Текст книги "Миссия. Начало пути"

Глава 33

– Тонечка, сестричка, горе-то какое! – Наталья Петровна обняла вошедшую в дверь женщину и расплакалась, уже в который раз за последние несколько дней, давая волю своим чувствам. – Нет больше моего Славочки.

Антонина Петровна Стриж, несмотря на изрядное количество морщин и на то, что была на семь лет старше, сейчас выглядела гораздо моложе убитой горем младшей сестры Натальи. Она обняла рыдающую женщину и, прижав к себе, ласково поглаживала её по сутулой спине, ничего не говоря. Как человек, умудрённый жизненным опытом, она давала возможность высказаться и выплакаться своей младшей сестре, понимая, что кроме неё, Наталью больше некому было выслушать и некому утешить. Так они стояли у порога несколько минут, пока рыдания сестры не утихли, а плечо, к которому она прислонилась, не стало мокрым от слёз. Немного успокоившись, хозяйка квартиры, наконец, пришла в себя и засуетилась:

– Тонечка, что ж это мы стоим у дверей? Проходи, сестричка, на кухню, я тебя покормлю, ты же, небось, проголодалась с дороги.

– Ты всё такая же беспокойная, как и в молодости, – заметила Антонина, – вся в делах и заботах.

– Не о ком мне больше заботиться, сестричка, нет больше моего сыночка, нет моей кровинушки, – глаза Натальи вновь заблестели от появившихся в них слёз.

– Ну, всё-всё, успокойся, – принялась утешать её старшая сестра, – если ты не против, то я поживу у тебя немного.

– Что ты, сестричка, как же я буду против? Ты же одна у меня осталась родная душа, кроме тебя мне и поговорить-то не с кем. Живи сколько захочешь, и мне всё веселее будет. Да что ж это я всё тебя разговорами-то потчую, садись за стол, я сейчас чего-нибудь приготовлю поесть.

Хозяйка квартиры открыла холодильник, доставая оттуда какие-то продукты, а гостья вернулась в коридорчик и принесла на кухню дорожную сумку, откуда начала выкладывать на стол то, что привезла с собой. Достала банку консервированной кукурузы, упаковку крабовых палочек и большую упаковку майонеза. Помидоры, огурцы и зелень сразу отнесла к рукомойнику, где быстро ополоснула их тёплой водой. Последними на стол легли свежая булка, палка сухой колбасы, треугольник твёрдого сыра и бутылка пятизвёздочного коньяка. Пока Наталья отваривала яички, она нарезала крабовых палочек, порезала батон и открыла банку с кукурузой. Затем они вместе приготовили крабовый и овощной салаты, нарезали на тарелочку понемногу колбасы с сыром и, наконец, присели друг напротив друга за кухонным столом.

– Ой, что ж это я, – вновь спохватилась младшая сестра, вскакивая с табурета, – рюмочки же надо принести.

Она быстро сходила в соседнюю комнату, и Антонина разлила коньяк в принесённые сестрой простенькие стеклянные рюмки. Они выпили, не чокаясь, за упокой души раба Божьего Вячеслава. Неторопливо начали закусывать. Наталья, отстранённо глядя куда-то поверх стола, положила в рот кусочек сыра и долго его разжёвывала, будто забыв о том, что нужно глотать. Старшая сестра не страдала отсутствием аппетита, поэтому, без излишней скромности, методично принялась поглощать всё, что стояло перед ней на столе. Немного утолив голод, она, чтобы прервать затянувшееся молчание, спросила:

– Наташа, ты хоть расскажи, как же так произошло, за что ж сыночка-то убили?

Алкоголь несколько успокаивающе подействовал на младшую сестру, и та, немного расслабившись, уже не впадала в истерику, хотя слеза нет-нет да и появлялась в глазу.

– Да, глупо всё как-то вышло, ни за что ведь сыночка загубил ирод, – тяжело вздохнула Наталья, – всё водка окаянная, она всему виной. Кто ж знал, что всё так обернётся. Нельзя ему было пить после лечения-то, да как назло в ванной кран сломался. Пришлось соседа приглашать, чтоб починил, значит. Славка вместе с ним и выпил после ремонта. О чём там они заспорили, я не помню, да только сынок с пьяных глаз и полез на Кольку с кулаками, а тот его ножом и пырнул.

