Текст книги "Персона нон грата"

– Долго ещё лететь? – с равнодушным видом спросил он.

– Минут десять, – ответил пилот, не оборачиваясь.

– А ты его видел?

– Кого – его?

– Астероид. Бывал на нём?

– Да зачем он мне нужен?

– Правду говорят, что оттуда не возвращаются?

Пилот ответил не сразу.

– Разное болтают. Узнаешь сам, раз уж согласился туда лететь. – Он слегка повернул голову и критически оглядел Андрея. Желание спрашивать у того сразу пропало. Оба они – пилот и пассажир – уставились на экран. Один смотрел равнодушно, другой – с растущей тревогой.

Но молчание длилось недолго. Через несколько минут пилот вдруг дёрнулся всем телом.

– Вот они! – ткнул пальцем в правый верхний угол обзорного экрана. – Торопятся, черти.

Приглядевшись, Андрей увидел жёлтую точку, медленно ползущую из угла в центр экрана. Точка росла, становилась ярче, пока не превратилась в подобие цилиндра без всяких опознавательных знаков. Цилиндр был абсолютно гладкий и однообразный, не видно было ни люков, ни шлюзов, ни иных конструкций, отличающих грубую болванку от высокотехнологичного изделия. Он медленно приближался, пока не занял весь экран.

– Всё, можешь выходить, – буркнул пилот.

– Как это? – удивился Андрей. – Куда выходить?

– Залазь в скафандр и двигай в шлюзовую камеру. Я её открою и – лети прямо на них. Смотри только, не промахнись. Ловить не буду.

Андрей помедлил секунду, потом расстегнул ремни и вдруг отлетел к потолку, ударившись макушкой о твёрдое покрытие. Невесомость оказалась ему в диковинку. «Как же я в скафандр влезу?» – сверкнуло сомнение. Но тревога была напрасной. Тяжёлые скафандры высшей космической защиты проще всего использовать в невесомости. Очень скоро Андрей убедился в этом. Вращаясь во всех плоскостях разом, принимая самые невероятные позы, в иные моменты нарушая законы физики, он довольно быстро облачился в тяжёлые доспехи, тщательно застегнулся на все замки и застёжки. Пилот с неохотой выбрался из своего кресла и, перелетев по воздуху несколько метров, ухватился за незаметную выемку в задней стенке. Приняв устойчивое положение, окинул Андрея равнодушным взглядом и коротко кивнул. Был ли он чересчур опытен, или совсем наоборот – слишком легкомыслен, этого Андрей так и не узнал. Да и некогда было раздумывать: он уже втиснулся в шлюзовую камеру; сразу же стала опускаться сверху непроницаемая перегородка; минута, и он остался один в довольно тесном пространстве. Стала набирать обороты невидимая центрифуга, где-то за спиной противно зашипело и засвистело – скафандр начал раздуваться, как бы вспучиваясь и растягиваясь во все стороны. Андрей не сразу понял, чем ему это грозит. Он стоял спиной к выходу, а места было ровно столько, чтобы развернуться. Но скафандр продолжал надуваться, наружное давление стремительно падало, ещё немного, и Андрею уже не удалось бы совершить спасительный манёвр. Он стал осторожно переступать ногами, медленно проворачиваясь на одном месте. Воздух всё шипел, над головой свистало, свет то ярко вспыхивал, то упадал во тьму, Андрей теребил ногами жёсткий пол; в какой-то миг почудилось, что дальше хода нет, он застрял вполоборота и сразу покрылся холодным потом. Отчаянно дёрнувшись, сдвинулся на несколько сантиметров, толкнулся рукой в стену, лягнул ногой перегородку и вдруг вырвался из железных тисков, встал лицом к задней стенке камеры. И сразу всё стихло, центрифуга выключилась, шипенье ушло вниз и растеклось по углам. Камера погрузилась во тьму. Андрей ждал, что будет дальше. Теперь он уже ничего не видел и окончательно перестал соображать, мгновениями как бы впадая в беспамятство и не понимая, что происходит и что он теперь должен делать. Сознание двоилось, и он как бы со стороны видел себя – оглохшего и ослепшего, зажатого в тесной камере перед лицом огромного мира, нагло равнодушного к человеческим чаяниям и упованиям на лучшую долю. Этот холодный мир вовсе не ждал его. Но и не отвергал! В этом мире царило абсолютное, ничем не нарушаемое спокойствие. От начала времён и до их скончания будет одно и то же: холод пустоты и призрачный свет далёких звёзд, мерцающих среди мрачной бездны неизвестно для кого. Андрей готовился шагнуть в этот безжизненный мир. Ради чего? Теперь он и сам этого не знал.

