Текст книги "Рунет. Новое созвездие в галактике интернет"

2.2. Экономическое влияние

Всему, что происходит в интернете на сегодняшний день мы обязаны капитализму, точнее сетевому капитализму. Либо можно перефразировать более радикально: во всем, что происходит в интернете, виноват капитализм. И тут возникает вопрос: почему перспективность интернета понимается прежде всего в экономических терминах, и могли ли быть и другие варианты? Семантическая разница в оценке роли капитализма в этих утверждениях очевидна. Если исходить из того, что в развитии технологий коммуникации всегда есть как минимум два заинтересованных и платежеспособных потребителя: коммерческая составляющая и военно-промышленный комплекс127127
  Філіп Брэтон и Сэрж Пру, Выбух камунікацыі (Мінск: Беларускі Фонд Copaca, 1995), 79—80.


[Закрыть]. И сама история развития интернета это подтверждает как нельзя лучше.

Есть очень удобная и привлекательная схема, что «рынок как метафора свободы, как форум для общения, обмена, конкуренции и инноваций в постмодернистском цифровом обществе. Самоуправляющееся общество со свободным рынком в его центре не может обойтись без свободы слова и свободного распространения идей»128128
  N. D. Batra, Digital freedom: how much can you handle? (Lanham: Rowman & Littlefield, 2008), 216.


[Закрыть]. Именно «информация является товаром, который продается и покупается»129129
  John Feather, The Information Society: A Study of Continuity and Change (London: Facet Pub., 2004), 111.


[Закрыть], а «свободный рынок и конкуренция опираются на модель демократии и право свободного выбора»130130
  Chambat Pierre Computer-aided democracy: the effects of information and communication technologies on democracy // The information society in Europe: work and life in an age of globalization, Critical media studies (Lanham, Md: Rowman & Littlefield Publishers, 2000), 274.


[Закрыть]. Фактически право выбирать информацию приравнено к праву выбирать чипсы или депутатов всех уровней.

При этом отсутствие свободы слова и свободы выражения не мешает созданию рынка, на котором можно заработать. Безусловно, не ослабляя контроль со стороны государства над всеми участниками131131
  Evgeny Morozov, «How Dictators Watch Us on the Web», Prospect, 18 ноябрь 2009 г., http://www.prospectmagazine.co.uk/magazine/how-dictators-watch-us-on-the-web.


[Закрыть].

Если попытаться перенести эти утверждения на практики освоения и развития интернета на пространстве бывшего СССР, то окажется, что заинтересованным и платежеспособным клиентом в развитии интернета был только коммерческий сектор. Собственно, что бы не происходило с интернетом и в интернете, есть два вида бизнеса, которые всегда будут зарабатывать – это компании, обеспечивающие доступ в сеть (провайдеры) и компании, предоставляющие услуги по размещению ресурсов (хостинг).

Особенности становления капитализма в странах бывшего СССР – это два очень плохо совместимых источника финансирования: гранты (безвозвратные пожертвования) и кредиты (прямые инвестиции). В изучаемых странах даже есть различные крайне негативные понятия для обозначения организаций, выстраивающих свою деятельность исключительно на грантах. Проблема, как правило, состоит в том, что когда есть деньги на проект, ресурс живет: <402; 1.2.3.2.> «Думаю, что общая проблема – это зависимость от спонсоров». Когда они заканчиваются, то заканчивается и жизнь ресурса: <548; 2.3.> «Сайты „одноразовые“ – один раз были выделены деньги, был создан сайт, и с прекращением финансирования ресурс перестает развиваться».

Национальный интернет можно рассматривать и как национальный медиарынок, региональный рынок, площадку для сбыта, что предполагает наличие требований по локализации продукта для его вывода на рынок.

В этой главе ключевым для нас понятием является субкатегория «влияние». И сейчас подходящее время прояснить особенности воздействия экономического фактора на развитие интернета в Беларуси, Молдове и Украине.

