Текст книги "Первоязык первоэтноса. буквогеноизное корнемоделирование"

«Эдуард Лартэ в последующее за раскопками в Ложери-Бас годы скрупулёзно обрабатывал коллекции из гротов и «внешних стоянок» Перигора, подготавливая к изданию фундаментальный труд – «Аквитанские древности», – посвящённый культуре человека «ископаемой эпохи» Франции. Одной из главных заслуг этого труда стало подразделение культуры палеолита на несколько этапов. Для каждого из них Лартэ выделил наиболее характерное животное: пещёрного медведя, мамонта, северного оленя и зубра, а также определил особенности каменной индустрии на тех же стадиях.

Это была первая и, как стало теперь ясно, основополагающая по значимости периодизация древнейшего прошлого человечества, убедительно обоснованная, с одной стороны, переменами в животном мире, а с другой – изменениями в способах обработки камня. Отныне культура охотников «допотопных времён» не могла более восприниматься как нечто единое и застывшее. Она эволюционировала и совершенствовалась от древнейших стадий, представленных стойбищами в гротах Мустье и Лезейзи, к более поздним, которые характеризовались материалами «внешних стоянок» Ложери-от, Ложери-бас и Ля Мадлен. Представленная Лартэ картина развития ранних культур каменного века стала своего рода эталоном для других исследователей Западной Европы». (В.Е.Ларичев. «Прозрение», стр. 89—90.)

*****************************************************************************

Андропогенез

Проблема происхождения, как самого человека, так и жизни на земле в целом, всегда была в центре внимания цивилизованных сообществ и вызывала яростные споры среди сторонников идеалистической и материалистической доктрины развития жизни на земле.

Мнение тех, кто защищает концепцию происхождения человека разумного, то есть палеоантропа – кроманьонца палестинского, в недрах неандертальского вида, наиболее полно выражена во фрагменте, взятом из книги А. А. Алексеева и А. И. Першиц «История первобытного общества»: «Каково место неандертальского типа в истории подсемейства гоминин? Ясно, что он сложился на базе морфологического типа древнейших гоминин раннего и среднего плейстоцена, от которых отличается рядом прогрессивных признаков. Но представление об участии этого типа в формировании антропологических особенностей современного человечества на протяжении многих лет вызывало ожесточённые возражения. Неандертальский тип рассматривался как тупик в развитии, не оставивший следа в последующей эволюции рода Хомо. Однако такая точка зрения не учитывала морфологической преемственности между Homo primiqenius и Homo sapiens, а также полностью игнорировала, как мы убедимся ниже, археологические данные, свидетельствующие о сложении верхнепалеотической культуры на основе культуры неандертальского человека. Исходя из этих факторов, отечественные и многие зарубежные антропологи защищают теорию неандертальской фазы в развитии человека современного вида, впервые сформулированную известным чешским антропологом, работавшим в США, Алешем Хруличкой. Согласно этой теории, неандертальский человек является предком современного, а морфологический тип последнего сформировался в результате перестройки неандертальского типа.

…Известным пережитком представления о глубокой древности антропологического типа современного человека и его, независимого от неандертальского типа, происхождения, является защищаемая некоторыми западноевропейскими специалистами теория пресапиенса, или, дословно, «предчеловека разумного.»

По этой теории, во второй половине среднего и в начале позднего плейстоцена одновременно с неандертальцами существовали люди иного морфологического облика, у которых отсутствовали или были слабо выражены типичные неандертальские черты. Эти люди и послужили предковой формой для современного человека.

Теория пресапиенса основывается на результатах изучения морфологических особенностей черепов из Сванскомба в Англии и Фонтешевада во Франции, имеющих, по-видимому, среднеплейстоценовый возраст и в то же время, на первый взгляд, обнаруживающих отсутствие неандертальских признаков. Однако, обе эти находки чрезвычайно фрагментарны, и поэтому вопрос о степени выраженности у них примитивных и прогрессивных особенностей не может быть решен с достаточной определенностью. Что же касается теоретических соображений «за» и «против» этой точки зрения, то представление об изменчивости морфологического типа во времени и, следовательно, возможности внутренней перестройки неандертальского типа в тип современного человека больше соответствуют морфологическим и обшебиологическим данным, чем гипотеза постоянства антропологического облика Homo sapiens на протяжении значительного отрезка четвертичного периода, лежащая в основе теории пресапиенса…

Неандертальский тип человека сформировался ещё в ашельскую эпоху, и начало его формирования отстоит от современности, по – видимому, на 200, может быть, даже на 250 тысяч лет.

