Текст книги "Кошачий Мир"

Глава тринадцатая
Походные разности

Через некоторое время Томас и Аша начали заметно отставать.

– Павлик, остановись, – попросила Натка.

– Для чего? – недовольно обернулся Назаров. – Мной составлен чёткий временной график передвижения по маршруту, из которого не следует выбиваться. Если, понятное дело, мы хотим – как можно быстрее – добраться до вожделенного Секретного Бункера, где нашу прекрасную усатую спутницу с нетерпением ожидает любящий родитель…. А, кажется, понял. Ладно, так и быть, объявляю внеочередной короткий привал – максимум на два с половиной эрла. Рота, стой. Раз, два.

– Пересечённая местность, будь она неладна, – хрипло дыша, принялся оправдываться чёрно-белый бродяга. – Постоянно приходится перепрыгивать через стволы поваленных деревьев, трухлявые колодины, камни, торчащие из земли, и разные, в том числе, колючие кустики. Кто угодно устанет и выдохнется…. И, вообще. Мы, бродяги, привыкли передвигаться в рваном темпе. Здесь передохнул, а там, наоборот, ускорился. Так оно гораздо сподручней. Шагать по тропе равномерно, подражая часовому маятнику? Не нравится мне такой глупый и непродуктивный способ. Утомляет…

– Ага, слегка непривычно, – виновато вздохнув, поддержала графиня Каспер. – Я, конечно, могу запросто избавиться от усталости. Более того, готова бежать вприпрыжку впереди походной колонны, неся…м-м-м, своего личного секретаря на плечах. Но для этого потребуется израсходовать некоторое количество архмагической энергии. А её, как известно, сейчас необходимо беречь и накапливать…. Почему арархи выглядят такими бодрыми? У них несколько другая анатомия тел. Лапы и мускулы работают иначе. Они, короче говоря, гораздо лучше приспособлены для…э-э-э, для повседневной жизни в условиях дикой природы.

– Забирайся, подруга, мне на плечо, – предложила Наталья. – Что это ты так смущённо качаешь головой? Не хочешь досаждать и создавать дополнительные трудности?

– Не хочу. Тебе и так не просто – шагать с тяжёлым рюкзаком за плечами и с этими…, с удочками-спиннингами в руках.

– С одной удочкой и одним спиннингом.

– Всё равно. Мне…э-э-э, неудобно.

– Во-первых, неудобно – спать на потолке…

– Как это – спать на потолке? – заинтересовался Томас. – Пристегнувшись ремнями? Но, извините, зачем? Это же, действительно, неудобно…. Что, собственно, имеется в виду?

– Не бери в голову лишнего, – усмехнулась Натка. – Обыкновенный «земной» юмор…. Во-вторых, термин «неудобно» – в военных условиях – неуместен. И, более того, вреден. Во время серьёзной войны имеет значение только один краеугольный принцип: – «Всё – на благо победы. А разумная целесообразность, направленная на достижение общей конечной цели, всегда должна ставиться во главу угла». Повторяю и акцентирую: – «Направленная на достижение общей конечной цели…». Понятно излагаю? Павлик, подтверди, пожалуйста. Ты строгий и авторитетный командир? Или как?

– Командир, командир. Поэтому полностью поддерживаю, одобряю и подтверждаю. Разумная целесообразность, как ни крути, является одним из важнейших факторов, способствующих грядущей победе…. Значится так. Благородная аристократка, запрыгивай Птичке на плечо. А я, понятное дело, выступлю в качестве покорного вьючного животного, предназначенного для транспортировки уважаемого графского секретаря…. И даже не пытайтесь спорить. Это – приказ! Выполнять! Занять отведённые места! Молодцы…. Всё, привал завершён. Выступаем. Я…, то есть, мы с Томасом шагаем первыми, за нами – с лучами наготове – следуют арархи…

Они продолжили путь.

– Заметила, что в нашем путешествующем сообществе произошло знаковое событие? – устроившись на плече у девушки, спросила Аша.

– Нет. Какое?

– Ну, как же. Похоже, что образовалась ещё одна сладкая романтическая парочка. Правда, насквозь старческая. Но, тем не менее.

– Серьёзно? – непроизвольно обернулась Наталья.

Действительно, сзади, замыкая походную колонну и приотстав примерно на две третьих дана, шли – плечом к плечу – Иван Палыч и Наоби.

