Текст книги "Человек в исламе"

В итоге рождается такой жуткий голем, зверо-автомат, скользящий своим рассудком по поверхности вещей, чтобы калькулировать их и манипулировать ими… Мы уже говорили, что человек, стремящийся стать королём мироздания, на самом деле этого не добивается – он всего лишь падает в тусклые блики чёрных зеркал низших миров. И тут произошло то же самое. Ну не будем же мы на самом деле считать «эффективного менеджера» или недоумка, трясущегося на дискотеке, «царём мироздания»…

И теперь, снова возвращаясь к «большому язычеству», к проекту «великого ширка», мы видим такую важную вещь: в Коране передано, как фараон говорит: «Я – ваш высочайший Господь» (79: 24) … Фараон не просто так объявляет себя богом, и эти его слова тоже переданы в Книге Всевышнего не случайно. Египетская цивилизация, которая, возможно, была наследницей более древней атлантической цивилизации, уничтоженной потопом, была магической по преимуществу. Не случайно в Коране упомянута битва Мусы (А) с магами, со жрецами фараона, которые в итоге обратились в религию Единобожия. В Египте всё было направлено на достижение магических целей обожествления человека, построения сверхчеловека, богочеловека… Для этого и возводились пирамиды как некие магические конструкции, этакие реторты, в которых должен был происходить данный алхимический процесс.

Египетская теология – это теология подземного мира, Дуат, возникающего из примордиальных черных вод (Нун). Сам свет рождается оттуда. Солнце, нисходя в этот мир, обновляет свой свет и свою жизнь. В этом плане показательно, что самоназванием Египта было «Кеми» – чёрная земля. И отсюда «алхимия», «аль-кемия», то есть «наука черного» или «египетская наука».

Что такое алхимия? Люди, не посвящённые в тему, профаны, обычно думают, что алхимия – это какие-то средневековые махинации с получением золота из свинца, или это предшественница современной химии. На самом деле алхимия – не что иное, как магическая практика по конструированию обожествленного человека, обладающего определённой «тонкой» властью над мирозданием. И в частности, способного обращать грубые металлы в золото.

Как это происходит? Для этого на первом этапе, который называется nigredo, или «работа в чёрном», или «чёрный брак», происходит спуск в миры тьмы, растворение в хтонических, инфернальных сущностях. Это стадия уничтожения, снятия человеческого хейкеля, если говорить в нашей терминологии. В алхимических гравюрах данная стадия передаётся мрачными символами – короля с отрубленной головой, чёрного ворона, терзающего когтями череп и т. д. Это – ритуальная, инициатическая смерть. В шаманизме ей соответствует приход духов, которые расчленяют посвящаемого, варят его, отделяют кости от плоти и проделывают с ним другие ужасающие манипуляции. В шизофрении это – острая стадия, когда больному кажется, что его убивают, он проходит через невообразимые муки, личность распадается, теряется всякая связь с миром… Ведь на самом деле то, что обычно называют шизофренией – это не конец, а начало. Следующей стадией будет то, что силы, которые вызвали гибель личности, начнут заново собирать её, то есть строить некое новое существо. Но в современном мире до этой стадии обычно не доходит, потому что врачи просто глушат симптомы шизофрении и не дают процессу достигнуть естественных границ. Таким образом, шизофрения на самом деле повторяет процесс языческой инициации. Только происходит это независимо от воли человека. И потому в языческих обществах, как мы уже говорили, сумасшедшие часто становились объектами почитания, их даже обожествляли…

Вторая стадия «алхимического делания» называется albedo, «работа в белом», то есть воскрешение, восстание из мёртвых после ритуальной смерти. Символом данной стадии является король с короной на голове. В нашем понимании это означает, что после снятия человеческого хейкеля некие космические силы заново собирают человека, но это уже не человек. Произошло рождение нового существа, которое готово к переходу на уровень «великой власти».

«Король» теперь вступает во второй, «белый» брак, в результате чего рождается андрогин, ребис, чему соответствует слияние двух начал – мужского и женского, материи и формы, меркурия и сульфура. Это уже последняя третья стадия – rubedo, «работа в красном». Космический андрогин находится по ту сторону всяких полярностей и различений. Он реализовал в себе единство и обрёл философский камень. Предполагается, что это и есть восхождение на вершину мирового древа, на пик мироздания, приобретение короны «великой власти», обожествление. Реализовавший данную стадию (его называют «адептом») способен превращать металлы в золото, что знаменует его власть над мирозданием, так как золото символизирует свет и совершенство космоса.

