Текст книги "Дорога под солнцем"

– Ах ты мразь, – уже в каком-то боевом азарте произнес Артем и стал перетряхивать одежду, висевшую там.

Вдруг с плаща искомое насекомое выскочило и быстро поползло по дверному косяку. Упавший кроссовок валялся далеко, рядом под рукой на столе оказалась пустая кастрюля от вчерашнего ужина. Один мощнейший удар завершил дело, кастрюля при этом получила небольшую вмятину. Таракан был размазан по косяку и разлетелся в разные стороны. Артему еще пришлось повозиться некоторое время, собирая и убирая то, что осталось от насекомого. После этого о спокойном отдыхе не могло быть и речи. Он пересмотрел и перевернул все вещи, осмотрел все щели и углы, проверяя, нет ли еще какого-нибудь сюрприза. И только убедившись, что кроме него в комнате больше никого нет, вышел на балкон, размышляя об аргентинской фауне.

Уже светало. Солнце появлялось из-за небольших облаков, но весь купол неба был кристально чист, ни единого облачка. Было свежо и даже прохладно. Постояв немного, он пошел принять душ, в маленькую комнатку метр на метр, в которой было на редкость чисто. После в халате залег в кровать и пролежал там до 9.30, думая об утреннем сюрпризе. А в 10.00 он уже стоял в холле отеля, где толпились вчерашние приезжие, их всего – вместе с Артемом – было шесть человек. Кроме семьи с взрослым сыном, была еще пожилая супружеская пара лет пятидесяти пяти. Они были хорошо одеты и аккуратно причесаны, как на праздник.

«Внешний вид и манера соответствующе одеваться – вот что всегда выдает русского, советского человека за границей, в отличие от одетых в неброское, можно сказать неопрятное, иностранцев. Точнее, теперь уже не иностранцев, а местных жителей», – так подумал Артем.

Александр пришел вовремя, затем все вместе пошли пешком. По дороге они зашли в другой отель, где разместилась остальная группа «переселенцев». Планировалось забрать последних и уже после совместно идти в полицию, как и было сказано. Пока стояли и ждали, когда они выйдут, обсуждали два отеля, чей все-таки лучше. Оказалось у них, наверное, по принципу на соседском участке трава всегда зеленее. Артем большой разницы не обнаружил, только что у них отель ближе к центру на один километр.

После чего, они большой толпой – или, лучше сказать, делегацией – двинулись дальше, вызывая улыбки жителей района. На удивление, в полиции их очень быстро приняли, даже любезно. Пока они сидели и ждали, им подготовили справки с указанием домашнего адреса, в данном случае отеля, где они проживали. Полицейские сотрудники весело болтали, улыбались и смеялись, когда ничего не понимавшие русские на них смотрели. В общем, отношение было доброжелательным, совсем не бюрократическим и уж тем более не предвзятым, что выглядело разительным контрастом с Россией. Александр уже в дороге, пока они шли из полиции в Регистро Цивиль, объяснил, что справки обычно приносят в отель по указанному адресу на следующий день, заодно проверяют наличие жильца, но так как его, Александра, знали уже давно, то им всем выдали справки в тот же день.

Регистро Цивиль – или правильнее сказать Регистро де лас Персонас – занимало двухэтажное здание под автопистой, которая вела в аэропорт. Еще издалека они увидели огромную очередь, которая кольцами стояла вокруг фонтана, находящегося неподалеку от входа, затем плавно втекала в ворота из железной кованой решетки и исчезала в стеклянных дверях, возле которых стояло несколько сотрудников охраны. Очередь была весьма разнородная: здесь были русские, украинцы, китайцы, перуанцы, боливийцы, негры и арабы. Александр сказал, что всем нужно оторвать номерок из устройства возле ворот и по нему будут впускать, чтобы не создавать внутри толчеи. У Артема оказался номерок с цифрой 377.

– Слушай, – обратился он к Александру, – а ты уверен, что сегодня пройдем? Может, на завтра перенесем?

– Да все в порядке, здесь быстро проходят, к обеду управимся. Там много служащих принимает, – ответил Александр.

