Текст книги "Общая психопрофилактика и психогигиена творческого труда"

Литература к главе 4

Алексеев А.В. Себя преодолеть. – М.: ФИС, 1980.

Антология современного психоанализа / Под ред. А.В. Россохина. – М.: ИП РАН, 2000.

Беляев Г.С.,Лобзин В.С.,Копылова И.А.Психогигиеническая саморегуляция. – Л.: Медицина, 1977.

Бортник ТА. Модификация аутогенной тренировки: Дис… канд. мед. наук. – М., 1969.

Бродецкий А.Я. Внеречевое общение в жизни и в искусстве / Азбука молчания. – М., Владос, 1990.

Бурно М.Е. Самовнушение и аутогенная тренировка. – М., 1975.

Гримак Л.П. Моделирование состояний человека в гипнозе. – М., 1978.

Гройсман А.Л. Психотерапия для всех. – М.: Знание, 1981.

Горский В.Б. Волевое самованушение в подростковом возрасте: Дис. канд. психол. наук. – М., 1981.

Захаров А.И. Психотерапия неврозов у детей и подростков. – Л., 1982.

Киколов А.И. Обучение и здоровье. – М., 1985.

Орлов Ю.М. Восхождение к индивидуальности. – М., 1991.

Петрушин В.И. Музыкальная психотерапия. – М., 1998.

Психическая саморегуляция / Под ред. А.С. Ромена. – Алма-Ата, 1974.

Свядощ А.М. Неврозы. – М., 1982.

Шогам А.Н. О психотонической тренировке // Вопросы психотерапии. – М., 1972.

Ушинский К.Д. Собр. соч. – М.-Л.: Изд-во АПН, 1950. Т. 6.

Глава 5
Методики специальной психогигиены

5.1. Гештальт-коррекция психологических проблем личностного и профессионального развития актера

Гештальт-терапия, как и ряд других психологических направлений, выросла из психоанализа и обогатила терапевтическую практику в плане «социализации». Ориентируясь в большой степени на то, что происходит «здесь и сейчас», а не «там и тогда», гештальт-терапия позволяет человеку лучше сознавать свои потребности, делать выбор и принимать ответственность за их удовлетворение или неудовлетворение. Это рождает чувство уверенности в себе, фасилитируя эго-функцию человека, формируя и стабилизируя его «Я-концепцию». Основным для этого направления является принцип реальности, актуальности как во внутриличностном, так и в межличностном аспектах человеческого существования. Суть методов этого направления не сводима только к психотерапевтическим целям. Принципы гештальт-терапии находят свое применение в различных системах обучения и воспитания, ее часто называют практической философией, или «способом жизни». С помощью гештальт-терапии можно выявить различные формы и стратегии регулирования индивидом своего поведения на социальном, психологическом и биологическом уровнях. Любые нарушения поведения, а также «искажения» или «задержки» в психологическом развитии личности рассматриваются как нарушение нормального процесса взаимодействия организма с окружающей средой на всех уровнях: аффективном, когнитивном и поведенческом.

Использование данного направления в работе с актерами обусловлено рядом причин. Первое, что необходимо отметить, – это значение определенных индивидуальных характеристик в структуре личности актера, т. е. того комплекса качеств, благодаря которым возможна его профессиональная деятельность. В различных исследованиях отмечалось, что наличие особых способностей не может являться гарантией успешного профессионального и личностного развития. Проведенные исследования личностных характеристик студентов-актеров дали ряд интересных результатов, на основании которых удалось выявить специфический круг различных феноменов самосознания актеров и характерных для них способов построения интрапсихических (Эго, Оно, персона) и межличностных взаимодействий (Я – Ты). Из числа основных методик исследования личностных характеристик актеров можно назвать следующие (Евсеева, 2002):

1) методика многостороннего исследования личности в модификации Ф.Б. Березина;

2) проективные методы изучения личности: тематический, апперцептивный тест (ТАТ);

3) рисунок человека (РЧ);

4) рисунок несуществующего животного (РНЖ).

