Текст книги "Сталин: Взгляд со стороны. Опыт сравнительной антологии"

Л.П. Берия: Товарищ Сталин в феврале 1904 года, после побега из ссылки (Сибирь), возвращается в Тифлис и становится во главе большевистских организаций Закавказья, организует и направляет борьбу против меньшевиков, которые после II съезда партии, за время отсутствия товарища Сталина, особенно активизировались.

Товарищ Сталин и остальные закавказские большевики развернули борьбу за созыв III съезда партии, твердо проводя линию на раскол, на разрыв с меньшевиками. При его руководстве Кавказский союзный комитет РСДРП порвал связь с ЦК РСДРП, который перешел в руки меньшевиков после II съезда, и потребовал созыва III съезда партии.

В ноябре 1904 года в Тифлисе состоялась большевистская конференция кавказских комитетов (в составе пятнадцати делегатов), которая приняла решение об организации широкой агитации и борьбы за созыв III съезда партии³⁷.

Л. Д. Троцкий: Если принять на веру, что Сталин уже в 1901–1903 годах играл в кавказской социал-демократии руководящую роль, что он с 1903 года примкнул к большевикам и с февраля 1904 года приступил к борьбе с меньшевизмом, то приходится в изумлении остановиться перед тем фактом, что все его усилия дали столь плачевные результаты: грузинские большевики накануне революции 1905 года исчислялись буквально единицами. Ссылка Берия на то, что меньшевики особенно активизировались «за время отсутствия Сталина», звучит почти как ирония: мелкобуржуазная Грузия, включая Тифлис, оставалась крепостью меньшевизма в течение двух десятилетий, совершенно независимо от чьего-либо присутствия или отсутствия. В революции 1905 года грузинские рабочие и крестьяне шли безраздельно за меньшевистской фракцией; во всех четырех Думах Грузия была неизменно представлена меньшевиками; в Февральской революции 1917 года грузинский меньшевизм выдвинул вождей общероссийского масштаба: Церетели, Чхеидзе и др. Наконец, уже после установления советской власти в Грузии, меньшевизм всё еще сохранял большое влияние, которое выразилось позже в восстании 1924 года. «Всю Грузию надо перепахать», – так резюмировал Сталин осенью 1924 года, то есть через двадцать лет после того, как он «открыл ожесточенную борьбу с меньшевизмом». Будет поэтому правильнее и справедливее по отношению к самому Сталину, если мы не станем преувеличивать роль Кобы в первые годы столетия и рисовать его подвиги чересчур титаническими чертами.

Коба вернулся из ссылки со званием члена Кавказского комитета, в состав которого он был выбран заочно, во время своего заключения в тюрьме, на конференции закавказских организаций. Возможно, что большинство членов Комитета – их было восемь – уже сочувствовало в начале 1904 года большинству лондонского съезда, но это обстоятельство ничего не говорит еще о симпатиях самого Кобы. Местные кавказские организации явно тянули в сторону меньшевиков. Примиренческий Центральный комитет партии под руководством Красина выступал в это время против Ленина. «Искра» находилась полностью в руках меньшевиков. В этих условиях Кавказский комитет со своими большевистскими симпатиями казался повисшим в воздухе. Между тем Коба предпочитал прочную почву под ногами. Аппарат он ценил выше, чем идею.

Официальные сведения о работе Кобы в 1904 году крайне неопределенны и недостоверны. Вел ли он работу в Тифлисе и в чем она состояла, остается неизвестным. Вряд ли беглец из Сибири мог появляться на рабочих кружках, где его многие знали. Вероятно, по этой именно причине Коба уже в июне переезжает в Баку³⁸.

А. В. Островский: В 1904 году после возвращения из сибирской ссылки И. В. Сталин был введен в состав Имеретино-Мингрельского комитета РСДРП. На первый взгляд это означало понижение его статуса по сравнению с тем, который до этого он имел в Батумской организации РСДРП. Однако если деятельность Батумской организации в основном ограничивалась пределами города, то деятельность Имеретино-Мингрельского комитета распространялась на всю Кутаисскую губернию. Поэтому в действительности включение И. В. Сталина в состав этого комитета означало превращение его из партийного работника городского масштаба в партийного работника губернского масштаба.

