Текст книги "Сокровища дракона"

4

Все следующее утро они ехали через этот странный лес с причудливо изогнутыми деревьями. Ничего интересного не произошло, пока не начался участок, где почва была покрыта мелким гравием. Торчавшие кое-где более крупные фрагменты зданий указывали, что перед ними очередные развалины домов белспаэров. Когда они медленно проезжали мимо одного особенно крупного обломка, который возвышался над землей почти в человеческий рост, что-то в нем показалось Рикарду необычным. Он сделал Добрину знак остановиться и вылез, чтобы рассмотреть внимательней.

Все развалины, которые он видел до сих пор, были построены из похожего на пластмассу вещества, темного и непрозрачного даже на свежих изломах. Мелкие и средние обломки, валявшиеся вокруг, ничем особенным не выделялись. Фрагмент же, который привлек его внимание, сам, будучи светлым и полупрозрачным, имел золотисто-желтый оттенок.

Рикард обошел его кругом и с обратной стороны обнаружил великолепно сохранившиеся ступеньки лестницы, ведущей куда-то вниз. Полупрозрачный материал, из которого были сделаны ступеньки и стены, имел светло-желтый оттенок с частыми ярко-красными вкраплениями. На ступеньках не было ни гравия, ни прошлогодних листьев. Участок земли перед входом также был расчищен. На нем были характерные отметины, похожие на следы чьих-то подошв.

– Что это? – крикнул из джипа Добрин.

– Чья-то входная дверь! – заорал в ответ Рикард.

– Какое-нибудь животное?

– Нет, разве что оно пользуется лестницами и носит башмаки.

– Что ты имеешь в виду?

– Мне кажется, там внизу могут жить белспаэры.

– Кончай свои шутки! Полезай обратно. Хочешь ты добраться до той башни или нет?

– Ладно, не нервничай! Тебе, кажется, платят поденно!

– До тех пор, пока у тебя хватит денег!

Рикард неохотно забрался в джип, решив при первой же возможности вернуться сюда и исследовать все поосновательней.

Через несколько километров лес поредел и теперь больше напоминал парк. Огромные деревья стояли далеко друг от друга, и между их листьями стали видны куски неба. Подлесок исчез. Взглянув на юг, Рикард заметил что-то очень похожее на группу белспаэров, но Добрин отказался в это поверить, даже увидев их собственными глазами. Конечно, они и вправду были далековато, а рассмотреть их как следует мешали деревья, но не узнать характерную манеру передвигаться, вращаясь вокруг собственной оси, было совершенно невозможно. Рикард не стал настаивать, хотя и подивился про себя, почему, имея перед глазами столь явные доказательства, Добрин продолжает отрицать существование живых белспаэров.

Обедать они остановились на опушке леса. Дальше начинался лишенный деревьев крутой, неровный склон, а затем, метрах в трехстах – четырехстах ниже, простирался один из редких здесь степных участков.

Спуск был непростым, и за руль сел Добрин, который был гораздо более опытным водителем. Рикард же, откинувшись на спинку сиденья, просто наслаждался окружающим пейзажем.

Джип их обладал повышенной проходимостью, но спуск был действительно сложным: местами встречались совершенно отвесные перепады, заметно превышавшие десятиметровый предел флоутера. Приходилось искать обходные пути, иначе они неизбежно разбились бы, как если бы ехали в обыкновенном колесном автомобиле.

Чтобы пройти половину склона, им понадобилось больше двух часов. Временами Добрин останавливался, чтобы передохнуть, затем, перевалив через очередной гребень, спускался дальше. В один из таких моментов, когда джип резко накренился, перед тем как нырнуть вниз, в его борт что-то ударило, и тут же откуда-то сверху донесся звук выстрела. Добрин дал газ, а Рикард обернулся и увидел зависший на вершине склона флоутер Закроян.

Он выхватил пистолет и выстрелил, но джип в очередной раз резко накренился, и Рикард промахнулся. Пули Закроян щелкали по камням вокруг них, в то время как Добрин прилагал отчаянные усилия, чтобы как можно скорей достигнуть подножия склона и при этом остаться в живых.

Рикард выстрелил еще раз, но между флоутерами в этот момент вырос следующий каменный выступ, и пуля рикошетом ушла в сторону. Добрин вел джип слишком быстро, то и дело совершая непредсказуемые прыжки и повороты. Рикарду не удавалось удерживать второй автомобиль в поле зрения достаточно долго, чтобы как следует прицелиться. Не помогала даже повышенная скорость восприятия. Слабым утешением было лишь то, что аналогичные трудности испытывала и Закроян: лишь около четверти ее пуль пролетали в непосредственной близости от джипа.