С помощью ТАТа выделяются структурно-динамические характеристики личности, содержательные аспекты мотивационной и мыслительной сфер. Методика позволяет выделять специфику личностного стиля индивида в работе со стимульным материалом как аналог его взаимодействия с реальностью. Использовались также проективная методика РЧ, которая позволяет оценить степень дифференцированности (артикулированности представлений испытуемого о себе и степень целостности и интегрированности его «Я-концепции», а также методика РНЖ, которая дает возможность изучить потребностно-мотивационную сферу актеров, степень ее осознанности и удовлетворенности. В результате анализа полученных данных нами были выделены общие для данной группы тенденции и характерные особенности структуры личности испытуемых. Для профилей ММР1 характерны повышения по шкалам 8 (аутизация), 6 (паранойяльность), 9 (гипомания). Можно отметить высокие зашкаливающие значения по шкалам К и F. Выясняется необычность и парадоксальность полученных профилей, никак не ожидаемых у актеров, учитывая контекст «публичности» их существования. Подобные профили характерны для некомфортных личностей, испытывающих особенно большие затруднения в социальных контактах. При «пиках» на 8-й шкале даже незначительная фрустрация ведет к повышению уровня тревожности, возникновению выраженных отрицательных эмоций. Компенсация достигается за счет аутизации и установления психологической дистанции между Я и внешним окружением, осуществляемой путем бегства из социальной сферы в собственный внутренний мир. Это приводит к повышению уровня внутренней напряженности и неудовлетворенности ситуацией. Своеобразие восприятия, ориентировка на внутренние критерии, оригинальность мышления, характерные для людей с «пиком» профиля по 8-й шкале, делают их хрупкими и легко уязвимыми в социальных контактах. Это находит свое отражение в недостаточной адекватности эмоционального реагирования. Поведение таких лиц может быть лишено естественной эмоциональной окраски, представляться своеобразным, эксцентричным или даже холодно-надменным. Вместе с тем им свойственна ранимость, неудовлетворенность собой; основным способом совладания с этими проявлениями становится аутизация как механизм психологической защиты, при которой уход в роль и выражение себя через образ является одним из способов само-предъявления. Высокие значения по шкале F при низких L и К отражают крайнюю сензитивность и самокритичность, имеющую тенденцию доходить до унижения и драматизации личностно-значимых событий.

Анализируя рисунки человека (РЧ), можно отметить ряд характерных особенностей рисунков, непосредственно связанных с телесным пластом самосознания. Прежде всего это схематичность изображения человеческого тела, отсутствие в рисунке четкой дифференцированности его частей. Большинство рисунков представляет собой изображение одной только головы или метафорическое изображение человека, состоящего из различных символов (треугольника, кругов, точек, штрихов и т. д.). Голова изображается крупнее по отношению к другим частям рисунка. Это указывает на отсутствие целостного восприятия человека, отрицание целостности, приоритет и ценность интеллекта. Интересным фактом является размытость прорисовки черт лица: они либо небрежно обозначены, либо напоминают маски, глаза часто изображаются в виде щелей или широко открытых пустых глазниц. Можно предположить, что подобное изображение лица является результатом искаженного представления о себе, стремления избежать контактов, визуальных стимулов, а также наличия подозрительности, гиперчувствительности и сверхзависимости от оценок других. Часто на рисунке человека испытуемые изображают уши, что можно интерпретировать как повышенную чувствительность к критике и любым замечаниям в собственный адрес. Тело не прорисовывается почти совсем или изображается достаточно неустойчиво и часто лишено кистей рук и стоп ног, что может свидетельствовать о нестабильности, отсутствии основы, зависимости, желании любви, привязанности, физической и психологической неловкости. Таким образом, можно отметить недифференцированность, задавленность и вытеснение телесного пласта в структуре образа Я у испытуемых и нечеткость, спутанность, противоречивость представлений о себе.

