Текст книги "Дитя гнева: Путь Стража"

Глава 8

Лем вошёл в холл штаба охотников – невысокое, мрачноватое помещение, солнечный свет в которое проникал лишь через стеклянную крышу. Небольшие светильники, напоминавшие собой свечи, днём были выключены. Стены холла были деревянными, местами украшенными резьбой по дереву, изображавшей самих охотников и существ, которым они противостояли, а местами обитые зелёным бархатом. В конце холла находился секретер в виде подковы, за которым сидел по-деловому одетый эльф, уже не молодой, но и до старости ему ещё было далеко. Волосы его были аккуратно зачёсаны назад, на носу красовались круглые очки с цепочкой. Лицо эльфа имело уставший и измученный вид. С явным нежеланием он рассматривал и подписывал какие-то бумаги, то и дело потирая свой лоб. Позади него находился огромный шкаф, заставленный самыми разными книгами и бумагами. На стене располагался вырезанный из дерева символ охотников на нечисть: рука с горящим в ней пламенем. По обеим сторонам секретера было по две двери. Те, что располагались слева, вели в штабной паб, допросную и исследовательский центр. Те, что справа – в центр выдачи дел и архив. Вдоль стен стояли длинные деревянные скамьи, также обитые зелёным бархатом, на которых сидели охотники. Кто-то из них что-то читал, кто-то общался со своими коллегами, а кто-то и вовсе спал, как убитый.

Прислушавшись к шагам, эльф сразу же понял, что за охотник пожаловал в штаб. Шаги Лема, размеренные, громкие и уверенные, он узнал бы везде. Он поднял голову и улыбнулся так широко, будто бы не видел Лема целую вечность.

– А-а, ха-ха! Сан’Ар! А я-то уж думал, что мы с тобой не свидимся сегодня! – смеясь, поприветствовал эльф друга. – У тебя же сегодня что-то важное намечалось? Неужто судьба послала тебя куда подальше?

– Ну, можно и так сказать, – усмехнулся Лем, подойдя к секретеру и облокотившись на него обеими руками. – А у тебя, как я посмотрю, тоже всё неладно, Фальт? Завал, да?

– Да завал это мягко сказано! Этим бюрократам из руководства вдруг потребовалось, чтобы я перепроверил документы на всех наших охотников, об их прибамбасах и методах боя, а ещё, чтобы предоставил полные списки нечисти, которую они уничтожили за этот год. Понимаешь? За год! У нас что ни день, то новые сигналы тревоги. Наши каждый день эту нечисть бьют, и мне всё это надо сверить и перепроверить! Ещё и Нико со своими двойняшками ко мне вот уже неделю лезет, плюс твою надо устроить. Эх-х, не знаю… Я, наверно, уже скоро ума лишусь со всеми этими отчётами и документами. Ты подумай, Лем. Вот хочешь ты спокойной работы, в тишине, в покое, чтобы быть подальше от всей этой суеты. Просто сидеть, писать всякое, да давать поручения с самодовольной рожей. Сказка, а не жизнь, казалось бы. Но не-е-ет! Жизнь – это такая сволочь, что в любом месте тебя достанет и с ума сведёт. Думал, проживёшь спокойную, тихую жизнь? Ха! Наивный! Тебя вся это волокита с бумагами доконает в первый же месяц! Может, замечал, у меня под конец дня всегда правый глаз дёргаться начинает? И я ничего с этим поделать не могу. Всё! Я псих уже! Посмотри на меня! Да даже по виду моему это сказать можно! И выхода нет никакого. Куда ни пойдёшь, кем ни станешь, итог один – превратишься в психа. Может, это суть нашей жизни: сойти с ума? Живёшь-живёшь, а потом: «Хоп!». И всё. Конец. Ибо когда ты псих, ты не чувствуешь, что живёшь. Что-то происходит, кто-то что-то делает. Но тебе уже плевать. М-да. Жуткая штука.

На пару мгновений Фальт замолчал и начал смотреть куда-то в сторону, но очень быстро пришёл в себя.

– А, точно, точно! Ты же здесь! Ну, так-с, чем могу быть полезен нашему «владычному любимчику»?

– Так, мелочи. Нико должна была доставить крюкохвата для вскрытия, и я…

– Хотел бы узнать предварительные результаты, так? Ну-с, они у меня есть. Наши работают на удивление быстро. Э-э, так… где? Где? – начал копаться в бумагах Фальт. – Ага! Вот он, паршивый!

