Текст книги "Наполеон"

Управление человеческим капиталом

Наполеон понимал, что для достижения намеченных целей ему необходима команда помощников. Он был убежден, что успех правителя всецело зависит от его умения раскрыть в полной мере таланты людей, составляющих эту команду. Находясь в ссылке на острове Святой Елены, бывший император объяснял доктору О’Меара, англичанину по происхождению: «Моим девизом всегда было “дать дорогу талантам”, не обращая внимания на происхождение или богатство, в этом-то принципе равенства заключена причина, почему ваши олигархи так меня ненавидят». Министр иностранных дел и фактически глава австрийского правительства в 1809–1821 годах Клеменс Меттерних считал, что император тем более опасен, что он «наделен особым даром распознавать людей, которые могли бы быть ему полезны. Он очень быстро выявлял те стороны их характера, которые могли бы ему особенно пригодиться. Преследуя свои интересы, он обязательно давал человеку понять, что тот во всем может ему довериться. Всеми силами он старался как можно теснее привязать человека к себе, создавая вокруг него такую ситуацию, что тому невозможно уже было принять какие-либо другие предложения». Шатобриан также считал Наполеона «великим открывателем людей», но он упрекал его в желании, «чтобы эти таланты раскрывались только для него одного и чтобы о них не говорили открыто. Ревнуя к чужой славе, чью-либо известность он воспринимал как умаление своей собственной». Некоторые высказывания императора подтверждают это мнение: «Свои дела я веду сам, лично. Я достаточно силен, чтобы вытянуть из посредственных людей что-то дельное. Честность, скромность и активность – это все, чего я требую».

Хотя Наполеон даже не рассматривал возможности делегирования своих прав и функций другим лицам, тем не менее он давал подчиненным почувствовать их значимость, внимательно относился к их инициативам (прием менеджмента на микроуровне). Его действия отличались гибкостью и дальновидностью, часто он особенно подчеркивал усердие и компетенцию подчиненных, чтобы поощрить их к еще более энергичному участию в своих начинаниях. Когда Наполеон только поднимался по карьерной лестнице, он не поддался соблазну пренебречь организационными вопросами кадровой политики или же подчинить их необходимости скорейшего достижения успеха.

Роль правителя (топ-менеджера) Наполеон реализовывал посредством контроля над всеми процессами, а также через побуждение подчиненных к действиям и их координацию. Своей главной руководящей функцией Наполеон считал прежде всего взаимодействие с различными слоями общества. Внимательное отношение к своим подчиненным было у Наполеона главным условием всей его деятельности. Он не только управлял людьми так, чтобы каждый из них радел за свою работу, но еще и заботился о том, чтобы каждому из них досталась подобающая должность: «Люди, как цифры, их значение прямо зависит от их положения». Прекрасно понимая, что у каждого человека есть свои достоинства и недостатки, он старался использовать эти качества и свести к минимуму ошибки, которые неизбежно допускали его подчиненные. При необходимости роль начальника требовала от него перевоплощения в пожарного, врача, доверенное лицо. Если использовать спортивную аналогию, он был тренером для своих подчиненных.

Наполеон полагал, что «равенство существует только в теории», ведь талант – явление индивидуальное. В самом деле, если «все люди равны перед Богом, то единственно, чем они отличаются друг от друга, – это ум, добродетель и образованность». Пользуясь только этими критериями, Наполеон отбирал нужных ему людей на гражданские и военные должности.

Эта работа по отбору кадров была впечатляющей, приведем несколько цифр для примера: в период между 1805 и 1815 годами получили назначение 259 дивизионных и 703 бригадных генерала. Бийон[41]41
  Франсуа Фредерик Бийон – капитан, в 1905 г. в Париже опубликовал мемуары «Воспоминания пешего стрелка Великой Гвардии времен Наполеона I».


[Закрыть] в книге «Воспоминания…» описал, каким образом полковник Лепик прямо на поле Эйлауского сражения был повышен в чине. Хотя ему и удалось смять пехоту русских, полк конных гренадеров не сумел верно сориентироваться из-за метели и попал в окружение. Русскому офицеру, который предложил французскому полковнику сдаться, Лепик ответил: «Посмотрите на этих головорезов! Разве они сдадутся?!» Сказав это, он вернулся в строй, и вскоре вражеское кольцо было прорвано. Полковник, истекая кровью, в одном сапоге, предстал перед императором, который тут же присвоил ему новый чин, произнеся: «Я считал Вас взятым в плен, генерал, и от этого почувствовал острую боль». Новоиспеченный генерал воскликнул: «Сир, Вы никогда не услышите обо мне ничего плохого, кроме известия о смерти!» В тот же день Бонапарт приказал выдать Лепику 50 000 франков с тем, чтобы он раздал их уцелевшим солдатам его полка. Бийон закончил описание эпизода такой фразой: «Это был превосходный сюжет для живописного полотна».