В Кутаисской губернии, где основную социальную базу местных социал-демократов составляли чиатурские рабочие, ко времени возвращения И. В. Сталина из ссылки получают распространение радикально-демократические настроения. Если еще в начале 1901 года шла борьба вокруг вопроса о переводе рабочего движения на путь политической борьбы, то уже на II съезде Кавказского союза РСДРП Д. С. Постоловским был поднят вопрос о необходимости «подготовки вооруженного восстания». Тогда его предложение не получило поддержки, но прошло совсем немного времени, и весной 1904 года на III съезде Кавказского союза была создана «Комиссия для разработки проекта об организации вооружения» и принято решение, «чтобы каждая организация отчисляла известный процент на дело вооружения».

Первоначально имелось в виду создание боевых отрядов для охраны демонстраций и митингов. «Комиссия вскоре разработала проект и через одного из своих членов представила его в ЦК для обсуждения вместе с членом военно-революционной организации». Правда, оказалось, что подобной организации внутри РСДРП еще не существовало, но «на частном собрании одного члена ЦК и нескольких его агентов – вместе с представившим проект членом Союзного комитета – идея вооружения и необходимость пропаганды и агитации ее по всей

России была признана неотложной, а равно предоставлено было организациям подготовлять и вооружать ядра, без которых вообще дальше не рекомендовалось устраивать демонстрации».

Таким образом, Кавказский союз РСДРП стал инициатором перехода к вооруженным формам борьбы с существующим политическим режимом. И уже летом 1904 года на Кавказе начали создаваться первые боевые дружины. Лидировала в этом отношении Имеретино-Мингрельская организация.

Если к созданию этой первой известной нам социал-демократической боевой дружины И. В. Сталин не имел отношения, то уже после его возвращения из ссылки предпринимаются усилия, направленные не только на распространение «кутаисского опыта», но и на создание в рамках Кавказского союза РСДРП специального «бюро вооружения».

«Комитетами – Батумским, Гурийским и Имеретино-Мингрельским, – отмечалось весной 1905 года на III съезде РСДРП, – единогласно [была] принята резолюция, по которой организация бюро вооружения поручается Союзному комитету, отдельные комитеты дают ему по одному человеку». К весне 1905 года боевые дружины существовали и в других губерниях Кавказа…

Оставаясь членом Имеретино-Мингрельского комитета, И. В. Сталин уже в конце лета 1904 года был введен в состав Кавказского союзного комитета РСДРП, после чего мы видим его в постоянных разъездах. За год и несколько месяцев (до осени 1905 года) он выезжал из Тифлиса более десяти раз, неоднократно бывал в Баку и Кутаисе, кроме того, посетил Батум, Владикавказ, Гори, Диди Джихаиши, Кобулети, Перевеси, Тифлис, Хони, Чиатуры и некоторые другие населенные пункты, причем некоторые из них по два-три раза. Это дает основание думать, что на него были возложены обязанности так называемого разъездного агента.

В чем могли заключаться его функции? Во-первых, в осуществлении особых конспиративных контактов между руководителями местных организаций, во-вторых, в координации их действий, в-третьих, в осуществлении контроля за этими организациями, в-четвертых, в мобилизации и распределении денежных средств и т. д.

Прежде всего это открыло перед И. В. Сталиным возможность получить довольно широкую известность среди наиболее активной части грузинской социал-демократии и установить, по крайней мере, с некоторыми из них, деловые, а может быть, и дружеские связи. Вместе с тем эта деятельность способствовала расширению его контактов в тех околопартийных слоях общества, которые оказывали революционному подполью материальную помощь.

Что же касается конкретных дел, к которым он был причастен, то из их числа можно назвать следующие: создание типографии в Чиатурах (1904–1905), причастность к декабрьской стачке 1904 года в Баку, сбор денег (1905–1906), вооружение рабочих в Баку во время армяно-татарской резни (февраль 1905 года), организация «красных сотен» в Чиатурах (лето 1905 года), попытка захвата Кутаисского цейхгауза (сентябрь 1905 года), участие в издании большевистских газет (1905–1907), формирование боевых отрядов в Тифлисе (осень 1905 года, причастность к подготовке покушения на генерала Ф. Ф. Грязнова, разработка плана несостоявшегося восстания в Тифлисе (конец 1905 – начало 1906 года), отправка добровольцев в Персию (1906–1907), кратковременное пребывание там, причастность к тифлисской экспроприации (лето 1907 года), создание отрядов самообороны в Баку (осень 1907 года), нападение на Бакинский арсенал (1907–1908)³⁹.

