Текст книги "Бог, мысль и «козлы отпущения»"

Часть 3
Психология каждого дня. Живые истории

Мнение авторитета

Коллективное мнение – это мнение руководителя, выраженное коллективом.

Случай из детства

Я вспоминаю случай из детства, когда училась в начальной школе в одном из провинциальных городков тогда ещё Советской России. Со мной в первом классе учился мальчик, к которому наша учительница почему-то проявляла явную антипатию. Она могла при всех указать на грязную рубашку, которую ему не постирала мама, и довольно часто высказывала множество подобных мелких замечаний, унижающих мальчика в глазах одноклассников.

Помню, как в классе постепенно начала назревать неприязнь, переросшая в ненависть к семилетнему ребёнку. Дошло до того, что с ним никто не хотел играть на переменках. Когда приблизились праздники (тогда праздновали Международный женский день 8 марта – праздник для женщин и девочек, а 23 февраля – День Советской Армии – праздник для мужчин и мальчиков), мы все в классе готовили подарки друг другу. Девочки для мальчиков, а мальчики для девочек. Никто из девочек не захотел сделать подарок нелюбимцу учительницы. Мне было его жалко, и я пошла против мнения коллектива, подарив ему большой пакет с сувенирами.

Помню, каким он был скованным и напряжённым, и как у меня сжималось сердце, глядя на него. Мне казалось несправедливым, что его обвиняла учительница. Мальчик стал плохо учиться. Он с самого детства, с начала своего жизненного пути стал изгоем.

Мне было непонятно, почему все начали думать так, как считала или указала учительница? Получается, что ко мне будут относиться хорошо или плохо в классе только по её желанию! Учительница руководит эмоциями и может заразить целый класс ненавистью к одному из нас или наоборот вызвать уважение, если только пожелает. Но в чём же провинился этот маленький человек, которому отныне предстоит либо бороться за звание достойного члена общества или поверить в то, что он плохой, как ему внушает взрослый авторитет в лице учительницы, а потом уже и целого класса – возможно, первого коллектива в его жизни? Этот случай остался у меня в памяти на всю жизнь. И, наверное, на детях нашего класса отразились жестокость и пережитый страх сделать не так, как хочет авторитет, необходимость «не заметить» несправедливость из-за боязни пойти против мнения руководителя, а потом и всего коллектива. Для большинства из нас это был урок ненависти и подчинения силе авторитета, который преподала первая учительница. Мальчик ушел из этой школы. Но вспоминая и анализируя случай из детства, будучи взрослым человеком, я понимаю, что учительница могла бы выбрать другой метод воспитания, не унижая ребёнка перед одноклассниками, а отдельно поговорив с ним и его родителями о проблемах.

Диктатор умер, да здравствует диктатор!

Одним из ярких примеров слепого подчинения мнению большинства или коллективного мышления, а также очередной манипуляции людей явился день смерти советского диктатора Иосифа Сталина – 9 марта 1953 года.

Новость облетела всю страну, миллионы россиян растерялись, почувствовав себя покинутыми детьми, брошенными на произвол судьбы строгим и единственным отцом. Люди рыдали, испытывая искреннее горе. Массы со всех концов необъятной страны хлынули в Москву, чтобы отдать последнюю честь диктатору. Стремясь протиснуться поближе к телу Сталина, на площади столицы погибло множество раздавленных толпой людей. Количество погибших до сих пор держат в тайне.

Но уже через три месяца после прощания с «отцом», 26 июня 1953 года на заседании Президиума Центрального Комитета Коммунистической Партии не без труда и интриг прорвавшийся к власти Никита Сергеевич Хрущёв разоблачает преступную деятельность Сталина. На ХХ съезде КПСС он открыто сообщает всей стране о культе личности своего предшественника. Люди резко изменили своё мнение о Сталине. Многие поняли, что любили и благословляли преступника, на чьей совести миллионы невинных душ. Теперь же у них появился новый отец, руководящий жизнью и направлением мышления – Н. С. Хрущёв, которого также через какое-то время сменил очередной советский «папа».

В коммунистической России религию или веру в Бога запретили, заставляя верить в единственную для всех идею коммунизма. А Святые Писания заменили уставом Коммунистической Партии Советского Союза. Поэтому руководители сменяли друг друга, но вера в коммунистическую религию должна была оставаться священной, чтобы можно было и дальше манипулировать и управлять сознанием народной массы.