В рисунках несуществующего животного (РНЖ) отражается потребностно-мотивационная сфера, степень ее осознанности и удовлетворенности. В этих рисунках хорошо просматривается неприспособленность животных к жизни. В отличии от РЧ здесь изображены огромные существа, тела которых малоподвижны: ноги либо совсем отсутствуют, либо не приспособлены к передвижению (огромное тело, маленькие короткие ножки), в основном они сидят, лежат или ползут. Очень часто эти животные изображаются с двумя или больше головами, которые смотрят в разные стороны, что создает ощущение раздвоенности, расщепленности внутреннего мира. Рисунки занимают все пространство листа и обращены влево. Это может отражать эгоцентрические установки испытуемых и преимущественную обращенность их в прошлое, в мир собственных переживаний. Полученные экспериментальные данные показывают, что мы имеем дело с довольно дисгармоничной структурой личности. Это обнаруживается в повышениях профиля ММР1 по 8, 6, 9-й шкалам в проектированных рисуночных методиках. Пародоксальность полученных результатов привела к переформулировке цели исследования – проблемы профессионального роста актеров в задачу изучения тех способов, благодаря которым люди с подобными особенностями «могут выжить» в социуме. Это перенесло акцент исследования на изучение защитных механизмов или стратегий, наиболее характерных для актеров, и рассмотрение их в контексте гештальт-терапевтического направления. Блокировка и уходы от нормального процесса контакта на интрапсихическом и интерпсихическом уровне гештальт-те-рапии описаны как сопротивление или невротический механизм прерывания взаимодействия.

Они имеют особо важное значение в профессиональной деятельности актеров и являются тормозом в их личном и творческом развитии. Одним из таких механизмов является конфлюенция (слияние). При слабой дифференцированности собственного Я актера в невротическом слиянии с «ролью» может возникать «форма», которая гораздо более определенна в своих границах, чем его собственная. В ряде работ зарубежных и отечественных авторов потребность играть рассматривается как феномен эксгибиционизма. Потребность самопоказывания связывается с размытым чувством самоидентичности и образа своего тела. Актер озабочен все время тем, чтобы найти устойчивый образ Я. Он и находит его, перевоплощаясь в других. Эта потребность заставляет актера сливаться с образом другого, снимая таким способом тревогу и беспокойство. Находясь в конфлюенции с ролью, он не проявляется в ней как многогранная личность, а поглощается ею, погружаясь в нее, как в форму, способную идентифицировать его в каких-то проявлениях и качествах, сливаясь с ней в потребностях и чувствах.

Данный процесс перенесения, как и любое нарушение контакта, является следствием выпадения его функции. Подобная невротическая конфлюенция отличается от нормального, здорового процесса вживания в роль, когда актер осознает себя как целостная личность, имеющая свои четкие границы. В этом случае разделять себя и образ не только не означает остаться без формы, но и открывает возможность взаимного обогащения. Классики театра говорят: «Прежде надо стать самим собой, и только после этого – стать другим, в этом заключается парадоксальная теория изменения личного и творческого “Я”». Гештальт-терапия позволяет осознавать этот механизм и работать в направлении развития собственных границ самоидентичности, артикулированности «Я-концепции» актера, восстанавливая его функции. Кроме конфлюенции, мы считаем достаточно важным рассмотрение еще одного защитного механизма, определяемого как ретрофлексия. С ее помощью личность прекращает взаимодействие с внешним миром, возращая всю свою энергию обратно в замкнутую внутриличностную систему. Это процесс возврата обращения чувств и действий в адрес других и себя.