Рикард продолжал стрелять, чтобы не давать Закроян спокойно целиться, Добрин, беспрестанно проклиная все на свете, вел флоутер по участкам, где в другой обстановке в жизни не поехал бы, а по камням вокруг непрерывно щелкали пули Закроян. Один раз, перевалив через очередной козырек, джип камнем летел вниз почти двадцать метров: поставленное на максимум антигравитационное устройство остановило падение всего в нескольких сантиметрах от острых камней.

Чтобы пройти оставшуюся часть склона, им понадобилось всего двадцать минут. Перевалив через последний выступ, джип был уже на равнине, когда отставшая на две трети спуска Закроян дала длинную очередь из своего автоматического пистолета. Добрин вскрикнул, джип вильнул и остановился.

Теперь, по крайней мере, они стояли неподвижно, и Рикард выстрелил еще раз. Прицелившись в блеснувшее на солнце ветровое стекло флоутера Закроян, он послал пулю, которая должна была угодить ей в голову. Но в ту долю секунды, когда пуля, покинув ствол мегатрона, еще не достигла цели, автомобиль Закроян сделал рывок вперед, и Рикард даже на этом расстоянии увидел, как в его шасси, чуть ниже двигателя, появилась вдруг громадная дыра. Продолжая движение, автомобиль перевалил через край карниза и, скрываясь из глаз, рухнул вниз, в пропасть.

Затаив дыхание, Рикард считал секунды. На счете «четыре» из пропасти донесся звук взрыва, и к небу полетели камни и обломки автомобиля.

5

Раны, полученные Добрином, оказались не очень серьезными, и медицинских познаний Рикарда хватило, чтобы более или менее сносно обработать их, пользуясь аптечкой, которую он приобрел вместе с домиком. Все три попавшие в колтрянина пули из последней очереди автоматического пистолета Закроян прошли навылет: две через плечо, одна вдоль ребер.

Рикард предложил прервать поездку и отвезти его домой, но тот отказался.

– Мы уже слишком далеко,– сказал он.– Завтра подъедем к городу. Все равно, к тому времени, когда ты меня довезешь до дому, мне будет достаточно хорошо, чтобы выехать опять, так что уж лучше продолжим.

– У тебя есть все основания отказаться: в нашем контракте не оговорено, чтобы ты работал с тремя дырками от пуль в разных частях тела.

– Кроме шуток? Понимаешь, мы уже почти приехали. Я не знаю, есть в Башне диализайт или его там нет, но поворачивать обратно теперь не собираюсь. Кроме того, если этой дамочке так сильно хотелось тебя остановить, что-то там все-таки есть!

– Мне кажется, у нее были причины скорее личного характера.

– Ерунда! Самому мне не приходилось сталкиваться с любимыми сторожевыми псами Сольвея, но их здесь хорошо знают, и известно, что Сольвей подбирает их не для того, чтобы они теряли голову из-за каких-то там личных причин. Можешь думать, что здесь что-нибудь личное, но я-то считаю, что в Башне Пяти что-то есть и они никак не хотят, чтобы ты это «что-то» увидел.

Таким образом, поездка продолжалась. Большую часть времени Добрин спал, но чувствовал он себя явно неважно, поэтому, когда через сто километров после спуска они доехали до лишенного растительности каменистого участка, где на поверхность выходили горные породы, решено было сделать привал. Рикард быстро собрал домик, затем сменил повязки на ранах Добрина.

Не появилось никаких следов инфекции, раны не кровоточили и не особенно беспокоили Добрина, но было ясно, что, не имея должного ухода, он в течение ближайших дней будет в значительной степени нетрудоспособен.

Каменистый участок, где они остановились, был удобен для лагеря, но главным, по мнению Добрина, было то, что отсюда просматривалось направление, откуда они ехали. Во время всего пути по этой плоской безлесной равнине, с той довольно высокой точки обзора, которую предоставлял флоутер, они не заметили ни малейших признаков какого-либо сопровождения. Но если Закроян, несмотря ни на что, не отставала так долго, могли обнаружиться и другие преследователи.

Когда край солнца коснулся горизонта, тишину разорвал леденящий душу вой.

– Кэрон,– пояснил Добрин.

– Кто это?

