Текст книги "Оранжевый и коричневый. Новый и старый фашизмы"

Глава 8

Кто ты такой?

Эта основная проблема, кроме головоломок про разные фашизмы. Ведь это старый фашизм и нацисты Германии бомбили города и захватывали соседние государства. А новый фашизм все делает во имя мира и демократии.

Новый фашизм. Он поддерживает мировой порядок, цену на нефть и курс доллара. Самое главное правозащитники сражаются за права человека во всем «нецивилизованном мире». Всему миру рекомендуется внедрять толерантность и поддерживать… парады. Новый тоталитарный макинтош надевается на планету под веселые афро-американские ритмы и всякие разные небылицы о демократии из уст европейских функционеров. Новый фашизм с улыбкой и заботами объявляет локдауны – отправляет миллиарды людей на вакцинацию, и люди идут, уверенные что там поправят свое здоровье навсегда. Новый фашизм прекрасен и добр, старый фашизм жесток, мерзок, отвратителен. Миллионы мечтательных нищебродов до и миллионы мечтательных нищих после хотят попасть в Европу, – бегут из своих отсталых авторитарных стран – как попало и на чем попало, лишь бы попасть в цивилизованный рай, или хотят попасть во всяком случае. Последний вот случай: трое беглецов из Нигерии отсиделись на киле многотонного корабля одиннадцать дней – это тысячи миль посреди океана! Чтобы только добраться до Испании. Разве цивилизация не стоит того, чтобы сидеть на железке столько дней без еды и питья?

Я думаю, миллионы нищебродов сделают свой выбор моментально. Запад – прекрасен! Просто оттого что он чист и блестит. У него непререкаемый авторитет и сила брендов. Что важней для нищеброда, кроме показухи?

А в своих автократиях что?

В отсталых традиционных консерватизмах даже под масками подражательной демократии везде грубо, грязно и воняет навозом. Везде сидят надменные чиновники с каменными лицами и кормят свою не менее заносчивую родню. Коррупция поглощает все доходы феодальных сатрапий. Все что не идет на потребление и поддержания видимости государства, уходит в оффшоры – концов не найти. Все люди – большие и рядовые врут, толкают, завидуют – мечтают попасть в ряды партии власти, чтобы превратиться там в новых бульдогов феодалов. Стоп!

Хотят превратиться в феодалов. И это в 21 веке. Когда вокруг существуют сверкающая и вкусно пахнущая демократия. С этого момента начинается различение старого и нового фашизмов. Бесспорно, новый порядок прекрасен не одной болтовней про демократические ценности, – дикарям права человека не понятны от слова никак. Всем беглецам из грубого и жестокого консерватизма важно отношение к ним. Любая улыбка прохожего приятна. А там умеют улыбаться. Хотя белым людям нет никакого дела до трех нигерийцев, приплывших к ним таким экзотическим способом. Возможно, подобные африканские – азиатские беглецы им порядком надоели, Европа чай не резиновая. Можно делать первый вывод: в новый мир всегда бегут – кто не может превратиться в локального туземного феодала. В новый мир бегут либо нищие, либо дерзкие наглецы. Наглецы – это те, кто не принадлежит к разряду бывших чиновников, но имеет дерзость что-то говорить. В таком мире говорить можно. Но с родственниками и на родственные темы. Кто говорит о политике, быстро превращается в диссидента (это на западный манер, на местный же манер – в сумасшедшего, ибо нельзя говорить народу, что ему непонятно). Оппозицию режиму составляют только опальные чиновники. Если наверху что-то не поделили, кто-то падает вниз. Эти опальные чиновники, ставшие олигархами, сразу ищут несколько несчастных – безработных маргиналов, чтобы они кричали, выходили на пикеты, держали плакаты в руках, в общем шумели на всю улицу, чтобы полиция их затолкала в автозаки. Итак, из кого состоит эта оппозиция? Из отставных чиновников – бывших членов семьи и тех самых маргиналов, что быстро подобрали олигархи, чтобы эти несчастные, сошедшие с ума от нищеты и бесперспективности, кричали на всю улицу про диктатуру. Это еще один штрих о старом тоталитаризме, какие соки его питают. Но не каждый подобный режим может превратиться в тоталитарную систему нацистского типа. Но в каждом таком режиме есть основа – иерархия. Вы поняли?