Фальт встряхнул перед собой перед собой два скреплённых между собой листа. Поправив очки, он быстро пробежался по тексту, чтобы удостовериться в том, что взял нужные документы. Благо, читал Фальт очень быстро – сказывались долгие годы службы в секретариате.

– Ага, да! Оно! В общем, если верить предварительным исследованиям, то в целом ничего нового. Крюкохват как крюкохват. Такой же, как и все остальные. Так бы я сказал, если бы не одно «но». Мозг, – эльф постучал себя по лбу пальцем. – Я в этом не особо много понимаю, но всё же. Мозг этого гада развит куда лучше, чем у любого другого крюкохвата. Он банально крупнее. Тут сказано, что для того, чтобы мозг так развился, потребовалось бы несколько циклов.

Лем почесал подбородок.

– Значит, его могли развить искусственно.

– Думаешь?

– А есть другие предположения?

– Ну, не знаю, – кривя лицо, протянул Фальт. – Я ещё не слышал о ком-то, кто ставил над нечистью опыты. Да и потом, развить мозг! Ты подумай! Мы, конечно, на многое способны, но на такое…

– Тем хуже. Создателем этого крюкохвата мог стать кто-то другой. Кто-то, у кого есть власть над телами нечисти.

Вдруг на столе Фальта засветилась небольшая круглая металлическая кнопка.

– Прости, что-то прислали.

Фальт нажал на кнопку, после чего из-под стола послышались быстрые щелчки и из длинного обрамлённого металлом отверстия в столешнице прерывистыми движениями вышел листок бумаги со свеженапечатанным текстом. Прочитав сообщение, эльф заинтересованно промычал. Отодвинув часть бумаг в сторону, Фальт вытащил небольшую стойку с микрофоном, который он включил с помощью маленького тумблера. Пару раз стукнув пальцем, он произнёс в него громко, чётко и размеренно:

– Внимание всем охотникам! Поступил крупный заказ на уничтожение нечисти. В предместьях Закара, в Латнарском лесу был обнаружено гнездо кокатриксов. Было замечено три особи. Возможно присутствие ещё одной-двух. Награда за выполнение заказа: шестьдесят тысяч третов. Чтобы получить награду, необходимо представить доказательство выполненной работы. Всем желающим принять участие в охоте обратиться в окно выдачи дел номер два. Охотникам, не достигшим ранга Арг, запрещено участвовать в данной охоте. В случае нарушения охотником запрета, нарушитель и его учитель, если таковой имеется, получат наказание. Повторяю, желающим принять заказ обратиться в окно выдачи дел номер два.

Голос Фальта разносился по всему штабу, благодаря небольшим динамикам, расположенным по углам под самой крышей. Лем обернулся назад, желая узнать, кто откликнулся на вызов. Речь эльфа разбудила пару охотников, дремавших на лавках. Двое дейтереианцев, сидевших рядом и о чём-то неспешно разговаривая, переглянулись и практически синхронно кивнули, после чего направились к окну выдачи дел. Через пару мгновений из бара вышло трое: уже изрядно постаревший эгн, доедавший кусок хлеба, девушка-шива и эльфийка. Стрижки обеих девушек были короткими и больше походили на мужские. Проходя мимо стойки Фальта, шива остановилась и спросила:

– Фальт, что насчёт очков? Я не хочу в камень обратиться.

– Выдадут, не переживай.

Удовлетворившись эти ответом, шива зашагала за остальными охотниками. Буквально через пару мгновений к ним присоединилась ещё и дейтерианка, выбежавшая из архива.

– Ты как, Лем? С ними или как? Обычно ты у нас в первых рядах идёшь на такие дела, – ухмыляясь, спросил Фальт.

– С радостью бы, но мне ещё с этим крюкохватом разобраться надо.

– И не жутко им? Один кокатрикс – это уже кошмар для меня. А тут целое гнездо! Вы, ребят, меня порой поражаете своей… даже не знаю. То ли отвагой, то ли безрассудством. Не в обиду.

– У нас ни того, ни другого. Нами руководит долг. Долг перед всеми созданиями Лунарии.

– Значит, безрассудство. Впрочем, оно не такое уж и плохое. Кто знает? Может, будь во мне хоть немного вашего безрассудства, сейчас бы здесь не сидел. А! Тут Краций с каким-то эгном проходил недавно. Что-то про крюкохвата бормотал. Не о нашем ли?

