Текст книги "Принципы гражданского процесса Франции: между прошлым и будущим"

3. Отношения между сторонами.

В отношениях между сторонами принцип диалога практически совпадает с принципом состязательности за небольшим исключением – возможностей сторон использовать примирительные процедуры и даже обращаться в суд с совместным исковым заявлением (la requête conjointe)[252]252
  Этот инструмент на практике практически не используется, только в бракоразводных делах.


[Закрыть].

2.1.3. Принцип быстроты

Постепенно на понятийном уровне требование быстроты заменяет требование территориальной близости судов, которое при современных средствах транспорта и электронной связи вызывает меньше проблем. Одно из проявлений этого принципа – право на разумный срок судебного разбирательства, закрепленное в ст. 6 ЕКПЧ. В разделе I ГПК Франции упоминается о достаточности сроков, о праве суда устанавливать сроки для совершения процессуальных действий. Также во французском процессе имеются ускоренные и упрощенные процедуры, которые можно рассматривать как проявление принципа быстроты процесса. То же можно сказать об обязанности председателя суда определить трек рассмотрения дела (на сегодняшний момент существует пять треков), об обязанности судьи по подготовке следить за разумностью сроков обмена процессуальными документами, за соблюдением сроков проведения экспертизы и т. д.

Однако большинство французских процессуалистов не готовы возводить требование быстроты процесса в ранг его принципов. Главное в процессе не скорость, а качество судебных решений (их законность и обоснованность). В лучшем случае быстрота процесса есть цель судебной политики[253]253
  Cadiet L., Normand J., Amrani Mekki S. Op. cit. P. 802–803.


[Закрыть].

Процессы интеграции и унификации права в ЕС в последнее десятилетие шли ускоренными темпами. Создание общего экономического пространства, выравнивание условий для конкуренции на рынках немыслимо без создания общих стандартов судебной защиты прав. Если на первом этапе традиционные области международного гражданского процесса (признание и исполнение иностранных судебных актов, исполнение за границей судебных поручений, уведомление, получение доказательств за границей, разграничение компетенции судов в делах с иностранным участием и т. д.) были урегулированы многочисленными директивами и регламентами Совета Европы, то на втором этапе Европейским институтом права и УНИДРУА были разработаны и приняты ЕС в качестве рекомендуемых к закреплению на национальном уровне Европейские модельные правила гражданского процесса[254]254
  Текст Правил и история работы над ним. URL: https://www.europeanlawinstitute.eu/projects-publications/completed-projects-old/completed-projects-sync/civil-procedure/ (дата обращения: 24.08.2022).


[Закрыть] (далее – Правила).

Несмотря на то, что речь идет только лишь о модельных правилах, а вовсе не о кодексе (для которого сближение и гармонизация права в ЕС еще не дошли), они представляют для нас определенный интерес по следующим причинам. Во-первых, в группе разработчиков Правил не последнюю роль играли ведущие французские процессуалисты: Лоик Кадье, Эммануэль Желан и Фредерик Ферран, и потому следует ожидать, что французское процессуальное право так или иначе будет следователь в русле Правил. Во-вторых, в самих Правилах (раздел 2) мы находим закрепление ряда принципов процесса, и следует ожидать, что именно эти принципы станут основой французского процесса будущего[255]255
  Интересно, что разработчики Правил ссылаются на пример Франции в закреплении руководящих принципов в разделе I Кодекса: ELI – Unidroit Model European Rules of Civil Procedure: From Transnational Principles to European Rules of Civil Procedure / Ed. by ELI, UNIDROIT. OUP, 2021. P. 6.


[Закрыть].

В разделе 2 Правил закреплены следующие принципы: сотрудничества, пропорциональности, содействия мирному урегулированию спора, уважения права быть выслушанным (состязательности), уважения права вести процесс без представителя, публичности, сочетания устности и письменности, языка судопроизводства.

Принцип сотрудничества, закрепленный первым в Правилах, имеет давнюю историю в австрийском и немецком правопорядках, но во Франции дискутируется примерно с начала XXI в. Некоторые упоминания этой идеи можно встретить и раньше: например, Жан Фуайе ссылался на необходимость во избежание противопоставления состязательной и следственной моделей процесса говорить о новой, смешанной модели, основанной на сотрудничестве сторон и суда еще в конце 1960-х годов. Как полагают некоторые современные ученые, в ГПК Франции принцип сотрудничества закреплен в разделе I, в ст. 1–13, хотя прямо и не назван[256]256
  Принцип сотрудничества, по мнению, Л. Кадье и Э. Желана, – это шаг вперед в преодолении дихотомии следственный / обвинительный и вопроса о том, кто же хозяин процесса – стороны или суд: Cadiet L., Jeuland E. Droit judiciaire prive. 5e éd. Paris, 2006. P. 328–350.