Л.Д. Троцкий: Старый грузинский большевик-террорист Катэ Цинцадзе, серьезный и надежный свидетель, рассказывает, что Сталин, недовольный медлительностью меньшевиков в деле покушения на генерала Грязнова, предложил ему, Катэ, составить для этой цели собственную дружину. Однако меньшевики вскоре сами успешно справились с задачей. Тот же Катэ вспоминает, как он в 1906 году пришел к мысли создать боевую дружину из одних большевиков для нападения на казначейства. «Наши передовые товарищи, в особенности Коба-Сталин, одобрили мою инициативу». Это свидетельство интересно вдвойне: во-первых, оно показывает, что Цинцадзе смотрел на Кобу как на «передового товарища», то есть как на местного вождя; во-вторых, оно позволяет сделать вывод, что Коба не шел в этих вопросах далее одобрения инициативы других. Отметим вскользь, что в 1930 году Катэ умер в ссылке у «передового товарища Кобы-Сталина»⁴⁰.

И. В. Сталин: Под руководством Сталина и Джапаридзе «в декабре 1904 года проводилась грандиозная стачка бакинских рабочих, которая продолжалась с 13 по 31 декабря и закончилась заключением первого в истории рабочего движения России коллективного договора с нефтепромышленниками.

Бакинская стачка явилась началом революционного подъема в Закавказье.

Бакинская стачка послужила “сигналом славных январско-февральских выступлений по всей России” (Сталин)».

«Эта стачка, – говорится в “Кратком курсе истории ВКП(б)”, – была как бы предгрозовой молнией накануне великой революционной бури в России»⁴¹.

А. В. Островский: 5 декабря там началась забастовка некоторых нефтепромышленных предприятий, инициатором которой являлась «Балахано-Биби-Эйбатская группа», группа рабочих, во главе которых стояли братья Шендриковы. Между тем Бакинский комитет РСДРП считал стачку несвоевременной.

Как вспоминал рабочий П.И. Бочаров, для обсуждения этого вопроса не позднее 9 декабря был созван митинг, на котором присутствовал И. В. Джугашвили. Еще до принятия митингом решения появилась полиция. Многие были арестованы, среди них и автор воспоминаний. Через два дня (не позднее 11 декабря) он был освобожден, после чего (не позднее 12-го) состоялся новый митинг, который и принял решение о поддержке начавшейся забастовки и превращении ее во всеобщую.

Для руководства стачкой был создан забастовочный комитет, в который вошли: от большевиков – П.А. Джапаридзе, А.М. Стопани, И. Фиалетов, от меньшевиков – Илья и Лев Шендриковы, Тарас, от партии «Гнчак» – Тигран Арутюнян, Овсен Тер-Вартанян, Давид Тер-Даниэлян.

«Забастовка рабочих в Балаханах началась в 6 часов утра 13 декабря с завода Каспийско-Черноморского нефтяного общества, затем перешла на промыслы Нобеля и Манташева и, наконец, весьма быстро распространилась по всем промыслам…»

Полиция вмешалась в ход событий только 23 декабря. Начались аресты. 3 января забастовка прекратилась, но завершилась подписанием первого в истории России коллективного договора между рабочими и предпринимателями.

О том, где в это время находился И. В. Джугашвили и какую роль он играл в стачке, имеются две версии. Обе исходят от Ц.С. Зеликсон-Бобровской.

В опубликованном тексте ее воспоминаний говорится: «На следующий день после начала забастовки (то есть 14 декабря. – А. О.) приехал в Баку тов. Сталин. Он здесь оставался в течение десяти дней, руководил забастовкой». В неопубликованном тексте воспоминаний утверждается, что И. В. Джугашвили во время забастовки бывал в Баку только наездами и по этой причине не мог руководить ею. Причем Ц.С. Зеликсон-Бобровская прямо писала о том, что опубликованная версия была навязана ей Е. Ярославским.

По свидетельству Ц.С. Зеликсон-Бобровской, во время забастовки И. В. Джугашвили приезжал в Баку несколько раз и встречался как с членами забастовочного комитета, так и с находившимся здесь членом ЦК РСДРП В. А. Носковым⁴².

Л.П. Берия: На первую Всероссийскую большевистскую конференцию в Таммерфорсе (декабрь 1905 года) товарищ Сталин и передовой рабочий Г. Телия посылаются делегатами от закавказских большевистских организаций.

На этой конференции товарищ Сталин был избран в политическую комиссию по редактированию резолюций конференции.

Здесь товарищ Сталин лично связался с Лениным, которого знал раньше только по переписке⁴³.