Стоявшие в очереди вместе с Артемом обсуждали в основном уровень и качество отелей, где их разместили. Все абсолютно были едины в том, что такого не ожидали ни по качеству, ни по характеру строений.

– Послушайте, но это же просто ужас! Как они только так живут, это немыслимые условия для проживания, – возмущалась дама лет пятидесяти со второго отеля.

– А что вы хотели? Это же не стандартные отели, а отели фамильяр, типа пансионов эконом класса, – отвечала девушка из очереди.

– Нужно срочно куда-то перебираться, квартиру снимать, – говорил мужчина в костюме.

– Размечтались. Для того чтобы квартиру снять, два гаранта минимум нужны, – ответила полная женщина не из их группы.

– Какие гаранты, что это такое?

– Это те люди, которые могут за вас поручиться, что вы будите исправно платить. Они должны быть местные, и у них должен быть стабильный доход и имущество, в общем, уважаемые люди, – отвечала им все та же женщина.

– Да, это что-то новенькое, где же таких найти?

Также народ обсуждал и время получения местного ДНИ. Кто называл месяц, кто два, а кто и все три. Говорили, что, пока документа нет, работать нельзя и что как раз есть время, чтобы подучить язык и привыкнуть к местному колориту. Затрагивали также различные варианты устройства на работу, через агентства, знакомых, в основном официантами, рабочими, уборщиками. По поводу устройства на более серьезную работу говорили все те же люди из очереди, которые здесь находились уже больше года и продлевали сейчас свой ДНИ на второй год:

– Нужно подтверждать ваш диплом, господа, врача или инженера. А чтобы его подтвердить, сначала нужен диплом об окончании средней школы и, конечно, хорошее знание языка, – говорил дяденька с лысиной и в очках, небольшого росточка.

Вся эта информация впитывалась мгновенно, запоминалась, откладывалась в голове и записывалась в записные книжки вместе с контактами, если такие предоставлялись. Оказалось, что на гражданство можно было подать через два года, а не через три, как им говорили ранее. Через некоторое время Артем почувствовал, что голова начинает болеть от всего этого.

«Куча информации, абсолютно непонятно, насколько она близка к действительности. Даже если часть из всего услышанного правда, то это, конечно, все очень интересно, но, однако, совсем не просто. Выходит, на работу устроиться можно сразу после получения ДНИ, но на хорошую не получится, потому что требуется много документов, которые просто так не получить. Это трудно, что неудивительно. Впрочем, все как и везде», – подумал он.

Будучи по натуре волком-одиночкой, он активного участия в разговорах не принимал. Где-то поддакивал, где-то кивал или многозначительно хмыкал, но не высказывался по поводу того или другого. Ему казалось, он знал, зачем приехал, как будет дальше действовать и верил в свои силы. Он уже заранее составил примерный план, и его нужно было только скорректировать согласно обстоятельствам. Может, он был немного самонадеянным, но с улыбкой смотрел на то, как вновь приезжие облепляли стайками какого-нибудь «знающего», с целью получить что-то важное. Он рассуждал так: «Если тот, кто что-нибудь и знает действительно стоящее, то никогда не скажет, если он умный. А то, что говорилось на всеобщее слушанье, означало, что ничего реально нужного и полезного окружающие не получат, разве что только сплетни, домыслы или слухи».

Очередь действительно продвигалась быстро. Через стеклянную дверь по лестнице на второй этаж Артем попал в большой зал, где служащий, посмотрев его номер, показал ему на кассу, сказав при этом: «Каха». В кассе взяли тридцать баксов и жестом показали, куда пройти, чтобы сделать фотографию.

Комнатка для фотографий была малюсенькая, впрочем, какой ей и положено быть; она была просто отделена от общего зала тремя небольшими ширмами. Фотограф – истинный коренной житель Америки с грубыми чертами лица, как будто сошедший с картины «Сюжет из жизни ацтеков» – молча указал, куда сесть и куда смотреть, щелкнул снимок и через три минуты отдал Артему готовые фотографии. Такую же процедуру проделали все остальные. А после сдачи фотографий все расселись в общем зале и ждали, когда назовут их фамилию.