– О нём самом, Фальт. О нём самом. Скорее всего, этот эгн его и вызвал. Ты мне вот что скажи: он цел?

– Эгн? Цел, цел, чему, признаюсь, удивлён. Правда, они сейчас в допросной, и я сомневаюсь, что Краций долго будет сдерживаться. Уж лучше поспеши. Нико тоже там, но её Краций вряд ли будет слушать.

– И то правда. Спасибо за всё, Фальт. Узнаешь о крюкохвате что-то новое – сразу сообщи мне.

Лем взял бумаги, выданные ему Фальтом, и уже было направился в допросную. Путь к ней лежал через коридор, освещённый лишь небольшими кристаллическими лампочками, сделанными в виде факелов. В конце коридора располагалась дубовая дверь. Над ней была стальная табличка с выгравированной на ней надписью «Исследовательский центр». Справа от неё была такая же дверь, но ведущая уже в допросную. Именно туда Лем и свернул.

В допросной его уже ждали Нико и Краций. Они стояли друг напротив друга, опёршись спинами на стены и о чём-то размышляя. Краций смотрел куда-то вниз, Нико задрала голову вверх и будто бы разглядывала потолок. Заметив присутствие Лема, Нико сразу же встала по стойке «смирно» и поклонилась ему. Краций косо посмотрел на вошедшего и развязано отстранился от стены.

– Приветствую вас, рат…

– Отставить, Нико. Здоровались уже.

– Как ваша рука?

– Уже отошла. Всё хорошо. Скажи лучше, что с задержанным? Что узнали?

– Ничего, – Нико проговорила это с какой-то растерянностью.

– Как это?

– Он не говорит, не шевелится, даже не моргает. Он будто бы умер, но при этом дышит и сердце у него тоже бьётся. И, похоже, в этом замешаны демоны. Вы же знаете, когда моя рука чует скверну, то начинает светиться.

– И что? Сильно светилась?

– Не просто светилась… Полыхала! – испуганным шёпотом проговорила Нико. – Тут явно что-то пострашнее простого офицера. Барон, не меньше.

– Ты думаешь?

– К сожалению, я уверенна, рат Сан’Ар.

Эта информация не на шутку встревожила Лема. Чутьё иссушённой руки Нико ещё никогда не подводило. И раз оно говорило, что в этом замешан кто-то выше по статусу, чем демон-офицер, то, значит, так оно и было. Демон-барон уже был большой проблемой, ибо это означало как минимум пару крупных налётов нечисти на город. Однако лучше уж это был именно барон, чем подчинитель. Появление подчинителя означало лишь одно – война. Правда, если он ещё не успел набрать сил, можно было разбить его ещё до того, как он сформирует армию. Однако подчинитель и безо всякой армии обладал силой, способной сокрушить любого, кто бросит ему вызов. Худший же вариант Лем старался отрицать до последнего и искренне молился, чтобы это был не он. Появление одного из «Семи смертных грехов» знаменовало бы войну на истребление. Зная, насколько фанатичен в своих идеях был Гаичан и что он ни за что не примет помощь от Верховного совета, Лем не сомневался, что Закарские земли не выстоят даже против слабейшего «Смертного греха» – Бельфегора, Воплощения Лени. В том же, что крюкохват был создан искусственно, сомнений не осталось вовсе.

Почесав свой подбородок, Лем взглянул на Крация.

– А ты что скажешь?

– Мне нечего добавить. Всё то же, что сказала Нико.

– Неужто не смог ничего из него выбить?

– Нико же сказала, он словно труп. Он ни на что не реагирует. Его лупишь, а ему хоть бы хны.

– Хм… пожалуй, я сам взгляну на заключённого. Идёмте, поможете, если что.

С этими словами Лем вместе с напарниками вошёл маленькую, мрачную комнатку, где за широким деревянным столом в полном одиночестве сидел совсем ещё юный эгн. Он сидел с закованными руками, опустив голову и закрыв глаза, будто бы спал. Как только дверь в комнату захлопнулась, иссушённая рука Нико засияла так ярко, что скрыла своим свечением всё предплечье девушки. Сама же она ощутила хоть и терпимую, но жгучую боль. Внимательно осмотрев задержанного, Лем сел напротив него и положил перед собой данные ему Фальтом бумаги. Тут эгн медленно поднял голову и раскрыл глаза. Они засияли ярко-зелёным ядовитым светом, на пару мгновений ослепившим всех троих охотников. Вскоре свечение глаз стихло, и заключённый неторопливо осмотрел помещение.

