Текст книги "Уныние"

Глава 10

Телефон в кармане жалобно завибрировал. Я даже боялась взять его в руки и отключить. Мой взгляд вновь изучил пространство за окном: никого не было. На экране высветилось хорошо знакомое имя:

– Ник, это ты?

– Привет, Дже-е-ейд! ― заверещала подруга, пока я пыталась приготовить ужин. Я торчала на кухне уже полчаса, но за это время успела только начистить картофель. Постоянно отвлекалась на телепередачу и размышления о Миллере. ― Я слышала, твоя мама сегодня уехала?

– М… да… как ты узнала?

– Ты забыла, что наши мамы ― подруги? ― голос Никки как всегда был легок и полон оптимизма, которого я не разделяла. ― Я тебе зачем звоню… мы с тобой, вроде как, долго не общались нормально и… тут намечается вечеринка. Через три дня. Мы уже перетащили всю технику в спортзал, пока преподов не было. Я лично знакома с охранником, и он проведет нас. Как тебе?

Я не могла ответить сразу, поскольку мысли заполнились вязкими воспоминаниями о крови Кейт на полу и ее безжизненных глазах. Ученики все еще не знают об этом.

– Не думаю, что это хорошая идея. Там ведь… все в краске и цементе, будет жутко грязно.

– Да брось! ― моя подруга и смеялась, и злилась одновременно. ― Кого это может волнует? Будет круто! Это костюмированная вечеринка в честь Хэллоуина. Такое нельзя пропускать!

– Я не уверена, что смогу прийти, но…

– Ты со мной или как?

Я задумалась на долю секунды. Сидеть дома под замком в одиночестве, трясясь от страха из-за незримого наблюдателя, или же провести хотя бы один вечер в окружении людей?

– Пожалуй, ты права. ― Я нервно сглотнула. ― Но… Никки, прости за наглость, но ты не могла бы пожить со мной, пока нет мамы? Я понимаю, что это может показаться глупым…

– Джейд, давай лучше ты поживешь у меня? ― В голосе моей подруги прозвучало воодушевление. ― Просто у меня просторнее, да и тебе не помешало бы сменить обстановку! Ну, ты как?

– Да, это круто, спасибо! ― Я благодарно затрясла головой. ― И это наглость, но заедешь за мной?

– Конечно! Я буду минут через пятнадцать!

– Отлично, спасибо! ― я облегченно выдохнула.

После того, как в телефонной трубке послышалось молчание, меня стала волновать только одна мысль ― быстрее бы прошли эти пятнадцать минут.

Весь вечер и последующий день у Никки я чувствовала себя расслабленно и спокойно. Ее мама, Алиса Бенар, была весьма приветлива и сдержанна. Она не сделала мне замечания, когда я не выключила свет в ванной и оставила микроволновку открытой. Алекс вел себя немного замкнуто, но как только мы остались втроем, тут же принялся рассказывать пошлые анекдоты и дурацкие истории. Никки хохотала, надрывая живот. А я… я улыбалась, искренне, но мои мысли по-прежнему блуждали далеко от этого места. Они тонули в мягких светлых волосах и ментоловом запахе. Вот уже сутки Сэм не звонил мне. Я понимала, что моя влюбленность в него ― проблема, касающаяся исключительно моего детского рассудка. Но все еще ждала чуда.

На второй день моего пребывания в гостях школа все же вернулась к работе. Мы приехали к третьему уроку, так как первыми двумя была литература. А после того злополучного утра преподавателя никто не видел. Я имею в виду из учеников, разумеется. Вроде как она взяла неделю отпуска. Интересно, что ей наговорил директор?

Школа встретила меня восторженными взглядами и поддержкой. Я не понимала, почему. Вероятно, сказалась моя отзывчивость, проявленная на экономическом семинаре, затем на семинаре естественных наук в пятницу… и еще на литературной встрече с писателем, состоявшейся почти в восемь вечера. Никки была немного недовольна тем, что ей пришлось ехать за мной в центр города, но быстро отошла и вернулась в привычное состояние дружелюбия.

