Текст книги "Мой взгляд на рукопашный бой"

Гораздо эффективнее обработать не защищенную мышечным пластом голень или суставы противника. И вообще, нет необходимости бить выше пояса, так как задача поражения нападающего решается гораздо проще.

Как уже отмечалось выше, сутью техники рукопашного боя, как одного из разделов системы, является доктрина управления – вы должны владеть ситуацией и уметь управлять противником. Пожалуй, только айкидо наряду с системой А.А.Кадочникова так последовательно воплощает этот принцип в своей работе. Правда, способы достижения в целом различны. Для управления используется изощренная техника освобождения от захватов и техника управления собственным весом. Использование наряду с этим «мягкой» блокировки с вращением, приводящей к эффекту закручивания и протягивания, и хлыстообразных ударов, позволяющих огибать блоки путем использования точек контакта, как точек вращения, дает возможность проводить работу с большой эффективностью. Направления ударов также не случайны, они вписываются в общую логику работы, воздействуя на слабые места и болевые точки противника. Быть может, такая изощренность для системы, претендующей на армейскую, покажется несколько излишней, но при выполнении боевой задачи вы можете оказаться в таких условиях и состоянии, при которых не то, что ногой ударить – руку с трудом поднимешь. И в этом не раз убеждаешься, изучая опыт прошедших войн. Думаю, для вас теперь очевиден и второй постулат системы – работа должна быть проведена не любой ценой, а ценой наименьших усилий и потери времени. Есть еще и третий постулат – бой ведется сразу на поражение (нет боксирования), что обеспечивается целым рядом превентивных мер. К этому можно лишь добавить, что работа с оружием и против оружия является неотъемлемой составной частью системы и органично вплетена в ее ткань.

Что касается тренировочного процесса, то он также отличается от общепринятых. Тренировки проходят в спокойном, медленном темпе, без напряжения (важна релаксация), в треть силы. Основным критерием правильности выполняемого технического действия является проведение его без выраженного ощущения сопротивления партнера, так называемый эффект проваливания. В отличие от других систем используется не отдельный «прием» или группа «приемов», доведенных бесчисленными повторами на тренировках до автоматизма, а работа тела, «настроенного» на движения противника. Вы не взламываете оборону мощными ударами, а гармонично вплетаетесь в движения, как бы помогая им, доводя их до абсурда. Вы не наносите удар с опережением (противник быстрее вас), а подводите его под свои удары. Причем зачастую нет необходимости наносить удар самому – противник на собственной инерции травмируется об услужливо подставленные ударные части вашего тела и окружающие предметы. По сути то, до чего спортсмен в ходе турнирных боев интуитивно доходит сам, здесь используется как база, на которой строится весь тренировочный процесс. Особенности и отличия от других систем не ограничиваются уже сказанным, но это особая и широкая тема.

Конечно, вся система А.А.Кадочникова не предназначена для массового потребителя, но ее отдельные разделы могут быть адаптированы для локальных задач. К сожалению, в отличие от ввезенных систем, имеющих квалифицированный тренерский состав и международное признание, русский стиль выглядит пока бедным пасынком.

Тем не менее, я считаю, что при серьезной, грамотной работе система А.А.Кадочникова может и должна занять видное место. Для быстрого и динамического развития необходима поддержка влиятельных организаций и заинтересованных структур. В то же время, кроме чисто профессионального аспекта есть еще и моральный. Мы – русские, и должны есть, спать, любить и защищаться по-русски. Человек должен помнить свое родство и гордиться своей национальностью.

О русском стиле рукопашного боя понаслышке знают многие, но какое отношение он имеет к «Школе выживания» и чем ее традиции могут быть полезны гражданским людям, известно не всем, но интересно каждому.