Прежде чем настроение «я выше тебя» по рождению заменился на я выше тебя по обстоятельствам, утечет много воды. Пятьсот лет из феодальной Европы бежали подобные же зерефы» на киле» с амбициями Атиллы и Наполеона в Америку, чтобы создать то самое притягательно противодействие старому имерархическому фашизму. Да-да, старый фашизм питается амбициями племенных дикарей и феодальным вассалитетом. Я выше – ты ниже по рождению! Прежде чем подобную автократию в Европе перебьют, утечет много воды. Это волна в пять столетий как раз отмоет новый тоталитаризм и начнет притягивать новых африканских азиатских зерефов. Америка уже занята и заселена бывшими европейскими нищебродами. Они сильно разбогатели. И придумали новую иерархию – для бывших и новых нищебродов, обожествивших ни род, ни кровь (хотя есть одно американское лобби), а деньги. В основе новой тотальной мировой иерархии – деньги! У новой элиты финансистов нет желания сообщать на весь мир мы выше – вы ниже. У неё в приоритете удобства и настроение. Если для старого фашизма, вообще модели старого протонациста важно видеть чужое ничтожество в любом виде, для каждого финансиста – нового фашиста важно чувствовать себя комфортно. Так потомки бывших нищебродов научились получать удовольствие от независимости. В этом им помогли заработанные многими поколениями рефагов деньги. Никто из мировых владык и их функционеров прямо не обзовет вас дикарем или негром – так сейчас не принято. Он просто отвернется и не будет общаться с вами. Это только молодые зефа, то есть бывшие разбогатевшие мещане из Азии и Африки могут сказать вам: Да кто ты такой?!

2

Оценили 2 человека

Глава 9

Мы потомки пиратов, а вы потомки рабов

Как происходит, что консервативный порядок и опора на традиции ведет сначала к национализму, а потом к старому типу фашизма?

Мы ни на секунду не забываем, для чего нам нужно знать про старый фашизм, как он зарождается и затвердевает, затем атакует соседей, чтобы завоевать «жизненное пространство» для нации. Почему собственно старому фашизму всегда тесно внутри себя?

Я не предлагаю сравнивать старый фашизм с занятием кочевников, также охотников и собирателей кореньев, также с первыми земледельцами, что поджигали леса для своих огородов. Эти народы не существовали внутри искусственных препятствий, сама природа гнала их вперед, а не вожди дикарей. Фашистский порядок двигается из-за технической революции, а не из-за дикости и несовершенства. Механизмы старого фашизма – в эволюции цивилизации. Прежде чем старый фашизм объявляет доктрину превосходства, его народы преодолевают силу природы, сами превращаются в ее силу: примитивные ручные орудия заменяются на совершенные механизмы и двигатели и внутреннего сгорания. Вы должны понимать эту эволюцию не в новой технике, а той пользе, которая она принесла людям, одновременно толкая – создавая новые виды социальной организации.

Вы думаете, что люди изобрели новые механизмы и изменили свои правилам иерархии?

В новой организации уже не видно той первобытной дикости, никто не падает на колени перед языческими культами, не поклоняется старикам и вождям как вечным авторитетам, когда было достаточно одного взгляда диктатора, только делает вид – признает правила ритуала. Огромные массы людей обрели самостоятельность и независимость от буквального подчинения, стало смотреть на власть как на необходимую формальность. Все революции революционеры перебили феодальную аристократию, чтобы люди забыли свое ничтожество и страх.