Если исходить из того, что развитие интернета напрямую связано с возможностью извлекать прибыль из интернет-деятельности, то получается, что экономический потенциал и возможность (готовность) инвестировать в развитие интернета является важным элементом в развитии национальных сегментов сети. <363; 2.3.> «Можно поныть о деньгах, которых не хватает в белорусском интернете именно из-за того, что он очень маленький. В таком случае он держится только на энтузиазме людей, а это не самое лучшее, что может быть. Потому что естественный отбор действует таким образом, что если нет денег, то в конце концов на этом месте собираются неудачники и гниды какие-то, либо фанаты. Но фанату может быть там в конце концов захочется есть, и он займется чем-то другим. Вот и получается, что интернет в таких вот условиях может спровоцировать просто приток туда какого-то гнилья, дураков и неудачников, и в конце концов они его удушат своим „конструктивным“ подходом к жизни. Но с другой стороны, пока интернет довольно успешно вознаграждает усилия и можно заработать».

<603; 2.3.> «Вообще тенденция развития интернета однозначная: зарабатывать деньги. Причем возможностей для заработка в сети появляется все больше. В США создаются все новые и новые платные услуги и сервисы, которые однозначно захлестнут и наш рынок».

При сравнении инвестиционной привлекательности перевес очевидно оказывается на стороне даже не российских, а скорее транснациональных компаний: <459; 2.3.> «Люди генерируют какие-то идеи, они сразу же думают о том, как это применить эту идею. И что за это можно будет получить. Конечно же, хочется сразу же что-то заработать и все прекрасно понимают, что США – это большая аудитория. […] И интернет – это большие деньги, если что-то интересное, все это прекрасно понимают и они изначально делают это, ориентируясь на Запад. И мы всегда даже можем точно не узнать, что из этого сделано в Беларуси».

Возникающая при этом фигура инвестора часто покрыта загадочным мраком и налетом таинственности. Но священный трепет и обожание инвестора заканчиваются сразу же с актуализацией товарно-денежных отношений, так как инвестор, он же капиталист, хозяин, владелец, собственник. <603; 2.4.> «В 2000 году практически все ресурсы, которые появлялись в нашей стране, были заказаны какими-либо партиями, блоками или направлениями». Мнение инвестора или его интерес может радикальным образом изменить редакционную политику издания: <473; 2.3.2.> «Еще одной важной составляющей становится точка зрения инвестора». И в зависимости от концептуального подхода инвестора, интернет-проект превращается или в проплаченный инструмент влияния, или в самоокупаемый медиапроект: <402; 2.3.> «У нас за деньги не работают. Имеется в виду, открыто за деньги. Попытки были. Та же газета „Дело“. Нет понимания, как зарабатывать деньги на интернете».

Остается непроясненной и модель монетизации многих ресурсов. Некоторые варианты понимания активности пользователей как экономических актов между индивидами кажутся не очевидными: «Интернет-знакомства, например, являются одной из форм онлайн-шопинга, которая делает возможными встречи со множеством потенциальных партнеров в один присест – не покидая приватного пространства собственного дома»132132
  Mark Andrejevic, ISpy: Surveillance and Power in the Interactive Era (Lawrence, Kan.: University Press of Kansas, 2007), 218.


[Закрыть]. К слову, в Беларуси организация онлайн-знакомств предполагает наличие лицензии, а ее отсутствие потенциально угрожает статьей за сводничество. Конечно, до иранских запретов на праздное общение в онлайне незнакомых мужчин и женщин еще далеко, но тем не менее складывается определенная тенденция. В России же подобные сервисы (например, mamba.ru) лишены подобных формальностей. В результате белорусские пользователи используют этот российский сервис. В какой-то степени все это позволяет говорить, что <409; 2.3.> «Российский интернет более серьезно коммерциализирован, но деньги идут не на политические ресурсы, в России на них серьезно не заработаешь, там можно заработать властью. Деньги идут в блоги, интенет-интеграторы, сайты знакомств, те же самые „мобилочки“, наконец. Украинский интернет коммерциализирован не меньше, чем российский, но форма коммерциализации другая. Спонсоры украинских проектов зарабатывают по-другому. В Украине политика – это более доходный бизнес».