Поэтому находки ранних неандертальских форм, происходящих из погребений на древних стоянках, сопровождаются достаточно типичной ашельской индустрией… Мустьерская эпоха в Европе характеризовалась прежде всего усложнением форм, появлением таких форм, которые мы не застаём в предшествующее время… Появились новые формы, из которых наиболее устойчивыми являются скрёбла и остроконечники,…проколки и шилья из кости, также свидетельствующие о разнообразной и интенсивной обработке шкур животных, шедших как на покрытие наземных жилищ, так и использовавшихся в качестве одежды… Другим таким достижением неандертальского человека было изобретение ретуши, получившей название контрударной – частички камня скалывались с него не за счёт ударов другим камнем, а благодаря давлению или удару подставки (наковальни), на которой он лежал. Эта техника позволяла более тонко обрабатывать режущий край орудия. К этому же времени относится и изобретение составных орудий – речь идёт о пластинках кремня, помещавшихся в прорези на кости, за счёт чего получалось орудие, которое можно было использовать в качестве ножа; эта техника получила полное развитие в верхнем палеолите.“ (В.П.Алексеев, А.И.Першиц, „История первобытного общества).

Верхний Ашель и Мустье (средний палеолит) есть тот период в эволюции органической жизни на земле, когда из сообщества животных выделился новый субъект эволюционного развития – Человек разумный, Хомо сапиенс, названный по месту первой находки органических останков в пещере Кроманьон, кроманьонским человеком. Находка захоронения кроманьонского человека в Ориньяке с некоторыми артефактами культуры, дало возможность назвать первичную культуру Кроманьонского человека Ориньякской культурой. Все эти находки были сделаны в Испании (Ориньяк) и во Франции (пещера Кроманьон) в девятнадцатом веке. По всем анатомическим параметрам Кроманьонский человек есть Хомо сапиенс, человек разумный, ничем не отличающийся от современного человека. Тем удивительнее такое неожиданное появление столь совершенного существа, способного быстро адаптироваться к любым условиям внешней среды. Кроманьонский человек – это человек с более устойчивой нервной системой, способный уживаться в коллективе себе подобных особей и действовать осмысленно, что обеспечивало его превосходство над неандертальцем, эгоистичным, с неуправляемой психикой. Неизвестно пока, что произошло, то ли выбили их, то ли в процессе гибридизации, но постепенно Кроманьонцы сменили Неандертальцев повсюду; в Европе это произошло значительно позднее, чем в Азии, где-то в пределах 50-ти тысяч лет назад и с тех пор Кроманьонец или Хомо сапиенс является господствующей на планете силой. Начиная с первого обнаружения самого древнего захоронения Кроманьонского человека на Ближнем востоке, Кроманьонец постепенно, шаг за шагом, заселяет Большую Землю, началом миграции имея Малую Землю или Малоазийскую Атлантиду. Доказательством того, что центром протоцивилизационного процесса, который был запущен с появление Хомо сапиенса (человека разумного), была Малая Азия с рекой Мала-Сантона (Маласантия, Марасантия, Мараханда, Мараканда, Океан-да-море), с каждым столетием становится все больше; появляются новые археологические артефакты, откапываются новые письменные свидетельства, послания из древних эпох, становятся доступными для исследователей письменные документы, ранее сокрытые от геростратов, облеченных властью и одержимых прославится хотя бы таким безнравственным способом. Дураков, одержимых эмоциональной нетерпимостью к миротворческим доктринам, хватало всегда; с годами их меньше не становится. При каждой смене власти, да еще с идеологическим душком, начинается геростратегическая Вандея; старое уничтожается во имя гипотетического прогресса прогнозируемого в будущем: уничтожаются скульптурные изваяния, изымаются из обращения книги, сжигаются документы. История оголяется до непознаваемости, освобождая место для утверждения геростратов на государственном уровне. К этому добавляются пожары, наводнения, плохое хранение документов. Глобальные катастрофы уничтожают всё глобально. На нет и познания нет. Безымянное не глаголет. Оно глухо молчит.

