Текст книги "Железные лилии"

– Милая, я жду благодарности за спасение! – Его рука стала осторожно поглаживать ее голые ягодицы.

– И как же я могу отблагодарить вас, милорд? Вы отлично знаете, что мне нечего дать вам в знак благодарности.

– Почему же нечего? Один поцелуй – и я на небесах! – и, не дожидаясь ее согласия, Рей прикоснулся твердым ртом к нежным девичьим губкам.

Леопардовое ложе

Ирис впервые была в апартаментах графа. Они состояли из трех частей. В первой части, служившей прихожей, на правой от входа стене виднелись две двери – вероятно, за одной из дверей находилась умывальная комната, а вторая дверь вела в спальню будущей жены графа. Во второй части апартаментов был устроен роскошный камин, украшенный мраморными фигурками обнаженных девушек, поддерживающих колпак и доску из розового мрамора. Недалеко от камина стояло оригинальное сооружение в восточном вкусе – невысокое, но очень широкое ложе, скорее напоминавшее помост. На этом ложе, ограниченном с краев резными деревянными спинками, были расстелены роскошные пятнистые шкуры, лежало большое количество шелковых подушек. Кроме него, во второй комнате в живописном беспорядке стояли изящные восточные столики, пуфики, небольшой шкаф со стеклянными стаканами и позолоченными кубками. На стене висел ковер с изображением гарема восточного владыки, были расставлены канделябры с ароматными свечами и курильницы для благовоний. На полу из каменных разноцветных плиток лежали два пушистых ковра. В третьей части апартаментов стояла кровать с обычным для англичан пологом из пурпурного шелка с подбивкой синего шелка, вышитого серебром. На полу также лежали ковры. На стенах, отделанных до потолка дубом, висели гобелены и всевозможное оружие: меч, палаш, кривые сарацинские сабли, различные кинжалы. В углу стояла изразцовая печь на фигурных ножках. С любопытством рассматривая комнату графа, Ирис даже перестала думать о том, что сегодня вечером ожидает ее здесь. Где же она лишится девственности: на восточном ложе или на кровати с пурпурным пологом?

А граф отдавал приказы слугам – вызвал служанку Мегги, отдал распоряжение принести легкий ужин в его спальню. Сам же ушел, видимо, решив дать возможность Ирис привести себя в порядок, не смущаясь из-за его нескромных взглядов. Было приятно ощущать такую заботу. Ирис не была избалована вниманием и услугами домочадцев. Все слуги были заняты проблемами семьи Квентина. Одна Изольда помогала ей переодеться, искупаться, сшить новое платье. В свою очередь, и Ирис оказывала сестре услуги подобного рода.

Наконец в комнату вбежала радостная Меган.

– Мисс Ирис! Какой был ливень! Вы, конечно, промокли насквозь! Давайте я сниму с вас мокрое платье, вы совсем озябли. Ну ничего, горячая вода быстро согреет. Ой, да вы просто ледяная!

Мегги сняла со своей госпожи верхнее платье. Поскольку и нижнее платье промокло, его также пришлось снять. Ирис прикрылась распущенными волосами – будучи стыдливой, она и перед служанкой стеснялась своей наготы.

– Мисс Ирис! Вы прекрасны как Венера! Никого красивее вас здесь не было! – служанка даже замерла от восхищения.

– Здесь было много женщин? – сказала с кривой улыбкой Ирис, ощущая себя очередной метрессой распутного графа.

– Ну как вам сказать, – Меган отвела глаза в сторону.

– Ну же, Меган, ты же наша подруга! Ты отлично знаешь, что мы здесь не по доброй воле. Хотелось бы знать, что ждет нас с Изольдой. Я совсем не ревную графа и буду очень рада, если он отправит нас с Изольдой домой.

