Текст книги "Сумерки Богов"

Давняя история. День 56

– О, да, узнаю этот костюм. Было время, когда я носил точно такой же.

Ракушка-капитан смотрел на большую сферу, которая висела над полом и смотрела на него своим гигантским глазом.

– Вы помните этот костюм?

– О да, но он конечно уже давно развалился от старости. Долго же я его носил. Расскажи, как обстоят дела и почему вы пришли только сейчас?

– У меня к вам похожий вопрос. Кто вы? Что все это означает?

– Всему свое время, узнаю нетерпение молодости, сам был такой. Поверьте, через пять, может быть десять столетий, это проходит. Так и быть, начну с нас, будьте добры, примите информационный файл.

Ракушка открыл интерфейс и подключился к беспроводной сети, исходящей от сферы. Информационный файл был передан.

Сто пятьдесят миллионов триста пятнадцать тысяч лет назад в этом секторе царила, пусть и искусственная, но жизнь. Кругом сновали орбитеры и космические корабли всех форм и предназначения. Строительство космических станций и врат во все известные ракушкам сектора шло полным ходом. Корабли-рудокопы вгрызались в поверхность планет, выкачивая полезные ископаемые, необходимые для поддержания непрерывного производства. Так было, пока не началась война с Креотитами.

Все производство было поставлено на военные рельсы, тут была главная база, связывающая все сектора ракушек, в том числе и новые, в некоторых из них уже шла война. Ракушки в те времена терпели поражение, но отчаянно сражались, защищая свое право на жизнь и обладание космосом. Именно тут, в этом секторе появился Малыш-креотит, когда его захватили, именно здесь шли все исследования, грубо говоря, этот сектор был вторым по активности и по важности после родного сектора. Как только ракушки теряли звездную систему, врата в ней уничтожались автоматически.

Как-то раз, во время очередного отступления, группа Креотитов прорвалась через врата, но была тут же уничтожена кольцом обороны, однако никто не знал, успели ли Креотиты отправить свое сообщение, после этого были приняты повышенные меры безопасности. Каждый километр сектора находился под контролем, но ракушки все равно были не уверены в своей безопасности, особенно после случаев аномальной деформации пространства некоторых секторов. Потеряв этот сектор, ракушки потеряли бы и свой родной мир.

Но как-то раз это все же произошло. Подойдя из-за границы сектора, с самых дальних рубежей вошла большая группа Креотитов, разрушая все на своем пути. Это была новая боевая конфигурация, и действовали они разумно и стратегически. Для ракушек это было фатальным открытием, шли тяжелые бои, Креотиты продолжали прибывать в сектор.

Под давлением обстоятельств, Ракушка А принял самое сложное решение – он приказал уничтожить многовратный транспортный круг. Ракушки оказались замурованы в секторе без возможности получить помощь, но допустить Креотитов в другие сектора было тем, чего нельзя было допустить ценой своего существования.

Перед тем, как пала последняя база ракушки, выстрелили в сторону планеты несколько капсул с братьями и приземлили все рудокопы, которые вгрызались в поверхность планет, в образовавшиеся гигантские тоннели влетали и выключали все радиовещание грузовые роботизированные орбитеры, пока в небесах гибли их братья, отвлекающие внимание.

Благодаря тому, что капсулы были экранированы и рассчитаны на долгую консервацию, Ракушки провели в полной изоляции тысячу лет. Только тогда Ракушка А включил сенсоры своей капсулы и проверил состояние окружающего пространства. Они были похоронены под грудами планетарной породы на третьей планете от местного желтого светила, к сожалению, на суше. Включив силовое поле капсулы, Ракушка А раздвинул слои породы и, повернув капсулу, выдвинул суставчатые манипуляторы. И искусно манипулируя напряженностью силового поля в основании капсулы, направил ее к поверхности, на ходу отмечая находящиеся рядом или в некотором удалении корабли и орбитеры. Обнаружив несколько капсул, Ракушка А своим импульсом разбудил их.

