Текст книги "Дорога под солнцем"

Проснулись они поздно, солнце уже ярко светило. Артем открыл глаза, наблюдая, как Люсия сладко потягивается еще в полудреме. Потом она встала, набросив халатик с кружевным воротничком, и сообщила:

– Я пойду поставлю кофе. Сэндвичи будешь или мюсли?

– Я буду все, что будешь ты, принцесса.

– Ладно, я пойду. Быстренько поедим, и буду собираться, мне сегодня в Росарио ехать к родителям, на Рождество.

– Да-да, я и забыл. Конечно, пойду умоюсь, не волнуйся. – Артем заторопился, он не хотел никак ей мешать.

Допив кофе и съев мюсли, залитые молоком, Артем оделся и уже стоял в коридоре. Люсия поправила ему прическу на голове, которая смялась за ночь, и они еще раз поцеловались.

– Обязательно мне звони, – сказала она, а также, наклонившись к его уху, чтобы он чувствовал ее дыхание, сообщила: – Ты был просто супер.

– Ты тоже, моя пантера. Я сегодняшнюю ночь с тобой не забуду, буду тебе звонить, пока.

– Пока.

И после еще одного затяжного поцелуя он вышел в холл, зашел в лифт и через минуту уже был на улице.

Глава ХI
Рождество и Новый год в Буэнос-Айресе

Он шел по улице немного усталый и разморенный, но страшно довольный и счастливый. Был теплый день, мимо него проносились авто, спешащие куда-то. Везде царила предпраздничная суматоха, почти как в России 31 декабря. Люди сновали по магазинчикам, супермаркетам, покупая подарки, стояли в очередях за продуктами. Да, были очереди, чего раньше Артем никогда еще здесь не видел. Особым спросом пользовались молочные поросята, их брали целиком, чтобы, видимо, запечь на жаровне, она называлась парилья. Было как никогда красиво, почти на каждой двери висели рождественские веночки, гирлянды, икебаны.

Артем не пошел в отель, где ему, прямо скажем, не было особо приятно находиться, а решил побродить по городу, в том районе, где он еще не был. Весь день в костелах, которых было великое множество, шли рождественские службы. Людей было столько, что они не вмещались все внутри храмов, которые были достаточно просторные, и многие стояли на улице, слушали мессу через открытые двери. Артем решил приобщиться к празднику и после гуляния по городу зашел в супермаркет и купил полтушки индейки – поросенка он позволить себе не мог, – различные приправы и соусы, а также немного овощей, фрукты, небольшой тортик, а вино у него было. После чего направился в отель, где решил приготовить праздничный ужин, а вечером обязательно сходить на мессу. Как только он вошел, столкнулся нос к носу с женой Александра, которая шла к себе в комнату.

– Привет, гулять ходил? – спросила она без интереса.

– Купил кое-что из продуктов к празднику, – ответил Артем.

– А, какой это для нас праздник, мы к этому не привыкли, – Лена махнула рукой в сторону.

– Вы будете отмечать?

– Нет, мы не отмечаем, только местные отмечают.

– Не ассимилировались еще, верно?

– Да не до этого, дел много, ты заниматься языком будешь сегодня?

– Нет, сегодня не буду, перерыв сделаем.

– Ладно, – с видимым безразличием сказала Лена, но в голосе чувствовалась досада. Видимо до нее дошли слухи, что Артем ездит к Ольге Ивановне на занятия.

– Пока, увидимся, – произнес Артем и пошел к себе, готовить обед.

Индейку он готовил очень долго, в духовке на маленьком огне, чтобы лучше прожарилась, поливал соусом и растительным маслом, получилось в итоге очень вкусно. Параллельно обжарил овощи и сделал салат из свежей зелени, после чего устроил себе праздничный ужин, с тортиком и вином. Он все с удовольствием откушал – а после проведенной ночи аппетит у него был отменный, – как обычно, в гордом одиночестве, которое его совсем не тяготило. После решил, как и задумал, посетить рождественскую службу, а чтобы далеко на ночь глядя не ходить, пошел по своему району Бока.

Огромного размера католический обор находился в километре от отеля, ближе к району Конститусьон. В просторном зале не было ни одной свободной скамейки, все было занято и кроме этого люди еще стояли и в зале, и на улице. Все были одеты очень нарядно и хорошо, как и полагается на праздник, были тут в основном семьями: дети, молодежь, пожилые. Артем протиснулся внутрь, насколько смог, стоял, слушал и наблюдал за происходящим. Католический священник читал видимо святое писание, люди временами, после определенной фразы, крестились, в конце крещения целуя свои пальцы с наружной стороны, так у них было принято.

