Текст книги "Красивые женщины умирают дважды?"

Одри Хепберн – чистая прелесть

Неправдоподобно стройная, с темной шапочкой волос и лучистыми глазами. Всем своим хрупким обликом она напоминала сказочного эльфа, ее походка была такой же воздушной – она ходила, словно не касаясь земли.

Широкие брови, рот на пол-лица и смешная челка еще еще больше делали Одри эльфоподобной. В 50-х годах прошлого века в моде были суперженственные красавицы. Пышногрудые и буйнокудрые блондинки, такие как Мэрилин Монро, Диана Дорз, Джейн Мэнсфилд. Брюнетки были представлены фигуристыми Джейн Рассел и Авой Гарднер. И вот появилось новая девушка Одри, высокая, тоненькая, как веточка, коротко стриженная и абсолютно безгрудая, похожая скорее на мальчика, чем на девушку. Но стоило ей только улыбнуться и взглянуть своим ласковым взглядом, как все сразу очаровывались ею. Одри была той, кого по-английски называют lady like, ее как-бы окутывала аура нежной трогательности и внутренней чистоты. И эта аура всегда защищала, к ней никогда «не прилипала грязь», даже в таком не самом нравственном месте, как Голливуд. Это качество Хепберн передавала и своим киногероиням, сыгранные ею персонажи такие же светлые, наивные и непосредственные. Режиссер Билли Уайлдер, вспоминал, как снимал ее в фильме 1957 года «Любовь после полудня»: «Вы оглянулись и вдруг увидели это ослепительное существо, похожее на дикую лань, скачущую в лесу. Все на съемочной площадке были влюблены в нее в течение пяти минут». Эта фраза Уайлдера очень точно характеризирует отношение людей к Одри, она покоряла всех своей теплой улыбкой, лучистым вглядом и добрым отношением. Почти, в самом начале своей кинокарьры, Одри познакомилась с французским модельером Юбером де Живанши, они стали близкими друзьями. Хепберн на долгие годы стала музой модного Дома Живанши, а его платья подчеркивали красоту Одри почти во всех ее кинофильмах. Если «Римские каникулы» и «Сабрина» предложили Хепберн в качестве новой иконы стиля, то фильм «Завтрак у Тиффани» окончательно утвердил ее в этой почетном звании. Образ Одри в черном платье с массивным жемчужным ожерельем на шее и мини-диадемой в волосах, пьющей кофе из бумажного стаканчика, перед ювелирной витриной, стал широко растиражированным. А это платье от Живанши считается «самым знаменитым маленьким черным платьем в мире» и не так давно оно было продано на аукцине Кристиc почти за один миллион долларов. Получив статус актрисы международного масштаба, Одри не изменяла своим моральным правилам, за ней никогда не волочился шлейф из сплетен, алкоголя и беспорядочных связей. Может быть, по этой причине режиссеры часто доверяли Хепберн играть аристократок и принцесс, при этом никто лучше Одри, не мог быть беспечной и задорной «соседской девчонкой». Актриса была близка и понятна зрителям и поклонникам, при этом сохраняя достаточную дистанцию, чтобы оставаться фантазией, прекрасной мечтой. Даже находясь в зените своей красоты и известности, Одри не ощущала себя достаточно красивой, она характеризовала свою внешность, как «хорошее сочетание недостатков». Но все кто знал Хепберн, в один голос твердили, что при общении с ней, ее внутренняя красота покоряла гораздо больше, чем ее несомненный внешний шик.

