Текст книги "Судьба цивилизаций: природные катаклизмы, изменившие мир"
Автор книги: Александр Никонов
Жанр: Прочая образовательная литература, Наука и Образование
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)
Про судьбы родины шарообразной…
– Метр легко себе представить. Ни то ни се. «В общем, вам по пояс будет», – как сказал герой одного фильма. А вовсе не по горло, как вы пугали. – Я смотрю через янтарный напиток на огонь и думаю о том, как будет выглядеть мой еще не родившийся внук, когда в конце века ему стукнет под 80. Доживет ли он вообще до «метра»?
– Вы ошибаетесь. Мало кто это себе представляет и пугается из обычных людей. Потому что в прессе постоянно педалируется то, что в науке называется изостатическим повышением уровня Мирового океана. Что это такое? Это такое повышение уровня океана, которое наблюдалось бы (но его никогда никто нигде не наблюдал), если бы земная кора покоилась. На самом же деле мы всегда видим результат сложения двух величин – изменения уровня океана, вызванные глобальным потеплением, и движением земной коры.
Поэтому некоторые города, такие как Осло, Хельсинки, Стокгольм, со страшной силой выпирают из воды. В Скандинавии океан отступает, потому что Скандинавия до сих пор «взлетает» на несколько сантиметров в год после того, как 15 тысяч лет назад освободилась от тяжкого ледяного щита. Стокгольму сотни лет, и его портовые сооружения, построенные во времена Тридцатилетней войны, сейчас находятся на горе – на несколько метров выше уровня моря.
И напротив, Шанхай, Бангкок, Токио, Джакарта – между прочим, я сейчас называю города с 20–30-миллионным населением! – тонут в три раза быстрее, чем изостатический подъем уровня океана. Вы не были в Джакарте?
…Я отрицательно качаю головой. Я не был в Джакарте. И даже как-то не тянет. Что там, в этой Джакарте?..
– А я был и видел! Там построена огромная стена для защиты города от воды. И она уже не выдерживает постоянного напора океана. В результате Индонезия сейчас строит новую столицу – уже не на Яве, а на Борнео.
В течение нескольких ближайших десятилетий утонут Науру, Микронезия, Маршалловы острова, острова Кука, Мальдивы… Всего этого уже не спасти. Маршалловы острова и острова Кука находятся в самой плохой ситуации. Потому как там региональный коэффициент усиления равен 3. То есть если вода в среднем по миру поднимется на метр, у них на три метра. А высшая точка этих островов всего 1–2 метра над уровнем моря. Они нырнут первыми…
Затем настанет черед знаете чего?.. Флорида! Я вообще-то не люблю Америку. Точнее, от «не люблю» до «ненавижу». Но там есть пара мест, которые мне очень нравятся и где я хотел бы провести остаток дней на пенсии, если бы верил в пенсию. Но поскольку академики на пенсию не уходят, это мне не светит, и я просто люблю там бывать. Это чудесное (несмотря на то, что в Америке) место называется Форт-Лодердейл – город миллионеров в 60 км к северу от Майами. Майами – помойка. А Форт-Лодердейл – место для жизни!.. И вот эти-то места тонут со страшной скоростью. Потому что Флорида плоская, она, по сути, представляет собой цепь болот.
Если западному побережью Америки ничего не грозит, оно, напротив, выпирает из океана, и тот за этим подъемом суши не угонится, то восточное побережье – Флориду, Техас, Луизиану – ждет беда. В той же Флориде есть форты времен Гражданской войны (я видел их самолично), которые стоят по пояс в воде в 2–3 километрах от берега, прямо в океане. А всего 150 лет назад они были построены на суше!
– Почему же США, у которых форты тонут, не сильно спешат поддерживать Киотский протокол и всякие прочие Парижские соглашения? И экс-президент Буш, и экс-президент Трамп на них демонстративно чихали с высокой колокольни! Аж сопли летели…
– Трампа в Германии не зря называли «последний неандерталец». Но даже Трамп не возражал против самого факта глобального потепления. Хотя и возражал против необходимости борьбы с ним… Однако позиции Трампа по этому поводу даже в Америке были очень слабы. Америка – это 50, по сути, независимых государств, каждое из которых проводит собственную климатическую политику. И Трамп пребывал со своей позицией в полном меньшинстве!