Таково, вкратце, то, что называется «великим делом» алхимии. Сюда надо добавить, что, возможно, это название, как и самоназвание Египта, восходит к имени сына Ноя – Хам или Кем, который после потопа обосновался в Египте, принеся туда наследие более древней магической, каинической цивилизации, уничтоженной потопом. Отсюда «аль-хамия» или «аль-кемия» – мудрость Хама.

В египетской цивилизации воплощением этого действа был фараон. Он осмыслялся как примордиальный андрогин, соединение мужского и женского принципов, материи и формы. В текстах пирамид он представлен как золотой зародыш, пьющий белое молоко чёрной богини Исиды. Чёрный – цвет первой стадии алхимического делания, как мы видели, вслед за которым наступает белая, откуда рождается золото.

В гробнице Рамзеса IX фараон изображён как гипотенуза прямоугольного треугольника. Гипотенуза – это самая длинная сторона такого треугольника, противоположная прямому углу. Две другие стороны символизируют мужской и женский принципы мироздания, ка и мут. Их продуктом является ребёнок. Однако ребёнок тут обезглавливает отца и совокупляется вместо него с матерью. В египетской теологии он назывался «ка-мут-еф», «бык своей матери» – воплощение языческой мечты о достижении короны мироздания. Этот ребёнок и есть фараон. Он – «бык своей матери», обезглавивший своего отца и ставший тем самым отцом самого себя, то есть неким перманентным принципом, который божественно воспроизводит самого себя в вечности. Поверх полюсов и разделений. Вот почему Гор, олицетворением которого считался фараон, – это одновременно сын и муж Осирис.

Мы видели, что стадий алхимического делания три – разделение, очищение, соединение. Этот символ триады является универсальным для всего языческого мира (отсюда, кстати, и христианская «троица»): «смерть-воскрешение-обожествление», «меркурий-сульфур-соль», «растворение-очищение-возрождение», «женское-мужское-ребёнок», «материя-форма-вещь».

Итак, суть языческой программы – это инициация в бессмертие через смерть и воскрешение. Схождение вниз и подъём наверх. Мы имеем тут некую совокупность манипуляций с человеческой природой в стремлении радикально её преобразовать изнутри, вырастить гомункула сверхчеловека, богочеловека. Такова программа язычества. Её суть состоит в снятии человеческого хейкеля через некий триадичный процесс. Сначала идёт инициатическая смерть, то есть, собственно уничтожение человеческой формы, потом прыжок к мирам света, к древу мироздания, и последнее – возведение нового хейкеля, который считается «вечным» и «божественным».

То есть тут происходит схождение в мир мрака, чтобы раствориться в нём и, выпрыгнув из него, покорить миры света. Как некая чёрная, заряженная мраком комета, идущая на штурм солнечного мирового древа… Солярный путь проходит через мрак ночи. Таков языческий путь. Он символизируется руками, поднятыми из мрака наверх к солнцу, чтобы победить свет и получить его в свою длань, обрести божественную суверенность – жест, который одновременно был римским боевым приветствием. В авестийской культуре древнего Ирана этот жест выражался как хварено, сияние славы и победы, символизированное соколом – образом, который играл ту же самую роль и в древнем Египте. Такое же значение имел символ скрещенных на груди рук, в виде латинской буквы X, с которыми обычно изображался фараон. В такой же форме он восседал на троне и в таком виде его хоронили. Этот символ означает зарождение внизу и подъем наверх.

Итак, цель тут – поставить себя на место Бога или, лучше сказать, наместника Бога – вали мироздания, положением которого сатана искушал Адама. В Евангелии есть такой интересный момент, где сатана приходит к Иисусу и говорит: «Тебе дам власть над всеми этими царствами и славу их, если ты поклонишься мне». И это верный фрагмент, который подтверждается некоторыми контекстами из наших хадисов. В дошедших до нас Евангелиях не всё искажено, там есть подлинные моменты… Это один из них.

В действительности язычник берёт за руку Иблиса и вместе с ним сходит в миры мрака для последующего прыжка наверх и покорения световой части космоса, древа света. Лишь став чёрным, можно стать белым. Устранив человеческий хейкель, растворив его в чёрных водах, можно собрать себя заново на новом уровне.