Уже через двести лет на планете уже было небольшое, но сносное производство. Восстановили только самое необходимое, добычу минералов и металлов, заводы по переработке руды и самое важное – завод, производящий полупроводники и любые нано-детали, необходимые для ремонта костюмов ракушек и оборудования. На планете была обнаружена неразумная жизнь, однако Ракушка А выделил несколько ракушек в научную группу для направленного развития видов. Ракушек было ограниченное количество и больше их не станет еще неизвестное время, возможно, все ракушки погибли, им нужна была раса, которой бы они могли передать свои знания и которая была бы хорошим помощником, а так же, в возможном будущем, остановила Креотитов.

Через миллион лет у них появился кандидат на такую должность. Две руки, две ноги, одна голова – ракушки создали прообраз самих себя из далекого прошлого, когда они еще были органической формой жизни. Существа, которых они создали, поклонялись им как наставникам, хотя решения ракушек порой были категоричными и жестокими, несколько раз они начинали сначала.

Когда ракушки, наконец, очень осторожно поднялись в космос, с планеты, которую назвали Мидгард, запустили огромное количество исследующих пространство зондов. Разлетевшиеся по системе, они еще пятьсот лет изучали каждый камень, каждое газовое скопление, пытаясь найти Креотитов, но их не было, и тогда Ракушка А решился построить свою первую небольшую космическую станцию. Два спутника были разрушены и на их место был доставлен от другой планеты, которую они назвали Дэя. Это был больший по размеру спутник, стабилизировавший, наконец, ось вращения планеты, который стал сборочной и стартовой площадкой для космических кораблей. Ракушки намеренно избегали над – и подпространственной связи. Во все уголки космоса были направлены корабли-сеятели. Подлетая к планете, эти корабли перестраивали планету, заселяли ее растениями и примитивными видами, семя которых находилось на кораблях в специальных капсулах. Когда пришел черед высаживать разумных существ, роботы-няньки, выращивая их из семени, обучали и помещали их на планету, где они, управляемые искусственным разумом оставшейся на каждой планете ракушки, шли определенной последовательностью развития и строили родственную ракушкам цивилизацию.

Можно было назвать Ракушку А параноиком, но он просто очень дорожил тем немногим, что имел. Строительство первых баз-крепостей заняло десять тысяч лет. Особые, максимально защищенные, снабженные вновь изобретенной технологией гравитационного сворачивания пространства и совершенно новой системой, позволяющей убирать из пространства любые объекты, перенося их в пространство, описать которое словами было невозможно. Оно существовало только в виде формул, понятных ограниченной группе ученых, однако по их заверениям причинить вред объекты уже не могли. На данный момент в распоряжении ракушек были три близлежащих сектора и двенадцать способных к передвижению крепостей размером и массой средней планеты, настолько мощных, насколько позволяло сопротивление материи.

– Я и есть тот самый Ракушка А. Теперь вы знаете все. А кто вы?

– Мы… и Ракушка Капитан передал свой информационный файл.

Глобальная всепланетная социальная сеть. День 58

– Ну, наконец-то, М192Ж, тебя куда отвезти?

– Пятая планета.

– Ракушка, держим курс на пятую планету.

– Мы сможем там заправиться?

– Да, сделаю что смогу.

– Как скажете.

Ракушка приказала кораблям Посланников продолжать атаку, а сама взяла курс на вырастающую на экране пятую планету системы. Планета светилась серым светом, вокруг нее вращалась луна, судя по данным спектрометра, искусственная и не имеющая отношения к планете. Вокруг этой технократичной планеты вращалось стабилизирующее кольцо, которое не давало планете вращаться. Причуды общества, загнанного в компьютеризированные заводы, жизнь которых вращалась только вокруг работы и их подконтрольных властям социальных контактов.

– Дайте мне провести переговоры с космопортом.

– Хорошо, М192Ж, говори.

– Настройся на их цифровой канал. Дайте доступ, я войду через всепланетную социальную сеть.

– Надо же, насколько все запущено.

