Текст книги "ОХОТА НА ЦИКЛОПА"

Глава десятая
План

Вот уже двое суток, «Циклоп» валялся на диване у Соньке по кличке (винтовка). Он, словно побитый в боях кабель, зализывал у нее боевые раны, планируя операцию по выявлению и нейтрализации киллера.

Сонька была в городе личностью знаменитой. За двумя ходками в места лишения свободы, она ничуть не изменилась. Её тело и внешность выдержанное на перловой лагерной диете оставалось такими же очаровательными и манкими, как и в молодые годы. Вряд ли кто из мужиков, мог распознать в ней коварную воровку на доверии, ибо её лицо завораживало и тут же обезоруживало. А еще она была начитана. От нее прямо веяло какой– то аристократией в сочетании с женственностью. В отличии от хабалок, она по фене никогда не ругалась. В своей квартире сборищ и попоек не устраивала. С местными бомжами и приблатнеными не зналась. Сонька была бабой чистоплотной и аккуратной. В гнездышке своем блюла идеальный порядок. Менты по долгу службы Соньке старались не досаждать. Документы она держала в исправности и на осложнения с законом откровенно не шла. Менты знали, что за несанкционированное вторжение в порядке служебного рвения, они могли получить служебное несоответствие. Поэтому никогда в гости не захаживали. Кого боялась Сонька, так это Санникова Валентина прозванного в народе «Циклоп». От простых ментов, «Циклоп» отличался авантюрной и дерзкой харизмой. Как мента она не могла его терпеть, но как мужика просто боготворила и подпустила к своему телу лишь тогда, когда был он уволен на пенсию по ранению. Появление Валентина в своем доме она связала с судьбой. Его кровоточащая рана на голове стала поводом для её полной капитуляции. Забыв про то, что Валентин был ментом, Соня не с того, ни с сего окружила его настоящей материнской заботой. Валентин почувствовав к себе интерес, решил остаться у Сони до полного выздоровления, а там и… Как всякая женщина, Соня настроилась в отношении Санникова серьезным образом. Присутствие мужчины в доме, старалась использовать только во благо себе. Она знала, что Санников был мужиком одиноким и до ласки голодным. Его бывшая жена после боевого ранения кормильца в глаз, не смогла удержаться от соблазна заглушить горе алкоголем. Ради успокоения нервов она в отсутствие мужа начала сильно пить. Через год втянутая «зеленым змием» в бездонную пучину она опустилась до уровня плинтуса и всего за один год сгорела, как свеча. Встретила Света свою смерть в пьяном угаре от сердечной недостаточности. Окоченевший труп её нашли утром сидящим возле забора. С тех пор, как Валентин похоронил жену, в течении двух лет он жил один.

После последней отсидки Соня, по протеже местных «воров» и авторитетов была пристроена в отель «Оазис» администратором ресторана. Ресторан она держала под полным контролем. Местные бандиты были постоянно с информацией о богатой клиентуре, которая оставалась на постой. К своей зарплате имела Соня всегда хороший приварок. «Циклоп» знал об этом по оперативной работе, поэтому держал эту женщину в своих руках, как пойманную голубку. Мог казнить, а мог и миловать. Доверял «Циклоп» Винтовке, как самому себе. От нее в отличие от других баб веяло не бабской болтливостью, а настоящей мужской надежностью. «Циклоп» по мере выздоровления сосредотачивал свои действия на поисках убийцы. Валентин понимал, что еще пару недель и следственный комитет выйдет на него и спросит, где он был в те дни, когда были убиты и Афанасьев и Солдатов. Санников знал, что виной всему станет его мобильный телефон, который он засветил в сети. Вопреки здравому смыслу Валентин не залег на дно. Наоборот сменив телефон и симку, решил первым прозондировать почву. В один из дней, он, как ни в чем небывало появился в местном РОВД.

– Привет Валентин, – поздоровался с ним дежурный по РОВД, который курил на крыльце, – я слышал, тебя недавно уволили.

