Текст книги "Оранжевый и коричневый. Новый и старый фашизмы"

Глава 22

«Кильки» победы

Если новый денежный фашизм подкупает новых адептов,  почему это не делает империя?

Очень просто, империя – это  фаллическая стадия, завершающий этап феодальной системы,  пик иерархии и триумф имперской элиты.

По теории ревкона  империей правят зероты (Более подробно в моей книге Иерархический человек)

Зероты –  это феодальная элита. Они все время создают зеротную петлю.

Что такое зертная петля.

Зеротная петля – создание зеротами кастового жестко сословного общества. Зероты заинтересованы править вечно, система исключает вовлечение новых людей, что означает  отсутствие социальных лифтов, отчего все время рано или поздно  возникает революционная ситуация. Это не зависит, когда, в какой момент у традиционных людей  возникла зеротная петля. Рефлексия вообще не зависит от социально-экономической  формации (по Марксу). Завершение петли может быть как в диком древнем мире, например в библейском Израиле 2000 лет назад правили фарисеи,  так и в развитом советском социализме (когда все Политбюро и ЦК партии коммунистов СССР состояло из одних стариков). Вы думаете рефлексия зависит от обучения диких людей грамоте? Что они сразу станут философами и мыслителями? Это когнитивная ошибка, такая же была у Карла Маркса: он уверял, что чем много техники, тем больше продукции, чем больше продукции, тем нет эксплуатации. На самом деле  зерефы всегда найдут причину сесть другому на шею. В традиционном мире нет жизни без любого вида иерархии. Кроме морально-нравственного превосходства – самой лучшей стороны иерархии обязательно присутствует социальное неравенство, все время есть сословная элита. И хорошо если элита состоит из одних героев или их потомков, что собственно и отличает феодалов – это военное сословие. Часто внезапно наступающая демократия, вернее хаос, по-современному значит революция  позволяет пройдохам, бродягам и ничтожества взобраться на самый верх.  Очень плохо, если сама элита превратилась в свою противоположность, – превратилась в ничтожество с диктатурой стариков и трусов.    Тогда переворота не избежать, что и доказала история.

Складывается мнение, что в империи рефлексия не растет. Имперская форма остается и эта имперская форма все время нуждается в сословиях и кастах. Кто пробирается на самый верх, не важно после каких событий, может после "пролетарской революции"Ленина, а может после рыночных реформ Ельцина, он тут же по каким то законам ( не по каким то, а по закону зеротной петли) пытается создать узкий круг избранной элиты.

Чтобы вы немного понимали психологию  традиции, лучший способ это аналогии.

Представьте себе  городской автобус, идущий по маршруту. В СССР( или даже в современной Японии) можно было увидеть толкучку и давку на входе в общественный транспорт. Люди, стоящие сзади толкали людей, уже протиснувшихся в двери и просили еще немного подвинуться. Уже проскочившие, протиснувшиеся  счастливчики переставали что-либо делать, чтобы помочь стоящим сзади, – стояли на месте и больше ничего не делали, не пытались пролезть в центр салона, как стояли на том месте, так и замирали  в ожидании отправления. В это самое время, стоящие сзади прилагали усилия, чтобы все таки проникнуть  в салон и оставались на подножке автобуса. Вот такой, набитый исключительно у дверей и полым центром  автобус, начинал движение, с торчащей из створок зимней одеждой  самых последних пассажиров.  Последние  пассажиры – это уловные "революционеры". Но продвинувшись на два шага вперед, революционеры  тут же превращаются в фарисеев  и контру.

Вся элита империи поступает по принципу консервных килек  до сих пор.  Протиснутся наверх, неважно как, по блату, знакомству, коррупции, подкупом – никому не интересна судьба других холопов. Кто не наверху, тот раб, холоп, никто. И это в век, когда "космические корабли бороздят просторы вселенной", – изменился ли человек за тысячелетия?  Сколько не делай обращений наверх, все бесполезно. Рожи чиновников утолщаются  и  округляются, появляется самодовольная уверенность, пятые точки, они же  задницы  не отстают – окаменевают. Люди с физиономией бульдогов встречают посетителей вопросом: "Зачем пришел?  Я занят!"  если подобная элита не будет иметь рожу бульдогов, она рискует быстро умереть. Посетители потоком  разотрут любую нервную систему. Ибо в империи из-за перманентной иерархии я хозяин – ты дурак проблемы накапливаются как снежный ком. Но снежный ком никто разгребать не хочет. Хочет перекинуть его на нижестоящего в иерархии. Чтобы каменная задница и лицом бульдога  поднялась с места нужен пинок сверху, хотя нормальный пинок ногой должен  приходить снизу. У бульдогов зад и перед меняются местами. Причем во время пинка  рожа чиновника бульдога  будет показывать удовольствие.

