Текст книги "Сверхъестественное. Книга монстров, призраков, демонов и оживших мертвецов"

Гули

Откуда пошло слово «гуль»? До того, как стать прозвищем для всяких психов и серийных убийц, оно было средневековым арабским ghul и обозначало демона. А именно того демона, который жил на кладбище и был отпрыском Иблиса, джинна, который по статусу примерно соответствует Сатане (позже его прозвали аль-Шайтан). Как и другие демоны, Иблис иногда (ладно, постоянно) западал на человеческих женщин, и тогда на свет появлялись гули. В отличие от своего иудейско-христианского аналога, Иблису позволили шататься по земле, потому что Аллах решил испытать людей, подпустив к ним демона, способного вложить им в сердца злые помыслы. Честно, мог бы и не стараться. Как по нашему скромному мнению, людям и собственных злых помыслов прекрасно хватает.

Но тут «демон» не то же самое, что в христианской демонологии. Не будем вдаваться в детали, просто поверьте на слово: обычный гуль или ходячий покойник, пусть он и способен знатно подпортить жизнь, вовсе не тот же демон, что Желтоглазый сукин сын. Гулем еще называют пустынного перевертыша, который часто оборачивается гиеной и сбивает путешественников с дороги, чтобы их сожрать. Он особенно любит лакомиться детьми, а еще раскапывает могилы и ест мертвецов.

Вот хороший пример из «Занимательной и живописной истории колдунов», изданной Форнари.

«Жил когда-то в Багдаде пожилой торговец, который скопил большое состояние и имел единственного сына, которого нежно любил. Сына своего он решил посватать к дочери другого торговца, девушке состоятельной, но отнюдь не миловидной. Абдул-Хассан – так звали сына – попросил небольшой отсрочки, дабы обдумать будущий союз.

Вместо этого, однако, он влюбился в другую девушку, дочь философа, и не давал своему отцу покоя, пока тот не согласился на свадьбу сына с его возлюбленной. Родитель сопротивлялся так долго, как мог, однако в конце концов понял, что сын его решительно намерен получить руку прекрасной Надиллы и с той же решимостью не желает брать в жены богатую, но дурную лицом девушку; торговец поступил так, как сделали бы в его случае другие отцы, – не стал препятствовать.

Вскоре была сыграна пышная свадьба, и несколько недель прошли на вершине блаженства, если бы не одно маленькое обстоятельство, возымевшее, однако, серьезные последствия.

Абдул-Хассан стал замечать, что жена его покидает брачное ложе, когда ей кажется, что он уснул, и возвращается за час до восхода. Преисполнившись любопытства, как-то ночью он притворился, что погружен в глубокий сон, и увидел, как жена его встает и покидает дом. Он последовал за ней на некотором расстоянии и увидел, что она сворачивает на кладбище. В обманчивом лунном свете он разглядел, как она вошла в большой склеп, и прокрался следом. Внутри его ждало жуткое зрелище. Группа гулей сидела над содержимым разрытых могил и пировала, поедая плоть давно погребенных тел. Его собственная жена, которая, к слову, никогда не касалась домашнего ужина, принимала самое непосредственное участие в кошмарном пиршестве.

При первой же возможности юноша со всех ног бросился обратно к дому. Весь следующий день он не показывал вида, что знает обо всем, но вечером, когда Надилла отказалась разделить с ним ужин, он стал настаивать, чтобы она поела вместе с ним, а когда та не послушалась, с яростью воскликнул: «Что ж, ты, видно, бережешь аппетит для ужина с гулями!» Надилла побледнела, задрожала, но ничего не произнесла в ответ и немедленно удалилась в спальню. А в полночь она поднялась, навалилась на мужа, острыми ногтями и зубами разодрала ему вену на шее и попыталась высосать его кровь. Однако Абдул-Хассан успел вскочить на ноги, стряхнул ее с себя и убил с первого же удара. На следующий день ее похоронили.