Часто человек подчиняется ложному коллективному мышлению из страха быть непонятым, считая, что быть не таким как другие – это обречь себя на возможную изоляцию. Боясь одиночества, некоторые не только терпят не всегда порядочных друзей, но даже совершают преступления, чтобы только не потерять или угодить им.

Одиночество

За одиночеством не обязательно бежать в пустыню.

В чём причина страха перед одиночеством у людей в любом возрасте, откуда его истоки?

До сегодняшнего дня одним из самых страшных наказаний является одиночная камера в тюрьме. Почему так страшно остаться наедине с самим собой?

С самого рождения человек нуждается в материнском молоке и защите со стороны родителей – иначе ему не выжить. Страх перед одиночеством заложен в нас природой, это ещё и инстинкт самосохранения в борьбе за выживание. В тоже время, заряженный верой в себя или оснащённый положительной идеей и смыслом жизни, человек может пребывать даже в одиночной камере, в полной изоляции, но не чувствовать себя одиноким. Почему? Не потому ли, что его душа наполнена энергией мысли-идеи, мысли-веры в будущее и желанием его осуществить?

Несмотря на разнообразие форм и проявлений одиночества, самым болезненным, вызывающим особую боль, является одиночество среди близких. Они рядом, но далеко, потому что там, в душе, нет поддерживающего, согревающего тепла их любви и понимания. Я бы назвала такое одиночество душевной неприкаянностью, когда человек испытывает внутреннее неудовлетворение, печаль или тоску – результат чувства ненужности или отверженности.

Полезное одиночество

В тоже время, одиночество может сослужить добрую службу всем, кто отпустит обиды, став самостоятельным, не рассчитывая и не дожидаясь любви и понимания от тех, кто не может или не хочет их дать.

Несмотря на страх перед одиночеством, оно, на мой взгляд, может стать важным, а часто и положительным моментом жизни, поскольку помогает задуматься, многое переоценить, понять себя и найти своё место в жизни.

Индейские племена до сих пор сохраняют и практикуют свои древние традиции, помогающие молодому человеку стать самостоятельным. Одна из них, это когда мальчика в годы полового созревания отправляют одного в дикую местность. Перед этим старейшины племён обучают его, как себя прокормить, защититься от диких животных, а также как молиться и получить поддержку от «своего» Бога. Оставаясь наедине с собой, мальчик становится мужчиной. Почему? Не потому ли, что он учится думать, принимать решения самостоятельно, используя волю, самодисциплину, активизируя мыслительный аппарат, обращаясь молитвами к «своему» или к общему Разуму – Душе – Богу? При этом ему придаёт силы не только желание доказать соплеменникам свою самостоятельность, но и моральная поддержка близких. Пожалуй, опыт индейцев демонстрирует не одиночество оставленного в джунглях подростка, а наоборот, веру в него со стороны родных и соплеменников, которую он оправдывает, доказывая им свою зрелость и храбрость.

Опасное одиночество

Современному человеку, проживающему в городе, противопоказано использовать опыт индейцев – оставлять детей в одиночестве – поскольку городская жизнь более дикая и опасная, нежели в джунглях. Здесь на маленького и юного человека влияние оказывает, помимо семьи или коллектива, в котором он общается, огромный поток большей частью губительной для психики рекламы и информации от торговли, которую он вынужден слышать или видеть вокруг себя. При этом моральные принципы, заложенные в детстве, могут стать основой для того, чтобы выстоять против необузданной дикости цивилизации. Особенно опасно одиночество у детей и нравственно неокрепших молодых людей, если они одиноки не только с чужими, но и с близкими или родителями. Душевное одиночество может подтолкнуть подростков на скользкий путь, если они чувствуют себя нелюбимыми или ненужными в семье, то они могут найти понимание на стороне.

Не зря в Италии слово «мафия» тождественно «семье», а главаря мафиози называют крёстным отцом. В новой «семье» подростка встретят с пониманием, здесь его выслушают, не отмахнутся. Поначалу ему будет весело и интересно. Получая то, в чём он нуждается – быть нужным – он не чувствует себя в новой «семье» лишним и одиноким. Мафиози не только в Италии, но и во всём мире хорошо разбираются в детской психологии, умея пригреть и воспитать «достойную» смену. Не зря в переходном возрасте дети легче попадают в такие новые «семьи». В этот период в организме подростка происходит мощная работа половых гормонов, что мешает им трезво думать. Их чувства, эмоции обострены, тогда дети особенно нуждаются в понимании, душевном тепле и положительных эмоциях. Чем раньше ребёнок найдёт интересное для себя занятие, тем легче ему и родителям можно перенести сложности переходного возраста. Занятия спортом или участие в развивающих кружках помогут ему справиться с собой и найти своё место в будущем.