– Было дело. Говорят, что с одним глазом я не могу служить верно Родине, – сказал Валентин, пожимая ему руку. Уволили суки капитаном. За ранение на Кавказе всего двенадцать тысяч пенсии. С квартирой тоже меня кинули, живу сейчас у матери. Вот так в 45 лет я остаться без жилья и пенсии.

– А, к нам каким ветром?

– Хочу, как бы на работу пристроиться вольнонаемным. Может завгаром, или каким сантехником или заведующим КПЗ?

– Сочувствую, но лично я ни чем тебе помочь не могу. Это тебе надо к начальнику РОВД полковнику Семенову. А ты сам знаешь, раз в управлении на тебя есть приказ о списании, то и Семенов вряд ли захочет тебя взять даже сантехником. На хрена ему Валентин, этот гемор?

– Слушай, Леша, а кто там, на старом поселке сгорел несколько дней назад, – как бы невзначай спросил «Циклоп». – Я, слышал краем уха, что кого– то убили, а потом дом вроде подожгли.

– А, было дело. Сэм, такой – Маслов. Местный криминальный авторитет, как у нас говорят. Что– то с кем– то он не поделил. Федоров Витька старлей из криминальной полиции его дело вел. Ты его знаешь, он в отделе у нас раньше работал, а потом его перевели в управление.

– А при чем тут Федоров, там же жмур, а это же дело областного следственного комитета, – спросил Валентин.

– Витька, передал дело в московский СК. Я точно не знаю, но там вроде ствол нашли, который по делу заказного жмура в Москве проходит. Ну его типа подрядили от московского следственного комитета быть представителем по этому делу в нашем районе.

– А понятно теперь! Ладно Леша, пойду я дальше искать работу, – сказал Валентин, с унылым видом и подав руку попрощался.

Сейчас Циклопу стало ясно, что пистолет вместе с Сэмом не сгорел. Раз Федоров, передал дело москвичам, значит, экспертиза установила, что оружие причастно к двум убийствам, а значит москвичи будут играть в этом деле основную партию пока все дела не сольют в одно делопроизводство и не найдут киллера. Эти будут копать не один год, но установят, кто это был, и за что были убиты поисковики.

Пока его новая пассия Сонька «винтовка» в поте лица трудилась в отеле, Валентин сидел у нее в квартире, привыкая к семейной жизни.

– Как ты, мой котик?! Не соскучился ли ты, по своей кошечке?! – Каждый день по возвращении говорила его подружка, обращаясь к предмету своего воздыхания.

– Скучно мне! – отвечал «Циклоп». Он страстно, словно молодожен впивался в пухлые Сонькины губы, и, вдавливая её своей грудью во входную дверь, начинал заводить. Соня покорно отпускала сумки с продуктами на пол и отдавалась напору Валентина прямо в прихожей. Она инстинктивно задирала ножку, облаченную в колготки, и в этот миг сильные руки Циклопа подхватывали её, и тащили в комнату на кровать. Сердце зрелой женщины замирало в предчувствии бушующей страсти. Валентин после дня безделья не мог терпеть одиночества. Его страсть, его желание вспыхивали с такой силой, что он был просто не в состоянии адекватно мыслить. В Соньке его всегда влекло страстное желание её плоти и её азарт. Вид сексапильного тела, приводил его в закипающий вулкан, и он, потеряв голову, бросался в этот омут любви.

Как настоящая красивая и желанная баба в нижнем белье Сонька знала толк. Поэтому денег на ажурные лифчики и трусики никогда не жалела. От её белья, поясков подвязок и чулочков «Леванте», Валентина трясло, словно под действием разряда электрического тока. Он падал перед своей богиней на колени и в порыве страстных поцелуев, стягивал с нее зубами все, что мешало наслаждению её роскошным телом. Соня в такие минуты любовных игрищ, отключала свое сознание и впадала в пучину страстей. Сонька в такие минуты мечтала только об одном: Она, не смотря на свой статус воровки хотела выйти за Валентина замуж. Она просто бредила идеей нарожать ему много– много маленьких деток. Соне казалось, что эти любовные игры, порождают в её фантазиях начало каких – то долгосрочных отношений в которые она хотела верить. Годы, проведенные в колонии, отрывали её от естественного желания любой бабы быть счастливой. После грязных лагерных бараков, бельевых вшей и конченных наркоманш, ей страшно хотелось семейного тепла и уюта. Каждый день на зоне, она мечтала, что у нее обязательно будет такой мужик, как Валентин. Она, не смотря на свои тридцать семь лет, родит ребеночка, который будет только её. Соня решила, что остаток жизни она посвятить себе любимой, а не воровскому промыслу. К этому времени ей уже давно до тошноты надоела вся эта блатная, и полная опасностей воровская жизнь.