Однако три ночи спустя Надилла появилась в спальне мужа и набросилась на него, целясь ему в шею. Он сбежал, а на следующий день раскопал ее могилу, сжег тело дотла и развеял прах над водами Тигра».

Эксгумация и сжигание тела были типичным способом уничтожения ходячих мертвецов во все времена их существования. Вариантов много – вы просто не представляете, как много, – но без огня никуда. Мы сами так делаем. Даже пристукнув тварь другим способом, то, что осталось, мы непременно сжигаем. Просто на всякий случай.

Штриги

В фольклоре полно рассказов о тварях, которые когда-то были людьми, но перестали ими быть в результате магических или сверхъестественных происшествий. Мы уже упоминали о вендиго и лугару. А есть еще штриги. Если копнуть поглубже, можно найти древние записи о созданиях под названием «стриксы»; в наказание за каннибализм их тела изменились – снова вспоминаем вендиго, – и они стали ночными птицеподобными чудовищами, которых римляне считали, по словам Антония Либерала, «предвестниками войны и гражданских распрей». Надеемся, после этого все накрепко усвоят, что людям есть людей нехорошо и не положено.

В Средние века штриг называли ведьмами. Но тогда вообще всех ведьмами называли. Некоторые связывают их со стригоями – это такие румынские вампиры. Тоже не самое точное предположение. Мы же считаем, что штрига – ходячий покойник, расхаживающий в давным-давно мертвой тушке. Технически она, может, и не мертвая, но питается жизненной силой, вытягивая ее из жертвы. На этом и держится. Обычно штрига нападает на детей и «обрабатывает» таким образом всех братьев и сестер, а потом ищет следующую семью.

Штрига – один из немногих монстров, на которых у нас, Винчестеров, ушли полные две охоты. Впервые мы встретили его, когда были совсем мелкими. Дело было в Форт-Дугласе, штат Висконсин. Пока папа бегал за штригой, он явился к нам. Наверное, папа подозревал что-то такое, потому что, едва штрига приступил к обеду, отец ворвался в дом с пушкой наготове. Папа его задел, но не убил, так что мы завершили охоту в Фитчбурге, что совсем недалеко от Форт-Дугласа, семнадцать лет спустя.

Работу мы закончили. Штриги уязвимы только во время трапезы и только если у вас есть освященное холодное железо. Мы выследили монстра, вычислили следующую потенциальную жертву и уничтожили тварь.

Вы, наверное, думаете, что мы добавим сюда что-нибудь из папиного дневника, но в нем про штригу ничего нет. Наверное, папа знал, что мы снова встретимся с ним и Дин его вспомнит, так что не стоит топтаться по больной мозоли. Дин всегда винил себя, что не прикончил штригу в тот первый раз. Но ему было десять. Есть вещи, которые десятилетние дети просто не должны делать. Драться с тысячелетней албанской нежитью, например.

Драугры/Драуги

Драугры охраняли могильные курганы викингов, но еще восставали из мертвых и несли смерть и хаос в поселения. В «Саге о людях с Песчаного Берега» драугр по имени Торольв положил столько народу, что в итоге опустела вся долина. Драугры также упоминаются в «Саге о людях из Лососьей долины» и, разумеется, в «Саге о Греттире». На кургане богача драугр будет сторожить сокровища и нападать на любого, кто попытается обворовать могилу. Неимоверно сильный и смертельно бледный, драугр может менять размеры, а еще, будто этого мало, неуязвим для обычного оружия обычных людей. Чтобы разобраться с драугром, который побеждает жертву одной только грубой силой, а потом пожирает ее и пьет ее кровь, обычно требуется герой. В некоторых сказаниях перед тем, как принять человеческий облик, драугр покидает могилу струйкой дыма. Герои саг часто сходятся с драугром врукопашную и подчиняют его себе, не применяя оружия. Но не всегда. Греттир в изнуряющем бою – в процессе они разнесли даже зал, в котором шла схватка, – убивает драугра Глама ударом меча.

