Текст книги "На факультет к оборотням"

Глава 51

Сантарра

За стол, где некогда спорили о необходимости войны члены Совета, мы рассаживаемся вшестером.

Я и Виктор рядом, слева от меня Линн, а рядом с братом Митр и их отец, Стеван, как шепнул мне Вик. Напротив нас спокойно уселась Анге – и по обе стороны от нее замерли прислужники Серого клана.

Мы действительно словно на допросе. Но мне с трудом верилось в подобное – потому что Анге держалась спокойно и глядела на нас без страха, так, будто она все еще преподаватель на уроке, а не преступница.

– Итак, – начинает Линн, явно чувствуя себя обязанной держаться уверенней, так как все происходит на ее территории, – как я поняла, много лет назад вы подбросили мою сестру на порог приюта, и умолчали об этом, когда она появилась на пороге академии. Расскажите нам, что вас заставило так поступить, и где вы пересеклись с травницей, которая похитила у нас Санти?

– Я и есть та травница, – спокойно произносит Анге, и я чувствую, как деревенеет рядом тело сестры, а из ее груди вырывается судорожный вздох, – ты была слишком мала, чтобы запомнить. Да и я изменилась – столько лет, столько переживаний…

– Как… Как вы посмели?! – голосом, который натянут и вот-вот сорвется в визг, выдыхает Линн, и встает, сжимая кулаки, – наши родители… Вы убили… За что?!

Я пытаюсь нащупать руку сестры, но она отмахивается, и продолжает сверлить Анге взглядом. Пожилая ведьма устало прикрывает веки – и начинает говорить монотонно, без попытки добавить жалости к себе или хоть как-то дать всем понять, что она невиновна.

– Я не буду ходить вокруг да около, – произносит она, и слегка качает шеей, – в то время мы с моим мужем жили неподалеку от Каменного города. Поселение Белого клана с их тогдашним Вожаком – вашим отцом – частенько обращалось ко мне за помощью, обеспечивая нам безопасность взамен, и помогая с добычей провизии в голодный год. Я подлечивала захворавшим оборотней, помогала при родах… В общем, мы жили мирно и на взаимовыгодных условиях.

Она резко вдыхает, словно говорить дальше ей тяжело. Линн вся мелко дрожит от ее голоса – и я понимаю, что она представляет в данный момент.

Родителей. Живых, любящих, заботливых. И вот эта женщина, что убила ее счастье в один миг…

– Мой муж был охотником. – Продолжает Анге, все также не открывая глаз, – как-то шел по лесу в поисках добычи, и, заприметив оленя, достал ружье. Я не знаю всех подробностей – но по роковой случайности там пробегал один из недавно обратившихся волков стаи. Он увидел моего мужа, но не пытался спрятаться – знал, что тот ему ничего не сделает. А муж, он…

Она только сейчас срывается с монотонной речи, и глотает большую порцию воздуха, открывая глаза. Прижимает сухонькую ладонь к груди, и продолжает говорить, выталкивая из себя каждое слово.

– Он перепутал, решил, будто это хищник… Выстрелил, и попал в цель. К несчастью, рана попала в голову – и это оказалось смертельным даже для оборотня.

Тишина после ее слов была такой, словно кто-то одним движением выключил звук. Даже биение собственного сердца я уже не слышала – настолько слова Анге оглушали, давая время переварить услышанное.

– Ваш отец был суров. Наказание одно – смерть за смерть, даже если муж просто ошибся, не признал, кто несется вдалеке… Он казнил его сам, сказав лишь, что сделает это быстро и безболезненно… А я навсегда запомнила, как мой единственный любимый мужчина смотрел, и до последнего шептал мне не плакать. И жить дальше, несмотря ни на что.

Я в полном ужасе отвожу взгляд, а Линн тяжело опускается на место, указательными пальцами сжимая виски. Наш отец был таким? Я не знала его совершенно, но вот Линн… Таким ли она запомнила своего папу? И была ли это действительно справедливая, заслуженная смерть?

