Текст книги "Централ. Ленин жил, жив и будет жить"

Перед встречей Могила задал Алене только один вопрос.

– Ты этого хочешь? Алена со слезами на глазах кивнула. Ну как понять женщину, кто ее поймет вечно жить будет, фолосовски подумал Могила и засобирался на встречу. После он ей сообщил что она свободна как птица.

– Алену береги и о Максе позаботься, на свадьбу не приглашайте, не приду, из вашей жизни меня спишите а другую любовницу я завтра-же заведу, мне по статусу положена а то партнеры по бизнесу неправильно поймут. Счастья вам желаю. Могила расчитался бросив деньги на стол и вышел, он по жизни многих близких терял а Алена уже стала как родная. Потом была свадьба и недолгая счастливая семейная жизнь. Алика постоянно закатывал сцены ревности и скандалы возникающие на этой почве вскоре надоели Алене и она прибежала к Могиле поплакаться в жилетку, она уже не работала в салоне и перебивалась заработками от шитья и фитнеса. Могила отказался от встречи предчувствуя, что женщина выкинет еще не понимает своего счастья, но ситуация видимо уж очень непростая сложилась, раз даже отказав Алене она с заплаканными глазами ворвалась в его офис и зарыдала так, что Могила не сдержался и обнял. Она плача ему выпалила все свое несчастье и умоляла разрешить ей вернуться к нему, Алик ревновал ее даже к пеньку, следил за каждым ее шагом и уже доходило до маразма, ревнивцы опасный народ и вся их жизнь напряжение, тем более алкаши всегда напряжены и им не хватает допинга, нет спиртного, они находят себе заменитель, кем и стала Алена. Вроде со слов Алены ее суженный и ряженный не бухал, но при его виде не трудно было определить, что алкоголь он заменил на другую дрянь, или колеса «таблетки психитропные», или травку покуривал, но то что он вытворял не подавалось обьяснению. Повлиять на Алика небыло смысла, человеку уже за сорок а мозгов нет, бить его только во вред себе, садиться за него дуракато-же бесмысленно и Могила согласился принять Алену обратно на работу и потихоньку Алика воспитывать, так все началось заново. Уединения в гостиничные номера и новые страстные отношения. Алик не устраивал сцен ревности, боялся как огня Могилу, но и продолжать такую семейную жизнь не собирался и в конце концов решился продать квартиру и маршрутку и уехал к своим в Казахстан. Могила простил Алене предательство, но понимал, что предав однажды Алена предаст еще, но продолжение отношений не огорчило. ведь бросать в беде не в принципах Могилы. За 10 лет Могила многое сделал для Алены, поднял Макса и поставил на ноги, воспитал как своего сына, отправил учиться в Прагу вместе со своим сыном и Максим признался Могиле однажды, что он для него дороже родного отца, которого и не припоминает. Из приятных и не очень приятных воспоминании его вывел Шкет.

– Ты что впал в кому, Могила как не в чем не бывало взбодрился, ведь он не дослушал рассказ.

– Все путем брат, на чем ты остановился.

– Да все на том-же, на бабах, вынесли мы из банка восемь лямов деревянных «росийских рублей» и без пыли и шума раздеребанили «поделили» поровну, по два ляма каждому, кругом-бегом по 60 косарей «тысяч» зеленых и разбежались. Моя подруга уволилась из банка и поехала сомной в Германию а те двое здесь осели в Питере. Под Дрезденом я прикупил домик и думал заживу полюдски, так не получилось, моей кошолке быстро наскучило и рвалась на родину, как черт ее тянул в руки к мусорам, поехала дура в Питер и здесь ее приняли, сдала она всех и главное на меня такую бочку грязи вылила, что мусора всеъ повязали, ее и других подельников а меня и обьявили в международный розыск. И какой сукой надо быть, чтобы хотябы предупредить меня, я не сном не рылом сунулся в Россию и меня принимают как лоха, вот такие дела. Шкет закачал головой, желая видимо стряхнуть все плохое из головы а Могила спросил.

