Текст книги "Земля туманов"

Откуда-то из темноты пискнула крыса, рассматривавшая незваного гостя, вторгшегося в ее владения. Джо присмотрелся, посветил фонариком. Глаза крысы тускло сверкнули, как грязные серебряные монетки, и исчезли. Снежок поежился – сколько их здесь? Крыс? Поди, много. В подвалах они себя чувствуют столь же уютно, как клопы в старых диванах. Многие люди боятся их до усрачки, но у Снежка они вызывали лишь брезгливость и омерзение, хотя как-то раз одна из этих тварей, распаленная голодом, едва не вцепилась ему в шею своими желтыми клыками. Капелька пота скатилась с левого виска и попала Джо в уголок глаза. Он стер ее суставом пальца, переключил фонарик на ближний свет и начал осторожно спускаться по ступеням, прислушиваясь к каждому шороху.

Что сюда его привело, он и сам не знал, но инстинктивно чувствовал опасность, растущую в сознании ядовитым цветком. Да, он рисковал своей жизнью, но ясно было одно: тут кто-то прятался – этой причины вполне достаточно. И был лейтмотив – работающий генератор, свежие следы шин и обуви у главного входа и отпечатки подошв ботинок здесь. Это точно нити, которые соединяли все.

Шел Джо осторожно, светя себе под ноги, потому как знал, что люди часто падают с таких вот лестниц и сворачивают шеи.

Подвал оказался похож на бомбоубежище – длинный коридор с множеством дверей и чередой крутых поворотов. Не хватало только табличек-схем и жирно-красных стрелок с цифрами – указателей движения. Стены были покрыты плесенью и трещинами, словно детскими рисунками. Многолетняя паутина свисала с потолка наподобие гамаков. И прохлада – совсем уж неприятная, с запахом древесной гнили и крысиного помета – раздражала нос. В таком месте, где мерзкие крысы могли в любой момент брызнуть из-под ног в разные стороны, даже Супермен из дешевых фильмов почувствовал бы себя параноиком. И Джо задался вопросами: «На кой черт хозяин магазина соорудил такой огромный подвал? Хранил финансовые книги и кучу покрышек? Не похоже. Возможно, контрабанда. В те времена, когда Нижний сектор Читтерлингса был заселен людьми, здесь многие, говаривали, занимались подобным незаконным промыслом. Что-то тут не так…»

Джо Снежок собрался было повернуть назад, когда услышал чей-то голос, донесшийся, словно эхо, из темноты. Он был настолько слабый, что больше напоминал вздох, шелестящий, как бумага.

Джо замер и погасил фонарик. Затаив дыхание, уставился в холодную тишину подвала. «Похоже, я разыскал то, что хотел», – решил он. И только сейчас почувствовал, что футболка под рубашкой от волнения пропиталась потом.

Минута ожидания показалась вечностью.

Сердце в груди тяжело стучало.

Послышались неторопливые шаги.

В десяти шагах от него открылась дверь и показался силуэт маленького худощавого человека. Что-то быстро сказав на птичьем языке, незнакомец зажег карманный фонарик и пошел, не оглядываясь, вглубь коридора. И вскоре исчез за поворотом.

Снежок тут же окрестил его «Коротышкой».

Дождавшись, когда шаги Коротышки стихнут, Джо на цыпочках приблизился к двери. Он опасался, что заденет что-нибудь ногой в темноте и наделает шуму. Но этого не произошло.

Джо заглянул в щель приоткрытой двери. В нос дохнул запах – зловоние. Свет в комнате был тусклым – еле-еле горела одна керосиновая лампа – и парень с трудом разглядел то, что в ней находилось. Ему едва не стало дурно. К горлу подступил комок.

Комната была оборудована как импровизированная операционная, но по назначению больше походила на камеру пыток – точь-в-точь из далекого, давно забытого людьми прошлого.

В центре располагался массивный стол, на котором лежало тело девушки, привязанное кожаными ремнями. Лампа с глубоким абажуром, подвешенная на крюк, свисала в паре футов над повернутым набок лицом несчастной, освещая каскад рыжих спутанных волос, капельки веснушек на щеках и ее застывшие, но все еще живые глаза. Это была Дорин, одна из тех, кого искали Джек и его команда. Рядом ютилась капельница, от которой к руке Дорин тянулась трубка, а на табуретах – саквояж и сумка-холодильник для транспортировки донорских органов. Остальная часть комнаты была царством холодных теней и мрака.

