Текст книги "Энциклопедия русской идеи. Сказки ЕАЭС и ФСБ. Том первый"

Урок кремлевского звонаря

На совещании по развитию речного судоходства обсуждалось состояние водных артерий и закладка нового флота. Вникая в проблемы отрасли, Президент почувствовал душевное беспокойство. Оглядев пытливым взором свой внутренний мир, он обнаружил застарелую проблему поиска национальной идеи. Лозунги о патриотизме и благосостоянии народа лишь на время скрывали идеологическую дыру, оставшуюся после падения коммунизма. Программное обеспечение евразийской общности отсутствовало уже два десятка лет. Когда глава Объединенной судостроительной компании начал затаскивать на стол макет круизного лайнера, Владимир Владимирович извинился и покинул зал заседаний.

Работа мысли требовала энергии. Нужно было перекусить. Дойдя до кремлевской столовой, он взял на раздаче свеклу с сыром, пюре и компот. Как и всякому нормальному человеку, ему казалась варварской идея запивать компотом второе. Тем не менее напиток на раздаче он брал, чтобы показать, что чтит советские обычаи. По привычке, привитой еще во время службы в органах, Российский Лидер сел за дальний столик у окна. Сначала съел салат. Сочетание холодной сладковатой свеклы с солоноватым тертым сыром казалось ему забавным. Затем прикончил пюре. Теплая картошка его успокаивала. Убедившись, что никто не смотрит, хотел было выплеснуть компот в кадку с пальмой, но остановился. «Разве компот это не симуляция? – подумал он. – Была бы рабочей национальная идея, забыли бы о компоте». Затем вспомнил, что кремлевский звонарь Велимир недавно намекнул, мол, Владимир Владимирович, будут сомнения по поводу евразийской идентичности, заходите, поболтаем. «Самое время», – подумал Президент и, ловким движением избавившись от компота, направился к выходу.

Велимир сидел в подсобке Храма Василия Блаженного и заваривал краснодарский чай. Положив в стакан лимон и два куска рафинада, звонарь собирался сделать первый, самый сладкий глоток, как дверь его каморки отворилась, и появился Российский Лидер. «Что может быть прекраснее, чем евразиец на пороге одного из самых главных в его жизни наслаждений, то есть за мгновение до глотка чая с лимоном», – умилился он.

– Владимир Владимирович, – улыбнулся звонарь. – Доброго здоровья.

Глава Государства сходу спросил насчет национальной идеи. Накинув ватник с ушанкой, звонарь пригласил его следовать на ним. Они поднялись по крутой лестнице на колокольню, откуда был прекрасный вид на Васильевский спуск. Дав Президенту насладиться великолепной панорамой, Велимир провел небольшой экскурс по колоколам:

– Здесь собрана удивительная коллекция, каждый экземпляр со своей историей. Вот родной брат кремлевских курантов. – Велимир дернул за веревку, и раздался звук, знакомый с детства любому россиянину. – Там, видите, висит колокол, похищенный во времена Смуты. Его случайно нашел на барахолке князь Дмитрий Пожарский. Но нас с вами больше интересует вот этот, латинский, купленный в Бельгии. Послушайте, какой чистый тон, как слеза.

Велимир дернул за веревку и колокол запел.

– Теперь сравним с изделием наших мастеров, – звонарь ударил и раздался гул, обильно приправленный обертонами.

– Наши, наверное, другие металлы использовали? – предположил Президент.

– Материал одинаковый. Форма разная, – ответил Велимир. – Латинские прекрасно подходят для мелодий. Играют красиво, но для трезвона не годятся.

– Трезвона? – спросил Владимир Владимирович. Он никогда не стыдился признаться в своем невежестве.

– Это когда бьют во все колокола. Здесь нужна не чистота мелодии, а пелена или даже вал торжества. Как говорил Серафим Слободский, трезвон напоминает о Воскресении, благостно действует на христианскую душу и дает ей внутреннее утешение. Поэтому корень различия между европейской и евразийской народностью…

Неожиданно Велимир замолчал. Президент вопросительно посмотрел на него, мол, почему пауза на самом интересном месте? Звонарь не реагировал. Российский Лидер заметил, что зрачки его неподвижны. Помахав рукой перед его лицом, он понял, что душа собеседника удалилась в путешествие. Среди кремлевских служащих подобные случаи не были редкостью. Пребывая среди артефактов древности и пропитавшись духом евразийства, они жили в том состоянии, в котором необыкновенно трудно удержаться за физическую реальность. Сам Глава Государства, конечно же, имел полную власть над любыми проявлениями собственного сознания, но низшие чины Кремля проваливались в астрал без всякого контроля. Навести порядок не помогали ни ежегодные двухнедельные сборы в Барвихе, ни внезапные проверки личного состава.