Артем обратил внимание, что внутри собор не был отделан, как в русских церквях. Не было ни золота, ни серебра, ни позолоты или драгоценных камней, этого, видимо, требовала католическая вера. Сам священник был одет в длинную рясу, или сутану, без особых украшений. Свод собора был высоченный, акустика отличная, и все слова, сказанные с алтаря, слышались прекрасно.

Служба длилась около часа, после чего все, шумно переговариваясь, долго расходились. Несмотря на поздний час, все улицы были полны народа, люди смеялись, кидали хлопушки, были веселы. Было около двенадцати часов, когда Артем подходил к отелю, и тут в небо взмыл буквально шквал петард, ракет, салютов, их были тысячи, даже стало светло в небе и на улицах, как днем. Со всех балконов, из всех окон, с крыш всех зданий и строений стреляли, запускали и взрывали. На перекрестках улиц взрывали «бомбы» – очень мощные петарды, – грохот стоял неимоверный. Артем ничего подобного раньше не видел, в России в то время это еще не происходило. Он зашел в отель, поднялся на балкон и с высоты наблюдал происходящее: весь город был залит заревом фейерверков. Все это продолжалось в течение часа-полтора, затем постепенно стихло.

На следующий день Артем с утра, часов в десять, как обычно, вышел пройтись, и какое же было его очередное по счету удивление, что на улице не было ни единого человека. Уличные собаки, которые все время лежали на перекрестке, куда-то попрятались, все торговые точки, магазины, лавки, все заведения были закрыты, город как будто вымер, все отдыхали после праздничной и бурной ночи. Видя такое дело, Артем вернулся в отель и стал читать газету, купленную накануне. К вечеру, часов с пяти, стали появляться первые горожане; они приветствовали друг друга со словами «фелиз Новедад», что означало «с Рождеством!». Таким образом Артем познакомился с одним из важнейших праздников, отмечающимся в католическом мире, ему понравилось.

После Рождества все шло как обычно, только в «русском» отеле жизнь била ключом. Артем имел хорошие приятельские отношения с семейной парой из Новочеркасска; они приехали чуть раньше него и сразу же поселились здесь. Семья из трех человек – муж, жена и ребенок, мальчик лет десяти – была очень интеллигентная. Он по образованию инженер, она – врач.

Михаил, отец семейства, был очень рукастый парень, привез с собой бор-машинку и набор сверл, начиная от обычных и заканчивая алмазными. Достаточно быстро нашел себе работу, вытачивал фигурки из твердого дерева или камня и сдавал их в дорогие магазины подарков, а также делал по заказу ювелирных магазинов кулоны на фарфоровой основе. Каждую такую ручную работу он сдавал по 200 баксов и более за штуку.

Сына Миши и Наташи – так звали маму – постоянно задирали и обижали два брата того же возраста с нижнего этажа. Один раз Михаил не выдержал и после очередной детской потасовки сказал одному из братьев, что нехорошо так поступать, бросаться двоим на одного и бить так по животу, потому что это больно. После продемонстрировал это, хлопнув слегка ладонью старшего брата по животу. Тот, с криком, что его ударили, убежал вниз. Вскоре примчалась его мать – толстая, крупная женщина – и стала орать дурным голосом, что ее сына чуть не убили. Михаил не стал ничего отвечать, а ушел в свою комнату, вместе с сыном. Тогда мамаша примчалась туда, стала орать на Наталью, в итоге ссора переросла в борьбу. Она схватила Наталью за волосы, плюнула ей в лицо и поцарапала его ногтями. Ссору прекратили Александр с женой и соседи, но мамаша еще долго орала, что вызовет полицию.

Вскоре после этого эпизода эта семья вдруг исчезла, уехала в неизвестном направлении, видимо, из-за произошедшего инцидента. Артем поинтересовался у соседей – те сказали, что куда-то в район Бажестер, но адреса они не знают или не хотят говорить. Это немного расстроило Артема, так как они ему нравились как люди, и без Миши и Наташи было скучновато.

