Текст книги "Рыбинск. Мозаика былого"

«Залазня»

Подбирая материал для этой публикации, вспомнил песенку, которую рыбинские мальчишки распевали лет пятьдесят назад:

 
Хорошо помыться в женской баньке,
Еще лучше девушке в мужской,
Сядешь на полочек, хвать за хохолочек,
Сразу жизнь становится иной!
 

Удивительно, но этому дворовому «опусу» имеется историческое обоснование…

Немец Ф. Х. Вебер, представлявший интересы Брауншвейг-Люнебургского герцогства при дворе Петра I, писал в 1710-х годах о русской бане:

«С изумлением видишь, что не только мужчины в своем отделении, но и девицы и женщины в своем, по 30, 50 и более человек, бегают, без всякого стыда и совести так, как сотворил их Бог, и не только не прячутся от сторонних людей, прогуливающихся там, но еще подсмеиваются им своей нескромностью».

При Петре I искоренять такие порядки никому даже в голову не приходило. Борьба за нравственность началась при Елизавете Петровне. 21 декабря 1743 года Правительствующий сенат постановил: «В Камер-контору подтвердить указом, дабы в торговых банях мужескому и женскому полу вместе париться было запрещено и до того отнюдь не допускать».

Подобные решения принимались властями империи и в 1760, и в 1782 годах. Но все они оставались на бумаге. Совместные помывки мужчин и женщин продолжались даже в первой половине XIX века. Французский писатель Александр Дюма в романе «Учитель фехтования», написанном в 1840 году, «побывал» в петербургской бане:

Моются вместе. Художник Е. Корнеев. 1812

Женская раздевалка Воронинских бань. Художник Г. Бролинг

«Представьте себе человек триста мужчин, женщин и детей, которые бьют друг друга вениками. Шум, гам, крики. Стыда у них ни малейшего: мужчины моют женщин, женщины – мужчин».

Издавна русские люди считали баню чуть ли не единственным средством от всех болезней. В бане делали разминание тела, жильное кровопускание, ставили пиявки и «кровососные» банки. Тот же немец Ф. Х. Вебер описал еще один оригинальный способ лечения, названный им «залазней»:

«Натапливают печь обыкновенным образом и залезают в нее пять, шесть человек. Товарищ их, остающийся снаружи, прикрывает устье печи так плотно, что пациенты едва могут переводить в ней дух. Наконец, когда они не могут уже более выдержать, то начинают кричать, чтобы сторожевой отворил печь и выпустил их из нее дохнуть немного свежим воздухом. Вздохнув, они опять залезают по-прежнему в печь и повторяют приемы до тех пор, пока вдоволь не распарятся».

Во второй половине XIX века бани делились на личные и торговые, или общественные. Над проектами банных зданий трудились известные российские зодчие. Так, в 1871 году в Петербурге по проекту архитектора П. Ю. Сюзора построили бани, названные по фамилии их владельца Воронинскими.

В банях Воронина были сводчатые потолки, фонтаны, три мраморных бассейна, пятикомнатные отдельные номера. В женских раздевалках установили изящную мебель в стиле времен Людовика XVI. За постройку этих бань П. Ю. Сюзор получил золотую медаль Всероссийской политехнической выставки.

В 1859 году купец И. Н. Соболев построил в Рыбинске торговые бани. Конечно, с Воронинскими им было не сравниться, но для провинциального города они были очень высокого уровня. Корреспондент газеты «Ярославские губернские ведомости» писал: «За театром и ближайшею к нему мельницею, вверх по течению Черемхи, стоят друг против друга каменные торговые бани. Замечательная из них – на левом берегу, купца И. Н. Соболева, того самого, у которого в распоряжении были в Петербурге бани, известные под названием Талевских. Но эти последние, по моему мнению, далеко уступают Рыбинским».

Впоследствии бани принадлежали рыбинскому купцу И. Ф. Мыркину, занимавшему некоторое время пост рыбинского городского головы. Бани стали называться Мыркинскими.

В Мыркинских банях имелось четырнадцать номеров высшего класса, девять номеров подешевле и общая баня. Номер высшего класса состоял из трёх комнат: раздевальной с диванами и большими зеркалами, мыльной и парилки. Паровая машина обеспечивала подачу воды из Черемхи и горячее водоснабжение.

