Текст книги "Колдовской мир"

– Саймон…

Лоиса смотрела на грязную воду и водила языком по губам:

– Эту воду… пить нельзя?

Конечно, она и сама об этом знала, но с надеждой во взгляде ждала ответа. У Саймона тоже пересохло во рту, и он уже задавался вопросом, как долго еще они смогут бороться с искушением, ведь рано или поздно жажда заставит их пригоршнями черпать эту отраву.

– Нельзя, – твердо ответил он. – Вода гнилая. Потерпи, может, мы найдем по пути ягоды или какой-нибудь родник.

– Саймон… – Лоиса перевела взгляд на тропу, по которой они добрались сюда. – Эти деревья…

– Что? – спросил он рассеянно.

– Посмотри, как они стоят! Они ведь росли не беспорядочно, не как в лесу!.. – Ее голос оживился. – Разве ты не видишь? Посмотри, и те, которые упали…

Он проследил за ее взглядом и отметил про себя, что Лоиса права: и упавшие деревья, и те, что пока еще стояли, обозначали собой две параллельные линии, уходящие вдаль.

– Как ты думаешь, это – старая дорога? – Лоиса вскочила на ноги. – Тогда она должна вывести нас куда-то!

Саймон понимал, что надежды очень мало, но все-таки решил проверить это предположение, поскольку выбирать им было не из чего и следовало использовать любую возможность, чтобы уйти подальше от ужасного болота. Обследовав островок, он уже через минуту убедился в правильности догадки, когда вышел на место, где трава лежала не сплошным покровом, но пробивалась кустиками из расщелин между каменными плитами. Лоиса, не отстававшая от него ни на шаг, с удовольствием притопнула ногой по каменной плите, на которой стояла, и засмеялась:

– Мы вышли на дорогу, Саймон!

«Но у всякой дороги два конца, – подумал он, – что, если мы ошиблись направлением и она уведет нас вглубь страны торов?»

Они довольно быстро пересекли островок и снова оказались перед топью, по другую сторону которой стояла заметно покосившаяся каменная колонна. Ее верх был опутан лозой, и побеги вились вокруг лица, высеченного в камне.

Большой крючковатый нос, заостренный подбородок – нечеловеческое лицо.

– Вольт! – воскликнул Саймон.

Точно так же выглядело лицо мумии, на которую они наткнулись в той пещере над морем. Корис говорил тогда, что Вольт – это легенда: полубог-полудемон, последний представитель исчезнувшей расы, доживший до того времени, которое породило обычных людей. И вот оказывается, когда-то в этих местах жили люди, которые знали Вольта настолько хорошо, что смогли изваять его.

Лоиса смотрела на колонну и улыбалась.

– Тебе довелось видеть Вольта. Корис рассказывал мне о той встрече с Древнейшим, когда он попросил у Вольта топор. Уже давно дух Древнейшего оставил здешние места, но мне кажется, что эта колонна – доброе предзнаменование для нас. По крайней мере, мы можем быть уверены, что дорога не кончается.

И все же перед ними лежало болото. Саймон нашел толстый сук и, обломав с него ветки, сделал посох, чтобы прощупывать дно. Пробивая небольшой слой ила, палка упиралась в камень. Мощеная дорога продолжалась, но он не спешил радоваться, осторожно пробираясь вперед шаг за шагом, и лишь немного погодя сделал Лоисе знак следовать за ним.

Возле колонны с изображением Вольта дорога снова обозначилась для глаз, и, по мере того как они шли по ней, полоса твердого покрова все расширялась, и Саймон решил, что они вышли наконец из болота и, значит, встречи с торами можно больше не опасаться.

– А здесь когда-то жили. – Лоиса указала на остатки древних каменных стен, которые виднелись сквозь заросли колючего кустарника.

Саймон подумал, что при необходимости это место может послужить неплохим укрытием: кусты вокруг развалин разрослись очень густо, и вряд ли какая-нибудь тварь смогла бы пробраться через них; к тому же, прячась в зарослях, они имели возможность наблюдать за дорогой, оставаясь при этом незамеченными.