И. В. Сталин: В декабре 1905 года Сталин едет в качестве делегата от закавказских большевиков на первую Всероссийскую большевистскую конференцию в Таммерфорсе (Финляндия). На Таммерфорсской конференции впервые лично встретились Ленин и Сталин. На этой конференции тов. Сталин был избран в политическую комиссию по редактированию резолюций конференции, где работал вместе с Лениным как один из выдающихся партийных руководителей⁴⁴.

Н. К. Крупская[19]19
  Крупская Н. К. (1869–1939) – член ЦК ВКП(б) с 1927 г. С 1918 г. член коллегии, заведующая внешкольным отделом наркомата просвещения РСФСР, в 1920–1929 гг. председатель Главного политико-просветительного комитета при наркомате просвещения РСФСР, одновременно в 1920–1930 гг. редактор журнала «Коммунистка», в 1929–1939 гг. заместитель наркома просвещения РСФСР. Жена В. И. Ленина (Ульянова).


[Закрыть]: В середине декабря состоялась Таммерфорсская конференция. Как жаль, что не сохранились протоколы этой конференции. С каким подъемом она прошла! Это был самый разгар революции, каждый товарищ был охвачен энтузиазмом к бою. В перерывах учились стрелять. Раз вечером мы были на финском массовом собрании, происходившем при свете факелов, и торжественность этого собрания соответствовала целиком настроению делегатов. Вряд ли кто из бывших на этой конференции делегатов забыл о ней. Там были Лозовский, Баранский, Ярославский, многие другие. Мне запомнились эти товарищи, потому что уж больно интересны были их «доклады с мест»⁴⁵.

А. В. Островский: На конференции И. В. Джугашвили (здесь он выступал под фамилией Иванович) обратил на себя внимание уже тогда, когда ему было предоставлено слово для сообщения о положении дел на Кавказе. После этого конференцией, по предложению В. И. Ленина, была принята резолюция «по поводу событий на Кавказе», в которой содержалась высокая оценка деятельности Кавказского союза РСДРП.

И. В. Джугашвили привлек к себе внимание и при обсуждении вопроса об отношении к Государственной думе. Как вспоминала П.Ф. Куделли, его обсуждение началось с рассмотрения плана избирательной кампании, предложенного президиумом конференции. В соответствии с этим планом, авторство которого принадлежало меньшевикам, предполагалось участие РСДРП на двух первых этапах выборов и бойкот последнего, заключительного этапа. Меньшевики считали необходимым использовать губернские коллегии выборщиков не для выборов депутатов Государственной думы, а для избрания членов Учредительного собрания, которое, по их замыслу, должно было собраться явочным порядком и объявить себя высшим органом власти в стране.

Этот план уже был подвергнут критике в большевистской печати, в том числе и со стороны В. И. Ленина. Но организаторы Таммерфорсской конференции вынесли его на обсуждение, по всей видимости, в качестве компромисса с меньшевиками. Когда начались прения по данному вопросу, И. В. Джугашвили резко выступил против предложенного плана избирательной кампании. После его выступления в зале воцарилась тишина. Все взоры устремились на В. И. Ленина. Неожиданно для многих он поддержал Ивановича. В результате этого И. В. Джугашвили вместе с Л. Б. Красиным, В. И. Лениным и Е. Ярославским был избран в комиссию для выработки резолюции конференции по данному вопросу. А принятая резолюция обосновывала необходимость бойкота выборов в Государственную думу на всех этапах.

Оба эти факта свидетельствуют, что, появившись на общепартийном форуме, И. В. Джугашвили не только сразу же обратил на себя внимание его участников, но и получил возможность лично познакомиться с В. И. Лениным⁴⁶.

И. В. Сталин: Сталин – активный участник съезда IV РСДРП (Стокгольм, апрель 1906 года), на котором он вместе с Лениным отстаивал против меньшевиков большевистскую линию в революции⁴⁷.

Л.Д. Троцкий: В центральном вопросе революции Иванович разошелся с Лениным. Он решительно выступал на съезде против национализации, за раздел конфискованной земли между крестьянами. Об этом расхождении, полностью отраженном на страницах протоколов, мало кто знает в СССР и сейчас еще, ибо никому не позволено ни цитировать, ни комментировать выступление Ивановича в прениях по аграрной программе. Между тем оно заслуживает внимания.

«Так как мы заключаем временный революционный союз с борющимся крестьянством, – говорил он, – так как мы не можем, стало быть, не считаться с требованиями этого крестьянства, то мы должны поддерживать эти требования, если они в общем и целом не противоречат тенденции экономического развития и ходу революции. Крестьяне требуют раздела; раздел не противоречит вышесказанным явлениям (?), значит, мы должны поддерживать полную конфискацию и раздел. С этой точки зрения и национализация и муниципализация одинаково неприемлемы».

