Текст книги "Конец подвигам. «Мочало пути»"

Глав двадцать первая «Будут раздавать награды».

Итак, я потерял ребёнка. Решил пройти по прежнему маршруту. Это единственное грамотное решение, которое мне пришло на ум.

Я долго бродил и несколько раз прошёл туда и обратно. Расстояние оказалось не таким уж и большим. Но я всё равно шаг за шагом медленно и очень внимательно смотрел по сторонам. И всё равно без результата. Где Иша? Как будто он просто исчез. Ну или его украли. Точно украли. Так просто исчезнуть ни узкого не получится. Ну, может у фокусника. Конечно легко потеряться, вокруг темно и плохо видно. Небо хмурится и вскипает. С каждым шагом над моею головой происходит буря.  Словно мы живем теперь на Венере, а не на Земле. Остаётся ждать осадков из серной кислоты.

Я на пределе своей внимательности. До боли в глазах вглядываясь в даль, сокрытую пылевой завесой, я вдруг ощутил страшную невесомость под ногами. Это такое резкое и неприятное ощущение, когда твоё тело проваливается в бездну, и ничего с этим поделать нельзя. Вот и я сейчас отступил на шаг от своего маршрута и провалился в открытый люк. Благо, смог зацепится локтями. Больно и страшно, но лучше так, чем оказаться на дне.

Тщетные мои попытки выкарабкаться привели к тому, что меня затягивало всё глубже. Но в изнеможении сил я продолжаю держаться, скребя пальцами по асфальту, стараясь выползти из дыры. Но меня как будто тянут вниз. Болтая ногами над бездной, я чувствую тяжесть. Кто вцепился мне в ногу?

«Ах…  Это же Иша. Мальчик провалился в открытый люк и, пытаясь выбраться, уцепился за мою ногу. – Догадался я. – Какой молодец».

– Держись сопляк, я вытяну! – Заорал я.

Пыхтя и стирая в пыль зубы, я приложил максимум своих сил и даже занял немного из аварийного резерва. Но малыш, повисший на моей ноге в один раз, вдруг потяжелел и стал тянуть меня вниз, как будто намеренно.

Других вариантов нет. Ребёнок в отчаянии и старается выкарабкаться по мне. Я чувствую, как он, как цепляются его маленькие пальчики за мою одежду и кожу. Ему бы следовало подстричь ногти.

В это момент, когда я как пробка в ванной, как анальная затычка залип в канализационном люке, просияло солнце.

Гудронное небо рассосалось и появилось солнце. Не может быть взмолился я к небу, злая ночь сменилась вдруг светлым днём. Небо просияло приятным и даже восхитительным солнышком. На улице стало светло и по-обычному прохладно. Если бы ещё птички зачирикали, я решил бы что уже умер и в сказку попал. Но умер не я, а передохли все птички.

Я не упал на дно. Я выполз из люка. Но я выполз не один. Это не Иша. Это огроменные постояльцы канализации пытались утянуть меня в своё подземелье. Я даже не сразу понял, кто или что это за твари. толи бомжи, толи крысы. Они вцепились мне в ноги, но я, думая, что это мой малыш, сам вытянул их на поверхность.

Это просто сказочное происшествие: внучка за бабку, бабка за дедку. А старый пердун за мою ногу. Так и вышло, только по-другому.

Один бомжакрыс прицепился ко мне, за него другой, потом третий. И на поверхность из люка, словно сосисочная цепочка, держась за хвосты друг дружки, выползло десять, а может и пятнадцать крысоподобных бомжей. Точное количество этих существ я не смог сосчитать, они все грязные и стрёмные и стоят плотничком друг к другу.

Облезлые и грязные, и вонючие, с хвостами и закрученными в тугую спираль ободранными ушами, они окружили меня. Смотрят на меня голодными и злыми, выдавливающимися из орбит какашками своих чёрных глаз.