– Боюсь, что ваши надежды не сбудутся. Я подслушала разговор милорда и сэра Рея. Они довольны и вашей внешностью, и благородным происхождением, и не намерены вас отпускать. Когда сэр Рей сказал, что не знает, как это у них получится, милорд со смехом сказал, что нужно сделать вам четверых сыновей, и вы сами будете любить их отца. А до этого не выпускать из замка, на прогулки только с ними, – рыженькая служанка жалостливо вздохнула.

– Так что, мы попали в гарем?

– Да, госпожа! Графу очень нравятся восточные обычаи. Он был в Палестине, там и набрался этой дури. Даже в ванной не моется, а устроил восточную баню. Они с братом и сейчас там, слуга-сарацин делает им массаж. Я должна отвести туда и вас с мисс Изольдой.

– Что, нам будет делать массаж мужчина? – пролепетала побледневшая Ирис.

– Нет, дорогая госпожа! Милорд очень ревнив, он голову срубит каждому, кто на вас посмотрит. Вам будет делать массаж Айша. Это рабыня-персиянка.

– А что это за массаж? – с некоторым содроганием спросила у служанки Ирис.

– Это очень приятно! Вы скоро сами в этом убедитесь. Так что, дорогая госпожа, постарайтесь полюбить этот замок. Потому что вы здесь будете долго жить. Но в Иствике ведь очень хорошо, граф забросает вас дорогими подарками. Я видела, какими глазами он на вас смотрит. А вы закрутите ему голову, и, может, он женится на вас! – Меган явно решила взять свою госпожу под свое покровительство.

В дверь постучали, и в комнату вошла смуглая женщина средних лет с непроницаемым лицом. И хотя на ней был обычный для слуг замка наряд – домотканое блио серого цвета поверх камизы из грубого льняного полотна, было видно, что это не ее родная одежда. Она поклонилась Ирис и замерла, ожидая ее приказаний.

– А это Айша! Родом она из Палестины, – представила ее Меган. – Она будет заботиться о вас с мисс Изольдой. Она очень хорошая, мисс Ирис, и я с ней дружу. Еще есть индианка Азиза. Если бы видели, как она танцует!

Ирис в сопровождении Айши вошла в небольшое помещение. Здесь было два узких окна, шириной не более локтя. Ирис обратила внимание на маленькие стеклышки красного цвета, они не просто были частью окна, а представляли собой красивый геометрический рисунок. Она никогда не встречала такого необычного орнамента. Ей подумалось, как красиво тут утром, когда лучи утреннего солнца пронзают окна и падают на выложенный мозаикой пол, оставляя на нем красные блики.

В центре комнаты находился бассейн, выложенный из камней и заполненный прозрачной водой. Дно его также выложили мозаикой. Пар поднимался над его поверхностью. Ирис вдохнула в себя теплый воздух. В нем чувствовались ароматы неизвестных ей трав и благовоний. На стенах, на полу в глиняных вазах росли вьющиеся растения, чем-то напоминающие плющ. Одно из них цвело маленькими белыми цветами. Длинные стебли этого растения, покрытые лаковыми темно-зелеными листьями, увили всю стену. Кое-где их подвязали нитями к опорам, сделанными в виде лестниц, поднимающихся к самому потолку.

– Какое прекрасное растение! Я никогда не видела такого в Англии! – Ирис восхищенно смотрела него.

– Вы не могли его видеть, ведь оно с моей родины. Оно цветет всего раз в году. Запах его цветов дурманит человека, его нельзя долго вдыхать.

Ирис подошла ближе и взяла в руку душистое соцветие.

– Божественный запах… – Ирис закрыла глаза от наслаждения.

– Госпожа! У вас может закружиться голова. – Айша взяла за локоть Ирис и повела ее в соседнее помещение. Воздух здесь был гораздо горячее, и маленькая комната вся наполнилась паром. Ирис еле различила сбоку возле стены невысокую кушетку на мраморных ножках.

– Прилягте на скамью, я сделаю вам массаж.