Но на самом деле это не более чем иллюзия. Тайна язычества состоит в том, что нет никакой «работы в белом» и нет никакой «работы в красном». Есть только нигредо, есть только «работа в чёрном». Оттуда виден свет высших миров, как некое недостижимое мерцание на горизонте, к которому невозможно приблизиться.

Продолжение у нас будет в следующей части и постепенно вы увидите, как всё это соберется в общую картину, которая даст нам некие ясные ориентиры, и в том числе понимание того мира, в котором все мы сейчас живём.

Часть 13. Кризис современного мира. Креационизм и манифестационизм: критика одного заблуждения

Современный мир, называемый также «модерном», как известно, очень гордится своим «прогрессом», своими «познаниями» и вообще считает, что движется вперед, от худшего к лучшему, порвав с неразумным, тёмным прошлым… Но если мы посмотрим на западную цивилизацию, ставшую сегодня уже всемирной, то увидим, что развивается она как-то чрезвычайно однобоко, что она построена на радикальном разрыве с тем, что можно назвать «сакральной перспективой», с высшими измерениями человеческого бытия. Во всех своих аспектах она нацелена на материальный, внешний, эмпирический мир. Это общественное устройство, ориентированное на прогресс в материальном мире («потребительское общество»); это экономика, занятая увеличением изготовления материальных благ; это наука, принимающая исключительно данные материального чувственного опыта – то, что можно измерить и подсчитать.

То есть современная цивилизация основана не на каком-то расширении – например, расширении познания, рациональности (как обычно думают), – а наоборот, на сужении, на очень сильном урезании картины мира. Объектом, на который ориентировано исключительное внимание, становится этот эмпирический мир, воспринимаемый внешними органами чувств. Всё остальное просто беспощадно отрезается. Но зато взамен мы получаем колоссальный рост эффективности именно в плане манипуляции силами этого мира, этого ограниченного участка реальности. Почему произошло такое ограничение? На это есть свои причины, и о них мы потом скажем.

То есть тут имеется на самом деле никакой не прогресс знания, а регресс, ограничение. Если мы спросим: «Почему люди, скажем, две тысячи лет тому назад не имели такой науки с её ядерными установками и адронными коллайдерами?», то общепринятый ответ, которому нас всех учили в школе, будет звучать так, что «ну там были какие-то дикари, какие-то неразвитые люди, которые еще не достигли нужного уровня прогресса». Но на самом деле в античной цивилизации был такой уровень развития, до которого западный мир потом снова дошёл только в 19 столетии, а по некоторым параметрам не дошёл до сих пор. И египетские пирамиды тоже явно не дикари строили, их секрет до сих пор не разгадан…

Ответ состоит в том, что тем людям эта наука была просто не нужна. Они в своем мире не испытывали никакой потребности в том, чтобы расчленять и пытать природу, выведывая её тайны. И такие методы вообще показались бы им каким-то кощунством, выходом за рамки, вызовом силам бытия. Некой страшной и уродливой вещью. То есть вместо того чтобы слушать, например, как поёт птица – вместо этого убить её и препарировать под микроскопом, чтобы изучить, как там у неё устроены голосовые связки, – это показалось бы им диким садизмом, не больше. Людей, которые занимались бы такими вещами, посчитали бы чёрными подземными сектантами, социально опасным явлением…

Потому что соловей, например, связан по эйдетической цепи с розой, а роза – с какой-то звездой или планетой… А вместе они выражают красоту бытия, а значит, и совершенство Творца этого бытия… И понятно, что для того чтобы разорвать эти связи, чтобы препарировать под микроскопом соловья и разделить розу на атомы – для этого нужна изрядная доля того, что можно назвать кощунством и ненавистью к миру. Для этого изначально надо иметь такой взгляд на мир, который был бы построен на садизме, отвращении и презрении к нему. Откуда взялся такой взгляд – мы потом подробно поговорим.