Бонапарт окружал себя такими людьми, в верности которых он был уверен. Одним из наиболее близких к нему соратников был Камбасерес, лучший юрист своего времени. Наполеон считал его своей правой рукой, именно ему поручая исполнение наиболее ответственных функций главы государства на время своих частых отлучек. Камбасересу, человеку по характеру преданному и выдержанному, удавалось поддерживать относительный порядок в стране.

Многие из наполеоновских министров занимали высокие посты и до событий 18 брюмера. Например, став первым консулом, Наполеон оставил Талейрана и Фуше на их прежних должностях – министра иностранных дел и министра полиции соответственно. Как-то Наполеон поинтересовался у Фуше, отдал ли он свой голос за казнь короля Людовика XVI. Фуше ответил: «Это была первая услуга, которую я оказал Вашему Величеству».

Наполеон активно искал новых талантливых людей, полагая, что «молодежь ценится намного больше стариков». К моменту Аустерлицкого сражения средний возраст ста сорока одного офицера высшего командного состава не достиг сорока лет. В других европейских армиях для этих людей, не имеющих дворянского происхождения, но военный стаж которых зачастую исчислялся не одним десятком лет, высшей ступенью карьеры оставалась бы должность командира полка.

Наполеон был строгим правителем, он тщательно отделял зерна от плевел, безжалостно разоблачая посредственностей, старающихся скрыть свои недостатки: «У дураков есть огромное преимущество перед умными людьми, они всегда довольны собой». В письме к адмиралу Декре он писал: «Один морской офицер по фамилии Леже, в течение десяти лет ничем себя не проявивший, имел глупость просить меня о назначении его контр-адмиралом. Я не мог скрыть от него презрение, которое вызвала у меня его неуместная просьба. Объясните это ему и назначьте его куда-нибудь в том же чине, чтобы в Париже и духу его не было». Это письмо датировано 11 марта 1805 года, за восемь месяцев до Трафальгарского морского сражения, в котором Наполеон потерпел поражение. Позднее Наполеон утверждал, что «причины наших морских поражений происходят от недостатка решительности командиров судов, ведущих баталии, в их порочной тактике и устоявшемся мнении, что действовать надо только после получения сигнала». Наполеон знал, о чем говорил, ведь он чуть было не стал моряком. Его отец Карло Буонапарте мечтал о морском будущем для своего сына, тем более что инспектор военных училищ шевалье де Керальо утверждал, что мальчик станет отличным моряком. И хотя в силу обстоятельств Наполеон стал артиллеристом, он остается французским монархом, который совершил больше всех морских путешествий, хотя и не переносил качку. Отметим, что единственную крупную победу французский флот одержал в 1795 году над голландским флотом, который оказался зажатым льдами[42]42
  2 января 1795 г. у острова Тексель французские войска захватили скованный льдом флот Голландии, после чего король Голландии был вынужден бежать из страны.


[Закрыть] возле острова Тексель.

Наполеон за время своего правления повысил до звания маршала 26 генералов. Главной и общей чертой этих людей была отвага, которую они проявили в тот или иной момент своей службы. В сражении при Ратисбонне Ланн[43]43
  Жан Ланн (1769–1809) – маршал империи, один из самых крупных ее военачальников, снискавший за свою доблесть и благородство прозвище «армейский Роланд».


[Закрыть], почувствовав, что натиск врага спадает, бросился вперед с криком: «Я докажу вам, что прежде чем стать маршалом, я был гренадером и остаюсь им!» Заметим, что Наполеон видел разницу между отвагой и смелостью: «Отвага – это бурление в крови, смелость же – порождение мысли». И еще: «Чтобы быть генералом, достаточно иметь отвагу, поэтому каждый солдат может надеяться стать командиром». Наконец, как истинный корсиканец, Наполеон считал, что надо окружать себя удачливыми людьми.