Древний тракт, который до этого шел прямо, стал забирать вправо. Саймон остановил Лоису за локоть. Каменные плиты, что во множестве встречались им по пути, разбросанные возле дороги как попало, здесь были уложены в аккуратную невысокую стену. За оградой виднелись какие-то растения, усеянные лиловыми цветами, за которыми, судя по всему, ухаживали.

– Это локвусы, – объяснила Лоиса. – В Эсткарпе их выращивают для ткацкого дела. Цветы скоро превратятся в шарики с шелковистыми нитями внутри – вот из них-то и ткут полотно. Посмотри-ка! – воскликнула она, шагнув к стене и указывая на небольшую нишу, где стояла какая-то грубо обработанная фигурка.

Но едва Саймон пригляделся и увидел орлиный нос на лице деревянного идола, он понял: засеявший это поле оставил Вольта охранять его.

Вдруг Саймон насторожился, заметив хорошо утоптанную тропу, уходящую вправо от старой дороги и теряющуюся из виду за изгородью.

– Идем отсюда! – сказал он, быстро отходя от ограды.

Теперь было очевидным, что они ошиблись, выбрав это направление, – дорога завела их глубоко во владения торов, но и возвращаться по ней назад было бы безумием: вновь оказаться вблизи самолета – значило добровольно отдать себя в руки врага.

Лоиса тоже все поняла.

– Но дорога идет дальше… – сказала она почти шепотом.

Они снова двинулись вперед по старому тракту; возделанных и огороженных делянок больше не встречалось, исчезли даже развалины, и вдоль дороги тянулись лишь непроходимые заросли. Все говорило о том, что жители Тора нечасто бывают в этих местах.

Жажда, давно мучившая их, стала просто невыносимой. Саймон увидел, что Лоиса уже еле бредет, а когда она покачнулась, он обхватил ее рукой за плечи и поддерживал, помогая идти дальше.

Они оба шатались от усталости, когда добрели до конца дороги – каменной дамбы, круто уходящей в трясину. Лоиса со стоном опустилась на землю, словно у нее подкосились ноги, и Саймон больше не пытался ее удержать, глядя перед собой остановившимся взором.

10

Джелита дает о себе знать

– Я не могу больше идти… – чуть слышно проговорила Лоиса, отчаяние лишило ее последних сил.

Саймон едва ли был в лучшем состоянии, но все-таки не позволял себе расслабляться, понимая, что если он рухнет сейчас рядом с ней, то уж никакая сила не подымет их с этого места.

Он наклонился, чтобы помочь Лоисе подняться, и в тот же миг на дорогу посыпались какие-то шары, которые, лопаясь, рассеивали вокруг себя белую пыль.

Саймон попятился, увлекая за собой Лоису, тотчас вскочившую на ноги, но было уже поздно – полупрозрачная пелена окружила их.

Держа в одной руке заряженный самострел, он другой привлек к себе Лоису, готовый стрелять в первого показавшегося противника. Но никого по-прежнему не было видно, а какой смысл разряжать оружие в облако пыли?..

– Что это? – хрипло спросила Лоиса.

– Не пойму, – бросил он.

Саймон почему-то знал, что не следует даже пытаться пройти сквозь туманное облако. Однако рано или поздно кто-то все равно явится проверить капкан, и вот тогда настанет его черед…

Тем временем туманная завеса начала вдруг двигаться по кругу – все быстрей и быстрей, и этот белый вихрь не позволял увидеть того, что происходило за его пределами.

– Саймон, кажется, идут… – Лоиса чуть отступила от него, держа в руке нож.

– Похоже…

И в то же мгновение их лишили возможности сопротивляться: раздался еще один хлопок, и последний шар лопнул совсем рядом, но отскочить им, окруженным кольцом тумана, было уже некуда. И хотя из этого шара не вырвалось, как из других, похожей на дым белой струйки пыли, Лоиса и Саймон упали, выронив оружие из рук, и затихли.

Ничего подобного Саймон раньше не испытывал. Он был лишен возможности дышать, весь его организм до боли жаждал глотка воздуха. Саймон открыл глаза и увидел рядом с собой чашу, источавшую едкий дым. Он отвернулся от сосуда и с удивлением обнаружил, что свободно дышит.

