Текст книги "Необычная Америка. За что ее любят и ненавидят"

Компьютер – это только бизнес и ничего персонального

Уверен, нет на свете страны, в которой персональные компьютеры занимали бы столь важное положение в жизни человека, как в США. Чему тут удивляться, раз родоначальники разного рода «компьютерных чудес» – практически все сплошь выходцы из Америки. Именно здесь зарегистрирован самый высокий процент компьютеризации не только частного бизнеса и правительственных учреждений, но и граждан.

По данным компании IBM, на каждую американскую семью приходится 2,4 персональных компьютера (в то время как в ведущих европейских странах этот показатель составляет 1,2, а в России недотягивает до 0,5). При этом в рядовой американской семье помимо стационарного РС имеется в наличии как минимум один ноутбук или переносной портативный компьютер в виде мобильной книжки. А в таких штатах, как Калифорния и Вирджиния, где зарегистрирован самый высокий уровень доходов в США, нередки случаи, когда каждый член семьи (включая малолетних детей и престарелых дедушек с бабушками) имеет в личном пользовании по ноутбуку.

И ничего удивительного нет в том, что в семье моего американского знакомого Роджера (а у него четверо детей) между членами семьи принято общаться исключительно по Интернету. Даже самый младший в семье, восьмилетний Гарри, имеет собственный переносной компьютер, по которому он не только общается с предками, братьями и сестрами, но играет по вечерам в шахматы с отцом, смотря при этом в своей комнате телевизор.

Сколько же стоят все эти «продвинутые компьютерные удовольствия»? Что касается стационарных компьютеров «ящикового» типа, то их стоимость в США снизилась до 200 долларов за некоторые модели. Зачастую за эти же деньги можно приобрести и сам компьютер, и принтер, и плоский экран-монитор. А ведь есть еще и специальные распродажи, когда приличный компьютер можно купить за 100 долларов – как правило, в начале очередного учебного года, ближе к национальным праздникам или Рождеству.

Ноутбуки стоят в Америке подороже, но несравнимо дешевле, чем в той же Европе и тем более в Японии. Самая низкая стоимость приличного ноутбука – около 350 долларов, а самые дорогие модели стоят 1200–1500 долларов (такой же по техническим характеристикам ноутбук в Англии или Франции стоит порядка 2000 евро).

И хотя подобные «божеские» цены на компьютеры привели к тому, что в США они давно уже стали не средством роскоши, а столь же необходимой вещью, как ручка или тетрадь, даже для рядового школьника, многие американцы с нетерпением ждут специальных скидок, чтобы приобрести приличный РС за полцены. Однако то, что произошло как-то раз в окрестностях Вашингтона, даже самые «крохоборные» американцы расценили не иначе как «единственный шанс в жизни» и «небывалое счастье».

Что же так несказанно порадовало рядового американского «охотника за компьютерами»? Оказалось, что одним из управлений графства Хенрико, что в получасе езды от вашингтонского Белого дома, за четыре года до этого были приобретены 780 компьютеров по 1100 долларов каждый. И были отданы в средние и начальные школы, управление пожарной охраны, полицию, на станцию водоснабжения и даже в местную тюрьму.

И вот после всей этой офисной «отработки» компьютеры было решено списать, тем более что центральная контора штата Вирджиния выделила на компьютерное переоснащение соответствующие средства. Использованные, но далеко не старые вещи – футболки, брюки, куртки и даже носки – в Америке принято относить в ближайшую церковь, где малоимущие граждане могут приобрести иногда абсолютно новые вещи за сущий бесценок.

Компьютеры же после нескольких лет пользования в церковь не отнести, да и не станут священнослужители возиться с «техническим» товаром. Поэтому-то и было решено устроить распродажу ноутбуков, которые еще недавно стоили больше тысячи долларов. А распродажную цену назначили просто бросовую – по 50 долларов за штуку. И тут-то все и началось…

Ранним утром у магазина, где должна была состояться распродажа, собралось более пяти тысяч человек. В 7 утра двери магазина открылись, и внутрь хлынула обезумевшая толпа, сметая все на своем пути. Несмотря на крики сотрудников магазина, пытавшихся остановить дорвавшихся до дешевого товара, никто никого не слушал и уж тем более не жалел в пылу неравной борьбы.