Как ещё помочь современному юному человеку не только не чувствовать себя одиноко, но и не бояться одиночества?

В городских условиях, конечно, не тем, что ему организовывать его искусственно, особенно, в периоды, когда он нуждается в общении. Вера, надежда, любовь и здесь играют положительную роль в становлении личности; не только вера в Бога, но и вера в себя. Выказывая веру в ребёнка или молодого человека, внушая ему, что он или она умный/ая, сильный/ая, что он/она сможет выдержать испытания – подарят мысль-веру в свои силы. Даря ему/ей надежду на интересное будущее, оптимистичным взглядом на жизнь и планы. Любовью – элементарным, неназойливым повседневным вниманием, теплом очага, радостью общения и пониманием.

Одиночество, с которым не только дети, но и взрослые сталкиваются в повседневной жизни, переносится легче, если, находясь среди чужих или недоброжелательных людей, знаешь, что найдёшь поддержку и понимание дома.

Добровольное одиночество

Ещё один вид одиночества – это когда человек уединяется по собственному желанию для того, чтобы подумать и принять решение.

Из истории известны люди, которые, стремясь стать личностями, преодолевали страх остаться наедине с собой. Отшельники, монахи, Будда, Христос в поисках гармонии на какое-то время отлучались от людей, чтобы разобраться с собой и отсеять мысли, мешавшие жить. Они медитировали, обращаясь к Богу или к частичке Божественного в себе – разуму.

«После крещения Иисус был возведён Духом в пустыню для искушения от дьявола. Постившись там сорок дней и ночей, Он, наконец, ощутил голод. Тогда приступил к Нему искуситель и сказал: „Если ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами“». Иисус ответил Сатане словами из Священного Писания; «Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Евангелие от Матфея 4:1—11).

Мне думается, если перевести с мифологического языка, то, находясь в одиночестве, в пустыне, Христос не поддался коварному Сатане, точнее говоря, он отверг негативное в себе самом и предпочёл положительное мышление или по мифологии – Ангелов, которые служили ему в его добрых делах и мыслях. Подобное одиночество по силам людям более зрелым, желающим перешагнуть через страх остаться один на один с собой. Эти моменты уединения неожиданно открывают тайну того, что мы никогда не бываем одиноки, потому что с нами и в нас Божественный разум, помогающий каждому надеяться, стремиться к цели, слушать себя – мыслить без указки со стороны.

Но обрекать себя на длительную изоляцию опасно для психики, особенно, для неопытных молодых людей, поскольку человек так или иначе остаётся представителем коллективной жизни.

Не каждый из современных людей может или хочет стать отшельником или монахом. В повседневной жизни мы вынуждены общаться с разными людьми, например, с работы уж точно не убежишь в пустыню, чтобы подумать, но дистанцироваться можно, даже находясь рядом.

Можно задать вопрос: «Зачем искать одиночество, устраивать его себе искусственно, ещё больше усложняя жизнь, если мы его и так достаточно испытываем в обществе, а иногда и с самыми близкими?»

Временно дистанцируясь физически или душевно, выстроив внутренние психологические границы от тех, от кого исходит опасность, например, фальшивых друзей, с кем хорошо, но они тянут в пропасть собственных заблуждений. Оставшись наедине с собой, личность перешагивает через страх подумать самому без привычного влияния. Необязательно это путь к отшельничеству. Пожалуй, добровольное одиночество – инстинктивный шаг к преодолению одного из самых сильных страхов в человеческом сознании: остаться без привычной поддержки; это стремление к самостоятельности, желание научиться думать, не опираясь на мнение авторитетов, путь к самоуважению. Преодолев страх, окрепнув внутренне, научившись оптимистичнее смотреть в будущее, человек становится независимее, что помогает ему обрести не только внутреннее достоинство, но и вырасти в глазах окружающих.

Я думаю, желая освободиться от страха перед одиночеством, человек может пойти ему навстречу. После чего, как это ни парадоксально звучит, становится значительно легче общаться с людьми, расширяя границы общения, так как личность уже не будет испытывать столь остро страх перед возможным непониманием и расставанием с кем бы то ни было.