Санников Валентин, столкнувшись с женщиной в семейной жизни всего один раз, больше не испытывал желания искушать свою судьбу вторично. Сонька очень нравилась ему. В ней было что– то такое, что могло бы склонить чашу весов в сторону брачного союза. Именно этого, он и боялся больше всего на свете. Вступив на «тропу войны», в надежде заработать капитал, он не мог гарантировать счастливую и безопасную жизнь своей второй половинке.

– Ты сегодня довольна мной?! – Спросил Валентин, целуя алые Сонькины губы. Может, пришла пора перекусить, а тоя целый день на диете? Давай – тащи, свои баулы с ресторанными объедками, будем питаться! – сказал Валентин, ощущая накативший приступ голода.

– Одну секунду мой повелитель, – сказала Соня, не шелохнувшись.– Только сказать хочу тебе, что я не настолько опустилась, чтобы потчевать тебя милый ресторанными объедками. Ты, понял мой дорогой! – сказала Сонька, с обидой в голосе. – Следующий раз скажешь мне такое, будешь питаться в кафешке.

Валентин по тону Сонькиного голоса ощутил, что совершил глупость, сказав про ресторанные объедки. Мгновенно превратившись в белого и пушистого кролика, он нежно поцеловал ей ручку и, виноватым голосом сказал:

– Прости меня Сонечка, безделье убивает во мне мужскую личность.

– А, то смотри мне мент, я тебя быстро отправлю на вольные хлеба. Мне здесь нужен мужик, а не утилизатор пищевых продуктов. Тебе ясно?!

– Ясно мой свет, – ответил «Циклоп» целуя её ручку.

Валентин знал, что Сонька баба с гонором. Был бы он рабочим ментом, её выпады были бы пусты как пивная банка. Но сейчас она была хозяйкой положения и поэтому его молчание и покорность были как ни как кстати. Валентин знал, что Сонька не посмотрит на то, что он в нее влюблен по настоящему. Она одним словом – нет, может поставить точку в их отношениях и тогда путь к богатству будет сдвинут далеко в темный угол. Сонька как воровка на доверии и красивая баба была нужна Валентину в качестве подельника вместо Сэма. Её присутствие в деле увеличивало его шанс на успех. Любой мужик, встретив такую женщину, как она, терял голову вместе с бдительностью.

– Ну что ты милый, сохнешь, как тарань на веревочке! Будешь ты, сегодня питаться или нет? Я пру из ресторана отбивные, антрекоты, эскалопы, не для того, чтобы ими котов кормить. Все для тебя мой ясный свет? – говорила ему Соня, видя, как Валентин в раздумьях вновь ушел в себя.

– Да, я так – задумался малость, – ответил он стараясь скрыть печать грусти.

– Что с тобой Валек? – спросила Соня, видя, как в одно мгновение у него пропал аппетит.

– Трясет меня, что– то. После того, как Сэма привалили, я теперь, словно потерян. Серегу убили прямо на моих глазах. В тот вечер мы у него кушали курицу. Пили водку. А потом бац – бац и все Сэм труп. Я сидел за столом напротив него. Ему, попала пуля в затылок. А меня лишь чиркнула по темечку. Сантиметр ниже и меня бы рядом с тобой не было.

– Бедняжка! Тебе Валентин, надо отдохнуть. Давай мой ясноглазый, водочки выпьем за нас с тобой! А Сэму завтра в церкви свечу поставь и закажи панихиду, тогда он отпустит тебя.

– Я сегодня в РОВД ходил. Делом москвичи занялись. Следственный комитет занимается раскрытием.

– А тебе чего волноваться?