– Крыть есть чем терпиле ущерб и мусоркам отстегнуть.

– Есть чем крыть, домик в Германии не смогут отнять, руки коротки а дом под Питером продам, за 10 лямов уйдет как с молотка, одно обидно, ехал я в Питер со старшим братом повидаться, болен он, последняя стадия рака, месяц или два ему еще осталось, уже на наркоте сидит и плохо соображает, овощь короче и на похороны ведь суки не отпустят и свиданку следак не дает. Беда да и только, так братья поддерживают, вот завтра заедет к нам в хату партия витаминов и поднимем на ноги Ленина.

Шкет крепко решил своих подельников не сдавать, сам пойдет паровозом и выкрутиться легче, многие считают, что сдав подельников соскочат, а это западло и не соскакивают, за это таких кадров быстро загоняют в обиженные и петушат по законам воровским. Жизнь в тюрьме многому обязывает и в первую счередь к порядочности и честности. Крысить « воровать, отнимать, прятать» западло, за крысятничество жестко опускают и на параше сидеть крысе всю сознательную тюремную жизнь. Сотрудничество со следствием то-же западло, можешь в сознанку идти но не сливать других, но времена и нравы меняются и поколение «Пепси» попадая в Централ не знают и не стараются узнавать воровской закон и арестанские уклады, потому косячат «нарушают» по незнанке а незнание не облегчает наказание. Нужда в тюрьме всегда есть, но главными считаються курево, чай и сахар, во все времена арестанты делились друг с другом именно этими тремя продуктами, Шкет был смотрящим по бондяку и обшаком хаты, где хранились запасы хаты, из всего что заходило дачками, часть отдавалась в общак, каждый получающий отдавал сколько считалнужным по братски поделиться. В людской хате все общее, кроме конечно сугубо личных, мыльно-рыльныз принадлежностей, парфюмерия и носимые вещи, остальное у всех на виду и по братски делиться поровну, нет особенных. Больным надо выделять побольше и никто не оспаривает эти вещи, жадничать и хапать западло и ответ держать за такие поступки в тюрьме закон.

Сказано, сделано, на следующий день вошли две дачки со всеми нужными фруктами и овощами, сварганили салаты и накормили Ленина и самих себя витаминами. За все время проведенное Могилой в спецблоке он убедился, что настоящие люли в тюрьме, среди них нет лицемерия, лжи, фальши и типичной для вольной жизни зависти. В целом хата хлебная была и особых нужд не испытывала, дачки заходили стабильно и только Ленину никто не носил дачек да и Гонщик сидел без грева, с воли. Ленина все забыли а Гонщика просто игнорировала семья, но небыло случая, чтобы кто-то упрекнул их в этом. Баланду «тюремная еда» жрать невозможно было, все готовили из кислой капусты в перемешку с огурцами, кислятина неимоверная, но горячая пища организму необходима, так что выход нашелся, выбирали капусту и вымачивали, добавляли масла растительного и лучок, получался неплохой салат. Единственное сьедобное и полезное давали утреннюю кашу овсяную или ячневую, посыпали немного сахара и очень даже ничего.

Годе баланду принципиально не ел, запаривал себе овсяные сухие каши и ел грузинский сыр сулугуни, такая сухомятка быстро посадила его желудок и он все чаще жаловался на боли, врачи разводили руками и ничего не предпринимали. Чтобы выжить в условиях тюрьмы и не загубить здоровье, не стоит гоношиться и Могила подсказал Годе, что утром обязательно нужно есть кашу и пить чай без сахара, гастрит у него уже был а до язвы желудка не долго осталось, так после этого, Годе первым просыпался и получал баланду на завтрак, сьедал кашку, пил чай и ложился отдыхать, не поверите, через недели две боли прекратились и Годе даже кислятину капусту стал понемногу пробовать. Ленин поправился и по совету Могилы в банный день обязательно принимал холодный душ для закаливания а после прогулок обливался холодной водой над раковиной, хоть до пояса но эфект сказался на его здоровье, дальше пошли контрастные души чередования холодной и горячей воды и упражнения на турнике во время прогулок и спортивная ходьба, в околотке прогулочного дворика не разбежишься а ходить можно.

