Текст книги "Агентство сверхъестественной регуляции и свиток желаний"

Эпилог

У нас все по-прежнему.

В городе снова случилась какая-то непонятная фигня и нас вызывают. Ах да, еще Совет приставил Агентство к медалям и надо бы забежать по пути, забрать свою награду. Потом мы оформим благодарность от города в рамочку, повесим ее на самое видное место в офисе и на официальных основаниях будем задирать ценник в полтора раза. Ну а что – бизнес есть бизнес!

Анаэль ни капельки не изменилась и меняться не собирается. Все такая же эгоистка, коих свет не видывал, – заявляет, что ей пофиг, даже если сейчас наступит Апокалипсис, конец всех Земель, никуда она не поедет, пока не допьет свой кофе со свежеиспеченной булочкой. То есть, мы опять едем одни. А хитрая демонесса наверняка засядет отбирать новые заказы. Так и живем.

С приветом,

Ваша ангелица из Агентства регуляции сверхъестественного баланса!

Дополнительная глава.
О безумном мире сверхсуществ и занимательных клиентах агентства

История №1. Инкуб, которой хотел чистой любви

Впервые разрыв шаблона произошел у Табрис благодаря одному из самых ранних дел. Тогда она только познакомилась с Анаэль и та ее жутко бесила своими похабными манерами и вообще всем своим видом. Находиться рядом с ней было противно, даже спать – и то тяжко: демонесса храпела, как паровоз, прущий в гору, никакие стены и двери не спасали. Табрис уже раздумывала, как бы побыстрее и незаметнее свалить, а также – насколько жуткие будут последствия, если она решит закончить всю эту тягомотину самоубийством и в кого в итоге переродится после. В идею циклических реинкарнаций ей очень хотелось верить, но она не встречала никого, кто сказал бы: «Хэ-хэй, мы были знакомы, когда я был директором Макдональдса!», а тараканы были всего лишь тараканами, а никак не говорящими личностями с гигантским багажом жизней за спиной. Стало быть, все тлен и обман и это не сработает. После осознания все ее индуистские книжечки, выписанные из Индии, полетели в мусорку, предварительно разодранные пополам в приступе гнева. Оставалось только притираться дальше и надеяться на успех.

Как-то в офис к ним пожаловал знакомый Анаэль. Открыв дверь – благо там она была всего одна, в отличие от их дома, с многочисленными дверями-порталами, в которых она пока постоянно путалась, – Табрис увидела высокого мулата с бараньими рогами на голове, извивающимся змеиным хвостом, заостренными ушами и карими глазами с проникновенным взглядом. Инкуб. Домогатель женской контактной любви. Очень симпатичный образец, кстати. Не так красив, как тот же дурак Сидриэль, но, черт дери, сразу захотелось на него наброситься. Стоп, соблюдаем божью добропорядочность, искушению адского исчадия не пройти!

На демонессу его чары не подействовали. Сказав «Йо!», они стукнулись кулаками, и она по-свойски увлекла его за собой.

Табрис присутствовала при разговоре. Оказалось, инкуб до жути боялся, что если он женится на своей возлюбленной человечихе, у них родится какой-нибудь уродец или полузверь, как вышло у Зевса с Гибрис, чей сын Пан был покрыт волосами, одарен козлиными ногами и дурацкой бородкой впридачу. Во всем обвинят его странные гены, а к ребенку начнут клеить провода.

– Фе, как закоснело, – скорчила гримасу Анаэль. – Это ты средневековой мифологии обчитался, – объявила она.

– Пару ночей провел в интернете – и все неутешительно… – понурив голову, ответил инкуб.

– Ну ты же не насиловал женщин во время сна?

– Нет, а что?

– А должен был, если по мифологии брать. Так что успокойся. В первую очередь, ты не бог: у вас либо вообще детей не будет, либо они будут с такими же силами, как у тебя, но в обличье обычных людишек. На крайний случай, нравы нынче толерантные, так что… давай, бухни со мной винца, и все наладится!

Анаэль взмахнула рукой, пространство около нее разрезалось, и в воздухе появились вещи. Среди зависших в невесомости предметов она выбрала пыльную коричневую бутылку.