Проявление ретрофлексии можно опознать в невыраженных чувствах: обиде, злобе, любви и т. д. «Проглоченные» чувства оборачиваются мускульными «зажимами», жалобами на психосоматические расстройства или депрессивные состояния. Противоположные тенденции: желание и его запрет, заключенные внутри Я, не выраженные во взаимодействии, переходят в многочисленные мускульные напряжения, образуя «мышечный панцирь», о котором В. Райх пишет следующее: «То сначала возникают как защита против захлестывающих чувств напряжение и возбуждение, становятся физической и эмоциональной смирительной рубашкой». Поскольку актер использует в работе собственный телесный пласт, мускульные зажимы не позволяют ему задействовать весь спектр мимических и пантомимических средств, обедняя общий пластический рисунок роли, затрудняя спонтанные проявления в ситуации «Я в предлагаемых обстоятельствах». Еще один крайне важный аспект в профессиональном развитии актера ограничивается ретрофлексией: характерная структура мышечного панциря образует достаточно определенный типаж актера – так называемое «амплуа», в котором исполнитель может быть задействован продолжительное время, а другие интересные аспекты его актерского потенциала могут долгое время быть блокированными привычными ригидными паттернами. Движение по направлению к изменениям заключается в работе по перераспределению зажатой энергии так, чтобы внутренняя борьба была вскрыта и осознана, энергия высвобождена и направлена на успешный поиск альтернативных действий в противовес неэффективным способам подавления и блокирования чувств в самом себе. Процесс восстановления органичности, возвращение глубины и искренности переживаний происходит посредством работы с различными защитными блоками, сопротивлениями и эмоциональными ограничениями, а также с различными воздействиями на мышечные зажимы. Работа с рефлексией выводит нас еще на два механизма, которые, как две матрешки, содержатся внутри нее. Это механизмы интроекции и проекции, которые в свою очередь также могут оказывать негативное влияние на профессионально-личностные характеристики актера. Интроекция — это процесс, когда концепции, отношения, стандарты поведения, мораль, ценности и т. д. принимаются личностью без критической проверки, без усвоения («глотаются без тщательного пережевывания»). Такие неассимилированные послания называются интроектами, например: «Ты бездарность», «Мне надо», «Я должен» и т. д. Работа с интроектами в условиях театральной специфики представляется нам особо важной, так как здесь, на наш взгляд, соединяются два фактора: с одной стороны, это своеобразие структуры личности актера с интенцией к широкому спектру негативных переживаний. Эта особенность обусловливается слабой дифференцированностью Я-образа, что подразумевает «сцепленность между собой отражаемых качеств Я с их аффектной оценкой, делающей актеров легкоуязвимыми, стрессодоступными, зависимыми от интерферирующего воздействия эмоциональных факторов и ситуаций, источником повышенной хрупкости Я. С другой стороны, это существование специфических отношений в диаде «актер-режиссер», где первый (актер) является объектом оценок и рискует получить травмирующий «отравляющий» интроект, который, будучи «проглоченным» без критического отношения, может долго паразитировать на самооценке актера. В отношениях «актер-роль» интроекты могут проявляться как жесткие стандарты, затрудняющие способность занять творческую позицию при работе с ролью и многосторонне раскрыть ее. Это приводит к вытеснению тревожащих аспектов создаваемого характера, сворачивая разнообразие и полноту сценического образа. Кроме того, вмешивающееся в процесс создания роли Супер-Эго может подавлять своеобразие личностных возможностей и блокировать спонтанные проявления на пластическо-психологическим уровне.

Проекция является противоположностью интроекции. Если интроекция – это тенденция принимать на себя ответственность, то проекция – это тенденция делать окружение ответственным за то, что спровоцировано самим индивидом. Качества, которые в действительности присущи самой личности, приписываются другим. Этот способ искажения реальности часто ведет к изоляции, межличностным конфликтам и особенно травмирует личность, имеющую нарциссические характеристики.

Еще одна своеобразная стратегия избегания взаимодействия заключена в процессе ухода от контакта с собой, с собственными глубокими переживаниями и от контакта с окружением. Эта стратегия определяется как дифлексия. Это явление часто бывает результатом недоверия, отсутствия безопасности и страха психологической боли, пережитыми в прошлом. Данный механизм хорошо виден в двух полярностях. Одна из них – это уход в роль как в жестко определенную в своих границах форму, другая полярность представляет собой употребление «специфических» веществ, приводящих к измененным состояниям сознания (алкоголь, наркотики и т. д.), когда размазывается граница между Я и внешним миром, что приводит к машинальным проживаниям единства, слияния со всем миром. Гештальт-подход открывает широкие возможности для коррекции различных отношений и искажений процесса взаимодействия. Исходящее из представления о целостности личности, данное направление позволяет организовать работу сразу на всех уровнях и компонентах, составляющих структуру Я у актера – когнитивную, аффективную, поведенческую.