И вот это субботнее утро, на которое нам (о боги) поставили отработку за пропущенную среду, я чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Лиза встретила меня благодарным рукопожатием, сообщив, что ее работа уже отправлена и вот-вот пройдет первый этап проверки; Трей хвастался новыми фотографиями, сделанными на той самой литературной встрече. Я даже поразилась, когда увидела, что мое лицо выглядело вполне неплохо. Одухотворенно, я бы сказала.

Трей бросал на меня периодические взгляды, словно убеждаясь, что я помню, что скрывала за собой дверь в кабинет «Вестника». Мы позже обменялись парой фраз, пока никто не видел. И решили, что рассказывать о Кейт никому нельзя.

С нас не взяли подписки о неразглашении в участке, но нам и не хотелось никому ничего говорить. Учителя в курсе, директор тоже знает, значит, они, по крайней мере, будут начеку.

У меня была великолепная память, вы ведь знаете. Поэтому стоило в нашей школе появиться новому охраннику, повару и уборщику ― я сразу же это приметила.

Я не понимала, почему полиция так крепко взялась за это дело. Но я замечала их повсюду, как бы старательно эти люди ни пытались спрятаться.

Я столкнулась с Сэмом всего пару раз: перед уроком истории, затем на следующий день на философии. Учительница все так же усыпляла меня своим монотонным голосом. Миллер слушал ее очень внимательно, сам не понимая, что раздражает меня таким поведением. Мы не сказали друг другу и слова. И когда меня вызвали к доске зачитать доклад о Пантеизме, мои губы произносили заученный текст, а глаза смотрели только в сторону Миллера. Он буровил меня презрительным взглядом всего секунд пятнадцать. Но и за это время все внутри меня успело оборваться.

К концу выступления мой голос дрожал. На мгновение сорвался, а затем вернулся в норму. Стоило мне вспомнить наш последний с блондином разговор.

Все не имеет значения. Нужно отвлечься от глупых мыслей и просто наслаждаться учебой. Своей жизнью.

Мама названивала мне по несколько раз на дню, спрашивая, приняла ли я лекарства, сколько часов спала и хорошо ли поела. Это немного раздражало, ведь как только она уехала, наши разговоры стали более растянутыми и… лишенными смысловой нагрузки. Можете посчитать меня жестокой и неблагодарной, испорченной девчонкой, но я искренне не вижу смысла обсуждать еду и чистку зубов.

У меня не было костюма на Хэллоуин, поэтому я оделась просто. То есть Никки дала мне свои рваные джинсы, предварительно испачкав их в грязи так, будто я упала с велосипеда. Слава богу, ей, по крайней мере, не пришла в голову идея действительно заставить меня валяться на газоне в поисках заветной мокрой земли. Некогда белая футболка-поло сейчас испещрялась потеками бутафорской крови из магазина приколов. На лице этой же кровью, плюс гримом и тенями был облагорожен латексный рваный шрам. В итоге, по легенде я вроде как превратилась в мертвую десятиклассницу, упавшую в расщелину.

Мои надоевшие длинные рыжие волосы сейчас предстали в виде растрепанной косы с той же кровью и торчащими в разные стороны травинками. Для пущего романтизма Никки нацепила мне на косу несколько искусственных белых цветков.

Я была бы в восторге, если бы не ужаснулась! Но мне нравилось то, что я совершенно не походила на себя. Впервые моя худоба и бледность оказались кстати.

До меня дошли слухи, точнее Никки услышала об этом от Пирши, а та от Антона, который… в общем, источником явно являлся Сэм Миллер, что Стейси отправили на конкурс редакторов. Девчонка и правда к нему готовилась, но вот жаль, что сейчас обстоятельства были совершенно иными. Поэтому вся ответственность за выпуск школьного номера легла на плечи Трея и меня. Неудивительно, что большинство старшеклассников так и крутились поблизости, лишь мы могли их видеть.

Но стоит ли говорить, что я совершенно не хотела заниматься этой глупой работой?

И все же прибыв на вечеринку, я не могла отказать себе в удовольствии понаблюдать за учениками, подслушать чужие разговоры, в надежде получить хоть какую-то интересную информацию. В итоге я лишь узнала, что Том Крэйг из восьмого класса на спор почистил зубы стиральным порошком, а Ринида Косла из выпускного класса обнаружила у себя лишай. Меня коробило при мысли, что я больше никогда не смогу спокойно проходить мимо этих людей.