Над телом Дорин склонился такой же низкорослый, как и первый коротышка, человек в белом халате и шапочке. Джо окрестил его – «Доктор».

– Сяолун?.. – что-то почувствовав, произнес Доктор, не оборачиваясь, занятый своим грязным делом.

Джо Снежок тихонько вошел и остановился за спиной хирурга-садиста, с профессиональным любопытством разбиравшего человеческий организм, точно отрезал свою долю от рождественского гуся.

Джо весь напрягся. «Он ее убил! Ублюдок разрезал Дорин на кусочки!»

В этот момент Доктор начал напевать какую-то песенку и Снежок понял, что перед ним китаец. Ранее Джо уже слышал этот мотив среди уличных китайских торговцев в Читтерлингсе.

– Ни хао![31]31
  Привет! (кит.)


[Закрыть] – вспомнил Джо одну-единственную фразу по-китайски.

Доктор застыл, услышав незнакомый голос, потом медленно обернулся и его азиатские глаза расширились. Он был так напуган, будто подкравшийся тигр залез ему в штаны, схватил когтистой лапой мошонку и вот-вот заставит петь голосом девочки из церковного хора. На лице китайца забилась в нервном тике жилка. В руке садиста дрожал испачканный кровью скальпель.

Доктор раскрыл было рот, хотел что-то сказать или закричать, но неожиданно пришел в себя, улыбнулся и очень-очень тихо продолжил напевать песенку. Он уже по-иному смотрел на Джо – оценивающе, а рука со скальпелем пришла в едва заметное движение. Однако Снежок не купился на это дерьмо и опередил его планы. Руки парня сомкнулись на голове китайца и резко крутанули ее в сторону и вверх. Послышался сочный хруст шейных позвонков. Скальпель выпал из руки Доктора, а сам он обмяк и осел на пол с маской застывшего изумления на лице. Быстрая и молчаливая смерть, как у раздавленного ногой насекомого.

– Остынь! – сказал ему Джо. – Надеюсь, в следующей жизни ты будешь сговорчивым подорожником у двери фермерского сортира.

Он глянул на девушку – ее глаза все еще тлели жизнью. И его рассудок едва не захлебнулся неожиданно накатившей мыслью: «Господи! Мне страшно, страшно просто до безумия. Неужели она еще жива?»

У Дорин была вскрыта грудная клетка. Грубо, словно огромным консервным ножом. Ужасная котловина, окаймленная проблесками белых костей. И из этого жуткого ландшафта особенно выделялось бьющееся сердце. Оно плавало в красно-желтой слизи, подрагивающей и пульсировавшей. Снежок понял – этот эффект давала слегка покачивающаяся лампа. У него складывалось впечатление, что он спит и разыгравшееся подсознание занесло его в один из кадров некоего фильма ужасов.

Джо смотрел на окровавленное сердце Дорин и не мог отвести взгляд, словно это был кристалл гипнотизера. Страх набивал его до отказа и стопорил дыхание.

Чей-то слабый стон ударил по ушам Джо, словно хлыст. Снежок подпрыгнул на месте, как ужаленный, выхватил мачете и готов был разрубать напополам любого, кто рискнет появиться из темноты.

Бросил взгляд на лицо Дорин. Нет, не она!

В углу зашевелилась какая-то тень.

Джо включил фонарик. Конус света упал на опухшее лицо Шустрика, изуродованное побоями почти до неузнаваемости. Во рту у парня был кляп, руки – крепко привязаны к кровати. Свободные ноги почему-то не двигались, и Джо каким-то шестым чувством понял причину – перебит позвоночник.

Шустрик снова замычал и пошевелился. Сетка кровати жалобно заскрипела.

– Бог ты мой, Шустрик…

Джо подошел к Шустрику, разрезал путы, вытащил у него изо рта кляп. Тот поморщился от боли – ему выбили почти все зубы, а губы напоминали раздавленную медузу. Штаны были в пятнах мочи.

– Извини…

– Не жалей, – невнятно произнес Шустрик.

– Ты идти сможешь?

– Нет. Мне сломали хребет.

– Не вешай нос! Я понесу тебя! Пора убираться из этого чертового дурдома!