Сестра опять залилась слезами, вспомнив тот злополучный вечер. Антонина молча разлила коньяк и, всунув рюмку в руку сестре, несмотря на возражения, заставила её выпить. Когда та, выпив и вновь успокоившись, съела пару вилок салата, она спросила:

– Друзья-то хоть его на похороны пришли?

– Да кто ж придёт?… Олега ещё до Славика похоронили, а Андрюши дома сейчас нет, работает где-то. Да, я про него, если честно, и забыла совсем, не до этого было.

– Нехорошо, сестричка, получилось. Всё же они с самого детства дружили, нужно позвонить обязательно и сказать о том, что произошло. Если на похоронах не был, так пусть хоть на могилку к другу сходит да к тебе заглянет, ведь ты ему как мать была, когда его родители погибли.

– Ты права, Тонечка, права. Нехорошо получилось. Обязательно ему позвоню.

– Не позвоню, а бери и звони. Зачем откладывать. На девять дней пусть приезжает, помянем вместе Славика, как полагается. Номер телефона помнишь?

Наталья торопливо встала и вышла в другую комнату. Через несколько минут она вернулась с мобильным телефоном сына, подала его сестре.

– Здесь номер Андрея остался. Я с этого телефона и звонила, когда Славик чуть было не умер.

И опять слёзы. И ещё стопка коньяка для успокоения нервной системы.

– А что случилось-то, от чего он умереть мог? Заболел чем-то?

– Так, тоже ж непонятно ничего. Болел он сильно. Да только в больнице ничего не нашли. И анализы сдавали и рентгены всякие делали… А он уже и есть совсем перестал, всё лежал целыми днями, бормотал что-то невнятное… Я уж думала, что совсем дойдёт. Тогда и вспомнила про Андрюшу-то, попросила его помочь. Он Славика и отвёз к какому-то лекарю. Тот его за один день на ноги и поставил.

– Я так и думала, – еле слышно буркнула Антонина.

– Что? – не расслышала сестра.

– Нет-нет, Наташенька, ничего. А к какому лекарю Славика, говоришь, возили?

– Так я и не спрашивала. Но не в нашем городе.

Антонина меж тем открыла на телефоне список номеров, по которым звонили последние разы. В списке, собственно, их было буквально несколько, и последним был номер, который у Славика был подписал как «Столяр». Палец потянулся к функции вызова, но сделать это гостья не успела, так как раздался звонок в дверь. От неожиданности гостья слегка вздрогнула, чуть не выронив из рук телефон.

– Ты кого-то ждёшь? – она вопросительно посмотрела на младшую сестру, стараясь скрыть своё волнение.

– Нет, никого, – ответила та, в недоумении пожимая плечами, – сама удивляюсь, кто бы это мог быть.

Наталья встала и пошла открывать.

– Спроси сначала, кто там, а то мало ли что… – крикнула вдогонку Антонина.

– Ой, да кому я нужна, – возразила сестра, но, подойдя к двери, всё же спросила, – кто там?

– Скажите, – послышался с той стороны девичий голос, – Наталья Петровна здесь живёт?

– Да, это я, – по-прежнему недоумевая, ответила та.

– Вы меня не знаете, – продолжал разговор голос из-за дверей, – меня зовут Света. Меня попросил к вам зайти Андрей Столяров, знаете такого?

– Андрюшу? Конечно, знаю, – отозвалась Наталья, пытаясь открыть дверной замок немного непослушными, от выпитого спиртного, пальцами.

Наконец это ей удалось, и когда дверь отворилась, хозяйка квартиры увидела молодую русоволосую девушку. Та скромно стояла, держа впереди себя обеими руками новый цветной пакет. Лицо её выражало искреннее сочувствие.

– Проходи, доченька, – Наталья пропустила ещё одну гостью в квартиру и заперла за ней дверь. – Проходи-проходи, не стесняйся, у меня сегодня прямо день посещений. Сестричка моя приехала, а теперь вот ты. Проходи на кухню, мы как раз Славика поминаем.