– Хищник. Охотится в одиночку и загоняет добычу до смерти. Размером с человека, но вдвое его кровожаднее. По-видимому, он учуял мою кровь на склоне и всю дорогу бежал по следу.

– Для этого ему пришлось бы бежать с жуткой скоростью.

– Он может. Гибкий хребет, длинные ноги: пробежать целый день со скоростью шестьдесят километров в час для него ничего не стоит, не говоря уже о бросках на короткие расстояния. Они охотятся на лоперов и боверов. Мы за весь день не встретили ни одного – значит, он голодный.

– Ты когда-нибудь их видел?

– Когда был здесь прошлый раз. Я тогда еще не знал, что это такое, но в экспедиции был зоолог.– Кэрон завыл снова.– Мы как раз проезжали мимо стада боверов, таких высоких, с рогами, не знаю, как они правильно называются, и вдруг все они понеслись с той же скоростью, что и наши машины. Потом как из-под земли появилась эта тварь и схватила отставшего теленка. Мгновение – и все было кончено.– Вой приблизился.– Да, точно голодный.

– Если он охотится в одиночку – ничего страшного.– Рикард на всякий случай убедился, что с пистолетом все в порядке.

– Надо думать, если ты так стреляешь. Нет, он будет один. У них у каждого своя территория, днем охотятся, а ночью возвращаются в логово. Если он все еще рыщет, то логово где-то недалеко: километров десять – двадцать.

– Будем надеяться, что оно не под нами.

– Может статься и такое.

Рикард занялся ужином, временами его отвлекали все приближавшиеся завывания кэрона.

– Они всегда так орут? – спросил он, не выдержав.

– Я о них почти ничего не знаю.

– А тот, которого ты видел в прошлый раз? Он выл?

– Перед тем как схватил теленка, потом – нет.

Солнце полностью скрылось за горизонтом, но света все еще было достаточно, и, когда кэрон опять подал голос, они различили в степи двигавшуюся в их направлении маленькую точку. Приближалась она с невероятной скоростью.

Не упуская ее из виду, они быстро доели свой ужин. Кэрон явно направлялся к лагерю. Рикард зачарованно следил за его стремительным, грациозным галопом.

– Домик его не остановит,– нервно напомнил Добрин.

– Я знаю. Просто не хочется без необходимости его убивать.

– Я думаю, необходимость будет.

Когда до лагеря оставалось полкилометра, кэрон удвоил скорость. Он прыгнул вперед, как отпущенная стальная пружина. Рикард вытащил пистолет. Время замедлилось.

Концентрические окружности остановились на приближавшемся хищнике. Благодаря ускоренному восприятию Рикарду казалось, что тот перемещается бесконечно длинными, замедленными прыжками. Он поднял пистолет, и красное пятнышко двинулось к центру окружностей. Они совместились, но Рикард выжидал, пока не останется сомнений. Затем он выстрелил.

Настигнутое пулей в середине прыжка животное на мгновение замерло в воздухе, потом как-то странно съежилось и бесформенной кучей рухнуло на землю. Оно лежало неподвижно. Пуля вошла чуть ниже горла и вышла возле хвоста.

На следующее утро они встретили несколько стад похожих на антилоп животных, но не слышали и не видели никаких признаков новых кэронов. Вокруг была все та же плоская степь с редкими одинокими деревьями. Дважды они пересекали неглубокие медленные реки. Вел флоутер Рикард.

К полудню на востоке показались вершины гор, покрытых снегами, у подножия которых лежал город Башни Пяти. Они быстро пообедали и продолжили путь. Добрину было заметно лучше, но держался он скованно: любое резкое движение причиняло ему сильную боль.

Уже перед сумерками впереди показался все еще далекий город. Над равниной все выше вставали уцелевшие дома. В лучах заходящего солнца они отливали красным.

Добрин не знал, какую площадь занимают развалины, но их действительно было очень много. Задолго до формальной границы города, где начинались совершенно или в значительной степени уцелевшие здания, пошла территория, покрытая мелкими обломками и торчавшими из земли фрагментами рассыпавшихся за прошедшие тысячелетия сооружений.

Переход между теми и другими был необъяснимо резким: на протяжении каких-нибудь ста метров остатки древних построек из груд щебня вдруг превращались во вполне сохранившиеся дома. Но тут наступила темнота.

Рикард остановил джип на покрытой мелкими обломками улице, между возвышавшимися на пятнадцать и более метров стенами каких-то зданий. В свете фар джипа он всматривался в неясно темневший впереди город.

– Мы почти приехали,– усталым, сдавленным голосом сказал Добрин.