– Увлечённо болтают, позабыв обо всём на свете, – понимающе хмыкнула юная графиня. – Чисто два мирранских пересмешника по ранней весне, перед началом сезона активных брачных игр. А ещё и улыбаются друг другу – вежливо и с взаимной приязнью. Не верю собственным глазам…. Птичка, не тормози. Шагай, пожалуйста, с прежней скоростью. Не будем смущать наших пожилых и заслуженных гуманоидов…. О чём ты задумалась?

– О том, что твоя нянька здорово изменилась. Я имею в виду, после того, как мы покинули Красный замок.

– Изменилась – это как? В какую, интересно, сторону?

– Конечно, в лучшую.… Видишь ли, м-м-м. Ты только не обижайся…

– Не обижусь. Давай, подруга, не мандражируй и говори смело. Всё, как оно есть.

– Хорошо, скажу, – ускоряя шаг, пообещала Натка. – Осторожно, впереди толстая ветка свисает над тропой. Нагибаюсь.

– Спасибо за предупреждение. Итак?

– Видишь ли, Наоби мне сперва очень не понравилась. Причём, очень-очень-очень.

– Чем же, если не секрет?

– Не секрет. Я решила, что твоя нянька является старой законченной стервой – ворчливой, вредной, подозрительной, склочной, надоедливой, завистливой. Далее, как принято говорить, по расширенному и бесконечному списку…. Кстати, есть ли у Наоби дети, внуки?

– Нет, она даже замужем никогда не была.

– Почему?

– Я точно не знаю, – слегка стушевалась Аша. – Так, наверное, ей на роду было написано.

– Не темни, подруга. И не виляй, как обыкновенная безродная гумми. Говори всё, как оно есть.

– Уела, Птичка. Гордись…. Значится так. Давным-давно, когда Наоби была молоденькой девушкой, у неё был жених-гумми. То ли умелый кузнец, то ли искусный столяр-краснодеревщик. Точно не помню. Но мой дед, тогдашний хозяин Красного замка, не дал разрешения на брак. Почему – не дал? Всё очень просто. В то время – как раз – родился мой отец, и срочно понадобилась достойная нянька, заслуживающая полного и безоговорочного доверия. Моя бабушка старательно «покопалась в мозгах» у всех гумми женского пола, проживавших тогда в поместье. Естественно, на предмет лояльности, преданности, сообразительности и достойного морального облика. Выбор – однозначно и без всяких сомнений – пал на Наоби: мысли, имевшие место быть в её голове, оказались самыми «правильными», мирными, положительными и всё такое прочее…. Неодобрительно и возмущённо сопишь? Мол, бесчувственные и эгоистичные архмагики, которым нет никакого дела до душевных переживаний подданных, безнадёжно испортили – в угоду своим частным интересам – личную жизнь молоденькой гуманоидки?

– Испортили, конечно, – печально вздохнув, подтвердила Наталья. – В угоду собственным сиюминутным интересам…. Хотя, и это можно понять, мол, древние и седые традиции. Из серии: – «Не нами придумано, не нам и отменять…». Не торопись, подруга, так одобрительно хмыкать. Я, ведь, и другое понимаю.

– Что именно?

– Понимаю, почему твоя старая и верная няня, покинув Красное поместье, так изменилась – подобрела, повеселела, помолодела. Морщин на лице, такое впечатление, стало гораздо меньше. Улыбается – тихо и мечтательно. Глаза стали совсем другими – более светлыми и чистыми, что ли. Словно бы из них ушла нервная чернота, сотканная из бесконечного числа серых обид…

– Мораль, заключённая в твоих последних фразах, мне, безусловно, понятна, – после короткой паузы призналась графиня Каспер. – Мол: – «Это очень плохо и даже аморально, когда одни разумные существа, не ведая мук совести, активно угнетают других…». Верно?

– Более чем. Выражусь даже более конкретно. От модели взаимоотношений «архмагики – гумми», которую мы с соратниками наблюдаем на «кошачьей» Мирре, попахивает откровенным свинством.

– Чем, извини, попахивает?