Ирис послушно легла на горячую мраморную поверхность, накрытую мягкой материей.

Айша привычными движениями принялась массировать все тело девушки. Ирис и не представляла, что массаж может быть так приятен.

– Вам нравится, госпожа?

– Да… твои руки творят чудеса… – Ирис едва не уснула, пар и расслабляющий массаж делали свое дело.

– Пойдемте теперь в бассейн, вас надо растереть мочалкой и намылить.

Айша помогла Ирис раздеться и спуститься по скользким ступеням в бассейн. Вода в неглубоком бассейне была теплее обычных ванн, которые так любила принимать девушка, – вода доходила Ирис примерно до талии.

Служанка взяла большой кусок мыла и жесткую мочалку и стала тереть тело Ирис. Да, непривычны эти жесткие растирания! Ирис содрогнулась всем телом. Айша заметила ее реакцию и сказала:

– Госпожа, это для того, чтобы ваше тело сияло, как луна на темном небосводе, а кожа была нежнее, чем шелк. Это недолго. Зато потом вы сами будете в восхищении.

Ирис молча терпела. У нее не было душевных сил сопротивляться и перечить. Затем Айша окатила ее тело теплой водой. И снова взяла кусок мыла, но прежнюю мочалку уже не брала. В ее руке оказалась мягкая губка. Она ее немного намылила и взбила пышную пену. Потом, уже нежными прикосновениями, нанесла на тело Ирис и на ее волосы. Девушка зажмурила глаза, боясь, что мыло будет щипать их. После омовения Айша насухо вытерла ее тело и умастила благовониями.

– Госпожа, ваши ноги совсем не нуждаются в удалении волос, и ступни такие нежные, как у ребенка. Я только слегка обработаю ваши ногти, придам им красивую форму.

С этими словами Айша подпилила плоским шероховатым камушком ногти на ногах Ирис. После ног она проделала те же действия с руками девушки.

– Сейчас я вам сделаю необычный массаж. Вы испытаете такие ощущения, которых никогда раньше в жизни не чувствовали. Этот массаж делают в гаремах для девственниц, которых впервые приглашает к себе на ложе их повелитель. Он возбуждает особые точки на теле женщины и помогает лучше сопереживать желаниям своего господина!

Баня заняла примерно два часа. Уже было совсем темно, когда она вновь была приведена в комнату графа.

«Как рабыню, доставили господину в постель, – печально отметила про себя Ирис, – в сущности, я и есть проданная рабыня».

Она уже не испытывала никакой обиды, чудесная баня сняла все внутреннее напряжение, накопившееся в душе девушки. Ее кожа благоухала, юное тело искрилось жизнью, каждая его частичка излучала удовольствие и негу.

За окном опять пошел сильный дождь, и в спальне Альмера слуги растопили огромный камин. В каменном замке было прохладно даже летом, особенно в дождливую погоду. Огонь весело полыхал в огромном камине, красивые огненные языки жадно лизали дубовые поленья. В комнате было тепло.

Граф Альмер полулежал на своем восточном помосте, немного поодаль стоял маленький столик на коротких ножках, вырезанных в виде львиных лап. На столике стояли блюда с нарезанным холодным мясом, пирожными, свежими и сваренными в меду фруктами. Два золотых кубка и серебряный кувшин стояли в центре стола. Поверх пятнистых шкур лежали шелковые простыни того же зеленого цвета, что и подушки, живописно разбросанные по желто-черному меху. На этих небольших подушках из зеленого шелка были вышиты леопарды, шкуры которых застилали это оригинальное графское ложе.

– Иди сюда, милая! – Альмер, на котором ничего не было, кроме широких штанов из черного шелка, протянул руку взволнованной красавице.