Через некоторое время одна из десяти девушек-служащих, сидящих за столами, произнесла фамилию Артема как Ре-па-кин. «Как китайца», – подумал он и подошел к ней. Та приветливо улыбнулась и спросила:

– Тебя зовут Артэм?

– Да, – ответил он.

– Русский из Москвы, ты приехал вчера?

– Да.

– Тебе нравится Аргентина? – она опять улыбнулась. Можно сказать, что она и не переставала улыбаться, и, похоже, это было искренне, а может, чисто профессионально.

– Пока не разобрался, – ответил он по-русски и пожал плечами.

Это вызвало веселый смех девушки и ее соседок за ближайшими столами.

– Вот, возьми документ, распишись здесь и иди вон туда. – Она указала пальчиком в направлении стойки.

Артем взял в руки небольшую книжицу, размером что-то типа пропуска в библиотеку, в полутвердой обложке, темно-бардового цвета и направился к стойке. Там находился служащий лет сорока пяти. С серьезным лицом он взял его за правое запястье, промокнул валиком с чернилами пальцы и затем поочередно отпечатал на листе бумаги. После дал Артему салфетки и по-русски сказал спасибо, получилось что-то вроде «эспасибо». За очередным по счету столом ему пришлось еще раз расписаться, там же сказали прийти за готовым документом 10 января.

Счастливый и довольный, он вышел из Регистро Цивиль, очереди уже не было, все прошли. Ему не терпелось пройтись, прогуляться по городу. Он заранее спросил Александра, как называется район и улица, где находился их отель, и не боялся потеряться. Он решил пройтись по пешеходной улице, которая называлась Флорида, а сама пешеходная зона – Пеатональ. Артем намеревался заодно купить карту города и страны, а также что-нибудь перекусить; он уже чувствовал в этом острую потребность. Это был его первый день пребывания в Буэнос-Айресе, и он с интересом смотрел по сторонам.

«Если сравнивать с Европой, то точно не с передовыми странами», – думал он, глядя на где-то неровно положенный асфальт или на выбитую кое-где тротуарную плитку. Чем-то это напоминало Италию, на окраине какого-нибудь провинциального города. Очень непривычен был характер застройки: кварталы и улицы, улицы и кварталы, ни одного двора или подворотни, столь привычных глазу. Дома стояли вплотную и если и имели двор, то только внутри собственного строения, с улицы невидимого. Цвет домов тоже разнился: розовые и зеленые, фиолетовые и красные, желтые и голубые, но больше серые или коричневые. На углах кварталов, на пересечении улиц стояли кучками черные полиэтиленовые пакеты с мусором: баков у них для этой цели не было предусмотрено.

По улице не спеша редкие прохожие шли по своим делам. Коммерции имели какие-то странные и непонятные названия типа «Автосервисио» или «Гомерия». Первый не был автосервисом, а второй был непонятно чем. Через некоторое время он понял, что это шиномонтаж. Все они были и по правой, и по левой стороне. Улица, по которой он шел, была прямая, шириной примерно метров десять, может двенадцать, и имела застройку домами в 5, 7, 10 этажей. Посмотрев вверх, можно было увидеть небо, узкой голубой полоской. Через стеклянную витрину одной из коммерций он увидел, как раскатывают тесто и, подняв голову вверх, прочитал название: «Пиццеро».

«Отлично, вот здесь я и покушаю», – подумал он и зашел внутрь.

В пиццерии было малолюдно, служащий за прилавком в белом поварском пиджаке, с какой-то надписью на нем, приветливо улыбнулся и спросил, что клиент желает.

Артем объяснил, насколько мог позволить его испанский, помогая себе жестами, что хочет две порции пиццы, и сел ждать за столик. Ему очень понравилось, что пиццу готовят при нем, на большом мраморном столе. Служащий «Пиццеро» – их там было двое – раскатал тесто, намазал на получившийся блин томатную пасту, сверху положил сыр и специи, после чего поставил в печь с помощью большой, плоской, деревянной лопаты. Может быть, и не печь, а большой духовой шкаф с тремя дверцами. Минут через двадцать он уже выходил из пиццерии сытый и довольный; пицца оказалась наисвежайшей и очень вкусной; в России он такой не ел. Пройдя еще немного по улице вперед, он вышел на пересечение с большим проспектом (как здесь называлось, авенида) и первое, что бросилось в глаза, – огромное количество такси черно-желтого цвета. Такси не спеша – может быть, 30 км/час – ехали по авениде в обоих направлениях. Стоило клиенту поднять руку, как он уже через несколько секунд оказывался в машине.