Вот так, где советом а где поступком Могила как мог помогал сокамерникам, выживать в жестких и нечеловеческих условиях, система правосудия делает все не для человека а против него, чем хуже арестанту, тем лучше для системы, все поимеют с арестанта, который ломиться на волю, прокурор, следователь и судья, адвокат конечно то-же. Расценки разные, например по легкой статье один год скосить стоит около 200 000 рублей, потому условия содержания при предварительном расследовании и судебного разбирательства самые ужасные, потому и рассмотрение в судах дела затягивается на года, тем самым давая возможность тянуть бабло из сидельцев, бизнес на основе государства.

С Костей Гонщиком и заговаривать не пришлось, он сам подошел попросить о помощи.

– Мне тут Ленин шепнул, что ты в законах разбираешся и типа юрист по образованию, Гонщик явно нервничал. Могила отложил книжку и спросил.

– Что у тебя, я в основном по гражданским делам да по международному праву,

Я думаю у тебя не сложное дело так что попробуем, рассказывай все по порядку. Гонщик метнулся к своему шконарю и приволок ворох решений, постановлений и свой приговор.

– Вот весь мой талмуд, приговор мне влепили по угону и Ленин мне помог аппеляцию накатать, он приболел а мне край как нужна помощь, адвокат у меня положняковый «за счет государства» и толку от него никакого, вот самому и приходиться малевать все жалобы и протесты. Могила взял документы.

– Мне нужно их изучить, аппеляцию когда подал или еще не пройдена. Могила стал листать бумаги.

– Аппеляшка еще не скоро будет, сегодня мне от прокурора бумага пришла что типа он не согласен чтобы мою жалобу вообще рассматривали, мол приговор законный и нет повода для аппеляции. Могила улыбнулся и заметил.

– Прокурор может хотеть что угодно лишь-бы не работать а срок тебе мотать, ладно разберемся, ты пока неси мне УПК «уголовно-процесуальный кодекс», УК « уголовный кодекс» и коментарии к ним, я видел Ленин их листал. Могила даже не поверил, УПК и УК были самой свежей редакции и коментарии то-же, в тюрьме очень нужная литература, для знающих конечно. Прочитав апеляцинную жалобу от руки написанная Гонщиком сразу стало понятно, почему прокурор против расмотрения дела, единственным нарушением при рассмотрении дела в суде, указывалось несвоевременное вручение приговора подсудимому. Прокурор в своем возражении указывал на законность приговора, не смотря на тот факт, что в приговоре было указано, что судом установлены в законном порядке смягчающие вину обстоятельства и учтены при вынесении приговора, даже указана статья предусматривающая срок наказания менее одной трети от самого строгого наказания, который был максимально три года.

Приговор не зря Могила перечитывал несколько раз и именно факт осуждения на полтора года и смутило Могилу, смягчающие обстоятельства по суду есть, но в приговоре только указаны а решение приняли не принимая их во внимание. Вроде ошибка судьи, но все не так просто, дурят нашего брата и в одной упряжке с судьей оказался адвокат Гонщика, который заинтересован затягивать процес получая при этом неплохие деньги от государства за каждое судебное заседание и все деляться с судьей. Вместо того чтобы помочь наоборот топят, адвокат должен писать аппеляционные жалобы и усматривать в действиях судьи и прокурора нарушения и недоработки. Если у судьи аппеляция усматривает нарушения неизбежны дисциплинарные наказания и отмена приговора первой инстанции, сто и произошло с делом Гонщика. Могила накатал на возражение прокурора жалобу и указал, что приговор слишком суров и небыли учтены требования статьи 51 УК РФ. Все решения по уголовным делам, несогласия и возражения можно и нужно опротестовывать, ведь за волюшку надо драться и рваться к ней всеми возможными способами. Апеляшку готовил для Гонщика Ленин, но ему не до него было, у самого кассаций и аппеляции по десяткам дел, потому видимо и не вникал в подробности и решил самым простым способом отделаться.