– Ты не спасешь меня. Разве не видишь, что со мной сотворили эти козлы? Мне в самый раз на свалку. Тебе самому нужно сматываться. Скоро вернется Сяолун, второй китаец, и тебе не поздоровится.

– Чего?! – насупился Джо и прорычал: – Я этого шибздика по стене размажу!

– Не думаю, его не так просто размазать, он тертый калач, – не согласился Шустрик и протянул руку. – Посмотри туда.

Джо посветил фонариком в указанном направлении и сглотнул слюну. На полу лежали Косой и Прыщавый. Мертвые. Вид у них был такой, точно их прокрутили в мясорубке и попытались собрать заново.

– Кто их так отоварил? – опешил Джо.

– Сяолун, – ответил Шустрик и застонал. – Голыми руками. Обоих сразу. Он им даже ножи выдал, чтоб усложнить себе задачу. Настоящее шоу устроил. Но ребята не продержались и минуты. А ты ведь знаешь, как Косой искусно владел ножом.

– Да, неплохо. Он и меня кое-чему учил.

– У тебя есть пушка?

– Нет. Только мачете. Револьвер я отдал Башке.

– Зря. Плохи дела. Китаец ходит с пистолетом, да и дерется он классно. Я сам видел. И на себе испытал. Ты лучше слушай и не перебивай. У нас мало времени.

– Рассказывай.

– Мы нашли на Корабельном кладбище дирижабль. Похоже, они потерпели крушение. Гондола вся всмятку. В ней – мертвый экипаж, наркотики и… – Шустрик замолчал, будто собирая воедино свои мысли.

– Ну и ну!

– Там был еще один странный предмет. Здоровенный металлический цилиндр с ручками, около пяти футов длиной, слишком тяжелый, чтобы унести вчетвером, да еще и с девчонкой. Мы пытались его открыть, но там какой-то сложный замок, нечем было открыть. Потому бросили его и направились обратно, взяв с собой лишь мешочки с наркотиком. По пути нас застал дождь, а потом и люди Шрама напали. – Шустрик закашлялся и скривился от боли.

– Что дальше? – Снежок с сочувствием смотрел на Шустрика, но где-то внутри понимал, что ничем ему уже не может помочь.

– Суки, кажись, все ребра переломали. Больно-то как, мля… – простонал Шустрик, тяжело дыша. И продолжил: – Притащили сюда, пытали. Языки, разумеется, они нам быстро развязали. Они нашли дирижабль. Некоторые из ребят Шрама, полагаю, до сих пор там бродят, ищут.

– Думаешь?

– Шрам не поверил нам до конца. Не поверил, что там был один такой цилиндр. Он решил, что в нем, внутри, находится что-то очень дорогое, а мы припрятали другие цилиндры. Иначе бы он нас сразу убил.

– Понятно. Шрам совсем страх потерял, если решил мародерствовать у контрабандистов.

– Вот они и ищут. Другие члены его банды находятся рядом, в библиотеке, там у них что-то вроде штаб-квартиры. Шрам, похоже, понял, что с нас больше никаких сведений не выжать и отдал в руки этого торговца органами.

– Да, у этого мерзавца сердце – кирпич, – согласился Снежок, бросив мимолетный взгляд на мертвого китайца. – Мы видели свет в окнах библиотеки. Джек, Проныра и братья уже направились туда.

– Чего? – Шустрик попытался приподняться на локтях, но снова свалился на сетку кровати и застонал. – Опупели? Их слишком много. Катитесь к чертовой бабушке отсюда, пока не поздно.

– Поздно. Не переживай за наших братьев, они тоже не пальцем деланы. Скажи, какого черта вас понесло на Корабельное кладбище?

– Тихоня с вами?

Снежку сразу стало все ясно:

– Вот гад! Стоило сразу понять – где этот торчок сунет свой поганый нос, там и проблемы возникают. Вернусь, бестолковку ему отверну и скормлю крысам.

– Так он с вами?

– Нет, – ответил Снежок. – Он где-то запропастился. Его Башка с Пронырой искали и не нашли. – Я его реально пришибу!

Снежок нахмурился. Дела обстояли вовсе не так, как он полагал. Все оказалось гораздо хуже.

– Не надо. Он с нами хотел идти.

– Ага – пошел… – буркнул Джо. – Чем я тебе могу помочь?