Мужчины отпихивали женщин с детьми, пожилые американцы и приезжие ринулись вперед людей на инвалидных колясках, а шустрые студенты окрестных колледжей проникли в помещение магазина через окно соседнего склада и заранее выстроились перед кассой для оплаты покупки.

Вызванные владельцами магазина 70 полицейских с большим трудом сдерживали напор отоваривавшейся толпы. После невиданной доселе в этих местах давки 17 человек были доставлены в окружную больницу с травмами различной степени тяжести, причем 9 покупателей пролежали больше месяца в стационаре (двое – с пробитой головой, а одна пожилая женщина – со сломанной рукой).

Интересно, что о распродаже было объявлено в местных газетах и по радио, но родственники созвонились с другими родственниками, те сообщили своим знакомым, и в итоге к моменту открытия магазина к нему съехалась публика из таких отдаленных штатов, как Огайо, Пенсильвания, Западная Вирджиния и даже Южная Каролина (от которой до пункта назначения ни много ни мало, а 850 км только в одну сторону).

Первые потенциальные покупатели стали собираться у дверей магазина еще в полночь. Но уже к четырем часам, чуть только солнышко забрезжило, по направлению к центру распродажи выстроилась автомобильная пробка длиной 8 км. Некоторые «веселые и находчивые» парковали свои машины в лесу и шли к магазину по 3–4 км в кромешной тьме, освещая путь припасенными для этой цели ручными фонариками.

Зато, когда двери магазина распахнулись, оказалось, что в толпе было немало тех, кто «живой» компьютер раньше видел только в рекламных проспектах да по телевизору. «Я не могла почти полчаса ни дышать, ни двинуть рукой, – рассказывала потом студентка Латойя Джоунс. – Я потеряла в толпе часы, с меня сорвали цепочку и порвали босоножки. Но зато я купила за 50 долларов классный компьютер!»

Пока такие, как Латойя, рвались в магазин, полиция, не справляясь с напиравшей людской толпой, вызвала в подкрепление пожарных. Те, приехав к зданию магазина, не стали долго церемониться и принялись поливать из брандспойтов всех подряд, в том числе и сражавшихся с обезумевшим народом полицейских.

По свидетельству самих стражей порядка, как только помятые и облитые с ног до головы покупатели наконец-таки добирались до прилавков, то становились поразительно тихими, культурными и чрезвычайно вежливыми. Агрессивные в момент «битвы за инновации» люди, получив возможность приобрести столь желанный товар по бросовой цене, резко успокаивались и с чувством выполненного долга мирно расходились-разъезжались по домам.

К часу пополудни все продававшиеся со скидкой компьютеры были сметены с прилавков. А поскольку «выбросили» в продажу лишь около 500 ноутбуков, то огромная масса народа осталась ни с чем. И тогда начался новый акт «компьютерной распродажи», но уже чисто «американский». Те, кто ноутбуки уже купил по 50 долларов (и не по одному), стали перепродавать их тут же, за стенами магазина, по 100–150 долларов, что все равно было выгодно.

Уставшая от «компьютерного сражения при Хенрико» полиция помешать этому бизнесу уже не могла: тысячи окончательно обезумевших людей, причем некоторые из них специально прилетели на распродажу из Калифорнии, а также из Германии и Испании, согласны были приобрести ноутбук даже за 150 долларов, лишь бы не возвращаться с пустыми руками.

И еще один любопытный штрих, без которого сия «компьютерно-распродажная история» не станет особо понятной. Если вы думаете, что приехавшие за дешевыми ноутбуками американцы были беспросветными бедняками и персонажами с низкими доходами, то сильно ошибаетесь. Многие из сражавшихся за покупку в 50 долларов вполне могли позволить себе (и без особых проблем) приобрести новый и даже очень навороченный, а вовсе не подержанный и прилично потрепанный компьютер.

На следующий день после неслыханной всеамериканской «компьютерной битвы» сотрудники магазина в течение нескольких часов чистили и убирали тот бедлам и беспорядок, который устроили и в самом помещении, и вокруг него толпы страстно желавших дешевых компьютеров. Хотя, может быть, и не стоило сотрудникам магазина так уж торопиться с уборкой.