Как и обещала Никки, мы без проблем прошли мимо охраны. Моя подруга несколько минут поболтала со скучающим мужчиной, он рассказал несколько баек о школьных привидениях и прочей ерунде. Я лишь глупо улыбалась.

Как только мы повернули к спортзалу, мои глаза стали судорожно бегать из стороны в сторону. На меня глядели десятки чудовищных взглядов: зомби, мясники-убийцы, вполне себе стандартные вампиры и девчонки в коротеньких костюмах медсестер. Я только сейчас осознала, что в такой толпе может произойти что угодно! А я даже не буду знать, кто это сделал и зачем.

Я старалась улыбаться, встречая своих знакомых, но мысли тревожно гремели.

Никки просочилась сквозь толпу к столу, заставленному бутылками алкоголя и пустыми стаканчиками. Вокруг царило сумасшедшее веселье, но я чувствовала себя совершенно лишней. Трей, со словами «за Кейт», ― протянул мне стакан, я сделала глоток и скривилась. Черт с ним, Кейт все же не заслуживала такой участи. Мысли о тех сообщениях вновь посетили меня. Но я все же решила, что это просто глупая шутка. Кого-то из тех, кто знал об игре.

«2011 год, Кейт, Джесс и я перед началом игры»

Неужели речь шла именно об этой игре? И в чем же ее суть?

– Попробуй выбросить все из головы, Джейд, ― Трей отвлек меня от навязчивых мыслей. ― Люди каждый день умирают, понимаешь? Мы еще и не знаем, что было на уме у этой выскочки… Может, она заперлась в кабинете с каким-нибудь извращенцем. Так что не бери в голову. Поверь, эта девчонка сама могла нарваться.

– Да, я слышала о ней много неприятных слухов…

– Это не просто слухи, это факты. Я сам не раз застукивал ее в компании подозрительных… с позволения сказать, мужчин. Гораздо старше ее самой. Так что Кейт сама виновата.

– А что насчет них с Сэмом? ― спросила я, пытаясь подавить в себе неуверенность. ― Слышала, они тоже какое-то время встречались.

– Развлекались, ― поправил меня Трей, отхлебнув темного коктейля. ― Они друг друга стоили, совершенно обезбашенные. Вот Стейси везет, отдыхает сейчас где-то, греясь под солнцем.

– Я бы не назвала это везением. ― Я улыбнулась. В толпе проскользнула знакомая фигура. Я заставила себя отвести взгляд и забыть о влюбленности. ― Не хочешь потанцевать? Думаю, за пару минут без снимков никто не умрет?

– Я бы не был так уверен.

Мы сдавленно засмеялись, хоть это и было немного грубо по отношению к нашей покойной однокласснице. И все же совершенно не хотелось лишний раз вспоминать о той крови, безжизненных глазах и мертвенно-бледной коже.

Ну вот, я опять вспомнила.

Техники напустили искусственного дыма, кроваво-красная подсветка заставила пол превратиться в землю, залитую чужой жизнью. Привычные страшные тыквы глядели на нас со всех сторон, злобно скалясь и смеясь. Я ловила на себе каждый несуществующий взгляд и ощущала дикое волнение. Вдруг наблюдатель здесь?

Сандра расхаживала в костюме дьяволицы, как всегда безупречная и с заносчивой миной на лице. Трей даже в танце не отказал себе в удовольствии сфотографировать ее обтянутый латексом зад. Мы оба усмехнулись.

Через час пребывания здесь я даже начала веселиться. Мы с Треем добрались до стола с закусками (наконец-то!). Я жадно уплетала крошечные канапе с сыром, ветчиной и ананасом, затем переключилась на хот-доги и, разумеется, пиццу. И вот, когда последний кусочек в моих руках подходил к концу, я заметила напротив себя Миллера.

Сэм, разумеется, не напялил дурацкий костюм мумии или, скажем, супергероя, как многие. Он даже не изображал оборотня! Вместо всей мишуры я увидела лишь хорошо мне знакомую серую футболку, темные джинсы и кожаную куртку.