– Сколько осталось до Башни?

– Километров десять.

– Так далеко?

– Это большой город. Башня находится примерно в центре, и туда нелегко добраться. Отсюда ее не увидишь даже при свете дня.

– Я думаю, ее нетрудно найти. Это ведь здесь самое высокое здание?

– Правильно, но туда не проедешь. Дальше опять начинаются завалы. Большую часть пути тебе придется пройти пешком.

ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ

1

Этой ночью шел дождь, но Рикард обнаружил здание с уцелевшей крышей – она да плюс еще домик позволили им остаться сухими. Добрин чувствовал себя лучше, чем накануне, но в то же время был каким-то еще более скованным.

Они углубились в город, насколько смогли: примерно через полкилометра улицы были намертво закпорены обрушившимися верхними этажами зданий. Многие из шестиугольных сооружений сохранились в почти идеальном состоянии, но много было и таких, которые, рухнув, вздымались бесформенными грудами строительного мусора.

Большую часть утра они бродили по улицам, пытаясь найти место, откуда была бы видна Башня Пяти. Рикард был очарован руинами. Он бы непременно остановился, чтобы осмотреть их подробнее, если бы цель его двухлетних поисков не была так близка.

– Ты еще успеешь на них насмотреться возле Башни,– напомнил ему Добрин.– Сейчас хорошо было бы найти старый лагерь археологов. Там-то я сориентируюсь. А вот где мы сейчас – не имею ни малейшего понятия. Главное – увидеть Башню, потом будет проще. Хотя пробираться через завалы тебе, может, придется дня два.

Вскоре после полудня они оказались на площади, от которой расходились шесть широких улиц. Та, по которой они приехали, была сравнительно чистой, на остальных пяти через несколько десятков метров начинались непроходимые завалы. Посмотрев вдоль улицы, идущей на восток, они увидели вздымавшийся вдали огромный шпиль.

– Башня Пяти,– объявил Добрин.– Это она.

– Почему ее так называют?

– Не знаю. Думаю, это как-то связано с чем-то, что там нашли. Насколько я помню, ее всегда так называли. А вообще – я не специалист. Я занимался тем, что расчищал завалы и все такое.

– Тем не менее ты знаешь больше меня. Значит – это и есть Башня.

– Она самая. Не знаю, сможет ли джип подойти ближе.

– Значит, с тем же успехом можно остановиться и здесь. Давай-ка найдем тебе местечко поуютнее.

– Жалко, что я не могу пойти с тобой. Может быть, завтра мне будет полегче.

– Может быть. Мне и самому было бы спокойнее, будь ты рядом. Но об этом подумаем позже. Сейчас я хочу найти для тебя надежное укрытие на случай, если в этих развалинах водится что-нибудь живое. И место, чтобы спрятать джип.

– И если та дамочка была не одна. Опять-таки: если мне придется ждать дней пять – десять, хотелось бы устроиться поудобнее.

Они оставили джип посреди площади и отправились осматривать прилегавшие к ней дома. На те, к которым было трудно подобраться, времени решили не тратить, но выбор все равно был велик. Сначала они зашли в здание с огромными, пустыми сейчас окнами, через которые при желании можно было загнать внутрь джип.

Холл был огромным и пустым. На его голом полу лежал толстый слой пыли. В других комнатах были остатки мебели, которые при малейшем прикосновении рассыпались в прах. Проход на верхние этажи найти не удалось. В одной маленькой комнате они обнаружили логовище какого-то хищника и решили продолжить поиски в другом месте.

Так они осмотрели еще несколько домов. В одном из них стены главного коридора были полупрозрачными, как в тех развалинах, что Рикард видел в лесу. Если это значило, что в доме все еще были живые белспаэры, в качестве убежища он не годился. Рикард не думал, что белспаэры могут быть опасными, но он не знал, как в случае встречи с ними поведет себя Добрин, и не хотел рисковать.

По мере продолжения поисков Рикард все больше и больше проникался чувством древности и необычности этого места. Из-за трилатеральной симметрии существа, построившие этот город, воспринимали мир совершенно иначе, чем представители других известных Рикарду цивилизаций. У них не могло быть таких понятий, как «впереди» и «позади». Ничто не могло находиться «позади» белспаэра. Но он не смог бы понять, что значит идти «вперед».