– Chateau d’Yquem2323
  Самое дорогое в мире сладкое белое вино. В 2006 году бутылочка такого была продана за $90 000. Анаэль свистнула ее из коллекции редких алкогольных напитков компании Antique, где та украшала ее многие годы.


[Закрыть] – мой личный запас! – Она погладила и с обожанием чмокнула этикетку бутылки. – Тысяча семьсот восемьдесят седьмой год. Вставляет – просто шик! Делюсь с великой скорбью. Лови момент, да и хватит уже всем кошмарить мозги сожительством со своей дамочкой.

Инкуб с решимостью подставил бокал.

– Но! – Анаэль предупредительно подняла палец. – Будешь мне должен. С процентиками потом стрясу!

– Ладно, ладно… – торопливо отозвался инкуб и в предвкушении подвинулся поближе.

– А вообще, знаешь, – практически донеся, демонесса вдруг убрала бутылку от бокала инкуба, и гость сокрушенно заворчал, – жаль, что у вас все так распрекрасно сложилось. Я думала тебя себе заграбастать. И где мне теперь искать такого классного мужика?

– Там же, где и меня, – тихонечко буркнул инкуб, но был услышан чуткой на ухо демонессой.

– Вот не нарывайся, а! Не надо, самому же потом хуже будет. Лучше расскажи, как ты умудрился влюбиться в человеческую женщину?

За неторопливым распитием трехсотлетнего алкоголя инкуб поведал, что он с детства был жутким романтиком. Родители его все в толк взять не могли, что с их сыночком не так, и постоянно ругались, кто в этом виноват (потом, правда, у них все мирно заканчивалось крышесносным сексом, так что весь дом ходил ходуном). Именно из-за этой черты его бросали все суккубы, с которыми его сводили друзья: девицы просто в шоке сбегали после первых проявлений нежности, например, когда он интересовался, нравится ли им их интимная поза, или приглашал еще до секса на первом свидании посидеть в кафе, сходить в кино. Тогда он понял, что подобная дребедень нравится только людям. И обратил внимание на соседку. Та была обычной людской девчонкой – полная лохушка, по его разумению, и особа недостойная даже его взгляда. Но натура взяла свое. Выплескивая на нее весь накопившийся запас «романтизма», он получил преданную поклонницу и, сам того не замечая, проникся к ней какой-то симпатией.

Коллеги на человеческой работе (а он был виртуозным продажником) тоже проявляли к нему повышенный интерес – он натурально отбивался от конфет и постоянных предложений «сходить куда-нибудь уединиться». Даже уволился, но назойливые тетки продолжали атаковать его дом и погребать под завалами своих грешных писем. И тогда он снова вспомнил о той соседке. И опять все завертелось, только теперь уже с удвоенной силой.

Она оказалось очень даже ничего, а главное – психованные дамочки от него поотстали.

Ей очень нравились его трепетные штрихи, как он сам их называл: стихи, шампанское, цветы (подаренные, в свою очередь, претендентками на близость с ним – не пропадать же добру, да и экономия приличная), выделенный лично для нее телефонный номер (старый пришлось сменить – по нему названивали нон-стоп), море слащавых речей, страстных обещаний и красивых поступков. Ну а самое забавное – ему все это тоже нравилось.

Анаэль чуть не вырвало. Она показушно засунула два пальца в рот.

– Ужасно! Может, тебе лечиться надо, а не жениться?

Не исключено, что так и следовало сделать.

Все доселе известные инкубы были завсегдатаями дорогих ночных клубов и стриптиз-баров, а также составляли половину «мальчиков на съём» в городе. Они безвылазно проводили время на раскрепощенных тусовках, прерываясь лишь на поесть (а некоторые даже на подобные мелочи не разменивались).

Инкубы в человеческом облике очень красивы и своенравны, а еще – прямолинейны. Они запросто могут отказать какой-нибудь тетке, сказав, что она толстая, слишком старая или просто страшная, аки атомная война. Подваливают только к симпатичным девушкам, а ради невинной красотки готовы устроить красочный махач, чтобы первому ее обуздать. Если девушка им понравилась и готова ради них на все, то сохраняют ее номерок и возвращаются к ней через какое-то время, причем неважно – замужем она уже или беременна. Настоящие животные.