По таким признакам, как частота дыхания и пульса, Владимир Владимирович понял – Велимир вернется не скоро и, дабы не томиться на колокольне в пустом ожидании, позволил своей душе также уйти в свободный трип. Вокруг Президента возникло необъятное ржаное поле. Простираясь от края до края рыже-красным цветом, оно плавно переходило в плотную небесную лазурь. Посреди этого великолепия он почувствовал еле заметные флюиды чьего-то приближения. Интуиция не обманула, и вскоре на поле появился Ким Чен Ир. Он шел в окружении сотен женщин. Лица северных кореянок выглядели странно, словно были перекошены плачем. Вскоре стало понятно – они плачут от счастья. Некоторые из женщин были настолько захвачены эмоциональной волной, что не в состоянии были даже протянуть руку, чтобы дотронуться до своего кумира. Лишь одна из них, каким-то нечеловеческим образом преодолев паралич, смогла взять солнцеликого за локоть и, принимая поток благодати, закрыла глаза, еле устояв на ногах. Сцена была настолько захватывающей, что Владимир Владимирович засомневался, стоит ли ему здороваться и прерывать этот праздник жизни. Однако Ир выглядел беззаботно и первым выкрикнул приветствие:

– Привет! Как дела?

Президент хотел было рассказать в ответ о речном лайнере PV300VD, строительство которого обсуждали утром на совещании, но подумал, что это будет похоже на хвастовство. Перебрал в голове еще несколько проектов – среднемагистральный лайнер МС-21, электронный учебник Yotaphone 3, вертолет «Микрон»… и в конце концов решил сказать правду:

– Мучаюсь, Ир, блуждаю посреди чистоты и гула, ищу компромисс между красотой и торжеством. Тебе завидую грешным делом. У нас женщины давно бы такого мужика к рукам прибрали, а ты держишься.

Ир улыбнулся, помахал рукой и скрылся во ржи.

Владимир Владимирович вышел из управляемого сновидения и вернулся на колокольню. Велимир стоял в той же позе с неподвижными зрачками. Накинув ему поверх ватника свою плащ-палатку, завязав ему ушанку под подбородком и, убедившись, что простуда звонарю не угрожает, Президент спустился с колокольни и добрался до своего кабинета. За окном стемнело. Сидя за столом, он скатал из трамвайного билета шарик и ловким щелчком пульнул его в бокал для шампанского, стоящий на полке серванта. Бокал издал характерный чистый хрустальный звук. «Латинское изделие, – подумал он. – Не нашего поля ягода…» Встреча с кремлевским звонарем не прошла в пустую. Мозг Президента заработал в новом направлении. Приближалась ночь. Завтрашний день обещал интересные открытия и, кто знает, может, и всеобщее торжество.

День космонавтики

«Я верю, друзья, караваны ракет помчат нас вперед от звезды до звезды. На пыльных тропинках далеких планет останутся наши следы», – пел Чебурашка, гуляя по Млечному Пути вместе с Гагариным. Юра держал Чебурашку за руку и ступал широкими неспешными шагами, а Чебурашка быстро перебирал своими маленькими лапками и смотрел на созвездия. Млечный Путь выглядел так, словно кто-то пролил молоко, и между жемчужных огней Месяц плыл, как белая пирога.

– Гуляем, как в старые добрые времена, – сказал Чебурашка. Гагарин улыбнулся своей фирменной улыбкой.

– Юра, покажи мне то, что еще никогда не показывал. То, что для тебя самое сокровенное, – попросил Чебурашка.

– Поехали, – ответил Гагарин, и они полетели вниз.

И небо распахнуло Сверкающие Недра, и замерцали Сокровища Вселенной, и зазвенел потихоньку зенит, и Чебурашка с Гагариным услышали, как звезда с звездою говорит. Миновали Большую и Малую Медведицу. Помахали руками Умке. Пронеслись мимо беседки, где Лунный Медведь вслух читает сказки. А потом полетели так быстро, что Чебурашка вцепился в руку Гагарина, закрыл глаза и решил открыть их после приземления. И оказались они в Москве на Красной площади. Гагарин подвел своего друга к Храму Василия Блаженного. Он протянул правую руку в сторону церкви – и десять куполов зажглись всеми цветами радуги. Протянул левую руку – и они закружились как карусель.