Он вдруг почувствовал, как по ногам стал растекаться жуткий холод. Опустил голову и увидел прямо возле ног узкую полоску, через которую просачивался едва различимый свет. Полоска быстро росла, жёлтые пятна ползли по полу и по тяжёлым ботинкам – внешняя панель камеры раскрывалась прямо в пустоту. Через минуту Андрей стоял на краю головокружительной бездны. Звёзды были повсюду: снизу, сверху и с обеих сторон. Его охватил жуткий восторг. Было совсем не страшно, в сердце вспыхнула неизъяснимая нежность к этому волшебному, изумительному миру. Прекрасному, грандиозному, непостижимому миру, частью которого был он сам!

Андрей сделал небольшой шаг, а в следующий миг уже летел среди звёзд – над головокружительной бездной! Звёзды плавно перемещались вверх и куда-то за спину, Вселенная медленно оборачивалась вокруг него, и в какой-то момент Андрей увидел ракету, доставившую его сюда. Чуть выше и сбоку висел цилиндр, всё такой же гладкий и немой. Оба они удалялись от него, а правильней сказать – это Андрей летел прочь от них, к звёздам. Было совсем не страшно, а безумно интересно. Что же будет дальше? А дальше было вот что. Ракета вдруг дала залп из кормовых дюз и стала смещаться в сторону. Цилиндр, напротив, стал поворачиваться вокруг оси и словно бы покатился за Андреем по невидимой дорожке. Это было очень странно. В какой-то момент Андрей понял, что он уже не удаляется, а падает на этот цилиндр. Тот всё рос, делался внушительнее, всё оборачивался вокруг себя и вдруг нагнал беглеца, с силой ударил его в плечо всей своей массой. Андрей ухватился за небольшую скобу на его поверхности, и его потащило куда-то вверх. Держаться было неудобно, пальцы в перчатках не разгибались. Андрей окинул взглядом выпуклую поверхность и не обнаружил ничего, даже отдалённо напоминающего входной люк. Он размахнулся свободной рукой и ударил кулаком в литую обшивку. Такое чувство было, будто он стукнул каменную глыбу. Прижимаясь к поверхности, Андрей пополз по этой броне. Едва заметные скобы располагались на расстоянии вытянутой руки, и Андрей довольно уверенно преодолел несколько метров, когда вдруг почувствовал какое-то движение у себя за спиной. Он повернул голову и увидел висящий в пустоте скафандр. Андрей вскрикнул и дёрнулся; потеряв опору, полетел в пустоту. Скафандр взмахнул руками и полетел вслед за ним.

Через несколько секунд Андрей увидел своё отражение в чёрном блестящем колпаке. Сильные руки потянулись к нему, схватили за страховочный пояс и повлекли за собой. Андрей не сопротивлялся. Прогулка по космосу закончилась вполне благополучно.

– Ты что, ненормальный? – обратился к Андрею высокий парень с выпученными глазами. – Они уже находились внутри цилиндра, с усилием стягивали с себя тяжёлые скафандры. – Я за тобой гоняться должен? – горячился парень, тряся подбородком. – Я погибнуть мог из-за тебя. Ты вообще кто такой?

Андрей быстро огляделся. Всё было чисто и опрятно. Признаков радиационного заражения не наблюдалось. Вот только этот странный субъект. И чего он так кипятится?