По мнению Наполеона, звания генерала могли быть достойны только те, кто обладал «твердым характером и решимостью победить любой ценой», поскольку «армия львов во главе с ослом никогда не станет армией львов». Кроме того, он с презрением относился к витиевато выраженным мыслям: «Ваше письмо слишком заумно. На войне в этом нет совершенно никакой необходимости, здесь нужны точность, характер и простота».

Но некоторые из его самых старых и ценимых им армейских товарищей так и не удостоились маршальского звания. Например, Жюно, который бок о бок сражался с капитаном Бонапартом в Тулоне и которому до самой смерти, последовавшей в 1813 году, так и не довелось стать маршалом. Почему? Потому что он имел неосторожность высказать недовольство тем, что он в 1804 году не попал в первый список награждаемых маршальским званием. А случилось это из-за его заступничества за банкира Рекамье, жена[44]44
  Жанна Франсуа Жульетта Аделаида де Рекамье (1777–1849) – жена известного парижского банкира, салон которой был модным политическим и литературным центром, постепенно объединившим людей, оппозиционно настроенных по отношению к Наполеону. Одна из немногих отвергла ухаживания Наполеона. По распоряжению Наполеона в 1811 г. была выслана из Парижа. Вернулась назад в 1814 г. В 1819 г. переселилась в монастырь Аббе-о-Буа, где в ее салоне собирались политические деятели, литераторы, ученые (Шатобриан, Ампер и др.).


[Закрыть] которого держала салон, где собирались оппозиционеры правящему режиму. Жюно с супругой также посещали салон, поэтому вольно или невольно становились участниками предосудительных разговоров и интриг, чем и скомпрометировали себя. Наполеон несколько раз отправлял Жюно в ссылку, затем отправил его на завоевание Португалии. В этом походе Жюно покрыл себя славой, заслужив титул герцога д’Абранте, но не переставал мечтать о маршальском жезле. Так и не получив желаемого, Жюно просит отправить его на войну. После того как его отстранили от командования армейским корпусом, воевавшим в России, Жюно погрузился в тяжелую меланхолию. Незадолго до своего самоубийства[45]45
  Вся вторая половина жизни верного соратника Наполеона генерала Андоша Жюно (1771–1813) была наполнена неудачами, горькими разочарованиями, которые привели к расстройству его рассудка. Уволенный со службы, Жюно вернулся домой в Бургундию в свое поместье Монбар, где во время одного из приступов выбросился из окна.


[Закрыть] он появился на балу голым, нацепив на себя только свои награды.

На острове Святой Елены Наполеон писал: «Многих своих генералов я поднял из низов. Везде, где я видел талант и храбрость, я отличал их и находил для них соответствующее место, поскольку мой принцип – открывать дорогу талантам». Император действительно стремился к тому, чтобы «любой сын крестьянина мог сказать себе: в один прекрасный день я стану кардиналом, маршалом Империи или министром». Это подтверждается происхождением некоторых его маршалов: Мюрат был сыном трактирщика, Ланн – сыном фермера и Ней – сыном бондаря. Большинство из них, впрочем, происходили из мелкобуржуазных семей. Некоторые получили блестящее образование, а кое-кто был даже аристократом при монархическом режиме. После восстановления монархии как-то за обедом у короля Людовика XVIII граф д’Артуа упрекнул маршала Макдональда[46]46
  Александр Макдональд (1765–1840) – маршал империи, происходил из семьи шотландских эмигрантов, оказавшихся во Франции еще во времена Людовика XIV. Его военные способности были несомненны, но получилось так, что начать военную карьеру ему пришлось под командованием Моро и Пишегрю, которые были серьезно замешаны в антинаполеоновских интригах и заговорах. Это бросило тень и на Макдональда. На несколько лет он оказался в опале, вернулся на военную службу только в 1809 г. и сразу проявил себя с лучшей стороны.


[Закрыть] в том, что во время революции он не эмигрировал, на что получил ответ: «Если бы я это сделал, то не сидел бы сейчас за столом рядом с королем». При подборе людей Наполеон меньше всего стремился к их однотипности, наоборот, он приветствовал различие в темпераментах, интеллектуальных способностях, физических возможностях и моральных качествах. Например, из мемуаров Лас-Каза известно, что Наполеон характеризовал Нея сорвиголовой, Монсея как «честного человека», а Брюна – «бесстрашным хищником». Большинство его военачальников уже служили при старом режиме, как, например, Келлерманн, чей возраст на сорок лет превосходил возраст самого юного маршала, девятнадцатилетнего Мармона. В начале Великой французской революции самому Наполеону было девятнадцать лет, и почти все его будущие маршалы были старше его.