Наличие шести рук наполняло совершенно другим смыслом понятия «ловкость» или «умелость». Были и другие цивилизации, у представителей которых рук было больше двух: четыре, шесть, изредка – еще больше. Но то обстоятельство, что белспаэры постоянно поворачивались вокруг собственной оси, заставляло предположить, что они одинаково хорошо владели всеми своими руками. Понятия «правое» и «левое» для них были бы совершенно абстрактными. Они, конечно, наблюдали соответствующие явления у растений, кристаллов, у всех животных этого мира, но в собственной повседневной жизни белспаэры ни с чем подобным не сталкивались.

Эти анатомические и психологические различия находили свое отражение в особенностях архитектуры их зданий, самой очевидной из которых была неизменная шестисторонность. Казалось, что в каждой комнате что-то было не так. Не однажды Рикард ловил себя на том, что, пытаясь сориентироваться, медленно поворачивается вокруг собственной оси. Это вызывало головокружение.

Впечатлял и возраст всего, что они видели. Промежуток в пять или десять тысяч лет не был таким уж длинным периодом в истории любой цивилизации, но многие из этих зданий настолько хорошо сохранились, что в целом возникало противоречивое ощущение: город, казалось, был живым, современным, но вместе с тем и гораздо более древним, чем утверждали данные археологических раскопок. Это, в свою очередь, вызывало у Рикарда двойственное чувство: возникало впечатление, будто он без спросу вторгается в чужие владения и вместе с тем – бродит среди чего-то просто немыслимо, невообразимо давно покинутого и забытого.

Добрину подобные мысли в голову, похоже, не приходили, он сильно устал, и, прежде чем заняться очередным зданием, Рикард оставил его отдохнуть на показавшемся очень удобным камне возле входа.

Большая часть того, что они осмотрели, была отвергнута из-за излишней открытости или, наоборот – из-за трудности доступа, присутствия неизвестных животных и тому подобных причин. Однако необходимо было торопиться, укрытие нужно было найти до того, как силы окончательно покинут Добрина. Пусть даже придется несколько снизить предъявляемые требования. Впрочем, было уже ясно, что сегодня Рикард отправиться к Башне уже не сможет.

Наконец было найдено место, которое его устроило. Хорошо сохранившиеся двустворчатые двери открывались в большой холл, позади которого находилось несколько комнат поменьше. Не было видно никаких признаков присутствия диких зверей или белспаэров. Ступени большой лестницы, ведущей на верхние этажи, скрывались в таинственной темноте, но толстый слой пыли на них был не тронут.

Окна одной из комнат позади холла выходили на площадь. Стекол давно не было, но окна закрывались изнутри красиво украшенными и все еще достаточно прочными ставнями. Сама комната была практически пустой, лишь возле окна лежали давно истлевшие остатки какого-то предмета мебели, возможно – стола.

Рикард вышел к камню, на котором оставил Добрина, и нашел того дремлющим под теплыми лучами полуденного солнца.

– Кажется, я нашел тебе подходящую берлогу,– сказал он.

– Отлично, но спать мне бы хотелось на чем-нибудь более мягком.

Через двустворчатые двери они вогнали внутрь флоутер и поставили его в одном из углов холла. Затем Рикард перетащил в выбранную комнату разборный домик. Сам домик Добрину был ни к чему, а вот походная кровать из него была совсем не лишней.

Они убрали остатки стола и быстро разбили лагерь. Затем Добрин занялся ужином, а Рикард вышел, чтобы, насколько удастся, уничтожить следы их пребывания в этом месте. Он не хотел, чтобы те, кто, возможно, появится поблизости, смогли узнать о присутствии Добрина.

Вечерело. Они поели, и Добрин рассказал Рикарду все, что знал о городе и о Башне. Огня из осторожности не зажигали и, как только стемнело окончательно, легли спать. Добрин тотчас захрапел, а Рикард долго ворочался с боку на бок. Возбуждение не давало ему уснуть.

Он не был уверен даже в том, что сможет добраться до Башни. А если сможет: найдет ли он там кости отца или их давно растащили дикие звери? Надеяться на то, что отец благодаря какому-то чуду все еще был жив, он не смел. Что же касается сокровищ…

Конечно, он заберет то, что там окажется, но сейчас это почему-то казалось менее важным.

Цивилизация белспаэров была воистину великой. Никто не знал, почему она угасла. Некоторые из них все еще жили в этом городе, занимаясь чем-то совершенно Рикарду непонятным. Возможно, подумал он, они нашли и спасли его отца.

Возбуждение, тревожные мысли и… надежда? – еще долго не давали уснуть, но, в конце концов, Рикард забылся сном.