– Я, конечно, благодарен тебе за помощь, – начал сдержанно. – Видишь ли, я первый раз в жизни вышел в открытый космос. А к этой вашей бандуре вообще не знал, как подступиться. Чего ты так волнуешься? Я бы тебя тоже спас, если бы ты оказался на моём месте.

Парень внимательно выслушал эту тираду. Некоторое время решал, не сказать ли чего-нибудь ещё, потом плюнул себе под ноги и сел с размаху на прямоугольный выступ.

– Опять новичка подсунули. Вот же кретины!

Освободившись от скафандра, бросил его в угол, где уже лежал точно такой же скафандр, весь в тёмных пятнах, с перекрученными и спутавшимися ремешками, с оборванными тесёмками. Толкнул узкую дверь и вышел в образовавшийся проход.

– Следуй за мной! – донеслось оттуда. – Да пошевеливайся!

Андрей торопливо освободился от остатков амуниции и юркнул в узкую дверь, за которой оказалась рубка управления. На высоком постаменте стояло два высоких кресла с обвисшими ремнями. Перед ними выгнулся дугой широкий плоский пульт со множеством сенсоров и рычажков. А над пультом зияла жуткой чернотой космическая бездна. Мириады звёзд мягко светились, сливаясь в нежные туманности и пропадая во тьме немыслимых глубин. Андрей завороженно уставился на эту картину. Парень мельком глянул на него и усмехнулся.

– Нравится? Я уже сколько лет летаю, а всё не надоест.

Он опустился в кресло и стал застёгивать ремни.

– Устраивайся, – кивнул на соседнее кресло. Склонился над пультом и начал выполнять руками какие-то пасы.

Андрей обогнул постамент и, поднявшись по ступенькам, уселся в мягкое кресло.

– Не забудь пристегнуться. Знаешь, как это делается?

Андрей промолчал. Многому ещё предстояло ему научиться. Жизнь – штука очень конкретная.

Закончив священнодействие, парень обернулся.

– Готов?

– Готов.

Он взялся правой рукой за вертикальный рычаг и уверенно двинул его вперёд. Раздался грохот, стены заходили ходуном, спину вжало в мягкую спинку. Голову нельзя было оторвать от подголовника, руки и ноги налились тяжестью.

Андрей закрыл глаза.

– Можешь поспать, если хочешь! – донеслось сквозь жуткий рёв. – Главное, не дёргаться!

Андрей слегка повернул голову и поднял отяжелевшие веки. Его спутник сидел, выпрямившись, в своём кресле, руки лежали на подлокотниках, горящий взгляд был устремлён в бесконечность. «Счастливый человек, – подумалось ему. – Летает на своём катере, и ничего ему от жизни не надо. До меня ему нет никакого дела. Забудет на следующий день».

Андрей сделал глубокий вдох и закрыл глаза. И сразу сознание стало уплывать, пронизывающий гул заполнил каждую клеточку, вытеснив все чувства и желания. Невозможно было думать о чём-нибудь, а можно было лишь отдаться этому мощному течению, неудержимому стремлению куда-то вдаль, сквозь пространство и время.

Часть III. В глубоком космосе

Андрей почувствовал толчок и открыл глаза. Перед ним был обзорный экран: в чёрной пустоте среди россыпи звёзд висело что-то очень странное – безобразное и завораживающее в одно время. Немыслимое количество металлических балок, тонких перекладин и плоскостей, зеркальных труб, решёток, экранов, конусов и бог знает чего ещё – всё это изобилие сложили как придётся, приладили без всякой логики и смысла и оставили как есть.

– Это что за чудо? – спросил он, тараща глаза.

Спутник снисходительно улыбнулся.

– Что, не видал такого? Это наша станция. Другой такой нет. И не будет! – Он перевёл взгляд на экран и, казалось, перестал дышать. Глаза заблестели, лицо озарилось внутренним светом. Теперь это был совсем другой человек. Так, быть может, глядит влюблённый на свою невесту.