В аффективной сфере методика гештальт-терапии помогает:

– почувствовать собственную ценность;

– приобрести искренность чувств к самому себе и другим;

– стать более спонтанным в выражении собственных чувств, позитивных и негативных;

– научиться более точно вербализовать свои эмоциональные состояния;

– почувствовать неадекватность некоторых своих реакций.

В когнитивной сфере происходит осознавание и понимание:

– характерных защитно-компенсаторных механизмов;

– собственных мотивов, потребностей, особенностей поведения, т. е. осознание индивидом того, как он выглядит, как его воспринимают другие и нет ли в этом рассогласований;

– собственной роли в возникновении конфликтных и психотравмирующих ситуаций.

В поведенческой сфере:

– закрепляются новые паттерны поведения, связанные с поддержкой, взаимоотношением, ответственностью;

– расширяется и становится более гибким и спонтанным диапазон выразительных средств.

Таким образом, происходит значительная перестройка уровней, составляющих структуру личности актера и его образа Я, увеличивается степень дифференцированности и интегрированности различных подсистем, его самосознания. Это способствует активизации неиспользованных личностных ресурсов, делает актера более гибким и многогранным, позволяет сформировать собственный, неповторимый стиль как стабильный и индивидуальный паттерн построения взаимодействия с окружением и с самим собой. Практическим достоинством внедрения данного метода в ткань актерского творчества является то, что, помимо коррекции профессиональных неврозов, мы открываем возможность личностного роста и развития для студентов, еще не имеющих каких-либо проблем, позволяя им осозновать и использовать блокированные ранее ресурсы, а также возможность овладеть способами самокоррекции, самоподдержки и самоизменений. М.О. Кнебель отмечала, что в театральной педагогике в задачи воспитания входит не только формирование профессиональных умений и навыков, но, в первую очередь, развитие личности актера и элементов профессионального общения как центрального звена всего педагогического процесса. Нам видится, что такую возможность в момент становления актера предоставляет гештальт-направление, выводящее его на уровень экзистенциальной зрелости.

5.2. Личностная саногенная рефлексия как метод трансперсональной психотехники актера

Одной из важнейших задач методики погружения в измененное состояние сознания (ИСС) должно быть повышение роли личностной рефлексии и разработка методов ее эффективного использования для улучшения результатов психокоррекции. Первым шагом на пути решения этой задачи является предварительное обучение переходу от привычного патогенного стереотипа рефлексии к саногенному и закрепление этого нового гармоничного и целостного способа восприятия и взаимодействия с внутренней реальностью.

Решению этой задачи и служит разработанные нами методики саногенной рефлексии, принципиальными моментами которых являются:

1. Переориентирование фокуса внимания с технических приемов, способствующих погружению в ИСС, с желаемых результатов процесса на активную рефлексивную работу с внутренними переживаниями по предлагаемой методике.

2. Предварительное обучение испытуемых методике рефлексии, проводимое инструктором, формирование у них в обычном состоянии сознания оптимальных рефлексивных стратегий по отношению к тем феноменам, с которыми они сталкиваются в ходе погружений в ИСС.

3. Необходимость прохождения пяти этапов активной рефлексивной работы с внутренним опытом в ИСС: «встреча», «принятие», «раскаяние», «интеграция» и «отрешенность».

4. Недостаточность простого повторного переживания забытой психотравмирующей ситуации для разрешения проблем, с ней связанных, и, следовательно, необходимость сознательной трансформации своего отношения к проблеме в ходе погружения и отрешенности от любых ее результатов.

5. Начиная со второго этапа необходимость изменения направленности личностной рефлексии с символических презентаций, проявляющейся в сознании структуры психики на активную работу с самой структурой.

6. Равная проработка в ИСС как негативного, так и положительного внутреннего опыта.

7. Постепенное формирование в процессе погружений в ИСС устойчивого навыка саногенной рефлексии за счет предварительных установок, соответствующих внушений и самовнушений, сознательной работы по методике в ходе погружения и благодаря подробному индивидуальному разбору и анализу полученного внутреннего опыта после выхода из ИСС.