– Приветствую вас, достопочтенные охотники, – сказал он явно чужим, отдающим эхом голосом, всматриваясь в глаза Лема. – Лем Сан’Ар. Младший брат Фалина Сан’Ара и младший ребёнок в семье Сан’Ар. Разведчик и охотник на нечисть при владычном дворе Гаичана Три’Хайта – владыки Закарских земель, прозванного Коротким за низкий для дейтерианца рост. Обладатель высшего ранга среди охотников – Пата. Ты тайно обвенчан с медсестрой-эльфийкой по имени Зит, о брачном союзе с которой боишься сказать даже своим близким друзьям, однако поделился этим секретом с двумя девочками и мальчиком, которых спас в Ортраксе двумя неделями ранее. Весьма любопытная личность. Именно таким я тебя и представлял, Лем.

Сказать, что заключённый напугал охотника – не сказать ничего. Пускай за многие годы войны с нечистью Лем и попривык к выходкам демонов, когда твой враг рассказывает тебе твои сокровенные тайны, которые ты не решаешься поведать даже лучшим друзьям, о том, что твориться у тебя на душе, это воистину внушает неподдельный страх и ужас. Знания – вот главное оружие, что было создано самими богами, и если демон обладает знанием настолько сокровенным, при одной мысли об его истинной силе, начинают трястись поджилки.

Задержанный тем временем абсолютно спокойно перевёл взгляд на двух других охотников.

– А, Краций Хотмор! Сколько лет, сколько зим! – приветствовал он эльфа, словно старого приятеля. – Как я посмотрю, ты до сих пор не оправился после смерти Фалина. Горькое событие, согласен, однако зачем же так загонять себя? К чему эти пьянки? Ты ведь знаешь, что они не помогут. Мой тебе совет: попробуй смириться с его смертью как-то по-другому.

– Ах ты..! – Краций уже хотел ринуться на эгна, однако Нико остановила его.

– А ты у нас Николетта Литман. Любопытно… Потомственная охотница и хочешь, чтобы твойи младший брат Эрл продолжили семейное дело. Хм… ты сумела одолеть демона-барона, который и заразил твою руку скверной, только-только получив ранг Аес. Хоть ты и поскучнее этих двоих, стоит отдать должное, персона ты интересная. В твоей крови течёт благородство и жажда справедливости. Вот только сумеет ли она сохраниться в тебе в самый жуткий час? Я бы с удовольствием изучил тебя. А что касается руки, лучше избавься от неё. Смерть от иссушения полна боли и мучений.

Заметив возникшую растерянность охотников, заключённый слабо улыбнулся.

– Удивлены моей осведомлённостью? – поинтересовался он тоном весьма деловитым и спокойным. – Не бойтесь, я не следил за вами. Однако я узнаю всё о каждом, с кем столкнусь взглядом. Потому обмануть меня – дело гиблое. Весьма полезная и практичная способность, не правда ли?

– Что же, господин «всезнающий». Раз уж ты знаешь всё о нас, может, поведаешь нам и о себе? – взяв себя в руки, спросил Лем.

– Разумеется. Имя моё Ханстар. Я прихожусь сыном демону Асмодею, повелителю страсти и похоти, и имею титул подчинителя, однако не являюсь членом Гоетии, поскольку был исключён своими братьями и отцом «за некомпетентность».

– Ты! – прошипел Краций. – Мне казалось, мы тебя убили!

– Отчасти это так. Моё тело вы предали земле, но дух мой всё ещё жив. Правда, теперь мне постоянно приходится менять тела, дабы выжить. Впрочем, мне же лучше. Проще слиться с толпой.

– Ты знаешь его? – обратился Лем к Карцию.

– Ещё бы не знать! – ответил эльф. – Перед тобой убийца Фалина.