– Все нормально, это совершенно нормально. Нам дают аккаунты при рождении и заставляют оставлять комментарии, а потом это уже как часть тебя. Это как работа, ты должен делать то, что должен, это просто прекрасно!

– Не лучшая часть.

– Не вам судить, у каждого своя жизнь, своя культура.

– Не обижайся, в остальном, ты очень приятное существо.

– Благодарю. О, ну вот, все как надо. Мне прислали смайлик и приглашение на посадку. Просят выложить фотографии и описание всего произошедшего, что я и сделаю чуть позже, разумеется. У меня и так уже зуд от того, что я давно не смотрел свой профиль. Наверняка у меня много тех, кто в друзья попросился и сообщения написал, меня все потеряли.

– Итак, мне все понятно, мы приземляемся или нет?

– Да, да, конечно, смотрите, тут же написано, четвертый док и фотографии. Ох, тут кто-то пишет, что четвертый док не самый лучший, но мы все равно садимся в четвертый док.

– Приземляемся, а то я этого больше не вынесу.

Корабль вошел в атмосферу и пошел на посадку. М192Ж, дорвавшись до своего блога, не отрывался до самой стыковки с порталом, бубнил непонятные слова и странно хихикал. Сова же, не отрываясь, смотрел на приближавшийся новый для него мир. Серые здания, однообразные огни фонарей и перекрестки. Нет ничего странного, что программа правительства планеты направлена на нахождение радостей в социализации, к тому же, так легко управлять их эмоциями, а еще легко создавать культы стиля жизни, мнимых лидеров мнений. Серый мир и его счастливые зомби. Сова усмехнулся, слишком типичная картина для множества самых разных миров. Меняется биологическая жизнь, а стиль управления один, исключая, конечно, миры коллективных разумов, где вообще не знают, что такое праздное времяпровождение.

– Ну что, будем прощаться, дружище.

– Да, я пойду, наверняка в моей жилой ячейке все покрылось пылью. Представляю удивленные лица друзей по моему блогу. Заходите на мою страничку.

– Пока.

М192Ж очень быстро направился от корабля к выходу и скрылся.

– Останови его, – заорала Ракушка, – как нам отсюда выбраться? Они док закрыли.

Сова побежал за ним, но было слишком поздно, М192Ж уже ушел.

– Что делать-то будем, темно уже?

– Что делать? Спать! – Сова пошел в каюту и хлопнул дверью.

Какое было блаженство, сняв скафандр, помывшись, залепив множественные ранки и ссадины пластырями, растянуться на койке капитана в каютке три на три метра, в которой стояла такая родная, безвкусная синяя ваза из прошлой жизни. Сова посмотрел на нее и провалился в сон, полный жуков, но это его нисколько не смущало, ведь он к ним так привык и давно не видел себя в зеркале, что подсознательно уже ассоциировал себя с жуком.

– Ну что, Арпид, скажешь?

– Я думаю, это очевидно, – мы должны получить аккаунт в их социальной сети и решить все наши проблемы. Ракушка, ты же мастер по такого рода компьютерным задачам.

– Я мастер в области управления и программирования, но не в социал-зомбировании в планетных масштабах.

– Будь гибкой и отбрось свои предрассудки.

– В любом случае, ты прав, у нас, похоже, нет другого выбора. Кажется, у меня появилась идея, помнишь куб с интеллектом с Фермы? Он же хайменоптец, должен понимать, что тут к чему.

– Ракушка, ты гениальна!

– О да, пойдем, подключим его.

Арпид зашел в корабль и поднял завалившийся в угол корабля куб интеллекта Отца всех жуков с Фермы.

– Куда его ставить-то?

– Судя по данным, я наблюдаю новый интерфейс в пульте управления, соберись, Арпид, он, скорее всего, квадратный.

– А, да, вижу, вставляю.

Корабль стал запускать двигатели.

– Стоп, какой хитрый, попытался улететь сразу в стену, я его блокировала.

– Такая непредусмотрительность может нам дорого стоить.

– Давай с ним пообщаемся, раз ты его локализовала.

– Точно слышит, но не отвечает.