Добровольное и временное одиночество не подразумевает под собой необходимость сидеть в пустыне или лежать на диване, погружаясь в болезненные мысли, а занимать себя активным, полезным делом, например, спортом, прогулками, чтением…

Любой из нас рано или поздно сталкивается с одиночеством. Оно может подступить не только тогда, когда кто-то не нравится нам, но и если мы сами кого-то не устраиваем.

Злобность, зависть – качества, которые в общении не доставляют особого удовольствия. Подчас человек, совершающий подобные ошибки, может от себя оттолкнуть. Тогда-то он, оставленный друзьями, вынужден задуматься; одиночество помогает ему разобраться в совершённых ошибках, если, конечно, он не погрузится в обиды и обвинения, ища козла отпущения.

Ещё одним весьма важных моментом для испытавшего в полной мере одиночество, как мне думается, является то, что он учится ценить общение с людьми, прощая им слабости и ошибки. Означает ли это, что для того, чтобы стать личностью, нужно упрямо отвергать мнения и знания других, удаляясь, дистанцируясь или отстраняясь от людей? Думаю, нет, поскольку с накопленным опытом как одиночества, так и общения отступает и страх перед людьми, вырабатывается характер и уверенность.

Как мне думается, перечисленные примеры одиночества можно использовать с пользой для жизни, особенно, в молодости или зрелом возрасте. Однако, повторюсь, одиночество может стать опасным врагом в детстве и старости, так как в этот отрезок жизни старики, как и дети, особенно нуждаются не только в физической, но и в моральной поддержке.

Национализм

Национализм – это один из методов натравливания людей друг на друга, используя вечную человеческую слабость – казаться себе лучше, чем другой.

Иностранцы в Германии

Однажды после очередного занятия на курсах немецкого языка мы собрались в кафе за чашечкой кофе, где я явилась невольным свидетелем диалога трёх пожилых женщин немецкой национальности с женщиной лет 45, явно иностранкой, кажется, француженкой.

– Я не понимаю евреев, их гнали отсюда, убивали, а они в Германию снова приехали. – Дама пожала плечами, а на её старом, испещрённом морщинами, лице промелькнула ухмылка.

– Германия расплачивается за ошибки. Они же не просто так приехали, их сюда пригласили. Некоторые бежали из своей страны, потому что их там притесняли, – ответила ей другая пожилая женщина, смущённо взглянув на француженку.

– По-моему, многие здесь только терпят иностранцев, демонстрируют им, что хорошо относятся, улыбаются, очень вежливы, а на самом деле в глубине души испытывают неприязнь, если не больше, – высказалась иностранка.

– Ну, не все, – ответила одна из дам. – Я ко всем нормально отношусь, думаю, что мульти-культи – это хорошо, тем более, для Германии!

– К примеру, я ещё не общалась с чернокожими, – опять высказалась дама, перед этим осуждавшая евреев. – Мне, честно, как-то и не хочется.

– Только потому, что у них тёмный цвет кожи? – удивилась одна из дам.

– Как бы такой вписался в нашей компании или у меня дома, за столом с гостями? Не могу себе этого представить! Он может не подходить по менталитету или культуре. От некоторых из них несёт за километр потом и грязным бельём. Такого я обязана приглашать в дом?

– Тебя никто и не обязывает приглашать в свой дом, – ответила ей одна из пожилых женщин с явным осуждением.

– Когда я была маленькой, – сказала иностранка, – я тоже слышала отрицательные высказывания о чернокожих от своих же родителей. У меня тоже появилось к ним предубеждение. Когда же я здесь, в Германии, училась в вузе, то познакомилась со студентами – чернокожими юношами и девушками, приехавшими из разных стран Африки, они часто были моими соседями в лекторском зале. В их поведении была некоторая сдержанность, поначалу они держались своей группой. Я не могу сказать, что эти люди мне были неприятны или производили отталкивающее впечатление. Наоборот. Мне было интересно общаться с моей соседкой. С ней было весело и легко. Потом настороженность между нами растаяла. Другие мои сокурсники из африканских стран, как правило, излучали доброжелательность, человечность и ум. Они были очень способными. Я тогда поняла, что это обычное человеческое клише или предубеждение; боязнь нового, навязанное кем-то мнение, отложившееся здесь, – она показала на голову. – Сейчас одна из моих подруг – чернокожая. Я думаю, что любой человек может быть хорошим или плохим, умным или глупым, и дело не в цвете кожи и национальности. Теперь я сама делаю шаги навстречу, не боюсь познакомиться с другими культурами.