– Знаешь, я Соня, из– за бабок подписался в это дело. Остаток жизни не на ментовскую пенсию по инвалидности, а на хорошие деньги прожить хочу с тобой, на берегу моря.

– На работе блатные говорили, что Сэма убили, якобы из– за какого– то долга. – Это правда?! Говорили, что он в карты на зоне проигрался, а отдать долг совсем не мог, – спросила Сонька, давая ход свежим сплетням. – Может это правда?

– Сонь, я скажу тебе честно, Сэм в картах, даму от туза отличить не мог. Он карты никогда в руки их не брал. Я знаю наверняка. Сэма приговорили за то, что он подался в киллеры. У него заказ был. Ему так– так хотелось заработать денег, что из– за этого он пропустил пулю. Он мне в тот вечер хотел рассказать что почем. Тут вдруг кто– то позвонил. Он при мне поговорил с заказчиком и собирался на завтра ехать в Москву на стрелку! Остальное я тебе уже рассказал, – сказал Валентин, и, открыв в стенке бар, достал бутылку коньяка и две рюмки.

– Выпьешь со мной!

Соня одобрительно кивнула головой. Валентин налил коньяк и подал ей прямо в постель.

– За упокой души Сергея Маслова, – сказал Валентин, и проглотил напиток за один глоток.

– Слушай Валек, ты знаешь, покойниках плохо не говорят, но в данном случае он просто дурак! – сказала Сонька и тут же подняв рюмку и пригубила напиток, и, взяв дольку лимона, прикусила её, подставив язык под каплю сока.

Соня была из тех баб, кто знал меру. Лишнего она не пила и никогда не опохмелялась. Свежи были в памяти смерти её подруг, так рано ушедших по вине водки. Алкогольный кайф для неё, ни как не мог сравниться с удовольствиями секса и красивой жизни. Она не могла позволить себе разгульного пьянства, которое ставило на благополучии точку.

Валентин прошел на кухню разгрузил сумки с продуктами и, наложив в тарелку картофель фри и отбивную, вставил еду в микроволновку.

– Спросить тебя хотел да стеснялся. Ты по своему профилю еще работаешь? – спросил «Циклоп», намекая на её бывшую воровскую деятельность.

– А с какой ты, целью интересуешься?! Может ты меня, потом сдашь, чтобы квартиркой моей завладеть? – сказала она, пристально глядя ему в один глаз.

– Ты дурочка! Ты, что совсем с головой раздружилась! Я уже полгода, как на пенсии по инвалидности. Мне больше ментовка никогда не светит. Я уже свое отслужил! Я хочу сменить профиль и открыть частное сыскное агентство. Тебя Соня, хотел качестве консультанта взять! Соответственно за хорошую оплату. Я видел краем глаза того урода который Сэма привалил и в меня стрелял. Я найду его. А ты поможешь мне развести его на бабки – лады?!

– Лады, если ты женишься на мне.

Валентина, словно облили холодной водой.

– Ты, что делаешь мне предложение, – спросил он, потягивая из бокала коньяк.

– А почему бы и нет. Как мужчина ты мне подходишь на сто процентов. В тебе есть харизма и деловая хватка. Я дам тебе ласку и ты, мой бедненький котик будешь мой! Тебе, наверное, было сильно страшно и больно, когда в тебя стрелял этот гадкий убийца? Иди к своей кошечке, я тебя приласкаю! – сказала слегка подвыпившая Сонька, и, обняв Валентина, завалила его на диван. «Циклоп», растроганный таким к себе вниманием, припал к Сонькиной груди. Он начал страстно поцеловать её в пышный бюст, который благоухал дорогими французскими духами. Ощутив губами женскую плоть, он словно перешел на второе дыхание. С каждой минутой его организм, желал её с новой силой. Сонька застонала, глубоко задышала, словно паровоз на подъеме и вся её нижняя часть тела, стала извиваться подобно змее, которая попала на горячие угли костра…

– Ты, мой принц! Ты мой герой! Заскулила она, и впилась в рот Валентина, кусая в порыве страсти его горячие губы. Санников понял, что Сонька вряд ли ему сможет отказать. Она теперь его женщина, которая пойдет за ним хоть на край света.

