Текст книги "Вход не с той стороны"

– Радость моя… – я перехватил бутылку. – Что ж ты творишь…

– Да? Ты мне признаешься в любви? – эстонка расхохоталась и полезла обниматься. – А почему раньше ты был такой букой?

Да уж… Неимоверными усилиями загнал эстонку в капсулу и уложил спать на пустые контейнеры. Тоже неимоверными усилиями. Чуть ли не сказочки рассказывал. Но справился.

Сам вылез наверх, растянулся на валуне и раскурил французскую сигаретку из пайка. Ничем голову себе не забивал, просто наслаждался жизнью. Я до сих пор жив, рядом со мной красивая девушка, что еще надо для счастья?

Немного задумался и уверенно ответил сам себе:

– Нужен пулемет. Или пушка.

Как по заказу, в кустах завыла какая-то тварь, и меня как ветром снесло в капсулу. Ладно, утро вечера мудренее. Нет, без пулемета никакой жизни. А вообще, мне пока все нравится. Даже есть возможность самоутвердиться, победив какого-нибудь монстра. Правда, возможность быть съеденным тоже никуда не делась.

Ночь прошла спокойно, если не считать диких воплей какой-то твари, до самого утра бесновавшейся за бортом. Но в капсуле мы себя чувствовали достаточно сухо и защищенно, поэтому на неугомонную зверюгу просто наплевали. Пусть надрывается, болезная. Эх, пулеметик бы…

Поднялся рано утром, задолго до того, как проснулась Герда, и поплескав водичкой в мордочку, вознамерился сварить кофе. Я-то больше по чаю выступаю, а девочка обрадуется. Должна, во всяком случае. Разложил довольно удобный походный таганок, поджег таблетку сухого спирта, подивившись, что такая древность еще работает, и в котелке закипятил воду. Теперь пару ложек отлично сохранившегося бразильского кофе и порядок. Ну и персонально для эстонской сластены вскрыл батончик шоколада. Тоже, кажется, бразильского. Роскошно, однако. Помнится, вчера поутру мы трескали полусырого крокодила, а тут на тебе…

– Труди… Подъем алкоголикам…

– Сам дурак… – Герда открыла припухшие глазки, втянула в себя ароматный парок, поднимающийся над кружкой, и удивленно буркнула: – Это мне, что ли?

– Нет, Мао Цзэдуну. Вставай уже, дел полно.

– Дурак. Все испортил… – Гертруда сладко потянулась. – Нет чтобы с поклоном презентовать и покорно молвить: милостивая госпожа, кофе подан…

– Обойдешься…

– Хам! Хочу писать…

– Здрасьте, тебя горшочек принести?

– Я же говорю хам. Идем, посторожишь меня. Что-то местные драконы к моей попке очень неравнодушны, – Герда выгнулась, критически рассматривая вышеупомянутую часть тела, и чуть не облила меня горячим кофе.

М-да… я тоже… это… как бы неравнодушен…

Утренний моцион затянулся. Ближайший ручеек протекал довольно далеко, к тому же Герда, распотрошив личные вещи Хельги Мюллер, так звали единственную женщину из погибшего экипажа, вооружилась ее туалетными принадлежностями и провела моцион по полной программе. А я сидел с револьвером и ее охранял, с удовольствием тайком рассматривая идеальную фигурку эстонки. По своему обыкновению, она этим моментом абсолютно не парилась.

Герда, заступив на пост, наоборот рассматривала меня самым бесстыдным образом и отворачиваться напрочь отказывалась, мотивируя это заботой о моей безопасности.

– Не вопи, что я там не видела? И вообще, ты так акцентируешь на этом внимание, что я начинаю подумывать о твоем душевном здоровье. Или ты извращенец, или… или, гей. Всё… не начинай. Если я буду отворачиваться, не просматривается сектор с твоей стороны. И не забывай, я этим делом деньги зарабатываю. И вообще, здесь слишком много деревьев, и вода далеко. Надо возвращаться в первый лагерь. Там и вода рядом, и вообще ее больше. Обзор тоже лучше.

Пришлось согласиться, впрочем, я тоже особенной стыдливостью не страдаю. В туалетном несессере, как и ожидалось, станки «Жиллет» отсутствовали. Пришлось справляться с опасной бритвой «Золинген». Да, той самой, упомянутой в сотнях фильмов и книг. И довольно успешно справился, благо подобный опыт имею.