В общем, Табрис, как и Анаэль, считала, что инкубу по природе положено интересоваться женщинами сугубо в плане секса. Секса, грязных извращений – и ничего более. А выходит, вон оно как бывает…

Кстати, у этого инкуба так и не получилось завести детей. Что очень его радовало. Они усыновили мальчика из детского дома, и инкуб вовсю обучал его охмурять девиц.

А долг Анаэль он пока так и не выплатил. Она как-то пробовала привлечь его, чтобы от нее мирно отвял один озабоченный оборотень, но все сработало наоборот и разыгравшаяся ревность лишь усилила старания оборотня. Пришлось прибегнуть к проверенному годами рукоприкладству: управляющая натравила на него свою огненную саламандру, которая основательно поубавила его любовный пыл, и все стало хорошо.

К слову, об оборотнях…

История №2. Оборотень, который обожал кошек

Один оборотень как-то устраивал выставку элитных кошек (да-да, вы не ослышались), на которую и пригласил Анаэль. А Анаэль терпеть не может кошек – точнее, боится их до смерти. Гибкие шипящие непредсказуемые фурии со смертоносными когтями – такими их видела Великая герцогиня Нижней Земли, а никак не милыми мордашками, по которым сходят с ума все сильные и независимые женщины сего мира.

Тогда Табрис в принудительном порядке пришлось пойти вместе с ней, потому как отказать оборотню Анаэль не могла – это было бы слишком большим ударом по ее гордости.

Она прихватила Табрис как моральную поддержку. Правда, никакой поддержки так и не получила: еще на подходе отметив косые взгляды начальницы на хвостатых в клетках и то, как она сжимается, словно пустая коробка из-под сока, когда приходилось протискиваться между рядами, ангелица быстренько смекнула, как можно отыграться за все тяготы совместной работы.

Табрис носила Анаэль на показ котиков и сажала ей на руки, фотографируя отпавшую челюсть демонессы и снимая на видео ее трясущиеся руки, визги и мольбы. В общем, денек определенно получился забавный, есть что вспомнить.

Сам оборотень оказался международным судьей-фелинологом2424
  От лат. felinus – кошачий, logos – слово, учение. Специалист, который разбирается в анатомии и физиологии домашних кошек, знает все особенности пород и их селекции, а также разводит породистых кошек и ухаживает за ними.


[Закрыть] с многолетним опытом. Причем многолетним – еще слабо сказано, учитывая, что реальный возраст в людском мире он скрывал, а оборотни не подвержены старению и болезням. И это при своей собачьей натуре!

Тяжелый ширококостный дядька с рыжей хипстерской бородой, торчащими из-под закатанных рукавов рубашки густыми волосами, держал на плече огромного кота, ласково поглаживая его по спине. Табрис не могла отвести взгляд – слишком эстетичное зрелище, хоть и контрастное по своей сути.

Уже полчаса оборотень взахлеб рассказывал им про свой питомник мейн-кунов и про то, кто же такие мейн-куны. Потеряв интерес к нудному монологу уже через пару минут, Анаэль с тяжелой миной обреченности ковырялась в ногтях. Само собой, она жалела, что по неосторожности спросила об этом повернутого фанатика, тут же оседлавшего любимого конька: в принципе, можно было развернуться и спокойно уйти – он бы все равно ничего не заметил.

Одного взгляда на «любимого котика Анлафа» хватило для вывода, что мейн-куны – здоровенные шерстяные кошаки прямиком из доисторических времен, с убийственным взором, полным презрения и ненависти ко всему живому. А будь драка – они влегкую составят конкуренцию лучшим бойцовским собакам. По крайней мере, именно такое впечатление создавал тот котик. Он, кстати, и выиграл породный ринг. Вообще, судя по количеству выставленных котиков, у мистера оборотня был очень большой питомник: такой, знаете, на участке в двадцать соток, с вольерами на улице и забором под напряжением, чтобы не дай бог любимые пусечки не вылезли наружу и не навредили окружающей среде. Позже хозяин с гордостью отметил, что некоторые его «киски» охраняют дом почище любого сторожевого пса, и порекомендовал приобрести одного очень перспективного котенка.