[Закрыть]. При этом в той схеме принципов, которую предложили Л. Кадье и Э. Желан, принцип сотрудничества вытеснил принципы инициативы сторон (свобода сторон в определении начала, движения и окончания процесса) и диспозитивности (свобода сторон в определении границ спора), последние авторами не упоминаются вовсе[257]257
  Исчезновение упоминаний принципа диспозитивности из учебников по гражданскому процессу и даже из практики Кассационного суда Франции замечает также Флоренс Брюс, автор диссертации, посвященной принципу диспозитивности: Brus F. Op. cit. P. 21.


[Закрыть].

В Правилах принцип сотрудничества раскрывается в ст. (Rules) 2–4. Согласно ст. 2, стороны, их юристы и суд должны сотрудничать для справедливого, эффективного и быстрого разрешения спора. Статья 3 Правил предписывает сторонам и их юристам выполнение обязанностей: предпринять разумные и уместные шаги по мирному урегулированию спора; содействовать надлежащей подготовке дела к разбирательству; представлять факты и доказательства; помогать суду в определении фактов и применимого права; действовать добросовестно и избегать процессуальных злоупотреблений в отношениях с судом и другими участниками процесса. Статья 4 устанавливает ответственность суда за активное и эффективное управление делом. Суд должен гарантировать равное отношение к сторонам. В ходе процесса суд обязан следить за соблюдением сторонами и их юристами своих обязанностей.

Принцип пропорциональности раскрывается в ст. 5–8. Согласно ст. 5 Правил, суд гарантирует, что процесс разрешения спора пропорционален самому спору. При определении пропорциональности суд учитывает природу, важность и сложность конкретного дела и необходимость обеспечить надлежащее управление всеми имеющимися в производстве суда делами. В соответствии со ст. 6 стороны и их юристы должны сотрудничать с судом ввиду необходимости пропорционального рассмотрения дел.

Следует пояснить, что цель этого «взвешивания» заключается в том, чтобы иметь возможность правильно распределить ограниченные ресурсы суда, например не рассматривать простое дело в усложненном процессуальном режиме, и наоборот. Этот принцип может быть реализован в конкретном процессе только в той системе, где сам суд определяет трек рассмотрения дела (например, в Англии или во Франции). В тех же системах, в которых закон заранее предписывает производство, в рамках которого будет рассмотрено дело (Россия), этот принцип может рассматриваться только как императив, обращенный к законодателю.

Кроме этого, в смысловое поле принципа пропорциональности входит также идея соотносимости нарушения и наказания, а также характера дела и размера судебных расходов. Статья 7 Правил устанавливает, что санкции за нарушения правил должны быть пропорциональны серьезности нарушения, размеру причиненного вреда, характеру участия лица в нарушении и степени его преднамеренности. Статья 8 предписывает, что судебные расходы должны, насколько это возможно, быть разумны и пропорциональны сумме иска, природе и сложности дела, его важности для сторон и для общества.

Принцип содействия мирному урегулированию спора нашел закрепление в ст. 9, 10 Правил. В соответствии со ст. 9 стороны обязаны сотрудничать в поисках мирного урегулирования спора как до, так и после начала судебного процесса. Юристы должны информировать стороны о возможных способах мирного урегулирования спора, помогать им в выборе подходящего и, если это уместно, побуждать его использовать. Они должны обеспечить обращение к обязательным способам мирного урегулирования спора. Стороны вправе просить суд утвердить мировое соглашение с целью придания ему исполнимости. Когда полное урегулирование спора мирным путем невозможно, стороны должны предпринять все разумные меры к сокращению количества спорных моментов до обращения в суд. Согласно ст. 10 Правил суд должен способствовать урегулированию спора на любой стадии разбирательства. В частности, суду следует убедиться, что стороны рассмотрели возможность урегулирования на стадии подготовки дела, в том числе на заседаниях по управлению делом. Если это будет способствовать урегулированию спора, суд может обязать стороны предстать перед ним лично. Суд должен информировать стороны о различных способах урегулирования спора. Он может предложить или рекомендовать использование специальных консенсуальных способов разрешения спора. Суд может участвовать в урегулировании спора и помогать сторонам в достижении этой цели. Он также вправе оказать помощь в составлении мирового соглашения. Когда судья выступает посредником во время урегулирования и получает информацию в отсутствие одной из сторон спора[258]258
  В рамках кокуса, т. е. личной тайной беседы с одной из сторон, где может быть раскрыта секретная для другой стороны информация.