Могила же наоборот, хватка как у волкодава, оперские навыки и скрупулезность во всем дало свой результат, как только бумага попала в аппеляционную инстанцию прибежал адвокат Гонщика и предложил отказаться от жалобы, мол судья очень злиться и сроку могут еще добавить а не скосить. Перед встречей с адвокатом Гонщик подошел посоветоваться с Могилой как ему поступить, на что тот посоветовал.

– Что-бы не предлагал адвокат, никакого ответа не давай, скажи что обдумать хочешь а потом мы обмозгуем его предложения, накосячили они с судьей и прокурором при вынесении приговора, теперь втык получать не хотят, будут уговаривать отозвать жалобу, тут к гадалке не ходи.

По возвращению Гонщик быз удивлен, откуда Могила мог знать о чем попросит адвокат.

– Как ты догадался брат, слово в слово адвокат сука хочет отзыва жалобы, судья и прокурор злые как волки и угрожают, что по еще одному моему делу заканапатят меня на полную катушку. Вот падлы учюяли свое гавнецо и теперь бздят, что скажешь, что им ответить, может ну их к матери, отзову я свою жалобу.

– Нет и еще сто раз нет, Могила строго посмотрел в глаза Гонщику. Второе твое дело кже не будет рассматривать тот же судья если аппеляция отменит ее первый приговор.

– А ты уверен в том, что апеляшка сработает, уныло проговорил Гонщик.

– На все сто процентов, вышестояшая инстанция не должна отягощать твою участь а облегчить, смягчить наказание закон так предусматривает. Могила дал небольшой курс права Гонщику. В суде необходимо иметь свою тактику поведения, хамить, грубить или вести себя фривольно не стоит, только навредишь себе. Судьи то-же люди и состоят из крови и плоти а эмоциональность этой категории граждан очень высокая, вот и принимают иногда решения не согласно закона а на эмоциях, прокурор требует максимально строгого наказания а судья соглашаеться. Все по вине арестантов, многие считают, чем наглее и по хамски ведут себя в процесе суда, тем лучше. Вот и Гонщик на заключительном заседании был весел и все подшучивал, на что в конце заседания судья спросила, к чему такая веселость, вижу жизнь в тюрьме вас не пугает и пошла выносить решение. Читая приговор можно многое узнать о поведении обвиняемого в суде и психологическом состоянии обвиняющей стороны и судьи, потому Могила поинтересовался у Гонщика как проходило последнее заседание, когда выступают в прениях и предолставляют последнее слово перед вынесением приговора, этот этап самый важный и к нему нужно готовиться, арестанты часто расслабляються и покорно принимают свою участь не думая, что множество приговоров незаконны.

Гонщик именно из-за своего поведения и схлопотал суровый приговор, но он еще и трусишкой и подстраховщиком оказался, всю предстоящую ночь не мог себе места найти, курил как паравоз и все время докучал вопросами Могилу. На встречу с адвокатом шел уже с твердым убежднгием не сдавать позиции, что далось Могиле нелегко убеждая того, что правда на его стороне. Адвокат остался с носом и ушел злой как сто китайцев а Гощик уже увереннее себя чувствовал в предверии рассмотрения аппеляции. На третьи сутки уже состялась видеоконференция по апеляционной жалобе Гонщика, по совету Могилы поведению Гонщика можно было позавидовать, серьезный и с видом добропорядочного гражданина, готовый к исправлению Гонщик престал перед камерой и придав себе вид покаявшегося праведника добился своего, коллегия скосила срок на половину, вместо 1,5 лет отделался 9-ю месяцами. Могила переживал не меньше, ведь от этого решения зависела и его жизнь и судьба, авторитет в хате и по централу. После блестательной победы закона над эмоциями Могила стал адвокатом для многих арестантов, сначала вся хата, кроме Ленина конечно, тот сам себе адвокат и юрист, консультироваться и обсуждать возможные варианты хотели все, тем более все рядом..