В комнате стоял полумрак – свет поступал в нее непонятно откуда. На голых каменных плитах не было никаких ламп, но вверху, под самым потолком, стены хаотично мерцали, будто по ним ползали колонии светлячков. Саймон повернул голову и осмотрелся.

Рядом с ложем на стуле сидел человек небольшого роста, широкий в плечах. Фигура его была почти уродливой: руки – слишком длинны, ноги – слишком коротки. Зато черты лица были удивительно правильными.

Тор встал со стула, и Саймон подумал, что он совсем молод: его движения были по-юношески угловаты. Одет он был почти так же, как жители Эсткарпа, но поверх одежды поблескивали металлические пластинки, похожие на чешую.

Двигаясь легко и грациозно, юноша пересек комнату и проговорил что-то на непонятном языке, цвиркающие звуки которого не были похожи на обычную человеческую речь. Взглянув еще раз на Саймона, юноша исчез.

Саймону казалось, что комната покачивается, но он все-таки поднялся и сел, опираясь на руки. Кроме стула и ложа, в комнате ничего не было. Невысокий потолок состоял из двух наклонных плит и массивной балки. Светящиеся пятна на первый взгляд располагались беспорядочно, но вскоре Саймон с удивлением заметил, как одно пятно отделилось от двух других и переползло немного в сторону, к пятну-одиночке.

Стены были сырые и холодные, но болотного запаха здесь не чувствовалось. Саймон осторожно встал и, несмотря на то что свет от ползающих пятен был тусклым, внимательно осмотрел все четыре стены – ни в одной из них не было проема. Как же тор ушел из комнаты?

Размышляя над этой загадкой, Саймон услышал позади себя какой-то звук и так резко обернулся, что чуть не потерял равновесие. У дальнего края ложа стояла невысокая женщина – с более складной фигурой, чем у исчезнувшего юноши, но, без сомнения, той же расы.

На ней было платье с блестками. Пышные волосы, прихваченные у висков серебряными заколками, падали ей на плечи, но не закрывали лица и глаз.

Женщина принесла поднос с едой и поставила его на ложе, после чего посмотрела на Саймона:

– Ешь. – Это было не приглашение, а приказ.

Саймон придвинул к себе поднос. Но ему хотелось не столько есть, сколько рассмотреть необычную женщину. В тусклом неверном свете комнаты можно было ошибиться, но Саймон все же решил, что она немолода. Впрочем, он судил о ее возрасте не по каким-то внешним признакам – их вовсе не было, но женщина излучала невидимую силу, говорившую о ее зрелости и уме. Наверняка здесь с ней считались.

Саймон взял обеими руками кружку и, поднося к губам, отметил, что изготовлена она из дерева, – тщательно отполированная поверхность была приятна на ощупь. Сделав глоток, он почувствовал горьковатый привкус – в воду было что-то добавлено, и, скорее всего, не вино, а какой-то настой трав. Распробовав напиток, Саймон нашел его восхитительным.

На подносе – тоже деревянном и полированном – лежали кубики какой-то еды, похожей на сыр. Вкус этого «сыра» был непривычным, но Саймон с удовольствием ел его, запивая напитком. Женщина молча наблюдала за ним, и во всей ее позе чувствовалась такая отчужденность, словно она из жалости принесла пищу человеку, которого совсем бы не хотела здесь видеть. Саймону стало неуютно.

Он доел последний кубик и, встав, поклонился молчаливой наблюдательнице с той учтивостью, с какой раскланивался с колдуньями:

– Спасибо, госпожа.

Она как будто не собиралась уходить. Женщина обошла ложе и, приблизившись к стене, оказалась под скоплением ползающих пятен. Саймон заметил, как они, прекратив свое хаотическое движение, собрались у нее над головой.

– Ты из Эсткарпа. – Это прозвучало как утверждение и в то же время как вопрос, словно женщина в последний момент усомнилась в своем предположении.

– Я служу Эсткарпу, но не принадлежу к Древней расе. – Саймон догадался, что эти сомнения вызваны его внешностью.