При советской власти банное дело в Рыбинске быстро пришло в упадок. В 1934 году некто Забродский писал о бывших Мыркинских банях в городской газете:

«В банях № 1, в связи с перебоями в подаче электроэнергии, часто не бывает света, а керосиновых ламп нет. Рабочие вынуждены мыться в темноте. Большая часть тазов требует ремонта».

В начале 1960-х годов наша семья ходила мыться в Мыркинские бани. Помню длинный коридор, шириной около метра, постоянно заполненный очередью. В этой «кишке» ожидающие двигались до упора, затем в обратном направлении – ко входу в баню. Возвращающиеся из тупика уже сидели в деревянных креслах с откидными сиденьями.

Мужики нещадно курили, в коридоре постоянно царил сизый туман. Травили анекдоты, обсуждали хоккейные дела (сборная СССР начинала свой звездный путь). Я, десятилетний пацан, развешивал уши и учился жизни.

Время от времени выходил банщик и кричал: «Пять!», «Десять!» или «Три!» Это означало, сколько человек могут зайти в отделение. Шумно хлопали сиденья, очередь продвигалась вперед. Движение давало перспективу и азарт: «А на сколько мест в следующий раз?»

Мои родители были крестьянами, переехавшими в город. Когда им надоело стояние в банных очередях, они вспомнили о деревенском способе помывки. Натопили русскую печь в нашем копаевском доме. Постелили в топочной полости слой сена. Отец разделся и залез внутрь. Слышно было, как он бил себя веником и кряхтел от удовольствия. Намыливался и скатывался папа уже вне печи, стоя в ванне для стирки белья.

Мама мыться отказалась. Не позволила и меня засунуть в печку. Вскоре в Копаеве построили свою баню.

Рыбинск. Театральная улица у Мыркинских бань

Ассенизаторы

Вначале из воспоминаний. До середины шестидесятых годов XX века на улице Кимовской, что в Копаеве, стоял двухэтажный бревенчатый дом. В доме жили мои друзья – дети работников канувшего в Лету совхоза № 2. Внутри дома находилось шестнадцать квартирок-клетушек, а снаружи к стене лепилась дощатая пристройка с ямой внизу. В пристройке были «удобства». Иногда к ней подъезжал на лошадке с телегой-бочкой мужичок в брезентовом фартуке. Большим черпаком на шесте он перемещал содержимое ямы в бочку и вывозил на поля совхоза № 2. Так осуществлялся круговорот веществ в природе. Жильцы дома за глаза называли мужичка г-возом. Видимо, слово «ассенизатор» труднее для произношения. А еще людей этой профессии называли золотарями.

Слово «ассенизация» в словаре определяется как «система мероприятий по защите почвы и грунтовых вод от загрязнения нечистотами и отбросами».

Выгребные ямы и потребность их очищать появились у человека давно, при переходе от кочевого к оседлому образу жизни. С ростом городов забота о чистоте ретирадных мест становится важной составляющей городского хозяйства. Городовыми положениями при Екатерине II, а также в семидесятых годах XIХ века в обязанности городских властей вменялась и забота о санитарной чистоте населенных пунктов.

В 1878 году Рыбинская городская дума на основании ста-тьи 103 городового положения утвердила обязательные правила для жителей Рыбинска, первый раздел которых целиком посвящался очистке ретирадных и помойных ям.

Золотари

Улица Крестовая

«1. Домохозяева и арендаторы имений, принявшие на себя очистку нечистот, должны содержать в исправности отхожия места и помойныя ямы, не допуская в них большаго скопления нечистот и зловония. Последнее не должно быть и в погребах. Примечание: содержатели гостиниц, трактиров и постоялых дворов в особенности обязаны исправным содержанием отхожих мест, в которых ямы должны быть очищены как можно чаще, полы и рундуки вымыты.

2. Отхожия места и помойныя ямы должны устраиваться таким образом, чтобы нечистоты, находящиеся в них, ни в каком случае не проникали под строения, в особенности жилыя. Отхожия места и помойныя ямы могут быть наполняемы не более как до половины, а затем очищаемы. В них не должно бросать мертвых птиц, кошек и других животных.

3. Во всяком случае, как бы ни было мало нечистот в отхожих местах и помойных ямах, но если нечистоты эти распространяют зловоние, то безотлагательно следует уничтожить в них зловоние теми средствами, какия для этого указаны.