– А потом пришли они, – спустя пару минут раздается звонкий и ровный голос, и Линн даже вскидывает голову, глядя на прямо сидящую Анге, – мужчины из вашего клана. Сказали, что я могу отомстить за мужа. Могу поквитаться с теми, кто отнял у меня любовь и в один миг поломал всю жизнь. Сказали, что ничего не нужно – просто дать другие капли Вожаку и его жене, когда меня вызовут на роды… А еще капнуть это же средства в рот новорожденной. Я была в каком-то забытье, в отчаянии, я тонула в собственных мыслях и боли… Я согласилась.

Последнее слово она произносит, как признание и словно выстреливает этим сама себе в голову. Потому что это так и есть – вот она, женщина, что погубила мою семью! Тогда почему…

– Почему Санти осталась жива? – слишком громко для простого вопроса произносит Виктор, и я даже вздрагиваю от осознания, что меня могло здесь и не быть, – у вас не хватило снадобья?

Анге отрицательно мотает подбородком, и продолжает говорить так, словно ей… Легче?

– В тот момент, когда я увидела, что Вожак и его супруга мертвы, я словно очнулась. Поняла, что наделала, что совершила… Я знала, что они сделали мне и мужу, но не могла… Просто не могла поступить также с новорожденной малышкой. Тогда я схватила ее – и под поднимающуюся волну паники скрылась вместе с малышкой, которая едва появилась на свет.

Она выдыхает, и, наконец, смотрит прямо Линн в глаза. Не знаю, что она там видит, но продолжает говорить легко и свободно, словно не ей принадлежат эти ужасные признания.

– Столько лет я жила и ждала, когда за мной придут и предъявят все, что я совершила. Так долго, что уже не боюсь того, что со мной случиться. Я рада, что Санти, наконец, узнала кто она и обрела дом. И, надеюсь, больше семье Сьеви никто не угрожает.

Линн с все еще сжатыми кулаками поднимается с места и медленным шагом огибает стол. Перед ней расступается стража – настолько величественно она сейчас выглядит, даже со своим ростом и не пытаясь задрать голову. Просто идет и единственное, на что смотрит – это Анге, которая следит за ней взглядом.

– Я хочу убить вас, – выдыхает Линн прямо в лицо старой ведьме, и та даже не пытается дернуться в сторону, – и одновременно испытываю благодарность, что вы не стали трогать Санти.

– Я понимаю, – отвечает Анге, как будто действительно способна разобраться в той мешанине чувств, что испытывает Линн.

– Это не отменяет того факта, что я вас ненавижу.

– И это мне известно.

– Вы понесете наказание за убийство Альфы нашего народа, и за мою мать, которой должны были помочь. Я сама выберу, что вас ждет. И это будет не смерть – вы способны испытывать муки совести, а значит, будете жить с ними столько, сколько вам отпущено свыше.

Вот на этих словах Анге прикрывает глаза – и единственная слеза скатывается по морщинистой щеке, выглядя при этом сильнее любых истерик и мольб о пощаде.

– Вы выросли очень умной, Линнвид, – произносит она хриплым шепотом, – я мечтала о смерти. О том, чтобы покаяться и воссоединиться, наконец, с мужем.

– Всему свое время. – Кивает Линн, и сейчас я даже представить себе не могу, чего бы сама хотела в дальнейшей судьбе старой ведьмы, – а теперь расскажите, что за мужчины приходили к вам, и дали яд для моей семьи? И почему я в этой схеме осталась не при чем?

Анге задирает голову – и с сожалением смотрит на мою сестру.

– Я не знаю их имен, – признается она, и Линн хмурится, – но я слышала по разговорам… Будто они не смогут сами стать Вожаками. Им нужны были вы, чтобы править… Несовершеннолетняя малышка, только-только потерявшая семью… Что может быть проще для манипуляций? Они хотели вырастить для себя удобную и послушную Альфу, которой будут крутить, внедряя свои идеи… Но, как я вижу, им это не удалось.

Линн быстро находит взглядом меня, прожигая паникой и яростью, а затем Митра – и тот кивает, словно понимая, что она хочет сказать.

– Сделаю, – лишь бросает он, уже покидая комнату.