Это конечно  саркастическое описание  зеротной петли, ее симптомов. Одно остается неизменным, – рефлексия. Такая элита любую помощь будет воспринимать как должное в виде подания. Ты хочешь нам помочь? Хорошо.Ты молодец. Такой  диалог   происходит вербально наяву, но и как мысли  про себя. Что касается рефлексии, то звериную  сущность не обманешь. В этот самый момент чиновник – килька (и бульдог одновременно)    на уровне  генетики будет уже знать понимать – этот человек хочет на мое место. Нельзя чтобы его усердие увидел другой.

Любые действия, даже роковые действия, сопровождаемые опасностью для империи не влияют на рефлексию зеротов, старых и новых. Люди здесь не меняются (когда заходят в автобус власти). Поэтому складывается картина такая: действующая элита справится с трудностью сама. Все что ни происходит, все что ни делается – это все заслуга элиты. Народ тут приложение к «элитным подвигам». Все усердия народа – само собой разумеющееся. Это не вы, а мы, элита – победим!

Глава 23

О близорукости

Ну а теперь пришла пора поговорить о близорукости.

Но не физической. Чтобы принимать причину конфликта старого и нового фашизмом, процесс аккомодации глаза на разные расстояния очень подходит.

Если у человека близорукость, то отражение предмета происходи не на задней стенке глазницы, а посередине, оттого предмет расплывается, не имеет четких очертаний. Точно также зерефы любят своих родных и близких, их ответственность остается перед родственниками и перед родом, но не перед государством. Иной раз зерефы боятся не государственного суда, но осуждения родней, родными и близкими людьми. Для зерефа государство не имеет значение. Если имеет, то в виде пастбища, поля или леса для охоты, среды, оттуда добывается пропитание. Отсюда в современных государствах, где чиновники с такой рефлексией сильно развита коррупция. Можно сказать у таких людей близорукость рефлексии. Если поговорить с ними, они все понимают, соглашаются, кивают головой – да, государство – это ответственность перед народом. Но внутреннее зрение освобождает такого человека от страха перед поверяющими. Он не государства боится. Он знает, что он здесь по воле президента, он – его человек, его типа родственник.

Зеремид понимает, что такое государство. Это как раз он машет головой в знак согласия с вашими доводами.

Вот ремиды – это уже те люди с принципами, которым не нужен укор или не любовь любимой жены. Они могут оттолкнуть жену мещанку, желающей дорогую шубу. Ремиды – это люди убеждений. Можно сказать, что это современные рыцари. Рыцарская честь им дороже любовных утех и дешевой показухи мужской доблести. Современные рыцари возможно не так сильны физически, есть даже очкарики «ботаники», поэтому зеремиды все время наступают на них со стороны патриотизма. Ты что, против народа? Ты забыл наши обычаи, наш язык. Ты – мангурт, заявляют зеремиды. У народа, который не достиг нужного уровня цивилизационной культуры, есть большая вероятность, что молодые ремиды уступят хитрым дикарям. Хитрые дикари снова создадут из государства супер пастбище, на котором не пасется скот, но «пасутся» зеремиды и их родственники. Вот вам механизм коррупции. Вот вам перспектива если люди не той рефлексии попадут на самый верх, у такого государства нет будущего.

Наконец рефаги – потомки людей торговли. Они давно научились переходить границы, сначала в виде контрабандистов, потом и вполне себе легальных менеджеров, банкиров и финансистов. Рефаги способствовали развитию торговли и созданию мирового рынка. Именно мировой рынок породил глобализацию, значит именно рефаги всех возрастов и поколений являются наконечниками этого процесса унификации. У рефагов не принципов, можно сказать, что у рефагов нет и совести, хотя кое-какую порядочность они обязаны соблюдать, каждая очередная непорядочность грозит им разорением. Только страх разорится, потерять свои деньги вынуждает рефагов поддерживать государство, чтобы все отстающие элементы в виде обывателей могли подтянуться к банковской системе. Пока существуют государственные банки, весь мир не сошел с ума, он еще знает других богов, кроме бога денег. Пока традиционный мир не сошел с ума на почве денег, рефаги не установят на земле свое царство. Огромное количество периферийных народов еще застряли в рамках своей местечковой культуры.