Неделя до Нового года пролетела быстро. Артем продолжал изучать язык, снова пробовал устроиться на работу, но ничего приемлемого для него не нашлось. Звонил Люсии, поздравил с Рождеством, предложил встретиться на Новый год. Она рассказала ему, как провела время у родственников и встретила праздник, но оказалось, что уезжала с родными на целую неделю на горный курорт, Сан-Карлос-де-Барилоче. Пригласила и его тоже, но он отказался, мотивируя это тем, что ему в первых числах января нужно получить местный документ ДНИ, а кроме того это еще и дорого для него, но вслух он это не сказал. Она пожелала ему удачного и скорейшего получения ДНИ и поздравила с наступающим, после чего они договорились встретиться уже в новом году и после телефонных поцелуев попрощались.

Празднование Нового года прошло в обычной русской традиции. На первом этаже, под открытым небом, накрыли большой стол и хотя всех туда не приглашали, но Артема пригласили. На столе стояли разные закуски, русский салат оливье, маринованные огурчики, на горячее Лена принесла тушеное мясо с луком. Из напитков пили водку, шампанское, сок. Матрос завел музыку у себя в номере – у него стоял большой музыкальный центр – и открыл настежь двери, из комнаты на весь отель доносилось: «Колечко, колечко, кольцо, давно это было, давно…».

Народу за столом было немного: Александр с женой, матрос с женой, семейная пара с первого, муж с женой. Еще присоединились недавно приехавшие, две семьи, всего пять человек, также был кореец, оба брата, Стас и Игорь, и два знакомых Александра, не из отеля. Первым поднялся Александр и произнес тост:

– Поздравляю вас всех с новым 1998 годом, всех, кто решился приехать сюда, в Аргентину, тех, кто принял это судьбоносное решение. Хочу пожелать всем присутствующим найти себя в этой удивительной и гостеприимной стране, справиться со всеми трудностями на первом этапе и, конечно, всем желаю хорошего здоровья в наступающем году. А также хочу напомнить, что, если что-то понадобится, можете обращаться ко мне по любому вопросу.

После тоста все дружно принялись есть, пить водку с шампанским и громко разговаривать. Артем посидел с часок-полтора за компанию, поддержал беседы и, поздравив всех с наступившим, поднялся к себе наверх, разделся и лег спать. Как мы уже говорили ранее, он не любил шумных компаний и не проводил в них долгое время. Через некоторое время услышал внизу крики, возню и бой посуды. Выйдя на балкон, взглянув вниз, он увидел и услышал следующее:

– Так ты что, подлец, меня дерьмом считаешь? – басил недавно приехавший постоялец с первого.

– Сам ты подлец, кто ты есть такой? – отвечал ему оппонент.

Первый схватил стакан и метнул его в собеседника, угодив в грудь, после чего оба, свалив стол со всей оставшейся на нем посудой, рухнули вниз, отчаянно нанося друг другу удары. Их пытались разнять женщины, братья Стас и Игорь, но удалось это нескоро. Они с залитыми кровью рубашками и разбитыми носами были отправлены в свои комнаты. Праздник заканчивался, кое-где по городу были слышны запуски петард, хлопушек, ракет и бенгальских огней, но значительно меньше и тише, чем под Рождество. Наступил новый 1998 год.

Сразу после празднования Нового года Артем сходил в Регистро Цивиль, узнать насчет ДНИ. Ему сказали, что еще не готово и попросили зайти через два дня. Так каждые два дня он и ходил с утра узнавать. От отеля до Регистро было километра два, пешком для него это было несложно. Поток вновь приезжающих в Аргентину и в отель не спадал – как минимум несколько человек в неделю, – и у всех были свои истории.

Все они приезжали в силу каких-либо обстоятельств, то на национальной почве, то из-за экономической ситуации, то из-за угрозы насилия. У приехавшей семьи из Челябинска не было даже багажа – они имели с собой только ручную кладь. Это был муж с женой и ребенком лет двенадцати. Они по приезде целый день отсыпались, затем, когда женщина вышла приготовить что-то на кухне, она разговорилась с Артемом и пригласила его к ним в комнату, угостить вином, купленным внизу в магазине, и пообщаться.

Артем был хорошим собеседником, так как умел внимательно слушать и никогда не перебивал, умел понять и поддержать разговор и тему. У них, видно, что называется, накипело, и требовалось рассказать все кому-то, излить душу. Они поведали, что чудом спаслись, их там, в России, чуть не убили, преследовали бандиты и грозились учинить расправу над сыном. Вот они быстро все продали, что у них было, срочно оформили документы и теперь, почти без денег, без знания языка, оказались здесь, но они не унывают и надеются устроиться, найти работу и начать новую жизнь.