Артем потоптался возле газетного киоска, попросил продавца дать ему газету с объявлениями по работе и съему жилья, а также карту города и страны. Для этого ему потребовалось сказать всего несколько слов по-испански. Он их подготовил заранее, и ему дали то, что он хотел. Сразу же за авенидой начиналась пешеходная улица Пеатональ. Она напоминала Старый Арбат в Москве, только здания на ней были не старинные, а современные и многоэтажные. Некоторые были настоящими небоскребами, а все первые этажи были заняты коммерциями и галереями.

Продавцы-лоточники, такие привычные в России, отсутствовали, а единственные, кто торговали на улице, это негры с зонтиками, на которые была нанизана бижутерия. Также из бродячих продавцов были люди со странными высокими тележками, где на уровне груди стояла целая куча термосов. Они медленно брели вдоль торговых коммерций, их иногда окликали, и те что-то разливали из термосов в стаканчики.

Постояв возле витрины оружейного магазина, Артем в числе многочисленных видов оружия заметил знакомый калаш, причем довольно дорогой по сравнению с другим оружием. «Неужели все это в свободной продаже? или это макеты? Наверное, все-таки это настоящий оружейный магазин», – подумалось ему. Само оружие выглядело довольно правдоподобно, и покупатели, которые что-то смотрели – это было видно сквозь стеклянную витрину, – передергивали затвор и осматривали стволы. Внутрь Артем заходить не стал, обошелся внешним осмотром оружейной лавки. Все это было непривычно для него. В галерее подарков и сувениров его внимание привлекла карта Аргентины на огромном куске толстой кожи, со всеми городами и провинциями, выполненная методом тиснения; все это было раскрашено. Он шел по Пеатонале уже целый час, а конца и не видно было. Сама улица и коммерции на ней уходили вдаль.

«Наверное, на сегодня хватит, пора закругляться. Остальное посмотрим в другой день», – решил он. Обратно он возвращался тем же путем, поэтому это не вызвало проблем с ориентирами в незнакомом городе. Когда он был уже в районе Ла-Бока, где находился его отель, вспомнил, что тут должен быть недалеко хороший супермаркет «КОТО», за парком Лесама.

Парк располагался на горке, был небольшой и квадратный, занимал два квартала, а значит, имел около двухсот метров в длину и ширину, очень красивый и аккуратный. На углу парка, при самом входе, виднелся памятник основателю Буэнос-Айреса сеньору Мендосе, а в центре парка выделялось дерево с огромными корнями, часть которых росла по поверхности, а крона была такая огромная, что издалека казалось, что это целый перелесок.

По левой стороне парка Артем заметил православную церковь. Она экзотически смотрелась в непривычной архитектуре вокруг, ее золотые купола поблескивали на ярком солнце. Церковь была действующая, и двери были открыты. Заходить внутрь он не стал, а только полюбовался самим строением и прочитал табличку, в которой указывалось, что сия церковь была построена на средства великой княгини в 1898 году. С другой стороны парка располагался музей истории Аргентины, в который Артем пообещал себе обязательно зайти, в другой раз.

Супермаркет находился в ста метрах, сразу за парком, и назывался действительно «КОТО». Он был небольшой и полон народу. Все ходили не спеша по залу, набирая товары в тележки. Артем решил немного пообжиться и поэтому купил себе сковородку и небольшую кастрюльку, так как собирался сам готовить еду. Накупив разных продуктов, он перешел к мясному прилавку: его привлекло изобилие, цвет и выбор предлагаемой продукции. Он заранее прочитал, что Аргентина славится мясной промышленностью и поставляет мясо по всему миру, но и представления не имел, что настолько. Огромной длины прилавок – метров двадцать – был забит разнообразным мясом и, главное, недорогим: от 1 доллара за килограмм и 5 долларов отборное.