Страшно, но что делать? Ребенка надо спасать. Я взял на себя ответственность за ребенка. И если всё бросить теперь, то я бы перестал себя уважать. А моё уважение дорогого стоит, между прочим. Это неправильно. Допустим, этот ребенок мне никто. Я даже до конца не уверен, что его и вправду зовут так, как я его сейчас называл. Но другого выхода у меня нет. Я взял на себя ответственность, и теперь это единственный смысл в моей жизни. И я не ссу. А, ну ещё хотелось бы вернуться к Марине. Я ей должен многое рассказать.

В детстве я видел мультипликационный фильм про мутировавших в канализации черепах и крысу. Они были добрые и разумные, а крыс был вообще мудрый сенсей восточных единоборств. «Я смогу с ними договориться», подумал я.

– Ребята стопэ. Я просто ищу своего ребёнка. Если он у вас я готов обменять его на любые ништяки, которые у меня с собой есть. (плохо что с собой у меня ничего не было. Но главное начать диалог) – Первым заговорил я, чтобы предупредить агрессию.

В ответ они на меня стали шипеть, растягивая свои морды в оскале. Я почуял их гнилое дыхание. Мне кажется, их становится всё больше. Они не прекращают вылезать из люка. Их там, в канализации, наверное, сто тысяч особей. «Похоже. мы так ни о чем не договоримся. Крысы плотоядные, а это значит, что с большой вероятностью меня просто разорвут и съедят. Печально. Меня окружили. Манёвр «вальс Съебастон» уже не получится. Остаётся одно». Ребята, возьмите меня в свою команду, – обратился я со своим последним предложением к бомжакрысам.

Похоже, мои слова произвели нужный результат. Крысиный прайд стал пищать, шептаться и щёлкать зубами. Какой прайд? Это же крысы! А прайды у львов. У крыс стайки, кучки помойных грызунов, или орды. Точно, орды крыс, которые живут на помойке. В данном случае в канализации.

Они приняли решение дать мне возможность выбирать самому, что со мной делать. Либо они превращают меня в себе подобного, либо меня с сжирают.

На самом деле процедура превращения в бомжакрысу меня не прельщала. Я просто хотел выиграть время. Но самое страшное, что пришло мне на ум, это то, что они уже превратили Ишу в крысу. И когда они начнут меня жрать, то и ему дадут кусок моей плоти, ну или там пальчик ноги, в качестве обряда посвящения в свой прайд. «Жуть…».

– А что с малышом? – надо выруливать на интересующую меня тему.

– Мы спасли его, – ответил один из бомжакрыс, как видно альфач, лидер бомжей и крысиный король. Он самый плешивый из орды. Голос его был похож на звук, когда камнем скребут по асфальту.

– Спасли? От кого?

– Тебя.

– Что, меня? – я действительно не понял, что он сказал.

«Тебя, тебя, тебя…», запищала не в синхрон орда.

– Какие у вас странные уши ребята, – я решил перевести тему, а то запахло сырым мясом.

– Что ты сказал я тебе не расслышал, – ответил мне житель подземелья и потянулся своим закрученным в тугую спираль ухом.

Тогда я увидел, что это не уши а рога. Что за бомжи или крысы с рогами.  «Б.аклан – птица гордая, да это же …»

– Ребята, вы черти что ли?

– Сам ты… Сам ты… Чёрт! Чёрт! Чёрт! – и снова хором запищала орда представителей канализационных лабиринтов.

– Короче, отдайте ребенка.

– У кого короче тот сам не дотягивается. Сам забрать не можешь, значит у тебя короче. – заржали черти.

– Я не понял, для чего вам ребёнок, хотите превратить его в черта? Я думал в ваши ряды попадают за определённые заслуги. – Посмеялся я над ними. Что они мне сделают. Они же не бомжи и не крысы, как я думал пару минут назад.

– Мы тебя в котле сейчас сварим, – парировал альфа чёрт.

– Постойте, постойте. Ребята мы все здесь сегодня собрались чтобы сообща решить эту проблему, – я попытался сгладить беседу.