Андрей не знал, что и думать.

– А сетки зачем? – кивнул на экран.

– Как зачем? Это улавливающие экраны. Задерживают осколки после взрыва. Когда на астероиде работают взрывники, тут ничего не видно от пыли, куски породы летают во все стороны. Был недавно один случай… – начал было он и осекся. Посмотрел искоса на Андрея и отвернулся.

– Какой случай?

– Никакой. Сиди тихо. Мы ещё не состыковались.

Пока они так разговаривали, диковинная конструкция придвинулась вплотную. Уже не видно было ни звёзд, ни чёрной бездны позади. Зато отчётливее стало видно безобразие этого странного сооружения. Они летели прямо на скошенные балки, в зияющие пустоты, ощерившиеся сверкающими остриями. В последний момент, когда столкновение казалось неизбежным, катер резко свернул и полетел вдоль ощетинившихся конструкций. Было такое впечатление, что они плывут в кристально чистой воде, а под ними сказочный лес из диковинных растений, причудливые кусты и деревья тянут вверх свои окаменевшие руки, желая схватить добычу. Счастливо избегнув столкновения, катер нырнул в широкий раструб и направился в самый центр, туда, где блистал миллионами искр огромный диск. По краям его было заметно утолщение со множеством микроскопических отверстий. Андрей невольно залюбовался. После хаоса внешней оболочки приятно было увидеть правильные формы и плавные линии. «Ничего страшного тут нет, – подумал он. – Зря только пугают».

Катер осторожно приблизился к посадочному модулю, и, ухватившись за похожие на паучьи лапы улавливатели, мягко закачался в пустоте.

– Прибыли! – отдуваясь, молвил парень. – Сколько времени из-за тебя потерял.

Пилот и пассажир благополучно миновали переходный шлюз и оказались внутри станции. Было необычно тихо и очень светло; свет лился отовсюду – с ослепительно белых стен, с лучащегося потолка, и даже пол слабо форесцировал. В воздухе чувствовался металлический привкус. Яркий свет и полное отсутствие предметов создавали иллюзию холода.

Андрей поёжился.

– Куда теперь?

– К управляющему, куда ж ещё! – бодро ответил парень. – Он тебе всё растолкует. Не робей, ещё поживёшь.

– Я и не робею…

Они перемещались по внешнему ярусу, и Андрей с удивлением взирал на чёрные прямоугольники иллюминаторов, напоминающие бездонные колодцы. Станция казалась бесконечной. Можно было целые сутки так идти и видеть ряд аспидно-чёрных стёкол с одной стороны, а с другой, через равные промежутки, ослепительно белые двери с золотыми цифрами на уровне глаз.

Но далеко идти не пришлось. Через несколько минут они свернули на радиальную линию, где уже не было зияющих провалов в жуткую пустоту, зато стены заметно раздвинулись и ушли ввысь метров на сорок. Андрей попытался прикинуть в уме размеры станции. Судя по кривизне, длина внешнего яруса была несколько километров. Собрать столь мощную конструкцию на таком удалении от Земли могла себе позволить только очень солидная фирма. Трудно было даже примерно представить, сколько в неё было вложено средств. И эти средства должны вернуться в те же карманы, откуда были изъяты. Всё очень просто – если смотреть на дело с точки зрения практика-рационалиста. Да и с любой другой точки это было так: станция должна оправдывать своё назначение. Однако, до сих пор Андрей не заметил признаков бурной деятельности. Голые стены, полное безлюдье…

Он внезапно остановился.

Его спутник прошёл несколько шагов и оглянулся с недовольным видом.

– Ну, чего встал?

– Мне сказали, что я должен кого-то заменить тут у вас. Где он? Почему никто отсюда не улетел?

– А тебе какая разница?

– Ну как… – Андрей замялся… – я думал, он мне всё расскажет. Объяснит, какие тут порядки.

– Можешь не беспокоиться. Тебя тут в два счёта всему научат. Знай не зевай! А разведчик, которого ты меняешь, он через пару дней улетит. Прямиком на Землю. Понятно?