Изучая дела сокамерников начинаешь лучше понимать свои а может просто уметь слушать и вникнуть в суть дела до мозга и костей, встать на место судьи, прокурора, обвиняемого и его адвоката, пережить сам судебный процес, почувствовать моменты несправедливости и простого пофигизма в давно прогнившей судебно-правовой системе. Из нутри системы, окруженный сплошь и рядом такими случаями чувствуешь инстинктивно и прямо впитываешь дела и тонкости. За время сидки в разных централах Могила изучал множество приговоров судов первой инстанции и определить не сложно было, кто именно виноват в суровых приговорах, судьи или прокуроры, осужденные или их адвокаты, отсутствие средств чтобы откупиться или на смарку проведенное предварительное следствие, ведь и полиция лениться.

Ясно одно, сфабрикованных лел много, доказательства высосаны из пальца, как много люда страдает и сроки мотают от звонка до звонка, то-ли не захотели а то-ли не смогли скосить себе срок одной простой аппеляционной жалобой, потому как большинство приговоров остаются необжалованными. На этапах, в транзитных централах уже приговоренные к срокам, которых везут в лагеря, каждый наровит про свою делюгу рассказать и приговор у всех на руках и почитать дадут, совета попросят, но не каждому совет и участие поможет, ведь приговор уже вошел в силу и обратки не будет. В таких случаях человеку можно помочь а можно и навредить, дать пустую надежду и тогда и пострадать можешь за пустозвон. Подследственный гадает исход дела, сколько влепят, куда кинут и в какой лагерь отправят. В ФСИН своя система прокачки денег из родственников сидельцев, чтобы не погнали в красную зону « лагерь где правят суки и мусора и воровской закон в запрете» стоит от 200 000 деревянных, перевестись поближе к дому от 100 000 и все бабки идут хозяину Централа. Свиданки в Централе только с близкими родственниками, раз в месяц на 1 час с разрешением прокурора или следователя. Очень тупая система, в лагерях дают длительные свиданки и есть специально оборудовыанные комнаты с душем, санузлом и койками а в Централах, где люди годами чаляться это невозможно сделать, хотя условия имеються и вроде подследственные а не осужденные сидят, потому за время проведенное в СИЗО все семьи и распадаються. После второго суда Гонщику вленили еще 8 месяцев, судил другой судья как и предполагал Могила, логически просчитав, что судья приговор которого был отменен вышестоящей инстанцией не имеет право судить далее осужденного. Год и пять месяцев вместо трех или может и четырех лет, которые светили Гонщику большая разница, радовались все, уже год чалился Гонщик и остаток никакой остался, значит скоро погонят на лагерь а там еще рывок и воля, детишек увидит, они к нему не охладели и иногда созванивались.

Ленин тем самым начал интенсивно с Гонщиком общаться, обсуждали дальнейшие планы и шептались о совместных делах. Могила не интересовался их базарами, но каждую ночь играя в шахматы с Лениным он понял, что дела будут и с ним то-же. Ленин похвалил за помощь Гонщику и назвал Могилу толковым юристом.