Общая бодрость организма после водных процедур повысилась в разы, и я принялся рьяно шмонать капсулу. И почти сразу нешуточно озадачился.

– Труди!.. – я с удивлением рассматривал парадный эсэсовский китель при полных регалиях.

И не только его; разного вида формой, аккуратно упакованной в пергаментную бумагу, был заполнен целый контейнер.

– Отстань… – Эстонка наслаждалась солнечными ваннами и в капсулу лезть наотрез отказалась.

– Представь, тут…

– Ну что? – девушка соблаговолила спуститься внутрь. – А-а-а… это деда. Он как раз был штурмбанфюрером.

– Это понятно. Им что, больше нечего было с собой взять? Я бы, к примеру, взял пулемет. И патронов побольше.

– Пуле-ме-ет… – передразнивая меня, протянула Герда. – Фетишист. Я уже представляю, как ты водишь шомполом в стволе и постанываешь: …глубже, глубже… папочка сейчас сделает тебе хорошо…

– Наглые инсинуации. И вообще… – я собрался всерьез возмутиться, но Герда бросила на контейнер небольшую книжечку.

– Это инструкция по встрече с предполагаемыми аборигенами. Планировалось общаться с ними при полных регалиях. Для пущего устрашения германской мощью и тевтонским сумрачным гением. Тут где-то еще есть флаги, патефон с маршами и ящик стекляшек для подарков. Они даже подумать не могли, что эти самые аборигены могут быть на порядок выше их в развитии. Придурки. Теперь все понятно? Да… оружия может и совсем не быть, так как они предварительно закинули сюда пару грузовых контейнеров со снаряжением и стволами. На них маячки стояли, но сам понимаешь…

– Понимаю, – уныло буркнул я. – Точно придурки…

Настроение не просто упало, оно спикировало ниже плинтуса. Разобрал остальные контейнеры, немного порадовавшись отличной палатке, надувным кроватям и емкостям для воды. Патефон тоже нашел… с пластинками… Плашмя бы их в одно место этим деятелям…

А это что? Поднял крышку последнего ящичка и завопил от радости – из него пахнуло острым запахом ружейной смазки.

– Чего вопишь? – рядом появилась эстонка. – Пулемет, что ли, нашел?

– Сейчас глянем… – Я развернул промасленную бумагу и с разочарованием уставился на завернутые в ветошь пистолеты.

– Этот будет мой! – Герда ловко размотала тряпку и продемонстрировала «Вальтер Р-38»[12]12
  Walther P38 (Вальтер П38) – немецкий самозарядный пистолет калибра 9 мм. Разработан фирмой «Карл Вальтер Ваффенфабрик» в г. Целла-Мелис, в Тюрингии.


[Закрыть]. – Ой, а вот еще один «Вальтер ППК»[13]13
  Walther PPK – немецкие самозарядные пистолеты, разработанные фирмой «Вальтер», одни из первых массовых пистолетов с УСМ двойного действия.


[Закрыть], красивенький какой…

– М-да… – в свою очередь, я примерил к руке увесистый «парабеллум», он же «люгер». – Здоровенная дура…

– Это артиллерийская модель, – подсказала Герда. – К нему где-то кобура-приклад должна быть.

– Сам знаю. Называется Lange Р08, то есть «длинный». Был принят третьего июня тысяча девятьсот тринадцатого года на вооружение военных частей Пруссии, Саксонии и Вюртемберга. Мог еще комплектоваться тридцатидвухпатронным магазином. А вот и он… – я вытянул увесистый барабанный магазин из ящика и сразу же принялся оттирать с него смазку.

– Так чего тебе еще надо? – Герда пожала плечиками и, прищурившись, опять нырнула ручкой в ящик. – Ух ты!!!

– Отдай!.. – Клятая эстонка держала в руках воплощение моей мечты. По крайней мере один из ее элементов.

– Не отдам, – эстонка со смехом отскочила и показала мне язык. – А что мне за это будет?

– Ну и таскайся с этой дурой. – Я отвернулся и принялся опять копаться в ящике.

– Ну и буду, – Герда почтительно рассматривала пулемет MG-34[14]14
  MG 34 (нем. Maschinengewehr 34) – немецкий единый пулемет времен Второй мировой войны. Пулемет MG 34 был разработан немецкой компанией Rheinmetall AG по заказу Вермахта.


[Закрыть], ту самую «пилу Гитлера». – И не надейся…

– У меня есть кое-что получше, – я выложил из ящика цинки с патронами и достал тщательно укутанный шерстяным одеялом кейс.