Я нелепо улыбнулась, когда поймала на себе взгляд блондина. Но парень был невозмутим.

Даже я, проведя три года в коме, могу сказать, что Сэм вел себя, как ребенок.

– Развлекаешься? ― грубо бросил он, намеренно смотря в другую сторону.

– Как и все. ― Я громко отпила из стакана, чего из-за музыки никто не услышал. ― Как там Пирша? Вы, похоже, неплохо ладите?

– Пытается разнюхать, куда подевалась ее соперница Кейт. Почему ты тут трешься?

Сэм вроде сменил гнев на милость, но было рано делать подобные выводы. Я старалась не делать ничего раздражительного и не открывать рот без надобности. Но все же уверенно обогнула столик (просто я загораживала закуски для всех остальных).и остановилась рядом с Сэмом

– Да вот жутко проголодалась… а, видят боги, сэндвичи у них отменные. Не знаешь, кто за это отвечал?

– Мы будем о жратве говорить что ли? ― да, все же рано было говорить о милости.

Я улыбнулась, несмотря на то, что внутри все вскипело от злости и неловкости одновременно.

В этот момент к нам присоединилась Лиза, вся в мрачных лохмотьях и с накладной фосфорной рукой. Длинные пальцы доставали до самых колен.

– Эй, ребят, не хотите принять участие в конкурсе?

– Разумеется, ― я наигранно восхитилась, покосившись в сторону Сэма. ― Какой конкурс?

– Ох, отлично! ― Лиза жестом призвала нас столпиться.

К нам присоединилась известная всем Пирша, мой одноклассник-мальчишка, самый низкорослый, но острый на язык. И двое старшеклассников. Всего семь человек. Я стояла рядом с Треем, он положил мне руку на плечо, словно хотел подбодрить. Я постаралась не замечать этого, но внутри все сотряслось. Миллер одарил меня немного раздраженным взглядом.

Что?! Не привык, когда тебе отказывают, красавчик?! Конечно, тебе по душе, когда девчонки носятся вслед за тобой и пускают слюни, а тут надо же, какая-то рыжая мелкотня не хочет с тобой водиться? Ха!

– Итак! ― Громко провозгласила Сандра, забрав микрофон у Лизы. Та раздраженно цыкнула. ― Традиционная игра нашей школы «Семь секретов мертвой Катарины»!

При этом имени меня пробила нервная дрожь. О смерти Кейт известно?! Погоди, Джейд, успокойся. Вдохни поглубже и возьми себя в руки. Сандра сказала: «традиционная игра», ― это никак не связано с Кейт.

Я покосилась на Трея. тот лишь улыбался. Лицо Миллера не поменяло своего выражения: сосредоточенное, грубое с тенью презрения.

– Прежде, чем объяснить правила, я расскажу вам стра-а-ашную историю, ― девчонка намеренно понизила голос и смотрела на всех исподлобья. Трей же пялился на ее грудь. Я не понимала, как можно было заявиться в школу с таким вырезом. Хотя да, вы правы, отсутствие груди у меня не дает мне права судить других. Возможно, я бы сама так оделась, будь мне что показать. ― Маленькая глупенькая девочка Катарина училась в нашей школе много-много лет назад. И была она очень популярна: все мальчишки смотрели на нее с вожделением, девчонки завистливо шептались за ее спиной. Катарина была очень горда собой. Каждый день она брала в школу семь заветных вещиц, которые считала талисманами: зеркало, чтобы иметь возможность любоваться своей красотой; ярко-алую помаду, чтобы ни один парень не мог оторвать взгляда от ее пухлых губ; темные очки, чтобы никто не мог увидеть в глазах подлинные мысли; медальон, в котором она скрывала свой самый большой секрет; наивкуснейшие сладкие яблоки, которыми она угощала своих врагов; перочинный нож, чтобы всегда иметь возможность дать отпор. И все это было спрятано в ее роскошной сумочке. И вот однажды на школьном вечере Катарина была коронована. Все ученики рукоплескали ее победе, учителя посвящали ей восторженные речи. Даже завистницы вмиг признали ее превосходство. Вся округа искрилась радостью и счастьем лишь оттого, что могла лицезреть эту красавицу. Но только один человек не разделял всеобщей любви. И вот в тот день…

Я не могла оторваться от истории, ведь буквально всё в ней повторяло историю погибшей Кейт. Я оглядывалась по сторонам в надежде увидеть то же понимание в чужих глазах. Но окружавшая меня толпа безумных веселящихся школьников ничего не видела. И не слышала.