Но следует отметить, что интернет-проекты как средство лоббирования и отставания своих собственных интересов доминируют над интернет-проектами как медиапредприятиями, ориентированными на получения прибыли. <603; 2.3.2.> «Примерно с 2005 и до нынешнего момента длится период создания коммерческих продуктов. Интернет осваивается не как информационное поле, а как инструмент для создания прибыли». А их успешность и состоятельность в значительной степени зависят от внешних факторов и глобальных тенденций. И распространение технологий во многом объясняется платежеспособным спросом: <363; 2.3.2.> «Развитие сервисов в интернете происходит следующим образом. Все идеи рождаются в Америке и доказывают свою успешность там. Потому что если идея родилась в Бангладеш или Кыргизтане, то она в Кыргизтане и умрет. На мировой уровень не выйдет по определению. Просто Америка, если ты туда не попал, или каким-то образом проект туда не попал, он нифига не будет популярным. Соответственно, Америка делает популярные проекты, они в американском интернете обкатываются и потом начинают распространяться уже на весь мир. Попадают в Россию через года два-три, когда она более богатая, она может себе позволить вложить, проверить, насколько работает проект, и потом уже этот проект через еще какое-то время в белорусский интернет». Было предложено несколько версий понимания ключевой роли англоязычного интернета в развитии IT-технологий: <459; 2.6.> «Все инновации так или иначе происходят где-то там. В первую очередь в американском сегменте. Не потому, что они самые умные, конечно, а потому, что там, во-первых, интернет наиболее долго существует. Во-вторых, там самые большие деньги крутятся. В-третьих, там наибольшая аудитория. И чем насыщеннее сообщество в любой теме, тем быстрее генерируются новые идеи. Поэтому все инновации, как правило, появляются там».

Но есть существенные отличия в понимании пользователей и их экономических возможностей: от поверхностного представления об интернете как пространстве тотальной «халявы»: <411; 2.3.> «Пользование интернет ресурсами по определению бесплатно», до максимально прагматичного понимания и разделения пользователей на «юзеров» и людей, которые делают интернет в первую очередь тем, что вкладывают в его развитие деньги: <363; 2.3.> «Пока у тебя только почта, ты никак не интересен для развития интернета, тебе ничего нельзя продать, на тебе ничего нельзя заработать, никак никакие деньги ты в интернет не вкладываешь. […] Настоящий интернет – это создатели сайтов, владельцы, программисты, люди, которые работают в этом бизнесе, которые зарабатывают на этом». По этой версии экономическая состоятельность и самостоятельность интернета во многом зависимы от экономической состоятельности не только инвесторов, но и национальной аудитории. Различия в мотивации и заинтересованности в инновациях, в том числе и в информационной сфере, между изучаемыми странами и странами с более развитой рыночной экономикой, в прозрачности ведения бизнеса и конкуренции: <411; 2.3.> «Потому что на Западе стимул – это конкуренция, предпринимательство. Поэтому они стремятся внедрить это. Для них это конкурентное преимущество. Победить конкурента, заработать больше денег. У нас эти культурные стимулы не работают, у нас это делается чуть ли не из благотворительных любительских соображений. […] Культуры внедрения западной нет. Почему западной? Просто бизнес-культуры и никакого бизнеса никогда нормального тут не было. Он был при СССР в особо извращенной форме. Да и сейчас продолжается. Бизнес это взятки, откаты, вот. А тех, кто честно пытается заработать, тех бьют по рукам, вот. Поэтому модель бизнеса извращена, и такой бизнесмен-взяточник никогда не вложит деньги в прозрачный проект. Ему нельзя светиться, он поедет там в Швейцарию на футбол, он поедет на Канары отдыхать, он построит себе в глухом месте дом невзрачный, в котором внутри все будет на миллионы долларов, а во что-то вложить? Людей таких нет».

Впрочем, высокую стоимость доступа в интернет можно объяснить и отсутствием заинтересованности со стороны власти в формировании альтернативных, плохо контролируемых каналов коммуникации: <411; 2.3.> «То, что интернет сверхдорогой – чтобы меньше ходили, только это может быть». Но впрочем, это вопрос взаимодействия национальных провайдеров, которые озабочены покупкой доступа в интернет для пользователей своих стран. Собственно, для конечных потребителей это только вопрос стоимости: <473; 2.3.> «Один из таких аспектов – плата за трафик. Если пользователь обращается к национальным ресурсам, то он платит одну цену, если к иностранным – то другую, более высокую. Именно эта ситуация стала толчком к появлению в Украине пяти больших сайтов, которые позволяют скачивать фильмы, музыку и т. п. именно с украинского сектора».