– И что? – эстонка вынырнула из-за моего плеча и, рассмотрев табличку на кейсе, сразу протянула мне пулемет: – Всё, сдаюсь, держи.

– То-то же…

– Дедушкин… – Герда провела пальчиком по коже и открыла кейс.

Тут уже и я засмотрелся. Вы когда-нибудь видели идеальное в своей красоте оружие? В кейсе, на зеленой бархатной подложке лежал дриллинг[15]15
  Дриллинг – в буквальном смысле трехстволка.


[Закрыть] «Нептун». Трехствольное охотничье ружье штучного изготовления, фирмы Krigchoff. Изысканная чеканка, благородные линии, шоколадного цвета, матовый, просто светящийся изнутри, орех. Даже не хватает слов его описывать, настолько красивым казалось оружие.

– Он на фотографии с бабушкой стоит с ним, – Герда погладила ружье по прикладу из матового ореха. – Деду его сам Гиммлер подарил.

– Сам Гиммлер… – передразнил я Герду. – Больно шишка высокая?

– Для него да, – отрезала эстонка и, прихватив кейс с тройником, полезла наверх.

Ну и ладно. Я сосредоточился на оружии и боеприпасах. Так… ЗИП и сменный ствол к пулемету присутствует. Пулемет – это хорошо, но без патронов он не более чем дубина.

Патроны нашлись. Два цинка по триста штук и три пустых двухдисковых магазина по семьдесят пять патронов. Да, еще к пистолетам – цинк на пятьсот патронов. Не то чтобы много, но на безрыбье и сами знаете, в какую позицию станешь. А вообще, эти путешественники удивительно безалаберные товарищи. Четыре пистолета, охотничья ружбайка и пулемет. Очень странный выбор – вы не находите? Я нахожу. Но в любом случае это уже что-то. При экономном расходе боеприпасов можно год продержаться. Если не больше. А потом что? А хрен его знает. Да и какая разница…

А вообще, всякого разного полезного и не очень у нас образовалось великое множество. Даже меховые комбинезоны с унтами нашлись. Не говоря уже про набор столярных инструментов, лопат, топоров и разных там прорезиненных плащ-палаток. Особо я порадовался раскладному спиннингу с катушкой и целой коробкой блесен. Завтра и опробую. Но это уже завтра, а сегодня торжественно объявляю пострелушки. Или охоту. Вот как-то я не очень доверяю семидесятилетним консервам. Всю ночь желудок бурчал…

– Держи. – Я подошел к девушке, уверенно разбиравшей «вальтер», и протянул ей кобуру с ремнем. – Вот еще запасной магазин.

– Ага, спасибо, – кивнула эстонка. – К тройнику, чтобы ты знал, два десятка латунных гильз с картечью и столько же пулевых патронов. Но они под тот же калибр, что и пулемет. Прямо в кейсе лежали.

– И это… – я тряхнул брезентовой сумкой. – Тут гильзы, порох с дробью, даже патронташ есть. Да и остальной охотничьей снаряги хватает. Дед, наверное, заядлым охотником был?

– Был… – угрюмо согласилась эстонка. – А вообще, пошел он к черту. Давай почистим оружие и постреляем?

– Не вопрос…

Вычищая пулемет от консервационной смазки, а он оказался совершенно новеньким, я порадовался тому, что провалился в эти неведомые епеня, именно с Гердой – на все сто оправдывающей свое имя. Гертруда в переводе с древнегерманского означает «невеста копья». Так реально и есть, даже копье присутствует. А теперь еще и пистолет с ружьем заимела.

Провозились с оружием мы долго, даже не обедали, наскоро перекусив кофе и окаменевшим печеньем. Смазка на пистолетах застыла до каменной твердости, пришлось даже кипятить воду и в буквальном смысле отмачивать стволы. А с пулеметом вообще отдельная история – пушечное сало, и этим все сказано. Видимо, «пилу» им прямо со склада доставили, а снять смазку просто времени не хватило. Так что повозиться пришлось изрядно.

Для пострелушек выбрались подальше, к самому краю плато. Что могу сказать? Карабин-пистолет даже удивил. Я из него сшиб летающего падальщика, размером с хорошего индюка, метров со ста. Неплохо, да? Правда, приблуда в виде дискового магазина оказалась ни к селу ни к городу. Тяжело, баланс нарушается, неудобно и громоздко. Да и хрен с ней, есть два нормальных магазина, да и с остальных «люгеров» можно поснимать. А вообще, мне с ним в атаку не ходить.