Шустрик кивнул на Доктора:

– У него в саквояже есть коробочка с ампулами и шприцы. Я видел. Там какое-то обезболивающее. Может, морфин или что покрепче, не знаю…

– Нет! – отрубил Джо.

– …вкати мне и Дорин хорошую дозу, прошу.

– Я вас вытащу!

– …мы уже не жильцы. Ты не представляешь, как мне больно. А Дорин уже ничем не поможешь. Мы хотим уснуть. Навсегда. Ты меня понимаешь? – Шустрик с трудом подыскивал слова, чтобы уговорить Джо. Глаза его метались по сторонам, словно находились в путаном кошмаре сна. – Я по собственной воле соглашаюсь на это. А Дорин… ты посмотри на нее, посмотри…

Снежок подумал. Посмотрел на Дорин, обратно перевел взгляд на Шустрика. Тяжело вздохнул.

– Скажи мне, Шустрик, одну вещь – ты уверен?

Шустрик кивнул.

– Где цилиндр? – спросил Джо.

– Прямо по коридору, потом направо и вверх по лестнице. Очутишься в торговом зале. Там их байки стоят. Там и цилиндр разыщешь.

– Понятно.

– Джо, сделай то, что прошу…

Некоторое время Снежок молчал, пытаясь разобраться с хаосом в своей голове. Потом, покачав головой, сказал:

– Хорошо, Шустрик. Я тебя понял.

– Спасибо тебе, Джо, – дрогнувшим голосом проговорил Шустрик.

* * *

Джек выскочил за дверь и увидел, что Безумец, Угрюмый и Проныра стояли, держась руками за стены, колени у них были подогнуты, и они шатались, как пьяницы, готовые вот-вот упасть.

– За мной! – крикнул Джек. Вытащил из ушей тампоны, отбросил их и прислушался к звукам в своей голове. Они напоминали пульсацию огромного сердца. Тупая боль давила на виски. Похоже, и он не избежал легкой контузии. Ребятам, скорее всего, было еще хуже. Но слух хоть и медленно, как будто нехотя, но возвращался к ним.

Проныра и братья помотали головами, немного пришли в себя и побежали за Джеком, и их швыряло из стороны в сторону, как листву, гонимую ветром по дороге.

Уже находясь у поворота, Джек оглянулся и заметил, что из ушей Угрюмого идет кровь.

Когда команда Джека достигла лестницы, ведущей на первый этаж, сзади донеслись звуки преследования – головорезы Шрама топотали как стадо слонов.

И тут громыхнул пулемет.

Угрюмый, успевший уже выскочить на следующий пролет, схватился за грудь, охнул, выронил фонарь и покатился вниз по ступенькам.

Лицо Безумца сделалось серым от увиденного. Глаза почернели, как две глубокие могилы. Он открыл рот, наблюдая за братом.

Джек перевесился через перила, посмотрел вниз и на секунду остолбенел, заметив старуху.

«Вот паскуда!»

Пули продолжали пронзать тело Угрюмого и крошить ступени и балясины лестницы. Из ствола пулемета извергалось пламя.

Неимоверно, но старуха переродилась, словно змея, сбросившая старую кожу. В руках эта полуживая ведьма держала огромный допотопный пулемет с толстенным дырчатым стволом и диском. Глазам не верилось, что она вообще смогла поднять такое оружие, да еще и стрелять из него.

«Где она, сука, его откопала?»

Джек прицелился в нее.

Старуха будто что-то почувствовала, задрала голову и встретилась с Джеком взглядом. Это было сжатие и взрыв одновременно. В ее водянистых глазах мелькнули злость, испуг, удивление.

Джек почувствовал, как ее глаза впились ему в лицо, и спустил оба курка.

Пули угодили старухе в лоб, и ее голова исчезла в вихре крови, мозгов, осколков черепа и клочков седых волос. Ее ноги подогнулись, она выронила пулемет и упала набок, как сломанная игрушка.

Безумец подбежал к брату – тот еще дышал, захлебываясь кровью – и поднял его за плечи:

– Эй, держись, брат!

– Угрюмый умирает, – сказал Джек.

Угрюмый широко распахнул глаза, повернул голову в сторону Джека и спросил:

– Разве?..

– Так и есть, Угрюмый. – Джек нахмурился. – Эта старая кошелка тебя конкретно подстрелила.