Глава одиннадцатая
Капкан для Кота

Тимофеев получив ориентировку на Кота, тут же получив добро на наружное наблюдение, и вечером оперативная группа прилипла к нему, словно банный лист. Каждый день ближе к обеду Кот «выходил на работу». Он тусовался по Измайловскому вернисажу «АБВГДейка», вынюхивая ту информацию, которая всегда приносила ему хорошую прибыль. Все его действия и связи, тут же фиксировались оперативниками и записывались на цифровую видеокамеру.

В один из выходных дней, когда рынок бурлил, словно, проснувшийся по весне муравейник, в поле зрения наблюдения случайно попала эффектная блондинка. Она столкнулась с Котом и её замшевые перчатки цвета «беж» случайно упали в весеннюю жижу.

– Глаза разуй, прешься ты, словно, бык за стадом, – сказала Сонька и с сожалением посмотрела на свои перчатки.– «Merola» ценой в пятьсот долларов. Ну и хрен с ними.

Кот бросился поднимать и извинятся, но Сонька туго знала свое дело и, посмотрев на реакцию Кота как– то обыденно сказала:

– Сдай в химчистку, а потом своей телке подаришь, остолоп…

– Простите, но я не хотел, – стал извиняться Кот, протягивая перчатки.

– Ты, что овечка, луга попутал? Забери себе эти перчатки, жене или любовнице подаришь.

Сонька взглянула на Котовского взглядом полного равнодушия и, блеснув золотом и бриллиантами колец, подобно удаву загипнотизировала Кота, словно кролика. При виде такой импозантной дамы Кот не мог и не имел право упустить шанса на знакомство. Он был готов вывернуться на изнанку, но должен был заслужить у этой фурии прощение.

– Я, куплю вам новые, – сказал он, не сводя с Соньки глаз.

– Ну– ну и как ты, себе это представляешь мужлан? Поедешь в Италию или Канаду? – ехидно спросила Соня, давая Коту шанс на реабилитацию.

– Я и в Москве спокойно достану, – ответил он. —Через два часа у вас мадам, будут новые перчатки и я буду не я, если не реабилитируюсь перед вами.

Кот достал мобильный и кому– то позвонил. После недолгого разговора он подошел к скучающей Соньке и пригласил в ресторан на чашечку кофе, пока его шестерки выискивали по бутикам новые перчатки. Соня охотно согласилась. Ведь задача, которую поставил перед ней «Циклоп» заключалось именно в этом. Кот сам решил продолжить отношения, и это была его ошибка.

Не смотря на один глаз, бывший опер Валентин Санников среди тысяч людей, моментально вычислил наружное наблюдение, которое висело на хвосте у Кота. Это факт по новому расставлял фигуры, на этой «шахматной доске». С одной стороны, этот фактор усложнял дело, а с другой– с другой стороны у Санникова был шанс влиться в компанию любителей военного антиквариата, которые прибывали здесь в изобилии. Теперь разобраться с убийцей Сэма, он мог в любое время. В этом Валентин проблемы для себя не видел. Целью, которую наметил Санников, была главная фигура этой партии. Это ферзь. Это тот кто стоял над Котом и был заказчиком всего этого шоу. Это тот, кто дергал за ниточки, приводя в движение весь этот криминальный театр. Санникову нужен был настоящий «хозяин». Ментовское наружное наблюдение, могла вполне сыграть на руку Циклопа Валентин, как бывший мент знал, что наблюдение может продолжаться не один день. Пока опера соберут данные, связи и прочую оперативную информацию, может пройти неделя, две, а этого времени вполне хватало, чтобы во всей этой Москве найти нужного ему человека. Главной задачей, было вывести Соньку из– под наблюдения. Её смазливая физиономия, значилась в картотеке и вполне могла быть опознана. Случайное знакомство подозрений не вызовет, а вот общение может стать объектом более глубинного наблюдения. Валентин опасался, что опера могут установить не только её личность, но и место жительство Соньки. Такой расклад Валентина не устраивал, с явной потенциальной опасностью. Ему сейчас, как оперу с десятилетним стажем, было прикольно наблюдать за действиями бывших коллег. Такую работу, обычно поручают не маститым операм, а сопливым стажерам из полицейского колледжа и этот факт облегчал Санникову задачу.