Артем со своей стороны рассказал им, как и где искать жилье и работу, где найти хорошего преподавателя языка, рассказал, что здесь, в Буэнос-Айресе, есть «русский дом» в районе Бажестер, там живут очень много людей с бывшего Союза и помогут с советом при необходимости. Также он им поведал, кто и как тут зарабатывает, сказал, что нужно быть в отеле начеку, поскольку много обману, и что на Александра особо не рассчитывать, так как он охотно помогает только тем, у кого деньги есть. Рассказал также, что он, как только получит ДНИ, сразу же уезжает в Мар-дель-Плату, город на побережье и там будет пробовать делать какой-то бизнес. Попробовали обменяться контактами, но мобильные тогда были редкостью, а адреса никакого Артем дать не мог, в общем, посидели, поговорили, на том и расстались, пожелав удачи друг другу.

На следующий день, 14 января 1998 года, Артем получил-таки долгожданный документ, маленькую книжечку бардового цвета с его фотографией в полупрофиль на синем фоне, с отпечатком его большого пальца, который при получении попросили поставить. Он назывался документ национальной идентификации, внизу была надпись: «Для иностранцев». Служащий пожал ему руку при выдачи документа и пожелал много удачи в Аргентине. Весь день Артем находился в приподнятом настроении, был бодр и полон решимости действовать.

«Наконец-то я могу действовать свободно, без ограничений, устраиваться на работу, открывать коммерцию, снимать жилье. В общем, все, у меня есть все права, кроме избирать и быть избранным, что мне и нужно. Все отлично», – рассуждал Артем.

Перед его мысленным взором открывались новые радужные горизонты. Немного было грустно, что он уезжает из уже обжитого и почти родного Буэнос-Айреса, в том числе и от Люсии, которая ему так понравилась, но он сказал себе так: «Стоп, чувак, даже не думай, это все несерьезно, ты здесь иммигрант без роду и племени, а она скоро дипломированным специалистом будет. Плюс она из адвокатской небедной семьи. На что ты можешь надеяться? Нам было хорошо вместе, но будущего нет, это очевидно, и вообще это все гормоны, поэтому забудь ее».

Легко сказать, но трудно сделать. Люсия из памяти не выходила, и он все еще собирался ей как-нибудь позвонить. Однако он понимал, что должен строить свою жизнь, поэтому на следующий день рано утром Артем встал и собрал свою огромную спортивную сумку. Присев на дорожку, по русскому обычаю, посидел с минуту в комнате, где он прожил три месяца. За время его пребывания отель стал даже каким-то родным. Потом спустился вниз, повесил ключ от номера возле комнаты Александра, там, где были специальные гвоздики для этого, и поехал городским автобусом на вокзал Ретиро, откуда шли маршруты по всей Южной Америке.

Глава ХII
Артем бизнесмен. Принятие решения по отъезду

Когда Артем после службы в рядах советской армии прилетел из Самарканда,12 декабря 1989 года, был уже вечер и шел сильный снег. Аэропорт Домодедово был забит людьми, не протолкнуться. Его встречали родители, мама и папа. После обнимания и слез радости – отец сына не видел два года, а мама один, потому что приезжала его навещать – они сели в рейсовый автобус и поехали домой. Дорóгой мама рассказала, какие новости появились и что произошло, пока он отсутствовал. Некоторые были хорошие, некоторые печальные, в целом жизнь текла своим чередом.

Дома был накрыт стол в честь его приезда, и, несмотря на позднее время, они отпраздновали его возвращение домой, после чего он лег в постель и с непривычки долго не мог заснуть. Постель казалась слишком мягкой, а в комнате слишком тихо и никто не мешал спать. Он так отвык от всего этого, простого комфортного жилья, но со временем вошел в ритм. Папа ушел с завода, где он проработал четверть века, и устроился в малое предприятие, а мама работала преподавателем в школе-интернат, что был по другую сторону двора дома, где они жили, на Прибрежном проезде.