– В тот день маленькая горделивая Катарина предложила самое сладкое яблоко последнему, кто не любил ее. Но вместо подчинения своей воле, она пала от рук этого завистника, пропитанного гневом и злобой. И так Катарина навсегда закрыла свои обманчивые глаза, а ее алые губы издали последний вздох. ― Сандра наигранно засмеялась, и сзади посыпались искры. Я была поражена работой наших техников, эти ребята четко отрепетировали свою роль. ― А милые вещички-талисманы доверху наполнились мыслями Катарины и навеки остались в школе.

Лиза всякий раз закатывала глаза, стоило Сандре попытаться изобразить из себя такую же заносчивую, как Катарина из истории, девицу. Я с пониманием улыбнулась девчонке, та поправила очки и сдавленно захохотала.

Толпа, всего минуту назад веселившаяся на балконе, теперь увлеченно обсуждала прибывших игроков. Я поймала на себе несколько заинтересованных взглядов и залилась краской. Но хорошо, что в царившей атмосфере и с гримом на лице никто не смог бы этого заметить.

– И вот, ― продолжила Сандра, ― каждый Хэллоуин мы отправляемся на поиски «семи секретов мертвой Катарины». И как только все они будут собраны, ее дух вырвется на свободу и укажет нам, кто же лишил ее жизни. А теперь, ― Сандра жестом попросила всех расступиться. Из колонок доносилось тихое уханье и шепот ночного ветра. Мне даже на секунду показалось, что я стою на улице. ― Наши участники. На поиски зеркала отправится тот, кто чаще всего наблюдает за другими сквозь стекло ― Трей!

– Это линза, ― тихо шикнул парень, но все же наигранно поклонился присутствующим.

– Алую помаду, чей оттенок так подходит этой юной красавице, принесет Пирша! Очки завистника и обманщика ― Рауль!

Смуглый парень злобно прыснул, очевидно, ему не понравилась интонация Сандры. Она словно самого Рауля назвала завистником и обманщиком.

– Наш дорогой гость, Михаил, отыщет сокровищницу Катарины ― ее сумочку. Чудесные алые яблоки, которыми Катарина угощала своих врагов ― наш самый шустрый и неуправляемый одноклассник Антон!

Парнишка ухмыльнулся, потирая руки.

– Орудие убийства, ― девчонка повернулась ко мне, оценивающе рассматривая мой костюм. Я заметила, как напряглись ее ноги, без стеснения демонстрирующие идеальные натренированные мышцы. ― Сэм.

Я немного растерялась, потому что ожидала услышать свое имя. Но все же благодарно вздохнула, блондин не повел и бровью.

– И самый страшный секрет Катарины, ее маленький медальон, ответ на вопрос, почему один единственный человек из школы не мог ее полюбить, несмотря на чары, ― наша замечательная корреспондентка, Джейд Хоул. Докажи нам, что ты не зря просиживаешь штаны в «Вестнике».

Я попыталась правдоподобно улыбнуться в ответ на свист и аплодисменты. Все мы вышли из спортзала, который проводил нас начавшейся музыкой и смехом. Веселье продолжилось для всех, кроме игроков. Пирша важно схватила за руку Антона, и они тут же скрылись за поворотом в коридор, ведущий в столовую. Рауль как будто потерял былой энтузиазм и теперь выглядел раздраженным. Я же медленно переставляла ноги, проклиная себя за то, что согласилась играть.

Какой ужас! Лазить в кромешной тьме по школе в полном одиночестве! Как я вообще смогу найти этот дурацкий медальон? Я понятия не имею, с чего начать.

– Я бы на твоем месте начал с восточного крыла здания. Там, где кабинет астрономии. ― Мои размышления прервались грубым голосом Миллера. Он все еще был здесь.