И если мы посмотрим на фигуру, скажем так, мудреца или учёного в традиционном, домодерновом мире, то увидим, то это был прежде всего человек с неким цельным мировоззрением. Если мы возьмем, например, такие личности, как Авиценна, шейх Бахаи или шейх Ахсаи в исламе, то это были универсальные умы, которые одновременно владели теологией, тайными науками, физическими науками, математикой, риторикой, поэзией, медициной и т. д. Шейх Бахаи писал книги по теологии и одновременно проектировал знаменитые мечети в Исфахане. И его видение теологии отражалось в архитектурных принципах этих мечетей…

То есть это знание было мудростью, которая начинала с неких общих основ и потом двигалась от целого к частному. Но кого сегодня называют «учёным»? Это, наоборот, узкий специалист, работающий в особом институте и исследующий крайне ограниченный круг вопросов. Даже в частных науках уже нет ученых. Уже нет «специалистов по физике» в целом – есть специалисты по квантовой физике, ядерной физике… Такому человеку просто нечего сказать о мире, он ничего в нём не понимает, не видит его. Когда они начинают писать какие-то книжки, где пытаются рассуждать о мире, чему-то учить, это производит настолько жалкое впечатление ограниченности, косности и мракобесия… С какой-то дичайшей чушью вроде «покорения Луны», «освоения космоса» и т.п… Но ещё хуже, когда сегодняшний «специалист по архитектуре» начинает проектировать дома, в которых предстоит жить людям. Естественно, он не создаст ничего, помимо полного уродства, вроде сегодняшних стеклянных коробок, потому что ему нечего вложить в это строительство, за ним не стоят более высокие принципы. Ведь он не занимался теологией, как шейх Бахаи…

Истинное знание может быть только целостным, начинающимся с основ бытия и заканчивающимся частными выводами и следствиями. Потому что если ты не знаешь основы, то как можешь познать частности? Например, если вы спросите современного «учёного» о Боге, то самое вразумительное, что сможете услышать – что это «не вопрос науки». Почему не вопрос науки? «Потому что он выходит за пределы опыта». Каким образом самый основной вопрос оказался вдруг «ненаучным»? Вопрос, от которого зависит ни много ни мало вся наша судьба в этом мироздании! И как так оказалось, что он «выходит за пределы опыта», если весь наш опыт – буквально весь! – указывает на Бога, потому что всё, чем наполнен наш опыт, является Его творениями, Его знамениями, Его аятами…

Итак, позитивистская наука ни в коем случае не является познанием мира. Она представляет собой не познание мира, а его разложение на некие аналитические части, которое не увеличивает знание, а убивает его. Познание возможно только как движение «сверху вниз», от общих мировых принципов – к частным вещам, которые включаются в эти всеобщие связи и только в таком качестве предстают как «познанные». А потому, вопреки мифам, насаждаемым этой же «наукой», средневековый человек знал о мире больше современного. Ибо у него была некая общая картина, которой нет у людей модерна. Если мы возьмём современного человека, то увидим, что его сознание наполнено какими-то обрывками «научных» мифов, типа «чёрных дыр» и «полётов на Луну», осколками лживой эзотерики, некоторыми сведения из политики, из интернета и фильмов, понатасканными оттуда-отсюда.

В результате мы видим, что его сознание – это просто помойка, где безо всякой связи валяются груды плохо пережёванной информации. Что он на самом деле вообще ничего не знает о реальности. И отсюда крайняя манипулируемость современных людей. Средневековый человек не позволил бы управлять собой с такой легкостью. Ибо если у человека нет цельной картины мира, основанной на неких общих и непоколебимых принципах, то он представляет собой просто пыль на ветру. Ему можно внушить что угодно, вложить в голову любую ложь. А потому мусульмане хуже всех поддаются манипуляции. Это общепризнанный факт. Мусульманином нельзя так просто управлять, потому что у него в голове есть некая общая, целостная картина.

Итак, невозможно познать мир, двигаясь «снизу вверх», то есть разложив его на груду мёртвых элементов и пытаясь соединить такую груду в общую картину. Это подобно попытке собрать новую вазу из тысяч осколков. Или вылечить какой-то орган, абстрагируясь от всего организма. И так на самом деле и происходит в современной медицине. Традиционная медицина исходила из того, что организм является целостностью, состоящей не только из физического, но и душевного субстрата. Попытка лечить один больной орган бессмысленна, потому что болезнь коренится во всём теле. А потому традиционная медицина была нацелена на то, чтобы просто помочь организму как самоподдерживающейся системе сохранить здоровье, то есть отрегулировать себя так, чтобы самостоятельно справиться с болезнью. А это не стоило больших средств – нужно было лишь правильное питание, правильный образ жизни и определенный душевный настрой…