Но куда движется иголка, туда движется и нитка, рефаги знают, у кого много возможностей в мире консерватизма и автократии, – рефаги хорошо работают с элитой, с ремидами всех условных периферийных «дикарей» и многие из элитных дикарей им поддаются. Чем выше культура народа, чем сильнее история и слава, чем больше принципиальных ремидов, тем рефагам сложнее работать. Но рефаги знают точно, в какую сторону бить и что делать. Они придумывают разные вирусы и эпидемии, зоны напряжённости и локальные воины – чтобы хоть как то поднять себе настроение. Кому война, кому мать родная – есть такая пословица. Рефаги делают деньги на всем, в том числе на хаосе, на революциях в любой точке мира, еще лучше – на войне, потому что борьба зерефов и зеремидов всех провинциалов старой системы иерархии за быстрое возвышение и быстрые деньги обязательно должно завершится войной. Рефаги тут же хотят помогать самым низшим кастам, якобы во имя свободы и демократии.

Когда рефаги приходят в традиционный мир зерефов, у зерефов ускоряются все процессы. Все зерефы хотят быть лидерами, не хотят уступать, у них это качество в крови, они не привыкли к диалогу, чуть что сразу обида и сразу междоусобная война. Но раньше у зерефов были зероты – феодальная элита, они воевали между собой, у кого самая благородная кровь. При искусственной демократии рефаги говорят зерефам – вы все – личности, зерефы тут же возбуждаются и готовы драться за местное золото и прочие активы. Циничные рефаги нарушают все сферы традиционной иерархии, лишают зерефов не только природной элиты, но даже мудрецов. Любой крикливый, энергичный неграмотный дикарь может собрать толпу «родственников», чтобы заявить права на всю степь или весь лес. И на самом деле вместо государства и прочих «процветаний как на западе» здесь будет только пепелище. Государство всегда нуждается в профессионалах, в ответственных людях, вместо этого одна толпа дикарей будет прогонять враждебную ей толпу дикарей – пока не останется ни одного дикаря.

Глава 24

Реванш

«Приём, оказанный этому человеку под кровом Седрика Сакса, удовлетворил бы требованиям самого ярого противника израильского племени. Сам Седрик в ответ на многократные поклоны еврея только кивнул головой и указал ему на нижний конец стола. Однако там никто не потеснился, чтобы дать ему место. Когда он проходил вдоль ряда ужинавших, бросая робкие и умоляющие взгляды на каждого из сидевших за нижним концом стола, слуги-саксы нарочно расставляли локти и, приподняв плечи, продолжали поглощать свой ужин, не обращая ни малейшего внимания на нового гостя. Монастырская прислуга крестилась, оглядываясь на него с благочестивым ужасом; даже сарацины, когда Исаак проходил мимо них, начали гневно крутить усы и хвататься за кинжалы, готовые самыми отчаянными мерами предотвратить его приближение».

Вальтер Скотт «Айвенго»

Почти всю историю человечества аристократия так относилась и торговцам.

Что же изменилось за 2000 лет?

Отвечая на этот вопрос, можно понять и на современный конфликт двух фашизмов – старого и нового.

Итак, торговцев ненавидели всегда. Торговцы были самой презираемой кастой. Например, в Японии они стояли даже ниже рабочих, потому что на взгляд японцев рабочие приносили значимую для людей пользу. А торговец все время обманывал.

Сегодня все наоборот.

Миллиарды людей хотят продавать и покупать, хотят богатеть, не хотят работать. Олигархи, банкиры, бизнесмены в фаворе, все хотят приблизиться к ним, войти в касту золотого миллиарда. Это означает, существенная часть локального населения туземцев хотят красиво жить. Это даже не самое главное, что притягивает мещан в банковском деле. Самое главное для них – это престиж. Если значительная часть населения симпатизирует торговле и спекуляции на бирже, значит можно сразу перепрыгнуть через все ступени роста и уважения: не надо много учиться, не надо много работать и продвигаться по карьерной лестнице, затрачивая годы жизни и прилагая старания. Можно просто взять товар в одной части города и перепродать его в другой части города. Можно торговать всем, что представляет интерес для покупателей. Нет ничего ценнее денег: не нужны соседи, не нужны братья и сестры, не нужны местные люди, зачем нужна родина, если она тебя не ценит? Так думает каждый зефа – молодой брокер. А таких зефа может быть миллионы. Кризис разоряет многих людей, разоряет и озлобляет одновременно. В это самое время, когда миллионы беднеют, падают в бездну отчаяния, другие богатеют на глазах. К новым богачам подбегают журналисты и берут у них интервью. Миллионы обездоленных, раздраженных сограждан смотрят передачи, где нувориш рассказывает, как заработал первый миллион. Люди видят как прославляют коррупционеров, воров, преступников, пройдох, ничтожеств – зато богатых! Они тоже хотят быть коррупционерами, ворами, преступниками и элитными проститутками. Такое население больше не принадлежит местному правителю, а каждый правитель – это почти средневековый феодал. Государственная власть строится на феодальном принципе вассалитета до сих пор. Каждый нижестоящий получает за услуги у государства плату за работу. Если же государство в кризисе, заработную плату съедает инфляция, нечем кормить семью, улицы заполняются безработными патриотами, единственное спасение для местного вождя – найти врага – очень древний способ отвлечь население от проблем. Собственно старый фашизм и диктатура нового лидера и его партии начинается с этого: они собирают все местных маргиналов и вдохновляют их словами напутствия. Вы страдаете из-за торгашей! Торгаши, спекулянты, банкиры, ювелиры виноваты в ваших бедах. А кто тут банкиры и ювелиры?