Трей свистнул мне, привлекая внимание, и пожелал удачи. Я ответила тем же. Надеюсь, хотя бы он отстоит свое право быть главным фотографом школы. Уверена, что он не раз участвовал в этой игре. Или, по крайней мере, отлично знает, как выглядит то самое зеркало Катарины.

– Почему именно там?

– Медальон всегда прячут подальше… да и лучше всего остального. Это ведь самый страшный секрет Катарины, забыла?

Я ничего не ответила. Просто молча пошла в подсказанном мне направлении. Мне было неловко, я все хотела попросить прощения за свое поведение в среду. Я и правда повела себя очень глупо.

– Что, если у Кейт тоже был какой-то секрет? ― резко выпалила я, словно мой язык опередил мозг, чтобы я не успела остановить его.

Сэм шел в нескольких шагах правее меня, то и дело заглядывая в открытые кабинеты, пожарные щитки и под скамейки.

– Наверняка был. Только нас это не касается.

– Я вижу, тебе, и правда, все равно… ― я отбросила мысли в сторону, и прежде, чем парень смог грубо парировать, ― Как выглядит нож? Эти вещи просто лежат где-нибудь в темноте?

– Нет, конечно, ― он даже прыснул от пренебрежения. ― Обычно их прикрепляют желтой лентой и подсвечивают фонариком. Это ведь просто игра, Джейд. И она ради веселья. Никто не захочет торчать в ожидании, пока кто-то не найдет последний талисман.

– Что ж, надеюсь, я никого не разочарую ожиданием…

– Разумеется, нет, ― Я уловила в голосе едва заметные нотки дружелюбия. Но Миллер тут же предпочел их скрыть. ― Я ведь здесь и прекрасно знаю, что и где искать. Расслабься.

Я улыбнулась.

Мы почти добрались до нужной точки: кабинет астрономии был на этаж выше. Прямо рядом с лестницей. Сэм уже успел найти нож: бутафорское лезвие криво искажало свет. Найти «орудие убийства» и в правду было довольно легко. Оно оказалось под столом преподавателя в кабинете философии, окруженное четырьмя зажженными свечками.

Я несколько раз останавливалась, пока мы поднимались по лестнице на четвертый этаж: дыхание сбивалось, и ноги начинали жалобно стонать. Я почувствовала себя старухой в который раз.

– Знаешь, ― я обратилась к Миллеру, ― ты мог бы уже победить… точнее, по крайней мере, вернуться к веселью. Я и… в общем…

– Какое может быть веселье, когда ты здесь? Да и такими темпами ты точно не скоро доберешься наверх.

– Не стоило, наверное, соглашаться на игру, ― я вяло засмеялась. Бутафорская кровь заскользила по моему лицу, растворенная выступившими капельками пота. Даже мне было противно это ощущать, не говоря уже о реакции посторонних. Но Сэм, к моему удивлению, даже не скривился.

Фонарик дрожал в руке, пока я, пересиливая себя, карабкалась вверх по ступеням.

– Если хочешь, я сам найду медальон, ― все так же хладнокровно предложил блондин. Я хотела бы поддержать эту идею, но ведь так моя собственная самооценка упадет ниже положенного ей уровня плинтуса. ― Ты устала, да?

Я улыбалась, стараясь скрыть одышку. Последний рубеж из восьми ступеней был преодолен.

– Есть немного… Я… сейчас. Иди, я догоню.

– Да, я вижу, ― не успела я открыть рот, как оказалась подхвачена крепкими руками Миллера. ― Так быстрее будет.

– Зачем? ― мой голос задрожал от волнения. Я не могла оторвать взгляд от волевого лица моего друга.

– Ты ведь не хочешь оставаться в стороне? А мне что прикажешь делать? Ждать, пока ты снова сможешь нормально ходить? Извини, но у меня нет полутора часов времени…

– Я же…

– Брось, ты легкая, как ребенок. ― Он словно прочитал мою невысказанную фразу.

Я вновь ощутила пол под ногами, только когда мы оказались в кабинете астрономии. Я оглядывалась по сторонам, пытаясь прогнать навязчивые мысли о чужом запахе и тепле, но они отчаянно бились о стенку сознания. Губы то и дело норовили растянуться от счастья, и мне нелегко было сдержаться.