Сам хозяин замка выглядел весьма экзотично. Черные волосы до плеч, откинутые на спину, необычайно широкая грудь, бугрящиеся крутыми мышцами могучие руки. Горящий камин освещал загорелое тело графа. Он сам напоминал великолепного леопарда. Ирис вспомнила сказки, которые рассказывала в детстве бабушка, как красавицу отдавали на съедение дракону, и подумала, что вполне понимает чувства бедной девушки. Не зная, что произойдет с ней сегодня ночью, она ощущала себя весьма неуютно. Ирис была нравственной женщиной и считала, что можно отдаться мужчине, только будучи его женой, а супругов, по ее глубокому убеждению, должны связывать узы любви. И вот сегодня, оказавшись в безвыходной ситуации из-за того, что пожалела Меган и пообещала не оказывать сопротивления графу, она пребывала в полной растерянности. Застыв, как прекрасная статуя, Ирис не заметила протянутой ей руки. Тогда мужчина вскочил и, подняв ее на руки, осторожно положил на мягкие шкуры.

– Ты голодна? – мягко спросил он.

– Нет! – замотала она головой. Она и вправду не хотела есть, хотя в последний раз съела лишь кусочек жареной куропатки за завтраком – аппетит совершенно покинул ее в Иствике.

– Я думаю, ты голодна, но отказываешься из гордости. Хорошо, попозже я заставлю тебя поесть, а сейчас у меня на уме совершенно другое. Я испытываю тоже сильный голод, только он несколько другого рода. Своими отказами ты мучаешь меня уже две недели, а я, видит бог, не обладаю большим терпением. И сегодня ты сполна рассчитаешься со мной за те муки, которые причинила! – шептал он ей в ушко с нежной, как лепесток розы, мочкой, одновременно поглаживая ее грудь через ткань шелкового платья, которое надела на нее Айша после бани. Его темно-синие, почти черные вечером глаза неотрывно следили за выражением ее взволнованного лица. Она захлопнула ресницы.

– Не закрывай свои чудесные глаза, дорогая! Я хочу, чтобы ты видела меня, когда я подарю тебе блаженство! – граф прикоснулся губами к ее рту.

– Хорошо, милорд.

– Я уже просил тебя называть меня Альмером! Еще лучше – милым Альмером! Ну-ка, повтори!

– Милый Альмер! – Ирис послушно повторила непривычное имя.

– А сейчас я бы хотел, чтобы ты разделась. Мне удалось немного рассмотреть твое прекрасное тело на озере, но все произошло слишком быстро. Сегодня ничего не помешает мне насладиться им сполна.

Но она была не в состоянии выполнить его просьбу. Приподнявшись и встав на колени, она попыталась стащить с себя широкую одежду. Но, то ли было неудобно, то ли руки ослабели, она запуталась в широких рукавах и складках. Нетерпеливый Альмер стал помогать ей – он приподнял подол широкого одеяния и стащил его с хрупких плеч девушки. И опять уложил ее на роскошный мех. Оказавшись обнаженной, Ирис почувствовала себя неловко, вернее сказать, она была в полном смятении. И хотя она уже стояла обнаженной под мужскими взглядами на озере, все же рядом с ней находилась Изольда, ее опора и защита, да и тот триумф, который они испытали, унизив взрослых мужчин, помог ей тогда пережить чувство стыда, когда они так нагло их осматривали.