А дело все в том, что руководство графства Хенрико заявило: до конца года оно планирует «выбросить» по дешевке еще около двух тысяч вполне приличных, но бывших в употреблении ноутбуков по все той же смехотворной цене – 50 долларов. Остается дождаться рекламы новой распродажи, запастись на ночь фонариком, собраться с силами (как моральными, так и физическими)… и быть первым в толпе, врывающейся в компьютерный магазин.

Но если так случится, что компьютера по дешевке не достанется, да и ночевать в лесу как-то не особо хочется, то есть еще один шанс попробовать разбогатеть. А сделать это очень даже просто – нужно купить лотерейный билет, и тогда вся Америка может в одночасье оказаться у твоих ног. Если, конечно, после лотерейной удачи сам победитель будет в состоянии на этих самых ногах стоять…

Лотерейное счастье мое

Конечно, Америка – страна необычная. Но, по правде говоря, непохожей на всех остальных и своего рода вызовом окружающему миру она была всегда. И дело не столько в излишнем стремлении везде всеми управлять, каждому советовать, а несогласных с «правильным американским курсом» непременно наказывать. В международных делах отличия Америки от остального мира не столь заметны и явны, нежели в том, как живут американцы у себя дома, как общаются друг с другом, чем интересуются, какие вещи предпочитают носить и каким образом развлекаться.

Как-то умный и, очевидно, жизнью наученный человек воскликнул: «Хлеб – всему голова!» И никуда без этого хлеба не деться: без него и обед не обед, а так – пустая трата времени за столом. А уж если страна богата хлебом (или урожаем зерновых, что далеко не всегда одно и то же), то тут уж можно и соседями покомандовать, и на международный рынок уверенно шагнуть. Да и многое чего еще сделать, если «хлебный запас» имеется в наличии.

Но такое может случиться где-нибудь в Австралии, Казахстане или Канаде. В Соединенных Штатах же все несколько иначе. Здесь всему голова – деньги (хотя и с хлебом проблем нет), и только они, родимые. И чем больше их у тебя, тем чаще тебя приглашают на разного рода спонсорские и благотворительные мероприятия, причем всегда с надеждой, что заставят поделиться хотя бы частичкой имеющихся богатств.

Именно по деньгам и наличию определенных сумм в Америке почти всегда и встречают, и провожают. Только, наверное, в Соединенных Штатах можно встретить невзрачных старичков-миллионеров, которые в возрасте за 80 продолжают ездить на работу в свою компанию на городском трамвае (по крайней мере так делал до самой смерти один из моих знакомых в Сан-Франциско) и не желают потратить на обед в ближайшем ресторане 15 долларов: «Что-то очень дорого, возьму-ка я лучше из дома сэндвич да банку кока-колы».

То же самое происходит в США на дипломатических приемах или благотворительных вечерах. Придет такая бабуля-шапокляк в скромненьком, простеньком платьице с еще более невзрачной сумочкой, иногда почти без всякой косметики. Но «вдруг» замечаешь, как вокруг нее начинают стелиться и виться весьма прилично одетые субъекты, так и пытаются оказать старушке какую-нибудь услугу, посадить ее на стул или принести стаканчик с минералкой.

А все потому, что бабуля эта – с денежками, у нее с десяток домов, дети ее с ней давно не знаются, а у старушки, между прочим, есть на старости лет желание удачно выйти замуж. Вот и «окучивают» ее все те, кто хотел бы к большим деньгам хотя бы на время прикоснуться (и не важно, что прикасание это будет крайне непродолжительным – уж больно богатенькой бабушке много лет).

Ну а если до денежных старушек-дедушек никак не добраться, а денег ну очень уж хочется, то что же делать? Как раз для таких «искателей денежных знаков» в Америке существует 320 самых различных лотерей, а победители самых известных из них превращаются за день в миллионеров. И не важно, что победитель в такой лотерее бывает один, а игроков, желающих разбогатеть, миллионы. Главное – попробовать свои силы, и тогда вдруг да повезет?