– Жена Герхарда Шрёдера – Дорис. Она удочерила девочку из России, – сказала одна из дам. – Многие мои соседи берут под опеку детей из других стран, из бедных семей – из России, Украины, Африки и Индии.

– Я тоже познакомилась на своей шкурке с национализмом, когда была в других странах, очень даже ощущала неприязнь к себе, если говорила, что я немка или не знала языка и говорила по-немецки.

– Это не национализм в твой адрес, а скорее неприязнь к нам, немцам, за нашу историю. Я в Англии с этим же столкнулась, со мной даже не захотели разговаривать, когда узнали, что я немка. Я спросила дорогу по-английски, а мне ничего не ответили.

– Кстати, некоторые иностранцы, особенно, из Турции, приехали к нам в Германию, а ведут себя отчуждённо. Живут десятки лет, язык изучать не хотят, сидят на социале. Мы, немцы, тоже иногда видим неприязнь со стороны иностранцев у себя на родине. Приехать в страну с ненавистью к немцам, по-моему, это тоже не дело. Не может же Германия быть без немцев!

– Ты же не хочешь подпускать к себе человека с чужой культурой, сама сказала, что от них дурно пахнет, они так и не смогут научиться манерам или с симпатией относиться к нам, если ты или другой будет с ними недоброжелательным и не помогут им в интеграции. Ты думаешь, человек не чувствует твоей враждебности?

– На то есть социальные организации, которые помогают научиться манерам и интегрироваться, я-то тут причём? – дама недовольно пожала плечами.

– Я так не думаю, мне кажется, что нужно доброжелательно и толерантно относиться к любому человеку, особенно, к иностранцам. Мы же их приняли, а злостью вряд ли что-либо изменишь! Теперь здесь столько детей иностранцев, особенно из турецких семей! Их значительно больше, чем немецких. Немецкие девушки неохотно рожают, предпочитают карьеру и независимость. Так что нам их, выгонять? Нам придётся к ним применяться, также, как и им к нам. Вы давно уже в Германии? – обратилась дама к иностранке.

– Уже 25 лет. Я вышла замуж за немца.

– Вы себя хорошо здесь чувствуете? Стала Германия вашей родиной?

– Конечно, после стольких лет жизни здесь Германия стала моей второй родиной, но я тоскую и по Родине. Я приезжаю туда к родным или друзьям, побуду какое-то время, а потом меня тянет назад в Германию. Если честно, то есть некоторые моменты, которые резко отличают немцев от других национальностей – вежливость и дисциплина.

– Так это же хорошо!

– Я не говорю, что это плохо, но иногда, если я нахожусь среди только немцев, мне кажется, что они так боятся расстаться с маской вежливости, потерять своё лицо, что кажется, я среди людей, внутренне напряжённых от страха, не дай Бог, оступиться, сделать что-то не так в глазах окружающих. Из-за этого мне не хватает огрехов, тепла, человечности и искренности, я тоже невольно напрягаюсь. Приезжая домой, я расслабляюсь, не боюсь сделать что-то не так, быть самой собой.

– Но ваш муж немец?

– Он нетипичный немец. Извините за откровенность.

– Вы знаете, а я вас понимаю. Я с сёстрами была воспитана авторитарными родителями перед войной, конечно. Нас с малолетства приучали к чистоте, аккуратности…

– Подчинению, – добавила другая дама.

– И дисциплине. Мы боялись противоречить авторитету. Любой, кто не был аккуратен или дисциплинирован, воспринимался как недочеловек.

– Я ничего не имею против аккуратности, но, наверное, и здесь должна быть мера. У нашего соседа сад, по которому можно ходить в тапочках, такое впечатление, что сад стерильный. Он ни разу не был в своём саду с семьёй, чтобы посидеть, отдохнуть. Только работает, приводя его в какой-то фантастически сверхаккуратный порядок. Спрашивается, для кого? Для себя или для соседей? Наш с мужем сад отличается от соседского, там есть и одуванчики и даже дикие полевые цветы, но мы его любим за близость с природой. Мы там проводим время всей семьёй, не только работаем. Меня удивляет такое стремление к внешней чистоте, – продолжала иностранка.