– Ах, да. Совсем забыла, что свиньи на вашей планете не водятся…. Гнилью гнилой пованивает. А ещё махровой несправедливостью, нецивилизованной дикостью и позорным рабовладельческим строем…. Что же касается коронной фразы: – «Не нами придумано, не нам и отменять…». Извини, но древние уложения и седые традиции для того и существуют, чтобы их – хотя бы иногда – дорабатывать, корректировать и совершенствовать. Здравый смысл, на котором зиждется всеобщая справедливость, не более того…

– Тоже мне, цивилизованные, справедливые и безгрешные создания выискались. Да на вашей хвалёной РЗ-12, как утверждает информированная Системная Паутина, гуманоиды – в течение только одного оборота планеты вокруг своей оси – убивают и съедают несколько миллионов разных животных.

– Ну, знаешь! – возмутилась Натка. – Зачем же так передёргивать? В приведённом тобой примере речь идёт о существах, не наделённых интеллектом….

– С чего ты взяла? Это я про отсутствие интеллекта.

– Так, по крайней мере, принято считать.

– Принято считать, исходя из чего?

– Исходя из заверений наших «земных» учёных.

– Ха. Ха. Ха, – с показной горечью в голосе рассмеялась Аша. – Учёные у них завелись, понимаешь. Самомнение и гордыня так и хлещут через край…. Так вот. Чисто для информации. Авторитетная Системная Паутина утверждает, что примерно шесть с половиной процентов животных, поедаемых туземными гуманоидами на объекте РЗ-12, к животным, вовсе, и не относятся. То бишь, однозначно являются разумными существами…. Что это, Птичка, ты замолчала? Никак, огорчилась и пригорюнилась?

– Есть такое дело. Отрицать – глупо.

– И я толкую о том же самом. Мол, философия – самая печальная и грустная наука на свете. Настоящая, независимая ни от чего и ни от кого, полноценная и не выхолощенная философия, я имею в виду…. Теперь про мирранских гумми и их тяжкую долю. Возможно, подруга, ты права. Даже наверняка. Нечестно всё это и…. И нечистоплотно – с моральной точки зрения. Просто я раньше никогда не задумывалась о данном аспекте. Беззаботное и счастливое детство, семейные посиделки, болтливые подружки, первые проявления архмагических способностей, книги, телевизор, Системная Паутина. Потом умерла мама, отец, затосковав, слегка отдалился, пришло время ежедневных занятий с занудными и въедливыми преподавателями. А ещё и Томас – ненароком – встретился на жизненном пути…. Иными словами, времени у меня – просто-напросто – не было, чтобы всерьёз задуматься о том, что «древние уложения и седые традиции изредка надо дорабатывать, корректировать и совершенствовать». За что и прошу прощения…. Можно ли как-то изменить социальный статус мирранских гумми? Подарить им хоть толику свободы? Наделить некими реальными правами? Да, конечно. Без сомнений. Для этого требуется не так и много. Первое, дождаться завершения «теневого» нашествия. Второе, подать в Совет Системы соответствующий развёрнутый запрос. Мол: – «Так и так, требую проявить сознательность и незамедлительно ликвидировать все мерзкие рабовладельческие проявления. Причём, желательно, на корню…». Третье, запастись терпением и ждать решения Совета. Очень терпеливо ждать. Очень-очень-очень. В том смысле, что если сам не дождёшься, то твои внуки – со средней степенью вероятности – ознакомятся с упомянутым решением…. Кстати, ваш Профессор и моя нянька продолжают что-то увлечённо обсуждать. Может, то же самое, что и мы?

До изумрудно-пурпурного заката отряд успешно преодолел порядка трёхсот пятидесяти дан.

– Привал, мои дамы и господа, – объявил Пашка. – Неплохо отработали ногами и лапами. Хвалю. Заночуем, пожалуй, на этой полянке. Подходящее местечко – закрытое от порывистых мирранских ветров, сухое, крохотный родничок мечтательно журчит. Сейчас установим палатки, перекусим, согласуем график ночных дежурств и завалимся спать.

– А костёр? – ловко спрыгнув с Наташкиного плеча, спросила Аша. – Неужели, не будем разжигать?

– Не будем. Не вижу в этом никакого смысла. Предстоящая ночь ожидается тёплой, да и полноценные спальные мешки имеются. В кипятке, опять же, мы пока не нуждаемся. Зато существует высокая вероятность того, что огонёк костра могут заметить. Например, вон с того горбатого холма. Кто может заметить? Да, кто угодно. Например, глазастые бойцы из «теневой» мобильной группы.