У семьи Хепберн были аристократические корни. Дед Одри принадлежал к голландской знати, имел баронский титул, занимал должности мэра города и был губернатором одной из голланских колоний. Мать Одри, воспитанная в строгих викторинских традициях, не отличалась особой ласковостью. А ее отец ушел из семьи, когда она была еще совсем маленькой. Уход отца сильно повлиял на формирующуюся психику Одри, впоследствии, она называла это одним из самых сильных травмирующих факторов в своей жизни. Одри тогда очень не хватало душевного тепла и любви, ей все время хотелось, чтобы кто-нибудь просто обнял ее. Уже став взрослой, и помня о том, как ей самой когда-то хотелось тепла, она нашла своего отца и оказывала ему материальную поддержку. Во время немецкой оккупации, Одри вместе с другими молодыми людьми принимала участие в нелегальных концертах, которые получили название zwarte avonden или «черные вечера», т. к. они проводились за закрытыми ставнями и плотно занавешенными окнами, чтобы никто не догадался о их проведении. На этих концертах пели вполголоса, читали стихи, танцевали. Деньги, собранные за концерты передавались голландскому движению Сопротивления. Одри показывала небольшие танцевальные этюды, в костюмах, сшитых ее матерью. Эти свои выступления она позже называла дилетантскими, но в то время было так мало развлечений и люди с удовольствием приходили на эти тайные вечера. Недвижимость и прочие активы семьи, значительно пострадали во время оккупации, многие жилые строения были существенно повреждены, а основное фамильное имение оказалось разрушенным. После окончания войны, Одри с семьей переехала в столицу, Амстердам. Мать Одри, баронесса, хоть и не отличилась эмоциональной теплотой, нанялась уборщицей в отель, чтобы дать возможность дочери обучаться классическим танцам. Одри усердно занималась и считалась одной из самых перспективных учениц. Высокой симпатичной девушке предложили сняться в голландском фильме, небольшая роль стюардессы стала кинодебютом Хепберн. Чтобы продолжить обучение танцам, Одри отправилась в Лондон. Очень скоро балетным педагогам стало понятно, что слабое здоровье и высокий рост девушки, не позволят ей выбиться в прима-балерину, а судьба девушки из кордебалета не привлекала саму Одри. Она стала больше работать как модель и хористка в музыкальных шоу. Хепберн работала над своим произношением, брала уроки ораторского мастерства, это помогло ей попасть на театральную сцену. Имея уже некий опыт за плечами, она получила несколько второстепенных ролей в кино. Съемки одного из фильмов, проходили в Монте-Карло, по совпадению, там как раз находилась знаменитая французская писательница Коллет. Ей понравилась молодая актриса и писательница рекомендовала Одри на главную роль в мюзикл «Жижи», по своей одноименной пьесе, которую как раз собирались ставить на Бродвее. Одри успешно сыграла в музыкальном спектакле, получив свою первую театральную премию. Уже через год она снялась в «Римских каникулах», которые принесли ей большую известность. На роль принцессы Анны рассматривались другие актрисы, в том числе Элизабет Тейлор, уже очень популярная. Лишь после того, как выснилось, что планируемые актрисы заняты, обратили внимание на Хепберн. Режиссер Уильяму Уйлеру особо импонировало то, что Одри была «анти-итальянской». К тому моменту, итальянка Лоллобриджида покорила Новый Свет своей красотой и фигурой, подобный типаж стал очень популярен в кино: почти все молодые актрисы были обладательницами классических черт и пышных форм. Хепберн же оказалась, почти бесполым, большеглазым и большеротым созданием. С самых первых проб, создателям фильма стало ясно – эта девушка станет сенсацией. «Римские каникулы» стали большим хитом, а Хепберн получила премию «Оскар» за свою первую же большую роль в кино. Художник по костюмам «Римских каникул», Эдит Хед, сказала тогда прорису что «эта девочка создана делать дизайнеров счастливыми». Позже с авторитетной Хед согласился кутюрье Юбер де Живанши, сотрудничавший с Одри на следующей ее картине «Сабрина». В этом фильме Одри играла роль дочери шофера, работающего на богатую семью. После двух лет проведенных в Париже, Сабрина возвращается домой и покоряет своей красотой и парижским стилем обоих сыновей этой семьи. Режиссер