4. Все домохозяева или арендаторы обязываются чистить отхожия места преимущественно в зимнее время. К 1-му же апреля все отхожия места должны быть непременно очищены. В случае надобности отхожия места, кроме зимнего времени, должны чиститься и в остальное время года.

5. Очищение отхожих мест и помойных ям с 1-го сентября по 1 мая должно происходить не ранее 10-ти часов вечера и не позднее 6-ти часов утра, а в остальное время года, т. е. с 1-го мая по 1-е сентября, не ранее 12-ти часов ночи и не позднее 4-х часов утра.

6. Лица, занимающиеся свозкой нечистот, обязаны помещать их в бочки плотно закрывающиеся. В зимнее время нечистоты, составившие твердую массу, свозятся на огороженных санях, чтобы они не могли свалиться.

7. Нечистоты должны свозиться в указанные городским общественным управлением места как в летнее, так и в зимнее время».

Правила отпечатали специальной листовкой в рыбинской типографии Г. А. Фалька и вывесили по всему городу в людных местах. Для вывоза нечистот домохозяева и арендаторы нанимали ассенизаторов. В 1903 году в Рыбинске имелся городской ассенизационный обоз и ассенизаторы-частники. Городской обоз вывозил нечистоты из городских зданий, а отдельные лица нанимали частных ассенизаторов.

Помещение, занимаемое городским обозом, почему-то называлось Люткиным двором. Так написано в архивных документах. Может быть, писарь городской управы ошибся и вместо буквы «д» написал «т», а помещение принадлежало некой Людке? Есть и другая версия. В 1815–1817 годах предводителем рыбинского уездного дворянства был И. М. Люткин. Возможно, именно его владение впоследствии и заняли ассенизаторы.

Ассенизаторы Рыбинска, как извозчики того времени, как таксисты сегодняшнего дня, составляли некое свободолюбивое, непокорное, независимое племя. Ну никак не хотели они выполнять пункт правил, которым предписывалось вывозить нечистоты в указанные места, поскольку места эти находились далеко за городом. Пользуясь тем, что работали по ночам, ассенизаторы выливали нечистоты гораздо ближе, например, в городские канавы.

Загрязнять городскую территорию ассенизаторам помогали и рыбинские домохозяйки. Ведь нет ничего приятнее, чем вылить под окна соседке ведро помоев!

Порой в городе возникали стихийные свалки. И где?! Одна из таких свалок образовалась возле Спасо-Преображенского собора. Как отмечалось в «Памятной книжке Ярославской губернии на 1862 год», часть Соборной площади, между храмом и улицей Крестовой, была обнесена деревянным забором, где складировались церковные дрова. Горожане нашли укромному месту еще одно применение: сваливали из лавок туда мусор и ходили как в ретирадное место.

Пришлось городским властям для надзора за свалкой нечистот нанять специальных надсмотрщиков. В 1903 году на Рыбинск с населением в 25 тысяч человек приходилось 28 таких надсмотрщиков!

Надсмотрщики ходили по рыбинским улицам и днём и ночью. Если домохозяек они быстро заставили уважать санитарные правила, то с гордыми ассенизаторами всё было сложнее. Никак не хотели они мириться с ущемлением «свободы». Стоило надсмотрщику по фамилии Соколов сделать замечание ассенизаторам, что они выливают нечистоты, не довозя до установленного места, как эти лихие люди дружно поколотили надсмотрщика. Соколов оказался в больнице. Об этом случае даже написала газета «Вестник рыбинской биржи».

В советское время ассенизаторское дело поставили на рельсы социалистического соревнования. Так, к 1 мая 1935 года власти Рыбинска объявили конкурс между ЖАКТами (жилищно-арендными кооперативными товариществами) на лучший ЖАКТ по подготовке к летнему ремонту и на образцовое санитарное состояние квартир, мест общего пользования, дворов и улиц. Среди условий конкурса было и такое: «К 1-му мая в каждом ЖАКТе произвести 100 % очистку выгребных ям, помоек и сделать обязательно их дезинфекцию, а также произвести очистку дворов и улиц».

В 1930-х годах в Рыбинске началась прокладка первых в ис-тории города труб фекальной канализации. Сейчас нечистоты поступают на городские очистные сооружения в Копаеве, рас-положившиеся на бывших полях совхоза № 2.