Пулемет – весчь!!! Ответственно заявляю. Правда, тяжеленный, очень муторный в разборке, «банки» замахаешься снаряжать, но стрелять из него одно удовольствие. Едва сдержал себя, но выпустил из машинки всего с десяток патронов. Больше жаба не позволила.

Из тройника сначала стреляла Герда. Все дробовые патроны дали осечку, но по второму разу парочка все же выпалила. Из нарезного ствола эстонка выстрелила всего два раза и ни разу не попала. Третий и четвертый раз пальнул я – и последним выстрелом пришиб еще одного падальщика, прилетевшего полакомиться ранее убитым товарищем.

Думаю, нарезной ствол с соответствующим патроном в минуту уложится. Просто захватывающее оружие. Кстати, Герда к нему почему-то сразу охладела и вручила мне, выбрав себе для ношения пистолет.

Зато из «вальтера»… Из «вальтера» Гертруда стреляла так, что я едва челюсть не потерял. Представьте, даже сшибала брошенные в воздух камешки. Куда там разным там чемпионам, не говоря уже за самого меня. Удивила так удивила. А малюсенький «Вальтер ППК» в подарочном исполнении она тоже присвоила себе.

Жесточайший дефицит патронов заставил прекратить развлечение, и мы поплелись назад; готовиться к завтрашнему переезду вниз. В капсуле, конечно, безопасней жить, но отсутствие воды и открытого пространства сводит на нет даже это преимущество. К тому же снизу открывается отличный вид на большое пространство, следовательно, намного увеличивается шанс заметить людей. Если они здесь есть, конечно.

Возились долго, до самого вечера. Подготовили к транспортировке почти все трофеи, а потом плюнули, завалились на плащ-палатки и предались безделью. Вру, это Герда бездельничала, а я принялся сооружать грандиозный ужин – откуда ни возьмись, возродилась страсть к кулинарии. Впрочем, и страсть к жизни – тоже.

Герда походя подстрелила из пистолета довольно увесистого грызуна, отдаленно похожего на помесь суслика с зайцем. Я притащил из капсулы большой котелок и потушил мясо со всеми необходимыми специями, небольшой запас которых у нас теперь образовался.

М-да… Похоже, приготовление пищи в моем исполнении становится традицией. Герда эту извечно женскую обязанность напрочь игнорирует. Я поворчал для порядка, но готовил с удовольствием. Теперь я все делаю с удовольствием.

Потом, попивая коньяк и поглощая грызуна, мясо которого оказалось очень вкусным и нежным, просто болтали и наслаждались покоем.

О чем болтали? Да о том, чего у нас нет. Как детишки представляли, что будем делать, если у нас будет очень много денег. Дурачились, одним словом.

– Я не знаю, куда дела бы свои миллионы. И положи мне еще мяса. Ты к котелку ближе, – Герда требовательно подставила мне свою тарелку.

– Ну как не знаешь? Есть же у тебя мечта? У всех есть мечта. Колись давай… – я накапал коньяка в рюмки и выбрал для эстонки кусочек мяска поаппетитней.

– Ты первый. Признайся, что мечта у тебя извращенная, – категорично заявила Герда. – Типа, золотого унитаза или гарема из ста одалисок.

– Ты угадала, – кивнул я, смакуя коньяк. – Примерно так. Ты в роли главной жены. И завтрак в постель мне будешь приносить. А после завтрака – прелести орального секса и просмотр кинофильмов.

– Дурак! Я серьезно. – Герда совсем уж собралась запустить в меня костью, но потом передумала.

– Серьезно? Даже не знаю, что тебе сказать. Наверное, нет у меня мечты, исполнилась она уже. А новую пока не придумал. Все, что хотел раньше, уже есть здесь. – Я махнул рукой вокруг.

– Интересно, а я в это «всё» вхожу? – с очень серьезным лицом поинтересовалась Герда.

Несмотря на полное расслабление организма и предельно благодушное настроение, мне почудился в ее словах подвох. Эстонка дама ехидная, да еще и с выдумкой.

– Много будешь знать – скоро состаришься.

– Ты намекаешь, что я старая для тебя? – Герда возмущенно уставилась на меня. – Да я тебе…

– Не придуривайся. Ты русские пословицы знаешь лучше, чем я. Шпиёнка.