Хозяйка легонько подтолкнула, остановившуюся в нерешительности девушку вперёд.

– Вот, познакомьтесь, – сказала она, указывая на грузную женщину, сидящую за столом, – это моя сестра Антонина.

– Антонина Петровна, – поправила свою младшую сестру женщина.

– Тонечка, а это Света, она от Андрюши пришла, – хозяйка указала на всё так же застенчиво переминающуюся с ноги на ногу у дверей девушку.

– Очень приятно, – не очень дружелюбно ответила раскрасневшаяся от выпитого коньяка Антонина.

– Мне тоже, – вежливо ответила Светлана и, подталкиваемая хозяйкой дома, присела на краешек табуретки возле стола.

Наталья Петровна принесла ещё одну рюмку и поставила перед девушкой. Её старшая сестра потянулась за бутылкой и принялась разливать. Когда очередь дошла до Светиной рюмки, та запротестовала:

– Что вы, что вы, я не пью.

– Это как же, – сдерживая возмущение, строго произнесла Антонина, – Славика помянуть отказываешься? Зачем тогда пришла?

– Меня Андрей попросил присмотреть за Натальей Петровной. Помочь, если нужно.

– А чего за ней смотреть? – уже более мягко сказала сестра Натальи, услышав имя Андрей, и добавила, – сам-то чего не пришёл?

– Так он занят сейчас. Не может отлучаться.

– Чем же он так занят, что в соседний дом попасть не может, чтобы мать своего лучшего друга навестить? – с иронией в голосе продолжала допытываться Антонина Петровна.

– Он работает за городом. Там и живёт. Сюда сейчас не приезжает, вот и не может зайти. Но он очень беспокоится за Наталью Петровну, – поспешила заверить женщин молодая гостья.

– Ты ему скажи, чтобы на девять дней обязательно приехал. Нехорошо будет, если не приедет. На похоронах не был, так пусть хоть теперь покажется.

– Хорошо, я передам.

Дальше пожилые женщины выпили ещё по рюмочке и, уже втроём, продолжили трапезу. Светлана положила себе в тарелку немного овощного салата и неторопливо принялась его есть.

– Светочка, бери колбаску, крабовый салатик очень вкусный. Кушай, не стесняйся.

– Спасибо, Наталья Петровна, я не голодна, – вежливо ответила девушка и, словно что-то вспомнив, заметила, – а кукуруза сейчас почти вся генномодифицированная, мне Андрей сказал, чтобы я её не ела.

– Что за вздор, – не удержалась от возмущения Антонина, – это кто ж такое выдумал, что кукурузу есть нельзя? Чем она-то не угодила?

– Я не знаю, – засомневалась Светлана, – Андрей мне сказал…

– И Андрей тоже выдумал ерунду. Нужно всё есть – здоровее будешь.

– Да, я вот вам принесла, – вдруг спохватилась гостья и достала из пакета две стеклянные банки. – Здесь вот мёд, а здесь сметанка домашняя. Я не знала, что вам принести. Решила, что это и вкусное, и полезное. Вы мне скажите, что вам нужно, и я вам в следующий раз принесу. Андрей просил ещё расспросить вас про ваше здоровье и вот, – девушка приподняла из пакета тонометр и вновь положила обратно, – но вы уже выпили, так что давление померяю в следующий раз.

– Спасибо, Светочка, не нужно было тебе беспокоиться, у меня всё есть. И здоровье в порядке, так и передай Андрюше. Спасибо ему огромное, что беспокоится и не забывает.

– Хорошо, передам. Наталья Петровна, знаете, я, наверно, пойду уже. Вот мой номер телефона, – протянула Светлана листок бумаги с крупно написанными цифрами, – если вам что-то понадобится, то обязательно позвоните. Если, не дай Бог, со здоровьем что, тоже не стесняйтесь, звоните. Я работаю медсестрой, так что помогать людям – это моя профессия, – улыбнулась доброй искренней улыбкой девушка.

– Хорошо-хорошо, – Наталья Петровна встала вслед за гостьей и проводила её до дверей. – Так ты же не забудь сказать Андрюше, чтобы послезавтра приехал обязательно на девять дней. И скажи, чтоб не волновался за меня. Ко мне сестра приехала, поживёт немного у меня, так что скучно мне уже не будет, да и поможет она мне, если что.