Даже округ Колумбия, в котором находится город Вашингтон, принял программу по переходу на возобновляемую энергетику и таким образом ведет даже более жесткую природоохранную политику, чем того требует Парижское соглашение. В Америке каждый губернатор может осуществлять ту политику, которую считает наиболее целесообразной! А в числе лидеров, естественно, Калифорния… В результате более 50 % американских предприятий и корпораций, которые являются источниками эмиссии углекислого газа, собираются следовать рекомендациям Парижского соглашения. Трамп мог на словах сто раз выйти из соглашения! Но США из него фактически никогда не выйдут. Собственно, Америка уже сокращает выбросы в течение последних 15 лет! В большей части штатов приняты программы по сокращению выбросов и по приведению энергетики к карбононейтральной.
– Сумасшествие какое-то. Форменное массовое помешательство! С которым лишь коньяк может меня примирить, да и то пока я его пью… Что даст миру эта оголтелая борьба?
– Ничего не даст. Если мы сократим выбросы до нуля, температура начнет снижаться лет через 80, а если не станем сокращать, она не будет снижаться еще лет 200. Быстро остановить потепление может только сама природа. И она это уже делает!
Природа против нас…
Я смотрю через оконные переплеты на бескрайний холод мира и снова прячусь в теплую ракушку, переводя взгляд сначала на камин, потом на коньяк, а затем на Клименко. Я готов к разговору о плохом:
– Не скрывайте. Вываливайте!
– Знаете, в 2012 году я стал одним из авторов фундаментального труда под названием «Атлас современных климатических и геофизических изменений», где были собраны заметные научные силы отечества. В этом довольно объемистом томе проблеме климата было посвящено несколько работ. Причем особо хочу подчеркнуть год – 2012-й, потому что это был год, в котором закончился так называемый Малый Перерыв!
Вы ведь не знаете, что такое Малый Перерыв? И никто практически не знает из широкой публики… Имеется в виду перерыв в глобальном потеплении, длившийся с 1998 по 2013 год, который поверг в шок значительную часть мировой климатологии: было совершенно непонятно, почему объем сжигания органического топлива и, соответственно, эмиссия парниковых газов в эти 15 лет росли огромными темпами, а глобальная температура не менялась…
И потому авторы нескольких статей «Атласа…» утверждали, что это признаки наступающего похолодания. Причем, масштабы похолодания ими прогнозировались довольно значительные – несколько десятых градуса, а это очень много для среднеглобальной температуры. И моя статья была единственной, в которой указывался даже год, когда Малый Перерыв закончится – «не позже 2014». И я снова оказался прав: началось резкое потепление, температура скакнула вверх сразу почти на 0,3 градуса в течение неполного десятилетия.
– Хм… Какие удивительные вещи вы рассказываете! И предсказываете… Я действительно никогда не слышал ни про какой перерыв.
– О! Это удивительное явление даже получило в современной англоязычной литературе красивое наименование Хайэтас, что означает «перерыв», «пробел», «остановка» и сейчас пишется с большой буквы, как имя собственное – Hiatus. Но таких хайэтасов за последние 150 лет было два. Первый – большой Хайэтас – длился примерно с 1940 по 1970 год. О втором, малом, мы уже сказали чуть выше. Природа у обоих одна и та же. И заключается она в противодействии мощных природных факторов нарастающему антропогенному потеплению. Причем последний Хайэтас оказался короче прежнего ровно потому, что антропогенные факторы пока пересиливают природные!
Главная загадка – что же это за факторы, которые способствовали приостановке глобального потепления? Причем в случае первого Хайэтаса речь о довольно успешной приостановке – с 40-х по 70-е наблюдалось даже небольшое похолодание в масштабе нескольких сотых долей градуса среднеглобальной температуры за каждую декаду! И те люди, которые родились в начале века и у которых остались в памяти тридцатые, сороковые и прочие десятилетия, как, например, мои родители, в один голос утверждали, что таких холодных зим, как в 70-е годы ХХ века, они не помнят. А это всего лишь сотые доли градуса падения среднеглобальной температуры!
Почему все происходило так ощутимо и зримо, что оказалось людьми замечено, мы помним: Россия – самый климаточувствительный регион земного шара: изменение среднеглобальной температуры на 1 градус здесь оборачивается скачком в 2–3, а кое-где и в 4 градуса… Кстати, как вы думаете, что является самой чувствительной точкой России в климатическом смысле и одновременно мировым центром изменения температуры?