Если от тела драугра не избавиться каким-нибудь радикальным способом, он вернется. Как и некоторые другие источники, исландские саги уверяют, что лучший способ упокоить драугра навсегда – обезглавить его, сжечь, а пепел выкинуть в море.

«Сага о людях с Песчаного Берега»: Торир Деревянная Нога убивает нескольких людей, и все они превращаются в ходячие трупы. Тем временем еще шестеро исчезают в море и заново объявляются на ферме – мокрые насквозь и сильно неживые. Две группировки покойников грызутся между собой, а потом приходит драугр Торольв и начинает мочить всех подряд, так что его долина становится необитаемой.

«Сага о людях из Лососьей долины»: в ней упоминается драугр по прозванию Храпп Убийца, с которым «худо было иметь дело, когда он был жив, но еще хуже стало, когда он был мертв, ибо он часто вставал из могилы».

Некоторые драугры могли покидать свое постоянное место обитания, погребальный курган, и по ночам захаживать к живым. Визиты эти были во всех отношениях кошмарными, часто заканчивались смертью (или десятком смертей) живых и гарантировали скорое раскапывание тела драугра каким-нибудь героем.

Некоторые драугры – их называли «хаугбуи» – охраняли могилы и живых не трогали, при условии, конечно, что те не разрывали курганы и не подходили слишком близко.

У драугра есть коварный родич под названием драуг – этот ближе к морской фауне. Драуги, называемые «глейпы», заставляют моряков опасно поскальзываться на мокрых камнях, когда те сходят на берег. Драуг, как правило, ходит в человеческом облике, но есть и отличительные черты. Иногда голова драуга состоит из морских водорослей, а иногда ее вообще нет. (Интересно, если ходячим мертвецам положено сносить головы, что делать с безголовыми?)

Порой драуги плывут рядом с кораблями, выжидая своего часа. В некоторых легендах они способны превращаться в водоросли и скользкие камни. Если ступить на такой камень, предварительно не плюнув на него, последствия будут смертельными. Еще один хитрый способ использования камней – это когда мореплаватели приносят такой «подарочек» на борт. Стоит кораблю выйти в море, драуг превращается обратно, вес смещается, и корабль переворачивается.

Мало того, что драуг сам по себе одна сплошная проблема, он еще и смерть предвещает. Услышишь или увидишь такого – считай, трагедия притаилась за углом. Мы драугов никогда не встречали, но того, что мы о них знаем, достаточно, чтобы держаться подальше от кораблей. И от Скандинавии.

Вампиры

Впервые мы сразились с вампирами примерно в то же время, когда искали пушку с волшебными пулями.

Кроме шуток.

Сэмюэль Кольт как-то раз смастерил пистолет и тринадцать магических пуль к нему. Эти пули могли уничтожить что угодно с первого выстрела. Папа разузнал про этот пистолет, и мы поняли, что вот он, наш криптонит для Желтоглазого ублюдка. Впервые мы висели у него на хвосте и располагали наводкой на оружие, способное пробить его шкуру. Мы решили: если для того, чтобы завладеть этим оружием, нам придется пройти через вампирское гнездо, мы это сделаем. И мы это сделали.

Вообще, мы были слегка озадачены, когда обнаружили вампиров, потому что папа считал, что последнего североамериканского кровососа убил его приятель, охотник Дэниел Элкинс. Похоже, Элкинс проморгал парочку, потому что вампиров мы нашли пруд пруди. Плюс мы не знали, куда лезем, потому что легенд о вампирах уйма и они друг другу противоречат. Трудновато решить, что именно сработает, когда это что-то услышал средневековый монах от местного дьячка за утренним стаканчиком кислого вина. Вроде бы.

Перед тем, как мы вернемся к Кольту, давайте подробнее пройдемся по вампирам.

Похоже, слово «вампир» в английском языке появилось около 1734 года в «Путешествиях трех английских джентльменов», которые сейчас стали всего-навсего частью четвертого тома «Харлианских рукописей» 1745 года: «Здесь следует заметить, что владелец дома, по-видимому, с почтением относился к тому, что барон Фальфасор рассказывал о вампирах, которые, по слухам, заполонили некоторые районы этой страны. Считается, что вампиры не что иное как тела умерших людей, оживленные злыми духами. Они выходят из могил в ночное время, пьют кровь живых и тем самым умерщвляют их».