Лем окинул взглядом заключённого. Тот, кого он так ненавидел и кого желал убить лично сейчас сидит прямо перед ним. Чувство ненависти, стихшее за многие годы службы охотником, сейчас воспылало в Леме с новой силой. Невольно он потянулся к клинку. Лем напрочь забыл о важности заключённого и о самом факте допроса. Месть. Убить того, кто лишил его брата и учителя, чью медленную смерть он наблюдал днями и ночами. Вот всё о чём он думал. Однако рука Лема внезапно остановилась. Опыт и множество пережитых смертей своих братьев и сестёр по оружию всё-таки брали верх над эмоциями Лема. Да и, в конце концов, какой смысл мстить? Неужели, это вернёт Фалина из мира мёртвых? Никак нет. Или же после убийства Ханстара, наконец, придёт покой и истинное смирение со смертью Фалина? Тоже нет, ибо поддашься искушению своей злобы, что лишь порадует демона и покажет, что он здесь главный. И разве смерть убийцы отменяет само убийство? Иными словами, месть – штука бессмысленная.

Охотник взял себя в руки. Пусть злоба всё ещё и бушевала в нём, рассудок не давал ей вырваться на волю. «Всему свое время. Придёт время, и ты ответишь за всё, что совершил!» – подумал Лем и убрал руку от меча.

– Отвечу, не переживай, – сказал Ханстар, словно прочитав мысли Лема. – Но позволь сказать тебе, без насмешек и ехидства, что искренне соболезную твоей утрате. Я вижу и чувствую всю твою боль. И с одной стороны я рад, что никогда не испытаю этого на себе. Однако, с другой, мне печально, что многие демоны не могут так скорбеть по своим братьям и сёстрам. Единицы из нас способны на это. Честно говоря, отчасти из-за этого я и восхищаюсь слугами Лунарии. Хотелось бы, чтобы и мы были способны на такое. Быть может тогда мы бы и победили в войне с вами. Что же касается Фалина, хочу отметить, что то была вынужденная мера.

– Что ещё за мера? – спросил Лем.

– Самооборона. Их с Крацием отряд ворвался в мою лабораторию и пытался убить меня. Согласитесь, если к вам ворвались вооружённые до зубов люди и начали пытаться вас убить, вы бы стали защититься, а не мирно сдались бы им, дав себя убить. Это ведь обыкновенный инстинкт. Тот самый, благодаря которому вы всё ещё живы, и который присущ даже тварям неразумным.

– У нас были причины нападать, – вставил слово Краций. – Ты столько лет наводил ужас на наши земли. Когда мы ворвались в твоё логово, оно было усеяно вспоротыми трупами и изуродованными телами несчастных. Их застывшие в агонии лица до сих снятся мне в кошмарах. Ты – существо хаоса и смерти, и несёшь их с собой везде. Это и есть причина, чтобы прикончить тебя.

– Хм-хм… ты прямо как мой отец, Краций. «Мы, демоны, должны сеять хаос в этом мире, ибо он того заслуживает. Он порочен, как сестра нашего бога Саманта!». Да… Асмодей очень любит это повторять. И многие из нас следуют этим словам, считают своим долгом истребить порок, порождённый Лунарией. Также как и вы стремитесь уничтожить нас, но уже как порок Саманта. Однако ни вы, ни мои братья не задаются вопросом: а почему мы считаем друг друга пороком? Пускай наши расы во многом различны, в сущности своей мы похожи. И вы, и мы – мешки с костями, сражающиеся за идеалы своих богов. Но всё-таки, из-за чего же идеалами обоих являются уничтожение всего, что породил другой?

– Самант лишился рассудка и перебил всех богов, – ответила Нико. – Он обратил их мир в Царство хаоса и ужаса. Он не оставил Лунарии выбора.

– А ты уверена в этом, Николетта? Начну с того, что у всего есть причина. У всего, в том числе и у безумия. Можете ли вы сказать, что свело Саманта с ума? Почему он так невзлюбил Лунарию, и почему в живых осталась только лишь она?

Повисло молчание. Никто из охотников не мог дать ответ, поскольку ни в одних письменах о Лунарии и Саманте об этом не говорилось ни слова.

– Не можете? То-то и оно. Также, давайте возьмём во внимание тот факт, что богам, судя по всему, тоже присущи чувства, желания, страсти. И раз уж мы способны лгать ради них, почему на это не способны боги? Не спорю, быть может, идеалы Саманта ложны. Но где гарантия, что Лунария не утаила от вас правду? Что, если её истинные идеалы куда страшнее, чем у бога хаоса? Разве вам никогда не было интересно узнать истину? Истинную сущность нашего бытия? Кем мы являемся для наших богов на самом деле? Поэтому я и препарировал эти тела, вылавливал разных индивидов творений раут, изучал их природу, поведение, логику жизни. Я не маньяк, как прочие демоны. Я учёный.