– Кроме Арктики? Не знаю.
– Москва! Причем не область, а сам город! Лет пять назад я даже опубликовал статью по этому поводу – «Москва как тестовый полигон глобального потепления». Во-первых, Москва находится в центре климаточувствительной зоны, которая сама по себе дает двукратное усиление по сравнению со среднеглобальной. Во-вторых, Москва – самый большой в мире город, расположенной на такой холодной среднегодовой изотерме – плюс 5 градусов. Нигде в мире нет ни одного города не только с населением в 13 миллионов человек, как у нас, но даже и с двумя миллионами жителей, расположенного в таком холодном месте!.. В Южном полушарии изотерма +5 тонет в океане между Австралией, Южной Америкой и Антарктидой, а в Северном она пересекает Скандинавский полуостров в его северной части, где саамы пасут оленей. И потом падает на Москву. Приходится усиленно топить и обогреваться, в результате чего образуется довольно интенсивный «городской остров тепла»… Вот эти два мощных фактора, складываясь, привели к тому, что при глобальном потеплении на 1 градус Москва нагрелась почти на 4 градуса. Подобные цифры встречаются у нас на планете только в Арктике, где никто не живет. А на обитаемых пространствах ничего похожего и близко нет!
Мировая научная и ненаучная мысль, научные и газетные публикации переполнены устрашающими прогнозами о том, что при повышении среднеглобальной температуры на 2 градуса и выше, нам всем конец. Вы наверняка эти ужасные прогнозы слышали.
– Об этом говорит сама Грета Тунберг!
– Именно! Она, как мантру, повторяет обязательства Парижского соглашения, из которых следует, что мы все помрем, если планета нагреется на эти два градуса. Но Москва уже нагрелась почти на четыре! И никто не умер. Напротив, нам стало только лучше, у нас начали расти абрикосы, а скоро будет расти и виноград, мы экономим на обогреве сотни миллионов долларов. А в России в целом стало больше воды в реках и, соответственно, дармового электричества от ГЭС…
Но давайте вернемся к этому замечательному перерыву, который, как я говорил, поверг в шок климатологическое сообщество, и оно от этого шока до сих пор еще не оправилось. Хотя за год до упомянутого выше «Атласа…» ваш покорный слуга этот Хайэтас объяснил, опубликовав статью в самом главном научном журнале России под названием «Доклады Академии наук». Журнал полностью переводится на английский, и они могли бы его прочесть. Естественно, никто не прочел. Точнее, статью прочло человек двести, на нее всего-навсего двадцать цитирований. А там ведь не просто объяснено, что произошло! Там предсказано, что этот перерыв в потеплении закончится в 2013 или 2014 году. Что и случилось с точностью до года – в 2014 году температура уже поползла вверх, снова стало теплеть.
Больше того, в этой статье есть и еще одно предсказание! Там написано, когда это потепление закончится – в 2021 году. То есть в 2021 году мы приходим к очередному Перерыву в глобальном потеплении, который будет чуть покороче и продлится 10–12 лет. Повторяю, это мой давний прогноз от 2010 года. Чудеса научного предвидения! И при этом – никакой реакции научного сообщества, хотя матмодель, которую я использую, не только описывает непонятные науке события, но и предсказывает их! Чего уж больше?
Так вот, исходя из этой модели, нас не ожидает то катастрофическое глобальное потепление, которого так боится весь цивилизованный мир во главе с Гретой Тунберг. Не ожидает по причине противодействия ему мощных природных факторов.
– Ситуация становится напряженной, – говорю я, залпом выпиваю остатки своего коньяка, сразу доливаю еще и на всякий случай подкидываю в камин два полена, пусть трещат, это меня успокаивает. – Что происходит? Какие еще природные факторы мешают процессу потепления и толкают планету в сторону Бориса Годунова?
– Это вопрос на Нобелевку, но вам, как родному, скажу – этих природных факторов несколько… Эх! Не дожить мне до Нобелевской премии! Не дадут мне ее никогда! Только обещают – я не раз слышал в разных научных аудиториях: человек, который объяснит то-то или то-то, сразу получит Нобелевскую премию… Слушайте! Я не просто объясняю, я предсказываю! Где моя Нобелевская премия?