В какой-то момент он так резво перепрыгнул с кошек на автобиографию, что Табрис и Анаэль даже опомниться не успели, не то что слово вставить. Простой скандинавский парень по имени Биргер поведал им, как жил в пригороде и охотился по вечерам в лесу на всякую живность. Раньше он, как и все нормальные оборотни, на дух не переносил кошачьих, а по ночам, перевоплощаясь, даже гонялся за ними с друзьями забавы ради, но в какой-то момент все круто изменилось.

Поздним вечером его огрели по башке, ограбили, горячо любимые друзья ушли в решительный игнор, и единственным, кто его не покинул, оказался маленький котенок, который приполз под бок, пока он приходил в себя. Собственно, котенок был ничейный, бродячий, очагом не избалованный, вот и пристыковался к халявному теплу. А господина оборотня, видать, таки крепко приложили по кумполу: подумав, что это знак свыше и нужно обратить свою милость к извечному врагу, он, как оклемался, взял котенка под мышку, заблочил к кобелям помойным всех друзей и стал кошатником до мозга костей.

И надо сказать, бредовая затея оказалось выигрышной! Теперь у него есть имя, деньги, влияние и собственная ежегодная выставка, где он директор и судья. Его дом напоминает рай для кошек – запутанные лабиринты, многочисленные туннели, укромные местечки, препятствия и даже целые спортивные комплексы (и совершенно непонятно, где во всем этом живет он сам). Стены выкрашены в розовые тона, вокруг расстелены мягкие матрасики, повсюду развешены гамаки, бегают кошки, поблескивая драгоценными камнями на ошейничках, и у каждой свое имя: Властный Орел, Орлица На Дереве, Медведь, Мудрый волк, Лесной воин и даже Хемминг, что переводится с норвежского как «оборотень» – черный, невероятно злобный кошак, потомок родоначальника всего питомника.

Еще он настолько любит своих кисок, что выбирает для них только самое лучшее. Например, для него около двух месяцев трудилась частная лаборатория, разрабатывая по спецзаказу какой-то невероятно полезный сухой корм, а приглашенный нейл-мастер каждый месяц делает кошкам маникюр – все девочки у него щеголяют с эксклюзивными авторскими принтами на коготках. Если прикинуть потраченные деньжищи, он вполне мог бы осчастливить на пару десятков лет какую-нибудь захудалую африканскую страну.

Дальше Анаэль слушать уже не могла. Продолжая улыбаться и кивать, она пихнула Табрис локтем в бок, и они тихо слиняли домой. Больше на такие мероприятия они не ходили.

История №3. Фенрир, который так и не завоевал мир

Не все то, чем кажется. Особенно при их работе. Это Табрис четко усвоила после того, как…

…к ней на улице подошел человек.

– Привет! – немного механически помахал рукой мужик и расплылся в глупой улыбке. – Хочешь его погладить?

– В смысле? – не догнала Табрис, вопросительно заломив бровь и посильнее сжав кулак, чтобы врезать извращенцу промеж глаз или ног.

«Это он про меня», – раздался в голове у Табрис приятный низкий голос.

Из-за спины мужика вышел здоровенный хаски.

«Не подавай виду, а то примут за сумасшедшую, – посоветовал он ей. – Я общаюсь с тобой телепатически».

– А-а-а… – не слишком интеллектуально протянула Табрис, по-прежнему во все глаза пялясь на удивительное животное.

«Пойдем», – ласково произнес хаски очевидно мужского пола и рывком потянул за собой мужика. Тот покорно поплелся следом. Было совсем непонятно, кто кому хозяин и кто кого сейчас выгуливает.

– Ну ладно, – буднично согласилась с положением вещей ангелица и ускорилась вслед за собакой. В конце концов, ей ли такому удивляться?

– А куда идем? – через какое-то время поинтересовалась она у хаски.

«На него смотри – не на меня! Зря я его, что ли, с собой повсюду таскаю…» – возмутился пес.

«Да господи ж ты боже мой… Хорошо! – так же про себя ответила Табрис и посмотрела в ничего не выражающие глаза мужика. – А он случаем не зомби?» – подумала она.