– А почему он не улетел сегодня?

– Ну ты сам подумай! Транспортник твой куда направляется? Покуда он до Юпитера доберётся, да там неизвестно сколько будет на орбите висеть, потом на обратном пути остановки во всех пунктах… почитай, месяца три уйдёт. А так он будет дома уже через пару недель. Как раз мимо нас пойдёт борт на Землю, он его и захватит. Ну ладно, пошли скорее. Нас там уже ждут. – И он решительно двинулся дальше. Андрей, помедлив секунду, последовал за ним. Оставалось принять сказанное на веру.

Управляющий живо поднялся из кресла и вышел на середину кабинета. Это был высокий сухопарый мужчина лет пятидесяти, с черными усами, с густыми бровями и приветливой улыбкой на подвижном скуластом лице.

– Вас-то я и жду! – сказал он, делая шаг навстречу и широко разводя руки, словно желая схватиться врукопашную. – Как долетели? Надеюсь, нормально? Если бы вы знали, как вы нам нужны! Нас предупредили, что к нам прибудет отличный специалист, настоящий ас своего дела! – Он взял Андрея за руку и, заглядывая в глаза, пожал с чувством. – Мы все здесь одна большая семья! Делаем одно общее дело. Верно я говорю? – обернулся к парню.

Тот с готовностью затряс подбородком.

– Конечно, так оно и есть!

Управляющий небрежно махнул рукой:

– Свободен. Иди занимайся своими делами.

Парень развернулся и молча вышел.

Управляющий задумался на секунду, потом вернулся на своё место. Можно было подумать, что внутри у него находится моторчик, и он то включается: и тогда всё тело приходит в движение, – то выключается: и тогда процессы останавливаются и человек становится похожим на куклу со стеклянными глазами и бессмысленным выражением лица.

– Присаживайся, – кивнул на кресло. – Давай поговорим. Когда ещё доведётся встретиться? Я ведь со своими подчинёнными встречаюсь всего два раза. Первый раз по прибытии. А второй раз – когда расстаёмся навсегда, так сказать. Случаются, правда, непредвиденные ситуации, и тогда приходится применять санкции к провинившимся. Но с тобой, я уверен, ничего такого не произойдёт. Верно я говорю?

Андрей на всякий случай кивнул. Хозяин кабинета нравился ему всё меньше. А тот не унимался.

– Надеюсь, тебе у нас понравится. Я знаю, что про нас всякие сплетни распускают. Мол, жить здесь трудно. Люди дохнут как кролики. И всякие другие гнусности. Ну, скажи, слышал что-нибудь такое?

– Да так, слыхал кое-что.

Управляющий обрадовался такой осведомлённости. Он сцепил руки и поместил их на стол перед собой.

– Что же, если не секрет? Очень я люблю все эти россказни. Ведь до чего фантазия у людей доходит! Иной раз такое напридумывают, что мурашки по коже! Даже у меня. Представляю, как это действует на остальных. Ну, говори скорей!

Андрей смутился.

– Да чего говорить-то? Вы лучше вот что скажите: где разведчик, которого я у вас меняю? Надеюсь, он жив и здоров?

Управляющий рассмеялся.

– От молодец! Правильно рассуждаешь. Но ты можешь не беспокоиться. С этим парнем всё в полном порядке. Послезавтра он улетит домой. Да ты его сам скоро увидишь. Ведь он должен передать тебе оборудование. Ну? Что на это скажешь?

Андрей усиленно соображал.

– Посмотрим, – буркнул.

– Да ты не бери в голову! – Управляющий перегнулся через стол и с размаху ударил Андрея ладонью по плечу. – Отправляйся в жилой отсек и ложись спать. Спи, сколько душа потребует, никто тебя не побеспокоит. Потом пройдёшь медосмотр и – на работу. А чего ты удивляешься? – Управляющий вздёрнул брови. – Мы что, по твоему, без медицины тут сидеть должны? У нас есть всё, что полагается. Так что выбрось глупости из головы и спокойно работай. Можешь приступать, – он задумался на секунду, – денька через два. Согласен? Я бы тебе больше дал, да нельзя. Убытки несём колоссальные. Да и чего медлить? Раньше начнёшь свою работу, раньше и закончишь. Потом полетишь домой тратить заработанные денежки. А мы тут останемся, такая уж наша судьба!