Побеждать не вступая в драку

Предлагаем вниманию читателей беседу нашего корреспондента Виктории Соколовой с Александром Ивановичем Ретюнских, тренером-преподавателем московской «Школы выживания». Одним из самых одаренных учеников Алексея Алексеевича Кадочникова, человека-легенды, сумевшего собрать воедино и обогатить собственным опытом традиции отечественного рукопашного боя, уходящие корнями в глубину веков, вопреки историческим катаклизмам, уцелевшего в народе. Как бесценное достояние передавались от отцов к сыновьям навыки выживания в любых неблагоприятных условиях и экстремальных ситуациях. Не имея специального названия, как нынче, они органично вписывались в жизненный уклад наших предков. Мастерство самообороны было лишь частью умений, присущих всякому настоящему мужчине, способному защитить себя и жизнь тех, за кого он в ответе. «Рукопашный бой – невидимое оружие, которое нельзя обнаружить, пока человек его на применил, и нельзя отобрать пока человек жив», – любит повторять А.А.Кадочников, патриарх русского рукопашного боя. С легкой руки журналистов его стали величать «Русский ниндзя». Действительно, такое сравнение напрашивается само по себе. Сходство стиля А.А.Кадочникова с ниндзюцу – в глубоком знании законов природы, человеческого организма и психики, мастерства оптимального поведения в экстремальной ситуации, виртуозного владения всеми видами огнестрельного и холодного оружия, которым, кстати, может стать и любой предмет, попавший под руку: стул, зонтик, авторучка, пятак, стакан, книга… Но тем не менее не могу согласиться с коллегами: смертоносное оружие «людей-невидимок» было исключительно клановым и служило сильным мира сего. У А.А.Кадочникова и его учеников позиция совершенно иная: возродить и усовершенствовать традиции русского рукопашного боя, в прошлые века и поныне считающегося самым сильным единоборством в мире, и вернуть народу его утерянное искусство выживания.

– Александр Иванович, почему о рукопашном бое русского стиля и искусстве народные традиции пережили века?

– Так уж получилось, что сейчас мы живем в обстановке повышенной опасности: обострена криминальная обстановка, изменились взатмоотношения людей – современные социальные условия делают нас агрессивными, провоцируют множество стрессовых ситуаций, существенно осложняют жизнь экологические бедствия. Все это заставляет задуматься о способах сохранения здоровья, полноценной психики и даже жизни людей. Поэтому «Школа выживания» в последние годы все больше приковывает внимание наших соотечественников.

Что же касается непосредственного русского стиля рукопашного боя, как боевого единоборства, то за последние десятилетия он был почти забыт. До революции он культивировался в среде профессиональных военных. В кадетских корпусах и юнкерских училищах будущих офицеров обучали способам выживания при любых неблагоприятных условиях: при жаре и холоде, в лесу и горах не умереть от голода и жажды, сориентироваться в незнакомой местности, оказать помощь раненому или больному человеку, – найти выход из любой, казалось бы, безвыходной ситуации. Уметь постоять за себя в бою и при внезапном нападении, используя все виды оружия, а также не имея в руках ничего.

Еще в древности наш рукопашный бой наводил на врагов суеверный ужас. Наши предки были сильны в ближнем бою и побеждали даже тогда, когда по всем канонам военной науки победить было невозможно. Если дело доходило до рукопашной, захватчики в панике бежали с поля боя. Русский рукопашный бой с древности и поныне считается сильнейшим в мире единоборством. Семьдесят лет процветает и совершенствуется в среде американских десантников особый вид борьбы, в основу которого был положен наш рукопашный бой, привезенный за океан царскими офицерами, эмигрировавшими с родины после революции. Но кое-что сохранилось и в нашем Отечестве.

После революции боевое искусство наших предков, отшлифованное веками, было запрятано в секретные спецучилища, где готовили диверсантов. Ну а для народа, абсолютно в духе того времени, было решено создать новый вид единоборства. Простим тем людям, которые, разрабатывая новую систему самообороны без оружия, не воспользовались опытом русского народа: в те годы за пропаганду российской культуры можно было поплатиться головой. Ощепков и Харлампиев, разрабатывая самбо, ориентировались преимущественно на восточную технику. Однако традиции русской борьбы не были потеряны безвозвратно: они продолжали жить в народе, передаваясь из поколения в поколение. Во время Великой Отечественной войны солдаты еще применяли рукопашный бой, отбиваясь от нескольких нападающих сразу.

В послевоенные годы традиции рукопашного боя стали забываться, мы оказались на грани потери национального боевого искусства. В армии и на спортивных площадках стали культивироваться восточные единоборства. Еще более усугубил положение запрет на их преподавание гражданскому населению. В последние годы, когда всевозможные стили восточных единоборств вышли из подполья, процветают и усиленно пропагандируются, стали понемногу вспоминать и о русском рукопашном бое. Правда, все еще сказываются отзвуки идеологической обработки прошлых лет: кое-кто утверждает, что не было никогда у миролюбивого русского народа национальной борьбы. Полемика в таких случаях бессмысленна – вся военная история нашего Отечества с древнейших времен свидетельствует о существовании на Руси сильнейшего боевого единоборства. Во все времена русские воины умели защитить свой народ от разных бед.