– Стража – за ним. Слушаться любого приказа. – Выдыхает Линн стоящим на входе оборотням, и затем тяжело опускается на рядом стоящий стул.

Я подбегаю, обхватывая сестру за плечи, и не понимая, что произошло. Поднимаю взгляд – а Вик уже раздает приказы среди Серых полуволков, которые незамедлительно кидаются исполнять их.

– Найти членов Совета, разыскать и каждого привести сюда! За мной, я дам ориентиры…

Глава 52

Виктор

– Их нигде нет, – мрачно сообщает Митр, входя через пару минут после меня в гостиную дома Линн, и тут же находя глазами девушку, – мной лично были прочесаны все окрестности. Запах четко идет до границы поселения, а дальше они будто сквозь землю провалились.

Я киваю, подтверждая слова брата, потому что сам вернулся с теми же новостями. Отвратительное ощущение – глаза сестер, устремленные на нас с надеждой, и полный провал в выполнении, казалось бы, простой просьбы.

– Как такое возможно? – бледными губами шепчет Линн, пока Санти рядом сжимает ее руку, – еще утром все члены Совета были здесь. А сейчас даже Буслай исчез…

– Их предупредили, – говорю, чтоб не молчать и объяснить хоть что-то, – стопроцентно донесли, или увидели сами, что Анге вошла в поселение. Не очень понятно с запахом, но, очевидно, они готовились к побегу заранее – что только подтверждает их вину.

– Я не верю, – всхлипывает Линн, и щека Митра дергается, а плотно сжатые губы бледнеют еще больше, – это просто все бред, какой-то сон… Этого не может быть…

Входная дверь в который раз за день шарахает, и в гостиной появляется отец – как всегда, с мрачноватой ухмылкой, и своим появлением заполняя все пространство вокруг.

– Ну и бардак у тебя в поселении, милочка! – с чувством произносит он, и я про себя молча аплодирую выдержке Димитра, – подумать только – предатели у верхушки власти, выйти и прийти может кто угодно, а стража не в состоянии даже найти своих же… Вот что приводит, когда на место Вожака встает баба!

Тут он замечает мокроту на щеках Линн, и прищуривается, плавно делая шаг к просто одеревеневшей от такой наглости девушке.

– Ты с чего плачешь-то? – совсем искренне интересуется отец, и тут же продолжает свою мысль, – твой Совета – кучка никчемных оборотней, которые в свое время ударили по слабому месту своего Вожака, а затем через малолетнюю сикуху пытались управлять стаей. И даже тут они потерпели поражение – у тебя на причинном месте оказались крепче, чем у них яй… Кхм. В общем, и тут они потерпели провал.

Кажется, если у Линн и существовал какой-то предел терпения и уважения к этому старому оборотню – то только что он с треском лопнул, разорвав тишину гостиной. И сейчас Вожаку Серых мало не покажется – потому что зная характеры этих сестер пощады не стоит ждать никому.

– Знаете что… – со свистом выдыхает девушка, выпутываясь из рук сестры, и одним движением передавая ее мне в руки, – я…

Она не успевает продолжить – потому что в одно мгновение перед ней вырастает фигура Митра, загораживая мигом ставшую хрупкой Линн, и лицом к лицу сталкиваясь со своим лицом.

– Думай, что говоришь.

Он произносит это тихо, но так твердо и бесстрашно, что даже мне видно – это не просьба, а непрошибаемое предупреждением, в случае нарушение которого Митр не будет медлить.

И это все – отцу, Вожаку и просто оборотню, которого Митр уважает безоговорочно, подчинясь во всем.

Что делает с нами Метка, а… Или это все просто женщина?

– Защищаешь? – вскидывает бровь отец, с интересом глядя на старшего сына, – ну-ка, просвети – а чего я не так сказал?