– Значит, из Эсткарпа… Скажи мне, кто в Эсткарпе главный воин – ты?

– Нет, я Хранитель Границы. А маршал и сенешаль Эсткарпа – Корис с Горма.

– Корис с Горма? Что он за человек?

– Это могучий воин и верный друг, но это и тот, кто с детства оказался изгоем.

– Как случилось, что лорд Горма стал служить колдуньям?

– Корис никогда им не был. После того как его отец умер, мачеха, желая объявить правителем собственного сына, призвала на помощь кольдеров, и ему пришлось бежать с Горма. Так он очутился в Эсткарпе. А теперь ему не нужен Горм, потому что под властью кольдеров Горм стал мертвым, да к тому же Корис никогда не знал там счастья.

– Вот как? Но почему? Хильдер, насколько мне известно, был справедливым владыкой…

– Быть может, только его последователи не давали Корису забыть, что он – чужой… – Саймон замялся, пытаясь найти нужные слова.

Мать Кориса была родом из этой страны, и стоящая перед ним женщина могла оказаться сенешалю родней.

Она выручила его, задав вопрос совсем на другую тему:

– Эта девушка, с которой вас вместе задержали, – кто она тебе?

– Мне она друг – мы не раз вместе были в бою. Но могу добавить, что помолвлена она с Корисом, который сейчас всюду ее разыскивает.

«Если родством сенешаля с людьми Тора можно как-то воспользоваться, это необходимо сделать хотя бы ради спасения Лоисы», – подумал Саймон.

– Говорят, она герцогиня Карстена, а Карстен враждует с колдуньями.

Похоже, что в Торовы топи, несмотря на столь строгую изолированность от внешнего мира, проникают все его новости.

– Это длинная история…

– У нас есть время, – сказала она. – Я бы хотела ее послушать.

Определенно это был приказ. Саймон, избегая лишних подробностей, начал с рассказа о брачном договоре, заключенном на топоре якобы в пользу Лоисы в стенах верленского замка, и постепенно перешел к последующим событиям. Но когда он поведал о кораблекрушении и о том, как Корис, он и еще двое спасшихся гвардейцев взобрались по береговым скалам наверх и оказались в склепе Вольта, где Корис принял из рук давно усопшего топор, женщина, внимательно слушавшая Саймона, остановила его и принялась расспрашивать обо всех мельчайших подробностях этого события.

– Так, значит, он владеет топором Вольта, – сказала она наконец. – Над этим стоит подумать…

Саймон был поражен – только что она была здесь и вдруг исчезла. Он шагнул на то место, где мгновением раньше стояла женщина, все осмотрел, но не обнаружил ничего необычного – тот же каменный пол под ногами, как и всюду вокруг. Но женщина будто провалилась сквозь него.

Уж не наваждение ли это? Может быть, ему все только почудилось и здесь вообще никого не было? Или он опять столкнулся с колдовством, но магия торов несколько иная, чем магия Эсткарпа? По крайней мере, очевидно, что она доступна не только женщинам, ведь молодой тор, которого Саймон увидел, очнувшись, исчез из комнаты тоже в мгновение ока. Однако для него самого, не владеющего тайнами колдовства, эта комната оставалась в буквальном смысле слова тюремной камерой.

Саймон вернулся к ложу. На нем по-прежнему стоял поднос с тарелкой и чашкой, и, во всяком случае, эти вещи были вполне реальны. Тем более он не ощущал ни голода, ни жажды, а это тоже не могло быть просто плодом воображения.

Итак, его взяли в плен, заточили в этой комнате, но накормили и пока ничем не угрожали. Оружие у него отобрали, однако этого и следовало ожидать. Интересно, чего ждать дальше от этих обитателей болот, ведь они с Лоисой оказались в их владениях по воле случая. Саймон знал, что торы не терпят никакого проникновения на свою территорию. Но неужели они настолько фанатичны, что даже вынужденное появление на болотах расценят как опасное вторжение?

Да и для всех ли закрыты границы Торовых топей? Саймон вспомнил Альдис, сжимавшую обеими руками талисман кольдеров и погруженную в безмолвную мольбу о помощи. Кажется, она не сомневалась в том, что ее услышат, так не значит ли это, что кольдеры запустили свои щупальца и в страну торов?