– И тем не менее волна увлечения современной молодежи всевозможными стилями восточных единоборств не идет на убыль. Скорее, наоборот. Мне приходилось встречать «восточников», сожалеющих, что прежде ничего не знали о существовании русской борьбы и годы потратили на изучение восточной боевой техники, философии и религии. Однако на выступлениях московской «Школы выживания» в киноконцертном зале «Зарядье», где ваши ученики показывали рукопашный бой русского стиля, среди зрителей, преимущественно борцов других направлений, то и дело слышались возгласы: «Это каратэ!», «Винчунь!», «Дзюдо!». Каждому казалось, что признал что-то «родное».

– Это говорит лишь о том, что боевое искусство всех народов едино. Законы природы, механики одинаковы для всех. Существуют различные религии, а Бог, говорят, один… Каждый народ воспринял Его по-своему. Вероисповедание, философия, народные традиции и жизненный уклад формируют культуру каждой нации, а боевое искусство является ее неотъемлемой частью. Законы механики для всех одинаковы, но культура движений различна. Помните, как сходны движения в народных танцах и национальных видах борьбы. Это сходство заметно и в любых других видах спорта. Фигурное катание, например, или футбол – в них тоже существуют национальные стили или школы: русская, канадская – какая угодно.

А то, что страстные споры о плагиате возгораются, стоит лишь коснуться единоборств, вполне объяснимо. Боевой раздел какого угодно стиля борьбы близок к народной культуре, а состязательный, спортивный вариант органично связан с боевым. Поэтому все виды единоборств похожи и непохожи друг на друга. Русский рукопашный бой, которым мы занимаемся, принадлежит к системе самбо – это и спорт, и самооборона. Разумеется, существует и боевой раздел, и он пользуется в специальных армейских подразделениях.

– Александр Иванович, почему Вам, мастеру спорта по самбо и дзюдо, призеру многих крупных состязаний по этим видам спорта, пришелся по душе именно рукопашный бой русского стиля?

– Лет десять назад я познакомился с Алексеем Алексеевичем Кадочниковым, основателем краснодарской «Школы выживания». Моему учителю удалось собрать по крупицам, систематизировать и поднять на современный уровень те знания и навыки рукопашного боя, которым владели наши отцы и деды.

Алексей Алексеевич учился рукопашному бою после Великой Отечественной войны в одном из спецучилищ, где готовили диверсантов. Но не менее ценные навыки передал ему отец. В годы войны рукопашка не однажды спасала ему жизнь. Отец же, в свою очередь, унаследовал боевое искусство от деда, кавалера трех Георгиевских крестов. Система Кадочникова поразила меня не только нестандартностью, но и методикой тренировок. Она интересна тем, что обучает только приемам борьбы и способам выживания в экстремальных условиях, формирует мировосприятие, помогает найти свое место в жизни. Занятия по системе Кадочникова начинаются не с преподавания технических навыков борьбы, а с психологического тренинга. Обрести себя, познать окружающий мир, природу, искалеченную экологическими бедствиями, и место в ней человека. Научиться выбирать линию поведения в сложных человеческих взаимоотношениях, избавляться от стрессов самому и не забывать о ближних своих. Важно защитить не только свое тело, но и психику. Наша жизнь становиться все сложнее и опаснее. Всякому человеку нужно выжить и сохранить себя как личность.

Нельзя понимать искусство выживания так примитивно, как это делают некоторые люди. Отдавая дань моде, отправляются в леса, на необитаемые острова и «выживают» там, питаясь подножным кормом и ночуя на деревьях. Это скорее похоже на романтическую страсть к приключениям.