Сэм осмотрелся, я обыскивала ящики учительского стола. Ничего, кроме тетрадей, линеек и линз.

– Гляди-ка, ― в последнем ящике я нашла кое-что занятное. Крошечный фонарик указывал на круглые солнцезащитные очки в леопардовой оправе. ― Это ведь очки Катарины, верно?

Внутри все заплясало в победном марше.

– Да, точно.

– Мы их не возьмем? ― какого черта?

– Нет, пусть Рауль сюда добирается. Но если что, подскажем ему, где искать. ― Блондин подошел ближе к двери. ― Раз очки здесь, то медальон в другом месте. Жаль, я думал, что смог разгадать их схему…

– Какую схему? ― Я включилась в этот «разговор вслух», лишь бы не терять цепочку связи с Сэмом. Ментоловый запах, оставшийся на моей коже, дурманил чувства.

– Я учусь здесь с первого класса: первый год ― кабинет астрономии, затем два года подряд ― математика, потом биология и искусствоведение, затем снова астрономия. И так по кругу…

– Как ты смог такое запомнить? ― Я искренне изумилась, ведь эти события были растянуты на десять лет, с колоссальным отрывом во времени! К тому же предметов ― семь. Легко запутаться, какой из них должен был оказаться именно здесь и сейчас.

– Стейси мечтала быть редактором с детства. Да весь наш дом завален ее газетами. И до того, как возглавить «Вестник», она годами донимала меня своими глубокими познаниями в школьной жизни. Все ради победы. Очевидно, никто больше не придерживается принятой когда-то закономерности.

И все же его память была хороша, как ни крути.

Мы вновь двинулись вдоль коридора: дальше только кладовка, пустующий кабинет ботаники, в котором раньше располагался карликовый сад всевозможных деревьев, и тот самый «Вестник». Меня пробрала дрожь, когда мы остановились рядом.

– Ты думаешь там? ― с ужасом спросила я.

Парень дернул за ручку двери, та поддалась легко. Не было никакой желтой ленты или следов крови, которые встретили меня в последний раз пребывания здесь. Исчезли так же маркеры с цифрами. Работа полиции была полностью свернута.

Я неуверенно шагнула внутрь, борясь с желанием вцепиться Сэму в руку и не отпускать. Мои ноги сами обогнули стоявший посередине стул на колесиках и понесли меня ближе к рабочему столу Стейси. Я все боялась наступить в липкую несуществующую лужу крови Кейт. Пустой взгляд девушки плясал у меня перед глазами.

– Сэм, пойдем отсюда… пожалуйста. ― Жалобно промямлила я.

– Погоди, ― парень наклонился, доставая из-под шкафа заветную вещицу. Фонарик был прикреплен изолентой прямо к посеребренной цепочке. ― Вот видишь.

Я облегченно выдохнула, радуясь тому, что вот-вот вернусь обратно к веселью и избавлюсь от этого наваждения.

– Секрет Катарины найден, ― шутливо выпалила я, пятясь к выходу. ― Пойдем скорее отсюда, мне как-то не по себе…

– Да, мне тоже, ― блондин выскользнул следом за мной.

Я весь путь до спортзала крутила безделушку в руках. Внутри медальона не было ничего особенного, только наклейка «поздравляю!». С находкой, очевидно.

Мы вернулись в шумный зал не первыми, но и не последними. Нас опередила Пирша. Ее помощника я заметила лишь минуту спустя. Но яблоки уже ждали своего часа на столе рядом с Сандрой. Эта девчонка радостно захлопала в ладоши, когда я, улыбаясь через силу (ведь я чертовски устала), передала ей медальон.

– Вот это да! Молодец, Джейд!

Сэм же просто всучил Сандре нож и быстро удалился. Я не заметила на его лице даже тени улыбки.

Пусть мое настроение чуть улучшилось после короткого разговора с блондином, сейчас все возвращалось в скучную и одинокую норму. Трей зашел вслед за нами, отдал легкое пластиковое зеркало на ручке Лизе. Та благодарно пожала ему руку, ликуя из-за своей значимости. По крайней мере, один из «секретов Катарины» был вручен ей, а не Сандре.