Кольдеры. Колдуньи Эсткарпа распознают присутствие кольдеров по странной пустоте, с которой сталкивается их Сила. Но ведь Саймон тоже не раз чувствовал присутствие кольдеров как угрозу некоего злого начала. Что, если и сейчас ему удастся это?

Саймон переставил поднос на стул, лег на спину, закрыл глаза и предоставил своим мыслям полную свободу. Он и прежде обладал даром предвидения, хотя этот дар проявлялся и кстати, и некстати и на него нельзя было надеяться. Но Саймон был уверен, что за время пребывания в Эсткарпе эта его способность значительно развилась. Первой пришла в голову мысль о Джелите, и он ощутил знакомую боль. Джелита дважды чертила между ними знак Силы, и каждый раз он вспыхивал, что, вероятно, и позволило ей причислить Саймона к своим…

И хотя сейчас Саймон пытался уловить дух Кольдера, но его мысли снова и снова возвращались к Джелите – она зримо являлась ему в памяти. Джелита, убегающая от ализонских охотников с их гончими псами… Джелита, одетая в кольчугу и шлем, спешащая в Сулькар… Джелита, спускающая на воду игрушечные кораблики, которые немного погодя превратились в мощную флотилию… Джелита, выдающая себя за предсказательницу, умеющую приготовить приворотное зелье. Он, находясь вдали, слышит ее зов о помощи и спешит на выручку. В какую жуткую мегеру преобразилась она тогда, чтобы выбраться из Карса!.. И наконец, Джелита, снимающая с себя талисман, называющая ему свое имя… Никогда еще, ни с какой другой женщиной не испытывал Саймон такого потрясающего ощущения полного слияния двух душ… А потом… Потом было ее возбужденное, счастливое лицо, когда Джелите открылось, что она сохранила свой Дар… И она вдруг покинула его, исчезла так же внезапно, как это умеют делать торы.

Джелита! Саймон не произнес имени вслух, то был скорее крик души: Джелита!

– Саймон!

Резко открыв глаза, он уставился в темноту. Светящиеся пятна снова как попало расползлись по стенам.

Нет, конечно, здесь никого нет, ему показалось… Тяжело дыша, он снова закрыл глаза:

– Джелита?

– Саймон, – уверенно отозвалась она в своей обычной манере.

– Ты где-то рядом?

– Нет, я далеко от тебя.

– И в то же время – здесь, – возразил он убежденно.

– Можно считать, что так оно и есть, ведь я – это ты. И все же – где ты, Саймон?

– Где-то среди болот, у торов.

– Да, я знаю, что там упала машина, на которой ты летел. Саймон, ты больше не подчиняешься Кольдеру.

– Пояс Фалька… бляшка на нем… они так устроили…

– Все верно, это позволило им некоторое время управлять тобой, но они не сумели полностью подчинить тебя своей воле – нам удалось вмешаться. По крайней мере, ты изменил курс и не улетел к ним. Торы нам, конечно, не союзники, но все же это – не кольдеры.

– Кольдеры проникли и сюда, – отозвался Саймон. – Альдис звала их на помощь, когда мы покидали машину.

– Вот как!

– Джелита! – Он испугался, что это ее последние слова.

– Я слышу… Но если кольдеры где-то рядом…

– Я как раз пытался это выяснить, когда вдруг услышал тебя.

– Даже так? Что ж, возможно, вдвоем нам удастся сделать это лучше? Попробуй сосредоточиться на Альдис, может быть, мы узнаем, что она намерена предпринять и близко ли те, кого она зовет.

Саймон попытался представить себе Альдис – такой, какой видел ее в последний раз, когда закрывал поврежденную дверь самолета, однако чувствовал, что не может вызвать в памяти ясного образа. Лишь на долю мгновения в его сознании возникла странная картина: Альдис сидит в кресле, напряженно подавшись вперед, и что-то быстро говорит в пустоту. Видение тут же исчезло.