– Сам такой. И что? Тебе вообще ни капельки ничего не хочется? – Герда хитренько на меня посмотрела и неопределенно помахала ручкой. – Ну-у, такого, особенного…

– Ты имеешь в виду себя? – уточнил я, готовясь к какой-нибудь провокации.

– Ты все всегда опошлишь. Ну, меня, например.

– Тебя – это планы. А мечта – это мир во всем мире или взять тебя в жены. Спокойно-спокойно, это только пример…

– Вы, русские, удивительно безнравственные, – безапелляционно заявила эстонка. – Варвары. Как можно играть на чувствах девушки и давать ей ложную надежду? Как трахнуть – это планы, а как взять замуж – это пример. Коньяка лучше налей. Хрен тебе, а не трахнуть.

– Минуточку. Я про трахнуть ничего не говорил… – отчаянно запротестовал я.

– Зато думал и постоянно думаешь.

Я прислушался к себе и признал, что девушка права. Думаю, еще как думаю. Надо говорить правду:

– И буду думать, я же все-таки мужчина. И вообще, где ты так русский язык выучила? Виртуозно владеешь. А чем ты еще виртуозно владеешь? Про пистолет я уже знаю.

– Пистолетом и дробовиком. Я участвовала в соревнованиях IPSC[16]16
  IPSC (англ. International Practical Shooting Confederation) – международная конфедерация практической стрельбы.


[Закрыть] и побеждала. Если будешь меня домогаться – пристрелю.

– Я тоже. Даже в личном зачете клубный чемпионат города взял. А потом в 3-Gun Nation[17]17
  3-Gun Nation – дисциплина практической стрельбы. Особенность ее в том, что в каждом упражнении стрелок – использует последовательно два или даже три вида оружия – пистолет, карабин и дробовик.


[Закрыть] подался, но там ничего серьезного не выиграл.

– А я два подряд открытых кубка мира взяла – в Кентукки и Техасе, – гордо заявила Герда. – Конечно, это не настоящие кубки, американцы тупо свои чемпионаты национальных ассоциаций кубками мира называют, но уровень действительно высокий. А в триггане выступать не захотела, да и дела появились. Так что, получается, ты еще и стрелять умеешь? Я бы не сказала…

– Про тебя тоже… все-все, не буду. Что за манера драться? – Я едва увернулся от мелькнувшего кулачка Герды.

Но отчего-то мне показалось, если бы она всерьез меня собралась ударить, увернуться было бы гораздо сложнее.

– У тебя тоже манера… – Гертруда самодовольно улыбнулась, на мгновение задумалась и выдала: – Ты прикрываешь грубостью и пошлостью свое искреннее восхищение мной. И вообще, твои домогательства ничего не дадут. Я решила полностью перейти на женщин, – Герда состроила неприступное личико и даже жестами показала, что ее тело мне никогда не достанется.

– Я тебя не домогаюсь. Это ты домогаешься. Переходи на кого хочешь, все равно других женщин я пока здесь не наблюдаю. Лучше скажи, что ты будешь делать с золотом?

– Наложниц себе куплю. Подходящих мужиков и я пока не наблюдаю… и вообще, отстань.

– Уже отстал. Слушай план на завтра. С утра начнем переносить имущество вниз. Поставим палатку, обживемся и потом начнем соображать, как к людям добираться. Вот тебе стратегический план на ближайшую перспективу… а пока… пока наслаждайся. Мяса еще положить?

– Ложи.

– Клади. Надо говорить клади.

– Значит клади. Все равно сделаем по-моему, понял?

Темнота за разговорами наступила незаметно…

14.07.2005 года по земному летосчислению.

Время неизвестно. Место неизвестно

Утро, едва только рассвело, а часы уже показывали полдень. Это еще раз доказывало, что мы не на Земле. Продолжительность суток здесь явно больше. Но сие сакральное знание нам ничего не дает. Разве что время стали определять по солнышку. Встало солнышко – мы встаем, зашло за горизонт – мы ложимся: все просто и незатейливо. Никуда не спешим, живем, наслаждаемся жизнью. Благодать, одним словом.

Попили кофе и принялись за работу. Сначала решили перетащить оружие и боеприпасы. Я навьючил на себя все стволы и еще кое-чего по мелочи, а Герда загрузила в ранец цинк патронов и еще парочку потащила в сумке.