Примерно в то же время в континентальной Европе появляются первые вампирские страшилки. Самая известная из них – посмертные прогулки некоего Петера Плогоевица в 1725 году. Вот весь протокол по этому делу, изложенный местным чиновником:

После того как человек по имени Петер Плогоевиц умер – а проживал он в селе Кисилова в районе Рам [Сербия] и был похоронен по местному обычаю, – в том же самом селе в течение недели, проболев сутки, погибли девять человек, старых и молодых. На смертном одре они во всеуслышание утверждали, что вышеупомянутый Петер Плогоевиц, умерший десятью неделями ранее, приходил к ним во сне и ложился на них, так что им приходилось подчиниться призраку. Прочие селяне были чрезвычайно расстроены и еще более уверовали в эти события, когда жена покойного Петера Плогоевица, заявив, что муж пришел к ней и потребовал свои опанки (т. е. обувь), покинула село Кисилова и переехала в другое место.

Поскольку у подобных людей (прозываемых вампирами) могут обнаружиться особые признаки – отсутствие разложения трупа, отросшие кожа, волосы, борода и ногти, – селяне единодушно решили вскрыть могилу Петера Плогоевица и посмотреть, нет ли на нем упомянутых выше признаков. С этой просьбой они пришли ко мне, рассказали о произошедшем, а также попросили меня и местного священнослужителя, или приходского священника, присутствовать при вскрытии могилы. И хотя сперва я отказался, пояснив, что сначала следует почтительно и смиренно доложить обо всем достопочтенным членам администрации и испросить их высокого мнения, они не пожелали с этим согласиться, но дали следующий краткий ответ: я могу делать все, что заблагорассудится, однако если я не дам им официального разрешения и не стану присутствовать при разбирательстве с телом по местному обычаю, они покинут свои жилища. Ибо к тому времени, как из Белграда придет благосклонное на то соизволение, все село – как это, очевидно, однажды случалось при турках – будет уничтожено злым духом, а они дожидаться этого не намерены.

Не в силах отговорить этих людей от принятого ими решения ни увещеваниями, ни угрозами, я отправился в село Кисилова в сопровождении священнослужителя из Градишки. Тщательно осматривая только что извлеченного из могилы Петера Плогоевица, сперва я заметил полное отсутствие смрада, столь характерного для мертвых тел, кроме того, тело было абсолютно свежее, лишь нос слегка провалился. Волосы, борода – и даже ногти (хотя старые отпали) – отросли; прежняя кожа побелела и отслоилась, а из-под нее проглядывала новая. Лицо, руки, ноги и вообще все тело выглядели совершенно так же, как должны выглядеть при жизни. Не без изумления я заметил на его губах запекшуюся свежую кровь, которую, согласно донесениям селян, он пил у убитых им людей. Если вкратце, наличествовали все признаки, характерные для подобных тварей (как было упомянуто выше).

И я, и священник наблюдали это зрелище, а испуг присутствующих тем временем обратился гневом, с большой скоростью они наточили кол – чтобы пронзить тело покойного – и воткнули ему в сердце. При этом не только порядочное количество крови, совершенно свежей, хлынуло у него изо рта и ушей, но еще имели место и другие дичайшие знаки (их я опускаю из высокого уважения).

Наконец, по бытующему здесь обычаю они сожгли вышеупомянутое тело, в этом случае дотла, о чем я сообщаю достойной администрации и покорнейше прошу, ежели в деле этом была допущена ошибка, винить не меня, а чернь, что пребывала вне себя от страха.