Это целостный взгляд на устройство человека, согласно которому здоровье поддерживается всей композицией его телесной, душевной и духовной структуры. Тогда как если вы посмотрите на современную, общепринятую медицину, то увидите, что она на самом деле ничего не лечит. Если у человека заболел какой-то орган, например, сердце, то ему пропишут некие лекарства, которые временно снимут боли в сердце, но при этом отравят другие органы. В результате через несколько лет вернутся и боли в сердце, и вдобавок к этому начнутся разрушения в других частях тела, потому что целостное здоровье организма будет подорвано. А поскольку современная медицина представляет собой гигантский бизнес с огромным оборотом, поддерживать самовосстановление организма и настоящее здоровье ей невыгодно – нужно, чтобы человек через какое-то время снова пришёл со своим больным сердцем и еще другими проблемами в придачу и опять платил деньги врачам и фармацевтическим компаниям – и так до самой смерти…

Итак, что я хочу сказать? Что эта наука построена не на развитии знания, как принято считать, а на его регрессе, на выделении очень узкого слоя реальности, в результате чего происходит взрывное повышение эффективности. Если я посвящу всё свое время закручиванию гаек, скажем, то в результате я достигну огромной эффективности в данном занятии. Но только какую пользу я извлеку из этого для своей жизни? Она просто станет скудной и унылой, наполненной какими-то гайками… И никакие материальные компенсации не заменят мне потери смысла. Таким же стал и современный мир, превративший людей в автоматы, работающие сутки напролёт непонятно зачем и ради чего.

Может быть, скажут: «Ну зато жить стало лучше и комфортнее, благ стало больше…» Это тоже крайне сомнительное утверждение. Современный человек в среднем живёт гораздо хуже, чем две тысячи лет тому назад. Если вы посмотрите на античные города периода эллинизма или Римской империи, то по искусности построек и комфорту современные города даже рядом не стояли. Ведь люди там жили фактически в окружении произведений искусства, каждый камень был, что называется, ручной работы… Там действовали прекрасные системы водоснабжения с горячей и холодной водой, всё это было. Кое-где римскими дорогами пользуются до сих пор… И показательно, что когда разговариваешь с адептом «современного мира», то есть всего этого бреда о «прогрессе» и «развитии», то они сразу начинают ссылаться на какие-то исключения, на неудачные эпохи в истории человечества, и говорят что-то такое: «А, ну вы хотите, чтобы как в средневековье было…» Или: «А, ну вы, наверное, за то, чтобы люди вернулись к палке-копалке и первобытно-общинному строю…» На самом деле никакого «первобытно-общинного строя» не существовало, это еще один квази-научный миф, а что касается средневековья – точнее, не всего средневековья, а раннего его периода, когда произошло крушение античной цивилизации, – то это исключение, а не правило. А если взять другие эпохи и цивилизации, помимо этого пресловутого «средневековья», которым всех тычут как некой красной тряпкой, то люди там жили гораздо лучше, чем сейчас… Когда археологи откопали древнюю минойскую цивилизацию с её столицей Кноссом, они были поражены сложнейшим устройством водопровода, канализации, вентиляции, ни в чем не уступавшим современному… А ведь это было построено 4 тысячи лет тому назад!

А сегодня мы живем в ужасных бетонных коробках, которые ещё и невозможно купить без пожизненной долговой кабалы, и называем всё это «прогрессом». И чтобы оплачивать эту кабалу, человек вынужден вкалывать день и ночь до глубокой старости на абсолютно бессмысленной, тупой работе. Тогда как античный человек вообще практически не работал – ну может там пару часов в день – и всю жизнь проводил на агоре или форуме, в разных церемониях и празднествах… И при этом мы думаем, что живём в каком-то «прогрессивном» и «развитом» обществе…

Добавьте сюда ещё и такие прелести современной «цивилизации», как загрязнение окружающей среды, так что скоро мы будем воевать друг с другом просто за чистый воздух… Что сегодня обычные нормальные продукты, так называемые «биологически чистые», становятся роскошью, доступной только для богатых… Что мы загадили все реки, вырубили леса, выпотрошили недра земли… Что большинство обитателей современных городов страдает неврозами и психозами из-за бессмысленности и невыносимости своей жизни… Что мы постоянно боимся каких-то атомных бомб, каких-то вирусов, чернобылей, взрывов, «черных дыр» и других малоприятных вещей, которыми наградила нас эта чудесная прогрессивная «наука». В городах за нами следят тысячи камер, за нами наблюдают из космоса, шпионят из интернета, подслушивают через мобильные телефоны, на каждое своё действие мы должны брать какое-то «разрешение»… Что уже на подходе ещё более страшные вещи, такие как всеобщее чипирование, клонирование людей…

Тогда мы поймем, что те люди, которых эти так называемые «учёные», вооруженные микроскопами, но не видящие дальше своего носа, называют «неразвитыми» или «примитивными», жили гораздо лучше нас. И что эта «наука» породила вал таких сил, над которыми человек уже не властен.