– Ладно, держи его в захвате, попробуем что-то сделать сами, может, он нам и не нужен и мы его можем спокойно выкинуть.

– Что вам нужно?

– О, мы, оказывается, живы.

– Так, что вам нужно?

– Нам нужно улететь вначале из дока, потом с орбиты планеты, потом во врата.

– И вы застряли в доке, потому что не являетесь единицей социума, да? Это самая надежная система защиты наших портов при кажущейся дружелюбности. Все под контролем, залог стабильной системы!

– У тебя есть аккаунт?

– Откуда? У компьютерных интеллектов нет социальной сети, они сами – программы.

– А взломать чужой аккаунт?

– Если все было так просто, на ней не была бы завязана экономика содружества систем. Кстати, в нее входят не только хайменоптцы, но и илурианцы, и протонцы, сеть растет. Сейчас вы вне системы, вас как бы нет, но место занято, скоро система сопоставит факты, вас удалят как мусор. Вы не можете ни покупать, ни продавать, вы не имеете права даже дышать на этой планете.

– Так какой у нас выход?

– Регистрация единицы биологического вида, другого выхода нет.

– Сова.

– Сова!

– Сова.

– Что Сова? – Сова стоял в проходе и тер красные заспанные глаза.

– Иди сюда, будем тебя заносить в анналы хайменоптской истории.

– В какие еще анналы вы меня собрались засовывать, когда я только что из одного из них вылез? Зачем это надо-то?

– В социальную сеть тебя добавлять будем.

– Зачем меня добавлять в их сеть?

– Иначе нам отсюда не выбраться, а времени все меньше и меньше.

Сова, откусив кусок бутерброда, подошел к креслу, с обреченным видом небрежно сел, надел на голову нейропередатчик.

– Что делать-то надо?

– А вот смотри, вот тут надо заполнить данные, пока все вроде просто. Ага, вот теперь жми далее.

– Не пускает.

– А, ну да, надо вот этот бред повторить, у нас и кнопок-то таких нет, сейчас подберу символы их местного кода письменности. Готово.

– Так, теперь надо отправить цифровое сообщение на какой-то коммуникационный прибор.

– Приплыли. Где нам его взять-то?

– Может украсть?

– Исключено, номер устройства не должен быть известен системе ранее.

– Что надо сделать, чтобы достать такое устройство?

– Надо иметь некоторое социальное положение, социальный кредит, это местный аналог денег и разрешительный документ.

– Что надо, чтобы получить разрешительный документ?

– Надо, чтобы вам было где жить в системе, физически жить, а также, желательно, работать, если надо жить.

– Итак, нам надо где-то жить, регистрация, деньги, и это нас приведет к устройству для коммуникаций, а чтобы где-то жить и быть зарегистрированным, надо иметь коммуникационное устройство?

– Именно так.

– Сова, для начала нам нужно заработать социокредитов, для того, чтобы снять жилье.

– Для этого придется устроиться на работу?

– Да.

– А я смогу устроиться на работу, не имея жилья?

– Может быть, мы как-то поможем Сове сделать социокредиты?

– Видите ли, тут в ходу только электронные деньги, мы могли бы начислить ему средства на персональный код, но у Совы этого нет, пока у него нет регистрации.

– Боже мой, это какой-то замкнутый круг.

– Но есть и теневые способы, везде есть черный рынок.

– В данный момент, я меняю свое негативное отношение к черным рынкам на позитивное. Как выйти на него?

– Я попробую найти в поисковой системе кого-нибудь.

– А может быть, мы просто пойдем в гетто?

– Мысль дельная, нас интересуют блоки рабочих, занимающихся тяжелым физическим трудом. Как в любом мире, любой цивилизации, там плохо действует закон и право. Разумеется, это благодатная почва для развития теневого бизнеса, исключая чиновников, которые развивают такой бизнес повсюду, но, увы, для подкупа необходимы социокредиты.

Сова вздохнул.

– Знаете, у меня продуктов на неделю, нам необходимо начать действовать сейчас же. Я тут единственное млекопитающее, меня охранять надо.