Возраст и социальное положение главных маршалов в 1789 году

Можно выделить еще три типа дарований, помимо военных, обладателей которых Наполеон особенно желал видеть в своем окружении: талантливые политики, блестящие профессионалы и обладатели таланта притягивать к себе людей. Сам Наполеон совмещал в себе все эти способности.

Три типа дарований: политический, профессиональный и харизматический (способность притягивать к себе людей)

Даву был одним из немногих наполеоновских маршалов, владеющих всеми тремя типами дарований. Рожденный в небогатой дворянской семье, Даву настолько проникся республиканскими идеями, что даже видоизменил фамилию: вместо д’Аву[47]47
  Приставка «де» перед фамилией говорит о дворянстве лица, носящего данную фамилию. Даву соединил дворянскую приставку с родовым именем, создав тем самым обычную фамилию, под которой вошел в историю.


[Закрыть] он стал Даву. Во время египетской кампании Даву служил бригадным генералом и не пользовался расположением Бонапарта. Только став первым консулом, Наполеон сумел преодолеть эту неприязнь, поскольку заподозрил наличие у Даву выдающихся административных и военных талантов. В 1804 году Даву получил звание маршала, хотя ему не приходилось ни разу в бою командовать дивизией. Со своей стороны Даву показал себя достойным такого высокого знака отличия: он был единственным непобежденным маршалом и одним из тех немногочисленных соратников Наполеона, оставшихся верными свергнутому императору до конца. Наполеон в воспоминаниях с острова Святой Елены писал о Даву: «Маршал – человек сугубо военный, хладнокровный и осмотрительный, умный и просвещенный, прямолинейный; одним из основных его качеств является природное нежелание полагаться на случай и долго раздумывать прежде, чем начать действовать». Однако маршал Даву обладал и многими другими качествами.

Характеристика профессионализма маршала Даву

Даву всегда оставался верен своим республиканским идеалам, воплощение которых он видел в Наполеоне. Осознавая это, Наполеон, находясь в изгнании, сказал: «Я думал, что Даву любил меня, на самом деле он любил Францию». При Реставрации монархии Даву был единственным наполеоновским маршалом, кто отказался присягать Людовику XVIII. Когда Наполеон вернулся с острова Эльба, Даву сначала отказался принять пост военного министра, потому что хотел сражаться вместе с армией. Тогда Наполеон спросил его: «Я один против всей Европы. Вот мое положение. И вы хотите меня покинуть?» Даву ответил: «Сир, в ответ я могу только действовать. Я принимаю пост министра».

Характеристика маршала Даву как политического деятеля

Единственная область, где Даву не блистал, – это общение с людьми. Вот свидетельство командира эскадрона Дюпюи: «Маршал, храбрый воин, но жесткий, резкий, подозревающий всех и каждого человек, вряд ли ему было свойственно поэтическое воображение». Однако ему хватило воображения произнести следующие слова перед своими солдатами накануне Ауэрштедтского сражения: «Фридрих Великий говорил, что только многочисленные батальоны в состоянии победить. Он лгал, победа достается самым упрямым, и вы с вашим маршалом будете этими упрямцами».

Характеристика маршала Даву в области личностных коммуникаций

¹ Бурьенн долго был секретарем первого консула, уволен вследствие мошеннических проделок и взяточничества. Оставил интересные мемуары.

В 1801 году, прибыв в лагерь под Булонью, где 200 000 солдат проходили подготовку перед германским походом, Наполеон в полной мере проявил свой талант организатора и зачинателя военного образования. Суровая дисциплина, которую Наполеон ввел в лагере по своем приезде, стала причиной настоящего геройства, проявленного его подчиненными. Примером служит посадка на судна 67 000 солдат, загрузка оружия, боеприпасов и багажа за рекордно короткое время. Молодой морской офицер Гривель вспоминал об этом эпизоде: «Солдаты были так вышколены, что всего за полтора часа вся армия погрузилась на корабли. В это невозможно поверить, но это так, и я думаю, что никто доселе не совершал подобного маневра».

Блестящая система подготовки кадров, разработанная Наполеоном, касалась обучения не только рядовых солдат, но также инженеров и молодых офицеров. Его идеи распространились и за пределы Франции. Так, американская военная академия в Вест-Пойнте, основанная в 1802 году по образу и подобию французской Политехнической школы, пригласила в качестве преподавателя героя битвы под Ватерлоо полковника Крозета. В течение нескольких лет он читал там лекции, одновременно принимая участие в работе над улучшением путей сообщения и каналов по всему Западу Соединенных Штатов.