– А что вы на меня так смотрите? Я не брал!
– Я надеюсь, мы с вами проживем еще лет 10–15, и я буду с увлечением рассказывать вам о новом Хайэтасе, потому что мой прогноз в очередной раз сбудется… Как я уже сказал, и те хайэтасы, которые были, и тот, который только начался, вызваны целым набором причин. Конкретно сегодняшний, который начался в 2021 году, вызван сильным снижением солнечной активности. Это раз.
Два. Продаю вам секрет и готов через 13 лет взойти на крест, если мой прогноз не оправдается! Итак: в соответствии с моим прогнозом в течение нынешнего цикла солнечной активности, который начался в феврале 2020 года и закончится в июне 2032 года, произойдет необычайно мощное извержение тропического вулкана, которое сбросит температуру. Именно тропического, потому что тропические вулканы оказывают сильное охлаждающее влияние на климат планеты. Оно будет самым сильным за последние 200 лет. Подобной силы извержения происходят всего несколько раз в тысячелетие.
И, наконец, третья причина – снижение интенсивности Атлантического и Тихоокеанского мультидекадных колебаний. Сейчас они на пике интенсивности, а через два года начнется снижение. Вот все эти факторы и приведут к приостановке глобального потепления.
– Так. Давайте тогда по порядку, ладно? Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец! Вы сказали, снизится солнечная активность. Но ведь про солнечные циклы наука давным-давно знает! Домохозяйку сейчас спроси, и она ответит про солнечные циклы и солнечные пятна.
– Речь не об 11-летнем цикле! Речь о вековом и тысячелетнем солнечных минимумах! Четверть века назад, в середине 90-х годов, я опубликовал об этом статью. Тогда никто из специалистов по гелиофизике не предполагал масштабного снижения солнечной активности, потому что с 50-х до 90-х годов Солнце находилось в своем тысячелетнем максимуме, подобного которому не было пятьсот лет! А я написал, что через два 11-летних цикла мы обрушимся в глубокий минимум.
И опять к вопросу о Нобелевской премии смеха ради… На днях я прочел огромный обзор исследований по солнечной тематике. И там меня одна фраза очень порадовала – «мировое сообщество исследователей Солнца было повергнуто в изумление необыкновенно быстрым снижением солнечной активности за последнюю четверть века». Блин! Читайте мои труды! Там все это было не просто предсказано, а предсказано с точностью до года!.. В этом обзоре исследований было около двухсот ссылок на разные статьи, моей работы там, естественно, не было. Зато была замечательная фраза о том, что «прогноз солнечной активности представляет собой необыкновенную сложность и дальше, чем на один цикл, предсказать ничего нельзя». Елы-палы! Да я уже три цикла предсказал! Три! Причем с расстояния в 25 лет я ошибся с прогнозом всего на месяц!
– Может, вы не в том журнале опубликовали?
– Да в самом забойном! «Solar Physics» за 1996 год, статья Klimenko V.V. Самый главный журнал по этой тематике!
– Не заметили.
– Или не захотели. Говорю же, в асфальт сеем!.. В общем, запоминайте и не говорите, что вы не слышали: в феврале 2020 года Солнечная система вступила в новый, 25-й цикл солнечной активности, который продлится до мая 2032 года. Этот и следующий за ним 26-й цикл необычны тем, что впервые за жизнь нынешнего и даже нескольких предшествующих поколений мы сваливаемся в тысячелетний солнечный цикл. Всем известный 11-летний солнечный цикл на климате почти не отражается. А вот вековые и тысячелетние циклы изменения солнечной активности как раз отражаются! И мы уже вступили в цикл мощного снижения, который по глубине больше походит на минимум Дальтона, а по продолжительности на знаменитый Маундеровский минимум (с возможным перерывом в 28-м цикле (2056–2067 гг.)). А Маундеровский минимум – это пик Малого ледникового периода!
Но, как я уже говорил, снижение солнечной активности – это только одна причина нынешнего Хайэтаса. Вторая – активизации вулканизма. Повторю: в 25-м цикле солнечной активности, то есть до 2032 года, должно произойти исключительно мощное извержение тропического вулкана. И, скорее всего, не одно.