– Я думаю, ты прав, – сказал Арпид, – мы уже порядком подзадержались, к тому же нас скоро выкинет система, как сказал М192Ж.

Интеллект Фермы развернул карту города.

– Так, посмотрим, центр занят какими-то множественными научными разработками, это не то. Второй слой смешанный, там живет средний класс, а вот и третий слой, и там тоже смешанный класс, тоже не то.

– А вот подземный, как мне кажется, там как раз и проживает то несчастье, что нам надо.

– Будем собираться и импровизировать. Сова, возьми с собой этот передатчик, чтобы быть с нами на связи постоянно. Мы будем твоими глазами и ушами, на этот раз мы тебя не бросим, я, вроде как, даже обещаю.

– Ох, спасибо, друзья, за поддержку.

Сова одел свой поношенный, но уже чистый скафандр и вышел из корабля.

– Как слышимость?

– Слышу вас хорошо.

– К сожалению, ты не можешь добраться до нужного нам места на общественном транспорте, но до ближайшего входа в подземный город не так уж и далеко. Пройдешь около двух километров по этой улице, на которой ты стоишь, когда мы тебе сообщим, свернешь, пройдешь еще столько же, там будет спуск. Все это может занять часа два-три максимум, может быть, пять.

– Это мои два-три часа, за которые со мной может что угодно приключиться, но я уже стал зависимым от непостоянства.

– Очень хорошо, что ты настроен оптимистично, завидую твоей выдержке.

Сова оглянулся, он стоял на длинной, ровной, серой улице, уходящей очень далеко вперед. По проезжей части двигались странные серые коробки на магнитных подушках, по пешеходной части шли хайменоптцы, дети хайменоптцев и, судя по виду, редкие гости планеты хайменоптцев, похожие на хайменоптцев. Здания, проплывающие мимо, были большей частью однотипные, радующий глаз ровными линиями, без вывесок, ровные и прямые, серые здания с маленькими квадратными окнами, в которых горел желтый свет энергозатратных и часто перегорающих ламп накаливания. С легкостью представлялось, как местные жители, после рабочего дня, прикреплялись к компьютерным блокам и проводили там остаток свободного до периода сна времени.

Дорогу перегородил трамвай, из которого высыпали сутулые рабочие и, не обращая внимания на Сову, суетливо разбежались кто куда. Сова продолжил свой путь. Через час стало смеркаться, тротуар и бордюр дороги начали испускать свет, кратный уменьшению света, испускаемого местным светилом, вполне достаточный, чтобы видеть все, не напрягая зрения. Сова уже порядком устал и сел отдохнуть на выпирающую из здания бетонную панель. Стоило только присесть, как раздался тревожный звук, и перед Совой появилась голографическая надпись с бегущими строками непонятной информации.

– Сова, осторожно, идет опознание, немедленно уходи оттуда, – передала через транслятор Ракушка.

Сова соскочил с бетонного блока и устремился вперед по улице, к уже видневшемуся впереди спуску в подземелье. Проход медленно приближался, оказывается, что он находится дальше, чем казалось, просто вход в подземный город был воистину огромен. Невероятно большие арочные ворота, по всей видимости, служили для спуска крупногабаритных предметов, например, туда без труда прошел бы космический корабль Совы. Через врата верхнего мира, в нижний мир постоянным потоком двигался поток транспорта, большие груженые контейнеры спускали квадратные ящики из серого металла, наружу выходили не менее огромные кубы какой-то продукции. Хайменоптцев поблизости не было, Сова стоял у казавшегося бесконечным эскалатора один, процесс загрузки-выгрузки был полностью автоматизированным и не требовал никакого присмотра.

– Сова, спускайся скорей, система начала замечать нестыковки в данных.

– Да, иду, хотя мне очень страшно.

– Не бойся, в этом чудесном мире внизу то же самое, что и наверху, все такие же счастливые.

– Тогда я пошел.

– Поторопись, Сова, времени у нас все меньше.

– Опять всех спасать, опять мне.