Гордясь способностью раскрывать и совершенствовать дарования своих подчиненных, Наполеон писал брату Жозефу 15 ноября 1805 года: «Убеждаюсь с каждым днем, что люди, которых я обучил, – несравненно лучше любых других. Я продолжаю быть очень довольным Мюратом, Ланном, Даву, Сультом, Неем и Мармоном».

Вот как Наполеон высказывался о подчиненных, чьи дарования он заметил и раскрыл. О маршале Бертье: «Птица, которую я превратил в орла». О маршале Ланне: «Я взял его пигмеем, а потерял исполином»[48]48
  Жан Ланн, герцог Монтенбло, был смертельно ранен в вечер сражения при Эсслинге (22 мая 1809 г.). Утром 31 мая Ланн умер от гангрены.


[Закрыть].

Наполеон обладал главным козырем, который делал его неподражаемым менеджером: он умел направлять в нужное русло возможности каждого из своих подчиненных и развивать эти возможности. Редерер[49]49
  Редерер – член Государственного совета, игравший важную роль в период консульства.


[Закрыть] вспоминал следующее: «Случалось, что с людьми, работавшими с ним, происходили странные вещи: посредственности чувствовали себя талантами, а талантам казалось, что они серая посредственность, настолько он воодушевлял одних и обескураживал других. Люди, которые ранее имели репутацию ни на что не способных, становились ему полезными. Люди достойные и уважаемые оказывались в растерянности, а те, о ком говорили, что они “золотой запас страны”, чувствовали себя ненужными».

Наполеон знал несколько способов, с помощью которых ему удавалось развить потенциальные способности своих подчиненных. Считая, что «нет силы без точки приложения», Наполеон был убежден, что результат зависит от предъявляемых вначале требований. Феномен расширения границ человеческих возможностей он объяснял тем, что «в ранце каждого солдата спрятан маршальский жезл». Он также верил в полезность конкуренции внутри коллектива: «Только столкнувшись лоб в лоб с другим, можно узнать самого себя».

Для Наполеона было «важно не отбирать людей, а правильно их оценивать и давать им только ту цену, которую они могут иметь». Несмотря на то что все наполеоновские маршалы были блестящими офицерами, даже среди них далеко не каждый был способен принять командование над всей армией. Хороший главнокомандующий не обязательно должен отлично разбираться буквально во всех областях своей деятельности, но он должен уметь с максимальной отдачей использовать возможности различных подразделений, находящихся в его подчинении. Само собой, не все маршалы стремились к самостоятельным действиям и склонны были рисковать, когда это необходимо. Например, Бертье пришлось одно время возглавлять армию в австрийском походе, но его командование принесло плачевные результаты, поскольку он ни на йоту не отходил от указаний, которые получал из Парижа от императора. На полях сражений он не проявлял никакой инициативы, в конце концов его командование поставило под угрозу несколько армейских корпусов. Примчавшемуся на выручку Наполеону удалось, к счастью, исправить его ошибки, а Бертье снова вернулся к должности начальника главного штаба, в которой ему не было равных. В 1807 году Бертье признавался Сульту: «В военных действиях я полный профан, получаю на имя императора отчеты маршалов и подписываю их, но сам лично в этом не понимаю ничего». Сульт же, хоть и был превосходным генералом, отвратительно проявил себя в качестве начальника штаба в битве при Ватерлоо. Наполеон даже открыто высказал сожаление о том, что рядом не было Бертье[50]50
  После первого отречения Наполеона Бертье заявил о своей преданности монархии и поступил на службу Людовику XVIII. Когда Наполеон написал ему с острова Эльба о своем возвращении, Бертье не ответил. Он последовал за королем в Гент, где отсиживался в течение Ста дней, а затем вернулся в свой замок Бамберг в Баварии, где погиб (по некоторым сведениям, покончив жизнь самоубийством) 1 июня 1815 г. Поэтому его не было с Наполеоном в сражении под Ватерлоо.


[Закрыть].

Интересны высказывания Наполеона о причинах ошибок управленческого характера, допущенных некоторыми маршалами.

О Мюрате: «В бою он был непревзойден, лучший в мире офицер кавалерии. В сражениях он был Цезарем, но в другое время чуть ли не женщиной […]. У Мюрата было много отваги и мало ума. Громадный разрыв между этими его свойствами определил его личность».