– У нас нет проблем. Проблему создаёшь ты сам для себя.

А черти то оказалось не тупые, как обычно преподносят их в сказках.

– Проблема у нас общая, – продолжил я. – Ребёнок, Иша. Я его опекун.

– Кто?

– Я…

– Врёшь паскуда! Тоже хочешь его в пекло.

– Да нет. Я наоборот забочусь о нём.

– Ты не знаешь имени. Его зовут Гриша.

– Ха-а, а вы как определили? Хотя ладно. Я действительно нашёл его на улице и стал заботится о нём. И сейчас, до того, как мы с ним потерялись, мы шли в убежище… – Договорить я не успел, ржач чертей, перемежаясь с их свитом, заглушили мою речь.

– Не спастись… Не удастся…

– Откуда такая уверенность? Что вы знаете?

– Мы всё знаем… Наступило наше время… Никому не спастись…

– Тогда какая вам выгода спасать ребёнка?

– Не касается тебя… Не твоего ума… Не понять тебе…

– Так он живой ещё? Покажите мне его, – деликатно потребовал я.

– Ребёнок… Сопляжуй…  Нахрена?

– Покажите, покажите. Чего стеснятся то. Не украду же я его, и сбежать мне от вас не получится.

Черти вытянули за ноги вниз башкой маленькое тельце ребёнка. Хотя бы это у меня получилось. Я нашёл Ишу. Я теперь даже знаю, как его правильно зовут – Гриша. Но самое главное – он живой.

– Смотри… Смотри… Всё равно не дотянешься…

– Так это, что вы собираетесь с нами сделать?

У чертей наверняка был какой-то стрёмный план против меня и Гриши, но следующая неожиданность напрочь порвала всё.

На орды чертей наехал зловещие Икарус. За Гришу я испугался больше чем за себя самого.

Поднялся режущий уши визг чертей. Раздолбанный автобус с трупами на борту молниеносно протаранил, взявших меня в кольцо, чертей.

Я чудом не попал под колёса Икаруса. А численность чертей, всего лишь за одну секунду, сократилась до двух или трёх.

Альфа чёрт с Гришей в лапах оказался рядом со мной. Ещё двое успели нырнуть в канализацию.

– Каналья, черти бросили меня! – выругался альфач.

Мы стояли слишком далеко от того колодца. Зловещий Икарус пошёл на разворот.

– Что происходит? Разве вы не из одной команды? – удивлённый воскликнул я при виде размотанных по асфальту чертей.

– Ты не поймёшь. Это всадники апокалипсиса. Но теперь они на педали пересели. – Ответил потрёпанный чёрт.

– Пересели? А раньше на чём катались?

– Тебя до хрена волнует перед смертью.

Я вздохнул. «И правда, какая мне разница, на чём они раньше ездили. Ну что сказать, век новых технологий. На копытах бегать уже не модно».

Икарус возвратился стремглав. Это я заметил, когда он появился у меня из-за спины. Ещё бы чуток, и меня бы размотало, как тех чертей. Но, похоже, у всадников Апокалипсиса какой-то зловещий план.

Переломанная в трёх местах рука высунулась из пробитого корпуса, схватила ребёнка, которого крепко держал альфа чёрт, и вместе с ним затащила в салон автобуса.

«Что!». Я прыгнул следом в разодранный борт Икаруса.

«Продолжение следует…»

Глава двадцать вторая «Я думал, что всё самое ужасное, что могло произойти, уже случилось».

Как только ребёнка затащили в салон зловещего Икаруса, трупы резко даванули на педали. Мне показалось, я даже услышал возглас из кабины водителя Икаруса: «Лечь на вёсла, ублюдки!». И полчища гниющих и поломанных упырей стали синхронно педалировать. Они не издавали никаких звуков. Повсеместно в салоне Икаруса раздавался только монотонный и однообразный скрип. Похоже, я понял, на каком транспорте рассекали в прошлом всадники Апокалипсиса. На галерах.