Солнце в этот день жарило особенно немилосердно, и путешествие напоминало рабский труд в египетских каменоломнях. К тому же приходилось быть настороже и держать стволы наготове. Фауна и флора здесь не из самых дружелюбных. Да-да, флора тоже, успел понаблюдать, как гигантский аналог земной росянки приколол шипами на краях листьев довольно большого грызуна. К счастью, ничего страшней маленьких разноцветных ящерок нам не встречалось. Но все равно путешествие оказалось адово.

Герда материлась на русском, немецком и эстонском языках, я только на русском. Могу и на английском, но на нем не так эффектно получается. До обеда сделали три ходки, перенеся большинство трофеев, но я не собираюсь успокаиваться, пока не скручу с клятой капсулы последний болтик. По примеру Робинзона Крузо. Все в кассу, благо магазинов пока поблизости не наблюдается.

Ближе к вечеру эстонка взбунтовалась и полезла в озеро, а я присел передохнуть и выкурить сигаретку. Вот же клятая привычка – а ведь уже почти бросил.

Неожиданно, почти на горизонте, что-то блеснуло. Я сломя голову кинулся к тюку и вытащил трофейный бинокль, отличный цейсовский десятикратник. Глянул и оторопел от радости.

Очень далеко, на пределе видимости, летел самолет, кажущийся на фоне марева от земли совсем призрачным. На таком расстоянии он выглядел вовсе игрушечным, но это был настоящий четырехмоторный гигант, американский С-130 «Геркулес»[18]18
  Локхид C-130 «Геркулес» (англ. Lockheed C-130 Hercules) – военно-транспортный самолет средней и большой дальности. Основной военно-транспортный самолет США, стран НАТО и ряда других стран. На 2014 год является самым распространенным военно-транспортным самолетом в мире.


[Закрыть] или его европейский аналог. Летел он к противоположной от нас стороне загибающегося горного хребта, окружавшего долину, потом начал снижаться и исчез из поля зрения.

– Вот и люди нарисовались, – прошептал я, стараясь не заорать от радости, и повернулся к Гертруде, обсыхающей рядышком на солнышке. – Целуй меня в щеку, а то ничего не расскажу. Целуй, феминистка западная.

– Я не феминистка. Они дуры неудовлетворенные. Я тоже неудовлетворенная, но не дура. Давай щеку. Щеку, я сказала! – Герда чмокнула меня и заявила: – Я знаю, ты увидел самолет. Правильно?

– Правильно. А чего целовала? – Я оторопел от такой покладистости. И догадливости.

– Как поощрение. Чтобы глазастей был. Только не вбей себе ничего в голову… – Эстонка хитро прищурилась. – А то знаю я вас.

– Ну и ладно. Пошли.

– Куда?

– Куда-куда, наверх за трофеями. До того места, где предположительно сел самолет, километров сто пятьдесят – это как минимум. Так просто не дойдешь.

– Это понятно. Я просто проверяла… ну-у… думаешь ты или нет.

– Ты рада?

– А то.

Надо ли говорить, что настроение у нас взлетело до небес? Думаю, не надо. Люди!!! Мы не одни!!! И судя по всему, вполне земные, то есть люди с Земли, а не какие-то непонятные аборигены. Значит, живем.

На эмоциях сделали еще две ходки, но на третью потащился я сам, оставив Герду наловить рыбы на ужин. Ухи хотелось просто непереносимо.

Вернувшись, обнаружил рыбу пойманной. Две килограммовые рыбины, те самые, которые с рудиментарными плавниками-ногами. Правда, они так и остались нечищенные, но зато эстонка натаскала хвороста на костер. Наверное, в качестве доброй воли. На этом вредная девчонка посчитала миссию выполненной и сейчас возлежала с сигареткой в руках, принимая солнечные ванны, заодно сводя меня с ума своим обнаженным телом. Вот же зараза. Ну ничего, придет время…

Я быстро ополоснулся и состряпал уху по всем правилам – это ту, в которой кроме рыбы и специй, ничего нет. Лук и остальные ингредиенты все равно отсутствуют. Но и так сойдет.

– Иди, принцесса, кушать подано. Только оденься. Не провоцируй, – позвал я эстонку.

Герда покривилась, но оделась и пришла к костру. Осторожно попробовала и отправила в рот полную ложку:

– Вкусный суп… м-м-м… очень-очень. Я довольна вашей стряпней, повар. Служите верно, и вас ждет награда. Может быть.