– А сам не понимаешь? – все также тихо говорит Димитр, и Линн на удивление молчит, не пытаясь разрулить все самостоятельно, – помимо того, что постоянно оскорбляешь Вожака, равного тебе и управляющего по силам большей стаей, чем ты сам? Так я расскажу – Линн плачет вовсе не из-за того, что Совет сбежал. А потому, что эти люди воспитывали ее с раннего детства, заменили отца, мать, сестру – помогали ей, изображая поддержку… А на деле оказались кучкой конченных мразот, решивших поиметь наивность и хорошее расположение Линн. И теперь она не представляет, кому вообще можно довериться в этой жизни, и почему они так поступили…

Митр замолкает, и я по его взгляду вижу, что он сказал явно больше, чем сам собирался донести до отца. Зато Линн позади него пребывает в немом шоке – и, расширив глаза, просто смотрит на широкую спину парня, будто не может принять то, что услышали ее уши.

– Кхм. – Раздается от отца, и я перевожу взгляд на него, попутно отмечая, что даже Санти в моих руках перестала дергаться, и теперь завороженно наблюдает за происходящим, – ну, раз так… Пускай ревет, чего там. Мне ж не жалко.

Он отворачивается, гордо поднимая голову – но я а секунду вижу его лицо, и прекрасно слышу голос, полный растерянности.

Впервые за всю жизнь Стевана Съера удалось смутить кому-то, кроме его истинной пары.

И сейчас ему явно до черта не комфортно – потому что все также спиной он продолжает говорить, явно сильно стараясь перевести разговор в другую тему.

– Раз так, то я, если что, готов помочь вашей стае в этом деле.

Повисает тишина – в которой как раз очухивается Линн, скрещивая руки на груди. И становясь рядом с Митром, который всем своим видом словно показывает – я лично оберегаю эту девушку. Она со мной, моя, и только слово скажи – растерзаю.

Хорошо, что отец этого не видит…

– Интересно. Это потому, что я женщина и не способна справиться сама?

– Нет, злючая плакса. Это потому, что как ни крути, у меня опыта в таких делах побольше, и я реально понимаю, какой шаг следует предпринять дальше.

Линн колеблется, теребя пальцы, и явно опасаясь принимать помощь. Но тут вступаю в разговор я – потому что отец прав, и нам ой как не повредит поймать гадов.

– И каков план?

Вожак Серых скашивает глаза на нас с Санти, замечает, как я держу ее в своих руках – и закатывает глаза, явно считая излишними такие нежности.

– Все просто, как Обращение в оборотня, сын. Нужно просто понимать, о чем думают стадо этих идиотов – они считают, словно мы бросим все силы на их поиски, и будем охранять девушек, как зеницу ока.

Я киваю – на самом деле, действительно так и хотел поступить. По крайней мере, Санти от себя отпускать уж точно не планировал, пока мы не найдем каждого члена из Совета – просто потому, что они могут навредить девушке.

Ну и, ладно, потому что мне самому так хочется!

– Это самая большая ошибка, – качает головой отец, и я замираю в ожидании, чтобы в следующий момент услышать такое, отчего и у меня, и у Митра одновременно вырывается из глотки рычание, – нужно быть умнее – и просто сделать из сестер приманку.

Глава 53

Сантарра

– Затягивая плотнее, иначе нащупают, – командным голосом произносит Стеван Съер, когда Вик осторожно приматывает мне под штаниной нож, – что ты ее жалеешь, глупый? Дай сюда…

Тяжело вздыхая, Вожак Серых присаживается на одно колено, и туго-натуго натягивает ткань. Я морщусь от того, как впивается холодный металл в кожу, и Виктор тут же приседает рядом, ощупывая ногу.

– Ты ей там все передавишь, – недовольно произносит он отцу, и пальцами мягко массирует кожу, – обязательно было так жестко?

– Нет, черт вас всех дери, давайте оставим все держаться на соплях, и весь наш план пойдет в одно место из-за жалости к девчонке! – закатывает глаза Стеван, и возводит руки к небу, явно желая придать своему образу побольше трагичности, – и на кой я вызвался на помощь…

– Мне с самого начала не нравился этот план, – Вик поднимается с корточек, и скрещивает руки, показывая, что вот вообще не считает себя виноватым, – оставить девушек одних за пределами поселения…

– С Меткой у одной из них на шее, которая будет нам как маяк указывать, где искать обеих, с лучшими Серыми оборотнями, готовыми в любой момент бросится им на помощь, и еще зачем-то с оружием на теле! – перебивает отец, и с победой смотрит на меня, – дочка, ну хоть ты ему скажи?