решил что в фильме будут настоящие кутюрные туалеты, Одри отправилась во Францию, в дом моды Живанши. Поначалу 26-летний модельер отказывался сотрудничать, ссылаясь на то, что у него нет времени подготовить костюмы для фильма, т. к. все его время было отдано подготовке к предстоящему модному показу. Но очарованный Одри, согласился предоставить в распоряжение актрисы несколько нарядов из предыдущей коллекции своего ателье. Одри выбрала строгий серый костюм из английской шерсти, черное коктейльное платье, с пышной юбкой, похожей на пачку балерины и бальное платье из белого органди, с длинным съемным шлейфом. Когда Одри примеряла платья, она удивила Живанши своим преображением. На ее тонкой фигуре, больше похожей на на фигуру профессиональной манекенщицы, чем актрисы, прекрасно смотрелись самые разные вещи. Она органично вписывалась и в деловой жакет с юбкой и в раскошные вечерние туалеты. Даже чисто «кутюрные» вещи, которые могут выглядеть странно и даже нелепо вне подиума, на Хепберн смотрелись уместно. «Она давала жизнь одежде. У нее был способ внедриться в нее, который я с тех пор не видел ни у кого. Костюмы просто адапитировались к ней. Происходило что-то волшебное» – писал о Хепберн Юбер де Живанши. Режиссер «Сабрины», У. Уайлер вспоминал: «Вот дочь этого шофера шла на бал и она выглядела более королевской, чем все другие светские люди в Нью-Йорке». (VF 2014) И снова был фурор, наряды, шляпки, украшения из «Сабрины» копировались по всему миру. Фильм был настолько успешным, что гонорары актрисы выросли более чем в двадцать раз. Хепберн подписала контракт на съемки в эпической итальянской постановке «Война и мир», по мотивам романа Л.Н. Толстого, где должна была сыграть Наташу Ростову. И если за роль Сабрины, она получила 15 000 долларов, то ее гонорар за роль Наташи, составил 350 000 долларов. Когда агент Одри сообщил ей сумму ее нового гонорара, она воскликнула: «Я этого не стою. Это невозможно! Пожалуйста, никому не говори этого». Наряду с Э. Тейлор она стала одной из самых высокооплачиваемых актрис мира. Она также одна из немногих актрис, кому удалось сочетать кино– и театральную карьеры. Одри выступала на бродвейской сцене в пьесе «Ундина и была удостоена «Тони», престижной награды в театральном сообществе. Там же на Бродвее, призошло ее знакомство с Мелом Феррером, который стал ее мужем. В «Войне и мире» они снималисьу же будучи супругами, в фильме Феррер сыграл Андрея Болконского. Через пять лет, У Одри и Мела родился мальчик, которого счастливые родители назвали Шоном. Хепберн часто снималась в романтических фильмах и музыкальных комедиях, и потому роль в драме «История монахини» выделяется на фоне ее остальных работ. Тем более, что прототипом ее киногероини была реальная женщина, Мари-Луиза Хабетс, посвятившая жизнь служению людям. Хепберн познакомилась с М-Л. Хабетс, общалась с ней. Роль в «Истории монахини» была одной из самых любимых. В начале 60-х Одри снялась в своем самом знаменитом фильме, «Завтрак у Тиффани». Сценарий был написан писателем Трумэном Капотэ под Мэрилин Монро, но сценический педагог Монро, Пола Страсберг отговорила Мэрилин соглашаться на роль девушки по вызову, считая, что это отрицательно скажется на имидже актрисы. Роль досталась Хепберн, что вызвало сильную негативную реакцию Капоте, который считал Хепберн абсолютно непоходящей для образа Холли. Зная, что автор произведения предпочитает ей другую актрису, Одри вначале очень нервничала, особенно если сам Капоте присутствовал на площадке. Стараясь справится с ролью, она находилась в постоянном стрессе, что привело к тому, что и без того очень стройная, она еще больше похудела. Будучи уже опытной актрисой, Одри смогла собраться и сыграть в фильме, ей удалось передать характер Холли, несколько видоизменив героиню. Холли у Капоте не самый приятный персонаж: авантюрная эскорт-девушка, ищущая богатого папочку. Холли, созданная Одри, получилась мягче – легкомысленная девушка, потерявшаяся в большом городе. Элегантные и утонченные ансамбли, в которых появляется Одри в фильме, по доброй традиции, сшиты для нее в ателье Живанши. Это и яркое оранжевое пальто с норковой шапочкой и темное платье с широкополой шляпой и серое платье-простыня. А также главное черное платье с перчатками