Минут десять я поболтала с Никки. Алекса не было рядом, он все время пропадал в компании неизвестных мне девчонок и парней. Никки сообщила, что рассорилась с другом и собственно видеть его не хочет.

– Тебе еще не надоело? ― ее голос был резок и груб, но я понимала, что эмоции предназначались не мне. ― Я уже подумываю свалить домой… После того, как конкурс закончится.

– Если хочешь, мы можем прямо сейчас уйти, ― тут же предложила я.

– Нет, нет. Сейчас вернется Рауль, потом подарки, и вот тогда уже можно.

Я мысленно поблагодарила подругу за такую щедрость. Подарки-то я люблю.

Как только появился последний игрок, Сандра важно вышла в центр зала. На нее устремился свет прожектора, посылаемый с балкона. Ди-джей снова включил те же загробные звуки, что и перед началом игры. Я стояла рядом с Сэмом, не решаясь даже взглянуть на него.

– И вот последний трофей у нас! Давайте продолжим нашу историю. ― Девушка взяла со стола старую газету. Своими тонкими изящными пальцами Сандра пролистала страницы. ― Орудие убийства (нож, лезвие девять сантиметров), было найдено на втором этаже западного крыла, в кабинете номер 26 под столом преподавателя. Следы крови покрывали лезвие по всей длине, из чего можно сделать вывод, что движение орудия было скользящим, а не проникающим. Личные вещи Катарины (зеркало и губная помада) найдены в туалете для девочек. При досмотре личного шкафчика погибшей были обнаружены солнцезащитные очки, сумка и яблоки. На шее девушки на момент обнаружения тела, проступали неглубокие следы давления. Отпечатки пальцев на медальоне и порванная цепочка свидетельствуют о том, что девушка сорвала украшение с шеи. Медальон был найден рядом с телом покойной, в помещении, принадлежавшем школьной газете «Вестник». Напоминаем, что трагедия произошла в школе №34, 26 октября 1965 года. Убийца так и не был найден.

Меня передернуло, когда я услышала дату. Ведь и нынешняя Катарина умерла в этот день. Я покосилась на Трея, тот на Миллера. Но мы молчали. Никто не знает, никто ничего не должен узнать. Но разве это, черт возьми, не странно?!

Сандра вмиг повеселела, отложив газету в сторону. Лиза поднесла ей что-то на шелковой подушке, дочь директора же хлыстнула по столу кожаной плеткой. Вероятно, Сандра, ты и понятия не имеешь, как эту вещицу использует твой папаша? Иначе ты не взяла бы ее так запросто в руки.

– Традиционный подарок всем участникам игры!

Через несколько мгновений в моих руках оказался десяток презервативов. Мне не оставалось ничего, кроме как наигранно засмеяться. Хотя знай я, что за подарок меня ждет в конце, я бы уехала домой гораздо раньше.

Вокруг продолжились беснования и пляски, а я догнала Лизу, которая удрученно убирала со стола уже ненужный реквизит.

– Погоди, можно мне взглянуть на газету?

– Эту? ― девушка поправила очки. ― Хочешь прочитать статью, да?

– Хотелось бы, ― я замялась, ― В целях профессионального изучения, разумеется.

– Держи, ― Лиза любезно отдала газету мне. Бумага была слишком тонкой наощупь. ― Только аккуратней, ее в библиотеке выпросили. Раньше нам ее не доверяли. Сама понимаешь, такими вещами не гордятся. Эта тема вообще, по идее, под запретом, но ничто не скроется от вездесущего «Вестника».

– «Вестника»? Хочешь сказать, это Стейси взяла газету?

– Ну да, ― замялась Лиза, нервно почесывая накладную руку. ― Принесла сегодня утром, чтобы в коем-то веке эта игра имела под собой настоящие факты.

– Точно, да, ― подыграла я, ― Стейси очень честолюбива, ей нужна только правда.

– Только я не думала, что она так просто уступит роль ведущей Сандре… ― Лиза наклонилась чуть ближе, чтобы нас никто не услышал. ― Эта курица меня бесит.

Мы засмеялись, и спустя несколько мгновений Лиза ушла.

Никто не обращал на меня внимания. Я листала страницу за страницей, открывая для себя давно несуществующую жизнь города. Пока не увидела ту самую статью.