8. Медитативное закрепление нового целостного восприятия и взаимодействия с внутренней реальностью в конце погружения.

9. Рефлексия инструктором динамики сознательной работы испытуемых в процессе погружения в ИСС и ее коррекция с помощью соответствующих формул внушения.

10. Перенос сформированного при использовании определенной техники погружения в ИСС (например, интенсивного, дыхательного метода) навыка саногенной рефлексии на взаимодействие с внутренней реальностью, применение других методов современной экспериментальной психотерапии: ИСС, вызванных экстремальными воздействиями, сенсорной депривацией или сенсорной перегрузкой; ИСС, возникающих при занятиях западными и восточными духовными практиками (Ежи Гротовского, А. И. Савостьянова).

11. Перенос сформированного в ИСС навыка саногенной рефлексии в обычные состояния сознания и использование его при восприятии и взаимодействии не только с внутренней, но и с внешней реальностью в повседневной жизни (например, в конфликтных ситуациях, связанных с межличностным общением).

12. Использование методики саногенной рефлексии для работы не только с неосознаваемыми ранее, но и с известными конкретными психологическими проблемами и психосоматическими заболеваниями, существующими в настоящее время или ожидаемыми в будущем (например, для снятия предстоящего нервного перенапряжения в связи с будущим поступлением в театральный институт, предстоящей премьерой спектакля и т. п.).

Согласно теории Ч. Тарта, способность к рефлексии, присутствующая в каком-либо ИСС, не дает никаких гарантий ее сохранения при переходе к другому состоянию. Однако до тех пор, пока субъект находится в рамках данного состояния, рефлексия будет невозможна. Поскольку рефлексивная способность является одним из аспектов сознания, то, согласно представлениям К. Мартиндейла, она непрерывно изменяется, регрессирует по мере диссолюции сознания и, начиная с определенной точки оси регрессии, исчезает. Согласно А. Дитриху, рефлексия тоже постепенно регрессирует при углублении ИСС, однако может оставаться на одном уровне для смежных состояний сознания. В целом в отношении проблемы рефлексии в ИСС можно сделать вывод о том, что по мере углубления ИСС способность к рефлексии начинает постепенно регрессировать или скачкообразно исчезает. Этот вывод подтверждается анализом феноменов при ИСС.

Следовательно, если при применении методик погружения в ИСС ставится задача активной рефлексии внутренних процессов, то необходимо, используя различные технические приемы погружения, вызвать ИСС с необходимым уровнем рефлексии. В настоящее время в рамках гуманистической и трансперсональной психологии существует широкий спектр методов психокоррекции, использующих погружение человека в ИСС. Главная задача, стоящая перед такой эмпирической психотерапией – это интеграция личностью не только всего своего индивидуального опыта, но и более глубоких информационных слоев психики – перинатального и трансперсонального бессознательного. Постижение целостности сознания возможно через интеграцию всех его проявлений. Анализ различных подходов к исследованию феноменов ИСС и методов психокоррекции в ИСС показал высокий уровень разработанности и обоснованности различных технических приемов погружения в ИСС и методов работы с испытуемыми на фоне практически полного отсутствия анализа роли личностной рефлексии в ИСС и слабой разработки детального рефлексивного процесса, приводящего к успешной психокоррекции в ИСС. Так, например, с точки зрения В.В. Майкова (1987), С. Грофа (1985), погружения в ИСС являются мощным терапевтическим фактором, самопроизвольно и спонтанно уничтожающим невротический радикал в процессе самоориентации субъекта и интеграции его с миром. При этом лучшей стратегией для переживаний в ИСС является или прекращение рефлексии и полное доверие глубокой логике неосознаваемого (Гостев, 1992), или поддержание определенного связного дыхания (Козлов, 1992).