Простившись с гостьей, Наталья вновь вернулась за стол. Теперь ей сильно хотелось спать, «видимо от выпитого алкоголя». Сдерживая зевоту, сказала:

– Пошли, Тонечка, я тебе покажу, где постельное бельё лежит, да прилягу, что-то меня разморило.

Ознакомив гостью с тем, что где лежит, она пошла в свою комнату, не раздеваясь прилегла на край кровати, и через несколько минут в небольшом помещении, заставленном старенькой мебелью, уже раздавалось мирное, тихое сопение.

– Угомонилась сегдешная, – злорадно прошептала Антонина, – Тонечка, Тонечка… Ты и не подозгеваешь, что сестгица твоя совсем память потегяла. Она сейчас и имя-то своё вгядли вспомнит. Почаще общаться со своими годичами нужно, чтобы знать, как они живут, и что с ними пгоисходит.

Она прошла по комнатам, плотно задёрнула шторы и только тогда из пожилой женщины трансформировалась в молодого мужчину. Мужчина вернулся на кухню, налил себе ещё рюмку коньяка и, пригубив, начал шарить у себя по карманам. «Чёрт, – мысленно выругался он, – придётся без курева сидеть. Ну, да ладно, потерплю, а то ещё унюхает дым старуха, объясняй ей потом, что это от соседей затянуло». Не найдя сигарет, Александр одним глотком допил содержимое рюмки и, прислонившись спиной к кухонной стене, ещё раз брезгливо окинул взглядом помещение. Сейчас, когда вопрос с квартирой был решён, нужно было подумать, что делать дальше. Не слишком ли опрометчиво он поступил? С точки зрения конспирации, вариант был просто идеальный. Здесь его уж точно никто искать не станет. У Натальиной сестрицы старческое слабоумие, она и не вспомнит про свою младшенькую. Хозяйка квартиры теперь под его присмотром, здесь тоже волноваться нечего. «Эх, жаль Магистр запретил сейчас что-либо делать со Столяровым, – Алекс злобно сжал кулаки, – и эта его подруга… С каким бы удовольствием выпил бы из неё всю энергию вместе с кровью, чтобы знала с кем дело имеет, но ведь и её трогать нельзя. Тогда в общаге ускользнула рыбка из моих рук, благодаря подружке. Верка, та порасторопней оказалась, за что теперь всю жизнь будет расплачиваться. Ну что ж, пока всё хорошо, поживу здесь тихонько, буду хотя бы в курсе всех событий». Горбунов посидел ещё немного, что-то обдумывая, после чего, не спеша, пошёл осваивать своё временное жильё.

Выйдя на улицу, Светлана достала телефон и набрала номер Андрея. Тот ответил почти сразу. Скучая по своему возлюбленному, она понимала, что не стоит отрывать человека от работы, а поэтому использовала любой более-менее подходящий повод, чтобы услышать его голос.

– Слушаю тебя, Светлячок, – весело отозвался Андрей.

– Спешу тебе доложить, также радостно ответила Света, – я только что была у Натальи Петровны.

– Какая ты у меня умничка. Как она там?

– Да, вроде, всё нормально. Жива, здорова. Сестра к ней приехала. Когда я пришла, они поминали твоего друга. Кстати, Наталья Петровна сказала, чтобы ты послезавтра приезжал на девять дней.

– Я постараюсь. Работы уже не так много осталось, думаю, Олег Витальевич отпустит меня на пару часиков.

– В общем, за маму своего друга можешь не беспокоиться, без присмотра она теперь не останется. Всё-таки, когда постоянно рядом близкий человек, это лучше, чем кто-то посторонний раз в день заглядывать будет.

– Ты права. Это здорово, что сестра приехала. Самой ей сейчас очень тяжело.

– Слушай, что я хотела спросить.

– Да, спрашивай.

– Скажи, а что не так с кукурузой? Ты мне сказал, чтоб я её не ела, а почему не есть, не объяснил. Чего там такого опасного, что она генномодифицированная?

– А что это ты вдруг вспомнила про кукурузу?