Так вот: жили-были в Америке мирно и безбедно Дона Кемпбелл и ее муж Арни Рамдас в своем родном городе Майами. Жили они, поживали, особого горя не ведали, и все у них, как в обычной американской семье, складывалось, если бы не угораздило одного из членов этой типичной семейки купить обыкновенный лотерейный билет.

Дело это в Америке весьма обыденное – в любом магазине каждый день покупатели берут вместе с продуктами да тюбиками зубной пасты один-два лотерейных билета. А вдруг счастье да и подвалит? Ведь чем черт не шутит?

Кто и над кем на самом деле подшутил в семействе Кемпбелл и Рамдас, доподлинно не известно. Но выпал им самый настоящий счастливый билет. Выиграла его обладательница в общем-то не так уж и мало – 600 тысяч долларов, и тут-то все и завертелось. Когда стало известно, что билет лотереи – выигрышный, муженек тут же побежал получать причитающееся. А затем спрятал полученные деньги в «укромном местечке» и скрыл от жены, что семья их нежданно-негаданно обогатилась.

Но и миссис Кемпбелл оказалась не такой уж простушкой. Она выяснила, что муж ее «вдруг» стал подозрительно много тратить, и, проверив по газетам тиражи прошедших лотерей, убедилась, что все это неспроста. Как только супруга потребовала у мужа «поделиться» выигрышем, тот попросту… исчез. Механик авиакомпании American Airlines мистер Рамдас перестал появляться на работе и не вернулся домой. Тогда миссис Кемпбелл поступила, как ей подсказывали ее воспитание и совесть: она подала на родного мужа в суд (лотерейных денег все-таки очень уж хотелось).

«Целых семь лет, которые я его знаю, он тратил на покупку лотерейных билетов наши общие деньги, играл постоянно в казино, также надеясь выиграть, и мне твердил, что непременно станет богачом. Но сейчас, когда цель его жизни вроде бы достигнута, он не желает поделиться со мной общим выигрышем. Я считаю, что он должен отдать мне хотя бы половину – 300 тысяч долларов. Мне ведь тоже не мешает обновить гардероб и в рестораны хорошие походить, да, наконец, купить “Мерседес” – что же я, не человек, что ли?» – возмутилась госпожа Кемпбелл.

Надо здесь упомянуть, что победители лотереи были женаты уже в течение двух лет, а до этого госпожа Кемпбелл числилась подругой господина Рамдаса. И вот где-то в середине года хозяйка дома обратила внимание, что муженек ее перестал выписывать газеты, отключил домашний телефон и прекратил платить за кабельное телевидение. Когда она поинтересовалась, почему он так делает, супруг ей пояснил: «Да мало ли что там по телевизору показывают, нечего смотреть всякую ерунду. Телефон наш тоже звонит без умолку – так какой в нем прок?»

Как вы уже догадались, звонили все это время друзья и приятели Рамдаса, чтобы поздравить его с выигрышем в лотерею. А по телевизору у господина Рамдаса, оказывается, взяли сразу три интервью, в которых он рассказывал о том, как ему в его лотерейных страданиях помогала все это время любимая жена.

А тайна мужа-скряги открылась, как и все в этой жизни, очень просто – с помощью поисковой системы Google. Госпожа Кемпбелл, почуяв неладное, набрала в ней два слова – «Рамдас» и «лотто». И всезнающий компьютер выдал ей информацию о том, что 20 июня группа механиков компании American Airlines выиграла в лотерею 19 млн долларов. После выплаты налога на каждого победителя лотереи пришлось как раз по 600 тысяч долларов, которые господин Рамдас и получил. Победу над лотерейными билетами друзья по мастерской дружно «обмыли», но от собственной жены господин Рамдас решил скрыть свое свалившееся с неба «денежное счастье».

Когда же госпожа Кемпбелл отправилась к мужу на работу, то выяснилось, что ее супруг взял «отпуск за свой счет» и вроде бы подался куда-то в Латинскую Америку. Тогда-то миссис Кемпбелл и поставила задачу непременно разыскать мужа-беглеца и потребовать причитающиеся ей денежки.