до локтя и нарядный комплект из розового летнего пальто, розового платья и высокой тиары. Одри исполнила в фильме песню «Лунная река». Автор музыки, композитор Генри Манчини, считал нежное исполнение Хепберн – лучшим, хотя песню перепевали множество раз самые голосистые певцы и певицы. Свою работу в «Завтраке у Тиффани» Одри называла своей «самой джазовой ролью». После она снялась еще в нескольких постановках. Наиболее заметный фильм того периода, мюзикл «Моя прекрасная леди». Процесс работы над фильмом был не самым легким и актриса была недовольна тем, что она не сама поет в мюзикле, а ее дублируют. Но после выхода на экраны «Моя прекрасная леди» вызвала восхищение специлистов и публики. Фильм получил множество наград и призов, а в настоящее время, мюзикл входит в Национальный Рееестр кинокартин США, подлежащих сохранению, как «культурно, исторически или эстетически значимый». Также Хепберн снялась в эксцентричной комедии «Как украсть миллион», которая получилась забавной. легкой и стильной. По каким-то причинам, картина не оправдала кассовых затрат, хотя игра Одри и ее партнера, актера Питера О’Тула не вызывала никаких нареканий. Хепберн довелось сыграть сложную роль слепой женщины в триллере «Дождись темноты». Жанр триллера был непривычен для Хепберн, обычно снимающейся в более легком кино, работа в фильме стала для актрисы настоящим испытанием. Но зато в «Дождись темноты», она проявила иные стороны своего актерского дарования, а сама картина обернулась положительным кассовым результатом.

Еще в 50-х годах Одри Хепберн начала сотрудничать с ЮНИСЕФ, читая детские истории войны для радиопрограмм. В 1989 году она была назначена послом доброй воли ЮНИСЕФ. Одри всегда любила людей, и особенно детей и искренне верила в деятельность Фонда. Она сама была из тех, кто недоедал, во время Второй мировой войны и непонаслышке знала, как необходима эта помощь, в первую очередь продукты и лекарства. Одри говорила, что «в любом государстве главный приоритет – это дети, потому что, они уязвимы». Когда она закончила свою кинодеятельность, то посвятила дальнейшую жизнь тому, чтобы как можно меньшее количество детей узнало, что такое голод и насилие. Хепберн много говорила о существующих проблемах, используя для этого любую информационную площадку. Она использовала все свое красноречие, чтобы расскать об истинном положении дел в неблагополучных регионах Земли. Она использовала эфирное время во время своих личных интервью, рассказывая не столько о своей блестящей актерской карьере и людях, с которыми работала, сколько о своей деятельности в ЮНИСЕФ. Таким образом, лишний раз заостряя внимание людей на таких понятиях, как высокая детская смертность, отсутствие питьевой воды, отсутствие дорог, для оказания гуманитарной помощи. Она много раз была в странах, где шли войны, и вместе с другими людьми из гуманитарных организаций, рисковала жизнью, когда их машины ехали в «корридоре» между воющими сторонами. Одри Хепберн была в Эфиопии, Турции, Судане, Гондурасе, Гватемале, Вьетнаме, Сальвадоре. Она не оставляла эту деятельность до последнего, используя свое имя, свое влияние до конца. Она была уже неизлечимо больна, когда совершила свою последнюю поездку. Одри была полиглотом, она говорила на английском, голландском, французском, итальянском и испанском языках, что помогало ей в ее миротворческой миссии. На рубеже сорокалетия Одри сделала перерыв в работе, она даже думала о завершении карьеры на вершине славы. Они с Мелом Феррером развелись после четырнадцати лет брака. В том же году, во время морского круиза по Средиземноморью, Одри познакомилась с итальянским психоаналитиком Андреа Дотти и вышла за него замуж. В сорок лет она второй стала матерью, у нее родился сын Лука. Счастливая Одри наслаждалась материнством, посвящая все свое время семье, отодвинув работу на задний план. Она занималась детьми, вела дом, была прекрасной женой и хозяйкой. Поначалу Одри и Андреа были счастливы, но с течением времени их благополучный брак стал рушиться. Дотти был почти на десять лет младше Хепберн, он был еще слишком молод, чтобы довольствоваться тихой семейной жизнью, Одри, напротив хотела уюта и покоя. Хепберн и Дотти расстались, после того, как в газетах стали появляться снимки Дотти