У Андрея в голове всё мешалось – от новых впечатлений, от голода, от усталости и, наверное, от болезни. Грудь его иногда словно бы стягивало в кулак, и тогда он чувствовал мучительное удушье. К счастью, это продолжалось недолго, так что со стороны ничего нельзя было понять.

Андрей медленно выпрямился.

– Я вас понял, – произнёс, опираясь рукой о край стола. – Пойду.

– Вот и молодец! – молвил управляющий с довольным видом. – Я лично тебя провожу! Да тут недалеко. У тебя с собой ничего не было?..

Снова Андрей шёл бесконечными коридорами, где троились отражения на стенах и потолке, смутно шелестела вентиляция в скрытых от глаз колодцах и пахло чем-то острым и неприятным. Слушал вполуха разглагольствования управляющего, а сам думал о своём. На душе было смутно. Что-то было не так. Столько людей предупреждали его об опасности… зачем им было придумывать? Только для того, чтобы потешиться над ним? Или это управляющий тешится, ведёт какую-то свою игру?..

Углубившись в свои мысли, Андрей не замечал ничего вокруг. Коридоры сменяли друг друга, поворот следовал за поворотом, один раз они даже проехались на лифте куда-то вниз, и всё шли и шли мимо светящихся стен и убегающих вдаль коридоров. Иногда Андрей вскидывал голову и с удивлением осматривался. Станция в самом деле была огромна. Одно дело отвлечённо рассуждать о её размерах, и совсем другое – измерить шагами все её радиусы и прямые. Живя на Земле размеренной жизнью, Андрей и не подозревал, что где-то там, в немыслимой дали, множество людей строит такие вот станции, стремится всё дальше от Земли и чего-то упорно добивается, ежесекундно рискуя жизнью. Для чего всё это? Стоит ли оно того?.. – Но уж коли это происходит, значит, в этом есть высшая цель. Не всё можно объяснить логикой. Извечная тяга к неизведанному – откуда она в нас? Упоение смертельным риском и неудержимое стремление к покорению новых миров – всё это заложено в человеческую природу. Для чего? Никто этого не знает. Мы не рассуждаем, а живём. В этом высшая правда и оправдание всего.

С такой похвальной мыслью Андрей шагнул вслед за управляющим в жилой отсек. Тот ещё пошумел немного, прошёлся несколько раз от стенки до стенки, попробовал на прочность книжные полки, где стояло полсотни потрёпанных книг, толкнул ногой железную кровать и вдруг повернулся и вышел, бросив напоследок:

– Каюта – первый класс!

Андрей запер дверь, стянул с себя ботинки и бросился на постель. Глаза закрылись сами собой, и его сразу куда-то понесло, закачало на длинной волне – наступил тот благостный миг, когда тело получает отдых, а душа убегает от всех волнений. Не является ли этот миг высшим наслаждением? И не является ли абсолютный покой той нирваной, которую мы безуспешно ищем всю свою жизнь? Инстинкт завоевателя гонит человека прочь от покоя, от родного очага – навстречу опасности и лишениям. Но холодный рассудок, свободный от амбиций и страстей, тихо шепчет о чём-то ином. Борьба этих противодействующих сил и составляет парадигму существования человека. Это единство противоположностей, ежесекундно рождающее новое качество. И этому не будет конца…

Мысль эта, едва возникнув в сознании Андрея, сразу же погасла. Слабеющий мозг не удержал её. Быть может, потому, что судьба его решалась не в сферах разума и духа, а в низменной природе рефлексов и физиологических отправлений. Очень скоро ему предстояло в этом убедиться.