Если же он отдать «откупную сумму» не пожелает, то мадам пообещала с мужем развестись и тогда уже по закону претендовать на половину нажитого за время совместного проживания, в том числе и 600 тысяч с лотерейного билета. И пока госпожа Кемпбелл искала своего мужа – победителя лотереи, 12 адвокатов со всех концов страны предложили ей помощь в попытках отнять у Рамдаса лотерейные деньги. Правда, на то, что ей что-то там причиталось, рассчитывала только сама миссис Кемпбелл. Очень многие в этом сомневались и говорили ей, что она вообще вряд ли что-нибудь получит, даже если и разведется со своим денежно-любимым мужем.

«А что? Этот мужик, я считаю, правильно сделал, что сбежал из дома. С какой стати он должен с женой делиться выигрышем? Ведь он столько лет покупал лотерейные билеты, столько лет проверял каждую неделю местные газеты и журналы, испытал столько разочарований, прежде чем получил этот счастливый билет. Какое, спрашивается, она имеет к этому отношение?» – рассуждал один из коллег Рамдаса по работе.

Адвокаты, которые клюнули на деньги госпожи Кемпбелл (пусть даже и пока у нее не находящиеся), посоветовали ей приготовиться к затяжным юридическим баталиям, а соответственно, и к немалым финансовым расходам. В конце концов какие-то шансы у госпожи Кемпбелл получить 300 тысяч долларов имелись, а значит, была возможность на этом поживиться.

Существовало в тот момент и еще одно опасение, которое адвокаты сразу же донесли до госпожи Кемпбелл. Ведь может так случиться, что мистер Рамдас вообще больше никогда не вернется на работу и домой. C суммой 600 тысяч долларов он может весьма безбедно жить в Латинской Америке, сделать там себе новый паспорт и устроиться трудиться по специальности, благо механики по ремонту самолетов нужны всегда и везде.

Но госпожа Кемпбелл уже в счет этих самых 300 тысяч долларов и адвокатов наняла, и машину собственную обновила, и чуть ли не в международный розыск супруга объявила. Вот только денег-то пока у нее нет. Но она абсолютно уверена: они у нее обязательно появятся, как только ее «любимый» некогда муженек очутится на пороге родного дома.

А тем временем госпожа Кемпбелл стала популярной в своем районе: у нее рвались брать интервью и газеты, и телевизионные каналы, да и по электронной почте она получила более тысячи сообщений с поддержкой своей «справедливой борьбы». Вот только жаль, что миссис Кемпбелл не использовала в своей борьбе с мужем (а он продолжает «гастролировать» по Латинской Америке) опыт весьма похожего «денежного сражения», которое выиграла супруга другого «лотерейного гуру» – Орвила Эриксона из штата Северная Дакота. Он выиграл 3 млн долларов за один заход в казино. Причем зашел туда как-то вечером, бросил пятицентовую монету и стал один за другим выигрывать все больше и больше «слотов» – ступеней, по которым его возможный выигрыш все время увеличивался.

В итоге господин Эриксон победил «однорукого бандита», и эта победа стала крупнейшим выигрышем подобного типа за всю историю существования аналогичных заведений в Соединенных Штатах. Так вот мистер Эриксон как настоящий джентльмен от родной супруги выигранные миллионы утаивать не стал. А придя домой, честно выдал ей на «мелкие представительские расходы» почти 500 тысяч долларов. Теперь у госпожи Кемпбелл есть в ее малоперспективной, но справедливой борьбе прецедент: ну чем она, спрашивается, хуже мадам Эриксон, проживающей на другом конце Америки, которой повезло не столько с лотерейным выигрышем, сколько со щедрым и любящим мужем?

Только вот пока она сталкивается по жизни с иного рода представителями сильного пола, которые, видимо, рассчитывают, оказывая внимание госпоже Кемпбелл, каким-то образом тоже «прислониться» не столько к самой безмужней дамочке, сколько к ее возможным денежным поступлениям. Но «поползновения познакомиться» оказывающих ей знаки внимания мужчин мадам Кемпбелл отвергает, рассматривая их как «явные сексуальные домогательства». И с учетом того, как обычно складываются в Америке подобные отношения между мужчинами и женщинами, в чем-то она, скорее всего, права.