Дочка.

Кажется, звучащее совсем обыденно слово из уст этого старого, грозного мужчины способно заставить меня ринуться исполнять любую его просьбу. И потому я тут же поворачиваюсь к Виктору – чтобы с улыбкой попытаться развеять его сомнения.

– Мы же уже обо всем договорились, – наклоняю голову, и смотрю, как брови парня тут же расслабляются.

– Знаю. Но еще не поздно все отменить.

Съер-старший снова закатывает глаза – и бормоча что-то себе под нос про несносных волчат, уходит в сторону Линн и Мика. А мы остаемся вдвоем – и это реально редкий случай в последнее время.

– До сих пор поверить не могу, что вы уболтали меня на все это, – качает головой Виктор, и окидывает взглядом мое полностью готовое обмундирование, – и с каких пор вы так спелись с отцом?

Я пожимаю плечами, наблюдая за старшим Съером, что дает последние объяснения Линн. Это действительно странно – но каким-то образом Стеван убедил в правильности своего плана первых нас с сестрой, а мы в свою очередь его сыновей.

Не сказать, чтоб это было просто.

Но, как сказала Линн, это действительно лучше, чем просто ждать и ничего не делать. И уж этого члены Советы точно не ожидают.

– О чем ты думаешь? – спрашивает Виктор в затянувшемся молчании, и я перевожу взгляд на него.

Зря, если честно. Меня все еще немного нервирует его близкое присутствие после нашей совместной ночи, а серые глаза с искорками чего-то сильного, глубокого заставляют дрожать колени.

Мы тут вроде как Истинная пара, и все прочее, верно?

Тогда с чего смущение накрывает с головой, заставляя выползти на помощь мою язвительность, что служит щитом в таких ситуациях?

– Думаю, какие еще привести доводы, чтоб вы с Митром перестали так трусить.

О черт, а можно мне персональный подзатыльник вот за это?! Честное слово, не хотела произносить ничего оскорбительного перед дорогой, но… Привычки и дурной характер одним днем не поменяешь.

Хотя Съер вовсе и не выглядит рассерженным…

– Да ладно, Санти, – он делает шаг, и оказывается совсем близко, поправляя выпавшую из высокого хвоста прядку, – я просто не хочу, чтоб ты делала это чтоб понравится моему отцу. Мы найдем другой выход, клянусь тебе. Что скажешь?

– Скажу, что будем действовать, как запланировали. У нас уже все готово, да и звучит все действительно просто – мы выйдем за территорию поселения якобы на поиски, и разделимся. Нас с Линн должны схватить когда мы будем достаточно далеко от остальных. А когда это случиться…

– Я тут же приду к тебе на помощь, – морщиться Вик, которому не нравится ни одно слово в этом плане, но деваться ему просто некуда, – только, прошу, без самоуправства. Просто ждите, и мы к вам придем.

– Тогда зачем на нас понавесили вот это все?

Я немного трясу бедрами, потому что там и ниже было спрятано оружие, что велел прикрепить на нас Стеван. Виктор чуть стискивает зубы, и на миг прикрывает глаза.

– Ты не умеешь в полной мере обращаться, Санти. Мне так будет спокойнее – хотя в нашем плане тебе все это и не понадобится.

Ох, судя по лицу Съера, он уже встревожен не на шутку, и вот-вот просто не даст мне пойти с Линн приманивать Совет. Так, нужно срочно отвлечь его…

– Ты в последнее время на удивление спокойный. Я про… Наши стычки, если что.

Бровь Виктора приподнимается, но главный эффект достигнут – он уже думает о другом, а не о том, как бы переубедить отца от плана.

– Я помню, что ты у меня вредная, заносчивая и любящая поспорить заноза…

– Беру свои слова назад!

– …Но разве это все не в прошлом?

Я растерянно прикусываю губу, пока рот Вика растягивается в ухмылку – и сама теперь не совсем понимаю, что он имеет в виду.

