на левую ногу, поврежденную еще в бою со Змеем.

– Брось стволы! – крикнул ему Клин, когда четверка свернула за угол.

Тот замотал головой:

– Это ж… – задыхался он, – золотишка сколько!

– Пристрелят, дурак! – кричал дознаватель на ходу.

Прохор оглянулся, как будто желая убедиться, что его не обманывают. В подтверждение слов Клина из-за дома выскочили первые преследователи. Фенакодусы с горящими глазами неслись за людьми, разбрасывая своими лапами камни и пыль в стороны, а поверх них вооруженные всадники целились в беглецов.

Прохор попытался ускориться, но лишь споткнулся и зарылся носом в землю, бряцнув закинутыми за спину «калашами». Клин поспешил помочь своему подчиненному. А верховые уже открыли стрельбу и стремительно нагоняли, до них оставалось не более двухсот метров. Заминка грозила стать роковой. Музыкант остановился, припал на колено и направил СВД на ближайших из врагов. Пули шлепнули в камень рядом с ним, но он даже не обратил на это внимание. Дрожащие от бега руки не давали возможности как следует прицелиться, но снайпер все-таки выстрелил. Змей поддержал его огнем из трофейного АК.

Первые фенакодусы начали заваливаться на землю. На скорости они кувыркались, подминая под себя всадников. Следующие животные натыкались на падающих, тормозили. На улице образовалась куча-мала, сбившая темп преследователей.

Клин помог Прохору подняться, и четверка вновь направилась к рынку, скрывшись внутри развалин, где верховые не могли их преследовать. Но все равно пули, пущенные через оконные проемы и проломы в стенах, то и дело высекали пыль совсем рядом. Один такой выстрел пришелся в спину любителю трофейных автоматов, отчего здоровяк чуть вновь не полетел носом в землю. Только благодаря Клину, придержавшему Прохора, тот не распластался повторно. Как оказалось, пуля попала как раз в один из «калашей», разворотив затворную раму.

– А, к дампам собачьим! – крикнул напуганный таким поворотом событий здоровяк, сбрасывая автоматы. Причем вместе с подобранным оружием он выбросил и свое, за что тут же получил оплеуху от дознавателя. Музыкант подобрал брошенный АК.

Выбраться из здания, куда они забежали, маркитанты уже не смогли – всадники окружили его.

– Если они спешатся и полезут внутрь – будет жарко! – сказал внешне спокойный Клин, глядя на все пребывающих «черных». – И откуда столько взялось?

Нужно было срочно что-то придумывать, как-то отвлечь внимание.

– Я их уведу за собой, а вы уходите! – сказал Змей, направляясь к одному из окон.

– Толковая мысль! Только вот что, – остановил его Музыкант. – Это сделаю я и приведу на подмогу наших ребят.

Пререкаться не стали – точного места, где залегла группа прикрытия, Змей не знал, а временем на споры и объяснения они не располагали. Потому парень только кивнул и пожелал удачи.

– Береги себя! – сказал снайперу напоследок Клин.

Тот кивнул и подобрался ближе к окнам. Выпустив длинную очередь из «калаша» Прохора в сновавших снаружи врагов, Музыкант выскочил в проем и пробежал между тушами фенакодусов на другую сторону улицы. Остальные всадники, услышав выстрелы и увидев мелькнувшую фигуру, кинулись следом. Трое оставшихся маркитантов воспользовались моментом, незаметно выбрались наружу и бегом помчались в противоположную сторону. Сзади снова послышались выстрелы и шум погони – Музыкант уводил преследователей за собой.

Скоро руины остались позади. Двигаться теперь приходилось наверх по невысокому склону холма на месте группы зданий, когда-то стоявших кольцом, а теперь полностью обрушившихся и ставших частью московского рельефа.

Вдруг навстречу лихо выскочила знакомая самоходка, заложив вираж вокруг четверки маркитантов.

Дверь распахнулась – на пороге стоял Третий.

– Что тут у вас? Где остальные?

– Потом, все потом. Едем, скорее! – распорядился Клин.

Кио покачал головой:

– На рынке шам. Одного я уложил, но там еще один, как минимум.

– Прекрасно! – с обычной маской непроницаемого спокойствия на лице произнес дознаватель. – Ты уложил. А где остальные?

Кио кивнул внутрь. На полу самоходки лежали Марьян, Левша, Николай и Искра.

– Что с ними? – встревожился Клин.

– Все в порядке, отдыхают.

– А Орест? – спросил Змей.

Киборг покачал головой.

– Тогда вот что, – предложил дознаватель, забираясь в самоходку. – Едем к «Пизанской башне», туда Музыкант повел «черных».

– Вормов, что ли? – не понял Третий.

– Там увидишь. В общем, устроим этим засранцам засаду.