Сова ступил на движущуюся ленту эскалатора и начал спускаться в освещенное подземелье. Мимо него пролетали неразборчивые пометки уровней и каких-то коридоров специального назначения.

– Сова, на следующем уровне сходи.

– Понял тебя.

Сова продолжал ехать, глазея по сторонам на гладкие белые стены, на которых и глазу-то не на чем было задержаться.

– Ты слышишь то, что я тебе говорю? СХОДИ!

– Да-да, я как раз собирался.

Сова спрыгнул на площадку пустого, ярко освещенного холла какого-то подземного уровня.

– Почему тут так тихо?

– Все рабочие либо на рабочих местах, либо в своих жилых ячейках.

– И никто не выходит на протяжении всего вечера и ночи периода?

– А зачем? Они вполне социально счастливы.

– Тоже верно.

– Тебе сейчас налево, иди вдоль желтой полосы на стене, я скажу, когда надо будет повернуть.

Сова направился в указанном направлении по сужающемуся вдали прямоугольному коридору, тоже выкрашенному белой краской, но неоднородная освещенность придавала ему грязно-серый оттенок. По всей длине высокого потолка проходили ряды толстых связок, по всей видимости, оптоволоконных кабелей, вдоль стен шли ряды дверей в жилые и рабочие ячейки тружеников подземелья.

– Сова, третья дверь слева от того места, где ты сейчас стоишь.

Сова подошел к двери, но не заметил никаких ручек либо кнопок, намекающих на открытие.

– Как мне ее открыть?

– Спокойно, у них тут все на вшитых в тела при рождении магнитных индикаторах личности.

– Великолепно, и что делать, возвращаться на корабль?

– Еще раз… Спокойно, уж что-что, а всей мощью своего компьютерного интеллекта двери мы открывать умеем.

Дверь скользнула в сторону.

– Ну вот, можешь идти дальше. Не стоит благодарности.

– …

Сова заглянул в проем, за дверью начинался очередной, но уже узкий коридор, уходящий с плавным наклоном вниз. Судя по внешнему виду стен, пола и потолка, тут давно никто не проходил, пол был покрыт толстым слоем пыли, которая не менее плотным слоем покрывала и стены коридора.

– Заходи, не бойся.

– Мне кажется, тут какая-то ошибка, тут давно никого не было.

– В этом-то все и дело. Этим и подобным ему, коридорами, которых тут великое множество, пользовались еще до тотальной социализации, поэтому мы тут спокойно дойдем до нужного транспортного узла и спустимся в самую жуткую клоаку, в смысле, ты Сова спустишься в клоаку, мы-то тут в комфорте и тепле сидим.

– Это очень хорошо, что я в клоаку спущусь.

– Интеллект, он не знает слова клоака.

– Я понял, Ракушка.

Сова сделал шаг и оказался внутри длинного и очень плохо освещенного коридора, полностью покрытого пылью. Дверь, за ним шурша, той же пылью закрылась, выбросив облако, опять же, пыли во внешний коридор. Сова сделал еще один шаг, потом понял, что идти будет удобнее, если шаркать ногами и как вездеход попер вперед, в условиях практически нулевой видимости под низким углом спускающейся вниз дорожке.

– Сова, тут направо.

Он остановился и уставился в стенку, лишенную каких-либо признаков двери.

– Понимаю твое замешательство, открываю.

Со стены сполз слой многовековой пыли и дверь наполовину открылась, гидравлика двери натужно хмыкнула и застыла.

– Не открывается.

– Ничего, я попробую пролезть.

Сова, весь белый, стал судорожно протискиваться в образовавшуюся щель, не в силах более быть в условиях повышенной запыленности.

– Не могу пройти.

– Сейчас, попробуем еще раз, – раздалось натужное гудение, – нет, не выходит.

– Я попробую активировать грузоподъемник. Сова, отойди подальше.

Сова увидел, что к двери приближается рогатая машина и, делая резкие движения, стал пытаться вырваться обратно. Когда машина была уже совсем близко, быстрым движением упал в пыль коридора.