Альмер, наоборот, был в полном восторге. Перед его глазами предстала восхитительная картина. Она лежала перед ним, обнаженная, полная чувственной неги, до безумия возбуждая его. Мужчина жадным взглядом стал ощупывать все части очаровательного юного тела. Она напоминала ему прелестный цветок лилии, ее благоухающая кожа была безупречной – россыпь черных пятен на желтых шкурах леопардов подчеркивала ее ослепительную белизну. Мерцающий свет горящих поленьев озарял длинные, как будто вырезанные из прозрачного мрамора искусным мастером, гладкие ноги прекрасной формы. Тонкую талию, казалось, можно было обхватить двумя ладонями. Восхищенный Альмер не удержался и провел мозолистой от меча ладонью по впалому бархатистому животу с маленькой розовой впадинкой. Его рука опустилась на холмик, покрытый серебристыми кудряшками, и тихонько раздвинула их. Его осторожное прикосновение к ее сокровенному местечку потрясло все существо Ирис, словно ее пронзил удар молнии. Потом его жаркие руки стали гладить изящные бедра, ощупывать ее талию, поглаживать живот и, наконец, обхватили груди. Его большие ладони лежали на ее груди, властно овладев нежной плотью. Жесткие пальцы, лаская набухшие соски, теребили и поглаживали их. Острые розовые соски щекотали кожу ладоней мужчины и разжигали огонь в его налитых чреслах. С наслаждением он стал мять упругую юную грудь, желание войти в это роскошное тело и наконец получить разрядку просто сводило с ума. Но, вспомнив о том, что она невинна и вряд ли испытывает подобные чувства, возбужденный Альмер сдержался. Он принялся страстно ее целовать, продолжая мять и пощипывать упругую грудь. Его губы, твердые и гладкие, жарко прикасались к ее губам.

Круговорот сладострастных чувств охватил ее неопытное тело. Граф крепко сжимал ее в своих стальных объятиях, она с испугом ощущала мощный символ его мужественности – тонкий шелк был слишком слабой преградой между их телами. Девушка запрокинула голову и судорожно вздохнула. Опытный Альмер моментально проник ей в рот горячим языком и стал осторожно и чувственно ласкать ее рот. Она ощутила стремительное движение его языка и, подчиняясь чувственному зову, коснулась его своим язычком. Его рука уже давно находилась у нее между ног, поглаживая шелковистый треугольник и лаская нежный бугорок, о существовании которого неопытная девушка даже не подозревала. В голове у нее кружилось, тело, казалось, плавилось на медленном, сжигающем ее изнутри огне. Покоренная его напором и вероломной истомой, она перестала испытывать страх. Сладострастный стон вырвался у нее из груди, но, услышав его со стороны, от стыда она опомнилась и стала отталкивать его, упершись кулачками в широкую грудь. Не давая ей остыть, он опустил голову к ее груди и лизнул по очереди каждый сосок, с удовлетворением услышав, как она ахнула.

– У тебя такая прелестная грудь, лучше я не видел ни у кого! – прошептал он низким чувственным шепотом. – Она жаждет любви!

С этими словами он принялся то всасывать розовые верхушки белоснежных холмиков, то осторожно прикусывать. Ирис совершенно размякла. Сильная истома охватила ее слабеющее тело, она задыхалась. Девушка с ужасом заметила, что уже сама прижимает его голову к своей груди и не хочет, чтобы он останавливался. Она чувствовала непонятное беспокойство в местечке между ног, которому требовалось немедленное удовлетворение.

– О, милая, ты уже готова! – послышался его жаркий шепот.

«К чему готова?» – возник вопрос в затуманенной голове. Она почувствовала, как жесткие ноги раздвигают ее нежные мягкие бедра. Граф расположился между ее раскинутых ног, распаляя неопытное тело пылом властного мужского вожделения, и она ощутила прикосновение его горячего естества. Он коснулся своим твердым естеством ее лона. Подхватив ягодицы, осторожно нажал и резко рванулся вперед. Ирис охнула от острой, разрывающей тело боли, которую сопроводил его стон. От резкой боли сладострастное наслаждение моментально исчезло, к тому же тяжелое тело придавило ее. От страшной тяжести она задыхалась и, вцепившись ему в напряженные плечи, попыталась оттолкнуть его.

– Пустите, милорд, мне больно! – Ирис попробовала освободиться, но он держал крепко. Она забилась, пытаясь сбросить его тело, причиняющее ей такую боль. Он затих и, не двигаясь, лежал на ней, дожидаясь, когда она привыкнет к его вторжению. Ее судорожные попытки сбросить его лишь усиливали у него сладострастные ощущения. Сдерживаясь изо всех сил, мужчина прерывисто дышал. Почувствовав, что боль стихает, Ирис перестала биться, лишь слезинки катились у нее из глаз. И сразу же почувствовала, что он двинулся вперед и вошел в нее до конца. Снова острая боль, куда делась эта сладкая нега, что так одурманила ее?