– А если шам с рынка туда тоже двинется? – спросил Змей.

Вопрос поставил Клина в тупик. Сразу видно – товарищ привык сам их задавать.

– Если, если… – недовольно поморщился дознаватель. – Есть идеи получше?

– Третий, а где шам прятался? – спросил парень киборга.

– А тебе зачем? Решил к нему в подручные попасть? – не понял интереса товарища Третий.

Змей покачал головой:

– Знаю я один фокус, чтоб не охмурили. Ну так где он?

Глава 9

Если не знаешь, кем является мутант перед тобой – врагом или другом, – внимательно посмотри на него. Если жив – значит, враг.

Из свода воронцовских законов

Можно, конечно, было и Третьему пойти с этой миссией. Но лучше кио со Спаем никто не управлялся. Да и отношение Клина к Змею, несмотря на выпавшие им последние испытания, всё ещё оставалось прохладным. Всё-таки киборгом дознаватель дорожил больше. А пришлого «воронца» не жалко было потерять в Мертвой зоне, задумай шам устроить какой сюрприз. Вот только парень погибать не собирался – зря, что ли, его старый Лао столько лет учил всяким хитростям с сознанием?

«Трудно искать черного ворма темной ночью, особенно там, где его нет», – вспомнил Змей поговорку, выслеживая шама. И тут же парень отогнал от себя мысли – с этими ребятами думать нельзя! Ни образами, ни, тем более, словами. Выследят и захомутают. Сказано – сделано. Снова в голове поселились штиль и тишина. И на этот раз – даже без заклинаний вслух.

Но, видимо, и короткой мысли хватило, чтобы телепаты почувствовали опасность и начали действовать. Клубясь и стремительно расползаясь по рынку, от земли стал подниматься густой туман. Только шамы умеют делать такие фокусы. Искать черного ворма с закрытыми глазами – для такого даже поговорок не придумали. А вот Змею предстояла примерно такая задача – сквозь плотную белую завесу, в которой и вытянутая вперед собственная рука виделась какой-то размытой и неясной тенью, отыскать опасных мутантов. И при этом сохранять покой в голове и сердце.

Из ножен был извлечен меч. Не зная, какова сила шама, парень решил действовать наверняка – и тут без оружия не обойтись. В тумане никто не увидит, что Змей не подвержен правилу Размена. Никто, кроме его врага. А уж он постарается, чтобы тот унес с собой эту тайну. Тайну, за которую он и так заплатил слишком дорогую цену.

Тут же вспомнились события недельной давности, когда он был так же слеп. Правда, в тот раз перед глазами висела темнота подземелий. Но слеп ты в черном цвете или в белом – разницы никакой. Выход и там и там один – довериться другим чувствам, о которых человек обычно забывает, уповая лишь на зрение.

Змей прислушался, все тело его стало приемником звуков, запахов и ощущений. Скользя в тумане подобно призраку, он бесшумно перемещался от одних развалин к другим. Тело, вошедшее в особое состояние, казалось, само стало частью тумана. Парень двигался, чудесным образом обтекая препятствия и перепрыгивая преграды. И он услышал.

Тихо-тихо скрипнул песок под чьей-то ногой – и Змей, подобно ветру, понесся к нарушителю тишины. Взмыл в воздух, еле слышно зазвенел клинок… и остановился перед самой мордой мутанта. Что-то было не так. Парень приблизился к тому, кого принял за шама, – закрываясь руками-щупальцами с гадкими бляхами, на него испуганно смотрел осм. Существо уродливое, но безобидное.

Так же безмолвно растворившись в пелене тумана, как и появился, Змей снова доверился чувствам. Звук поднятого с земли камня и вслед за этим рассекаемого им воздуха предупредил об опасности. Парень пригнулся и бросился туда, откуда был произведен бросок, – но там никого не оказалось. Меч рассек воздух вокруг – пусто. И опять послышалось, как кто-то поднимает камень – на этот раз с другой стороны. Повторно увернувшись, Змей уже не стал проверять там, где шама быть не могло. Интуиция подсказывала, что делает это всё мутант не при помощи рук, а за счет своих особых умений. Силой мысли.

Камни начали один за другим взмывать в воздух и лететь по направлению к Змею. Темп, с которым телепат производил броски, увеличивался. Среди грохота падающих булыжников, их ударов по стенам и звуков осыпающегося песка не было ни одного, который выдал бы движение противника. Наверняка тот где-то уселся неподвижно, войдя в особое состояние, вроде медитации, и совершал все эти действия. И вряд ли он решится выйти из него, пока не достанет Змея. Значит, надо заставить шама поверить, что это ему удалось.