Круговорот веществ в природе продолжается…

Телефон в столице грузчиков

В декабре 1901 года в уездном городе Рыбинске Ярославской губернии начала работу первая телефонная сеть. Эту новость напечатали ведущие газеты Российской империи. Сообщение вызвало огромный интерес и обсуждалось повсюду:

– Господа! Слышали сенсацию? В уездном Рыбинске – телефон!

– Не может быть! Телефоны только в столице, да крупных губернских городах.

– И тем не менее-с, в Рыбинске – телефон.

– Да, господа, пора бы и нам это чудо!

Удивление россиян начала XX века могло быть меньшим. По своей экономической значимости Рыбинск уже стоял на уровне губернских городов. В то время грузооборот рыбинских пристаней уступал на Волге только Нижнему Новгороду и Царицыну. На рыбинскую биржу, третью в России и первую в провинции, съезжалось на торги купечество со всей страны.

Поэтому и сумел Рыбинск ввести городскую телефонную сеть быстрее многих губернских городов. На Рыбинск стали равняться. Вот уже серпуховский городской голова пишет своему рыбинскому коллеге К. И. Расторгуеву: «…из газет видно, что в городе Рыбинске распоряжением и на средства правительства устроена телефонная сеть, для общего пользования действия её открыты со 2 декабря. Ввиду вышеизложенного, имею честь покорнейше просить Вас, милостивый государь, не отказать в сообщении мне по возможности подробных сведений – каким путем создавалось в Рыбинске дело устройства телефонной сети?»

Рыбинский городской голова Константин Иванович Расторгуев. При нём в Рыбинске началось создание телефонной сети

Первое здание железнодорожного вокзала. Здесь установили первый в городе телефонный аппарат

Архивы не сохранили ответ Константина Ивановича Расторгуева. Попробуем ответить мы за городского голову, изучив историю телефонизации в нашем городе.

Сообщил бы К. И. Расторгуев в Серпухов, что создание телефонных сетей в городах России началось с 1881 года, когда 25 сентября были утверждены условия устройства и эксплуатации городских телефонных сообщений. Что первый телефонный аппарат рыбинцы увидели уже в декабре 1888 года. Тогда на железнодорожной станции Рыбинск знаменитый русский изобретатель в области связи Евгений Иванович Гвоздев (1847–1896) проводил испытания предложенной им системы телефонирования по телеграфным проводам. Для проведения испытаний Министерство путей сообщения создало специальную комиссию.

Газета «Ярославские губернские ведомости» писала: «Результаты опытов оказались превосходными. Переговоры велись между станциями Рыбинск и Медведево – 274 версты – без всякого усиления батареи существующего телеграфа и без малейшего перерыва и нарушения телеграфной связи. Речь при этом слышится с поразительной ясностью и отчетливостью».

Впоследствии систему Гвоздева успешно внедрили на Киевско-Воронежской и Орловско-Витебской железных дорогах и на междугородных линиях страны.

Ответил бы Константин Иванович, что создание телефонной сети в Рыбинске началось еще ранее – в 1887 году. Создание телефонных сетей в городах, согласно условиям от 25 сентября 1881 года, могло передаваться в руки частных предпринимателей либо производиться за счет правительства. В Рыбинске пошли по второму пути.

14 декабря 1887 года Рыбинская городская дума утвердила правила установки телефонов в городе. Первые провода протягивались над землей. Телефонные столбы должны были быть в диаметре не менее 5 вершков (22,25 см), окрашены масляной краской и устанавливаться в один ряд с тротуарными камнями, отделявшими пешеходную часть улицы от проезжей. Укреплять столбы подкосами запрещалось, крепление должно было находиться под землей в виде кругообразно расположенных бревен. Городское самоуправление оставляло за собой право бесплатной установки на телефонных столбах осветительных фонарей.

Еще до утверждения правил от рыбинцев поступили первые заявки на телефонизацию. Будущие абоненты были самыми уважаемыми людьми города. Егор Васильевич Тропский – выходец из старинной купеческой династии, владелец мукомольной мельницы. Александр Петрович Переславцев – потомственный почетный гражданин. Ольга Константиновна Фальк – владелица одной из лучших типографий города. И, наконец, Иван Иванович Дурдин, этот петербуржец, переехавший в Рыбинск из столицы и построивший здесь крупнейший в губернии пивоваренный завод.