Как же мы дошли до всего этого?

Иногда в этом обвиняют монотеизм. Есть такая теория, что предпосылки для рождения современной западной цивилизации с её десакрализацией, рационализацией, «профанизацией» человека и мира подготовила авраамическая парадигма. Ведь монотеизм переносит все акценты на единственного Бога, по отношению к Которому мир выступает как творение, само по себе лишённое божественности. Известный немецкий социолог Макс Вебер в связи с этим говорил о «расколдовании мира» монотеизмом.

Эта гипотеза постоянно встречается тут и там в различных источниках. Обычно она раздаётся из лагеря, который можно условно назвать «неоязыческим». Представители этого лагеря или, лучше сказать, «взгляда на мир» обвиняют в бедах современного мира монотеистическую парадигму. Языческий мир якобы был целостным, живым, пронизанным сакральными силами, многомерным, а вот монотеизм всё это уничтожил, умертвил мир, убил богов, рационализировал, сделал одномерным…

Давайте я приведу ряд цитат из цикла лекций Александра Гельевича Дугина под названием «Философия традиционализма». Я сошлюсь тут именно на этот цикл, потому что там данный взгляд приведён последовательно, ясно и четко, так что нам будет легче на этом примере разобрать его.

Итак, Дугин говорит: «Вкратце схема такова. – Авраамическая семитская традиция основана на креационистском подходе, предполагающем в основе бытия радикальное различие между Творцом и Творением… Неавраамические традиции, и особенно ярко индоевропейские, утверждают, напротив, сущностное единство между Божеством и миром (человеком), между которыми различие лишь в степени или осознании „Высшего Тождества“ (индуистская формула „Атман есть Брахман“). Это – манифестационизм. Здесь этика и метафизика резко отличается от авраамизма. В некотором смысле эти позиции полярны».

Давайте сделаем тут некоторые пояснения. Громоздкими терминами «креационизм» и «манифестационизм» называют две крайних формы отношения к Божеству и миру. «Манифестационизм» происходит от латинского manifestatio, то есть «проявление». Божество манифестационизма, или, говоря иными словами, языческой традиции, «большого язычества», предстаёт как вершина огромной лестницы великого космоса, подразумевающего градацию энергий и форм, нисходящих сверху вниз и поднимающихся снизу вверх. А потому божество тут «разлито», проявлено, манифестировано во всех вещах и существах. Всё соткано из божественного принципа, а потому каждая вещь переходит в любую другую вещь. Конечно, мы сразу узнаём тут знакомую нам суфийскую ересь «вахдату ль-вуджуд», которая была контрабандой привнесена в Ислам именно из этого языческого, манифестационистского континуума.

Этой перспективе, согласно Дугину, противостоит «креационизм», то есть монотеистическая парадигма, так или иначе представленная в трёх великих авраамических религиях – иудаизме, христианстве и исламе. Про неё он говорит: «Мир в такой перспективе дезонтологизируется. Бытие приписывается только одному Богу. Всему остальному, то есть творениям, достается не самобытие, а бытие, взятое напрокат, чуждое, чужое постороннее. Всё сотворённое мыслится механически, как нечто принципиально неживое, как неонтологическая сама в себе реальность. Такая реальность, оживленная началом внешним по отношению к ней, имеет только „скорлупное“ существование, но не имеет сущности».

И далее: «…Мир нагружен совершенно иным значением. Он не имеет более прямых онтологических корней. Он вырос из ничто, он призван к бытию из ничто. Эта „призванность к бытию из ничто“ ставит этот мир в уникальное положение. Мир впервые становится локальным и свободным – свободным от той „золотой нити“, которая связывала бы его с Божеством напрямую. Он свободен от собственного духовного „я“. Он не то, чтобы иллюзорен (может быть, он и не иллюзорен), самое главное – он не обладает внутренним бытием. Если мы возведем его генеалогическую траекторию к области имманентных причин, мы не получим никакой онтологической реальности. Мы столкнемся с уникальной непреодолимой гранью, за которой ничего нет».