«Почти», – усмехнулся в ответ пес.

Она как-то упустила, что хаски может и мысли ее читать.

– Э-э… – протянула ангелица и выдавила виноватое: – Хи-хи…

«Пойдем к вам домой, – уверенно обозначил цель пес. – Мне надо с Анаэль поговорить. Кое о чем!» – выразительно сверкнул он глазами.

Когда они вошли в дом, мужик отцепил поводок, снял с пса ошейник и поклонился. Такое поведение показалось Табрис странным. Она, конечно, тоже сходила с ума по пушистым животным, но не до такой же степени.

Ответ на ее немой вопрос последовал практически сразу. Хаски скинул личину… и милой собачкой, другом человека оказался Фенрир – скандинавский волк Хаоса, злобное создание, начало Рагнарека, то бишь конца всего сущего.

Громадный черный волк без приглашения уверенно прошествовал вперед. Табрис семенила за ним на безопасном расстоянии, с любопытством рассматривая безумно интересного гостя.

– Мы хотим поработить весь мир, – прямо с порога заявил Фенрир Анаэль, отчего та аж поперхнулась кофе. – Хотим вместе с моими детьми покорить его своей воле через мимишность. Человек – мой раб и проводит соответствующую пиар-кампанию в медиасетях во славу меня.

– Ум-м… – пространно протянула демонесса, отставляя чашку и вытирая рот салфеткой.

– Еще недавно все шло замечательно, – продолжил Фенрир, повиливая хвостом от избытка чувств, – ленты социальных сетей были полны фотографий хаски, их щенячьих мордашек с разноцветными глазками, милота зашкаливала, а группы трескались от комментариев и визгов «Хочу такую же!». Однако в последнее время палки в колеса ставят лисицы. Этот наглый, дерзкий и абсолютно несносный культ японских лисиц. Они даже осмелились стать популярнее меня. Совсем страх потеряли! Теперь везде лезут в глаза картинки лисичек, свернувшихся калачиком возле хозяина или играющих с другими животными, повсюду жаркие дебаты, что лисы тоже могут стать домашними питомцами, что, мол, и собаки раньше были дикими, но приручили же. В общем, милую лисичку в каждый дом! Я хочу, нет, я требую, чтобы вы поговорили с кицунэ! Пусть они подождут своей очереди на обработку людишек – я начал первый, так что они не имеют права мешать мне!

– Я бы с удовольствием им все разъяснила, – как-то даже слишком спокойно отреагировала на столь бурную речь Анаэль. – Но дело не во мне. Понимаешь, нам по уставу нельзя вмешиваться во внутренние разборки существ без крайней на то необходимости.

– А это что, не крайняя? – эмоционально вздернул мохнатые брови Фенрир, отчего волчья морда стала очень забавной даже для Табрис.

– Нет, – отрезала Анаэль. – Вот когда мир порабощать будете – тогда да, а до этого – гуляй, Вася!

– Хм… Ну, вам же хуже. Со мной договориться еще можно, а с ними – нет. Этак они через улыбку весь мир к рукам и приберут, сами не заметите. Эти японские лисицы наглые, как яванские макаки, даже хуже – вконец оборзевшие. Мало им бума в своей стране – так они и до Европы добрались уже. В общем, я вас предупреждал! – обиженно бросил волк и, обернувшись снова в хаски, ушел.

За резко натянувшимся поводком поволочился зомби-человек.

Мир пока стоит, лисицы продолжают свое шествие, ничего кардинально не поменялось. Вывод: не верь никому и в особенности – своим глазам. Табрис вот больше не верит, здороваясь с каждым встречным хаски – так, на всякий случай. Глядишь, во время Рагнарека и зачтется.

История №4. Вампирша, которая охотилась за привидениями

А как-то к ним обратился пожилой и весьма интеллигентный вампир с просьбой унять его жену-вампиршу, поголовно уничтожающую всех привидений.

Привидениями в ее понимании были все нетвердо держащиеся на ногах алкоголики, а только представьте, сколько их можно встретить вечером, особенно по пятницам! Простые граждане телефоны полиции просто обрывали.