– Так я когда у Натальи Петровны была, они салат с кукурузой ели, ну этот, который крабовый, он сейчас очень популярный. Предлагали мне, а я отказалась, сказала, что там ГМО кукуруза. Так они меня ещё и пожурили за это, мол, ерунду говорю и ничего опасного там нет. Вот я и хочу узнать, чего там такого вредного.

Завывание тормозов маршрутного автобуса перед остановкой, к которой подошла Света, заставили её на несколько секунд прервать разговор. Она проворно взошла по ступенькам в салон, кинула водителю монеты за проезд и села на одно из свободных мест. Час пик уже прошёл, и сейчас маршрутка ехала полупустая.

– Не пойму, – продолжила Светлана, когда такси тронулось с места, – почему не могут смазать тормоза, что они так визжат.

В трубке послышался весёлый смех Андрея.

– Ну, ты и сказанула, – всё ещё смеясь, ответил он, – тормоза смазать.

– Ну а что, – деланно обиделась девушка, – слышать же невозможно – уши закладывает.

– Ладно, – посмеявшись теперь уже вместе со Светланой, которой тоже от его смеха стало весело, Андрей продолжил прерванный разговор, – ты хотела узнать про кукурузу, так вот, послушай. Генетически модифицированной является не только она, модификации давно уже подверглись и соя, и хлопок, и картофель… Да много уже чего. Замышлялось всё, возможно, и с хорошими намерениями – сберечь посевы от вредителей и сорняков, да только, как обычно это бывает, получилось не очень здорово для людей. Вживлённые в растения чужеродные гены, попадая в организм человека, тоже начинают его постепенно изменять. Что и как изменят эти гены, можно только гадать. Сейчас трудно оценить последствия употребления людьми продуктов, содержащих ГМО, но исследования, проведённые на крысах, показали весьма плачевный результат. Это и проблемы с внутренними органами и всякие новообразования в организме, а самое, как я считаю, главное, это отрицательное влияние на потомство.

Андрей глубоко вздохнул, будто представил что-то неприятное, после чего продолжил:

– Первое поколение, появившееся от родителей, которых кормили ГМО соей, было: во-первых, малочисленным, а во-вторых, дефектным. То есть детёныши имели какие-либо патологии. А вот второго поколения не было вообще! Как я уже сказал, люди ещё не ощутили эту проблему всерьёз, но она есть, и с каждым годом будет увеличиваться, если ничего не изменится, если народ не осознает всю опасность этого явления и продолжит употреблять всё это.

– Андрюша, я не понимаю, – прервала рассказ Света, – если всё так опасно, то почему не запретят выращивание всех этих ГМО. Кстати, некоторые лекарственные препараты тоже содержат ГМО, например, те же самые интерферон и инсулин.

– Не всё так просто, Светлячок, – в голосе Андрея прозвучали печальные нотки, – сейчас все помешаны на деньгах и сверхприбылях. Но и это ещё не всё. Власть – вот то, к чему стремятся те, кто эту гадость распространяет.

– Ну, деньги я понимаю, – с сомнением сказала Светлана, – но как при помощи ГМО можно власть захватить?

– Всё дело в том, что семена ГМО растений не дают всходов. То есть, посеял – собрал урожай, а чтобы посеять новый, нужно покупать новую партию, так как оставшиеся с прошлого года семена просто не взойдут. Смотри, раньше люди собирали урожай, ели всю зиму и ещё на посев оставляли. Теперь каждый год на посев покупать у корпораций приходится. А теперь представь, что весь мир перейдёт на ГМО семена. Тогда хозяева семенного фонда будут чуть ли не богами, так как они единолично будут решать, кому продать семена, а кто пусть с голоду помирает.

Это я тебе общую картину обрисовал, но есть ещё множество нюансов, как, например, устойчивые к воздействию гербицидов сорта той же кукурузы, для защиты от сорняков производители поливают их ядами, дозировки которых превышают безопасные для здоровья нормы во много раз. А теперь представь, что на самом деле, ни о чём не подозревающие люди, вместе с этой кукурузой едят, и откуда у них будет хорошее здоровье.

– Да, не очень весело, – согласилась Светлана, – хорошо, что я от салатика у Натальи Петровны отказалась.