[Закрыть], он не вправе участвовать в разрешении дела по существу.

Суть права быть выслушанным судом заключается в древней максиме audiatur et altera pars. Во французской традиции право быть выслушанным относится к сфере действия принципа состязательности. Согласно ст. 11 Правил судебное руководство процессом должно обеспечить сторонам справедливую возможность представить свое дело, доказательства, ответить на взаимные требования и защиту, а также на любые указания суда или вопросы, поднимаемые судом. Из этой нормы мы видим, что право быть выслушанным лишь конкретизирует принцип сотрудничества, обязывает стороны и суд честно и в разумные сроки обсудить все аспекты дела.

Для российского процесса очень важна идея, согласно которой суд обязан дать возможность сторонам высказаться по всем аспектам дела, которые суд учитывает по своей инициативе (будь то вопросы факта, доказательств или права). Например, если суд собирается применить в деле новую судебную практику высшего суда, он должен предоставить сторонам возможность высказать свои соображения о ее применимости к делу.

Однако принцип уважения права быть выслушанным не исчерпывается требованием диалога сторон и суда по всем аспектам дела. Одним из проявлений этого принципа является обязанность суда учесть все имеющие значение для дела аргументы сторон и дать на них ответ в судебном решении. Статья 12 Правил закрепляет эту обязанность суда и предписывает не использовать в судебном решении те аспекты дела, в отношении которых у стороны не было возможности высказаться. Согласно ст. 13 суд не должен общаться с одной из сторон в отсутствие другой стороны, за исключением случаев рассмотрения заявлений в рамках производств ex parte или рутинных вопросов по управлению делом. Любая информация, предоставленная стороной суду, должна одновременно быть доступной и другой стороне. В случае нарушения этой нормы суд должен немедленно оповестить сторону о получении этой информации.

Принцип уважения права вести процесс без представителя предполагает, что по общему правилу, если иное не указано в законе, сторона вправе вести свое дело в суде, не прибегая к услугам представителя (ст. 14). Стороны вправе быть выслушаны судом лично, а суд вправе вызвать стороны для заслушивания (ст. 16). Если же стороны решают или должны быть представлены, то на этот счет ст. 15 Правил предусматривает свободу выбора представителя, а если закон позволяет, то это может быть любое лицо (не обязательно юрист). Суд же должен уважать профессиональные обязанности юриста, в том числе его обязанность сохранять лояльность клиенту и не разглашать конфиденциальную информацию.

Принцип публичности раскрывается в ст. 17 Правил. Слушания по делу и судебное решение, в том числе мотивировочная его часть, должны быть по общему правилу доступны для публики. Однако допустимы исключения по основаниям необходимости соблюдения требований национальной безопасности, тайны личной жизни, профессиональной, в том числе коммерческой тайны, а также в интересах правосудия. Материалы дела должны быть доступны как минимум, лицам, имеющим законный интерес в ознакомлении с ними. В случае необходимости личные данные физических лиц, упомянутых в судебном решении, могут быть скрыты.

Принцип сочетания устности и письменности судопроизводства закреплен ст. 18 Правил. В соответствии с ней первоначальные процессуальные обращения должны иметь письменную форму, дальнейшие изменения могут быть сделаны устно на слушании с занесением в протокол или, если дело рассматривается посредством видеоконференцсвязи, с обязательной видеозаписью. Суд может распорядиться об устном заслушивании сторон, свидетелей, экспертов. Если сторона ходатайствует о предоставлении ей права выступить перед судом устно, суд обязан удовлетворить такое ходатайство. Если же сторона просит об устном допросе свидетеля или эксперта, то суд вправе разрешить это. Соответственно, суд вправе разрешить представление свидетельских показаний и заключения эксперта в письменной форме. Если это уместно, также суд вправе использовать в ходе судопроизводства любые доступные средства информационных и коммуникационных технологий.