Очередной бросок оказался успешным – камень ударил в спину, и парень упал, вскрикнув. Это оказалось действительно больно, сила удара оказалась немалой. Но лежать пришлось долго, прежде чем телепат поверил. Шам на всякий случай швырнул в парня еще несколько булыг. Змей терпел, и, как оказалось, не зря. Туман начал рассеиваться.

Друг друга они увидели одновременно. Телепат вышел из-за угла и пристально посмотрел на человека. В единственном глазу мутанта читался испуг, когда хомо, целый и невредимый, оказался совсем рядом.

«Ну вот и все!» – подумал Змей, готовясь нанести удар.

Преждевременное «гоп», как гласит известная пословица, нужно придерживать до последнего. Переиграл его мут. Что-то тяжелое и твердое ударило по затылку, и вместо света пасмурного дня в глазах заплясали разноцветные звезды. Перед тем как провалиться во тьму, Змей успел догадаться: «Их двое…»

Очнулся с чудовищной болью в затылке. Сколько времени прошло? Вроде, спрятанное за серыми тучами солнце светило примерно из той же точки – значит, без сознания Змей лежал не так и долго. Ощущения были такие, будто череп раскололся пополам. Парень для верности проверил рукой голову – нет, все в порядке, только появилась немалого размера шишка с коркой запекшейся крови.

«Я жив?» – удивился он. И увидел рядом с собой высушенную мумию шама с булыжником в руке – скорее всего, того самого, что ударил его по голове. На камне, которым телепат оглушил человека, даже сохранился клок волос. Правда, крови уже не было – всё выпила Мертвая зона. Как и кровь мутанта. Тот поплатился за свою неосторожность. А вот второго шама поблизости не было.

«Увидел, как погиб его соплеменник, и решил, что со мной тоже всё кончено!» – догадался парень.

Да, возможности Змея пугали многих, включая его самого. Но они спасли ему жизнь на этот раз.

Стук, принятый за пульсацию в голове, оказался звуками далекой канонады. Наверняка это его товарищи уже вели бой с «черными». Надо закончить вопрос со вторым шамом и торопиться на помощь к своим.

– Теперь уже не обманете! – твердо сказал себе Змей, потянувшись к оружию.

И застыл. Катаны не было. Лишиться меча – большего позора в жизни воина быть не могло! Ярость горячим потоком ударила в голову, вытеснив из нее физическую боль.

– Спокойно! – попытался взять себя в руки парень. – Вдох-выдох!

Змей осмотрелся. И то, что он увидел, ему очень не понравилось. Следы, оставленные поблизости, нарисовали ему полную картину произошедшего. После смерти одного из шамов и бегства другого рядом с парнем останавливался еще один мутант. Человекоподобный, вес из-за сутулости больше смещен на носки, конечности, подобравшие чужой меч, оставили неуклюжие разводы на песке.

«Осм, сволочь!» – выругался про себя парень и бросился по следам вдогонку.

Те, что принадлежали телепату, вели в сторону идущего сейчас боя. Другие, осмовские, сразу за Мертвой зоной поворачивали ровно в противоположную сторону. Змей кинулся именно в этом направлении.

Каждый шаг отдавался болью в затылке, но парень терпел, сжав зубы. И еще вспоминал о своих друзьях, которые не догадываются, что шам все еще не обезврежен. Поэтому парень торопился.

Поквитаться с осмом так и не получилось, так как Змея ожидала другая встреча. Прямо на пути, высматривая что-то на земле, крутились человекоподобные фигуры, замотанные с ног до головы в разноцветные лохмотья.

«Дампы!» – тихо процедил Змей, и на этот раз это означало не только ругательство.

В то время как мутанты потрошили валявшуюся под ногами кучу тряпья, их командир, которого всегда можно узнать по наличию двуручного или полуторного меча, с интересом рассматривал… катану! Его, Змея, катану! Только после того как парень увидел свой меч, он сообразил, что принятая им за лохмотья куча – труп осма. Мутант попал в устроенную на выходе с рынка засаду.

«Дампы! – снова повторил Змей – на этот раз имея желание именно выругаться. – Был один враг, стало семеро! Кстати, где седьмой?»

Каждый живущий в Москве знает, что стандартный отряд этих покрытых язвами мутов состоит из семи существ, двое из которых – арбалетчики. Именно одного из них и не хватало в этой группе, и данный факт довольно сильно беспокоил парня. Ведь если стрелок все еще находится где-то поблизости, в засаде, то запросто можно получить арбалетный болт вместо катаны.

Ситуация требовала поторопиться – позади все еще шел бой, и, как показалось Змею, стрельба даже стала приближаться. Это могло означать, что либо маркитанты погнали врага, либо «черные» теснят маркитантов. В обоих случаях расстояние между его друзьями и ускользнувшим шамом сокращалось. И парень принялся действовать.