– Разве мы уже не выяснили, что нам можно не язвить друг другу? – его большой палец легко поглаживает меня по щеке, и я наклоняю голову, чтобы быть ближе к его ладони, – это раньше мы не знали, куда девать свои чувства, и ставили друг перед другом защитную броню. Но сейчас все это лишнее, не так ли?

«Так» – чуть не брякает мой язык, потому что наше «кожа к коже» ощущается просто фантастично. Но я вовремя успеваю включить мозг – потому что это только для Съера все так просто.

– Это потому, что мы – пара? – поднимаю взгляд, и тону без запасного плана в этой бездне серого омута, – поэтому ты теперь со мной так спокоен и расслаблен?

– Не только, Синеглазка, – он с какой-то невероятной теплотой улыбается, словно вспоминая что-то, и затем наклоняется, едва ловя своими губами мои, – но об этом еще рано, девочка. Для тебя и наяву по крайней мере – совершенно точно.

Я просто хлопаю ресницами на эту непонятную чушь, но в следующий момент теряю всякие мысли – потому что наши прикосновения перерастают в поцелуй, и тут мне не удержаться от погружения.

Он потрясающе целует.

С каждым разом все слаще и многообещающе, словно просит еще больше сдаться, сильнее раскрыться – и тогда он сможет показать мне то, от чего я так старательно прячусь за заслонками.

Я, кажется, уже один раз показалась ему оголенной во всех смыслах этого слова.

И пока ни разу не пожалела об этом.

– Эй, молодежь! – раздается недовольное рядом, и я тут же вздрагиваю, открывая глаза, – ну у нас тут важная миссия как бы…

Мы разрываем поцелуй, но Вик по-прежнему держит меня в своих руках – и не позволяет отодвинуться хоть на пару сантиметров.

– Именно поэтому мог и не мешать, пап. Пара минут роли не сыграют.

– Мы уже тут все десять стоим, – вставляет Митр, разглядывая облака на небе, и я краснею от понимания, что совершенно потерялась в поцелуе.

Впрочем, не я ж одна.

– Однофигственно, – отмахивается ни разу не смущенный Вик, и все же отодвигается, прочищая горло, – ну так что, все готово? Никто не передумал?

Они с братом недовольно переглядываются, пока Стеван с надеждой смотрит на нас с сестрой. Мы с Линн отрицательно машем головой, и на этом ответ засчитывается.

– Итак, девушки, инструктаж повторять не буду, вы итак все знаете. Главное, помните – мы наготове и будем выжидать сигнала от Вика, чтоб направиться к вам. Вам не грозит ничего – они и пару фраз сказать не успеют, как мы будем рядом.

– Мы будем в обращенном виде, – подчеркивает Виктор, и снова наклоняется, проверяя, как затянуто оружие на мне, – так инстинкты сильнее, и мы сразу обежим к вам. А до того момента уйдем достаточно далеко – члены Совета не должны нас учуять…

– Мы все помним, – вздыхает Линн, и поправляет прядь волос за ухо, – давайте не тянуть, скоро вечер. Не охота там ходить в темноте.

Стеван кивает, желает удачи мне и Линн, а Виктор просто молча сбагривает меня в свои объятия – чтобы прошептать на ухо то, что не для ушей его родственников:

– Я согласился на это только потому, что ты попросила, ведьма. Но, поверь, я потребую плату за такую щедрость – дай только снова запереться с тобой в спальне.

То, как покраснели мои щеки – ничто в сравнении с Линн, которая неловко ахает на объятия Митра, что даже приподнимает ее от земли, сжимая за худенькие плечи.

Ого, кажется, кто-то плюет на то, что его отец может узнать…

Впрочем, Стеван так озабоченно что-то объясняет одному из Белых оборотней, и совсем пропускает эту сцену. А, может, он так сделал нарочно – чтобы не видеть сцену прощания его младшего сына с парой?

– Все, все на выход, – командует Вожак Серых, и глубоко вдыхает, – разделяемся сразу, как только покинем поселение, и делаем вид, будто ищем Совет. Вперед.

Мы с Линн двигаемся первыми, и только по треску ткани я понимаю – парни уже обратились.

А, значит, охота началась.