– И всё же поступки твои выставляют тебя именно как маньяка, – возразил Лем.

– Наука требует жертв. Это аксиома познания мира, и мы не в силах этому противостоять.

– Допустим, но зачем ты выпустил крюкохвата сегодня днём? Что это было за исследование?

– Вы заинтересованы развивать свою расу, я – свою. Я улучшал организм крюкохвата, обучая его логическому мышлению и приспосабливая к жизни в одиночку, а это, в свою очередь, приближает его к обретению разума, что позволит в будущем изменить всю историю творений раут и нечисти. К слову сказать, я весьма доволен результатом, раз уж он чуть не убил тебя, Лем. Однако этому помешал мальчишка. Самюэль, верно? Удивительно, он весьма несговорчив, но тебе он, похоже, доверяет, ибо выложил о себе всё.

Тут спокойствие на лице захваченного Ханстаром эгна постепенно сменилось удивлением, и даже каким-то испугом, а само тело начало легонько потряхивать.

– Любопытно… Он? Ты… ты уверен? – бормотал Ханстар себе под нос. – Но он столь юн и… Да, много ярости, и всё же… Точно? Ты столь дальновиден? Впрочем, да, вполне возможно… Да, да. Думаю, у него есть задатки. Значит, присмотреть… А девчонки? Да, пока оставить…

Терпение Лема подошло к концу. Кого-кого, а втягивать во всё это Самюэля с сёстрами он точно не хотел. Лем вскочил на ноги и выхватил меч. Приставив его к самому горлу демона, он грозно приказал:

– Довольно! Рассказывай нам обо всём, что задумал, или умрёшь во второй раз!

Ханстар перестал бормотать. Его прежнее спокойствие вновь возвратилось к нему, и демон невозмутимо ответил:

– Прошу меня простить, но мне пора. Я уже порядком заболтался с вами. Тем более, благодаря тебе я узнал о Закаре всё, что хотел.

– Ты не уйдёшь! Твоя магия здесь бесполезна.

– Это правда. Магическая защита в камере действительно неплохая. Вот только подумали ли вы о том, что будет, если для побега заключённый использует не магию?

И только эти слова вылетели изо рта Ханстара, демон лёгким движением рук разорвал цепи на руках и опрокинул стол на охотников, после чего ринулся прямо на них. Охотники уже приготовились к бою, однако Ханстар пошёл напролом и одним рывком снёс с ног всех троих. Прорвавшись к двери и влёгкую выбив её, он обернулся.

– Ещё увидимся, Лем, – бросил Ханстар напоследок и рванул прочь к выходу.

Лем с охотниками тут же кинулся в погоню. Воистину, это был самый странный демон из всех, что Лем встречал за всю свою жизнь. Мысли его были весьма не похожи ни на людские, ни на демонические. Да и демоном Ханстара можно было назвать с трудом. Скорее он был каким-то иным существом, жестоким, но в то же время чересчур рациональным и с перебором вежливым. В одно и то же время он и ценил, и надругался над таким понятием, как жизнь. Пускай Ханстар и не был похож ни на одного из демонов, со своими мыслями и даром к «чтению» людей, он был опаснее любого из них. От поимки его зависела судьба всех Закарских земель

Когда Лем нагнал Ханстара в холле, тот уже был рядом с охотниками, готовившимися к охоте на кокатриксов. На пару мгновений Лем успокоился, однако тут же вспомнил, что порабощённое демоном тело обладало невероятной силой. Ханстар присел, и прыгнул так высоко, что пробил собой стеклянную крышу, скрывшись тем самым из виду.

– За ним! Он не должен сбежать! – скомандовал Лем, хоть и понимал, что шанс поймать Ханстара теперь был минимальным.

Охотники ринулись на улицу, однако демона уже и след простыл.

– Живучий, выродок! – со злобой пробормотал Краций. – Что делать будем, а, Лем?

Немного помолчав и поразмыслив над ситуацией, Лем отдал приказ:

– Собери всех охотников и объяви об усилении патрулей. Смотреть в оба и сообщать в штаб обо всём, что кажется подозрительным. Вечером я соберу совет Патов. Не исключено, что Ханстар готовит что-то грандиозное. Однако одно я могу сказать наверняка: для Закара настали тёмные времена.