Угрюмый попытался что-то сказать, но изо рта пошла густая кровь. Он обмяк в руках брата, глаза его остекленели.

– Нет! Нет! – заорал Безумец.

– Он умер. – Джек отвернулся. – Идем, Безумец.

Безумец прислонил к себе брата и принялся покачивать, как расстроенного ребенка. Плечи его затряслись, он заплакал и что-то забормотал, а затем закрыл ладонью глаза Угрюмого – в момент смерти необычайно чистые и доверчивые.

– Безумец, нужно бежать, – склонился над ним Проныра. – Нас сейчас тут всех завалят!

– Я остаюсь с братом, – апатично заявил Безумец, слыша его вполуха. И посмотрел на Джека так, что у того мурашки пробежали по спине. Взгляд, словно у йога во время медитации.

И Джек понял: горе окутало и моментально опустошило Безумца, выскребло изнутри, и эта пустота останется навсегда. В его взгляде было что-то безнадежное, что-то окончательное.

Он хлопнул по плечу Проныру:

– Оставь его. Ты ж понимаешь…

Проныра несколько раз кивнул, точно китайский болванчик. Он подошел к трупу старухи и пнул ее ногой по ребрам:

– Сволочь! Чтоб тебя крысы сожрали!

– Скорее бежим, Проныра! – сказал Джек. – От нее и так остался явно не фунт[32]32
  Фунт (англ. мера веса) равен примерно 454 гр.


[Закрыть] изюму.

– Не думал, что эта старая тварь на такое способна, – промямлил Проныра и побежал вслед за Джеком.

Когда они выскочили на улицу, в доме снова послышался грозный голос пулемета, заглушавший крики и ответные выстрелы преследователей. С каждым шагом звуки выстрелов отдалялись. Затем все стихло.

Джек на мгновение замер, ловя новые звуки, но ничего не услышал.

Джек тяжело вздохнул – в библиотеке явно прибавилось покойников. И поспешил вслед за Пронырой.

Гигантские молнии мелькали одна за другой, ветвясь и сплетаясь в тонкие нити паутины над их головами.

* * *

«Так, Клим, не волнуйся, – мысленно себе приказал Клим. – Давай-ка еще разок попробуем завести эту развалюху».

Он провернул ключ зажигания. Двигатель снова затарахтел, фыркнул и заглох. Нажал на клаксон – раздался жалкий звук сигнала. Слишком слабый.

«Ага, значит, аккумулятор еще не совсем сдох! – обрадовался Клим, и в него вселилась частичка надежды. – Ничего, ничего, я тебе еще покажу…»

Он осмотрелся и заметил, что стрела автокрана направлена как раз в нужную сторону. Если…

«Пойдет! Как же раньше до этого не додумался!»

Румб внимательно наблюдал за человеком.

Клим выскочил из машины, достал из кузова нейлоновый трос и привязал один его конец к стреле автокрана, а другой – к переднему бамперу «Тойоты», предварительно его натянув. На все про все это заняло у него не больше двух минут. Затем опустил рычажок на панели управления крана и, к его радости, стрела с грохотом опустилась на дорогу, подняв в воздух целый фонтан грязной воды. Трос натянулся, приподнял машину и резко дернул ее вперед. Бампер тут же отлетел. На ветровом стекле образовалась трещина. Пикап пришел в движение и медленно покатился с горки.

Румб принялся гавкать и норовил выскочить из кабины.

Клим подбежал к машине, уперся плечом в дверную стойку и что было сил начал подталкивать пикап. Одновременно он следил за стрелкой спидометра.

– Давай, давай, ржавое дерьмо! – сквозь сжатые зубы выдавил Клим, чувствуя, как мышцы сводит судорогой от напряжения.

«Тойота» продолжала катиться и понемногу набирала скорость.

Он дождался, когда стрелка спидометра показала пять миль, вскочил обратно в машину и захлопнул дверцу. Переключился на вторую передачу, нажал на сцепление и снова провернул ключ. И стал ждать.

Стрелка спидометра подползла к цифре «10».

«Достаточно. Можно попробовать».

– Ну давай же! Давай!

Клим отпустил сцепление и дважды нажал на газ. Пикап дернулся. Двигатель вначале провернулся, потом закашлялся и равномерно зарычал, набирая обороты.