– Палатки можно установить справа от родника, – осмотревшись по сторонам, предложил Иван Палыч. – Там просматривается относительно-ровная площадка. Интересуетесь, сколько штук установим? Конечно же, две. Ровно столько, сколько имеется в наличии.

– Как же можно – в серьёзном и настоящем походе – без костра? – неожиданно раскапризничалась юная мирранская графиня. – В приключенческих романах путники и странствующие пилигримы всегда ночуют возле ярких костров. Сперва с аппетитом вкушают пищу, а потом, задумчиво щурясь на аметистовые и малиновые угли, ведут неторопливые беседы философской направленности, читают красивые стихи и негромко поют мелодичные песенки – о вечной любви, коварной разлуке и «зове далёких стран». И только полноценно выполнив этот безумно-романтический ритуал, они ложатся спать…. Не хочу – без костра! Я столько мечтала обо всём этом – о дальних путешествиях, о невероятных приключениях и о походных кострах. И, что же? Мол, нельзя? Запрещено? Нечестно так…. Кроме того, папа – во время недавнего телевизионного сеанса связи – чётко же сказал, мол: – «К району Красного поместья „теневики“ подойдут только завтра…». Ну, давайте разожжём, а? Вон на земле валяются сухие ветки. Я никогда – вживую – не видела костров…. Птичка, а как там поживает твой каменный медвежонок?

– Чуть-чуть тёпленький. Совсем немного.

– Что и требовалось доказать…. Разжигаем?

– Нельзя, – Назаров был непреклонен. – У меня чёткие майорские инструкции, мол: – «Осторожность и целесообразность – превыше всего…». Необходимости в костре нынче не наблюдается. Да и к осторожности он не имеет ни малейшего отношения. Скорее, уж, наоборот…. Не расстраивайтесь вы так, милейшая графиня, – поймав Наткин укоризненный взгляд, решил проявить тактичность. – Посидим мы ещё дружной и весёлой компанией возле костра. Обязательно и всенепременно. Обещаю. И пофилософствуем в меру, и стишки почитаем, и песенки попоём. Только потом. В более спокойные и мирные времена, когда наглые «теневики» уберутся восвояси…. Договорились?

– Фы-р-р, – обиженно надулась Аша. – Подумаешь, перестраховщики гуманоидные. Целесообразность, видите ли, у них на первом месте. Скучные и невероятно-противные гумми…. Ладно, Рыжий, уговорил. В следующий раз, так в следующий раз…. Ну, и чего, спрашивается, стоим? Чего, родные, ждём? Предлагаю – заняться текущими делами…

Они и занялись. Сложили рюкзаки, чехлы с ружьём и миноискателем, удочку и спиннинг под раскидистым хвойным деревом, слегка напоминавшим сибирский кедр, только с янтарно-оранжевыми иголками. Старательно расчистили площадку рядом с родником от сухих веточек, камней и прочего мелкого мусора. Установили на ней две стандартные «земные» палатки. И, расположившись на нежно-голубой травке, приступили к ужину.

– Здешний закат, воистину, незабываемое зрелище, – вяло поглощая «земной» алюминиевой ложкой из пластикового мирранского контейнера пресную белковую смесь, призналась Наталья. – Так полыхает, просто обалдеть и не встать. Эстетика сплошная и навороченная. Это я про сочетание зелёных и изумрудных цветов-оттенков с багряными, алыми и пурпурными…. А ещё тутошние птицы, почуяв скорое приближение ночи, расшумелись в ветвях деревьев. Щебечут и чирикают практически без остановок…. Кстати, а почему господа арархи игнорируют общую трапезу? Неужели, не проголодались?

– Успеем ещё насытиться, – хищно оскалился Аракс, возлежавший на плоском чёрном камне. – Ты же, Птичка, сама только что сказала, что, мол, приближается мирранская ночь, и птицы расчирикались. Когда ночью будем охранять лагерь, то заодно и перекусим. Ведь ночные и предрассветные часы, как всем известно, являются лучшим временем для честной охоты. А в этих диких местах – помимо шустрых птичек – водятся и питательные мышки, и весьма пикантные на вкус крупные жуки.

– Проснулся-пробудился могучий охотничий инстинкт? – сыто икнув, непринуждённо поинтересовался Томас. – Древний-древний, как сама «кошачья» Мирра?