Я огляделся. Повсюду находились мертвяки, но они были заняты делом. Они были движителем Зловещего Икаруса. И меня как будто не замечали.

Я осторожно сделал шаг и тотчас замер в ужасном страхе. Я чуть на провалился в проржавевшее днище автобуса. Асфальт, лужи и грязь проносились подомной. Сейчас я стою на грани, и малейшее неправильное движение закинет меня под катки Икаруса.

Оглядел окружающее меня пространство и нигде не заметил Ишу. Тьфу ты, Гришу. Звать его я не стал, побоялся привлечь внимание педалистов. Кто знает, может они зомбаки, которые только подчиняются приказам своих повелителей. А может и нет. Может они сожрут меня, когда поймут. Ха-а поймут. Как же. У них червивые мозги, они же все трупы. Короче, мальчик должен быть здесь. Его затащили в салон автобуса на моих глазах. Единственное место, куда не достали мои глаза – это скрытое за ширмой место водителя. Пилот Зловещего Икаруса, должно быть, и есть тот самый всадник Апокалипсиса.

Ещё шажок. Ещё шажочек. Ещё чуть-чуть и я дотронусь взглядом до погонщика педальных трупачел.

За рулём Зловещего Икаруса сидела женщина с углями вместо глаз. У неё на коленях сидел маленький Гриша и мычал носом мелодию. Меня аж передёрнуло. Молния проскочила в мозгу. За рулём была его мать. Вот почему эта ржавая галера пощадила нас. На счёт нас не знаю, я здесь безбилетник. А своё дитя она пощадила. Но для чего дохлой маньячке ребёнок? Раньше я думал, что мать его ребёнка задавил её собственный муж, а сейчас. Но она же явно неживая. Значит, её действительно угробили. И возможно, всё произошло именно так, как я предполагал. Просто, когда она по какой-то неведомой мне причине не села за педали, а стала всадником Апокалипсиса. Видать, заслужила чем-то при жизни баба. Но всё же ребёнок то ей зачем не уж-то хочет родное дитя по Адовому кольцу прокатить. А батю мальчишки она, наверное, напрягла на педали. Вон тот, с печальным лицом. У него ещё каблук из глаза торчит. Точно её муж.

Все сложно в семейных отношениях. По себе знаю…

Значит, я и ребёнок стали заложниками бомжакрыс. Потом на них напал Икарус судного дня напал. Ну как напал. Передавил их всех, как гуано сандалиями, и похитил ребёнка. Так почему же все эти уроды охотятся на малыша?

Зловещий Икарус встал как вкопанный. За одно мгновение он сбавил скорость с молниеносной до нуля. В это время я держался за поручень, и у меня чуть руки из плеч не выдернуло.

«Мы что стоим?». Прекрасный момент, чтобы вырвать из рук Икарусини, то есть водителя Икаруса, которая по стечению обстоятельств является всадницей Апокалипсиса, а ещё дохлой матерью Гриши. Но что-то снова пошло не так.

Задребезжали ржавые подкрылки автобуса. Завибрировали облезлые сиденья, и педалистов затрясло, будто в предсмертной конвульсии. «Блин они же и так все тут не живые! Куда им дальше умирать?».

Я взглянул в окно. Дорогу стало пучить. Из каменной мостовой стали выпрыгивать круглые, как страусиные яйца, булыжники. «Землетрясенье ёп…с-с!».

Я думал, что самое страшное уже случилось, когда я оказался в Зловещем Икарусе в окружении команды дохлых спортсменов – педалистов под предводительством Управляющего Концом Света. Но оказалось, это ещё не вся программа.

Я вдруг увидел, как тяжелую чугунную крышку люка что-то поднимает. Неужели спасшийся бомжа-крыса-чёрт. Может быть, нам с Гришей тоже стоит укрыться в тоннелях канализации? Альфа Чёрт же говорил, что хотел спасти ребёнка. Так может ещё не поздно примкнуть к чертям. На время. Переждать невзгоды.