– Это препятствуют кольдеры!.. – Он снова услышал Джелиту. – Я думаю, они готовятся к вторжению. Саймон, выслушай меня внимательно. Колдуньи согласны, что во мне еще сохранились крупицы Силы, но они уверены, что со временем все это исчезнет, и потому мне больше нет места в совете. Но я знаю другое: между тобой и мной существует нечто такое, чего я пока не могу понять. Все это время, что мы не виделись, я пыталась изучить природу Силы, которая вдруг открылась мне, и убедилась лишь в одном: без тебя я не могу управлять ею; владеть этой Силой можно только вдвоем. По-видимому, эта Сила только потому и проявила себя, что мы оказались с тобой вместе, что стали словно единым целым… Иногда Сила бушует во мне так, что становится страшно. Но сейчас у нас нет времени, чтобы постичь ее. Кольдеры готовятся нанести удар, и может случиться так, что мы не успеем вызволить тебя из Торовых топей…

– На мне больше нет талисмана кольдеров, но, вероятно, они все еще каким-то образом могут воздействовать на меня, – предупредил Саймон. – А если все так, как ты говоришь, они, наверное, через меня попытаются влиять и на тебя?

– Не знаю. Мне еще неизвестны возможности новой Силы, и подчас мне кажется, будто я голыми руками пытаюсь что-то вылепить из пламени. Но вдвоем мы бы смогли…

Контакт с Джелитой пропал – еще внезапней, чем тот, который ему удалось установить, когда они хотели выяснить намерения Альдис.

– Джелита! – мысленно позвал он, но ответа не последовало.

11

Кольдеры

Саймон лежал не двигаясь. Его тело вновь было сковано, лишено движения чьей-то волей. Так же неожиданно, как и в первый раз, появилась в комнате женщина, которая приносила ему еду. Она опять стояла у дальнего края ложа и смотрела на Саймона спокойным взглядом, в котором нельзя было распознать и намека на ее отношение к нему. Кто она – друг или враг? Или просто безучастный наблюдатель?

– Они явились, – сказала она, – явились на зов их женщины.

– Кольдеры? – Саймон обнаружил, что язык у него все-таки шевелится.

– Ходячие мертвецы, которые им служат, – уточнила она. – Послушай меня, воин Эсткарпа. Мы не в ссоре с колдуньями. Между нами нет ни вражды, ни дружбы. Мы жили здесь до того, как сюда пришли люди Древней расы и построили Эс и другие мрачные замки. Мы пустили здесь корни с незапамятных времен, наши предки заселяли эти места еще в ту пору, когда человек был жалкой тварью, а никаким не хозяином. Мы потомки тех людей, которых некогда Вольт собрал вместе и отделил от других, чтобы учить своей мудрости.

И мы не хотим иметь дела ни с кем из живущих за пределами Тора. Вы же явились сюда и принесли войну, которая нас не касается. Чем быстрее ты покинешь нас, тем лучше.

– Но если вы ни с кем не хотите иметь дела, тогда почему же вы благоволите кольдерам? Они ведь стремятся властвовать надо всеми в этом мире, и, я думаю, торы не исключение, – возразил Саймон.

– Мы не благоволим кольдерам, но хотим только, чтобы нас оставили в покое и чтобы никто не переступал кромку болот. Колдуньи нам ничем не грозят, это так, однако те, которых ты называешь кольдерами, дали понять, что́ с нами произойдет, если мы не передадим им тебя. А потому решено – ты покинешь нас…

– Но Эсткарп защитит вас от кольдеров, – начал было Саймон и тут же осекся, увидев ее холодную улыбку.

– Ты так думаешь? Хотя между нами и нет войны, но люди Эсткарпа боятся болот, где вершатся древние таинства и случаются странные истории. Станут ли они сражаться, чтобы защитить нас? Вряд ли. К тому же у Эсткарпа сейчас и так недостает людей.

– Это почему же? – не удержался Саймон.

– Ализон начал войну, и Эсткарп бросил все свои силы на защиту северных границ. Словом, мы заключили сделку более выгодную для нас.

– И я должен быть передан кольдерам. – Саймон старался, чтобы его голос звучал ровно. – А как насчет Лоисы? Ее тоже отдадут в руки врага – самого коварного из всех, каких знал этот мир?