Валентин, достал мобильник и набрав Сонькин номер, стал со стороны наблюдать за её реакцией.

– Соня, ты сейчас в панику не вдавайся. Ты знаешь, что за Котом пасут менты? Ты лучше забей с ним стрелку на завтра. – сказал Валентин, наблюдая за объектом воздыхания из далека. Не суетись детка, сваливай аккуратно.– Понятно?

– Да, да милый, я уже выезжаю! – Ответила Сонька.

– А как же перчатки мадам? – спросил Кот, расстроившись.

Сонька достала из кладча визитку и положила перед Котом.

– Вот мой телефон. Звоните, и мы встретимся, чтобы найти точки соприкосновения. А вы Игорек, славный малый. С самого начала вы мне не понравились, но сейчас– сейчас я вижу, что вы душечка…

Кот, ласково улыбаясь, приподнялся и поцеловав Сонке ручку, галантно помог ей привстать из– за стола.

– Так я могу надеяться на вас Игорек? – спросила она, еще больше втягивая его в свои сети.

– Разве я не заслуживаю доверия? – спросил Кот, и сопровождая новую знакомую вывел её из ресторана. – Я позвоню вам, как только мои ребята привезут перчатки.

Сонька приветственно пошевелила пальчиками и уверенно направилась к выходу. Она знала, что Валентин где– то рядом с ней и поэтому не переживала. Выйдя к гостиничному комплексу, она остановилась, ожидая Санникова. Валентин, со стороны наблюдал за своей подружкой и когда убедился в отсутствии за ней наблюдения, подошел к ней.

– Ну и как он тебе? – спросил Валентин.

– Да так. Щенок. Он никогда не станет настоящим матерым кобелем. Я ему китайскую кожгалантерею за итальянскую фирму «Merola» впарила, он и клюнул. Пришлось корчить из себя аристократку и бросить их в урну. Визитку мне дал.

Соня протянула кусочек картона, и его глазам предстал номер телефона, который был входящим на телефон Сэма в момент его убийства.

– Он, даже номер не сменил придурок. Если это его телефон, то понятно, почему на его хвосте сидит УБОП. Возможно, по оператору отследили, а возможно и по связям в зоне, – сказал Валентин, пряча визитку в портмоне. – Ну что Соня, с почином тебя! Нам надо вспрыснуть твой дебют сыскаря надомника, – сказал Валентин, обнимая её за талию.

– Я не прочь перекусить, – ответила Соня, улыбаясь Циклопу и выпить тоже. А то я что– то озябла.

– У нас Сонечка небольшая проблема. МУР у Кота на хвосте сидит. Нам надо быстрее делать дело и сваливать, чтобы не попасть под зоркое око наружного наблюдения компетентных органов, – сказал Валентин и махнув рукой остановил такси. Открыв двери, он помог подружке разместится на заднем сиденье и, усевшись рядом сказал:

– Давай шеф, гони на Первомайскую в район кинотеатра.

Таксист, повинуясь пожеланиям клиента выехал на Сиреневый бульвар и, лавируя среди машин, московских обывателей, поехал в сторону Первомайской. Там в районе девятой Парковой «Циклоп» снимал однокомнатную квартиру. На первое время гонорар за двоих «жмуров» позволял ему и Соньке существовать в столице. Но этого было недостаточно, чтобы чувствовать себя совершенно свободным и состоятельным человеком.

– Тебе не страшно, – спросил Валентин, прижимая Соньку к себе.

– Да нет! Ты ведь рядом и я знаю, что с нами ничего не станет, – ответила она, и положила свою голову на плечо Валентину. В эту секунду Санникова, словно пронзила стрела Купидона. Сердце заныло, и он почувствовал, что влюблен в эту женщину всей своей душой. «Циклоп» обнял подружку и прижал её к себе с небывалой нежностью.

– Когда он позвонит тебе, на встречу первый раз не соглашайся. Сошлись, что нет времени. Пусть немного понервничает.– сказал Валентин, инструктируя своего «агента».