Но люди остались людьми, теми же самыми полуобезьянами, которых спасало движение и самые лучшие из обезьян. У стада обезьян в саванне до сих пор также нет демократии, и вы знаете почему. У обезьян есть самый сильный самец, у людей сохранилось это чувство не менее. Поэтому даже при так называемой всемирно демократии люди хотят превосходства, а мы говорим пока не о новом фашизме, его элите, которой нужно удобство, а не поза. В доминирующую позу встают все обезьяны, во всех зоопарках мира, почему бы и нам не встать позу доминирования? Вы хотите еще знать, чем отличается принцип старого нового фашизма? Это массовая поза доминирования и массовое же желание удовольствия. Старый фашисты хотят показать превосходство, новые фашисты хотят вызвать зависть. В 20 веке на историческую арену вышли большие массы людей с такими желаниями. Где то больше, где то меньше – смотря какое развитие. Немного отставшие выбрали не такое явное доминирование в виде лицемерной социалистической бюрократии Сталина – Мао. Самые отставшие попали под влияние двух систем старого и нового фашизмов, их законсервировали в локальных традициях, чтобы в 21 веке эти народы проснулись и объявили независимость, быстро признались в любви к демократии, по сути присоединились к лагерю удовольствия. Но первые народы удовольствия еще можно понять, они перебили свою аристократию и не могли вставать в позу. Это скромные общества бывших лавочников, цеховиков, пиратов. Они никак не могли встать в аристократическую аристократии. Каждый из них мог задать вопрос, да кто ты такой? Все помнили откуда они и как поднялись. Поэтому они не могли хвастаться родословной, но могли показать уровень удовольствия с помощью денег.

Новый фашизм поступает точно также. Его не видно и не слышно, но эфире звучит со всех сторон о каком то престиже. О каком то престиже покупать нечто, жить в нечто или отдыхать в нечто. Никто из новых фашистов не продекларирует о своем превосходстве. Они ведут себя скромно и незаметно. Такие же незаметные их акции. В погоне за уютом, за удовольствием, за равновесием они говорят через свои СМИ и говорящие головы наемных журналистов, что планета грязная, дышать стало нечем, отдыхать в грязном океане все труднее, это означает: вы нам мешаете получать солнечные ванны и дышать чистым воздухом. Идите все на процедуры и поправьте свое здоровье нашими вакцинами. Примитивные общины из новых независимых государств к ним присоединяются – кому не нравится отдых и престиж? Местная туземная элита начинает усиленно воровать, лишая свои народы будущей эволюции, чтобы быстрее присоединиться к новым фашистам. Уж туземцы отлично знают, что такое поза, что такое доминирование. У себя дома они так и делают. Принимают посетителей с надменными лицами.

И вот эти заготовки для эволюции и старого фашизма подплывают к новым фашистам на своих сверх дорогих яхтах – что они хотят сообщить новым фашистам? Но ничего не получается. Потомки пиратов и менял смотрят на этих выскочек – коррупционеров свысока. Они встают в понятную всем дикарям позу: Мы имеем родословную, а кто вы?

Глава 10

Вы – выше всех!

Вы над всеми! Приятней лозунга не найти.

А как же привилегии избранных?

Чтобы каждый мог залезть на шею соседа с важным видом. А сосед при том не сопротивлялся. Это есть традиция. Это есть иерархия. Есть господа, есть податное сословие. Есть патриции, есть плебеи. Если элита, есть чернь. Есть фараон, есть рабы. Каждый из первой категории может садиться на каждую шею из второй. И каждый из второй огромной толпы почтет за честь, что ему на шею сел господин.

Вы думаете, в технический век кто-то забыл свои прошлые обязанности? А кто-то не хочет залезть другим на условные шеи? Еще как! Человеческая природа делает такие выкрутасы, прыжки и сальто через голову, что сразу не понятно, кто куда запрыгнул. При старом фашизме совершается попытка массового прыжка на шеи народов. Откуда не возьмись выскакивает толпа нацистов, вчера возможно еще добропорядочных почтальонов и продавцов газет и заявляет на весь мир, что они выше всех. «Deutschland über alles»!

Как понять это массовое сумасшествие?

Понимается это просто.

Движение, которое называется фашистским, а мы его называемым старым фашизмом, чтобы различать с новым фашизмом 21 века берет свои корни из консервативного традиционного порядка. Все люди прошлого экономили свою энергию. Прежде чем появился атом общества в разных видах организации, прежде был хаос и предки укротили эти разрозненные частички пыли в один комок грязи. Все традиционные зерефы знают свое место в строю, как знали свои функции охотники в стае первобытных охотников и собирателей. Традиция указывает каждом рожденному его место в касте. Если он не родился брахманом, никто возражать не будет. В этом почти религиозная сила традиционного порядка.