– Я думал ты мне лапшу навешал, когда я узнал, что у тебя была своя адвокатская контора клянусь не поверил и решил проверить, а ты справился, молодец, хоть и скромничал, что вел только гражданские дела. С уголовными иногда проще справиться, есть терпила, есть арестант и между ними разная шушара, следак, прокурор, судья, адвокат и даже хозяин Централа в котором чалимся. Все покупаются и продаются, но настоящий юрист работает с законом и чувствует нутром подвох или ошибку. Ошибаться можно, ведь не ошибаеться тот, кто ничего не делает а в случае с Гонщиком судья спецом подлянку всунула, мол весельчак, лох и прокатит. Гонщик тебе обязан по жизни и отплатит при возможности. Теперь ты наш на все сто, то что раньше ментом работал молчок и не распространяйся, дело давнее и забытое, мне открылся а другим не вздумай, пострадаешь. Ленин по дружески похлопал Могилу по плечу.

– Понял братуха и от души благодарен, тебя хоть засекретили в конторе.

– Даже не представляешь как, хозяин здешний в курсах, потому и чалюсь в этих стенах, но его предупредили, если раскроет, сам на мое место сядет.

– Ладно давай о делах, тебе не долго чалиться, год или два и на волюшку а мне еще долго, хоть и взаперти а дела надо делать и бабло зарабатывать, слава Богу мозги есть и команду соберем, вот и зову к себе в подельники, мне такие мозги и хватка на воле как воздух нужны. Ленин хитро взглянул на Могилу.

– Базара не услышишь, ты Ленин мне то-же по душе, на воле одни хлюпики остались и нескем дела воротить, для этого многого не надо, связь есть и связи на воле есть, бабло под ногами валяется, только сумей поднять, согласен даже не думая, кто еще в команде, у Могилы загорелись глаза.

– Все в свое время брат, по тихому всех узнаешь. Давай партеечку разложим и погутарим о том о сем. Раскажи подробно о своей делюге. Могила удивился просьбе друга, словно тот читал его мысли.

– Терпилой по моему делу проходит мой арендатор, дело в том что один мой друг, достаточно богатый человек в девяностые прикупил недвижимость, несколько частных домов старой постройки и административное трехэтажное здание, все было в заброшенном состоянии и все чаще приходилось отбиваться от местных властей, которые все намеревались снести старые здания, уже и решения приняли и подрядчиков приметили. Вот и обратился за помощью комне, чтобы сохранить свое иммущество, в то время я занимался юристпруденцией и открыл небольшое адвокатское бюро. Изучив ситуацию я согласился отстоять его здания и отбить охоту чинушам из мэрии сносить здания через суд, но не это было главным, нужно было привести здания в порядок ведь мэрия ссылалась на плачевное состояние и аварийность. Первым делом нужны были средства на ремонт и я решил сдавать в аренду помещения а за счет арендной платы проводить ремонт. Сначала сдавали под склады и мастерские, потом под офисы и магазины ну и все суды с мэрией выиграли. В 2003 году Федор, терпила мой арендовал в админздании целый этаж под цех по производству стеклопакетов и аренду платил гроши, за 300 квадратов по доллару за квадрат. Производство не пошло и Федор занялся изготовлением печатей и полиграфией, также он имел небольшое кафе недалеко от нашего здания. Пока было небольшое производство условия устраивали Федора, но со временем он начал торговать канцелярскими товарами и решил открыть магазин и офис. Ремонт в помещениях был простенький, побеленные стены и деревянные полы и предложил мне зделать ремонт за свой счет, но с условием, что в течении пяти лет арендная плата останеться той-же.