– Там Валек, не с кем флиртовать. Он хочет из себя показать значимую фигуру, но повадки у него лакейские. Я его разведу на раз, – сказала Соня, ежась к Валентину.

– Надо нам Кота, вывести из– под наружки МУРа, – сказал Валентин, – менты нам всю малину могут обгадить, если доберутся до этой твари раньше чем мы. Пока они собирают на него связи и доказуху, он в безопасности, но стоит только найти на него хоть какой– то компромат, будет он сидеть на киче в тот же день. А там увы, у меня нет связей.

– Каким образом, – спросила Соня.– Я же не приду и не скажу ему: Игорек, по моим данным за вами пасут менты…

– А почему бы и нет?! Ты, в его глазах наберешь очки и поднимешься еще на один уровень выше.

За разговором не заметили, как приехали. Валентин достал деньги рассчитался с таксистом и вышел из машины. Подав руку, он помог своей подруге покинуть салон.

Валентин уверенной поступью открыл двери в ресторан. Он как подобает джентльмену, пропустил вперед объект своего воздыхания, придерживая двери. Выбрав в зале местечко, парочка расположилась в тихом и укромном местечке. Здесь было тепло и уютно и не было лишних ушей дневных посетителей. Суета мегаполиса осталась за стенами. Обстановка навивала на откровенный разговор, но не романтический ужин.

– Кот, еще тот ловелас. Не успели мои перчатки долететь до грязи, как он уже предложил мне купить новые.– Сказала Соня, доставая из кладча сигареты.– Я была вынуждена строить из себя замужнюю респектабельную девушку.

– А, что ты сомневаешься в этом? – спросил Валентин. – Ты красива! Хороша собой, а богатство Сонечка, это дело наживное. Ради богатства мы и делаем это дело. Я еще тогда почувствовал, что здесь пахнет большими бабками.

За разговором не заметили, как к столу подошел официант.

– Здравствуйте! Будете кушать?

«Циклоп», открыв меню, долго всматривался в список блюд. Не выдержав изнурительной процедуры, он сказал:

– Давай милейший, выпить нам и закусить! Графин водки и больше хорошего мяса.

– А дама будет, что пить? – спросил официант.– Вино, ликер, бренди?

– Дама пьет русскую водку, – раздраженно сказала Сонька, и, достав из пачки сигарету, хотела было уже закурить. – А, еще дама курит и вполне довольна жизнью!

Официант улыбнулся и повернул к ней табличку с надписью «У нас не курят».

– Черт! – сказала Сонька, и нервно сломав пальцами сигарету, бросила её в пепельницу, которая почему– то стояла на столе, как память о золотых днях свободы.

Официант, приняв заказ удалился.

– Зануда, – сказала Сонька, обращая свой взор в его сторону.

– Так сейчас Соня, везде курить запретили. Идет борьба с курением. У тебя в ресторане тоже, наверное…

– Я, уже забыла! Это, наверное, от волнения?

Разлив, принесенную официантом водку, Валентин символично чокнулся со своей подружкой и одним глотком осушил посуду. Сонька лишь пригубила. Закусив салатом, она тихо проговорила:

– Валентин, ты о чем– то все думаешь и думаешь. У меня создается такое впечатление, что ты сейчас просто не со мной, а где– то там – в небесах.

– А ты Сонечка, не впечатляйся! Мы с тобой между прочим, ввязались в смертельную драку, а в таком мероприятии главное это не пропустить удар. Вот я и думаю, как нам взять под наш контроль всю эту столичную камарилью. Меня забота о будущем заставляет думать о нашем с тобой благополучии. В этом случае клиента нужно передумать, а потом уже щепать его как липку. Это может быть единственный шанс в жизни, когда можно за один раз хапнуть столько бабла, что хватит и тебе, и мне, и даже нашим детям.

– И нашим детям, – переспросила Сонька, открыв рот от удивления.

Она была готова ко всему. Он желала этого мужчину и готова была пойти за ним на край света, но она никогда не думала, что Валентин первый заикнется о полноценной семье.