Нынче и в цивилизованных условиях всем нам вполне хватает борьбы за выживание. Чего стоят поездки в переполненном городском транспорте, бесконечные очереди в опустевших магазинах. Нужно уметь самому избавляться от стрессов, – воспринимая нашу повседневную действительность спокойно, как неизбежность. И помогать тем, кто рядом. Экстремальных ситуаций в нашей жизни более чем достаточно. Например, муж развелся с женой – выжить в такой период тоже непросто: кто-то кончает жизнь самоубийством, другой ищет спасение в пьянке, третий становится преступником. Безысходность губительна, нужно помочь человеку выжить… Не просто сберечь здоровье и не покатиться по наклонной плоскости, но сохранить нормальную психику, остаться дееспособным человеком.

Познать себя, определить свои возможности и место в жизни – с этого надо начинать. А рукопашный бой – это только одна сторона искусства выживания. Столь грозное оружие можно доверять лишь человеку с нормальной психикой и чистыми помыслами. Поэтому прежде чем дадим ему в руки наше «невидимое оружие», необходимо узнать, заслуживает ли он того.

– Приходилось ли слышать о краснодарской, свердловской «Школах выживания»? Интересно, много ли у А.А.Кадочникова последователей? Ученики приходят к вам сами или вы ищите людей, близких по духу?

– Благодаря публикациям в центральной печати и показательным выступлениям, русским стилем рукопашного боя заинтересовались многие. В нынешнем году в Алуште и Сочи состоялись семинары для инструкторов по стилю Кадочникова. На них обучались бойцы со всех уголков страны, среди них были специалисты по боевым и состязательным единоборствам различных видов. Конечно же, невозможно даже подготовленному человеку за 10 дней постигнуть все тонкости такой комплексной, всеобъемлющей системы, какой является «Школа выживания». Это было лишь первое знакомство. Как я уже заметил, невозможно за короткий срок овладеть каким-либо стилем борьбы. Поэтому основная наша цель – пропаганда русского стиля рукопашного боя – поиск людей, способных не просто преподавать наш стиль, но и совершенствовать его.

– Семинары – временное явление, а в «Школах выживания», насколько я поняла, вы обучаете тех, кто занимается прежде всего для себя: кого-то интересует самооборона, кого-то спорт. Входит ли в ваши планы создание какого-либо центра, где вы будете растить профессионалов, людей, которых в последствии могли бы с гордостью назвать своими учениками?

– У меня есть давняя мечта, которая, вероятно, вскоре станет реальностью: организовать свою школу, где по определенной системе, рассчитанной на несколько лет, проходили бы подготовку не только взрослые люди, но и мальчишки. Выпускники этой школы будут получать документ, подтверждающий их квалификацию. Вот этих ребят я с чистой совестью смогу назвать своими учениками.

Князь Борис Голицын: Вы делаете благородное дело – служите Отечеству…

Князь начал с неожиданного:

– А умеете ли вы стоять по стойке «смирно»?

Вопрос был задан начальнику Голицынского Института погранвойск (бывшее Высшее училище погранвойск КГБ) генерал-майору Виктору Остаповичу Олефиру; генерал не обиделся, а улыбнулся: попробую, дескать… Его заместители, офицеры, тоже улыбнулись. Виктор Остапович встал, молодцевато расправил плечи. Все будто бы ладно, но князь сказал:

– Неплохо, неплохо. И все же это еще не стойка-стяг. Казалось бы, мелочь: надо чуть подтянуть ягодицы, ноги вот так, и смотрите, смотрите – совсем другое дело!

Действительно, генерал словно бы выше ростом стал, вся его подтянутая фигура преобразилась.

Представитель древнего княжеского рода Борис Васильевич Голицын и представитель сегодняшнего российского воинства генерал Олефир крепко пожали друг другу руки.

В предыдущем номере журнала «Русский стиль» мы рассказывали о жизни, необычной судьбе Бориса Васильевича, фронтовика, геолога в мирное время. Он храбро, как и его именитые предки, дрался с врагами под Ленинградом, был тяжело ранен, но в любой самой опасной и кровавой схватке ему, молодому тогда человеку, помогали родовые голицынские приемы рукопашного боя. Этот стиль, эти приемы передавались из поколения в поколение. (У княгинь и княжен были свои способы защитить себя, свою честь, своих детей; их учили этому особо). Многое из боевого древнего наследия хранится в секрете, и князь и сегодня не имеет права рассказывать обо всем. Но какими-то приемами он все же согласился поделиться с будущими пограничниками.

– Тем более институт-то Голицынский, – улыбался он. – Правда, к этому месту я не имею близкого отношения: род наш большой, разветвленный, и это, должно быть, бывшее поместье дальнего родственника.