– Назвать уху супом, а мои кулинарные шедевры стряпней может только совершеннейший дилетант, ничего не понимающий в высокой кухне, – почти серьезно возмутился я. – Каковым ты и являешься. Бери стаканчик, нам есть за что сегодня выпить.

– Сам дилетант. За что пьем? За тебя? – поинтересовалась эстонка и зачем-то мне подмигнула.

– Можем и за меня, но лучше за нас. Уже с уверенностью могу сказать, что мы совершили невозможное. Даже не знаю как. Может, нам судьбой суждено совершить что-то великое? Или боги имеют на нас свои виды?

– Выпьем. – Герда торжественно тюкнула стаканчиком об мою кружку. – Вы, русские, для повода выпить можете придумать довольно сложные причины. Нет чтобы сказать, что мы выжили благодаря мудрому и профессиональному руководству и исключительным боевым качествам руководителя нашей миссии, Герды Мартинсен. Так нет. Тут приплетается и судьба, и боги, и еще что угодно. Загадочная русская натура?

– Слышишь, мудрая и профессиональная… уху в следующий раз сама готовить будешь…

– Ладно-ладно. Признаю. Ты тоже приложил свою руку к нашему успеху. Я тебя даже сегодня наградила… чуть-чуть. Ты мне лучше скажи, откуда у местных самолеты и рации? Как они сюда попали? Перенеслись вместе с техникой? Так мало иметь самолет, к нему еще много чего требуется. Или они давно уже здесь и сами все изобрели?

– Нет, самолет типичный С-130 «Геркулес», я немного в этом разбираюсь. Если бы они здесь заново все изобретали, то без отличий не обойтись. Может, это альтернативная реальность, или еще что-то такое. Не знаю, да и голову не хочу ломать. Найдем людишек – спросим. Главное, они есть, и мы к ним по-любому попадем. И если они нас сюда перенесли, то, наверное, могут и обратно. Хотя… хотя мне туда не очень-то хочется. Чего сидишь? Хвали меня. Я согласен готовить, если ты меня будешь хвалить…

Засиделись мы до темноты. Я испытывал искреннее удовольствие от общения с Гердой. Никогда бы ее эстонкой не назвал. Ну, не похожа она характером на них. Имел удовольствие с представителями этой нации общаться. Спокойные, рассудительные, хозяйственные. Юмор у них, конечно, довольно своеобразный, но вполне понятный. Кстати, эстонцы совсем не медлительные тугодумы, как про них в анекдотах рассказывают. А Герда? Герда совсем другая. Нравится мне очень, хотя и напрягала сначала здорово. Не думал, что еще способен еще когда-нибудь влюбиться. А здесь все с чистого листа. Как младенец. Жить хочется. И защищать эту чертовку ехидную. Но форсировать события не хочу, пусть все само произойдет, если произойдет, конечно.

Ночевали уже вполне комфортно – все же надувные матрацы не идут ни в какое сравнение с кучками травы и сена. Правда, Герда ночью несколько раз норовила прижаться, но потом пихалась локтем и шипела, как гадюка. Я подозреваю в том явный умысел с ее стороны. Но как бы там ни было, выспался я отлично и даже встал раньше девушки. Поплавал с удовольствием, вода была ледяная, но уже привык как-то. Попрыгал и побоксировал. Делать это при Герде не хотелось, запустил себя прилично, особенно по сравнению с ней. Но ничего, думаю, наверстать форму особых трудов не составит. Уже похудел килограммов на пять, если не больше.

Вообще-то, я занимался спортом в прежней жизни много. Боксировал за университет, в армии отнесся к рукопашному бою, так сказать, продвинуто и доставал нашего инструктора, прапорщика Белотятько, просьбами, пока он не согласился проводить со мной по возможности дополнительные занятия. А это знаете, дорогого стоило. Прапорщик был старше меня всего на восемь лет, но провоевал всю жизнь и показывал уникальнейшие вещи. После армии я серьезно занялся муай-тай, пока… Словом, вы все уже знаете.

Так… кофе, что ли, сделать?

Герда, проснувшись, принялась в ускоренном темпе махать руками и ногами. Потом немного изощренного фитнеса и, как обычно, водные процедуры. Кофе приняла с удовольствием. После завтрака намылилась принимать солнечные ванны, но я ее привлек ставить палатку. Отговорки и обещание бросить меня не помогли, и через час у нас появилось вполне комфортное обиталище.