– А что разве я не похож на того кто может иметь детей, – переспросил «Циклоп», просто и обыденно, что говорило о принятом им решении.

Время за обедом пролетело незаметно. Графин опустел, но закуска сделала свое дело, нейтрализовав алкоголь. Впереди был вечер, который должен был быть не менее продуктивный, но уже по– семейному романтичный. Валентин планировал во время встречи Кота с Сонькой, приставить ему свои уши и глаза, чтобы потом анализировать ситуацию по истинным данным. Необходимо было знать, чем располагает следствие, и как это обернуть себе во благо, чтобы благодаря этой информации, можно было держать Кота за жабры. Как у бывшего мента, у Циклопа, оставались в Москве еще стародавние связи. Вновь взяв такси он, и Сонька поехали на Электрозаводскую. Там жил знакомый Валентина, который разбирался в электронике, словно Бог. Тот вполне мог помочь Валентину в сборе информации, потому что у него была куча всевозможных шпионских прибамбасов.

– Мы куда теперь, – спросила Сонька, устраиваясь на заднем сиденье.

– Тут не далеко, на Электрозаводскую. Заедем к одному пареньку. Я с ним в свое время на Кавказе служил. Его позывной тогда был Механик, – рассказывал Соньке Валентин историю своей жизни.– Раньше в оперативном отделе служил.

Дверь открыла пожилая женщина с седыми волосами, крашенными в чернильный цвет. На её переносице висели очки. Глядя поверх, она скрипучим голосом спросила:

– Что изволите?

– Я бы хотел видеть Петра! – сказал «Циклоп», улыбаясь до ушей.

– А, Это вы Валентин! Я же тебя знаю! Ты с моим Петром пять лет назад служил на Кавказе. Он мне рассказывал.

– Да, Елена Петровна, были в нашей жизни приключения, – ответил «Циклоп».

– Петенька, зайчик мой, к тебе пришли! – позвала сына седовласая женщина и пригласила гостей пройти в квартиру. Из комнаты вышел «заяц» лет сорока пяти. Длинные до плеч седые волосы, были перевязаны резинкой от трусов, на которых висела часовая лупа. От мужчины пахло канифолью, алкоголем и табачным дымом, низкосортного табака. При виде посетителей, он обрадовался, и, протянув руку, подошел к Валентину и обнял его.

– Валек, сколько лет сколько зим?! Ты еще жив старый чемодан! Я даже не предполагал, что я, когда – нибудь, тебя увижу еще на этом свете. Проходи Валек, пожалуйста в мой офис! – сказал «Механик» и «Циклоп», зашел в комнату. Следом за ним, погружаясь в атмосферу творческого беспорядка, вошли и нежданные гости.

– Знакомься Петро, это моя жена. Мы в Москве по делам фирмы. Вот я и решил навестить тебя, как бывшего сослуживца и товарища по оружию.

– Меня звать Шабанов Петр. Мы с вашим мужем пять лет назад на Кавказе пили вино и кушали шашлык, – сказал Петр лукаво, целуя Соньке руку.

– Я наслышана от Валентина о ваших приключениях, – ответила Соня.– Об этом писали не только газеты, но и вещало наше российское телевидение.

– Сонечка, золотко мое сусальное, побудь тут. Мы с Петрухой решим сейчас один вопросик. Надеюсь, это скоро и не займет много времени. А ты пока Елену Петровну развлеки разговором, о вашем, о женском.

Войдя в комнату Петра, «Циклоп» немного удивился. Кругом были полки, на которых грудились кучи всякой аппаратуры. Стоящий на столе осциллограф, мелькал извилистыми зелеными линиями. Вся комната провонялась запахом канифоли. По виду этого «офиса» можно было судить, что для женского пола, это помещение закрыто, словно церковный алтарь. Это было лежбище настоящего электронщика.

– И что привело тебя? – Спросил Петро. Я чувствую, что ты не просто так. У тебя проблемы?

– Да, есть проблемы, но они решаемы. Я смотрю, ты Петруха, совсем не изменился. С твоими талантами можно было такие бабки настругать. А ты вот сидишь и нюхаешь канифоль и ремонтируешь чужие магнитофоны и телевизоры.