И еще размышлял и сомневался Борис Васильевич: будут ли полезны его уроки современным подготовленным офрицерам, курсантам?

Но после первых же встреч в Голицыне его сомнения рассеялись: в огромном зале не было свободного места, и когда князь сказал: «Ваша служба – особая, вы на страже рубежей Отечества. Значит – всегда готовы к бою, да и теперь часто в бою. Это благородное дело. Вас нельзя называть «товарищи», вы, господа, – «Ваше благородие», – зал отозвался аплодисментами.

Князю Голицыну за семьдесят, но на сцене стоял ладный, юношески подтянутый, легкий в движениях человек с бородкой на живом лице; он ловко освободился от кобуры с «бульдогом», показал револьвер курсантам: – Посмотрите, мы – Голицыны, носили оружие не в обычной кобуре, а на таком вот ремешке. Никаких пряжек, застежек. Одно движение – и револьвер превращается в оружие для рукопашного боя. Раз – этим ремешком легко связать пленного противника, да так, что он никуда не денется.

Конечно, надо знать специальный узел. Таким узлом в старину связывали пленных и отпускали идти под присмотром подростков – развязаться невозможно было…

Голицынский институт – высшее военное учебное заведение с большой историей, богатыми традициями. Тысячи и тысячи его выпускников служили и служат на самых отдаленных заставах, в горячих точках, там, где проходит граница, где чаще, намного чаще, чем в других частях, взрывает покой слово «тревога!». Это особая служба, и люди нужны тут особые. Они должны многое знать, многое уметь, потому что все это может пригодиться завтра или через минуту. Важно защитить рубежи Отечества, победить врага, а самому остаться целым и невредимым. «Вы, господа, должны помнить: вас ждут дома. И вы обязаны вернуться», – часто говорил в тот день Борис Васильевич. Вместе с Голицыным и майором Андреем Морушкиным мы заходили в учебные классы, всматривались в макеты застав, где вспыхивали огоньки секретных пограничных коммуникаций. Шли обычные занятия. Во дворе на полосе препятствий тоже занимались курсанты. Бег, броски тренированных тел, автоматы, гранаты, штыковой бой. Князь подошел поближе и внимательно смотрел на то, что делали эти крепкие ребята. Все было как надо, но – мелочи, опять все те же мелочи…

– Знаете, а ведь от этих «мелочей» зависит ваша жизнь, сможете ли вы дальше вести бои, – заметил Борис Васильевич.

Одна из голицынских «мелочей». Оказалось, все курсанты, преодолевая полосу препятствий, бежали, даже неслись по прямой вперед, не обращая внимания на то, что происходит в метре от их маршрута: Но это же бой, атака, когда сбоку – из-за любого угла, любого дерева, может броситься враг, может вылететь нож, штык, граната, пуля. Нельзя смотреть в одну точку даже на учениях, нужно тренировать боковое зрение, это должно стать привычкой. Князь попросил позволения пробежать по полосе. Ему разрешили.

Он побежал, и мы видели, что взгляд его стал плавающим, рассеянным; он видел все впереди и все вокруг, он успел бы достать врага, бросившегося сбоку, откуда угодно. Курсанты пожимали плечами: действуем, мол, по утвержденной инструкции. Но сотнями юных жизней платили мы в Афганистане за то, что инструкции пишутся педантичными чиновниками в мундирах, далекими от боевых действий, в которых убивают по-настоящему.

Или возьмем штыковой бой.

– Вы бьете штыком очень высоко, – продолжил Голицын. – Получается, куда-то в голову. А зачем? Нужно целиться в грудь. Я смотрел по телевизору, как учат штыковому бою американских солдат. Со зверским лицом, вероятно, призванным устрашить врага, солдаты изо всех сил вонзают штык в чучело и потом что есть мочи тянут его обратно. Ну хорошо, это все же чучело. А в бою… Если вы вонзите весь штык во врага, вы его не вытащите, и противник, падая, увлечет вас. (Простите за подробность, но вы, мужчины, воины, это ваше дело.) Пока вы освободите свое оружие, вас сто раз убьют. Поэтому еще одна «мелочь» – штык входит лишь на десять сантиметров; поворот штыка и – обратно. Все. Это воинская работа, надо ее уметь делать… Голицыны, мои предки, нередко ходили в штыковую как бы втроем, и «работали» в ритме вальса: раз, два, три, раз, два, три… То один бьет, то другой, то третий. А знаете, не зря, думаю, Цветаева написала: «Три сотни побеждало трое…». В старину, как еще врага встречали. Становились в две шеренги. И те, что впереди, и те, что сзади, сжимали правыми руками рукоятку одного большого меча и били враз. Представляете, какая двойная разящая сила была в этом ударе! Расшибали любую атаку врага, а затем, отбив, сами шли в наступление.