Артем, чтобы помочь семье и самому зарабатывать, недолго думая, чем заняться, почти сразу устроился на работу в местный портовый хладокомбинат, но не механиком по холодильным установкам, а водителем-экспедитором на грузовом автомобиле. Таким образом он решил получить опыт вождения, так как в армии ему ездить на автомобиле не пришлось, а до армии он был всего один месяц на практике на автокомбинате и ездил мало. При приеме на работу он, естественно, сказал, что ездил в армии все два года, то на грузовике, то на рафике. Поездив пару дней в качестве напарника, он получил свою первую машину – ЗИЛ-130, бортовой, цвета хаки. Машина выглядела и блестела как новенькая, но это была только видимость. Перед своим первым выездом Артем очень нервничал; начальник транспортного отдела Олег Николаевич с утра ему сказал:

– Иди, Артем, выписывай путевой лист и поезжай на пандус, грузись.

– Один? – переспросил Артем.

– Конечно один.

– Да я Москву еще не очень хорошо знаю, – промямлил Артем.

– Ничего, научишься. Раньше начнешь, быстрей выучишь. Все мы так начинали, я сам такой был, не бойся.

Первые несколько дней были для Артема сущим кошмаром. Мало того что Артем водить толком не умел и Москвы не знал, так еще и машина оказалась неисправна: у нее клинили тормоза. После отпускания тормоза и давления на педаль газа машина начинала прыгать. Плюс к этому пришлось возить мороженую рыбу в больших картонных коробках, в день по 7–12 адресам. Конечно, Москва не была в конце восьмидесятых так загружена транспортом, как сегодня, но все равно было очень непросто поначалу.

Постепенно Артем, день за днем, втянулся в эту работу и привык, ему было даже интересно. Он бывал в разных районах, где никогда раньше не был, общался с множеством людей. Товароведы в торговых точках, которые он посещал, его всегда ждали с нетерпением; каждый хотел, чтобы ему привезли товар в первую очередь. Его могли угостить чаем с кусочком торта или чем-то еще, а то и денежку дать за ранний привоз, немного, пару-тройку рублей, но все равно было приятно. Так работала советская торговая система.

Единственное, что для него оказалось некомфортным, это обстановка, хотя коллектив был хороший, люди профессионалы своего дела. Там работал даже парень, его звали Мируша, который с ним учился в школе, только годом старше. Его так звали потому, что фамилия была Мирушниченко. Дело было в том, что у водителей была привычка после смены распить бутылочку-другую и поболтать о том о сем, а так как Артем не пил, то ему там находиться было неудобно, и он всегда уходил вечером после работы домой, не задерживаясь. А коллектив думал, что Артем не свойский парень и их не уважает. Все вопросы с ремонтом автомобиля решались также за бутылку, да и уровень общения, несмотря на то, что были прекрасные мастера своего дела слесари и водители, оставлял желать лучшего.

В конце концов, после многочисленных ремонтов ЗИЛ встал как вкопанный на мосту через канал и его привезли на буксире в транспортный. При детальном осмотре на яме оказалось, что там разрушилось кольцо и заклинило поршень. Пришлось снимать двигатель и отправлять его на завод ЗИЛ, на капитальный ремонт, а Артему тем временем выдали каблучок ИЖ и направили в распоряжение отдела мелких доставок, а также заместителя генерального директора по снабжению.

Артем практически стал персональным водителем, доставлял с Очаковской продбазы деликатесы на Тверскую, в магазины «Океан» или икру в банках, в столовую Госплана или на Осенний бульвар, что в Крылатском, и так далее. А еще кроме этого он мог подхалтурить в свободное время, как говорили тогда водители, ударить по шляпам. Однако перспективы работы были не самые лучшие, и в целом его это не очень устраивало.

Со временем, через полгода, Артем сделал две вещи. Во-первых, он поступил на курсы в школу менеджеров, где-то в центре Москвы, по теме «Значение маркетинга в условиях рыночной экономики». Там преподавали учителя из МГИМО и «Высшей школы экономики». Курсы были двухмесячные, после чего выдали диплом на двух языках, русском и английском. Во-вторых, он пошел на индивидуальные курсы французского языка при Академии внешней торговли. Это для него был огромный прогресс, если учесть, как он в школе перебивался с двойки на тройку по английскому языку. Французский язык он хотел изучить, поскольку он ему очень нравился. Артем знал почти всю историю Франции и любил слушать песни Джо Дассена и Мирей Матьё, любил смотреть французские фильмы, исторические и комедии.