– И упомянутый инстинкт имеет место быть. К чему, собственно, скрывать? Да и цивилизованная пища, которой нас упорно пичкали в Красном замке, давно уже надоела. То есть, обрыдла до стойкой и кислой тошноты. Свежатинки хочется. Причём, так хочется, что аж скулы сводит…. Ох, графиня, извините покорно. Совсем запамятовал, что вы здесь. Вот, и сболтнул лишнего. Не со зла, честное слово. Просто арарх, забывший вкус свежей крови, скоро перестаёт быть полноценным арархом. Так, сплошная мутная видимость, украшенная пышным хвостом, и ехидная насмешка природы…

– Не оправдывайся, Аракс. Я всё понимаю и ни капли не сержусь, – сладко зевнув, заверила Аша. – Аристократический образ жизни, он кого угодно может свести с ума. Что там скулы, у меня иногда и Душу – от всех этих дурацких правил, уложений и устоев – выворачивает наизнанку. Так что, охотьтесь, друзья. Только, понятное дело, меру знайте и не забывайте регулярно посматривать по сторонам…. Ау-у-у! Как же спать хочется. В какую палатку проходить? Надо же, я буду спать в самой настоящей походной палатке. Романтика сплошная, ничем неразбавленная…. А кто мне составит компанию?

– Никто не составит! – бросив в сторону Томаса гневный испепеляющий взгляд, непреклонно заявила Наоби. – Я, графинюшка, отвечаю за вас – во всех смыслах – перед высокородным лордом Самуэлем. Поэтому костьми лягу, но никого за полог этого спального сооружения не пущу. Только вас, моя прекрасная госпожа…. Пойдёмте со мной, пойдёмте. Вот же она, ваша палаточка. Это – спальный мешок. Мне про него уважаемый Профессор всё-всё подробно объяснил…. Смело расстегиваем молнию. Вжик! Прошу, залезайте.

– И вы, молодёжь, отправляйтесь на покой, – смущённо улыбнувшись, предложил Иван Палыч. – Я подежурю – в компании с мирранскими арархами – первую половину ночи, а потом, Рыжий, тебя разбужу. Идите, идите…

– Зачем нам с тобой залезать в спальные мешки? – забравшись в палатку, притворно-равнодушным голосом спросила Натка. – Здесь и без них достаточно тепло. Взопреем ещё…. Предлагаю следующее. Я сейчас мешочки аккуратно расстелю. Ляжем на них и укроемся твоей штормовкой. Ну, и обнимемся покрепче, понятное дело, чтобы штормовки хватило на двоих…. Как тебе, Рыжий, план?

– Замечательный, – одобрил Назаров. – Принимается однозначно и полностью. Расстилай…. Кстати, про арархов. Они, заразы желтоглазые, похожи на наших «земных» манулов не только внешне, но и, так сказать, внутренне. Натуральные дикие лесные коты. Только разумные и слегка цивилизованные. Могу предположить следующее. Если архмагики не обладали бы своей «волшебной» энергией, то именно арархи правили бы сейчас на «кошачьей» Мирре. И это правление, свежего пива никогда не пить, было бы многократно жёстче. Многократно. Это я ещё мягко выразился…. Уже всё готово?

– Прошу вас, господин командир отряда. Мирранское походное ложе к вашим услугам…

Они, сбросив с ног резиновые сапоги, улеглись поверх спальных мешков, накрылись Пашкиной штормовкой, крепкой обнялись и принялись увлечённо целоваться.

Но вволю нацеловаться не получилось – где-то рядом раздался громкий шорох, и юношеский ломкий баритон поинтересовался:

– Ну, и где здесь спальный мешок Палыча? Он разрешил мне им воспользоваться. Тряпка какая-то, украшенная дурацкой длинной молнией. Подумаешь…. Интересно, а как в него залезают? Сейчас разберёмся. Сейчас-сейчас…

– Томас припёрся, – слегка отодвигаясь от Назарова, расстроено прошептала Наталья. – А я, как назло, девушка стеснительная. В том плане, что при посторонних даже с женихом не целуюсь.

Прошептала и уснула…

Справа образовалось какое-то осторожное шевеление, и батарея парового отопления, исправно излучавшая живительное тепло, начала медленно отдаляться…

– Стоять, – не открывая глаз, Наталья протянула руку и крепко ухватилась ладонью за чью-то щиколотку. – Ты куда?