– Самого коварного? – повторила женщина. – О-о! Память свидетельствует о том, как много было племен, достигших расцвета и затем исчезнувших. И в каждую из эпох тому или иному племени противостоял могучий враг, которого нужно было победить или которому следовало подчиниться. Что же касается девушки, то мы должны отдать и ее.

– Но она невеста Кориса! А что это значит, я думаю, здесь должны понимать. Могу, кстати, добавить – я сам был свидетелем того, как дорого заплатили Корису за возлюбленную и Верлен, и Карс. Поверьте, никакие болота не остановят того, кто крепко держит в руках топор Вольта.

– Тем не менее сделка заключена, – произнесла она холодно и вдруг нарисовала в воздухе рукой какой-то символ. – Ты говоришь, этот Корис явится сюда мстить? – спросила она. – Так дорога ему эта бледная девушка?

– Для него нет никого дороже. И всякого, кто причинит ей зло, ожидает кара.

– Вот как? Но ему сейчас, кажется, не до нее. Он должен сдерживать натиск Ализона. Пройдет много дней, прежде чем у Кориса появится время подумать о чем-то другом. А может случиться и так, что он найдет окончательный ответ на все свои вопросы среди приграничных холмов.

– Все же я обещаю тебе, госпожа, что топор Вольта сверкнет на болотах Тора, если ты сделаешь то, о чем говоришь.

– Если это сделаю я? Но я вообще не могу влиять на сделки такого рода.

– Неужели? – удивился Саймон. – А мне показалось, что с тобой здесь считаются.

Она долго молчала, пристально глядя на него.

– Раньше считались. А теперь я не имею права голоса ни на одном совете. Я не желаю тебе зла, гвардеец, и надеюсь, ты тоже не держишь зла ни на меня, ни на кого-либо из нас. Когда мы не можем бороться, мы вынуждены подчиняться. Но я окажу тебе услугу, поскольку девушке покровительствует тот, кто был когда-то правителем Горма. Я отправлю сообщение в Эс, чтобы там знали, куда вы отсюда исчезли и почему. Сделать для вас большего не могу – я связана клятвой.

– Кольдеры прибыли сюда, чтобы забрать нас, – осторожно начал Саймон. – Каким образом?

– Они прибыли на корабле…

– Но ведь Торовы топи не связаны с морем никакой рекой!

– Обычной рекой, – поправила она. – Воды болот уходят в подземную реку. Они нашли ее и уже не раз являлись к нам этим путем.

Подводная лодка, подземная река… Саймону было над чем подумать. Даже если обещанное послание придет в Эс без задержки и там снарядят спасательный отряд, их с Лоисой все равно никогда не найдут.

– Если ты, госпожа, и впрямь хочешь нам помочь, отправь сообщение не в совет Эсткарпа, но госпоже Джелите, – попросил Саймон.

– Она твоя жена, а значит, уже не колдунья и не сможет помочь тебе. – Женщина испытующе взглянула Саймону в глаза.

– Тем не менее желательно, чтобы это известие получила именно она.

– Хорошо, я обещала, и – будь по-твоему. За тобой пришли, Хранитель Границы. Если ты переживешь плен, не забывай, что Top – древняя страна и ее нельзя так просто обратить в прах.

– Лучше бы сказать об этом тому, у кого в руках подарок Вольта. Я не уверен, что смогу вырваться из плена, но Корис в отличие от меня свободен. Свободен и полон ненависти…

– Так пусть он направит свою ненависть на северного врага и явит дар Вольта Ализону. Странно, Хранитель Границы, ты говоришь так, как будто покорился судьбе, но я не могу поверить в это. Ну что ж… – Она начертала какой-то знак в воздухе. – Путь открыт, ты должен идти.

То, что произошло мгновением позже, не поддавалось осмыслению: он только что находился в помещении, где не было ни дверей, ни окон, и вдруг очутился на берегу какого-то озерца с мутной и темной водой.

Неподалеку послышалось какое-то бормотание, Саймон оглянулся и увидел позади себя толпу торов. Мужчины и женщины, вышедшие на берег, держались поодаль от их группы, в которую входило пять человек.