Дамы переглянулись.

– Я читала о том, что в Кёльне кардинал Фрингс сразу после окончания войны в тяжёлое, голодное для немецкого народа время разрешил людям брать уголь, вернее, оправдал тех, кто собирал уголь в небольших количествах, чтобы выжить. Он ради выживания разрешил гражданам слегка нарушить одно из десяти заповедей Библии «Не укради». Здесь до сих пор с любовью и гордостью рассказывают об этом демократичном кардинале, который разрешил своему народу перешагнуть через привычное подчинение. В то же время, те же самые верующие, которые составляли большую часть населения Германии, разбирали имущество изгнанных из собственных жилищ евреев, и никто не испытал ни чувства стыда, ни, тем более, никто из них не вспомнил о десяти заповедях. Получается, что моральный кодекс распространялся только на своих, и перешагивать через него можно с позволения старшего…

– Евреев ненавидели во всём мире, не только у нас, их ненавидят тысячелетиями.

– То, что произошло у нас, не имеет оправдания. Я согласна с вами, чрезмерная дисциплина и подчинение авторитету обернулось против нас же. Я думаю, мы слишком поверили в собственную особенность и исключительность. Были так воспитаны.

Разговор женщин натолкнул меня на размышления о национальности и национализме. Мне захотелось услышать мнение мудрой Киры, которая значительно дольше меня живёт в Германии, я ей позвонила и рассказала об услышанном диалоге.

Кира о национализме

– Ну, что я могу сказать, – начала Кира. – Впервые с национализмом я столкнулась в детстве, в России, когда мне было лет шесть. Мы с девочками играли во дворе, и одна из них, постарше нас, предложила подшутить над соседкой, пожилой женщиной, живущей на втором

этаже в соседнем подъезде. Девочка предложила подложить на половик соседки кусочек сала с запиской: «Попробуй сала, оно вкусное!» Девочка объяснила хихикающим и ничего не понимающим подружкам, что евреи не едят сала, как это делаем мы, она нам сказала, что глупо не есть сала, и предложила посмотреть на реакцию соседки. Кто-то из девочек позвонил в дверь женщины, все остальные прижались к стенам подъезда, с любопытством наблюдая за происходящим.

Женщина вышла, едва не наступив на кусок свинины, подняла записку, прочитала, огляделась и увидела прячущихся девчонок. Она подозвала всех к себе, поманив нас пальцем.

– Да, девочки, я по национальности еврейка и не ем свинину. Дело не в том, кто что ест, а кто себя плохо ведёт, кто делает другим зло. Я вам зло когда-нибудь сделала? Я тебя, – женщина показала пальцем на одну из нас, – или тебя когда-нибудь обидела?

Девочки отрицательно замотали головами.

– А вот вы меня сейчас хотели обидеть, и это называется злом! Разве это правильно?

Большинству из нас стало неудобно. Я опустила голову, мне было жалко эту пожилую женщину, и вправду ничего плохого мы от неё не видели, какое нам дело до того, что она ест?! Наступила неловкая пауза. Потом женщина уже дружелюбным тоном сказала:

– Знаете, я вас всех приглашаю завтра к себе, я вас научу одному очень вкусному еврейскому блюду. Договорились?

На следующий день пожилая женщина приготовила с нашим участием действительно вкусное блюдо из рыбы. Каждая из нас получила по кусочку угостить своих родителей.

– Мудрая женщина, – заметила я.

– Этот случай меня многому научил. Мне кажется, – продолжала Кира, – что неприязнь и даже ненависть к евреям передаётся из поколения в поколение, что стало своеобразной традицией, как часто в семье выбирают слабого и делают из него козла отпущения, так и евреи в мировой семье виноваты в любых несчастьях. Откуда у маленьких девочек – моих соседок – появилось желание поиздеваться над малознакомой женщиной, только потому что она еврейка, – конечно же, от родителей. Те вели предосудительные разговоры о евреях, смеялись над ними, откровенно презирали. А евреям ничего не остаётся как бороться, объединяясь друг с другом. Когда человек борется, он либо не рассчитывает свои силы и сгорает, либо становится умнее, изворотливее. Евреев не любят за ум.

– Повод всегда найдётся, за что не любить, – согласилась я. – Нет человека, у которого всё было бы идеально. Разве это повод уничтожать морально или физически. Но по-моему, евреев трудно назвать слабыми в мировой семье.