– Я же сказала, что ты должен быть осторожен.

В пяти сантиметрах, рядом со шлемом Совы, сквозь дверь вышел рог грузоподъемника.

– Ты не могла бы быть более аккуратной?

– Я стараюсь как могу, но тут все очень неповоротливое.

Грузоподъемник выгнул дверь и вместе с ней и куском стены отъехал назад. Сова высунул голову в образовавшийся дверной проем. Сумрак помещения говорил о том, что тут тоже работают полностью автоматические системы. В зале было шумно, по рельсам подъезжали и выгружались какие-то предметы, после чего с ними что-то делали на конвейере, после чего предмет опускался в какую-либо нишу; видимо, сборка производилась в другом месте.

– Сова, самый короткий путь лежит через этот зал, однако проход за ненадобностью заложили. Мы попробуем, снова варварски, проломить тебе проход.

Сова еле успел отпрыгнуть, когда стальные дуги пробили стену в нескольких сантиметрах от его головы.

– Поосторожнее никак?

– Извини, я уже говорила, что техника тут жутко неповоротлива.

– Не убили, и на том спасибо.

– Не паясничай, мы тут по важному делу, двигайся через зал.

– Тогда зачем ты пробил не ту стену?

– Случайно ткнул не на ту кнопку, такое случается, поехали к другой стене.

Грузоподъемник, виляя и грохоча, поехал через зал, Сова направился за ним, с интересом рассматривая происходящий вокруг идеальный, совершенный, но жутко монотонный танец роботов.

– Сова, ты смотри, аккуратнее.

Сова остановился и ахнул: они стояли прямо на краю шахты, в которую по светящимся электричеством вертикальным рельсам уходили бесконечные вереницы контейнеров с неизвестными грузами.

– Куда они двигаются?

– Известно куда, на разные нижние уровни.

– А что в них?

– Судя по данным, в красных – еда, в зеленых – вода, в фиолетовых – бытовые товары, а в голубых, ты будешь удивлен, но там кислород.

– Зачем столько кислорода?

– Видишь ли, на самых нижних уровнях почти нечем дышать, а тебе как раз туда и надо.

– Чувствую, что будет весело.

– Послушайте, может нам просто доставить Сову в кислородном контейнере?

– Хорошая мысль, подождите секунду.

Послышался грохот и поток контейнеров остановился. Загорелись и замигали тревожные индикаторы.

– Сова, поторопись, я не смогу держать их вечно, системы перегреваются, через две секунды сюда направятся ремонтники.

– Что-то я не улавливаю, что должен сделать.

– Ракушка, ты с ним явно не из-за его выдающихся умственных способностей.

– Я с ним, потому что он бы без меня не выжил.

– Материнский инстинкт?

– Что-то вроде этого.

Рев усилился, мигание истеричных индикаторов стало совсем нестерпимым.

– Так, что мне делать?

– Ах, да, думал, что ты догадаешься, прыгай сюда.

Стоящий напротив Совы кислородный контейнер гостеприимно открыл дверцу.

– Добро пожаловать, не стой как вкопанный, заходи быстро!

Сова шагнул в голубой контейнер. Как только он переступил порог, все снова пришло в движение, контейнер вместе с Совой быстро поехал вниз, даже не закрыв дверь. Сова инстинктивно ухватился пальцами за гладкую стенку контейнера, рука, не имеющая присосок, предательски соскользнула. Быстро переместившись назад, он уперся руками и ногами в стенки, таким образом, хоть как-то зафиксировав свое положение, и в таком положении продолжил свое путешествие вглубь социализированной планеты. Мимо него, в разных направлениях, пролетали контейнеры самых разных цветов и маркировок, между которыми пролетали обтекаемые, левитирующие на силовых полях роботы. Танец механизмов продолжался и смотреть на него можно было бесконечно, но тут контейнер с Совой резко пошел вниз. Сова пытался восстановить пошатнувшееся равновесие, но контейнер качался из стороны в сторону и, по всей видимости, не был рассчитан на перевозку живых мягкотелых существ. Мимо на дикой скорости проносились технические отверстия тоннелей. Контейнер с Совой продолжал падать вниз, совершенно невозможно было вообразить глубину, на которую он уносился. Сова пытался считать секунды, но уже давно сбился.