Дамочка, насмотревшись «Охотников за привидениями», решила вступить в их ряды и освободить город от заполонивших его странных форм жизни (что, в общем-то, изначально было вполне себе благородным мотивом). Ее муж, глядя каждую ночь, как его жена соскальзывает с водосточной трубы, всерьез забеспокоился демографией этих уже редких созданий.

Было крайне забавно бегать за вампиршей и вытаскивать всех несчастных из коробок и мусорных баков…

Закончилась история также необычно, как и началась. Во время очередного рейда вампирша надела желтые очки для лучшей видимости. Но оказалось, что через такие линзы она толком ничего не могла разглядеть, потому как они блокировали ее ночное зрение, так что свидание пенсионерки со столбом было неизбежно. Вдобавок весьма кстати случилась амнезия. Правда, после этого происшествия дамочка еще не очухалась. Твердит, что она маленькая мышка, боится ботинок и полностью перешла на сырный рацион.

История №5. Санта-Клаус и его кровожадные олени

Выдержка из досье Правительственного Агентства регуляции сверхъестественного баланса:

Санта-Клаус

Также известен под именами: Дед Мороз, Перь Ноэль, Йоулупукки и прочими в зависимости от локализации.

Экстремал-погонщик, имеющий склонность проживать в холодных снежных местах.

Отличается любовью к путешествиям и экстравагантным поступкам. Имеет перечень любимых мест по всему миру, о которых знают все люди и которые указаны во всех путеводителях. Любит проводить отпуск на Северном полюсе, частенько летает в Лапландию и на Аляску, раз в год обязательно посещает и другие страны.

Пунктуален. Всегда подстраивается под местный менталитет.

Род занятий: меценат, талантливый оленевод, мастер на все руки, трудоголик, непредсказуемый экспериментатор.

Привычки: частое переодевание и смена имиджа, раз в год совершенно безвозмездно радует детишек подарками собственного производства. Для этого по всему миру ищет в помощь тех, кто готов работать задарма и довольствоваться званием «Помощник Санты» (или Деда Мороза, или см. список выше). Предпочитает нанимать эльфов, так как имеет с ними старые договоренности.

Санта-Клаус – вполне реальный дед, большой любитель оленей, экспериментов и подарков. Когда-то в давней давности он от души одарил детей ближней деревни, ну и понеслось… Сейчас Санта-Клаус – миллионер, за столетия сделавший себе громкое имя, успешный бизнесмен и владелец крупнейшего в мире крытого горнолыжного комплекса, где организует потрясные тусовки и, бывает, сам катается на сноуборде. Кроме того он еще законодатель мировой горнолыжной моды, но никто об этом не знает, потому как работает он под разными псевдонимами.

Демонесса им искренне восхищается.

Однако даже у такого «супермегакрутого» товарища иногда случаются поистине грандиозные провалы.

Генетик по образованию, он проводил с оленями всякие эксперименты, чтобы они быстрее бегали (разумеется, для победы на местных соревнованиях). Но у него случился сбой в программе – бегали то они быстро, как торпеды, но гонялись при этом за всем, что движется. Несутся, пена изо рта брызжет, слюни по всей морде размазаны, воздух кусают – в общем, настоящие психи. Кровожадные стали настолько, что и местными могли полакомиться.

Налицо была угроза вымирания целой географической области. «Элитная» группа сантовских оленей искусала тогда всех жителей ближних лапландских деревень, и Табрис с Анаэль пришлось распылять несколько галлонов мощнейших галлюциногенов в течение двух дней, чтобы жители в итоге подумали, будто все это – массовый морок, гигантский глюк, наваждение и неправда. Впрочем, провернуть такое было в разы легче, чем прикрыть гигантский фонтан пива перед фабрикой, отнять у Санты и его помощников бутылки и вытрезвить всех до конца ночи, дабы спасти Рождество и Новый Год во всем мире. Бедной Табрис пришлось тогда еще обколоть и двести оленьих задов, выясняя, подействует ли на кого первично сварганенный антидот. Ну и излечить Клауса с его нервным тиком и истеричными воплями: «Шухер! Свистать всех наверх! Оле-е-ени бегут!»