в ресторанах и на дискотеках, в обществе молодых женщин. Последним мужем Хепберн стал актер Роберт Уолдерс. Они оба были взрослыми людьми, Одри к тому моменту исполнилось пятьдесят, Уолдерс был на несколько лет младше и переживал потерю жены, тоже актрисы. Хепберн позже сказала подруге, что в Уолдерсе она наконец встретила «своего духовного близнеца, человека, с которым она хотела состариться». «Лучшее, за что можно держаться в жизни, – сказала она однажды, – это друг за друга». Познавшая нужду и голод, она была в жизни аккуратным и бережливым человеком. Артисты ее уровня жили в роскошных особняках, Одри жила в скромном доме и вообще не любила никакой помпы и претенциозности. Друг актрисы, композитор М. Тилсон вспоминал об ее отношении к людям: «У нее была способность заставлять всех, кто встречал ее, чувствовать, что она видит и узнает в них нечто особенное. В ней было состояние благодати – видеть лучшее в ситуациях, видеть лучшее в людях». Ее любимым местом и главным увлечением был ее собственный сад. Еще в 1963 году, она купила большой фермерский дом в небольшом городке в Швейцарии. Когда она поселилась в этом городке, для местных жителей, это стало настоящим событием. Они ожидали, что знаменитая актриса Одри Хепберн приедет на сверкающем Роллс-Ройсе или Мерседесе, но она приехала в простом фургоне, сидя рядом с водителем. Одри превратила ферму в загородный дом с огромным садом, посадив большое количество цветов, а также фруктов, овощей и зелени. Сын актрисы, говорит, что позже понял, почему садоводство было особенным делом для Одри. В военные и ранние послевоенные годы, когда Европа поднималась из руин о садах и красивых цветах не могло быть и речи. Людям не хватало продовольствия, теплой одежды, лекарств. Любовь к красоте и удовольствиям вернулись в Голландию позже. И скорее всего, ухоженные парки и красивые сады стали для целого поколения людей, к которым относилась Хепберн, символом жизни и процветания.

Хепберн оказалась из числа тех актрис, кого режиссеры не видели в возрастных ролях. Она, сама дважды ставшая матерью, ни в одном фильме не играла мать. Зрители и продюсеры, по-прежнему видели в ней прекрасного эльфа, со вздрагивающими ресницами. При этом, сама Одри никогда не имела амбиций красавицы. Наоборот, она считала себя слишком худощавой, с маленькой грудью, но с большим носом и крупными ступнями. Часто, подходя к зеркалу, она недоумевала, почему люди считают ее красивой». Иногда сомнения, в собственной привлекательности, становились особенно сильными, о чем Одри говорила в своих интервью: «Можно даже сказать, что я ненавидела себя в определенные периоды. Я была слишком худой или слишком высокой, или может быть совсем простой, некрасивой. Возможно это проистекало из скрытого чувства незащищенности, неполноценности. И я не могла бороться с эими чувствами, действуя нерешительно. Я обнаружила, что единственный способ победить их – это сильное сконцентрированное устремление вперед». Также она никогда не претендовала на звание иконы моды и стиля, при этом была ею стопроцентно. Чтобы быть стильной ей не нужно были метры шелка, она никогда не носила обволакивающих платьев в пол и не любила обувь на высоком каблуке. Но могла быть очень соблазнительной в простом платьице А-силуэта и полуспортивных балетках. А простую белую рубашку, Хепберн носила как самый изысканный туалет. Одним из интересных фильмов, где она снялась в дальнейшем, стал приключенческий фильм «Робин и Мэриан», где она сыграла бывшую подругу Робин Гуда. В следующем фильме «Кровные узы» по роману Сидни Шелдона. 50-летняя Одри играла 35-летнюю женщину. Верный друг Живанши подготовил целый гардероб для свой любимицы Одри. И Хепберн выглядела обворожительно, в нарядах и с прической, в духе 70-х. Вот только она была заметно старше заявленного возраста главной героини и некоторые сцены, написанные для 35-летней женщины, в исполнении более взрослой актрисы выглядели неубедительно. Фильм получился слабым, многие выражали сожаление, что Хепберн участвовала в этой картине. Но благодаря этой киноленте, несколько десятилетий спустя, зрители имеют возможность увидеть актрису в ее зрелые годы. Хепберн постепенно сходила с больших экранов, она появилась еще в паре проектов, в качестве камео.