Кремлевским военным курсантам Сталин рассказывал, что в Таммерфорсе Ленин произнес непреодолимую речь по аграрному вопросу, вызвавшую общий энтузиазм. В Стокгольме обнаружилось, что речь эта отнюдь не охватила Ивановича своими «клещами»: он не только выступал против аграрной программы Ленина, но и объявил ее «одинаково» неприемлемой, как и программу Плеханова⁴⁸.

Л. П. Берия: После V Лондонского съезда партии, в 1907 году, товарищ Сталин приехал в г. Баку.

В годы реакции закавказские большевики под руководством товарища Сталина, как всегда, неуклонно боролись за ленинскую стратегию революции, за свержение царизма, за победу буржуазно-демократической революции и ее перерастание в социалистическую революцию⁴⁹.

А. В. Островский: 25 октября наконец состоялась городская конференция, на которой большевики получили полное преобладание. Это позволило им обеспечить преобладание и в новом составе Бакинского комитета РСДРП. Одним из его членов стал И. В. Джугашвили…

После похорон жены И. В. Джугашвили опять на некоторое время исчезает… не удалось найти ни мемуарных, ни документальных данных о его пребывании на Кавказе с конца ноября до конца декабря 1907 года⁵⁰.

Информация к размышлению

Сохранился макет второго издания с собственноручной правкой Сталина⁵¹. Составители расклеили страницы первого издания его биографии, вышедшего в 1939 году, и приложили к нему машинописные вставки. В таком виде макет был представлен вождю, а тот внес в него свои исправления и дополнения. Писал он, как обычно, цветным карандашом, на этот раз – синим.

Приведем некоторые наиболее значимые поправки, сделанные Сталиным в 1946 году в тексте одобренного им самим издания 1939 года. В первых шести главах книги он вписывал отдельные слова, уточнял детали. Мотивы одних поправок лежат на поверхности, смысл других до сих пор остается неясным.

В текст второй главы Сталин вносит фамилии Цхакая и Джапаридзе. По прошествии стольких лет уже можно «восстановить» историческую справедливость и разделить с ними лавры руководства: с первым – Кавказским союзным комитетом РСДРП, а со вторым – «грандиозной стачкой бакинских рабочих» в декабре 1904 года.

На 46-й странице Сталин дополняет фамилиями Фиолетова, Саратовца (Ефимова), Вацека, Бокова, Малыгина, Ханлара, Мамедова, Азизбекова, Кязи-Мамеда следующий абзац: «Сталин сплачивает вокруг себя крепкое ядро испытанных большевиков-ленинцев – Орджоникидзе, Джапаридзе, Шаумяна, Спандаряна и др.». У читателя не должно остаться никаких сомнений: Сталин уже тогда был признанным лидером.

Теперь, в зените мировой славы, не было нужды в многочисленных идеологических штампах – «под руководством Сталина», традиционно использованных в тексте первого издания биографии ее составителями. Не нужно преувеличивать число арестов и побегов из ссылок, сообщать, что в 1913 году «был арестован на собрании, устроенном Петербургским комитетом большевиков», а не на вечеринке, проводившейся тем же комитетом в зале Калашниковской биржи. Можно отказаться от авторства «Декларации прав народов России». Нет причин цитировать постановление ВЦИК о своем награждении орденом Красного Знамени в 1919 году. Достаточно одного упоминания о том, что «заслуги Сталина на фронтах Гражданской войны были отмечены по инициативе Ленина» этим орденом. А вот преувеличить свои дореволюционные связи с Лениным и «верность ленинской интернационалистской позиции», оказывается, по-прежнему необходимо. Твердой рукой биограф исправляет единственное число слов «письмо» и «собрание» на множественное во фразе: «Он пишет письмо Ленину, выступает на собрании ссыльных большевиков в селе Монастырском (1915)…»

Оценка собственной роли – «лучший сын большевистской партии, достойный преемник и великий продолжатель дела Ленина» – показалась недостаточной. Пришлось добавить: «выдающийся ученик Ленина».

Из приведенных примеров видно, что официальная биография Сталина во многом отличалась от реальных событий, а его редактура была нацелена на то, чтобы подвести читателя к одному выводу: Сталин – «великий вождь, учитель, друг и полководец». Словом, «Сталин – это Ленин сегодня»⁵².