Все здания администрировал я, так было удобно моему другу Генке, он занимал высокую должность в Газпроме и времени на свою недвижимость не хватало, продавать не хотел из-за низких цен на недвижимость, покупал для сноса и строительства комерческих обьектов а тут один кризис за другим. Федор прикинул расходы на ремонт и предоставил смету предстоящих расходов на 1 миллион рублей. Ремонт был сделан неплохой, на стенах гипсокартон, подвесные потолки и постелян ленолеум. Пять лет никаких претензий у Федора небыло, но когда истек срок начал крутить носом по цене аренды, хоть деньги он уже зарабатывал неплохие, расширил свой ресторанчик и прикупил еще один. Все происходило в 2009 году, Федя стал задерживать платежи, хотя аренда и была в разы ниже комерческой цены по городу, но я не привык менять коней на переправе и каждый арендатор для меня был важен, вот и не стал их выгонять из-за таких мелочей. Только наши отношения, до этого очень даже дружеские подпортились, раньше и побухать могли в его ресторанчике и пива попить с варенными раками а тут зашла коса на камень. В 2010 уже полгода Федя не расчитывался за аренду и Генка решили его выгнать, вот тут началась войнушка. Федя нанял ЧОП «частная охранное предприятие» для охраны и панавешал видекамер, наотрез отказался сьезжать и подал иск в суд на возмещение затрат на ремонт.

В суде оказалось, что поданы фальшивые документы, акты приема-передачи работ и договор на проведение ремонтных работ с моей подписью.

Я таких бумаг не подписывал и опротестовал доказательства предоставленные в суд а судья согласно закона снял с рассмотрения иск и направил материалы в прокуратуру где возбудили уголовное дело по фальсификации и подлоге. Тут Федя выкрутился, потому, что в деле были только копии а оригиналы не нашлись, тут он схитрил, подавая документы в суд показал оригиналы а копии отдал в дело. Наглость этого кадра не могла продолжаться и Гена разозлившись стал требовать любой ценой выгнать наглеца, договор аренды был дейсвителен и небыло веской причины его отселять и я то-же решил хитростью брать, отключил все жизненно важные источники, свет, воду и газ.

Федот сука приволок дизель и пользовались привозной водой, в отместку начал строчить на меня жалобы в мусарню, Ментов он прикормил из местного отдела и те не раздумывая по каждой жалобе возбуждали уголовные дела. Первое дело было о краже мной електросчетчика из его офиса, расследовали и не подтвердилось, дело прекратили за отсутствием состава преступления, второе дело о краже материальных ценностей со склада его паредприятия на кругленькую сумму, мотивируя, что на видеозаписи я часто мелькал, но здание я администрирую и опять не подтвердилось, потаскали правда по допросам и очным ставкам с адвокатами и подписками о невыезде, как допросят в качестве подозреваемого, так сразу тебе и подписка. У меня транспортный бизнес и я постоянно в разьездах а меня конкретно тормозят и крепят. Бабла он дал кому надо и по моей версии заместитель начальника следственного отдела его родственник. Третье дело завели уже по мошенничеству в особо крупных размерах, типа я обещал Федоту продать часть здания и деньги за ремонт получил в виде залога за будущую сделку. Тут я в ахуе был, какая прыть у людей бывает, любую бумашку подделать можно и копию предоставить, так появилась расписка от меня о получении миллиона рублей. На следствии я настаивал на экспертизе почерка и очной ставки с этим козлом, но следователь тянул время. Я не двигаюсь, заказы пролетают мимо, подписка о невыезде всего на месяц даеться и если не продлеваеться можешь плюнуть на следствие, прождав три месяца мое терпение лопнуло и позвонив следаку предупредил, что уеду в Питер на пару недель, ведь неизвестно когда примут решение о прекращении дела. Следователь дал добро на выезд и заверил, что при первой необходимости вызовет повесткой, тут я лоханулся конкретно, воспользовавшись моим отсутствием, сука следователь по тихому отправил дело в прокуратуру, заочно предьявили обвинение и арестовали заочно, за неявку на следственные действия, ну и конечно обьявили в розыск.

Я не сном не духом, делаю свои дела, выезжаю в Европу по пять раз в месяц и никто даже слова не сказал а тут мусоренок остановил за нарушение правил дорожного движения и хапнули.

– Почему ты ментам денег не дал, мог откупиться, ты же опер и просчитать мог подлянку.