Но сегодня ситуация несколько иная. Атакуют не феодал в лице имперской элиты, а как раз потомки ювелиров и внуки биржевых спекулянтов. Сегодня уже они шипят в сторону потомков феодальной аристократии и «хватаются за кинжалы» в сторону автократов и современных диктаторов – во всем виновата империя! Все время кастовое консервативное общество получало поддержку внутри традиционного общества, теперь народ автократа разделился на сторонников и противников демократии и мирового банка – значит сам локальный лидер заметил предателей внутри народа? А зачем нужен лидер, который думает все время о своих дружках феодалах? Ничего не поменялось, нечего не изменилось?

Очень многое поменялось и изменилось за 2000 лет. Случился глобальный реванш торговцев против воинов и традиционного населения. «Вы нас презирали? Теперь вы нас любите. Мы объясним за что вы нас полюбили теперь. Вы жили в отсталом обществе. Вы подчинялись традиционным правилам и принадлежали презираемым кастам. Вас эксплуатировали местные феодалы и ваш диктатор. Теперь вы свободные! Мы вас поддерживаем. Боритесь за демократию. Свергайте воров и коррупционеров».

Автократ, лидер традиционного населения видит, что у него внутри есть не только пятая колонна вассалов либералов, но и народ шатается в разные стороны – не знает что делать. И тогда он решается на очень серьезный шаг, очень напоминающий поступки лидеров прошлого века. Он решил опередить события.

Со стороны все это выглядит очень странно. Никто в империи не кричит о величии народа. Нет ярко выраженного шовинизма и жажды реванша над потомками ювелиров. Нет марширующих на площадях и улицах штурмовиков с зажжёнными факелами. Наоборот, с зажженными факелами шагают на бывшей вассальной периферии, где часть народа выбрало «европейский путь развития». Но почему же именно они кричат о величии, когда должны прославлять мировых банкиров? Славься, славься Мировой Банк развития! Славьтесь демократы Конгресса США, славься Совет Европы!

Все дело в рефлексии. Рефлексия, она как лягушачья икра. А лягушачья икра не может сразу превратиться в лягушек. Есть законы созревания всего, в том числе и фашизма старого типа. На этот раз для лозунга «мы выше всех!» народ странным образом созревает именно на периферии, в Азии, в том числе, где миллионы людей разоряются, падают на дно и одновременно подпрыгивают в высоту – богатеют после уличной торговли-мелкой спекуляции. Вся эта «высота» зависит от ямы. Если люди жили в яме, то они раньше всех будут кричать о высоте, что они наконец разбогатели (эта «высота» и радость достатка тут же превращается в высоту над всеми. Мне повезло мол, а вы все – лохи!). Если где то есть миллионы прыгунов из ямы, видевшей свою унизительную нищету и тут же быстрое обогащение своих таких же нищих знакомых и чиновников соседей, эти люди обязательно будут кричать, сначала от зависти, потом от мести: обыватели верят в чудо, пока у них все хорошо. Когда же становится плохо, надежда пропадает, они хотят кого-нибудь разорвать за несбывшиеся мечты. Это описание массового сумасшествия в миниатюре. В государстве проживают много таких мечтателей неудачников, а в империи их еще больше. Но император опережает всех, а его миллионы обывателей еще мечтают о кренделях небесных: неисчислимые ресурсы людей в империи, ее масштабы-расстояния спасают императора от подобных же массовых злобных криков по ночам. Миллионы среди мечтателей ему еще верят, поэтому эти люди не перебегают на сторону банкиров. Пока не перебегают.