Значительно в большей степени на состояние национальных сегментов и их развитие влияет стоимость национальных доменов, которая в несколько раз превышала стоимость международных. com, или. info, или. org (на момент проведения исследования). И эта тенденция прослеживается и в Беларуси, и в Украине, и в Молдове: <739; 2.3.> «Это все почему? Потому что стоимость домена в зоне MD – 50 долларов в год, ну или типа того – это дорого. Эти 50 долларов в год – это барьер, который могут перейти далеко не все молдавские интернет-проекты. Поэтому они хостятся на других доменах». Если существующее положение (стоимость доступа и доменных имен) не изменится, то прогнозы достаточно мрачные: <739; 2.3.> «Ну так, он станет румынским… Скорее всего, я так думаю. Нет, ну дело в том, что населения-то все меньше и меньше, поэтому он будет чахнуть, чахнуть и сдохнет».

Рассмотрение проблем, связанных со становлением экономических отношений в интернете невозможно без такого аспекта, как реклама. При этом возникает сразу несколько вопросов: реклама за деньги или бартер? Как осуществляется проникновение и освоение западных стандартов в рекламе?

Наиболее распространенными видами рекламы в изучаемых странах в 2007—2008 годах были баннерная и контекстная. Но ситуация, когда рекламодатель напрямую обращается к ресурсу, т. е. к владельцам площадки для размещения на ней своей рекламы, достаточно редка. Как правило, баннеры размещаются пакетами на нескольких сайтах, и их показ настраивается с учетом пожеланий заказчика. Для оптимизации данной работы используются баннерные сети и рекламные агентства: <338; 2.3.1.> «На Западе появились изначально как баннеры – обычные картинки. Со временем, когда эти вещи начали появляться в Беларуси, в России, появилась технология флэш, которой нельзя было не учитывать. Рекламные сети начали сразу же открываться с поддержкой флэша, на Западе эту поддержку включали дополнительно в существующие проекты».

При этом одна из уникальных особенностей баннерных сетей Беларуси, Молдовы и Украины (России, впрочем, тоже) – это то, что они в значительной степени сети для обмена баннерами, а не продажи показов. Возможно, это странная черта, но отсутствие прямой экономической заинтересованности в таком вопросе, как реклама, достаточно удивительно. <459; 2.3.1.> «Сети крупных рекламных медиаагентств, которые не по обмену, а выкупали площади у этих сайтов. Они не принимали туда всех подряд в эти баннерные сети, а принимали только очень посещаемые и очень качественные контент-ресурсы и выкупали за большие деньги там, не то что выкупали, а платили процент от продажи баннера». Тут можно отметить, что обмен баннеров – это что-то более близкое к экономике сотрудничества, чем к экономике конкуренции и соперничества.

В глобальных баннерных сетях, например, DoubleClick, чтобы перейти по ссылке, которая привязана к баннеру, надо было кликнуть два раза. Возможно, что это было сделано отчасти для того, чтобы избежать случайных переходов. Тогда как на бывшем постсоветском пространстве для перехода достаточно и одного случайного и не всегда обдуманного клика… <459; 2.3.1.> «Обмен баннерами не прижился нигде, а на постсоветском пространстве продолжает жить, и очень активно, т. е. linkexchange.ru, rotabanner.com, он даже, кажется, растет все. Не снимают, а участвуют. Цена баннера упала, цена показа – очень сильно. Из-за того, что ну понятно из-за чего, из-за появления кучи ресурсов с не очень качественным контентом, но большим количеством показов. И баннеры убирают. Плюс появление коммерческих, на которые просто никто не кликает, т. е. стало пропорционально меньше тематических к общему количеству баннеров, а больше стало коммерческих. И естественно, интерес к баннеру упал».

При этом создаваемые, например, в Беларуси локальные сервисы для размещения рекламы такие, как «Красная баннерная», повторяют западный опыт, но избирательно: <338; 2.3.1.> «Отказались от рекламы в pop-up, так называемых всплывающих окон. Отказались от моргающей рекламы, т. е. того, что на западе сплошь и рядом и до сих пор, в России встречается очень часто, при том, что это не очень хорошо воспринимается пользователями, но администратор и владельцы сервисов воспринимают это совершенно нормально. […] Может, в целях улучшения качества сервиса или еще что, но в итоге появились вот эти особенности».