Немного помолчав, она сменила тему разговора, переведя в более важное для неё русло:

– Андрюша, а ты долго ещё там будешь работать? Я уже так по тебе соскучилась.

– Возможно, к сентябрю закончим, если ничего не помешает. Немного уже осталось. Если хочешь, давай у тёти Наташи и встретимся послезавтра.

– Да мне как-то неудобно. Я ведь там совсем никого не знаю.

– Светлячок, не выдумывай. Во-первых, ты уже сегодня познакомилась, а во-вторых, ты моя девушка. Мы же не обжираться туда пойдём и не выпивки ради, а чтоб товарища моего помянуть. Ну, так что, пойдёшь?

– Давай я тебе завтра скажу, – всё также нерешительно ответила Светлана.

– Хорошо. Тогда до завтра. Целую тебя.

– И я тебя, – лицо девушки вновь озарила улыбка.

Глава 34

Чуть больше недели назад наступил сентябрь. Побаловав в первые дни тёплой погодой, сегодня он со всей серьёзностью решил доказать, что является настоящим осенним месяцем. На улице резко понизилась температура, и пошёл мелкий неприятный дождик. Он настойчиво и методично пропитывал влагой всё, что оказывалось на его пути: землю, деревья и спешащих укрыться от него прохожих. Начавшая ещё летом желтеть от жары листва, теперь, обильно смоченная дождём и изрядно отяжелевшая, она обрывалась порывами ветра и, хотя ещё не очень интенсивно, начинала покрывать собой всё вокруг. Такой резкий перепад в погоде не в лучшую сторону отражался на здоровье многих людей, особенно тех, кто пребывал в преклонном возрасте. Привыкшие к теплу и солнышку организмы не желали быстро адаптироваться к таким резким изменениям, происходящим за окном, и реагировали на них у кого простудой, у кого повышением давления, у кого ещё какими-нибудь обострениями, в зависимости от возраста и степени крепости этого самого организма.

Андрей наблюдал сквозь окно за мелкими каплями дождя и думал о том, что вот также, по единому принципу кругооборота во Вселенной, души людей, словно мириады дождевых капелек, приходят с небес в этот мир. Они, обретя новое маленькое тельце, неизменно вливаются в один безбрежный людской океан. В этом океане они взрослеют, набираются опыта, становятся мудрее или наоборот деградируют, но, пройдя свой жизненный цикл, они вновь, будто водяной пар, возносятся в небеса для того, чтобы через некоторое время, вновь вернуться сюда. И так без конца, из жизни в жизнь, воплощаются души на Земле, каждый раз проходя всё новые и новые уроки и приобретая новые опыт и знания. И всё-таки отличие от воды есть. Эволюционируя, душа, в конце концов, достигает такого уровня, когда ей больше не требуется воплощения в этом мире плотных энергий. Впереди у неё такое же бесчисленное количество рождений и смертей, и неисчислимое количество тысячелетий работы над собой в мирах духовных. Вот только, чтобы достичь такого уровня, необходимо сначала очень сильно потрудиться здесь в материальном мире и достойно пройти все циклы развития: от минерала до высшей ступени – человека. И здесь, на этом этапе, очень важно оставаться человеком в любых ситуациях, а это, ох как непросто. Тёмные силы, посланные нам как строгие тренера для ленивых учеников, так и стараются устроить нам различные проверки и испытания. Искушения и соблазны порой затмевают человеку его истинную природу и, поддавшись им, он вновь катится вниз по наклонной, деградируя до уровня примитивного животного. Забыв о своём Божественном предназначении и о своей Божественной природе, люди своими желаниями и страстями обрекают себя на всё новые и новые циклы рождения и смерти. На Востоке это называется колесом Сансары, и выход из этого круговорота жизней лишь один – постоянное духовное и физическое совершенствование и постоянный труд над собой без праздников, выходных, отпусков и отгулов за сверхурочную работу. Пускай некоторые религии и не признают реинкарнацию, однако, с тем, что нужно над собой работать, соглашаются все без исключения.