– Мне кажется, они были слабы до тех пор, пока не имели своего государства. Хотя очень многие остались жить в других странах, приняв чужой менталитет. Некоторые из евреев так были напуганы всеобщей ненавистью, что открещивались от своей принадлежности к этой национальности всеми возможными способами. Ладно скрывать национальность, некоторые впадали в крайность, начиная ненавидеть себе подобных. Кстати, у Гитлера тоже есть еврейские корни.

– Отец Гитлера по матери Шикльгрубер. Мать его была матерью-одиночкой, потом вышла замуж за Гитлера и изменила фамилию.

– Бабушка его Шикльгрубер.

– Да. О Гитлере много написано, о его детстве и даже сексуальной жизни; здесь в Германии, кстати, постоянно показывают о нём документальные фильмы, где говорят открыто о его еврейской принадлежности. Немцы довольно беспощадно перетряхивают своё прошлое.

– Так идёт самоочищение. Меня тоже приятно радует то, как они открыто критикуют своё прошлое.

– Кира, скажи, этот случай неприязни к евреям был в России, а здесь, в Германии ты ощущала на себе неприязнь к иностранцам?

– Поначалу у меня была эйфория от всего этого изобилия. Германия показалась мне раем по сравнению с бедной Россией. А потом я начала учить язык. Честно, поначалу меня бросало в пот от неуверенности и страха, когда я обращалась к немцам с вопросом, например, на остановке или в магазине. Тогда меня приятно удивила доброжелательность и терпение, с которым выслушивали мой исковерканный язык, некоторые делали комплимент…

– Особенно, пожилые женщины.

– Тебе тоже?

– Да. Многие из старушек очень симпатичные. Говорили комплимент, отмечали, как я хорошо говорю по-немецки, хотя я тогда знала только пару слов.

– Мне нравилась вежливость окружающих, но были случаи, когда я натыкалась на явную неприязнь. Правда, в России я тоже встречала неприязнь, даже откровенную грубость, может быть, неправильно всё списывать на нелюбовь к иностранцам, я стараюсь гнать от себя эти мысли.

– Я однажды познакомилась с пожилой женщиной, которая была под оккупацией русских во время войны. Она с большой симпатией отнеслась ко мне и с некоторым с юмором рассказала о том времени. Сказала, что она не держит зла на русских, потому что немцы сами затеяли войну, за что и расплачиваются.

– Мне кажется, что не все думают так, как эта женщина. Честно, я благодарна судьбе, что попала в Германию, мой мальчик получил образование. В России мы бы вряд ли выжили, там, несмотря на бесплатное образование, всё платное. Приходится платить за бесплатное взятками, а сегодня вообще полный беспредел.

– Ты не любишь Россию?

– Конечно, люблю, но прожив столько лет в Германии, я полюбила и эту страну.

– Я тоже.

– Судьба эмигранта потому и непроста, что у нас теперь две Родины, и далеко не сразу принимаешь новый менталитет. Чувствуешь себя на новой родине ещё чужим, а на старой уже не своим.

Почему мы разные?

Каждый имеет национальность, и в тоже время все без исключения несут в себе много национальностей. Несмотря на это, для многих одним из самых болезненных оскорблений является унижение его национального достоинства. Это всё равно, что обидеть или унизить родных и любимых – мать и отца, или дом, в котором вырос.

Национализм. Всегда ли это плохо? Определённая, здоровая, без преувеличения или перегиба любовь к своей нации может быть стержнем, поддерживающим национальную культуру, традиции и язык.

Что такое нация? «От латинского слова natio, что означает племя, народ. Историческая общность людей, основанная на общности территории, исторических, экономических и политических связей, литературного языка и культуры».

Все нации складывались из различных племён и народностей, постепенно преобразуясь в государства. Мы все похожи друг на друга, но национальные особенности бросаются в глаза. Причина разнообразия и несходства лежит не только в родстве или культурных традициях, но и в природных и климатических условиях. Не зря чернокожий человек – выходец из жаркой Африки, а европеец, проживающий в более прохладной Европе, имеет белую кожу и более открытые, нежели, например, китаец или кореец, глаза. Язык общения также влияет на формы лица. Привычка издавать те или другие звуки – артикуляция – вырабатывает форму челюсти, отсюда склад и даже выражение лица, присущие отдельной национальности.