– Палыча надо сменить, – тихо-тихо забубнил Назаров. – Отпусти, пожалуйста, мою ногу и спи.

– И я с тобой.

– Зачем? Один справлюсь. А ты высыпайся и восстанавливай растраченные силы. С утра пригодятся.

– Не пущу.

– Прекращай дурачиться.

– И я с тобой.

– Зачем?

– Мне хочется…

– Да что же это такое творится? – возмутился слегка приглушённый голос Томаса. – Не дают, заразы, поспать, и всё тут. Совсем обнаглели, гумми влюблённые? Выметайтесь на свежий воздух и воркуйте там, сколько влезет…

– Хорошо, Птичка, уговорила, – сдался Пашка. – Поднимайся. Только давай, чисто для начала, наденем сапоги…

Они выбрались наружу и аккуратно прикрыли за собой палаточный полог.

– Сколько же звёзд высыпало, – восторженно охнула Натка. – Все такие яркие и крупные из себя. А ещё, – её голос предательски дрогнул, – незнакомые и чужие…. Ой, а кто это там лежит и заливисто посапывает? Возле второй палатки?

– Предлагаю отойти в сторонку, – прошептал Назаров. – Пока не разбудили…

– Кого – пока не разбудили?

– Старушку Наоби. Пошли-пошли…. Это же она, подложив под голову подозрительный вещмешок, разместилась возле входа в палатку, где изволит почивать твоя усатая подружка-аристократка. Нянька, понятное дело, решила бдительно охранять девичью честь своей благородной госпожи от сексуальных посягательств наглого чёрно-белого бродяги, но, по-видимому, притомившись за день, нечаянно заснула. Бывает, чего уж там.

– А куда мы сейчас шагаем?

– Родничок обходим. Чтобы в нём воду – сапогами – не замутить. Пригодится – и напиться, и умыться. А на той стороне расположен толстый пенёк…

– Ага, помню. Я его ещё с вечера приметила. Такой весь из себя…э-э-э, могучий и кряжистый.

– Это точно, кряжистый…. Так вот. Именно там, неторопливо расхаживая вокруг пня, Палыч и должен дежурить. По крайней мере, так мы с ним договаривались.

– Огонёк зажёгся впереди, – сообщила Наталья.

– Какой ещё огонёк?

– Зелёненький такой, одинокий и таинственный. С люминесцентным отливом.

– Действительно, с люминесцентным, – согласился Пашка. – Двигается. А теперь замер на одном месте…. Останавливаемся. Не должно здесь быть никаких огоньков.

– Может, это янтарно-жёлтые глаза арархов так выглядят в мирранской ночной темноте?

– Среди наших арархов есть одноглазые?

– Вроде, нет.

– Вот, и я о том же…. Давай, немного помолчим? В том смысле, что помолчим и подождём?

– Как скажешь, милый…

Огонёк, нервно мигнув несколько раз подряд, погас.

– Ничего не получилось, – печально известил хриплый голос. – Впрочем, отрицательный результат – тоже результат.

Из-за низких тёмных облаков выглянула нежно-алая Сакурра, выхватив из вязкой мирранской темноты огромный кряжистый пень и сутулую мужскую фигуру, украшенную знакомой «чеховской» бородкой.

– Это же наш Профессор, – обрадовалась Натка. – Чудит, как и всегда.

– Кто там? – насторожился дозорный. – Ну-ка, выходи. Пока не пальнул из ружья…

– Выходим-выходим, не сомневайтесь, – направляясь к пеньку, известил Назаров. – Это всего лишь мы. То бишь, насквозь свои и аномальные. Прибыли на смену караула. Из серии: – «Пост сдал. Пост принял…». А вы, значит, уже и ружьишко извлекли из чехла? Так сказать, для пущего спокойствия?

– Нет, до ружья дело так и не дошло, – смутился Иван Палыч. – Ни к чему. Арархи – ребята крепкие и надёжные. «Стреляют» своими «арарховыми» лучами почище мощного лазера…. А, вот, миноискатель расчехлил. Грешен. Не удержался.

– Теперь понятно, что это был за таинственный зелёный огонёк. Экран работающего дисплея светился?

– Так точно.

– А зачем, Палыч, вы включали «Медузу»? – удивилась Наталья. – Чего найти-то хотели?