Одри приветствовала возраст. «Она совсем не боялась стареть. Конечно, она бывало жаловалась например, на седые волосы волосы, но ей очень нравились ее старшие годы» – говорит младший сын актрисы, Лука Дотти. «Она всегда была немного удивлена стараниям женщин выглядеть молодо. На самом деле она была рада тому, что стала старше. Потому что это означало больше времени для себя, больше времени для семьи. Она легко расставалась с безумием молодости и красоты, которым является Голливуд. Она строго относилась к времени жизни». «У нее было позитивное мировоззрение. Она сохранила наивность молодой девушки. Каждый раз, когда она узнавала что-то интересное, ходила на рынок или получала новый рецепт, она была взволнована, как ребенок. Она жила насыщенной жизнью изо дня в день. Даже, когда она заболела, она не паниковала из-за этого. Она больше заботилась о нас, о детях» – делится сын актрисы. «Работа в Миссии поддерживала ее, но и сказывалась на ее здоровье. Но это было частью ее жизни. У нее была полноценная жизнь. Я никогда не видел сожаления в ее глазах». Его слова подтверждает и внучка Хепберн, дочь ее старшего сына Шона, художница и актриса Эмма Феррер. Она приводит историю, которая лучше всего характеризует отношение ее бабушки к возрасту и красоте: «Ближе к концу жизни журнал American Photo попросил Одри выбрать ее любимую фотографию для особого мероприятия, которое они делали со знаменитостями. Хепберн выбрала снимок, сделанный фотографом Джоном Айзексом, во время одной из ее миссий для ЮНИСЕФ. На ней Одри держит ребенка и они смеются. Айзекс позвонил Хепберн и спросил, хотела бы она, чтобы он сделал ретушь снимка, потому что на фото были видны ее морщинки. Одри эмоционально отреагировала на это, сказав: «Не смей прикасаться ни к одной из этих морщинок, я заслужила каждую из них». «Она никогда не думала о пластической хирургии» – говорит Эмма Феррер – «Для нее морщины были символом возраста, опыта и мудрости». Старела Одри красиво. Конечно, лицо утратило мягкость и объемы, худощавая от природы, после пятидесяти она стала немного суховатой. Но сами черты совсем не изменились, улыбка была такой же обаятельной, с едва уловимой грустинкой, а ее чудесные косульи глаза светились мудростью и теплотой. Та одухотворенность, которая словно лучами пронзала весь облик Одри, не пропала, а стала лишь сильнее. «Моя собственная жизнь – это намного больше, чем сказка. У меня была своя доля трудных моментов, но какие бы трудности я ни переживала, в конце я всегда получала приз». «Я верю в силу, когда кажется, что все идет не так». Любимым временем года Одри была весна и она ушла из жизни в 63 года, не достигнув своей «зимы», ушла такой же красивой и весенней, какой была всегда. «Говорят, любовь – лучшее вложение; чем больше вы отдаете, тем больше получаете взамен». «Красота женщины не в одежде, которую она носит, не в фигуре, не в том, как она причесывается. Красота женщины проявляется в ее глазах, потому, что это дверь к ее сердцу, месту где живет любовь».

«Чтобы выглядеть женственной, все, что вам нужно сделать – это проснуться утром и понюхать цветы. Влюбитесь в окружающий мир и вы почуствуете женственность, даже не пытаясь».