Всё, я уже готов схватить Гришу и вырвать его из рук мертвячки, но…

Не успел я додумать свой новый гениальный план спасения, как увидел то, что тревожило тяжелую крышку люка. Бесноватые огоньки замелькали в открывшейся щелочке. Это… Это же…

Внезапно крышка тяжёлого люка стремительно отлетела, и из люка выплеснулся вязкий поток лавы. Алый раскалённый поток стремительно стал расползаться по дороге. Лава стала вырываться изо всех щелей и дырочек в асфальте. Она была неудержима, словно закипающее молоко вздымалась кверху и заполняло всё пространство вокруг.

Потоки лавы подхватили Икарус. Прохлада вновь сменилась невыносимой жарой. Поднялся бардовый туман.

«Автобус завяз в лаве. Что делать?». Я плюнул ближайшему педальному трупачу на раскалённый утюг, который у него вместо башки. Попытался загасить угли, но ничего не получилось. Я промазал. Только слюна пшикнула пеной на чугунной кромке утюга, и вся влага моментально испарилась. Но как будто случилось чудо, или это я просто сильно испугался. Захотелось по-маленькому. Быстро достав свой шланг, я дал струю. У меня получилось нассать дохлому спортсмену в утюг. Струю прошла чётко. Цель достигнута и педалист просто разложился, как последний безобразный труп, прямо у меня под ногами. «Я убийца зомбаков!» захотелось мне торжественно объявить всем. Но я сдержался. Окружение было не в мою пользу.

Я взял маленького Гришу на руки. Проржавелый порог задребезжал под моею стопой. Вот-вот жестяная плашка проломится, и я провалюсь в огненную реку. Орда педалистов зашипела. Икарус стал проседать, и корма уже впустила в себя лавовый язычок. Мертвяки обварились. Всё пространство вокруг меня заполонила жуткая вонь. Огненная жижа подбиралась ко мне с одной стороны, а Икарусиня, дохлая погонщица педалистов – с другой. Автобус потерял управление. его тащило по течению реки прямо в Ад.

«Только бы успеть…». Как только Икарус поднесло течением лавы ближе к берегу из застывшей породы, я спрыгнул со ступени, и она тотчас провалилась.

«Ах чёрт, кажись носком зацепил…». Но осматриваться мне некогда, опасность кругом. Надо валить поскорей! «Нога не загорелась и пох… с ней».

Не знаю зачем, нас…, Гришу держат в заложниках. Наверное, его мамаша из преисподней хочет, чтобы мы вместе с ней и всей командой утюгоголовых спортсменов, вместе с этим санным автобусом закипели в лаве. «Посвящение в служители Ада». Но не вышло. Мне и Грише получилось избежать жуткой участи. Потом уже мне пришлось соображений, что я слышал от чертей. Они тоже хотели спасти ребенка. Хотели превратить в своего адепта и тем самым спасти его. Но почему? Почему все хотят спасти этого малыша? Снова тот же вопрос и нет ответа.

Может чувствует, что близится конец. И черти говорили, что близится конец. Ну они и черти. Обманули! Конец – вот он. Перед моими глазами, я в него уже чуть не наступил. И этого может не заметить только слепой, глухой и уже давно мёртвый.

Но всё же черти сказали одну очень важную вещь, которая меня зацепила. «Близиться конец и будут награждать за заслуги». Я понял, о каком конце идёт речь. Типа великий суд, как в сказках и легендах. Я, конечно рассмеялся бы в ихние усатые морды, если бы не видел всё то, что происходит сейчас в мире. Теперь я уже могу поверить во всё, что угодно.