– Ну, мало ли…. Аномальщик я или как? Например, какие-нибудь железные археологические штуковины. То бишь, древние местные артефакты. Чтобы лучше представлять себе исторические вехи развития «кошачьей» Мирры. Любопытство взыграло…

– Понятное дело. Любопытство, оно такое. Привяжется и уже не отвяжется до тех пор, пока не получит полного удовлетворения…. И как успехи?

– Ничего не нашёл, – признался Профессор. – Добрых двадцать эрлов бродил по округе – ничего. Ни одного силуэта на экране дисплея так и не выскочило. Жаль…. Рыжий, а что это ты замолчал? Случилось что?

– Да, нет. Всё, тьфу-тьфу-тьфу, в норме.

– Наверное, хочешь мне задать вопрос, но не знаешь, как доходчиво и прилично сформулировать?

– Хочу, – согласился Пашка. – Но не знаю…

– Так задавай, не тяни. Спать очень хочется.

– Э-э-э…. Я про здешнюю бабушку Наоби. У вас с ней…м-м-м, отношения налаживаются?

– Какие ещё отношения?

– Не знаю…. Дружеские там. Или же насквозь сердечные. Вам, уважаемый командор экспедиции, видней.

– Сердечные? Кха-кха, – чуть не поперхнулся Иван Палыч. – Ну, Рыжий, ты и даёшь. Хи-хи-хи…. Вообразить такое. Сердечные. Хи-хи-хи. Бред законченный…

– А какая она, нянька графини? – вмешалась Натка. – Хорошая? Плохая? Добрая? Злая? Можно ли ей доверять? На основании ваших сегодняшних походных разговоров, я имею в виду.

– Какая? Однозначно, добрая и правильная. А ещё и очень несчастная. И в личной жизни. И, вообще…. Вы, друзья мои, задумывались над тем, как живётся разумным гуманоидам на «кошачьей» Мирре?

– Задумывались. Плохо им здесь живётся.

– «Плохо» – не то слово. Ужасно и беспросветно. В Кошачьем Мире – по отношению к гумми – царит самое настоящее крепостное право. И с этим надо что-то делать. Что конкретно? Я не знаю. Возможно, надо обратиться в Совет Системы? Например, с прошением от имени жителей РЗ-12? Мол: – «Рекомендуем кардинально пересмотреть социальное устройство Кошачьего Мира…»? Молчите? Ясненько…. Ещё один немаловажный момент. Помните, перед тем, как покинуть Красный замок, графиня Каспер сказала, мол: – «С арархами мы встретимся чуть позже, уже на болотистой пустоши. Им надо здесь кое-что „зачистить“…»?

– Была произнесена такая фраза, – подтвердил Назаров. – Что из того?

– То самое. В замке имеется подземная тюрьма, в которой содержатся…, то есть, содержались индивидуумы, дожидавшиеся прибытия в Красное поместье Выездного мирранского суда: браконьеры, насильники, дебоширы, а также…э-э-э, экономические и политические преступники. Гумми, бродяги и арархи…

– Вы сказали – «политические»? – не удержалась от уточняющего вопроса Наталья.

– Вот, именно, – болезненно поморщился Профессор. – Разумные мирранские существа, в головах которых были «обнаружены» крамольные мысли…. Короче говоря, все постояльцы подземной тюрьмы были уничтожены, то есть, умерщвлены с помощью «арарховых» лучей. В полном соответствии со строгими инструкциями, имеющими прямое отношение к режиму «чрезвычайной ситуации»…. Нахмурились? Никак не можете поверить, что ваша романтичная и трепетная Аша отдала такой жестокий приказ? Отдала. Не было у неё другого выхода, как мне объяснила Наоби. В противном случае она сама, не смотря на высокое графское звание, превратилась бы в злостную государственную преступницу. Естественно, с самыми негативными и печальными последствиями. Из знаменитой серии: – «Закон суров. Но это же – закон…». Архмагики, они очень законопослушные существа. Вот, вам и милые кошечки. Кыс-кыс-кыс…. Что же касается пожилой няньки. Добрая, искренняя и честная старушка. Чем-то похожая на мою давно умершую бабушку. Наоби, на мой взгляд, можно доверять…. Почему, покинув Красный замок, она так взбодрилась и повеселела? Во-первых, впервые – за долгие-долгие годы – оказалась в вольном лесу. А во-вторых, радуется, что свадьба её обожаемой графинюшки откладывается на неопределённое время. Наоби изначально была против этого брака. Не нравился ей этот пожилой жених-архмагик. Как-то так оно, молодые люди…. Всё, пойду я спать. Утро вечера мудренее. Всего вам хорошего, отважные аномальщики…

– И вам, Палыч, спокойной ночи, – откликнулась – вслед уходящему Профессору – Натка, а ещё через несколько мгновений подытожила: – Да, грядущее утро, ёжики мирранские, будет не из простых.