Однако кое-какие следы остаются: в пещерах, петроглифы на горных скалах и камнях, глиняные таблички, в археологических раскопках, письменные документы более поздних эпох, мифы, фольклор и орнамент, запечатлевший графику языческих времен.

Так, помимо европейских, по существу вторичных, миграционных следов, копирующих первичные, протоцивилизационные, в Малой Азии (Малосантии, Марохантии, Брабант-Бал-левант-Понт), по южному и северному побережью восточного средиземноморья, в пещёрах обнаружены следы совместного сожительства неандертальцев и кроманьонцев; и не только; здесь найдены переходные формы людей от неандертальцев к кроманьонскому человеку. Палеантропологи теперь ломают голову; что бы это значило? То ли это свидетельство мутационной гибридизации неандертальцев в кроманьонцев, то ли эти мутанты совместные дети неандертальцев и кроманьонцев, то есть в любом случае гибридизация имела место здесь быть. Если это так, тогда становится понятной быстрое исчезновение неандертальцев в кроманьонской среде; сказано же в библии, что дети богов, ангелоподобные нефелимы, брали себе в жены дочерей простых людей (возможно неандерталок) и от них рождались славные в своей красоте и сильные люди, герои неолита и веков бронзы и железа. А то, как уверяют нас генетики, что у неандертальцев какой-то геном отличается от кроманьонского, так поэтому и отличается, что кроманьонец это уже не неандерталец, а Хомо сапиенс, человек разумный, и естественно, что его гены стали преобладающими, в противном же случае гибридный кроманьонец так бы и остался неандертальцем.

Помимо этого, в пещёрах анатолийского побережья Малой Азии, обнаружены наскальные рисунки, выполненные в графической форме, палеографически.

Археологи утверждают, что Кроманьонский человек возник на земле около 100 000 лет тому назад; в Европе он появляется около 45 000 лет до нашего времени. И в это же время, в течение 5—7 тысячелетий, исчезает «неандертальский» подвид прямоходящего человека, или вернее будет считать, прямоходящей обезьяны. Не исключено, что «неандерталец» был ассимилирован путём гибридизации кроманьонцем. О том, что такая гибридизация была возможна, свидетельствуют археологические находки останков неандертальцев, кроманьонцев и переходных, смешанных форм их гибридизации, которые обнаружили в палестинских пещерах Схулл и Табун горы Кармель археологи. Не об этом ли говорится в библейском «Бытии» о том, что сыны богоравных богам ангелов, стали брать в жены человеческих женок, и те стали рожать им нефелим, славных духом и телом, благородных людей

Существует гипотеза в современной палеоантропологии, что «кроманьонцы» произошли от одной матери-мутантки. Сама мать будущих «кроманьонских» детишек, вероятнее всего мутировала от неандертальских корней; так сказать была «гадким утёнком» среди неандертальской родни. Однако дети её оказались жизнестойкими и сохраняя гены своей матери, дали возможность развиться роду Хомо сапиенсов, в душу которых языческий творец-демиург вдохнул «искру божью» или божественный глагол. Известно же от Иоанна-евангелиста, что «вначале было слово, слово было у бога и слово было Бог». Язык сотворил из прямоходящей обезьяны человека разумно думающего.

Кроманьонский человек смог говорить благодаря некоторым анатомическим изменениям, благоприобретёнными праматерью всех кроманьонцев: это большие полушария мозга, более удлинённая глотка-гортань и выдвинутый вперёд подбородок. Первобытные кроманьонцы, вероятнее всего были черного с коричневатым отливом, цвета кожи. Позднее появятся и светлокожие люди.

Есть основания считать, что первичной прародиной кроманьонского неоантропа являлась Малая Азия, вернее её северо/восточный угол, примыкающий к кавказким горам, Бр-раб-бан-нт (Бал-лев-ван-нт, Мар-рап-пон-нт…); откуда, от 100 000 годков тому назад кроманьонский неоантроп стал распространяеться от средиземноморья по всей Большой Земле.