О Нее: «Ней вызывал восхищение своей храбростью […], он превосходно справлялся с командованием 10 000 солдатами, но на большее он был не способен».

О Серюрье: «Он был не таким порывистым, как Массена и Ожеро, но превосходил их силой духа, мудростью своих политических взглядов и уверенностью, с которой он выполнял свое дело».

О Груши Наполеон произнес эти слова после Ватерлоо: «Нет-нет, в действиях Груши не было ни малейшего намерения совершить предательство, но ему не хватило энергии»[51]51
  Наполеон отдал приказ Груши преследовать пруссаков во главе с фельдмаршалом Блюхером, которые были разбиты накануне. Груши старался пунктуально выполнить приказ, долго гонялся за пруссаками и в конце концов упустил их. Блюхер с остатками своей армии прибыл на поле сражения при Ватерлоо, что и обеспечило победу войск антинаполеоновской коалиции. Между тем Груши находился недалеко от Ватерлоо, он слышал грохот артиллерийской канонады и вполне мог присоединиться к Наполеону, оказав ему тем самым спасительную поддержку. Однако исполнительный маршал не осмелился нарушить полученный ранее приказ.


[Закрыть].

Как правило, Наполеон ждал, что его соратники в своих действиях проявят столько же ума и способностей, сколько твердости характера и отваги. Соответствие этим требованиям он называл «быть квадратом», то есть иметь в основании достоинства, равновеликие высоте положительных духовных качеств. Люди, обладающие умом, но не имеющие характера, уподоблялись им «кораблю, мачта которого непропорционально высока по отношению к корпусу судна». Но если характер преобладал над умом, тогда, по мнению Наполеона, люди брались за дела, выполнение которых требовало гораздо больше способностей, чем было у них. На острове Святой Елены Наполеон, вспоминая своих соратников, признавался: «Было несколько генералов, которых я чересчур возвысил, подняв их выше уровня, соответствующего их уму».

К офицерам, отвечавшим требованиям «магического квадрата», Наполеон относил Ланна, чья «храбрость поднимала его над разумом, но разум каждый день демонстрировал способность возвращать это равновесие»; Массена, которому «это равновесие было свойственно только в бою, […] потому он был совершенно уникальным человеком», и своего пасынка Евгения де Богарне, «замечательного человека, единственной заслугой которого было это равновесие».

«Магический квадрат» Наполеона

Что касается Евгения де Богарне, Наполеон не переставал принимать в нем участия, давая ему советы и контролируя буквально все его решения. В письмах, которые Наполеон писал своему пасынку ежедневно, а бывало, и по нескольку посланий в день, официальные приказы соседствовали с простыми рекомендациями, а мелкие подробности – с пространными размышлениями. Например: «Умейте слушать и будьте уверены, что очень часто молчание производит тот же эффект, что и разговор на научные темы».

Наполеон в письмах часто давал советы Евгению де Богарне по самым разным аспектам жизни.

О войне: «Сын мой, я недоволен тем, что вы приказали отступить 1-му пехотному полку. В нынешнее время года ничто так не раздражает солдата, как такие переходы назад-вперед. […] Нужно избегать отдавать противоречащие друг другу приказы, иначе солдаты, не видя в них смысла, впадают в уныние и теряют доверие к своему командиру».

О политике: «В вашем поведении есть что-то рыцарское, что соответствует вашему возрасту, но никак не занимаемому положению. Я начал с того, что отстранил от должности Салимбени. Итальянцев я знаю лучше, чем вы. Я встал бы на защиту тех, кто открыто демонстрирует свою преданность мне, но тех, кто находится в другом лагере, я судил бы по всей строгости закона».

О сообщениях в печати: «Не стоит опровергать в газетах слухи о войне, надо смеяться над ними. Прикажите составить записку о тех приготовлениях к военным действиям, что предпринимают австрийцы в Венецианской республике и в других странах. Поместите ее в небольших газетах, а затем повторно напечатайте в “Официальной газете”».

О финансах: «Сын мой, вы очень плохо уладили свои дела в Париже. Мне представили счет в полтора миллиона франков за ваши расходы, это огромная сумма. […] Меня это очень расстраивает, я считал вас более аккуратным человеком. Никогда не стоит что-либо предпринимать без предварительного расчета, без заручения обязательством не превышать оговоренных условий».