И в 6-й лекции он говорит: «Здесь возникает фантастическое для гиперборейского ансамбля представление о трансцендентности Творца, о том, что Бог творит мир из ничто, не из самого себя, не проявляя себя, а просто берет за онтологическую основу что-то принципиально отсутствующее, небытие, ничто. И это странное и неизвестное манифестационизму ничто каким-то всесильным жестом трансцендентного Творца приводится к особому квазибытию, поскольку мир как тварь в авраамическом контексте самостоятельным бытием не обладает, бытие дано миру извне, как бы взаймы. „Копни вещь поглубже, в ней обнаружишь смерть“ – такова максима креационизма… Это представление о Боге как абсолютно ином (ganz Andere) по отношению к миру. В этом заключается весь пафос креационистского представления о реальности».

Но так ли всё это на самом деле? Давайте посмотрим. Понятно, конечно, что исторически версий монотеизма было множество. Однако если взять авраамическое Единобожие как «идеальный тип», как парадигму, то что мы видим? Да, мир тут лишается божественности в субстанциальном смысле, но совершенно не так, что он «отделяется» от Бога. Дело в том, что люди, рассуждающие о монотеизме, обычно допускают такую принципиальную ошибку, которая перечёркивает все их рассуждения: они не могут отличить сущность Бога от Его действий (ту же самую ошибку, кстати, делал и Джемаль, говоря об «абсолютной трансцендентности» Творца в исламе). Сущность Бога действительно предстаёт «абсолютно иной» по отношению к миру. Однако Его действия не только не «отделены» от этого мира, но и наполняют этот мир от начала до конца. Ведь все вещи этого мира есть не что иное, как результат действия Бога. А поскольку всё творение создано действием Бога, то всё оно и указывает на Него. Творение целиком – это «перст указующий» в сторону Творца; все вещи – это Его знамения, Его аяты.

В «Таухиде» Садука от Абу Басира передано:

Я спросил у Имама Садыка (А): «Сообщи мне, будут ли верующие видеть Аллаха, велик Он и свят, в День воскресения?»

Он сказал: «Да. И прежде Дня воскресения они видели Его».

Я сказал: «Когда?»

Он сказал: «Когда Он спросил их: „Разве Я не ваш Господь?“ Они сказали: „Да“ (7: 172)».

Потом он помолчал, а затем сказал: «Верующие в этом ближнем мире прежде Дня воскресения также видят Его. Разве ты сейчас не видишь Его?»

Я сказал ему: «Да буду я твоей жертвой, я передам этот хадис от тебя?»

Он сказал: «Нет, потому что если бы ты рассказал его – люди отвергли бы его, не понимая его смысла, или же поняли его как уподобление (Господа творениям) и стали бы неверующими. (Знай же, что) видение сердцем не таково, как видение глазами: превыше Аллах того, что приписывают Ему уподобляющие и отступники»5858
  «Таухид» Садука, С. 122.


[Закрыть].

И «видение» здесь означает не лицезрение сущности Бога (то есть Бога Самого по Себе), а лицезрение следов Его действия и тварного замысла, Его машийи, во всякой вещи. Если ты видишь действия и эффекты огня, то разве нельзя сказать, что ты видишь сам огонь? Имам Хусейн (А) говорит в «Дуа Арафат»: «Ослепли глаза, которые не видят Тебя» – это значит: «не видят Твоего действия во всех вещах», а не «Твоей сущности».

Бог проявляет Себя не Своей сущностью, а через Свои действия. Но тот, кто проявлен через действия, более явен, чем сами действия. Так же как человек, проявленный через сидение, более явен, чем само сидение, хотя ты и не можешь постигнуть его иначе, как через это сидение. А потому ты говоришь: «О сидящий!» Однако если ты сконцентрируешься на самом сидении, то сидящий будет скрыт от тебя. И точно так же – когда ты сконцентрируешься на творении, от тебя станет скрыт Творец. Однако как только ты начнёшь смотреть не на действие, а на Того, Кто явлен через действие, Он станет для тебя очевиднее всех вещей. А потому Имам Садык (А) говорит: «Разве ты сейчас не видишь Его?» И потому Имам Хусейн (А) говорит: «Ослепли глаза, которые не видят Тебя».