В южно-анатолийских пещерах Белдиби, Белбаши, Такузлы-ин и других, найдены графические изображения и рисунки, сходные с теми, что находят в местах расселения кроманьонцев во Франции и других частях Европы, что свидетельствует о большой активности и подвижности кроманьонского человека и о широком его расселении от первичного ареала анатолийской прародины.

Что именно расселение кроманьонского неоантропа шло из едино/брабантского «котла» этногенезиса, – хепри/табульского горного массива Малой Азии (Мал-лос-Сан-нат-тании, Мол-лох-хан-нт-тании… Маркондеи), видно из того, какими путями распространялась цивилизационная волна по средиземноморской ойкумене: армянское нагорье, долины рек Тигр и Евфрат, Инда и Нила, Днепра и Дуная… и далее везде. Малоазийское (Мал-лос-сан-нт-тийс-ское) Царство Бухористан (Босирис-сттан, Буг-гор Рож-жед-дения По-лис Сат-тана), месопотамский Шумер (Шум-мер-риан, Сум-мер-риан, Сеннаар, Синеморьем), Аккад и Мит-тани, нил-льс-ский Египет, индская Хараппа,… пел-лас-сгго/вил-лус-сккий Вил-лион.

Единый котел этногезиса, олицетворяемый «Двойным гнездом» солнечного бога «Ра» (Ла), – гнездом Заката (угасания Асуллана ноч-чного, Ементи…) и гнездом Восхода (брабантского возрождения), или, – 1) протоводным Древом Жизни и Смерти, и, 2) пламеноидным Древом Познания Жизни и Смерти, Добра и Зла, присутствует во всех мифологиях мира. Но из-за разнобоя во языцах присутствует он там под разными именами и потому подчас неузнаваем; в библии – это Эдем, у шумеров – это Етен (Етна) Тильмун, у хансийцев – это Цзюлин-таотан (Булинцзя-цзин, Лаотун-цытун), у египтян – это Аменти-дуат, в индуизме – Брахма, у Бор-рус-славян – остров Буян (Брабант, Абал-Алаб-Абан…), – много имен у него (или у неё), отмечающих периоды и этапы мутационных метаморфоз языка, отразившего в себе всё пространство времени космо-и-этногенезиса.

Дети одной матери Евы (Хевы, Невы, Девы) не могли изначально говорить на разных языках по определению; они могли говорить только на языке первобытийной праматери и прапатера. И только много позднее, когда многие этносы, вырастая из детских пелёнок, устремлялись на новые, неведомые земли, язык стал конвергируем и конвертируем; на новых землях старо-отеческих прообразов бытия не было, и, на новые образы новоприобретённых земель накладывались языковые теонимы прежней прародины, как это происходило в новое время при заселении Австралии или Америки.

Это, так сказать археографическая история эволюции, и археологический слепок с того, что сохранилось в земле от тех, таких далёких от нас древнейших временах, что даже мыслью сие невозможно охватить. Но вот свершилось, – охватили, и продолжаем дальше искать ответы о прошлом в земных недрах, а также в эзотеро/языческих мифосказаниях, источниках по древнейшей метаистории становления праязыка и самого человека, того самого, который создал категориальные классы наименовальных прообразов праязыка: 1) первосущностного Бытия; 2) умопостигающего бытие Ума; 3) наименовально явленного Инмира или мира физических величин природы; 4) вечно текущего Времени; 5) и космогеноизного Пространства, – корне/субстанциональных предтеч словотворения.

Поэтому, чтобы понять метаисторическую эволюцию становления человека и его протоязыка и, как на основе этого протоязыка, как матричной основе, возросли последовавшие за протоязыком этноязыки народов Большой Земли, нам необходимо окунуться в мир сохранившихся от Языческой Доктрины эзотеро/языческих остатков Оккультизма (то, что сохранилось от Языческого Культа), эзотеро/языческой философии и эзотеро/языческой мифологии…, окунуться в стихию буквогеноизного корнемоделирования.