Чтобы массы зерефов забыли свои старые обязанности, а потом взбесились в новой обстановке, многие люди должны убежать из таких родных мест, а на новом месте показать, что они «господа», а не бродяги. Все мигранты так делают. Никто же не знает их на новом месте. Можно говорить что угодно. Техническая революция выбросила этих несчастных интересных деревенских сплетников за границы их деревень, хуторов и аулов. В городе их встретили холодно так называемые» граждане». Старые и новые беглецы посмотрели друг на друга и поняли, что никто никого не поставит раком – надо искать чужаков на стороне. Вся эта провинциальная толпа построилась римской когортой и пошла на соседей с криками мы господа, а вы нелюди. Естественно прежде выбрали своего вождя для полной схожести. Или же вождь построил своих товарищей нацистов – теперь они не господа и не крепостные, не патриции и не плебеи, не фараоны и не рабы – они нацисты – раса господ. Все другие народа должны подчиняться этой расе. Вот что такое преобразование первобытных инстинктов в технологической мясорубке. Иерархия не исчезла, она появилась в новом виде иерархии благодаря социальной революции. Традиция затащила в свои жернова уже не одно конкретное племя, а разношерстную толпу зеремидов с претензией на мировое господство. Кровь одного племени разлилась по сосудам всей мелкой буржуазии и там вскипела одним и тем же чувством я выше-ты ниже. При старом фашизме доминировать над недочеловеками хочется целому народу. Миллионы людей хотят власти и унижения одновременно. Они хотят унизить любого. Самые низкорослые и ничтожные в этом хоре проявляют большую активность, ибо нет хуже господина, чем прошлые раб. Всем же другим это начинает нравиться, даже рослым, даже разумным, они начинают поддерживать самых грязных и вонючих, – подбадривать, чтобы те ничего не перепутали. Вот откуда у старого фашизма такая сила. Весь народ хочет доминировать. А в былые времена была только аристократия. Техническая революция и социальное государство перенесли старую схему господства феодалов на миллионы маленьких людей, – они возбудились.

Отсюда: старый фашизм возможен там, где жили традиционные народы и соглашались на патернальную иерархию. Для старого фашизма нужна масса сельских маргиналов – мигрантов, бежавших из сельской местности из-за кризиса.

Фашизм невозможен, если массы сельских маргиналов не встретили в городах нищие интеллигенты, отставные чиновники и прочие недовольные олигархи. Эти люди идут по пути наименьшего сопротивления – передают несчастным беглецам из деревни свое чувство превосходство. Вы мол, – не рабы. Вы-хозяева это земли. Когда отставные чиновники, тайные олигархи, нищая интеллигенция решает задачу власти с помощью толпы маргиналов, они одевают всех в камуфляж – отправляют всех на фронт, чтобы «господское» настроение не угасло. Вы – выше всех! Вы над всеми! Приятней лозунга не найти.

Глава 11

Прыжок в пропасть

Что разобраться в сути конфликта двух тоталитарных моделей, мы рассмотрели главные принципы их существования.

Старый фашизм, он же этнический вызов и сообщение всем соседям о своем праве и господстве, новый фашизм – это какая-то подозрительная скромность, сладкое коварство, соблазнение и работа чужими руками. При старом фашизме все недолюди разбегаются – бегут от страха от нации сверх человеков, при новом люди добровольно и оптимистично идут в пасть невидимого библейского зверя. Новый фашизм обличает старый фашизм в бесчеловечности, в том числе и нарушении прав человека, старый фашизм, или страны, причисляемые новым фашизмом к автократиям, обвиняет демократический центр во лжи и демагогии – сами вы, мол, фашисты настоящие, просто об этом мало кто знает. Мы также уже знаем, что старый фашизм не может быть старым фашизмом без превращения. Любой традиционный народ вначале «развращается» рыночными ценностями. То есть аристократия или то, что от нее осталось, правительство (сегодня третьих стран) на ура встречает буржуазные свободы – думают, что это позволить поднять их статус, на словах – поднять уровень жизни населения (это модное объяснение все рыночных реформ). Из-за всяких прошлых революций, бунтов и переворотов аристократия может вообще не быть, или все отпрыски благородных кровей тут перекрасились в общий фон «граждан». Любой консервативный народ может не иметь аристократию де-факто, но каждый атом этого организма представляет себя элитным атомом: какие бы реформы и с переворотами тут не делай, все равно появятся явные или тайные феодалы – брахманы.