– Я не могу больше! – она стала изо всех сил отталкивать его тяжелое тело. Но страсть охватила графа, он схватил ее руки и, удерживая их над ее головой, продолжал двигаться, вонзая свое твердое естество, раздирающее ее тело новой болью. Поняв, что у нее не хватит сил сбросить его с себя, она решила смириться и вытерпеть эту пытку. Вдруг вспомнилось, с каким удовольствием девушки в их замке бегали на свидание к своим парням. Что же такого хорошего в этой любви, если она доставляет такую боль?

Граф впился ей в рот обжигающим поцелуем, она задыхалась от его языка, заполнившего весь ее рот. А резкие толчки, казалось, разрывали ее тело пополам. Он входил в нее так глубоко, она даже не подозревала, что такое возможно. Вдруг сильная боль стала постепенно стихать и на смену ей пришла более слабая, и снова сладкая истома осторожно стала надвигаться на ее тело. Затем боли не стало вообще, осталось одно невообразимое удовольствие. Ее юное тело вспыхнуло палящим огнем и зажило совершенно самостоятельной жизнью. Она наслаждалась колкими ударами горячего стержня, обвила ногами его мускулистые ягодицы и подталкивала его глубже войти в жаждущее разрядки лоно. Сотрясавшие ее тело толчки заканчивались томительным блаженством. Руки Ирис, уже давно оказавшиеся на свободе, стали мерно поглаживать бугристую спину. Она услышала чей-то протяжный стон и с ужасом поняла, что это стонет она сама. Ее стоны и всхлипывания подействовали на Альмера как стакан крепкого вина, он участил свои движения и, снова подхватив ее ягодицы, притянул их поближе и вонзился до конца в сладкую глубину. В этот момент, когда они стали настолько близки, насколько это возможно, Ирис ощутила невообразимую близость – они стали единым существом. Почувствовав приближение неимоверной радости, она закричала:

– О, милый, скорее, сейчас! – еще один мощный толчок – и она ощутила радостный миг освобождения, усиленный резким движением его естества, которое, казалось, пронзило ее насквозь. Ослепительное блаженство обрушилось на нее. Содрогаясь в сладострастных конвульсиях, она нежно застонала:

– Я люблю тебя!

Ее вскрики и его хриплые стоны перемежались. Ее признание пролилось волшебным бальзамом, подстегнувшим его на последний рывок. Сладостная молния благословенного экстаза обожгла его чресла, он содрогнулся, и освобожденное семя низвергнулось в пульсирующее лоно. По широкой спине пробежали судороги, граф рухнул на ее хрупкое тело. Через мгновение он уже приподнялся и, опираясь на локти, осыпал ее мокрые от слез глаза благодарными поцелуями.

– Тебе было очень больно? – теперь в его вопросе слышались и нежность, и извинение. Обняв Ирис, он лежал рядом с ней, наслаждаясь благоуханием ее роскошных волос, смешанным с ароматом жасмина. Его тело упивалось воспоминаниями самого невероятного наслаждения, которое когда-либо довелось ему испытать. И в чем тут было дело, граф не мог объяснить. Ясно было только одно – это его женщина, которую не каждому мужчине удается встретить в жизни, и он с ней ни за что не расстанется.

– Удовольствие было сильнее! – шепнула она, обнимая еще недавно совершенно чужого ей мужчину. Потом они долго лежали, обнявшись, пока голодный желудок Ирис не напомнил о своих потребностях.