И тут же, под мелким дождиком, Борис Васильевич показал курсантам как можно быстро и просто отбиться обычным автоматом от трех нападающих, идущих «в штыки». Не только отбиться, но и сразить их.

Потом князь, молодо сверкнув глазами, предложил самым рослым, самым подготовленным взять его, что называется, в оборот. «Мне неважно, сколько вас будет, трое, пятеро или больше. Дело не в этом, а в том…». В чем же? Парни держали его крепко. Бывший геолог и бывший солдат стал поворачиваться, превращаясь в «волчка», и кольцо нападавших разорвалось, все рассыпалось, подчинившись силе движения. При этом, следует помнить, что Голицын показывал приемы в замедленном темпе. Если бы нападающие действовали всерьез, быстро и жестко, то и князю пришлось бы работать по-настоящему, на поражение, как в бою. И чем сильнее захваты противника, тем страшнее будет ответ: сила ужесточает другую силу… На князя нападали с ножами, пистолетом, автоматом, штыком, пытались бить кулаком, но он всякий раз уходил от удара каким-то легким неуловимым движением. Подкрадывались сзади и накидывали на шею удавку (так бандиты душат шофера в машине), но Голицын резко поворачивал голову в сторону, веревка с горла попадала на боковую шейную мышцу, а дальше дело было за техникой…

Аплодисменты, записки, вопросы из зала. Странное дело: в своем почтенном возрасте, израненный в войну Борис Васильевич не задыхался после очередного броска, казалось, вовсе не уставал. Признался: «У Голицыных, как бывалых воинов, естественно, и своя оригинальная система дыхания. Особенно в бою».

Когда-то его предки перед сражением выбрасывали вверх сомкнутые руки с боевым громким выкриком: «Крепи! Крепи! Крепи!» А когда сходились в смертельной схватке с супостатом, исторгали вдруг из грудной глубины необыкновенно мощный и грозный рык, пугающий противника порой до панического бегства. Этому рыку научиться было непросто. Нужно было подать голос так, что бы в конце концов в кончиках пальцев ощутить как бы покалывающие иголочки. Рык издавал весь человеческий аппарат бесстрашного воина.

– В нашем роду и мальчиков воспитывали по-особому, – сказал князь. Кажется, пустяк – качать ребенка в колыбели. Младенцев-мальчиков и качали иначе. Чтобы колыбель как бы простукивалась. Ребенок с пеленок инстинктивно приучался переносить удар, тотчас подбираться. С двух лет он уже не боялся, его начинали готовить к ратному делу мужчины.

Князь показал курсантам старинный кинжал, который когда-то в бою на Кавказе взял трофеем его храбрый предок. Виктор Остапович Олефир подарил ему от имени голицынцев красивый боевой нож с надписью на память об этом дне. Генерал угодил старому воину, это было сразу видно: ведь для настоящего мужчины, по словам князя, оружие – это все. «Я считаю, что вы, офицеры, должны всегда быть при оружии. И спать с ним чаще, простите, чем с женой…».

Голицын закончил и сказал привычное: «Честь имею». Доблесть воинская, честь… В давнем сражении 1812 года генерал Раевский поднял первыми в атаку своих детей, мальчиков 15 и 17 лет, и они пошли под шрапнелью с саблями в руках. А за ними – рослые, усатые гренадеры. И разбили врага. Генералу страшно было за детей своих. Но позади – Отечество, и он сделал так. Господь сохранил бледных тонких мальчиков в офицерских мундирах. И воины сохранили свою честь.

Да, это было очень давно. Но, слушая в тот день князя Бориса Васильевича Голицына, думалось: а может, и не так давно. И все это еще вернется в нашу жизнь, в нашу армию.

