Текст книги "Как во смутной волости"

Эпилог

Поезд замедлил ход и плавно остановился у перрона, проводница открыла дверь вагона со сварливой бранью в адрес напирающих нетерпеливых пассажиров, потопталась в проеме двери и наконец выпустила приехавших наружу. В череде бестолково суетящихся людей, обремененных всевозможными чемоданами, сумками и мешками, я вышел на платформу и оглянулся. То же припекающее утреннее солнце на безоблачном небе, те же гешефтствующие бабки у вагонов, те же сонно жующие жвачку тупые милицейские физиономии, похоже, правители не врут и действительно достигнута стабильность.

Поправив сумку на плече, я вошел в здание вокзала, не спеша прогулялся по гулкому пустому залу ожидания. Эти залы всегда вызывают у меня предчувствие чего-то нового, неизвестного и наверняка хорошего, предчувствие всегда обманывало и тем не менее вновь и вновь появлялось в каждом следующем зале ожидания. Сегодня никаких ощущений не было, ни хороших, ни плохих, внутри застыла пустота. Жизнь закончена, дорог пройдено немало, ошибок наделано еще больше, осталось уладить свое последнее дело и тем завершить земной путь. Могло ли все сложиться по-другому? Может быть, это просто не мое время? Нет, приходится признать, что моего времени никогда не было и не будет, во все века этим миром правили подонки, и меняется человечество только к худшему, называя прогрессом полную нравственную деградацию.

В дальнем углу зала на скамейке что-то зашевелилось, и над спинкой сиденья появилась небритая взлохмаченная физиономия, окинувшая меня угрюмо-настороженным взглядом, кажется, своим хождениями я прервал мирный сон вокзального бомжа. Внезапно мелькнувшая мысль побудила подойти к нему поближе, мужик оказался примерно моего роста, драпировавший его просторный темно-серый плащ знавал и лучшие времена, однако на вид был довольно чистым. Мужик сверлил меня заспанными глазами без всяких признаков симпатии, я постарался принять добродушный вид:

– Привет, приятель. Не хочешь поменять имидж?

– Чего надо? – недовольно буркнул бомж.

– Давай поменяемся прикидом, ты мне плащ, а я тебе – куртку.

Мужик критически осмотрел товар, оценивая возможность торга, воровато огляделся и взял быка за рога:

– Скрываешься, что ли? Ясно. Надо тебе помочь, только придется приплатить …

Поймав его выжидающий взгляд, я не смог сдержать улыбку:

– Жлобствуешь? Ладно, сколько?

– Сотенку, сотенку надо бы приплатить.

– Хорошо, будет две сотни, если добудешь еще и шляпу.

Мужик жестом фокусника извлек откуда-то из-за сиденья поношенную шляпу с широкими полями, на удивление – того же цвета, что и плащ. Я осторожно осмотрел свой новый головной убор.

– Надеюсь, насекомых нет?

– Да как можно, – обиделся мужик, – моемся регулярно, все чин по чину.

Через пять минут я уже входил в туалет в новом наряде, внимательно осмотрел себя в зеркале и остался доволен. Конечно, обличье получилось довольно киношное, напоминающее героев вестернов Сержио Леоне, но это меня не беспокоило, сейчас на улицах можно встретить каких угодно клоунов.

После получасовой прогулки по шумным загазованным улицам города я оказался в тихом районе с частными домиками, выглядывающими из зелени садов, рев автомобилей долетал сюда приглушенно, несмотря на близость центральных проспектов, все здесь напоминало городскую окраину. Пройдя по знакомой улочке, я убедился, что в сточной канаве, разделяющей тротуар и проезжую часть, после недавних дождей застыла бурая вонючая жижа, вполне отвечающая моему замыслу. Никакого плана у меня не было, была лишь твердая уверенность, что все произойдет так, как надо, иначе просто быть не может.

Так и случилось. Едва я поравнялся с нужным домом, как калитка отворилась и появилась знакомая фигура, в который раз заставившая меня подумать: как в таком мелком теле помещается столько мерзости? Закрыв калитку, она обернулась ко мне, недоумение в глазах мгновенно сменилось паническим страхом. Закричать она не успела, оглушенная точным ударом в висок.

Улица по-прежнему была пустынна. Не теряя времени, я подтащил обмякшее тело к сточной канаве, в этот момент она открыла глаза, переполненные ужасом, и открыла рот в попытке закричать. Крик ушел в зловонную жижу, куда я вдавил ее голову, навалившись всей тяжестью на судорожно бьющееся тело.

Вскоре конвульсии прекратились. Убедившись окончательно, что одной мразью в этом мире стало меньше, я встал, отряхнулся и пошел к ближайшему телефону-автомату. Улица оставалась такой же тихой и безлюдной, мне пришлось отогнать на мгновение появившейся соблазн скрыться: никогда ни от кого не прятался, не собираюсь этого делать и теперь. Набрав номер милиции, я дождался ответа и глухо произнес:

– Я ее убил.