– Да ты голодна! Нужно поесть! – он соскочил с ложа и отправился, как и был – нагишом, в дальний угол спальни, где находилась ширма. Его естество, доставившее Ирис столько боли, по-прежнему гордо стояло, и девушка поразилась, как оно, такое огромное, поместилось у нее внутри.

Граф вернулся и предложил ей тоже ополоснуться теплой водой, которая еще не успела остыть, – опытные слуги знали, что нужно приготовить, когда у графа встреча с женщиной. Но когда она попыталась одеться, он отодвинул ее рубашку.

– Тебе нечего скрывать, дай мне полюбоваться на такую красоту!

Когда она шла, то ощущала на спине его жадный взгляд. Потом они ужинали, запивая пряное мясо разбавленным вином. Когда Ирис потянулась еще за стаканом, Альмер не разрешил:

– Выпей лучше напитка. Мне не нравится, когда женщины пьют вино.

– А тебе можно? – кокетливо спросила Ирис.

– Я тоже не буду. Вдруг мы сейчас зачнем нашего ребенка? Ему это повредит, – серьезно сказал граф. – Тебе понравилось заниматься со мной любовью?

– Я была на небесах!

– Значит, мы сейчас продолжим, – граф положил ее руку на свое естество. Оно было жаркое и пульсировало. Она, сама того не желая, осторожно погладила его бархатную головку.

Альмер застонал и, когда она испуганно пыталась отдернуть свою руку, задержал ее.

– Как хорошо ты меня ласкаешь! Но я уже не могу ждать! – он соскочил на пол и подтянул ее ноги к краю ложа. Раскинув в стороны ее колени, он вонзился в набухшую плоть. Блаженство охватило Ирис, она сама стала двигаться. Ощущения были потрясающе приятными, боли больше не было, и она ринулась в чувственное сражение.

Как и обещал Альмер при первой встрече за завтраком, уснуть Ирис удалось только на рассвете. Утомившись от страстных ласк ненасытного графа, тем не менее Ирис чувствовала себя счастливой. Утром же никто не вошел в спальню Альмера – граф приказал дать ей выспаться.

К обеду она проснулась оттого, что кто-то щекочет ей ступни. Взвизгнув, она отдернула ногу и сразу же проснулась. Не хотелось вставать, не досмотрев чудесный сон. В этом сне были живы и мать, и отец. Квентин не был перед ней ни в чем виноват. Все они сидели за обеденным столом и весело разговаривали. Марк и Флойд незаметно кормили под столом песика Бо. Запахи были просто ошеломляющие. И вдруг все они исчезли – Ирис проснулась. Ее щекотал за ногу ее возлюбленный, синеглазый красавец, от которого они с Изольдой бежали изо всех сил со своего озера.

– Вставай, соня! Ты пропустила завтрак, но обед нужно съесть! – граф сорвал с нее одеяло.

Ирис спала обнаженная и стыдливо вскрикнула. Но он смотрел на нее восхищенными глазами, и она успокоилась.

– Не нужно стесняться. Теперь ты принадлежишь мне, и я хотел бы любоваться твоей красотой как можно больше. Посмотри, что я принес, – он поставил рядом с обнаженной нимфой небольшую шкатулку, отделанную драгоценными камнями.

Ирис открыла шкатулку и увидела диадему и серьги из сапфиров, как раз под стать ее глазам. У нее никогда не было ничего ценного, кроме кулона, подаренного матерью, и она была потрясена щедростью графа. Она бросилась в его объятия и получила в ответ его страстный поцелуй.

– Это тебе за твой подарок мне! – шепнул он ей.

– Но я же тебе ничего не дарила. Я бы рада, но мне нечего тебе подарить в ответ на такой роскошный подарок.

– Ты подарила мне свою девственность. Вряд ли эта диадема стоит твоего подарка. Но мы задерживаем всех, без нас обед не начнется. Дай я тебе помогу одеться и пойдем, – он надел на нее рубашку и верхнее платье. Она быстро умылась, и через пару минут они уже входили в столовую.