«Ведь вы делаете благородное дело, служите Отечеству…».

Александр Полянин, Голицино,

Московская область

Несекретная физика – пинцет, тачка, коромысло

Испокон веков поражались друзья и недруги живучести русского народа. Из поколения в поколение передавались навыки выживания в любых неблагоприятных условиях. Целостное восприятие мира и человека в этом мире как части живой природы позволяли нашим предкам находить выход из любой сложной ситуации и в мирное, и в военное время. Традиции жили в народе, сохранились в кругу людей, живущих в гармонии с природой, чаще всего вдали от очагов цивилизации. В то время как «одичавшие» горожане относятся к природе потребительски, наивно считая человека царем всего живого. И только тогда, когда невежа и гордец, дитя НТП оказывается волею судьбы один на один с природой, все встает на свои места. Человек ощущает себя растерянным беспомощным младенцем, стоящим на краю пропасти.

Но многовековой опыт наших предков растрачивался с наступлением цивилизации, и наши современники почти перестали осознавать себя частью природы, утратили живучесть своих прародителей. Однако жизнь не стала проще: к стихийным бедствиям прибавились экологические катастрофы и психические стрессы, вызываемые все более усложняющимися социальными условиями. Нетрудно догадаться, какова роль рукопашного боя в искусстве выживания.

Разумеется, степень владения грозным «невидимым оружием» соразмерна со степенью профессионального риска. Подготовка как профессионалов в этой области, так и прикладников, весьма серьезна, ей всегда уделялось соответствующее внимание в специальных учебных заведениях.

Такова уж история нашего Отечества: секреты живучести сохранялись и приумножались либо как семейная традиция (что большая редкость), либо в секретных спецслужбах.

Но в жизни бывает, что всем людям, представителям вполне мирных профессий, подчас приходится самостоятельно позаботиться о собственной безопасности.

В отличие от спорта, существующего ради красоты, азарта, познания человеческих возможностей, рукопашка предназначается для сохранения жизни в экстремальных ситуациях. Реальные схватки происходят не в комфортной атмосфере спортзалов, а в любых условиях: днем и ночью, в летний зной и в зимнюю стужу, под дождем на скользком грунте или в зыбком песке, в одежде, чаще всего совершенно не подходящей для ведения боя, в лесу, в тесной кабине лифта или салоне автомобиля. Бой может быть не только индивидуальным, но и массовым, происходить на ближних и дальних дистанциях. Каратисты, например, ближнего боя избегают. Поединки «восточников» зрелищны благодаря многообразию движений с большими амплитудами. Но эта работа требует отличной спортивной подготовки, что совершенно недостижимо для многих людей. Боец может быть болен или ранен. В боевых условиях человеку приходится вести поединок без психической и физической разминки, более того, зачастую будучи очень усталым и травмированным, иной раз довольно основательно: с переломами или сотрясением мозга. Важно не выложиться в схватке, как в спорте, а сохранить силы, потому что нужно остаться в живых и после победы, возможно, обработать собственные раны, выбраться из западни, дождаться помощи.

Всякому настоящему мужчине не повредит умение постоять за себя и защитить своих близких. Сумеет ли человек слабый и безоружный противостоять сильному противнику, может статься, не одному, а нескольким? Русский стиль рукопашного боя, традиции которого уходят в глубину веков, дает такую возможность. Старик и ребенок, инвалид и серьезно больной человек, даже сердечник или слепой, владея русской рукопашкой, сумеют отразить нападение. Этот современный стиль, не требующий больших мышечных усилий, построен на законах механики, жизненного, практического опыта. Внешне неэффектные движения рукопашников по результату весьма эффективны. Воины-интернационалисты, инвалиды войны в Афганистане, потерявшие руку или ногу, с успехом занимаются по новой для них системе рукопашного боя, сожалея, что не владели этими знаниями раньше…

Руки, ноги, корпус, любое оружие рукопашники используют как рычаги. Атакующий перестает принадлежать себе, едва владеющий русским стилем примет ближний бой. Агрессивная энергия обращается против нападающего и он вынужден подчиниться воле рукопашника, владеющего секретами стиля Кадочникова. Все эти секреты, собственно, таковыми не являются и знакомы всякому школьнику. Откройте учебник физики за восьмой класс, и вы увидите те самые «волшебные» рычаги, применямые рукопашниками.