На курсы он ходил полгода, выучил язык очень хорошо, так как занимался каждый вечер по 3–5 часов, и никто его не заставлял, в отличие от школы, когда учиться он не хотел вообще. Он был уверен, что это ему пригодится, а также он услышал из рекламы, что Сергей Станкевич, депутат из Моссовета, будет набирать группу рабочей молодежи во Францию. Артем ездил к депутату в приемную и оставил там заявление, но ничего из этого, естественно, не вышло.

В перерывах Артем смотрел телевизор и видел, как выстраиваются огромные очереди к посольству США из желающих уехать, и при этом он думал примерно так: «Чего все эти ненормальные хотят уехать в Штаты, разве других стран в мире не существует, на одной свет клином сошелся, что ли?» После того как он понял полную бесперспективность работы на портовом хладокомбинате, он написал заявление по собственному и решил уйти в частный бизнес. Двое знакомых парней, на пару-тройку лет его постарше, открыли малое предприятие, торговый дом «Дизайн-проект», и пригласили его туда работать.

Для начала ему предложили проработать систему очистки котельных на теплоэлектростанциях – тема абсолютно новая и для него была интересная. Артем сходил в государственную библиотеку, прочитал соответствующую литературу, для того чтобы со специалистами разговаривать на понятном языке, и поехал общаться по предприятиям. В ходе общения выявился реальный спрос на услуги такого рода, но по решению руководства проект был заморожен из-за больших первоначальных вложений и окупаемости в долгосрочной перспективе.

Пока малое предприятие занималось обменом леса на машины с тольяттинского автозавода или цистерн с нефтью на торговое оборудование, для Артема открылась новая тема. После беседы с приятелем, который торговал в «Лужниках» сникерсами и марсами, Артем понял, что нужен не абстрактный, а реальный товар, и переговорил с руководством об открытии торгового отдела. Торговать решили мясоколбасной продукцией, так как у одного из сотрудников малого предприятия родственник работал на останкинском мясокомбинате, и можно было получить льготные условия сотрудничества. Артем сам прошелся по магазинам, собрал информацию и заказы, таким образом поняв, что товар в дефиците, что он нужен и пользуется спросом. Тогда желающих приобрести товар было очень много, а вот продукции, наоборот, не хватало.

После заключения договора с мясокомбинатом работа закипела. На нанятом в аренду грузовике с автокомбината он с напарником приезжал за продукцией рано утром, часов в пять, далее шла борьба за нужный ассортимент в требуемом количестве, товар доставался буквально с боем. За дополнительную оплату товароведу, который распределял его, удавалось получить почти все, что требовалось. После этого оставалось его развести по торговым точкам в Москве или Подмосковье. Самому Артему нравилось ездить в Истру и Голицыно. Торговые точки расплачивались в основном по безналичному расчету, но были и такие, которые платили наличкой.

Дело шло хорошо и стремительно развивалось. Через некоторое время на отдел Артема уже купили два УАЗа «таблетки», для более оперативной доставки продукции. Малое предприятие развивалось, и появилось уже несколько разных отделов, занимающихся торговлей одеждой и обувью, а также хлебобулочных изделий и конфет, все вроде бы предвещало радужную перспективу, а главное, платили во много раз выше того, что он зарабатывал водителем на портовом хладокомбинате.

Но однажды руководство решило сменить тему и заняться секонд-хендом, в основном мехами, дубленками и верхней зимней одеждой, для этого они взяли крупный кредит в банке. Приехал какой-то француз, были долгие переговоры, в итоге все остались довольны. Когда же через пару недель пришел груз, началось с того, что разгружать его пришлось ночью, так как простой фуры оплачивался в валюте. Было подготовлено помещение для складирования в бомбоубежище одной из московских школ, разгружать товар там было крайне неудобно.

В дальнейшем самое неприятное оказалось то, что товар пришел не такой, как ожидали, не того заявленного качества и сортировки. Не пришел люкс, а пришел оригинал, и не исключено, что его бесплатно собирали в Европе. Француз в итоге очень хорошо заработал на всей этой сделке, так как, естественно, работали по предоплате. Как итог всего этого – товар продаваться не стал, тут, конечно, сказалось и то, что не было никакого опыта работы с таким товаром прежде, его пытались продать даже по предприятиям и рынкам.