– Сова, скоро будет нужный этаж, приготовься, может немного потрясти.

– Ты имеешь ввиду сильнее, чем сейчас?

– Я просто говорю, что тебя может еще немного потрясти.

Сова принял максимально устойчивую позу, напряг уже ноющие мышцы и приготовился к худшему.

– Почти приехали! Сова, приготовься!

– Поверь, я готов всем сердцем своей души.

– Отлично, значит все в порядке.

Контейнер перешел на свободную колею и, наконец, устремился в горизонтальном направлении.

– Сова, придется прыгать на ходу.

– Да вы с ума сошли, нельзя дать команду на остановку?

– Нет, увы, это станет слишком заметным, мы и так изрядно наследили, на верхних уровнях ведется расследование, а повышенное внимание нам ни к чему.

– Мне ни к чему, а вы там в тепле и безопасности.

– Кто-то должен делать черную работу пока кто-то другой занимается умственным трудом. Ты не понимаешь и не ценишь суть управленческого труда.

– …

– Перестаньте пререкаться, Сова, тебе скоро прыгать!

– Я не могу прыгать на полной скорости, я себе все кости переломаю, которые еще не зажили.

– Ты знаешь, я с ним соглашусь, кости он точно переломает.

– Так, что делать будем? Сова довольно хиленький.

– Он хиленький, но жилистый, может и выживет.

– А если об стену стукнется на высокой скорости?

– Может быть, хватит уже? – взмолился Сова.

– Да, пожалуй, на самом деле хватит.

В этот момент контейнер резко остановился и Сова кубарем полетел в кучу силиконовых труб, лежащих у дальней стены.

– Извини, сам бы ты не прыгнул.

– Тоже верно, – Сова почесал ушибленную спину.

– Но выполнено было мастерски.

– Компьютерные штучки, знаешь ли, чистый расчет.

– Да ладно, видела я твои переменные, ужас, сколько неучтенных данных.

– … И в такие моменты на выручку приходит армейская смекалка, которой у тебя нет.

Сова проводил глазами быстро уезжающий контейнер, в котором он вновь пережил массу незабываемого.

– Куда теперь?

– Прямо, потом направо, потом мы подскажем, но самое главное в этом то, что ты почти на месте.

– Да, это и вправду чудесно.

– Иди прямо, там никого нет, давно нет.

Сова посмотрел в направлении будущего движения. Полукруглый проход был не освещен, что было странно для других подземных уровней, которые регулярно чистились до блеска роботами и, хотя вокруг никого не было, Сова ощущал на себе множество изучающих взглядов.

– Что-то тут не очень уютно.

– Ничего страшного, поверь, обычные трущобы.

– Сова, будь осторожен, тут очень высокая преступность, этими особями, как бы сказать, пренебрегли, они асоциальны, выживают, как кто умеет. Собственно, кто выжил, тот и умеет.

– Мне придется драться?

– Это маловероятно, но тебя, скорее всего, обворуют и сделают это в два счета. Мой тебе совет, как только тебя захотят ограбить, отдавай сразу все.

– У меня ничего нет.

– Тем лучше, значит, нечего отдавать, иди. Давай, устроили тут полемику на пустые темы.

– Хорошо, иду, но у меня очень дурное предчувствие.

Сова встал и пошел в сторону грязного и неосвещенного коридора, выставив чувствительность микрофонов скафандра на полную мощность, что сделал зря, так как от любого шороха приходилось шарахаться в стороны, однако чувство тревоги не позволяло ему расслабиться, включились древние инстинкты, которые спят в каждом настоящем мужчине. И вот так, дергаясь через каждые пятнадцать сантиметров, но зато чувствуя себя охотником, Сова углублялся вглубь асоциального гетто в течение пятнадцати минут, тридцати минут, одного часа.