Я снова бегу. Крепко держу ребенка и бегу. Бегу от смертоносной волны рыжего повидла с рдеющими углями. На секунду даже показалось, что это плавники хищных рыб, которые вырвались из земного чрева и, влекомые потоками лавы, несутся всех рвать, кромсать, убивать. Внезапно пришло на ум, что я видел что-то похожее во сне. «Ого да я пророк!» сделал я вывод. Блин, надо было оставить ребенка в убежище. Этот вывод я сделал неправильно. Обдумывая, где же мне… нам с Гришей спастись. Мои глаза подсказали мне. Я увидел большой и высокий дом. Заберусь повыше…

И снова меня преследует зловещий Икарус. Я заметил, что в убитом автобусе сменился экипаж. Возможно, если он всё же доберется до меня, то я стану его следующим пассажиром. "так себе перспектива". Высокий автобус выглядывал из-за невысокой пристройки. Покачиваясь, он как будто предугадывал мои действия. В какую бы сторону я не направился, Икарус лениво покачивался, как поплавок в ту же сторону, что и я. Я думал, как только я окончательно определюсь с направлением, он рванет за моей душой на всех порах. И в этот раз мне уже будет не спастись.

Перекресток был совсем рядом. "Гриша пойдём туда. Только надо быть предельно внимательным, чтобы снова не очутится в автобусе, который несёт смерть", предупредил я ребёнка. Он меня послушал, но ничего не ответил. Вообще молчаливый мальчуган. Высотка уже совсем близко. Поток лавы рыжей кашей потёк куда-то в сторону. Мне показалось, что Икарус не торопиться раздавить меня. Он как-то странно всё продолжал мерно покачиваться. Но всё же, чем ближе я подходил к перекрестку, тем больше ускорялся Икарус. Я остановился в десяти шагах от светофора. Икарус накренился вперед, и его, словно на гребне волны, понесло вперед.

«Ну что я за дебил! Зачем я не убежал в другую сторону, когда была такая возможность?» ударила мне мысль в висок. Не зря я подумал, что автобус качается, как на волнах. В десяти шагах от меня на перекресток неудержимым потоком лавы вынесло зловещий Икарус. Сейчас он уже не казался таким зловещим, а скорее жалким. Лава плавила разбитое и прогнившее днище транспортное средство всадника Апокалипсиса. «Ну туда ему и дорога». «Хорошо, что больше мне не придется опасаться встречи с адовым автобусом, – Подумал я. – Но сейчас надо спасаться от лавы!».

Поток горящей ржавчины гнал меня вперед. От него нельзя было не спрятаться, ни скрыться. «Залезть на дерево? Что я к этим деревьям прицепился! Оно сгорит и меня поджарит, как шашлык на шпажке». И вдруг я заметил, как в продолжение моим мыслям факелами зажглись плакучие березы. «Спасаться от пожаров на деревьях. Ну что я за дебил!» Мне даже стыдно стало самому перед собой за такую идиотскую мысль.

Нет, надо поторопиться. Нужно срочно добраться до высотки. Пусть уж лучше погибнуть под завалом, если дом рухнет, чем поджарится и свариться в лаве.

Все мои попытки найти убежище не привели к какому-либо положительному результату. Поэтому я принял единственное правильное решение – переждать. «Переждать! А ведь всегда был против стратегии ждунов», подумал я. Ну, правда, других вариантов не было. Добраться до метро, куда я раньше проводил Марину, сейчас не представляется возможным. И, кстати, надо быть полным дебилом, чтобы видеть очевидные вещи и не обращая на них внимания. И продолжать переть как баран.

Спрятаться и переждать разгул стихии в небоскрёбе показалась мне отличной идеей и единственной. Но теперь следует опасаться другой угрозы. Угрозы, которая кажется мне опаснее мертвяков, педалистов – Людей. Тех, кому не хватило места в убежища, или кто так же, как и я принял не верное решение и отправился не поиски приключений. И, конечно же, тех, кто намеренно решил переждать, а на деле заняться мародерством. И мне кажется, таких ребят предостаточно. Во все века хаос и анархия порождает рассвет бандитизма. Все вдруг подумали, что ночь ужасов прошла, но теперь мир просто выжигает оставшихся в живых. И началась борьба за место под солнцем. За возможность найти убежище. И в принципе, я мало чем от них сейчас отличаюсь.