Этот же фокус превращения любых локальных революционных активистов Евразии, Азии и Африки в феодальную элиту передается на весь народ. Весь народ не может быт элитой – сами понимаете, командиров не может быть больше солдат. Зато все зерефы заражаются национализмом и заявляют на весь мир о своем праве на господство, – массовый фокус. Весь народ не может быть аристократией с врожденным правом повелевать, но каждый в таком народе хотел бы это делать. Старый фашизм не может без атавизмов иерархии, поэтому он вместе с народом. Любой фашизм, прежде чем превратится в самого себя прежде всего должен иметь традиционные консервативные ценности, значит иерархию.

Новый фашизм ведет себя иначе.

Только народ без памяти, народ мигрантов может сразу перепрыгнут стадию «превосходства» на стадию удовольствия, и то не сразу. Для этого такому нужно было провести мировую техническую революцию, чтобы все «дикари» мира сразу пошли в банки и открыли там счета, а до этого люди стали общаться друг с другом, преодолевая колоссальные расстояния, с любого места в любой момент – через мировую сеть Интернет. Без технической революции и глобализации мировой фашизм существовать не может.

Если зерефы пошли в банки и полюбили гаджеты, стали ли они тогда демократами? Забыли ли привычку унижать слабых? Как консервативные люди могут прыгать через социальную эволюцию и пренебречь врожденными чувствами превосходства?

Оказывается, все можно.

Снаружи действительно ничего не заметно. Такое же демократическое якобы общение. Но только внизу, среди обычных людей. Показуха!

На уровне власти все проявляется как в лакмусовой бумажке. Тысячи людей не могут сразу проникнуть в высокие кабинеты. Местные феодалы набирают таких же угодных молчунов и рабов как в совершенно дикие времена. Мелкие чиновники в свою очередь стараются не отставать от высокого начальства. Чем дичее народ вообще, тем больше коррупции – вот вам результат прыжка из стадии в стадию без соответствующего «образования». Причем самые верные заветам старины – патриоты находятся тоже пока снизу. Чтобы появились первые крики о превосходстве, они ожидают, что глупая политика власти, а туда набирают не по талантам, а по родству и знакомству, значит внешние удары будут поддержаны в каждом таком государстве непотизмом и коррупцией, и миллион провинциалов побегут в города – к патриотам.

От зародыша старого фашизма не убежишь как от судьбы.

Но пока все под контролем.

Это страны третьего мира сразу прыгают не на следующую" демократическую» ступеньку, – хотят всех обмануть, себя в том числе.

Но есть еще имперская элита. Те правители пост социализма имперского масштаба. И мы говорим тут не о Поднебесной с ее вековой имперской историей.

Как мы выяснили, у всех зерефов есть фантомная иерархия в крови. В государстве, тем более в империи рефлексия растет, но иерархия остается. Для настоящего этатизма нужны как раз ремиды. Именно ремиды превращают зерефные крики в стройный хор солистов и марши штурмовых отрядов. (В странах третьего мира такая организация невозможна, ибо там, похоже, большие сановники не понимают смысла государства, а понимают только смысл власти. Поэтому прыжок из традиции на внеочередную ступень демократии ведет не к демократии, а к тотальной коррупции верхов. В это самое время народ готовится к бунту, потому что ничего не понимает, но тоже хочет управлять. Подобная демократия пробуждает местную историю в ее начальном варианте организации. Это настоящая демократия! Но только военного типа. Вместо демократии торговой вначале ожидается хаос и полный распад цивилизации, или жесткий порядок военного типа, – военная демократия. Нечто подобное происходило весь 20 век в Латинской Америке. Там порядок от прыжков влево наводили черные полковники).