В период времени, от начала позднего ашеля и до конца мустье, палестинские палеоантропы развили язык наименовальных прообразов, т.е. образы наиболее значимых элементов природы закодировали буквенно-числовыми элементами, создав формы мысли, адекватные элементам природы. Мыслеформы проявили видовое многообразие природы, идеоимена (идеомы) вещей адекватно отразили в сознании человека сами вещи. Процесс адаптации ментальной формы миропостижения проходил через слоговое комбинирование в корневых тетро/триадах, координация слогов в которых вела к созданию речи, основанной на ноуменальных принципах родо – и – видо оформления образов природы. Метод слогового комбинирования позволил конструировать двухслоговые тетракиды. Тетрактидные корни стали корневой основой языка прообразов бытия, что позволило проявить именами существующие образы природы. Буква, слог, корневая лексическая тетрактида, слово, – каждое из них есть независимое, существующее само по себе целое, однако, входя в более сложные лингвистические конструкции речи и письма, они существенно меняют смысл того, что передают в новой комбинации.

Язык, не мог не предшествовать искусству, поскольку искусство есть форма самовыражения внутреннего состояния души человека в инобытии, то есть, вне себя. Душа же человека была бы не полной, если бы помимо телесной и чувственной [5 форм чувственного восприятия мира сего, т. е. чувственного мироощущения души], не обладала бы еще и умом, формами мысли постигающей и саму сбя, и чувства, и, предметно явленный мир природы. Без мыслеоформления душа пребывает только в теле животных, обладающих пятью органами чувственного мироощущения: зрения, слуха, обоняния, вкуса, осязания. Соединение трех же факторов души: тела, чувств и ума, порождает тот феномен природы, который назван человеческой психикой или душой человека.

Однако, каждый феномен может проявляться через нечто, что проявило бы его качества: так зрение проявляет себя через глаза, слух – через уши, обоняние – через нос, вкус – через язык, осязание – через тело (внутренние и внешние ощущения), мыслеформы же ума проявляют себя благодаря развитому мозгу человека, развитому не количественно, но качественно, через дифференциацию мозга на функциональные отделы, ответственные за восприятие и анализ сигналов, идущих от органов чувств, и, через систему обратной связи, отдающего команды органам тела на исполнение тех или иных действий, адекватных воспринятому сигналу. Нужно отметить, что и у животных мозг служит регулированию и координации всех жизненных циклов, тем центром, который через нервную центральную и периферическую систему управляет всеми жизненными циклами животного. Восприятие животного сплошно становящееся, память же картинно-статуарная, то есть животное в памяти удерживает определенные образные запечатления важных для него образов внешнего мира, не абстрагируя их от самого образа.

Человек из Кроманьона, приобрел статус человека разумно думающего, человека творческого; восприятие же человека, не теряя ни чего из телесно-чувственного начала, приобрело еще и способность к членораздельному мыслеоформлению, то есть раздробило материально – энергетическое единство на множество категориальных аспектов ноуменального бытия, которые позволили создать координатно/корневую структуру ментальных форм мышления. Возникает вопрос, с какого периода своей естественной эволюции, прямоходящая обезьяна, получив богодуховную искру, получает новый статус, статус человека? Каким образом это стало возможным? Кто первым начал мыслеформами проявлять сам Ум, а через него и все многообразие природы? Кто были первоучителями человека на нелегком пути интеллектуального познания непостижимого начала абсолютно-единого мира, олицетворяемого первичной точкой, не развернутой еще во многое разнообразие мира сего? Где все сие началось первее, как началось изначально и продолжалось далее? Кто знает? Где искать следы некогда едино-цельного учения, известного ранее как языческая мудрость или языческая доктрина; иначе, которую называют тайной или сокровенной (сокрытой доктриной), послужившей основой и для религиозно-конфессиональных учений, и для мифологии, и для философии? Фрагменты древнеязыческой доктрины находимы везде и всюду; в религии, мифологии, языке, философии, фольклоре, орнаментах… Но как все эти многообразные проявления, некогда, еще во времена библейского эдема единоцельного языческого учения, собрать воедино, реконструировать его древнюю праотеческую структуру, чтобы представить его миру воочию наглядно и неоспоримо убедительно? Каким образом по этим осколкам, прежде великого учения, обнаружить те критерии, на базе которых формировалась структурная композиция древнеязыческой мудрости? Не является ли сам человеческий язык, содержащий в своих богатейших сокровищницах, всю гамму мыслеформ, тем критерием, которым можно руководствоваться в реконструкции праязыка и, проистекающей из него, языческой доктрины или, иначе, языческой мудрости? Наверное, так: является! И так, путеводителями в нашем исследовании и реконструкции основ праязыка и язычески-доктринальной мудрости этого языка, будут: интуиция, язык (в основном русский язык), философия (в основном, та ее часть, которая называется диалектикой или диалектическим методом познания непостижимого и всех его видородных проявлений во вселенной), религия, мифология, фольклор и орнамент, содержащие в себе языческую кодовую символику.