В зависимости от характера осуществляемой субъектом рефлексии выделяются следующие способы проявления личности в проблемно-конфликтных ситуациях: патогенный и саногенный (Орлов, 1991); репродуктивнорегрессивный и прогрессивно-продуктивный (Семенов, Степанов, 1983). При погружениях в ИСС патогенный (репродуктивно-регрессивный) путь решения проблем заключается в применении испытуемым имеющихся в наличии, неадекватных для уникальной проблемной ситуации стереотипов рефлексии. Такой способ не приводит к успеху, и усиливающееся при продолжении погружения в ИСС дисгармоничное состояние приводит к личностному пути самореализации в виде избегания конфликта с помощью различных защитных механизмов и, соответственно, к выходу из ИСС. Второй, саногенный (прогрессивно-продуктивный) способ осуществления Я представляет собой рефлексивную работу с самими процессами рефлексии, заключающуюся в переосмыслении личностных патогенных стереотипов. При таком способе разрешения проблемно-конфликтной ситуации переживание конфликтности не подавляется, не игнорируется и не искажается, не служит толчком к личностному «уходу», а наоборот, обостряется и приводит к мобилизации ресурсов Я для достижения психотрансформации.

Анализ психологического механизма образования негативных неосознаваемых структур психики (З. Фрейд, А. Адлер, С. Гроф), механизма рефлексии как средства переосмысления субъектом содержания своего сознания, приводящего к интеграции в более целостное Я, и многолетний опыт применения дыхательных методик погружения в ИСС (пневмокатарсис, ребефинг, вайвэйшн) позволили сделать вывод, что успешность коррекции связана с работой испытуемого над правильными формами рефлексии той феноменологии, с которой он сталкивается в ходе погружения в ИСС.

Было выделено пять этапов активной рефлексивной работы (А.В. Россохин), необходимых для повышения эффективности психокоррекционного процесса в ИСС, и разработана методика саногеннойрефлексии, включающая предварительное обучение и формирование устойчивых навыков и приемов рефлексивной работы с внутренней реальностью как в обычных, так и в ИСС; следующий за обучением курс погружений в ИСС с активной рефлексивной работой и подробным анализом и коррекцией использованных рефлексивных стратегий после каждого погружения; последующее индивидуальное использование навыков рефлексивной работы в ИСС в повседневной жизни.

Первый этап («встреча») характеризуется рефлексивной работой, направленной на осознанное разрешение воспринять подавленный ранее негативный опыт и помочь ему проявиться в сознании. Символическая презентация субъекту в ИСС является сложной совокупностью ощущений, чувств, образов, звуков и т. п. при доминировании ведущей модальности. Сталкиваясь во время первого погружения с необычными внутренними переживаниями, испытуемый, если он не понимает, что с ним происходит, естественно, сначала теряется, пугается и пытается избавиться от них. Если человек попадает под власть своего старого патогенного стереотипа рефлексии, то он, как правило, снова вытесняет в подсознание проявляющуюся в сознании негативную структуру, например, комплекс (З. Фрейд, А. Адлер) или систему конденсированного опыта (С. Гроф), добавив ей негативный заряд. Если же испытуемый, сохраняя активную рефлексию, направленную на встречу с негативным опытом, осознает необходимость взаимодействия с ним, старается разрешить себе испытывать любые переживания, то он начинает первый этап саногенной рефлексивной работы – «встречу».

Второй этап («принятие») заключается в работе рефлексии, направленной на полное и безоценочное принятие негативного комплекса со всеми его символическими презентациями, т. е. на спокойное символическое переживание прошлой психотравмирующей ситуации. При этом происходит сильная энергетическая разрядка соответствующей негативной структуры за счет высвобождения катектированной в комплексе энергии (понятие «энергия» привлекается в качестве метафоры для описания происходящих в ИСС процессов). Для интеграции с сознанием оставшегося информационного ядра комплекса, заряженного первичной негативной энергией, требуется продолжение рефлексивной работы в ИСС в соответствии с третьим, четвертым и пятым этапами.

Третий этап («раскаяние») состоит в переосмыслении негативных состояний как проявлений отвергнутой части собственной психики, пробуждении чувства глубокого раскаяния перед ней и в формировании направленности личности на активное взаимодействие с ней. Здесь необходимо осознать, что проявляющееся негативное образование является не чем-то чужеродным, что надо принять и от чего надо избавиться, а представляет собой часть нашей психики, полностью равноценную любой другой части сознания.