В отношении сочетания устности и письменности в комментарии к Правилам отмечается, что право на устное слушание по делу является одним из составляющих права на справедливое судебное разбирательство, гарантированного ст. 6 ЕКПЧ и ст. 47 Хартии ЕС об основных правах. В то же время практика европейских судов выработала ограничительные подходы к применению этого права. Прежде всего, право на устное слушание реализуется чаще всего на основании соответствующего ходатайства стороны при наличии у суда права провести такое слушание по своей инициативе. Кроме того, признано, что право на устное слушание может быть ограничено в зависимости от категории дела и от инстанции, в которой дело рассматривается. Неизменно это право должно быть обеспечено лишь на тех стадиях процесса, в рамках которых суд осуществляет оценку доказательств. В остальном национальный законодатель или суд должны иметь свободу усмотрения для нахождения разумного баланса письменности и устности процесса, а также возможности применения различного рода электронных средств.

Принцип языка судопроизводства закреплен ст. 19–20 Правил. Процесс ведется на языке суда, но суд вправе разрешить ведение судопроизводства полностью или в части на ином языке, если это не причиняет вред сторонам или не ограничивает право на публичное слушание дела. Если сторона не владеет соответствующим языком, суд обязан обеспечить перевод. Право стороны на перевод распространяется в том числе на случаи, когда у стороны имеются ограничения по слуху или речи. Перевод должен обеспечить возможность эффективно участвовать в рассмотрении дела. Если осуществляется перевод документов, то стороны могут согласиться или суд может распорядиться, чтобы такой перевод был ограничен только теми частями документов, которые необходимы для обеспечения справедливости разбирательства и эффективного участия в нем сторон.

Обзор принципов, закрепленных в Правилах, позволяет сделать вывод о том, что в общих чертах французский гражданский процесс соответствует им. Новым для Франции является разве что принцип пропорциональности. Этот принцип был закреплен в Англии в 1998 г. и имел там определенный успех. Во французском же юридическом дискурсе он пока занимает ничтожное место. Принцип сотрудничества, как мы упоминали, дискутируется довольно давно. В Правилах ему отдано первое место, можно сказать, что по мысли рабочей группы это главный принцип современного процесса. Можно предположить, что во Франции произойдет закрепление этого принципа на уровне ГПК и более четко будут определены его контуры.

§ 3. Краткие выводы

Подведем краткие итоги. Обзор судебной практики высших судов Франции и анализ европейского влияния на французское процессуальное право показывает, что трансформация системы принципов гражданского процесса происходит, и, по всей вероятности, будет происходить в будущем в контексте тех же идей, которые мы наблюдали в последнее десятилетие в России. Это идеи эффективности процесса, снижения нагрузки на судебную систему. Именно с этими целями Кассационный суд Франции дал новую интерпретацию баланса отношений сторон и суда и сместил его в пользу сторон. Можно сказать, что делается шаг назад к либеральной модели процесса XIX в., но оправдывается он совершенно иначе – попытками достичь иных целей.

При этом во Франции есть благодатная почва для такого «отступления». Следует учитывать, что во Франции имеются вековые традиции либерального процесса, восприятие его едва ли не как собственности сторон. Адвокатское лобби в законодательных органах власти на протяжении почти всего XX столетия не давало провести реформы, направленные на усиление роли суда. Однако это удалось правительству в 1960–1970-е годы. Сегодня же цели судейского и адвокатского сообщества во многом совпадают. Судьи по гражданским делам уже не хотят и, наверное, не могут быть активными, как в 1970-е годы с учетом возросшей судебной нагрузки. Адвокаты же, как и ранее, ратуют за возвращение им полного контроля над судьбой судебных процессов.

Консенсус, по всей вероятности, будет найден уже на иной основе. Под влиянием европейской интеграции мы видим развитие идей диалога (сотрудничества), добросовестности, концентрации, пропорциональности. Значит, в XXI в. основные начала процесса будут иметь другие наименования и несколько отличающиеся смыслы от тех, которые были выведены доктриной XX столетия и нашли закрепление в ГПК 1975 г. Будет ли сочетание этих новых принципов кардинально отличать гражданский процесс будущего от современного, это очень сомнительно. Однако время покажет.

Заключение

Итак, в чем заключаются специфические черты французского гражданского процесса?