– С чего бы это, вдруг? – забеспокоился Назаров. – Почему ты так решила?

– Всё очень просто. Аша проснётся и увидит ваши с Палычем кислые физиономии. Заинтересуется причинами и, понятное дело, «просканирует» ваши гуманоидные головы. Так, чисто на всякий случай. А там такое – мама не горюй. Это я в плане размышлений и сомнений.

– Что есть, то есть. Собственные мысли скрывать мы не умеем…. Ладно, Бог даст, выкрутимся и – в конечном итоге – придём к общему философскому консенсусу. Может быть…. Кстати, заметно посветлело.

– Ага, светает.

Пашка перебросил через левое плечо ремешок миноискателя и объявил:

– Отойду на эрл-другой. Посматривай по сторонам и не скучай.

– А ты куда?

– Имеется одна задумка. Я скоро…

Назаров, обходя родничок стороной, двинулся к палаткам.

– Чёрт знает что, и сбоку бантик, – забравшись на пенёк, принялась негромко бормотать Наталья. – Бросил девушку одну. Причём, ночью, в другом Мире. Ухажёр хренов…. Впрочем, ночь уже на излёте. Даже любопытно. Закаты на «кошачьей» Мирре – просто шикарные. А какие здесь рассветы? Вот, сейчас и ознакомимся…. Сакурра, превратившись из нежно-алой в тёмно-малиновую, вплотную приблизилась к горизонту. Звёзды тухнут – одна за другой – прямо на глазах. На востоке (по нашим «земным» понятиям), небо зазеленело. Очень-очень зазеленело…. А теперь сквозь зелень начали плавно «прорезаться» оранжевые, лимонные и жёлтые нити…. Вот, и парочка аметистовых образовалась, а из-за изломанной линии горизонта робко выглянул лиловый ободок солнечного диска. Очень красиво…. Так-с, из лесной чащи долетел чей-то жалобный писк-стон. Что это такое? Скорее всего, изголодавшиеся арархи завершают ночную охоту. По крайней мере, буду надеяться на это…

Вскоре вернулся Пашка – без миноискателя, но с юной графиней Каспер на плече.

– Доброго утра, Птичка, – вежливо поздоровалась Аша. – Ничего, что я использую твоего жениха в качестве транспортного средства? Роса – везде и повсюду. Не хотелось лапы мочить.

– Используй, не вопрос.

– Я почему-то так и подумала. Рыжий, будь другом, отнеси-ка меня вон к тем густым кустикам…. А теперь нагнись. Спрыгну. Спасибо. Покидаю вас, уважаемые гумми, на некоторое время. Сугубо по техническим причинам…

Кошка скрылась в кустах. Назаров вернулся к пеньку.

– Как твоя задумка? – поинтересовалась Наталья. – Оправдала себя?

– Ну, это как посмотреть…

– А можно – без дурацких увёрток?

– Можно, – смущённо передёрнул плечами Пашка. – Понимаешь, меня давно уже интересовало, что лежит в пухлом вещмешке старой няньки. Вдруг, там находится металлический чемоданчик? Ну, тот самый, с которым бегал ночью – вдоль графского забора – неизвестный старичок? Вот, и решил проверить эту смелую версию.

– И каковы результаты? Доложи, пожалуйста.

– Неоднозначные, честно говоря. Подобрался к спящей Наоби. Осторожно поводил металлокерамическим кольцом миноискателя рядом с вещмешком, что лежал под её головой. Дисплей был категоричен, мол: – «Ничего металлического поблизости не наблюдается…». Тут бабка проснулась, вскочила на ноги, испугалась, и начала истошно орать. После этого Аша, как ошпаренная, выскочила из палатки…. Вот, собственно и всё. Доклад закончен.