«Работает!»

Вспыхнули фары, заштрихованные дождем. И замерцали огоньки самодельной приборной панели.

Клим испустил крик ликования и переключил на третью передачу. Он переживал свой звездный час. Румб поддержал его радостным лаем и завилял хвостом.

В небе громыхнуло, молния, похожая на щель, рассекла мир напополам.

* * *

Джо сделал укол Шустрику и тот сразу вырубился, погрузившись в видения: он пополз по длинной дренажной трубе к круглому пятну дневного света, который непонятным образом оставался все на том же далеком расстоянии. По существу, обычное белое пятно. Но он всматривался в него как зачарованный, не мог оторвать взгляд. Через несколько секунд, сам того не заметив, он уже не полз, а скорее – летел. Забыв про страх. С каким-то сексуальным возбуждением, сотрясающим тело. Летел к холодным искрам света. Летел в надежде заглянуть в другой мир. В его безмерность.

Снежок молча наблюдал за ним.

Через пару минут сердце Шустрика остановилось. Он умер. С безмятежной улыбкой и слюной в уголках губ. Скорее всего, последнее слово, что он произнес, достигнув манящего света, было «зашибись».

Джо подошел к Дорин, стараясь не соприкоснуться с ней взглядом. Потрогал ее запястье. Пульс не прощупывался. Невозможно было определить – мертва она или пребывает в коматозном состоянии. Джо вонзил иглу ей в вену, чуть надавил на поршень, затем потянул его назад, наблюдая, как внутри шприца распускается причудливый цветок крови, и впрыснул одним нажатием все содержимое обратно.

Пальцы на ногах девушки дрогнули. В последний раз. Она умерла. Почему-то очень быстро. Точно так гаснет лампа, как если выдернуть шнур из розетки.

Снежок снял со спинки стула платье Дорин – старое, уставшее от частых стирок – и накрыл им ее тело, насколько это было возможно.

Джо закрыл глаза, пытаясь овладеть своим разумом и мыслями. Он едва сдержался от слез и истерического смеха, рвавшихся наружу. «Боже, боже, что же я творю!» – завопил у него внутри голос. Он отвернулся и только сейчас заметил два развернутых журнала с картинками, лежащие под саквояжем Доктора.

«Господи, неужели этот больной узкоглазый ублюдок пролистывал комиксы с каким-нибудь очередным гомиком-суперменом в перерывах между пытками и извлечением человеческих органов?» – поразился Джо. Эти журналы, в гребаном подвале, посреди заброшенного города, казались таким же инородным телом, как плюшевые медвежата со вспоротыми животами на алтаре церкви.

«Гребаный дрочила!» – злость неожиданно подлила масла в огонь.

Джо снова закрыл глаза. Его била нервная дрожь. И начал читать молитву, которой его научил когда-то отец. Забытые слова он смело пропускал. И что-то слышалось в его голосе помимо грусти. Это была борьба его подсознания: «Перепрыгни через это дерьмо, Джо!» – «Нет! Нет!» – «Брось ты! Не можешь перепрыгнуть, так перелезь…»

Он закончил читать молитву и открыл глаза.

И в этот момент к его затылку прикоснулась холодная сталь.

От неожиданности сердце парня едва не провалилось в пятки.

Джо приоткрыл веки и покосился вправо – мачете лежал слишком далеко, не дотянуться, не успеть. Чья-то рука коснулась его плеча, развернула, и взгляд Снежка встретился с вороненым стволом пистолета и пальцем, замершим на спусковом крючке. И он понял, что попал в серьезный переплет.

Рука Джо потянулась к рации на поясе, палец нащупал нужную кнопку и вдавил ее. Сбоку на приборе замигал индикатор. «Моторола» предательски зашипела и затрещала, звуки становились невероятно громкими.

«Джо! Джо! У тебя все в порядке?.. Где… я тут маши… ты… воз… щайся… меня… шишь?» – тут же послышался встревоженный голос Клима, прерываемый треском статических помех.

– Черт! – расстроился Джо и подумал: «Болван! Я же тебя просил…»

Он отпустил кнопочку.

В комнате повисла напряженная пауза.

Снизу вверх на него смотрел китаец, коротко подстриженный, почти под «ежик». Смотрел спокойно, даже с каким-то интересом. Это был Коротышка, Сяолун – жилистый, быстроглазый и решительный враг.

