Текст книги "Наблюдатель. Сказка про деньги"

Наблюдатель с удивлением обнаружил, что кровавый кошмар, подобно вихрю втянувший в себя миллионы вирусов, не мешал нескольким сотням особей увеличивать свои капиталы. Более того, ростовщики, принадлежавшие к разным воюющим сторонам, продолжали поддерживать друг с другом отношения и извлекать прибыль из мясорубки, в которой перемалывались целые армии их соотечественников.

А солдаты копили ненависть и ярость. Они не знали, кто их предал, но, подобно животным, инстинктивно чувствовали это. Их ненависть к неизвестному врагу, как волна, исходила от самой поверхности планеты. Наблюдатель даже чувствовал ее запах. Гнилой окопный дух и смрад пролитой крови, страх и отчаяние, вперемежку с предчувствием новых смертей. Нетерпеливое ожидание того момента, когда они найдут виновных и станут беспощадно мстить.

В это время на востоке набирало силу новое государство, построенное на идеях одного вируса-мудрилы, который противопоставил строю, в котором одна группа эксплуатировала другую, идею иного общества – прогрессивного и гуманного, в котором жили бы свободные, счастливые и равноправные вирусы. Там развивалась промышленность, крепла армия. И уже не было своих ростовщиков, которые как-то самоликвидировались, а чужие, с запада, на их территории фактически не имели влияния.

На Западе восприняли становление нового государства с совершенно новой идеологией как «угрозу с Востока». Эта угроза и надвигающийся ураган ненависти к стране-зачинщику Первой войны подтолкнули кукловодов к созданию оригинального плана. Меньше чем через восемь минут наблюдений государство, не забывшее позора поражения и лелеявшее планы реванша, покрылось кровавыми флагами с белым кругом, в центре которого красовался древний символ светила-ядра, парадоксальным образом превратившийся в эмблему смерти. Под множеством этих знамен разворачивалась железная армия.

В семь пятнадцать утра перед взором Наблюдателя предстало чудовищное зрелище. В смертельной схватке Второй войны столкнулись две системы, два представления о дальнейших путях развития вида HS. Это была крупнейшая война в их истории. Из семидесяти трех существовавших на тот момент на планете колоний в войну были ввергнуты шестьдесят две. Боевые действия велись на просторах трех континентов, в водах четырех океанов и в единственном для всех небе.

Горели леса, поселения и даже сама земля… Самоходные мясорубки превращали миллионы хрупких тел в невнятную жижу, которая лилась по крупнейшим рекам планеты. Плененных ашэсов душили, давили, морили голодом, сжигали на кострах и травили газом. Когда через две минуты очередная бойня почти закончилась, Наблюдатель заметил яркую вспышку над островом и грибовидное облако, пожиравшее десятки тысяч ашэсов, – вирусы овладели энергией элементарных частиц своего мира. Он мог лишь с грустью констатировать, что на последних этапах долгого пути, пройденного планетой, вид HS очень сильно преуспел в искусстве уничтожать все, к чему прикасался: от природных ландшафтов до своих же собратьев и других живых существ. Но самое главное: вытворяя все это, наивные и глупые создания не понимали, что они действуют не по собственной воле, а являются марионетками в руках искусных кукловодов. Ведь и Первая, и Вторая войны, перекроив карту планеты, унеся жизни одних представителей вида и разорив других, обеспечила власть… зеленых квадратиков.

Внезапно Наблюдатель почувствовал, что его буквально засасывает в бездну электрона, как неосторожную соринку в сточную воронку раковины. Судорожным усилием он оторвался от экрана. Его ослепила окружавшая темнота кабинета, приступ тошноты и головокружения выбил пол из-под ног. Тело разрывали на части тысячи тревожных пульсов, и где-то в глубине бился осязаемый живой кошмар. И Наблюдатель, не в силах оставаться наедине с переполнявшим его хаосом, потянулся к телефону.

Похоже, Друг не был удивлен столь ранним звонком.

– Ну что? Постояльцы покоя не дают?

– Какого «покоя»? Они такой бардак устроили, и всего-то за сутки, – тяжело выдохнул Наблюдатель.

– Ладно. Давай по порядку.

Не очень понимая, каким должен быть этот порядок, Наблюдатель выплеснул все, что душило и грозило разорвать его на части:

– Эти твари не просто разумны, они создали за сутки какую-то уродливую цивилизацию. Как будто все предшествующие шесть месяцев они только и делали, что обдумывали и выбирали самые отвратительные способы своего развития.

Наблюдатель выдохнул. Немного отпустило.

– А если поконкретнее?

– В общем, основным двигателем их развития и мотивации всех поступков является жадность, – начал Наблюдатель. – Почти все время, что я их изучаю, стремление нахапать побольше определяет поступки как отдельных особей, так и всего вида. При этом разум является лишь инструментом, с помощью которого они стремятся к еще большей наживе.

– А нахапать-то побольше чего? – уточнил друг.