Глава 25

Можно ли победить деньги деньгами?

Тогда почему все население не предаст своего императора? Ведь весь народ, вся планета молятся на деньги. Даже сам император и его олигархи признают их значение. (Значение денег во все времена было на высоте. Но раньше все же больше придавали значение заслугам)

Есть сомнение, что поддержка части проимперского электората не имеет заинтересованность. Но какую? Понятно, что олигархи имеют заинтересованность, они заимели свои миллиарды личной дружбой или лояльностью. Кто имел амбиции из олигархов, давно всего лишились, если вовремя покинули пределы империи.

Но какой интерес у простых людей?

У простых людей – простые мысли. Что не съел, то понадкусаю. Не всем повезло по возрасту и таланту в этом диком пост советском рынке.

А раз не повезло по какой-то причине, то враг моего врага – мой друг. Не всем нравится император лично, но у каждого есть свой личный предмет для раздражения. Поэтому в дело любви и симпатий подключаются большие категории, в том числе и политические: не всем людям большая политика по душе, не каждый в ней разбирается, но каждый имеет свое представление «из старых запасов» и каждый имеет своих личных недругов. Таких поклонников императора, наверное, больше всех. Они ни в чем по сути не разбираются, но «имеют мнение», тем более в мире торжества «демократии», когда модно быть «личностью». Все, кто «не успел и опоздал» на рыночный поезд приватизации и спекуляции, кто не купил на него билет, тот имеет все права, чтобы пустить такой поезд под откос, во всяком случае желать, чтобы жировые пассажиры не доехали или чтобы на последней станции их ждал сам Сталин. Сталина на вас нет! Это самое любимое для внезапных поклонников красной идеи. В былые времена не замеченных в симпатии к Октябрьской революции. Из всего ряда красных символом они выбирают не Ленина, а Сталина – уверенные, что сталинские палачи покарают именно соседей на лестничной площадке, а не их.

Вот так из-за рыночного невезенья не все оказываются либералами, но даже консерваторами. Почему я не верю, что есть люди убежденные? Конечно же они есть. Но такие идейные оппозиционеры в меньшинстве. И куча сторонников вокруг идейных патриотов не растет никак. Если в политическом гипермаркете стоят две главные очереди, то машинально люди становятся в любую, чтобы купить нечто.

Задача императора не дать всем зефа (мелким буржуа) перебежать на сторону либералов – демократов, то есть на сторону мирового банка и нового фашизма. Даже если не всем везет быть олигархами, бизнесменами, мэрами, знаменитыми артистами или их родственниками, ибо в империи старого типа растворяется в мировой империи денег как сахар в воде. Все люди начинают верить исключительно в силу денежных купюр, а не в патриотизм, империю, в консервативную мораль и нравственность. Как я уже сказал, из-за того, что круг избранных в консервативной среде все время окукливается до одной банки «консервов». Кто попадает в банку, утрамбовывается новыми кильками – им тесно там в банке, но они – элита! Они элита, теперь к ним не подходи. Все население растворяется в денежной воде, а они там в банке еще и обмазывают друг друга телесным жиром. Чья то невидимая рука закатывает всю кучку килек в банку – подальше от посторонних глаз, да и сами «кильки» не хотят, чтобы видели, как они тесно в масле катаются. Это вам еще раз повторение, что традиционная среда все время живет по свои физическим законам. Элита империи нуждается в массе сторонников, но как бы не хочет падать до уровня общения с «не кильками».

Что в этом случае делать не килькам?

Не килькам остается только верить, что кильки из банки все таки прозреют и всех спасут. Кильки? Которые верят только в свою звезду? Тьфу, верят в свое подсолнечное масло рассола?

Итак, что происходит?

Чтобы все имперские люди не потеряли нормальную веру, не поменяли все традиционные ценности на запах долларовой купюры, делает упреждающий шаг. Все люди в империи тут же воспряли духом (одна очередь сильно поредела, другая возросла на это же число). Не все в этом мире можно купить за деньги!

Но тут же происходит необъяснимое. Самые крупны кильки потребовали больше масла залить в элитную консерву и туда немедленно стали заливать новое масло.

Все таки деньги!

Все население увидело, что деньги в этом мире на первом месте все равно и в душе стало молиться на эти деньги снова.

Теперь вы мне скажите: можно ли победить веру в деньги деньгами?

Причина мирового конфликта снова становится размытой. Огромные массы населения, доверчивые пласты консерватизма впали в уныние, пали духом. Их дети побежали в разные стороны.