– Кажется, мне нужно еще коньяку… А с чего бы вдруг ваша климатическая матмодель начала предсказывать извержения?
– Хороший вопрос. Почему мы такие умные и знаем об этом, а никто больше не знает?.. Потому что история мирового вулканизма реконструирована в деталях совсем недавно, лет пять назад, а история солнечной активности – примерно двадцать лет назад. И сопоставив эти два архива, мы пришли к такому выводу, к которому не прийти нельзя было…
Но сначала пару слов о вулканах. В этой книге про них уже много рассказывалось, но лишней данная информация все равно не будет. А кое-что нужно и повторить для лучшего понимания, потому как от этого будут зависеть жизни людей в самом ближайшем будущем.
Катастрофическим считается извержение силой от 6 баллов и выше. Последним 6-балльным извержением, с которым столкнулось человечество, было извержение Пинатубо на Филиппинах, произошедшее 15 июня 1991 года. Это локальная катастрофа.
Последнее 7-балльное землетрясение, известное человечеству, произошло 6 апреля 1815 года на индонезийском острове Сумбава, где взорвался вулкан Тамбора. (Напомним читателю, что шкалы извержений и землетрясений логарифмические, то есть 7-балльное землетрясение на порядок мощнее 6-балльного. Вообще, балл – это логарифм вулканических выбросов, выраженный в кубических километрах.) Малыш Пинатубо выбросил несколько десятков кубокилометров. Тамбора вышвырнул 250 кубических километров. Много это или мало? Если 250 км3 расплавленного вещества налить ровным слоем на территорию Москвы внутри МКАДа, оно покроет город слоем в 280 метров, то есть в нем утонула бы вся Москва, кроме Останкинской башни, она бы еще прилично торчала… Такова мощь «семерки».
После взрыва Тамборы на несколько лет наступило похолодание – в районе Нью-Йорка (который располагается южнее Стамбула) в июне выпадал снег, а в Северной Европе два года подряд не было урожая.
Эти два вулканических удара случились во времена Новой и Новейшей истории. А в доисторическое время, в эпоху каменного века человечество столкнулось с четырьмя «восьмерками»! Рядом с ними Тамбора – детская хлопушка по сравнению с артиллерийским выстрелом. Случилось это 87, 74, 38 и 27 тысяч лет тому назад.
Самым мощным из них было извержение вулкана Тоба на острове Суматра 74 тысячи лет назад. Тоба изверг 3000 км3 материала, после чего наступила «вулканическая зима», а среднеглобальная температура понизилась на 3–4 градуса. Но это в среднем! А в отдельных областях Европы она упала на 10 градусов!
Вот примерно чего-то такого мы и ждем… Чтобы вы еще лучше представляли себе, что такое крупное извержение, скажу, что при извержении масштаба «восьмерки» в радиусе 150 километров будет разрушено и погибнет буквально все.
Кроме того, колоссальные извержения никогда не бывают одиночными, они приводят в движение потенциальные вулканические резервуары на огромной территории, поэтому сильные извержения обычно идут кластером.
На сегодня самый известный широкой публике супервулкан – Йеллоустоун. Но он не самый опасный, а просто наиболее популярный, потому что находится в США. А вот самый опасный вулкан мира – Таупо – располагается на Северном острове Новой Зеландии. Он извергался чаще и мощнее, чем Йеллоустоун. И выдавал за свою историю несколько «восьмерок». Таупо может взорваться в любой момент, потому что так называемое «время возврата» его истекло. Ждем-с.
Конечно, существуют специальные службы, целые команды вулканологов, которые постоянно следят за состоянием вулканов. Но, к сожалению, ни один вулкан не обнаруживает полностью свои намерения раньше, чем за несколько дней до извержения. И ни один вулканолог не может спрогнозировать мощность извержения раньше того, как оно закончится. Это печально. Потому что и в Европе тоже есть свои «тикающие бомбы» – Флегрейские поля, например, – огромный старый вулкан неподалеку от Неаполя.
Теперь представьте, население Неаполя с ближайшими пригородами и со всеми окрестностями – на круг около 10 миллионов. И вот, допустим, вулканологи сообщают властям: через три дня вулкан рванет! Да они просто не успеют эвакуировать 10 миллионов человек!