Что касается контекстной рекламы, то она также существует на локальных сайтах, только вот оплачивается ее размещение глобальными компаниями. Тот же Google AdSense. Еще локальные сервисы контекстной рекламы возникли также и в России (Яндекс Директ, Бегун). Получается, что баннерная реклама как технология вчерашнего дня еще представлена и на локальном, национальном уровне, тогда как контекстная – только глобальными или российскими компаниями (хотя они тоже уже в значительной степени являются глобальными). <459; 2.3.1.> «Переход на контекст, на контекстную рекламу в первую очередь произошел благодаря Google. Люди поняли, что выгоднее размещать контекстную рекламу и на этом что-то зарабатывать, а рекламировать себя, опять-таки через контекстную рекламу, за деньги – и это действительно так, это действительно выгоднее. Потому что ты получаешь деньги, а выгоднее для тебя, потому что ты получаешь посетителей, а не абстрактных кликнувших на баннер, получаешь посетителей конкретно по той теме, которая интересует – это логично, вообще говоря».

Но понимание преимуществ контекстной рекламы происходит медленно, иногда даже может показаться, что мучительно и болезненно. Но главное, что осознание большей выгоды от использования конктекстной рекламы происходит посредством использования российских сервисов: <459; 2.3.1.> «Во-первых, из-за того, что запаздывает очень сильно внедрение контекста из-за отсутствия денег. Люди не хотят платить, люди пока что не поняли прелести этого контекста. Запаздывает понимание этого у нас здесь. Благодаря Бегуну или Яндексу сдвиги происходят, но очень медленно».

Кроме понимания стратегий организации рекламных кампаний у владельцев ресурсов необходимо, чтобы адекватное понимание было и у рекламодателей. А с этим есть некоторые проблемы: <287; 2.3.1.> «Украинский интернет можно охарактеризовать полным отсутствием цивилизованного рекламодателя. Идет гонка за кликами и совершенно не заботятся об аудитории».

Развитие интернета как сферы экономических отношений привносит и некоторые негативные последствия, например, спам! Собственно, сегодня спам следует рассматривать как неотъемлемую часть интернет-технологий. Так как в бытность голубиной почты спам был просто невозможен по вполне объективным причинам… Повторюсь, что показателем развитости интернет-рынка можно считать наличие спама. Появление спама на белорусском или украинском языке, несмотря на то, что это спам, будет положительным сигналом в развитии национального сегмента интернета. К тому же сегодня спам – это достаточно прибыльный бизнес в сети: <459; 2.3.> «Да, спам, да, порнография, но это как бы из того, что на слуху, а технологии позволяют делать все, что угодно, не выходя из дома. И, как правило, это просто не рассказывается».

Впрочем, развитие рекламного рынка приносит свои результаты в виде растущих рекламных бюджетов, в том числе локальных рекламодателей, что можно рассматривать как показатель успешности встраивания интернета в существовавшую прежде систему массмедиа. <338; 2.3.1.> «Доля рекламы в интернете также растет. Если говорить в процентном выражении, развиваются сервисы и все остальное. Например, рекламодатели воспринимают сейчас интернет как отдельный медиаканал, т. е. когда размещается реклама, то идет так: телевидение, там газеты-журналы, билборды, радио, интернет. Интернет распространен, и на самом деле его доля все время растет, это видно».

При этом дальнейшее развитие национальных рынков интернет-рекламы по мнению экспертов будет строиться по принципу логики традиционного бизнеса, а именно: бизнес ест бизнес, в смысле исчезновения мелких игроков и увеличения доли, которая достается большим холдингам. <287; 2.3.1.> «Думаю, что произойдет укрупнение отдельных холдингов. В этот процесс вкладываются значительные средства и это реально осуществимо. По этому пути идет, например, „Обозреватель“. Как только появятся значительные деньги, можно ожидать и изменения отношения сайтов к читателю, больше внимания будет уделяться контенту».

Завершить этот параграф хотелось бы ностальгическими рассуждениями о том, что раньше, на заре интернета, все было намного лучше. В силу того, что развитие интернета на территории бывшего СССР начиналось в значительной степени на энтузиазме и увлеченности отдельных личностей, многие из которых разочаровались в попытках развить национальный проект и сейчас успешно работают над глобальными проектами. В этом смысле капитал и инвестиции — зло, которое разрушило «песочницу» для игр с сайтам, а время золотой интернет-лихорадки уже прошло и стало частью истории: <459; 2.3.> «Потому что когда люди начинают зарабатывать деньги, они перестают творчески мыслить. Начинают делать деньги, копировать существующие успешные проекты».

Экономическое влияние также опосредовано Рунетом. От оправдательных аргументов, что в Рунете больше денег, до вывода, что можно делать любые проекты в свое удовольствие, но зарабатывать скорее всего будет получатся в Рунете. Рунет предлагает больше ясных схем для заработка, больше вариантов экономической активности.