Отвечая на этот вопрос кратко, можно сказать, что во многом современный французский процесс сохранил свои традиционные черты, появившиеся еще в Средние века, черты, присущие романо-каноническому процессу. Это диспозитивность и состязательность процесса, сочетание письменности и устности и даже формальная система доказательств.

Идеи, поднятые на знамена французской революцией, дополнили и обновили процессуальную форму началами гласности, идеей мотивированности судебного решения, идеей разграничения вопросов факта и права (создание Кассационного суда, контролирующего только законность решения).

XX в. принес идею усиления активной роли суда, желание построить процесс больше на социальных, нежели либеральных основах. Медленная эволюция французского процесса в сторону австро-немецкой модели, начавшаяся в первой половине XX в., завершилась полноценной перестройкой процессуальной формы, закрепленной в ГПК 1975 г. Вводные положения этого кодекса, в которых отражены руководящие принципы процесса, основаны на идеях одного из авторов текста, А. Мотульски, который, в свою очередь, находился под влиянием австрийских и немецких процессуальных теорий.

В итоге принципы современного французского гражданского процесса были выведены из следующих доктрин: фактической индивидуализации иска; разграничения ролей сторон и суда в зависимости от вопросов факта или права; гарантированности прав сторон на защиту, состязательное обсуждение всех аспектов дела; руководства суда (в большей степени формальном, но частично и материальном).

Можно ли отнести французский процесс к либеральному, состязательному типу процесса? Все зависит от того, какой смысл мы вкладываем в эти термины. В XIX в. стороны были в большей степени хозяевами процесса, чем в XX, но связано это не с какой-то особой либеральностью французов, а с тем, что на этих основах был построен еще романо-канонический процесс, который и дожил во Франции с незначительными изменениями вплоть до XIX столетия.

Гражданский процесс во Франции довольно рано стал профессиональным (дело вели юристы, а не сами стороны), и влияние на процессуальную форму именно адвокатов, а не судей и не профессоров права, было значительным. Вероятно, именно поэтому идеи активного суда не могли закрепиться на французской почве вплоть до второй половины XX в.

Но сегодня французский процесс вряд ли можно назвать либеральным. Скорее он является одной из версий социальной модели процесса, разработанной доктринально в конце XIX в. австрийским процессуалистом Францем Кляйном.

Можно ли отнести французский процесс к состязательному типу? Однозначно – да. Даже если руководствоваться англосаксонским представлением о разграничении состязательного и инквизиционного процесса, французская модель окажется ближе к состязательной (являясь, как и все другие, включая модели гражданского процесса Англии и США, на самом деле смешанными).

В то же время французской особенностью является специфическое, отличное от российского представление о принципе состязательности. Распределение ролей суда и сторон в сфере доказывания относится доктриной к сфере действия принципа диспозитивности. Принцип состязательности, в свою очередь, подразумевает две ключевые идеи: каждое заинтересованное в исходе дела лицо должно иметь обеспеченную судом возможность знать о процессе и высказать свои соображения по всем имеющим значение вопросам процесса. В российской доктрине эти идеи скорее можно отнести к одному из аспектов состязательности: состязательной форме разработки процессуального материала.

Интересным для нашего права выражением состязательности является то, что суд должен не только следить за соблюдением принципа сторонами, но и сам соблюдать его. В частности, он обязан ставить на обсуждение сторон доводы права, которые он выдвигает по своей инициативе. Этот аспект состязательного процесса может восприниматься также в контексте сотрудничества суда и сторон – еще одной идеи, заимствованной из австрийской процессуальной доктрины.

Каким будет будущее французского процесса? Предугадать это сложно. Среди тенденций, на основе которых можно строить прогнозы, мы выделили попытки Кассационного суда Франции пересмотреть соотношение ролей суда и сторон, отказавшись от ряда обременительных для суда обязанностей. Эта практика объясняется желанием снизить высокую нагрузку на судей, но следствием ее является возложение этого груза на адвокатов сторон. В этом смысле французский процесс двигается в сторону прежней модели – в XIX век.

Вторая тенденция связана с европейской интеграцией, унификацией права в Европе. Сначала следование за практикой ЕСПЧ, затем влияние Европейских модельных правил гражданского процесса ведет законодателя, судебную практику и доктрину к восприятию новых идей, например диалога (сотрудничества), добросовестности, концентрации, пропорциональности. Каким образом они повлияют на французский гражданский процесс, как будут вплетены в ткань имеющейся процессуальной формы, одному Богу известно.