Ранее, в предыдущих фрагментах этой главы, нами уже был обнаружен тот рубеж, который отделял человека разумного (homo sapiens) от прямоходящих обезьян: это граница между поздним ашелем и мустье, глубиною времени в сто тысяч лет тому назад, когда в отложениях останков были обнаружены следы ориньякской, каменно-роговой культуры, кроманьонского человека, сожительствовавшего одновременно и, причем, длительное время, вплоть до позднего палеолита (45—35 тыс. лет тому назад), с неандертальцами. Последующие находки следов ориньякской культуры кроманьонского человека, позволили убедиться в актуально проявившемся, творческом духе, и самого кроманьонского человека и, тем более его ориньякской культуры, проявившей (выразившей) себя не только высокотехнологичными изделиями из камня и рога, но и в искусстве: наскально-пещерная живопись, протоязык и, отразившие его, петроглифы – всё это есть выражение творческого начала, в кодо – символических знаках выразившее языческие понятия ориньякской творческой культуры; к этому нужно добавить и художественные изделия из рога и камня с изображениями зверей, птиц и рыб, а так же резами, линейно-точечными изображениями то ли числовых, то ли смысловых понятий. Все это позволяет утверждать, что кроманьонский человек – это человек творческий, разумно – думающий, мыслящий мыслеформами, т.е. способный к речевому общению, и, выражению внутренней своей речи, в знаковых формах искусства и палеографического письма. Способность кроманьонского человека к искусству общеизвестна; складывается определённое мнение, что именно кроманьонскому человеку мы обязаны появлением начал членораздельного языка. Кроманьонский человек, приобретя ряд преимуществ в анатомическом строении тела, совершил языковую или языческую революцию, позволившую ему сделать творческий прорыв к речевому общению, мышлению, пиктографической письменности и искусству. Возможно, что начало слоговой речи, было положено ещё в раннем палеолите, хотя никаких доказательств этому нет; однако, появление кроманьонского человека около 100 000 лет тому назад, явно сопровождалось слоговой речью, где каждый праязыческий слог имел своё многофункциональное значение. В период мустье (среднего палеолита) кроманьонский человек сформировал уже язык класса прообразов, в котором он, наиболее важным для него элементам природы, придал поимённо-смысловое обеспечение, тем самым включив их в систему формируемых понятий своего мышления и информационно-коммуникативных связей между людьми того времени, что позволило ему больше не зависеть от биологических законов эволюции, заменив их на законы социального развитя общества. Таким образом, языческая доктрина, обоснованная сверху (язык) и снизу (природа), позволила человеческому обществу иметь мировоззрение, основанное на единственно верном и прочном фундаменте, т.е. языке и языческой мудрости самой языческой доктрины, выразившими в мудрости языка мудрость законов природы.

Языческая революция, совершенная в палеолите, обладала такой силой духовно – нравственной энергии, которая позволила человеку, продравшись сквозь тенёта безмыслия и звероподобия, обрести мыслеоформление ума, накладывающего табу на зверство. Таким образом, язычество, как факт человеческой истории, опирающейся на язык и языческую доктрину или языческую мудрость, имеет основополагающее значение для исторического развития цивилизации всего человечества, поскольку все мы вышли из единого этно-языческого котла, фрагменты мифологии которого сейчас находимы по всему земному шару.

Но как это стало возможным и где это произошло?