Через некоторое время, в связи с выплатами по кредиту, предприятие оказалось в долгах и его пришлось закрыть. Но в момент ведения разговоров о закрытии Артем зарегистрировал свое собственное индивидуальное частное предприятие и, опираясь на контакты, которые были у него наработаны, стал заниматься розничной торговлей самостоятельно. Поскольку он с секонд-хендом связан не был, у него дела шли хорошо и партнеры не заметили изменения в работе, изменилось только название фирмы. Кроме этого он начал активно осваивать лоточную торговлю, которую тогда только-только разрешил Борис Ельцин. Уловив момент путем пробных продаж разного продукта, что в дефиците был соленый крекер, который производили только две фабрики – одна в Туле, другая в Нижнем Новгороде, – он договорился о поставках продукции через посредников, поскольку напрямую работать с фабриками не получалось.

Работа началась с того, что он ставил каждый день пять торговых точек, лотков, в районе ст. метро «Улица 1905 года», с пятью продавцами и каждому давал 20–30 коробок печенья и весы – дело пошло. Он стал продавать пятитонный грузовик с колес в день, потому что стояла очередь во всех точках. У него впервые появились деньги, и, несмотря на то, что он платил и руководству рынка за хранение товара, и сотруднику местного отделения, и курирующей район крыше, еще немало оставалось.

Так он проработал все лето и к осени купил морской контейнер для складирования печенья и поставил его во дворе дома на Прибрежном проезде. Для перехода на зимний вариант купил палатку, прицеп на колесах «Тонар» и занялся еще и кондитерскими изделиями, конфетами и тортами. И в довершение всего он купил в декабре месяце первую в своей жизни машину – семилетнюю «Жигули-Шестерку», «шаху», цвета зеленый металлик, – чтобы возить «Тонар». Артем был очень доволен, как все развивалось, и этой покупке он радовался как ребенок. Все складывалось просто замечательно и предвещало только хорошее. Один приятель в разговоре с Артемом заметил, что его, Артема, наверное, скоро по телевизору будут показывать, в передаче про бизнес.

После Нового года торговля впервые забуксовала, но это не была проблема, это в принципе ожидалось. Проблема пришла как всегда неожиданно, с местного муниципалитета. Первые года свободной торговли закончились, Артем просто этого не знал. Наступил 1994 год. Руководство, видимо получив указания сверху, решило взвинтить цены за разрешение на лоточную торговлю в десять раз! Вместо 3000 рублей, которые платились, теперь полагалось платить 30000 рублей. Кроме этого, с того места, где стояла палатка, вообще запретили торговать. Артем пробовал, но все заканчивалось разборками в местном отделении милиции и штрафами. Затем, как грибы после дождя, зачастили инспекции, пожарная, санэпиднадзор, административно-техническая инспекция. Все они хотели денег, а работа торговой точки их не интересовала. Местная «крыша» требовала своевременной уплаты ежемесячно, а также местный участковый стал проявлять интерес к контейнеру, стоящему во дворе жилых домов: или плати, или убирай.

Артем, промучившись так до лета, а главное, посчитав, сколько ему остается после всех выплат, сделал вывод, что он работает на кого угодно, только не на себя, так как ему ничего не остается. Артем плюнул на все это, на всю эту гнилую систему, направленную лишь на то, чтобы задушить предпринимателя, выжать его как лимон, а что с ним дальше будет, никого не интересует, и решил все распродать, а дело закрыть. Сначала распродал товар, потом продал приятелю «Тонар», потом контейнер, а потом со временем и машину. И вернулся к тому, с чего начинал – к нулю. Из всего своего торгового опыта он сделал вывод, что ничего для себя в этой стране с таким подходом он не видит, и задумался всерьез о поездке за рубеж, где слышал, что условия для малого предпринимательства лучше и человечнее.

Из общения с разными людьми, вращающихся в разных сферах и уровнях, он понял, что для того, чтобы в России что-то сделать успешное, по тем временам нужно было иметь как минимум 100–200 тысяч долларов. А самое главное даже не в деньгах – требовалось обладать связями на высоком уровне среди влиятельных чиновников, а если у тебя этого нет, то даже не стоит и пытаться. Он был с этим полностью согласен, поэтому стал чаще читать газету «Иностранец» и просматривать там интересные статьи. Пока он этим занимался, решил съездить в туристическую, ознакомительную, а заодно и разведывательную для себя поездку по Европе. И тут вдруг проснулась голубая мечта его детства о поездке за границу, которая теперь, к великой радости, была доступна.