Пока дампы занимались разглядыванием трофеев и не ожидали нападения, он незаметно приблизился и достал из потайных карманов куртки метательные ножи. По паре заточенных металлических полосок легло в обе ладони. Практически не имея времени прицелиться, Змей метнул их вперед и сам бросился следом, разматывая на ходу молот-метеор – единственное оставшееся у него оружие.

Две фигуры в цветастых тряпках завалились. Как раз те, кого парень и хотел убрать, – командир и арбалетчик. Остальные, как по команде, рассыпались в стороны, образуя полукруг. Копейщик, алебардщик и бойцы с шестоперами. Двигались дампы осторожно и слаженно, не торопясь нападать. Их неторопливые, выверенные действия говорили о том, что справиться с ними будет не так-то просто, особенно если все-таки есть где-то седьмой номер. Но и временить с атакой возможности не было, поэтому раскрученный груз полетел в ближайшего противника с алебардой. Тот легко увернулся, бросаясь следом за уходящим назад «метеором», но Змей оказался быстрее. Ставка на необычность этого вида оружия его еще не подводила. Снаряд описал причудливую петлю вокруг его шеи, правой руки, и противники, думая, что человек запутался, бросились вперед. Поворот, незаметное движение локтя – и узел соскользнул с шеи, а «метеор» полетел в сторону дампов. Железное ядро попало приблизившемуся алебардщику точно в голову. Послышался хруст ломающейся кости, тело перевернулось на спину, но в бой уже неслись остальные враги.

Змей запустил шнур вниз по кругу, цепляя за ногу копейщика. Резкий рывок – и противник подлетел в воздух, древком чуть не зацепив бегущего рядом соплеменника с шестопером. Тот пригнулся, уворачиваясь, но Змей не дремал и коротким ударом ноги сломал ему голень. Дамп резко завалился, не проронив ни звука, как будто и не почувствовал боли. Возможно, так оно и было – существа, измученные язвами, имели высокий болевой порог. Добить раненого не получилось – копейщик с земли попытался достать Змея, и парню пришлось срочно ретироваться, снова раскручивая потерявшее инерцию оружие.

Круговой бросок «метеора», предназначенный, чтобы обвить шею следующего противника, дамп принял на шестопер. Шнур обвился вокруг рукояти, и каждый из врагов дернул натянувшуюся веревку на себя. Гнилая рука мутанта не выдержала, и к Змею снаряд вернулся вместе с пальцами врага. Парень схватил на лету булаву и метнул ее обратно в раненого дампа. Тряпичная кукла взмахнула беспалой культей и опрокинулась наземь. А навстречу встала другая, вооруженная копьем.

Отбив несколько стремительных выпадов и секущих ударов наконечником, человек убедился, что остался один на один с самым серьезным из противников. Мутант ловко избегал попаданий «метеора», мастерски наносил удары, которые, впрочем, столь же искусно парировал его противник. Ногами отбивая древко, уклоняясь от коротких тычков, человек больше следил за защитой, чем нападал сам. Пожалуй, с мечом против дампа Змей бы справился, но вся проблема состояла в том, что к лежащему оружию копейщик его и не пускал. Так они и упражнялись друг на друге в технике: один в атакующей, другой – в защитной.

Еще несколько секунд неистовые атаки копейщика рассекали впустую воздух, пока враги не остановились, выйдя на безопасную дистанцию. О возможном арбалетчике парень уже и не вспоминал – раз тот до сих пор не попытался выстрелить, то, возможно, и нет его вовсе? Он неожиданно вспомнил дампа, что торговался на рынке с вормом. Наверняка не успел еще вернуться к своей группе.

Человек и мутант смотрели друг на друга, переводя дыхание. Оба уже заметно вымотались.

– Это мое, – кивнул Змей на катану.

Трудно было сказать, что означало подергивание грудной клетки дампа, а лицо за окровавленными тряпками и вовсе оставалось загадкой, но парень решил, что это дамп так усмехнулся. Помотав головой, копейщик подтвердил данное предположение. Что ж, мирное решение вопроса не удалось, но попытаться стоило.

Между тем стрельба и взрывы слышались уже совсем рядом – бой приближался к рынку.

«Ладно, – подумал Змей, – некогда мне с тобой возиться! Будем рисковать».

Зачерпнув носком каменную крошку и песок, он швырнул их в морду копейщику и бросил вперед груз, выпуская из руки петлю. Мут все-таки успел отреагировать – освободившуюся левую кисть вспорол наконечник, но второй рукой человек уже подхватил древко. Змей потянул дампа на себя и выбросил навстречу противнику ногу. Грудина копейщика хрустнула, он сложился пополам, шумно выдохнув, и мешком рухнул на землю. Дорога к катане была свободна.