К оконному стеклу прилип мокрый жёлтый листик, который озорник ветер, словно несмышлёный ребёнок, оторвал с молоденького деревца и, немного побаловавшись, капризно отшвырнул в сторону, как надоевшую игрушку. Столяров, стоя у окна, улыбался всему, что происходило на улице. Раньше он никогда не был в восторге от сырой осенней погоды. Ему не нравилось, когда, казалось бы, ещё не очень холодный ветерок, пробравшись под одежду, вызывал у тела непроизвольную кратковременную дрожь, когда вдруг начавшийся дождь уже не приносил той радости и того облегчения, которое он давал в летний зной. С тех пор многое в жизни изменилось, и сейчас Андрей находился в полной гармонии с природой. Он чувствовал себя частичкой этой постоянно меняющейся Вселенной, и всё, что происходило в её пределах, казалось ему правильным и естественным, а потому вызывало в нём одно лишь чувство – чувство радости.

Закончить работу по облицовке дома к первому сентября не получилось – доделка некоторых деталей задержала бригаду ещё на неделю. Но теперь объект был с удовольствием принят хозяином. Им оставалось получить расчёт и подумать о том, чем заниматься дальше. Возвращаться на свой комбинат намерения не было, несмотря на свою любовь к древесине. Игнатов предлагал пойти в ученики к Никодиму, и это был сейчас для Андрея один из самых лучших вариантов. Если раньше он не очень понимал для чего ему это нужно, то в последнее время его, словно магнитом, потянуло в сторону медицины. Видимо, всё-таки Родовая связь дала о себе знать. В медицинский ВУЗ он, естественно, поступать не собирался, да там его никто и не ждал. Его интересовали нетрадиционные методы лечения, где он мог бы в полной мере применить свои недавно обретённые способности, для того, чтобы помогать людям. Столяров вновь припомнил детские годы, когда мечтал лечить людей прикосновением волшебной палочки, и от этих воспоминаний ему вдруг стало грустно. Он вспомнил своего дядьку, который умер от онкологии, своих родителей, которые так рано ушли из жизни. Обладая в те времена такими возможностями, которые у него есть сейчас, смог бы он тогда предотвратить все эти трагедии?

Размышления прервал сигнал мобильного телефона, который, как обычно, зазвонил не вовремя. На дисплее высветилась фамилия директора комбината.

– Андрюша, ты можешь зайти ко мне в кабинет?

– Конечно, Олег Витальевич, сейчас подойду, – ответил он и, оторвавшись от созерцания осенней погоды, направился к Игнатову.

Тот, как это часто бывало, находился в обществе Лонгвея.

– Можно войти? – спросил Андрей, предварительно постучав в дверь.

– Конечно. Проходи, присаживайся.

Андрей сел на предложенный ему стул и вопросительно посмотрел на своего шефа.

– Ну что ж, Андрюша, – начал Игнатов разговор, – во-первых, я хочу поблагодарить тебя за работу, которую ты сделал. А сделал ты её по совести, добротно сделал.

– Олег Витальевич, так я же не сам, – начал было Столяров, но директор мягко оборвал его.

– Не нужно преуменьшать свои заслуги, Андрюша. Несомненно, ребята из твоей бригады тебе существенно помогли, однако генератором идей и организатором работ был именно ты. Я не сомневаюсь, что будь на твоём месте другой специалист, он тоже сделал бы всё добротно и качественно, но после того, как ты воссоздал резьбу со своих рисунков на декоре моего дома, в нём даже энергетика поменялась. Это ощутили не только мы с Лонгом, но и другие люди.

Слушая Игнатова, Андрей вспомнил, как приехавшая перед самым учебным годом Влада, загоревшая и немного уставшая, проведя ночь под крышей этого жилища, утром следующего дня проснулась в совсем другом настроении. Бодрая и весёлая, она вела себя так, будто между ней и Андреем не произошла та неприятная сцена, а позже никак не хотела уезжать в городскую квартиру, предлагая разные варианты, чтобы ездить на учёбу прямо с дачи.

– Так что заслуга здесь полностью твоя, – меж тем продолжал говорить Олег Витальевич. – А посему, вот твоё денежное вознаграждение и премия за работу.

Игнатов положил на стол конверт, в котором, судя по припухлости, было довольно много купюр. Открывать и пересчитывать Андрей не стал, а поблагодарив, засунул конверт в карман джинсов.