Примерно в то же время еще один вампир – этого звали Арнольд Паоле – буянил в родном городке Медведжа, что в Сербии. Через пять лет после смерти Паоле Медведжа внезапно оказалась под осадой: менее чем за три месяца погибли семнадцать человек. Сам император Австрии, Карл VI, затребовал расследование. Результаты его, известные под названием «При осмотре установлено» и подписанные множеством военнослужащих, в том числе полковым полевым хирургом, выглядели так:

Поскольку получено было известие, что в деревне Медведжа так называемые вампиры убили нескольких человек путем высасывания из них крови, я получил высочайшее приказание достопочтенного верховного командования провести подробнейшее расследование, посему с командированными господами офицерами и двумя младшими врачами отправился туда и провел настоящее дознание в сопровождении капитана отряда сталатских гайдуков Горшица Гаднака, знаменщика и старейших гайдуков сей деревни, каковые единодушно утверждают, что около пяти лет тому местный гайдук, по имени Арнольд Паоле, упал с сенного воза и сломал себе шею. При жизни он нередко рассказывал, что, пребывая близ Госсова, в турецкой Сербии, подвергся нападению вампира, вследствие чего съел земли с могилы вампира и намазал себя кровью последнего, дабы избавиться от терзаний, каковые претерпевал. Через двадцать или тридцать дней после смертельного его падения некоторые люди стали жаловаться, что сей Арнольд Паоле донимает их, а четверых и вовсе довел до смерти. Дабы покончить с напастью, они по совету своего гаднака [33]33
  В пер. с венг. «лейтенант».


[Закрыть] (каковому доводилось видывать подобные происшествия) указанного Арнольда Паоле спустя сорок дней с его смерти выкопали и обнаружили, что тот вполне цел и не тронут разложением, притом свежая кровь течет из его глаз, носа, рта и ушей, да так, что рубаха, саван и гроб были все в ней перепачканы; старые ногти на руках и ногах, а также кожа отпали, а на месте их выросли новые. Удостоверившись таким образом, что он в действительности вампир, они согласно своему обычаю пронзили его сердце колом, после чего он издал отчетливый стон и обильно истек кровью. Затем в тот же день тело сожгли, а пепел бросили в могилу.

Еще люди рассказали, что все, кого мучили и умертвили вампиры, сами должны стать вампирами, и потому они казнили еще четверых таким же манером. Далее они добавили, что указанный Арнольд Поле нападал не только на людей, но и на скотину, также высасывая кровь. А поскольку люди поедали затем мясо, следственно, здесь и теперь еще имеются вампиры. В общей сложности за срок в три месяца семнадцать молодых и старых людей отошли в мир иной, а некоторые, ничем не болея, умирали за два, самое большее три дня. Вдобавок гайдук Йовица извещает, что его падчерица Станьочка пятнадцать дней тому назад легла спать, совершенно свежа и здорова, однако в полночь пробудилась с ужасным криком, в страхе и трепете, и пожаловалась, что ее давит покойный сын гайдука Миллое, умерший девять недель назад, после чего испытала она сильную боль в груди, и час от часу становилось ей хуже, покуда, наконец, на третий день не испустила она дух.

После полудня того же дня отправились мы на кладбище, сопровождаемые указанными старейшими гайдуками, дабы посетить могилы и осмотреть подозрительные тела, и по результатам вскрытия было обнаружено следующее:

1. Женщина, именем Стана, 20 лет, два месяца тому умерла родами после трехдневной болезни и перед смертью сказала сама, что поскольку мазалась кровью вампира, то и она, и ребенок ее (умерший при рождении и вследствие небрежного захоронения наполовину обглоданный собаками) должны также обратиться в вампиров. Найдена вполне сохранившейся, тело не разложилось. При вскрытии трупа обнаружено было в грудной полости некоторое количество свежей внесосудистой крови, в то же время сосуды артерий и вен, а также желудочки сердца не были, как обычно, заполнены свернувшейся кровью; и внутренности в целом, как то: легкие, печень, желудок, селезенка и кишечник, выглядели вполне свежими, точно у здорового человека; матка, однако, значительно увеличена и с наружной стороны сильно воспалена, поскольку плацента и лохии остались внутри, и оттого все полностью сгнило; кожа на руках и ногах и также ногти отделились, однако же появились свежая живая кожа и новые ногти.