Чебурашка застыл в восхищении.

– Это лазерное шоу с фестиваля военных оркестров «Спасская башня». Нравится, Чебурашка?

– Юра, а что это за фестиваль?

– Сейчас покажу, – сказал Гагарин.

На Красной площади возникли трибуны и на сцене замаршировал шотландский оркестр. Впереди стояла маленькая девочка в белом платьице с микрофоном. Дирижер взмахнул жезлом и она запела: «От улыбки хмурый день светлей, от улыбки в небе радуга проснется. Поделись улыбкою своей, и она к тебе не раз еще вернется». Зрители начали робко подпевать. Последний куплет пели уже хором. На завершающих нотах над площадью грянул салют.

– Красиво, – сказал счастливый Чебурашка. Гагарин махнул рукой и площадь опустела.

– А что это за здание? – спросил Чебурашка, показав на Мавзолей.

– Давай, зайдем, – сказал Гагарин. Они подошли к двери. Первый космонавт открыл дверь, и они оказались внутри. Посреди помещения был стол, на нем блестел боками большой самовар. Рядом в великом множестве лежали баранки, пряники, конфеты и варенье. Возле самовара сидел Владимир Ильич Ленин.

– Добрый вечер, Владимир Ильич, – поздоровался Гагарин. – Познакомьтесь, это Чебурашка.

– Заходите, располагайтесь, – сказал Ленин и налил гостям чаю. – Как чувствовал, что сегодня народ придет. Все приготовил.

Чебурашка забрался на стул. Несколько минут Ленин и Чебурашка смотрели друг на друга. Глаза Ильича были добрыми и хитрыми, а у Чебурашки просто добрыми. Постепенно в Мавзолей начали стекаться гости. Пришел Штирлиц, сел в дальнем углу и молча наблюдал за собравшимися. Появилась магнитола «Ригонда», встала рядом с Гагариным и включила сигналы первого советского спутника. Юра погладил ее по крышке. Пришли также матрешки, октябрята и Шухова башня. Ленин беспрерывно разливал всем чай.

Последним пришел Владимир Владимирович. Он был не в духе.

– Что случилось? – спрашивали его. Он не хотел рассказывать, но потом признался, что смотрел мировые новости по телевизору. Чебурашка подошел к Президенту и сказал:

– Володя, я сегодня видел Василия Блаженного и слышал, как девочка поет «Улыбку».

– Это так здорово, Чебурашка, – сказал Глава Государства и, посмотрев на Гагарина, добавил:

– Юра, с Днем космонавтики тебя!

Первый космонавт пожал руку Президенту, наклонился и что-то прошептал ему на ухо. Оба громко захохотали. Чебурашка спросил, почему они смеются.

– Юра недавно познакомился с девушкой, и она спросила, есть ли у него мечта. Самое смешное, Чебурашка, что и меня дамы об этом же спрашивают! – сказал смеясь Владимир Владимирович. Чебурашка ничего не понял, но кивнул головой.

Затем по старому евразийскому обычаю гости затянули песни. Спели «Течет река Волга», «Я – Земля!», «Знаете, каким он парнем был» и любимую чебурашкину «14 минут до старта». Потом стали потихоньку расходиться. Первыми ушли матрешки с октябрятами. За ними на своих тонких ножках смешно проскакала «Ригонда». Молча покинули Мавзолей Штирлиц и Шухова башня. Юра и Чебурашка обняли на прощание Ленина и тоже удалились. Владимир Владимирович ушел последним. Выйдя на Красную площадь, он огляделся. Огни ГУМа, опоясывающие магазин снизу до верху, всегда казались ему излишне навязчивыми, но сегодня это даже радовало. Президенту хотелось отвлечься. Новости из телевизора не давали ему покоя.

– Они хотят помешать тебе, Ын, – прошептал он.

Тут что-то блеснуло в небе. Российский Лидер поднял взгляд. На Млечном Пути стояли Гагарин и Чебурашка и махали ему руками. Он помахал им в ответ. «Все будет хорошо», – подумал он и пошел в Кремль.