– Меня другому учили, из принципа не давал ментам деньги и давать не буду, мусоров ненавижу всем нутром, после увольнения из органов занимался водочным бизнесом, сначала по тихому разливали паленую водку в небольшом цеху но часто с сырьем были перебои, спирт возили контрабасом «контрабандой» из Украины и Белорусии, иногда простаивали месяцами и заказчики терялись. Предлагали левый спирт, но травить людей я не привык уж лучше простоять и не заработать, чем трупаков на себя взять, травились многие. На этом бизнесе хорошо сидели в наших краях армяне и в кризис нехватки сырья мы с ними плотно общались, вот и подговорили меня наладить канал поступления спирта. Для меня было не сложно, были серьезные подвязки в Минске только партии нужно было гнать немалые, армяне заверили, что любое количество качественного спирта переработают, за одну неделю 60 тонн спирта, весь юг пил водку из нашего спирта и в Москву еще гнали вагонами паленку. В Минске у меня были завязки с бывшим кнтразведчиком КГБ, который знал тему и согласился гнать спирт сырец для дальнейшей перегонки в спирт высшей очистки, цех по перегонке я организовал на базе коопторга. Дела шли неплохо и после перегонки получался неплохой товар, потихоньку наладился канал поставки спирта из Укпаины.

Перегоняли по 3—4 тонны в сутки и перевозили на склад, для этого дела закупили тару, 200-литровые пластиковые бочки на 20 тонн. Компаньоном моим был друг детства и сосед Толик, который побухивал конкретно и небыло дня без попоек. Я хотел отбить у него этот порок, мол давай в пятницу бухаем вместе в выходные отдыхаем а в рабочее время ни грамма, но алкоголизм болезнь неизлечимая. Толик приходил на работу и трусился от похмелья до обеда, только стукнет 12 часов и сразу хватался за рюмку, на складе всегда была водка..

С деньгами работать такому человеку доверить нельзя и я нанял на работу бухгалтером своего армейского друга Володю, деньги через нас проходили немалые а Вовчик честный еврейчик и очень старательный а главное не бухал.

Помню распродались мы, толик бухой в дрызг а набралось деревянных «росийские рубли» на пару десятков зелени, в менялках такие суммы заранее заказывать необходимо, времени нет на раскачку вот и вызвался Вовчик поехать по менялкам и частями обменять, набил тряпочную торбу деньгами и накрыл газеткой, вид у него как у школяра да и одежка скромная и собрался на тролейбусе ехать. Я чуть с ума не сошел, с такими бабками в тролейбус да еще в нескольких менялках рисоваться, вызвал такси и прихватив волыну «пистолет» поехал с Вовчиком. Вся наша касса хранилось у Володи дома в сейфе, его батя будучи завхозом на местном заводе купил по дешевке несколько незгораемых сейфа. Офиса у нас небыло и вся документация по спирту была у меня, хранил ее дома в дипломате. Мне нужно было мотаться а на хозяйстве оставались Володя и Толик вечно пьяный, до 1995 я проработал опером в УБЭП-е «управление по брьбе с экономическими преступлениями» и все дела были хорошо прикрыты по закону и сертификация товара, и накладные по складу были в норме, комар носа не подточит а в мое отсутствие, я унхал на пару дней в область, налетели голуби с проверкой, ребята из другого районного отдела на территории которых находился склад и опечатали за отсутствие документов на товар, Володя хотел откупиться и предложил оперу взятку а тот сука доложил начальству и подставили Володю по полной програме, записали на видео момент предложения и передачи денег и сразу под белы рученьки надели браслеты и в кутуску а Толик когда ментов увидел вообще через забор ломанулся и ищи ветра в поле.

Когда я узнал, что Володю арестовали ломанулся к нему домой забросив все дела, менты тем временем вывезли весь спирт со склада на хранение на завод по переработке виноматериалов. Все было сделано специально, потому как по дороге от склада до завода испарились пять тонн спирта вместе с бочками.