– Тебе что, даже не интересно, сколько ты заработал? – улыбаясь, спросил шеф.

– Я думаю, что если вы меня хвалите, то достойно оплатили мой труд. Дома пересчитаю для порядка, а здесь незачем время терять.

– Хорошо, – согласился Игнатов, – тогда следующий вопрос, ты не передумал учиться у Никодима?

– Нет, напротив, решил заняться целительством серьёзно.

– Вот и хорошо. Тогда завтра приезжай на комбинат, оформляй расчёт, отдохни, сколько сочтёшь нужным, а когда будешь готов, дай мне знать. Я свяжусь с Никодимом и обговорю нюансы твоего обучения.

– Ну, а теперь вот что, – продолжил разговор директор, переведя его на другую тему, – давай-ка поговорим о твоей безопасности.

– А что про неё говорить? Думаю у меня достаточно сил и возможностей, чтобы себя защитить.

– Уверенность в себе это, конечно, хорошо, и наличие защитника тоже здорово, – Игнатов покосился в сторону правого плеча Столярова, где, по его предположению и по версии эзотериков, должен был находиться ангел-хранитель, – вот только не нужно недооценивать возможности твоих противников. Как говорят: «Лучше перебдеть, чем недобдеть!» Дружок-то твой детства исчез, как в воду канул. Прослушку нашу он нашёл и своему соседу алкашу подкинул. А мы слушаем и никак не поймём в чём дело. Так что где он и чего замышляет, одному Богу известно, ну, или чёрту. Исчезновение Горбунова косвенно подтверждает его причастность ко всем убийствам, да и странное поведение его мамочки тоже кое о чём говорит. После того как пропала их горничная, она даже не поинтересовалась, куда та делась. Сын исчез, прислуга тоже, а она живёт себе, будто ничего не произошло. Да, кстати, как на поминки съездил?

– На Славкины? Да, ничего особенного. Посидели, повспоминали друга. Посторонних никого не было. Я думал тёте Наташе, Славкиной маме, помощь какая нужна, а она отказалась. К ней сестра приехала старшая, так она говорит, что теперь вдвоём им не скучно будет. Странная у неё сестра какая-то. Вроде бы на вид обычная старушка, но что-то с ней не так.

– Так старушки, они почти все со странностями. Возраст, что ты хочешь, – заметил Игнатов.

– Может и возраст, опыта у меня ещё маловато по ауре всякие тонкости распознавать, – задумчиво продолжил Андрей, – а ещё нас эта бабулька всё пыталась коньяком напоить. Ох, и приставучая старушка. Еле со Светой отбрехались. Очень неприветливая эта бабушка, да и взгляд у неё недобрый какой-то. Вряд ли тёте Наташе с ней весело будет, ну да ничего не поделаешь, родственников ведь не выбирают.

– Это точно, – согласился Олег Витальевич, – но, всё же, возвращаясь к твоей безопасности, хочу тебя предупредить, что за тобой пара наших человечков будет присматривать. Ты с ними позже познакомишься, а сейчас вот тебе их номера телефонов, зовут Денис и Вадим. В случае чего, звони одному из них, ну и постарайся держать их в курсе своих перемещений по городу.

– Напрасно это всё, Олег Витальевич. Если Горбунов действительно из рода рептилоидов, то он так владеет искусством перевоплощения и маскировки, что даже самый опытный сыщик не сможет его опознать или даже увидеть. У меня после поминок так просто навязчивая мысль появилась о том, что может это он под видом сестры к тёте Наташе пришёл? – сказал Андрей, и сам усмехнулся от такого предположения.

– Ну, ничего-ничего, страховка не помешает. Думаю, что он сам к тебе не сунется, а, как обычно, подошлёт каких-нибудь отморозков. А вот их-то мои ребята вполне смогут заметить. У них, если потребуется, и оружие имеется официально разрешённое. Если ты не знаешь, то у меня охранная фирмочка есть, вот оттуда и будут твои секьюрити. Сегодня с ними и поедешь домой, но, – Игнатов сделал многозначительную паузу, – только после праздничного обеда. Гриша просто так тебя с ребятами не отпустит.