2. Женщина по имени Милица (возрастом 60 лет) скончалась после трехмесячной болезни и около девяноста дней назад похоронена. В груди ее найдено большое количество жидкой крови, остальные органы, как и у первой, в хорошем состоянии. При вскрытии гайдуки, стоявшие вокруг, в один голос дивились ее полноте и совершенному телу, и все сказали, что знали ту женщину с юности и что при жизни была она тоща и суха, в могиле же, к удивлению их, обрела дородность; также сказали, что на сей раз именно она была истоком всех вампиров, ибо поела мяса овец, что были ранее убиты вампирами.

3. Восьмидневный ребенок, покоится в могиле девяносто дней, также найден обращенным в вампира.

4. Сын гайдука, 16 лет, пролежал в могиле девять недель, до того умер после трехдневной болезни. Был подобен другим вампирам.

5. Йоахим, также сын гайдука, 17 лет, умер после трехдневной болезни. Покоился в земле восемь недель и четыре дня, найден был в похожем состоянии.

6. Женщина, именем Руше, умерла после десятидневной болезни, покоится шесть недель. У нее обнаружилось много свежей крови не только в груди, но и на дне желудка, и то же у ее восемнадцатидневного ребенка, что скончался за пять недель до этого.

7. Девочка десяти лет, умершая два месяца назад, оказалась в вышеупомянутом состоянии, весьма хорошо сохранилась и не разложилась, в груди же обнаружилось много свежей крови.

8. Выкопали и жену Гаднака, Милоссову. Она умерла семью неделями ранее, тогда как ее ребенок, каковому было восемь недель, – за двадцать один день до того. Обнаружилось, что мать и ребенок полностью разложились, хотя почва и могилы были такими же, как у вампиров, покоившихся рядом.

9. Батрак здешнего капрала гайдуков, по имени Раде, 23 лет, умер после трехмесячной болезни и в течение пяти недель со дня захоронения совершенно разложился.

10. Жена здешнего байактара со своим ребенком, что умерли пять недель назад, также совершенно разложились.

11. У Станко, гайдука, 60 лет, что умер шесть недель тому назад, заметил я много жидкой крови в груди и в желудке, и все тело его находилось в уже упомянутом выше вампирическом состоянии.

12. Миллое, гайдук, 25 лет, покоился в земле шесть недель, был найден в том же состоянии.

13. Станьочка, жена гайдука, 20 лет, умерла после трехдневной болезни и погребена восемнадцать дней назад. При рассечении я обнаружил, что лицо у нее было довольно красное, и там, где сын гайдука Миллое душил ее в полночь, как упоминалось выше, обнаружилось с правой стороны под ухом налитое кровью синее пятно длиною в палец. При подъеме гроба из носа у нее вытекло некоторое количество свежей крови. При вскрытии обнаружено (как часто сообщалось ранее) свежее кровотечение, причем не только в грудной полости, но также в желудочках сердца. Органы в полностью здоровом и хорошем состоянии; кожный покров на всем теле и новые ногти на руках и ногах кажутся совершенно свежими.

По окончании осмотра головы всех вампиров были отделены здешними цыганами и сожжены вместе с телами, пепел же брошен в реку Морава. Разложившиеся тела, однако, были возвращены в могилы. Об этом я свидетельствую совместно с двумя командированными со мною младшими хирургами. Так было, как выше сказано:

(Подписано) Йоганнес Флюкингер, полковой врач пехотного полка достопочтенного барона Фюрстенбуша.

(Подписано) Й. Г. Зигель, хирург достопочтенного моралльского полка.

(Подписано) Йоганн Фридрих Баумгартен, хирург пехотного полка достопочтенного барона Фюрстенбуша.