– И что теперь? – В горло Джо будто швырнули пригоршню пыли. Мысли проносились в его голове, нарушая всякие правила. Он уставился на оружие, прямо в черный зрачок ствола. – Давай сработаем вничью и разойдемся подобру-поздорову?

– Иди за мной, – сказал китаец на неправильном, но вполне понятном английском. Вполне спокойно сказал. Он стрельнул глазами на Доктора со свернутой шеей. – Ты умеешь работать руками. И быстр. Это хорошо.

– Я тут не один. – Джо снова бросил взгляд на мачете.

Китаец укоризненно зацокал языком, обошел Снежка справа и сказал:

– И не думай. Не важно, сколько вас. Рацию выключи и оставь здесь, умник. А сам держись впереди меня и не рыпайся. Пошел!

* * *

Джо Снежок молча озирался по сторонам. Он и китаец находились в комнате пять на пять метров. Сяолун – у двери, Снежок – у противоположной стены, до половины выкрашенной масляной краской. Слева, в углу, сиротливо стояли табурет и пустой стол. Лампа в абажуре, свисавшая на кабеле с потолка, храбро светила людям в глаза.

Сяолун прикрыл дверь, достал связку ключей, нашел нужный ключ, провернул его в замке на два оборота и сунул связку обратно в карман. Затем демонстративно показал пистолет, держа его двумя пальцами, достал из него обойму. Не сводя глаз с Джо, он принялся выщелкивать патроны, которые падали на бетонный пол и лениво откатывались ему под ноги. В змеящейся улыбке китайца мелькнули кончики мелких зубов.

– И что теперь? – повторил свой недавний вопрос Джо.

Сяолун совершенно спокойно прошел к столу, аккуратно положил на него разряженный пистолет и медленно обернулся. Джо все время следил за ним глазами, врубаясь в ситуацию и инстинктивно понимая, что волей-неволей, но уже чувствует исходящую от китайца силу и угрозу. К чему весь этот спектакль, если он мог запросто его пристрелить?

«Ничего, я раскалывал орешки и покрепче», – мысленно успокаивал себя Джо, но чувствовал себя не намного лучше, чем попавший в ловушку омар.

На лице Сяолуна играла ухмылка. Даже издевка. В глазах зажглись безумные огоньки. Он снял с себя свитер и рубаху, оголив мускулистый, густо татуированный торс с множеством шрамов. Прогнулся, как кошка, хрустнув суставами.

– Я буду убивать тебя медленно, – произнес он. – О деталях ты узнаешь позже.

– Почему просто не пристрелить?

– Неспортивно, – лаконично ответил китаец.

Джо, не сводя глаз с Сяолуна, тоже скинул лишнюю одежду, оставшись в джинсах и мокасинах.

– Ты в баскетбол не пробовал играть? – с издевкой спросил Джо.

Усмешка в глазах китайца моментально испарилась. Шутка ему явно не понравилась. Он как-то резко изменился и стал похож на бешеного пса, приготовившегося закусать человека до смерти. Сяолун направился решительным шагом к Джо Снежку, подпрыгнул и начал наносить удары…

* * *

Клим чертыхнулся, потряс рацию. Попытался еще раз связаться с Джо Снежком.

Тот молчал. Похоже, отключился.

Румб глухо зарычал.

Клим облокотился на руль машины, бросил взгляд на пса и спросил с растущим беспокойством:

– Думаешь, он в беде? – и, пытаясь сохранить хладнокровие, принялся лихорадочно искать ответ на свой же вопрос.

Румб посмотрел на него с таким видом, будто хотел сказать: «Кто знает? Не мешало бы и проверить».

«Инстинкт…»

Энтузиазма эта собачья подсказка у Клима не вызывала, он сложил в уме все «за» и «против» и сказал:

– Вряд ли это такой уж хороший план… Но в твоей логике что-то есть.

Румб гавкнул и вывалил язык, часто-часто дыша.

– Ладно, ладно… Иду. Уговорил.

Клим сунул за пояс револьвер и крепким узлом привязал собачий поводок к ручке над дверью:

– Оставайся в кабине. Сторожи!

Пес с недовольным видом заерзал на сиденье. Он явно хотел пойти вместе с человеком и смотрел на него с такой мольбой, словно тот был ближайшим родственником Иисуса Христа. Румб был готов к подвигам. Но Клим поднял руку, будто говоря: «Потом, потом, приятель».