Между прочим, знаменитый Везувий – часть этого большого вулканического комплекса. Его оставшееся в истории извержение, погубившее Помпеи – это «низкая тройка». Флегерейские же поля могут рвануть на «семерку» или «восьмерку», как это было с данным вулканом 40 тысяч лет назад и по одной из гипотез послужило причиной вымирания неандертальцев из-за «вулканической зимы» (она вызвала угнетение растений, соответственно, массовую гибель животных, в том числе бизонов, на которых охотились люди)… А что такое потенциальная «восьмерка» в сравнении с «тройкой» Везувия? Это взрыв в 100 тысяч раз мощнее! Мы не можем себе даже представить катастрофу подобного масштаба! Но мы точно знаем, что эта бомба гарантированно взорвется рано или поздно.
Американцы и немцы проигрывали подобные сценарии. Ну, американцы – понятно, почему: у них «тикает» Йеллоустоун. А немцы? А у них тоже есть своя тикающая бомба в 20 километрах от Кёльна. Это вулканический массив Айфель. Последнее крупное извержение там произошло буквально вчера – 12 тысяч лет назад. И проигрывая эти сценарии, и американцы, и немцы понимают, что избежать многомиллионных потерь населения невозможно.
Так вот! Как я уже сказал, по нашим прогнозам, извержение уровня «семерки» произойдет до 2032 года. Мировая вулканология предсказать этого не может. А ваш покорный слуга может и даже сейчас объяснит, почему.
Еще четверть века назад мы обратили внимание научной общественности (на которое традиционно никто не среагировал), что самые сильные извержения вулканов происходят в эпохи самых глубоких солнечных минимумов. И вот он пришел, этот минимум.
К счастью, человек нагрел атмосферу настолько, что «пригасшее» Солнце не собьет этого потепления, хотя и затормозит глобальное потепление очередным Хайэтасом на 10–12 лет. Однако кластер катастрофических извержений способен сбить среднеглобальную температуру на 0,5–0,7 оС! И если, согласно нашим прогнозам, это случится, то Перерыв, в который мы уже вошли, растянется на десятилетия!
– А потом?
– Дальше температура снова начнет расти, но никогда больше она не будет расти так быстро, как она росла в 70-х и 90-х годах. Тогда скорость потепления превышала 0,2 градуса за десятилетие. А будет расти со скоростью в 2–2,5 раза ниже. И расти она будет примерно сто лет.
– А потом?
– Хм… Два десятка лет назад я представил в «Известия русского географического общества» статью, которая была подвергнута довольно хамской критике, но в конце концов опубликована. В ней написано то, что сейчас уже стало общим местом. А именно: если бы не воздействие человека на атмосферу, мы бы сейчас уверенно продвигались в сторону нового Ледникового периода. Сначала очень похожего на Малый ледниковый период… А затем свалились бы в новое ледниковье в полный рост – уже не малое, а в самый настоящий Ледниковый период. И это произошло бы в течение ближайших четырехсот лет.
Но поскольку в атмосфере за последние 250 лет было накоплено более чем полуторакратное превышение СО2, парниковый эффект будет продолжать поддерживать повышенный температурный режим. Мы отодвинули наступление очередного Ледникового периода на несколько тысяч лет. И теперь собрались с этим бороться!
Мы живем в кайнозойскую эру, в ее завершающей фазе, которая называется эпохой голоцена. Голоцен начался 11 600 лет назад. Голоцену предшествовал плейстоцен. Он длился 2 миллиона лет и характеризовался чередованием коротких межледниковых периодов и длительных ледниковий в соотношении 10:1. То есть из двух миллионов лет 1 800 000 лет длились ледниковые периоды с мамонтами, шерстистыми носорогами и ледовым щитом в 200 м толщиной над Москвой. И всего 200 000 лет на планете было более-менее тепло, вот как сейчас. Наш читатель уже знает наизусть: средняя продолжительность межледниковых периодов всего 10–12 тысяч лет. То есть мы свое уже отгуляли, наш срок вышел. Понаслаждались – пора заканчивать проект «цивилизация». Но если «зеленые» и прочие экологисты не заставят нас убирать парниковую углекислоту из атмосферы, то тепло, давшее жизнь нашей цивилизации, продлится еще столько же, то есть окажется вдвое длиннее, чем естественное межледниковье. И тогда мы еще поживем!
– Хоть бы они все попередохли, эти «зеленые»!
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.