Нижеподписавшиеся сим свидетельствуют, что все, обнаруженное полковым врачом пехотного полка достопочтенного барона Фюрстенбуша совместно с подписавшимися с ним младшими врачами в отношении вампиров, всецело соответствует истине и было предпринято, обнаружено и исследовано в нашем присутствии. В подтверждение чего мы собственной рукой ставим свои подписи. Белград, 26 января 1732.

(Подписано) Бюттенер, оберстлейтенант достопочтенного Александрийского полка.

(Подписано) Иоганн фон Линдельфельс, офицер достопочтенного Александрийского полка.

Но не это положило начало вампирским разборкам в Европе. Еще в шестнадцатом веке местные государства сулили награды за убийства вампиров и лугару.

А что же насчет зеркала? Судя по всему, это все придумал Брэм Стокер. То же самое с превращением в туман и прочими спецэффектами. С вампирами все вообще довольно просто, если присмотреться. Как говорил папа, крестами их не отпугнешь и солнечным светом не сожжешь. Правда, они чертовски быстро получают солнечные ожоги и средь бела дня на улицу предпочитают не высовываться. А еще мы выяснили, что им нужно пить кровь для выживания, а уничтожить их можно, только снеся башку, хотя кровь мертвеца способна их отравить и снизить скорость их реакции. Кроме того, их убивает пуля из волшебного кольта, разумеется. Как бы там ни было, вот что произошло.

Мы были в Небраске, разнюхивали, нет ли там чего любопытного, за чем поохотиться, когда увидели в газете некролог – об убийстве Дэниела Элкинса. Имя показалось знакомым, и правда: оно обнаружилось в папином дневнике. Мы отправились в Мэннинг, штат Колорадо, с целью выяснить, что стряслось, и обнаружили соль перед парадным входом. Первая зацепка: Элкинс что-то учуял.

А потом мы встретили папу, который примчался туда по той же причине, что и мы. Но была у него и другая причина: он искал кольт. Очевидно, этот самый кольт хранился у Элкинса, а значит, нам предстояло отобрать его у тех, кто Элкинса прикончил. Дневник Элкинса оказался просто кладезем сведений о вампирах: гнездятся они группками по восемь-десять штук, а на охоту ходят по одному или по несколько. Жертвы доставляются в гнездо живыми и таковыми остаются, покуда вампиры не переусердствуют.

Та еще житуха, как по-нашему. А смерть еще паршивее. В данном случае все усложнялось тем, что вампиры убили охотника. Папа просто обязан был провести матч-реванш. Элкинс был одним из первых, кто натаскивал его и знакомил с другими охотниками. Теперь Элкинс умер, а вампирам предстояло за это заплатить.

На первой охоте мы укокошили несколько штук – подстрелили вымоченными в крови мертвеца стрелами и добили мачете. Попутно спасли пару-тройку человек от незавидной доли стать обедом и – раздобыли кольт. Правда, одну пулю пришлось потратить на главаря гнезда – крепыша по прозвищу Лютер.

А еще мы снова стали семьей. «Винчестер и сыновья» – к вашим услугам. Пусть и ненадолго.

К тому времени, когда мы столкнулись с вампирами в следующий раз, папы уже не было в живых.

Видно, мало нам было потрясений – мы еще и узнали, что вампиры не такие уж плохие ребята.

Случилось это в Ред-Лодж, штат Монтана. Мы потеряли кольт, мы потеряли папу и начали подозревать, что война – война с демонами – всерьез маячит на горизонте. Другими словами, дела шли хреново. Мы прослышали о паре отрубленных голов и покалеченном скоте у черта на куличках и, просто от нечего делать, отправились в Страну большого неба.