Выбрав себе понравившийся кусочек и докупив растительного масла и вина, наш герой вышел на улицу, потратив всего 20 баксов. Тащить шесть тяжелых и полных пакетов пришлось целый километр; жена Александра сказала правду. Подходя к отелю, он решил, что часто на такие походы рассчитывать не нужно. Взобравшись по ступенькам, он поставил сумки и, переводя дух, искал ключ в кармане, тем временем впервые прочитал название отеля. На табличке, покрытой толстым стеклом, было написано: «Отель „Кристина“, фамильяр», что означало в переводе «семейный».

Большую часть продуктов он поставил в общий холодильник на третьем этаже, который был забит битком. Артему пришлось постараться, чтобы все расставить и уместить. Съев пару сочных персиков, он решил обновить купленную сковородку и опробовать кухню, которая была на четвертом этаже, практически его отдельная, так как жильцов днем не было видно. Артем хоть и окончил техникум общественного питания в Москве, но готовить хорошо не умел – готовил, в основном полагаясь на интуицию. В этом не было ничего удивительного, так как он учился в техникуме на холодильном отделении и в механизмах разбирался лучше.

Решив приготовить мясо с овощами, он налил в сковороду немного воды, порезал туда помидоры, лук и чеснок, положил сверху плоский кусочек мяса и посолил. Когда выкипит вода, он собирался добавить оливкового масла и затем слегка обжарить само мясо. Именно так он и сделал и через полчаса уже сидел у себя, в своей комнатенке, наполненной ароматом свежеприготовленной еды, и ужинал. Мясо – а это говядина – действительно было нежнейшем, сочным, мягким и вкусным. Оно таяло само во рту. Он впервые в жизни такое попробовал. Все остальное, включая вино, было соответствующим.

После ужина Артем стал изучать карту Буэнос-Айреса и Аргентины. Город находился точно на 34-й параллели, что соответствовало положению Дамаска в Сирии, например, если сравнивать с Северным полушарием. Это говорило о весьма теплом климате. Располагался он в дельте реки Ла-Плата, больше похожей на океанский залив в месте впадения в Атлантический океан, так как ее ширина была около ста километров. Город состоял, собственно, из центральной части, по размерам сопоставим с Москвой, в пределах садового кольца, и назывался Капиталь Федераль. Остальная часть города, которая располагалась вокруг, называлась Гранд Буэнос-Айрес и была больше центральной во много раз.

Нумерация домов начиналась от центра Капиталь Федераль, от самой набережной, и заканчивалась на окраинах под номерами 10500 или 15900 и так далее. Было очень много стадионов и парков, недалеко от отеля находился железнодорожный вокзал «Конститусьон». Всего Артем насчитал три вокзала, а также один аэропорт в черте города Капиталь Федераль. Он располагался прямо возле набережной и назывался Хорхе Ньюбери.

В ходе изучения карты Артем решил, что он поочередно будет изучать каждый район, не спеша, пока ждет ДНИ, а все остальное время посвятит изучению испанского языка. Затем он занялся просмотром купленной газеты, чтобы найти объявления о работе и аренде жилья, а также узнать уровень оплаты труда. Слабое знание языка его не смущало. Он знал, как пишутся и произносятся эти слова.

После часового просмотра газеты он понял, что сдается полно жилья в отелях типа фамильяр от 120 долларов в месяц на одного человека, а работа оплачивается так: низкоквалифицированная от 300 долларов в месяц, а специалисты – от 800 долларов. За отдельную простенькую однокомнатную квартиру, расположенную не в центральной части, нужно было платить в месяц от 250 долларов, а хорошая однокомнатная квартира в центре стоила в разы дороже. В конце концов он устал от этого занятия. «Пора закругляться, уже глаза слипаются», – подумал Артем, отложил газету и вышел на балкон.

Уже стемнело. Было около 23.00 по местному времени, и дул теплый весенний ветерок. Постояв немного, он пошел принять душ, а после водной процедуры лег спать и тотчас уснул, так как устал за прошедший день, а на завтра у него были намечены планы.