Рядом с ним стояли торжествующая Альдис и Лоиса, напротив вся скованная. Здесь же находились двое торов и, судя по внешности, явно какой-то иноземец.

Но это был не кольдер, или, во всяком случае, не такой, каких довелось Саймону видеть на Горме. Среднего роста, круглолицый и смуглокожий, он был одет в плотно облегающий тело серый комбинезон, похожий на те, которые Саймон уже видел. На голове человека не было ни серой шапочки, ни шлема с проводами, и только серебристый диск обручем охватывал ее на уровне висков. Никакого оружия Саймон тоже не заметил, однако на сером комбинезоне красовался все тот же сложный узел из зеленоватого металла, какой был на груди у Альдис.

Торы забормотали громче, и Саймон подумал: «А было ли решение выдать нас кольдерам согласовано с большинством? Что, если он сейчас обратится к торам?» Но в этот момент один из торов, стоявший рядом с Альдис, взмахнул рукой, и раздался мелодичный звон колокольчиков, которые были нашиты вдоль рукава его куртки. Тор опустил руку, и толпа позади них притихла.

В напряженной тишине, нависшей над берегом, было отчетливо слышно, как лопаются пузыри, рожденные каким-то движением в темных водах озерца. И вскоре из его мрачных глубин показалась, вся в потеках грязи, подводная лодка. Ее борта были изрыты глубокими царапинами, которые свидетельствовали о том, что плавание под землей – отнюдь не развлечение. Субмарина бесшумно приблизилась к берегу, еще через минуту открылся люк и из него выдвинулся трап.

Альдис первой ступила на него, радостно улыбаясь. За ней одеревенелой походкой проследовала Лоиса, будто карстенка тащила ее за собой на веревочке. Следующим шел Саймон, и тело тоже не слушалось его, только мозг лихорадочно работал, словно протестуя против насилия.

Он шагнул вперед, подчиняясь чужой воле, лишившей его способности сопротивляться, ухватился за поручни трапа, спустился вниз и следом за Лоисой прошел в небольшое и совершенно пустое помещение. За ними медленно закрылась дверь, и только после этого Саймон почувствовал, что опять может двигаться свободно, а не по чьему-то принуждению.

У Лоисы подкосились ноги, но он успел подхватить ее и усадил на металлический пол, а затем почти сразу почувствовал под ногами сильнейшую вибрацию – подводный корабль отправлялся в путь.

– Саймон, – тяжело дыша, промолвила Лоиса, – куда они нас везут?

Он решил сказать ей правду, пусть уж лучше будет готова к тому, что их ждет.

– Туда, – сказал он, – где мы намеревались побывать при других обстоятельствах. Думаю, что конечный пункт путешествия – база кольдеров.

– Да это же где-то далеко за морем…

– В том-то и дело. – Саймон откинулся спиной на переборку и задумался. Итак, они безоружны. Более того – подвластны кольдерам, которые управляют каждым их движением. Неужели они обречены и нет никакой возможности спастись?

– Никто не узнает, где мы… И Корис тоже… – промолвила Лоиса, думая о своем.

– У Кориса сейчас забот по горло и кроме нас, – заметил Саймон. – Они, видишь ли, обо всем позаботились.

Он в нескольких словах рассказал Лоисе о нападении Ализона.

– Кольдеры вознамерились натравить на Эсткарп всех соседей, чтобы мелкими изнуряющими войнами ослабить страну.

– Обычная их тактика, – вставила Лоиса. – Пусть дерутся другие, а мы побудем в стороне.

– И относительно нас с тобой у них свои планы, – добавил Саймон.

– Что?!

– По праву замужества ты теперь герцогиня Карстена, а потому – фигура, достойная внимания в их хитрой игре. А я – Хранитель Границы, и меня они могут использовать как заложника или… – У него не хватило духу высказать более логичное предположение.

– Или рассчитывают сделать из тебя кольдера, чтобы ты служил их целям в Эсткарпе, – договорила Лоиса. – Но знаешь, Саймон, у нас все-таки остается один способ не допустить этого: мы можем покончить с собой…