Кстати, об упомянутом выше скоте. Коров калечат вовсе не маленькие зеленые человечки. И не маленькие серые пришельцы. Этим занимаются или всякие психи, которых полно повсюду, или люди, которым ужасно хочется видеть то, чего на самом деле нет. Мы обращаем внимание на такие случаи, потому что люди, калечащие скот, склонны и к другим развлечениям: например, они любят напяливать дурацкие черные накидки и славить Сатану, принося человеческие жертвы. Но инопланетяне? Как-то не кажется нам, что они стали бы преодолевать сотни миллиардов миль с единственной целью поизмываться над стадом коров. Так что, прежде чем пускаться в рассказы о странных огнях, которые вы видели в небе, пока жарили барбекю на веранде, послушайте нас: все повернутые на НЛО – психи. Хотите верить? Чудно. Верьте. Что хотите делайте. Но НЛО не существует. Они всегда оказываются чем-то другим. Либо метеозондом… либо чем-то по нашей части. Чем-то сверхъестественным.

Оказавшись в Ред-Лодж, перво-наперво мы поцапались с шерифом. Но это практически стандартная процедура. Второе, что мы сделали, – пробрались в морг под предлогом осмотра мертвой девушки с отрубленной головой. Тут-то и выяснилось, что мертвая девушка – вампир.

Окей, подумали мы. Занятно. Всего каких-то полгода назад мы были уверены, что вампиры – такая же выдумка, как единороги, а если не выдумка, то ископаемые. Эдакие птицы додо загробного мира. А теперь мы их увидели и перед нами – самое настоящее мертвое свидетельство существования еще одного гнезда.

Третье, что с нами случилось в Ред-Лодже, – мы познакомились с Гордоном Уокером.

От Гордона мы узнали кучу всего. Выяснилось, что у охотников существует свой этикет, о котором мы в жизни не слыхивали, потому что Винчестеры всегда охотились особняком. Потом, когда мы встретили Бобби Сингера, Эллен и Джо и прочих, мы поняли, что есть целая субкультура непризнанных героев. Тех, кто каждый день рискует жизнью, уничтожая врагов, в которых остальные не поверили бы даже под угрозой клыков у горла. Кстати о клыках. Именно так Гордон называл вампиров. Кажется, он считал, что вампиров вокруг тьма-тьмущая. Из этого мы сделали вывод, что коммуникация между охотниками налажена так себе. Папа и Дэниел Элкинс свято верили, что вампиров больше не существует, а Гордон вел себя так, будто за каждым деревом таилось по кровососу.

Еще мы узнали от Гордона, что охотники не любят компанию. Во всяком случае, сам Гордон не любил. Правда, он был ненормальным, даже для охотника.

А что вообще норма для охотников? Они… мы обычно отрезаны от большинства нормальных социальных институтов, таких как работа и семья. Еще охотники, как правило, берутся за дело по личным причинам. Например, какой-нибудь сверхъестественный плохиш убил близкого им человека. От такого любой сделается малость упертым. А то и одержимым. Это понять можно. Но с Гордоном немного другая история. Работа ему нравилась. Мы все гордимся хорошо выполненной работой, и сокращение поголовья зла в мире приносит нам удовлетворение. Но Гордон любил свою работу. Немножко слишком сильно.

Откуда мы знаем? Это мы выяснили, пока расследовали дело в Ред-Лодже. Оказалось, что коров калечили вампиры, а головы им сносил уже Гордон. Вампирам. Которые перешли на диету из животных, потому что устали быть жертвами охотников.

Стоп.

Вампиры, которые не питаются людьми? Вампиры, которые подавляют желание пить человеческую кровь и вместо этого убивают скотину? Охотник, уничтожающий существ, которые – мы тяжело сглотнем, но все-таки признаем это – вовсе не злые?

Впору вспомнить ту цитату с «есть много на небе и земле». Никогда не знаешь заранее, что всплывет с очередным делом.

Поначалу поверить в такое было нелегко, несмотря на личный опыт Сэма: вампиры похитили его, а потом отпустили – просто чтобы доказать свои добрые намерения. Гордон на это не купился, и вскоре мы застали его за пыткой: он мучил вампиршу с целью вытянуть из нее местонахождение остальных. Тогда-то мы и поняли, что охотничьи инстинкты задавили в Гордоне всяческое моральное чувство. Впрочем, на то были причины: когда он был подростком, вампиры пробрались в его дом. Гордона избили, а его сестру утащили с собой. И обратили.