Клим подтянул ремни на маске «Собачьего носа», достал из наплечной сумки планшет, что-то быстро ввел в программу компьютера и спрятал его обратно. Затем включил аварийные огни, взял оставшийся фонарь и, распахнув дверцу водителя, выскочил из кабины – в ночь. В лицо хлестнул колючий ливень. Над туманом, все усиливаясь, выла буря. Послышался громкий треск не выдержавшего дерева, и толстая ветвь с грохотом смяла крышу брошенного рядом автомобиля. Вслед молния прочертила небо. На пару секунд Клим остановился, вдыхая всей грудью свежий воздух. Его била дрожь…

* * *

Удар пришелся Снежку в грудь, и он свалился на пол, поморщившись одновременно и от боли, и того, что бетон был холодный, как задница старой ведьмы. Да, такой прыти от китайца Джо не ожидал. Если б нога угодила в голову, то, несомненно, развалила бы череп одним ударом.

Снежок вскочил, успел блокировать несколько стремительных серий ударов китайца, но Сяолун умудрился в каком-то невообразимом прыжке развернуться и протаранить его пяткой в живот. Джо сложился пополам, отлетел назад и снова рухнул на пол. Боль набила его внутренности до отказа, как солома – чехол матраса.

«С этим косоглазым придется попотеть, – подумал Джо, наблюдая за противником. Его душила боль. Мир вокруг него начал расплываться и его облепили серебряные «мухи». – Откуда этот придурок свалился на мою голову? Хорошо хоть не по яйцам вмазал. Еще пара таких ударов и я навсегда потеряю интерес к жизни».

– Вставай и дерись, как мужчина! – рявкнул китаец и его глаза-щелки выпучились от гнева, как у лягушки.

«Нужно покорячиться под новичка немного, потерпеть, а потом уж и башку желтожопому открутить, – решил Джо, поднимаясь на ноги. – Пусть только чуточку ослабит внимание».

Снежок вскочил на ноги и стал кружить вокруг китайца, отклоняя тело то влево, то вправо в боевом танце капоэйры, но, не вступая с ним в бой и памятуя о том, что атакующий гораздо чаще раскрывается, чем обороняющийся. Противник не отрывал от него глаз, но стоял на месте, проявляя железную выдержку.

Нападение Сяолуна было молниеносным, точно распрямившаяся пружина часов. Удары градом посыпались на Джо. Китаец постоянно менял уровни атаки, работая то кулаками, то ребром ладони, а также локтями и коленями. Снежку ничего не оставалось делать, как отбиваться и уклоняться всеми возможными способами, применяя гибкую технику капоэйры.

Сяолун заметил, что его действия уже не возымели былого успеха, и тут же сменил и стиль борьбы, превратившись одновременно в человеческое подобие змеи и обезьяны. Его ладони со сжатыми вместе пальцами напоминала голову кобры, безжалостно жалящую свою жертву, а тело стало гибким и подвижным, как у разыгравшегося в клетке шимпанзе. То гортанное шипение, то рык срывались с губ китайца.

Джо стал пропускать множественные удары. Пальцы китайца были настолько крепкие, что, казалось, могли сокрушить скалу. Снежок дрался отчаянно. Но через пару минут все его тело саднило, словно один большой синяк. Дыхание сбилось. Из носа шла кровь. Левый глаз накрыла гематома. Противопоставить китайцу больше было нечего. Он не помнил себя от боли и ярости, но продолжал схватку.

Нужен был момент. Всего лишь один момент! Джо ловил его. И время подошло. Он ушел в сторону и присел под жалящей рукой китайца, одновременно разворачивая свою правую руку, чтобы ухватить левое предплечье нападающего, дернул его вниз, затем вверх, и, выворачивая по часовой стрелке, потом опять дернул и, наконец, освободил и нанес удар пяткой в поясницу.

Сяолун растянулся на полу.

Джо подскочил к нему, схватил за руку, опустился на спину и попытался произвести болевой прием, зажав руку Сяолуна между своих ног, прижимающих тело китайца к полу. Но тот ловко вывернулся, ударил Джо пяткой в грудь и тут же вскочил, потирая то ушибленную поясницу, то локоть.