Однако создание телефонной сети длилось целых 14 лет. Следующая заявка подается только в 1890 году. Осторожные, расчетливые рыбинцы хотели сначала видеть телефон в деле и лишь потом «заводить» новинку. Заявка 1890 года поступила от фирмы Андрея Ивановича Галунова, входившего в десятку крупнейших хлеботорговцев России, построившего вторую по величине мельницу Ярославской губернии.

Впоследствии поступили заявки от владелицы винокуренного завода, рыбинской купчихи, потомственной почетной гражданки Елизаветы Егоровны Эльтековой; от торгового дома «К. В. Головкина сыновья», владевшего под Рыбинском чугунолитейным заводом; владельца завода минеральных и фруктовых вод, рыбинского купца шведского происхождения Ю. В. Бендта.

И всё же при открытии телефонной сети насчитывалось всего восемь абонентов. Располагалась станция в прекрасном кирпичном доме, арендованном у купцов Липовских.

Восьмерка могла быть десяткой. Перед открытием сети заявки на проведение телефона в свои имения подали Михаил Николаевич Журавлёв и Михаил Сергеевич Михалков. Об этих знаменитостях рыбинской истории надо сказать особо…

Вид на усадьбу Петровское дворян Михалковых, расположенную на левом берегу Волги

Михаил Николаевич Журавлёв (1840–1917) – самый богатый человек Рыбинска начала ХХ века. Владел в Рыбинском уезде судостроительным, механическим, чугунолитейным и кирпичным заводами, крупнейшей в Европе канатной фабрикой. А еще пароходством из более 30 единиц и сотней несамоходных судов. Действительный статский советник, что, напомним, по военной Табели о рангах соответствовало генерал-майору. Это он, Михаил Журавлёв, однажды на Нижегородской ярмарке поспорил с самим Саввой Морозовым за право получить на свой банкет цыганский хор. Морозов сказал цыганам: «Даю тысячу рублей». Журавлёв: «Две». Морозов: «Три». Журавлёв: «Четыре». На десяти тысячах Морозов сдался. А гордый рыбинец – знай наших! – поклонился в пояс побежденному: «Милости просим, Савва Тимофеевич, вечером к нам на хор…»

Дворяне Михалковы – старинный богатый дворянский род. Владимир Сергеевич Михалков (1817–1900) был предводителем дворянства Рыбинского уезда, почетным смотрителем Рыбинского уездного училища и гимназии в Ярославле. В рыбинском имении Петровское собрал коллекции предметов искусства, книг, минералов, которые при советской власти поступили в центральные музеи, архивы и библиотеки.

Сын В. С. Михалкова – Сергей Владимирович (1858–1905) – также был предводителем рыбинского уездного дворянства, а затем и всего ярославского. Известный кинорежиссер Никита Михалков – потомок этих рыбинских дворян.

Вот такие знаменитые господа пожелали стать абонентами рыбинской телефонной сети. Но их имения находились на противоположном берегу Волги, и возникли технические сложности, связанные с прокладкой линии через реку. В дальнейшем провод на левый берег всё же проложили.

После открытия сети рыбинцы быстро осознали удобство и экономическую выгодность телефона. Количество абонентов стремительно растет. В 1904 году их уже более 150. 14 апреля 1906 года городская управа фиксирует абонента номер 188. 9 мая 1909 года заведующий рыбинской телефонной станцией сообщает о подключении абонента номер 290. К 1920 году число абонентов достигло 585.

Михаил Николаевич Журавлёв

Телефонный аппарат начала XX века

11 января 1903 года начальник Главного управления почт и телеграфов России одобрил условия междугородного телефонного сообщения Ярославль – Рыбинск. Согласно условиям, в обоих городах открылись переговорные станции, работавшие с 9:00 до 21:00. Но можно было поговорить и с квартирного телефона. Каждые три минуты разговора стоили 50 копеек. Обязательно должна была взиматься предоплата. В мае этого же года телефонная связь Ярославль – Рыбинск заработала.

В 1914 году Государственная дума утвердила кредит на организацию прямого телефонного сообщения Петроград – Рыбинск.

Так делала первые шаги телефонизация Рыбинска – столицы грузчиков. Что было после – уже другая история.