На большее сподвигнуть Гертруду мне не удалось, и дальше справлялся сам. Чем она занялась, говорить надо?

Первым делом тщательно упаковал и спрятал всю техническую документацию из капсулы. Герда говорит, что там полное описание процесса перехода. Ну что же, ежели так, тогда вполне возможно, документы представляют собой определенную ценность. Хотя на это надежды довольно мало. Люди на планете есть, значит, и процесс перехода у них отработан. Но посмотрим.

Затем по возможности благоустроил саму палатку и место приготовления пищи. Появились складные столик со стульями и тренога над кострищем. А что? Все должно быть цивильно. Чай, не дикари.

Цинки с патронами перетащил в пещеру, но предварительно набил патронами все магазины к оружию. Пулемет и «банки» пристроил в палатке – чтобы всегда был под рукой. Мало ли что? Себе определил на ношение «люгер», но обыкновенный. Он полегче, да и поухватистей будет. А карабин пусть лежит, на охоту с ним ходить буду. Потом долго разбирался с принадлежностями и пришел к неутешительному выводу, что дробовыми патронами нам не стрелять. С порохом все нормально, но вот капсюлям пришел окончательный капут. Ну и ладно, все равно местное летающее зверье как-то стрёмно в пищу употреблять. Ну сами посудите, птиц они напоминают только крыльями, а в остальном ящеры ящерами. Вывих местной эволюции, мать ее. Таким образом, дриллинг тоже отправился на хранение в пещеру. Обойдусь карабином.

Когда пришло время разбираться с трофейной одеждой, я нешуточно озадачился. С теплыми вещами и парадной формой понятно, с глаз долой за полной ненадобностью. Пусть лежит, может еще пригодится. Но остальная одежка оказалась тоже форменной. Причем при всей положенной уставом фурнитуре. Клятая тевтонская педантичность. Не удивлюсь, что у них, во времена Рейха и дворники в форме прохаживались.

Итак, у меня в наличии несколько комплектов тропической формы, причем почему-то дивизии парашютистов люфтваффе «Герман Геринг». Все честь по чести, высокие гетры, отличные ботинки, блузы, шорты и курточки. Да, пилотки забыл. Не на том складе отоварились, господа первооткрыватели? Или брали, что дают? Собственно, уже неважно. Сойдет то, что есть.

После непродолжительного мозгового штурма решил пару комплектов демилитаризовать, путем безжалостного спарывания эмблемок и прочих шевронов. Западло мне такое на себя примерять. Дед в могиле перевернется, если узнает.

Немного покопался в шмотках и нашел летние комбинезоны танкистов, теперь уже второй танковой дивизии СС «Дас Райх». Не перепутаешь – рунический знак Вольфсангель[19]19
  Вольфсангель (нем. Wolfsangel – букв. волчий капкан) – внеалфавитный символ. Используется в геральдике, присутствует на гербах ряда городов. Также применялся в нацистской и применяется в неонацистской символике.


[Закрыть] на шеврончике. Охренеть и не встать. Да и ладно, как говорится: дареному коню в зубы не смотрят.

Герде надоело загорать, она присоединилась ко мне, мигом затеяв примерку. В итоге эстонка быстро преобразилась в юного парашютиста. Надо сказать, в очень симпатичного парашютиста. Символику спарывать наотрез отказалась, мотивируя тем, что может пригодиться. Для маскировки, к примеру. Ругаться и скандалить не хотелось, и я просто махнул рукой на самоуправство. Подогнал ей портупею и занялся собой.

Как вы понимаете, особо выбирать было не из чего, поэтому пошел тем же путем. Правда, кроссовки оставил, больно уж ботинки ссохлись – замучаешься разнашивать. Итак, на пояс отличный охотничий кинжал из наследства деда Герды и кобуру с «люгером». Есть еще фляга, но ее таскать на себе необходимости нет. Разве что в поход… поход… А не сходить ли нам на охоту? Если повезет, можно и мяска впрок засолить, благо в соли особой нужды теперь нет. Или вообще даже можно закоптить. К тому же в капсуле осталось еще много вкусного, так что можно совместить приятное с полезным.

– Мадемуазель Гертруда, вы не желаете подстрелить что-нибудь на ужин? Великолепно. Прошу на сафари.

Герда не отказалась, и мы, прихватив пистолетный карабин, отправились на плато. Пригодной для употребления дичи там хватает. Опять же, козы должны на солончаке пастись.