– Да чего угодно. Жратвы, самок, удовольствий – лишь бы побольше, и главное – этих кубиков, потому что кубики олицетворяют все. Они полчаса назад устроили две колоссальные бойни, угробив сотни миллионов особей, только для того, чтобы утвердить приоритет одних кубиков над другими на ближайшие несколько часов, – неожиданно зло бросил Наблюдатель и даже сам растерялся от собственной резкости.

– Одних кубиков над другими? Как это? Они что, начали по-разному оценивать эти эквиваленты товаров и услуг? – недоуменно уточнил Друг.

– Дело в том, что контроль за выпуском кубиков перешел к ростовщикам, как и вся финансовая система. Теперь это бумажные квадратики, и каждая колония выпускает их как некий вексель, по которому обязуется рассчитываться всем, чем располагает.

– А чем их кубики не устраивали? А, кажется, я догадался, – рассмеялся Друг. – Кубики были из редкого металла, что не позволяло штамповать их неограниченно и обеспечивало стабильность оценки всего, что покупалось и продавалось. А бумажные квадраты можно печатать сколько угодно.

– Абсолютно верно.

– И получив в свое распоряжение печатный станок, – развил догадку Друг, – ростовщики уяснили нехитрую аналогию между возможностью использовать чужие деньги, хранящиеся в их банках, и очевидной несуразностью обеспечивать резервами золота весь объем штампуемых денег. Вероятность того, что все обладатели бумажных денег захотят одновременно потратить их или обменять на золото, остается ничтожной, а правильнее сказать, такой же, как и вероятность того, что все клиенты банков придут за своими вкладами аккурат после обеда. И если аферы с использованием чужих денег проходят безнаказанно, то и небольшое расхождение (ну, скажем, раза в три) между золотыми резервами и количеством отпечатанных денег большого вреда не принесет. В этом, возможно, есть смысл. Они стимулируют производство товаров, строительство городов, образование и системы защиты… В конечном счете, чем больше денег у населения, тем больше они смогут покупать и создавать спрос, столь необходимый любой развивающейся экономике. А она, в свою очередь, дает вирусам работу и обеспечивает выпуск товаров, для приобретения которых заранее и выпускались деньги. Причем за счет ростовщиков. Чистая благотворительность за весьма символический процент.

– Впрочем, подобная благотворительность была известна и ранее многим вождям, – перебил Наблюдатель. – И занимавшихся ею меценатов величали фальшивомонетчиками. То ли большинство вождей не радело за экономический рост, то ли они плохо относились к благотворительности, но к подобным меценатам всегда относились настороженно – на всякий случай рубили им конечности и заливали раскаленный металл в глотки, – уточнил Наблюдатель. – Это же форменное воровство!

– Но времена изменились, и то, что пять часов назад называлось воровством, теперь стало узаконенной финансовой деятельностью, – усмехнулся Друг. – И вообще, не нужно считать деньги неубитого медведя. – Доктор не только любил употреблять разные пословицы, но так же легко расчленял и скрещивал их, как подопытных хомяков и кроликов.

– Ага, и сосать пальцы с потолка тоже не будем, – невозмутимо согласился Наблюдатель. – Изначально количество денег должно было соответствовать количеству золота или товаров, которые можно было приобрести в любой момент, – продолжил Наблюдатель. – Но ростовщики печатали их в разы больше, чем могли обеспечить запасами ценного металла, больше, чем смогла бы произвести товаров их страна и сотни последующих поколений. Это были уже ничем не обеспеченные деньги, которые стоили не дороже бумаги, из которой их изготавливали. По сути, страна, выпускавшая необеспеченные товарами кубики-квадратики, жила в долг, а долги рано или поздно приходится отдавать.

Обман вскрылся, когда один прозорливый вирус загрузил целый пароход зелеными купюрами и потребовал в обмен на них тот самый металл по установленной цене, как и было гарантировано условиями при выпуске денег. Он его получил, но после этого страна, наводнившая весь электрон своими бумажными пустышками, объявила, что металла больше никому не даст, зато вместо него предоставит новые бумажки, говорившие о том, что их владелец обладает частью какой-то огромной собственности или производства внутри некоей компании.

– Похоже, ашэсы не отличаются особой доверчивостью, но жадность и глупость будут творить чудеса. Они увлекутся чем-то похожим на акции. Поскольку тех, кто набрал зеленой «бумаги», будет много, а оставаться ни с чем им не захочется, склонность всех ашэсов к накоплению сыграет с ними злую шутку, – задумчиво предположил Друг. – И, не имея возможности произвести и продать любой товар за реальные деньги в количестве большем разумного потребления, они, словно одержимые, будут производить и продавать все больше и больше, в обмен на цветные бумажки. Совершенно очевидно, что, если при устоявшихся ценах количество выпускаемых денег превысит количество имеющихся в наличии товаров, это будет означать, что либо какая-то часть денег ничего не стоит, либо все деньги потеряют часть своей цены. Это также будет означать, что допустившие раздувание денежной массы фальшивомонетчики попросту грабят застенчивых шахтеров, наивных водопроводчиков, а также производителей картофеля и презервативов. Собственно, инфляция, или регулярное удорожание жизни, является четким индикатором эффективности и масштабов воровства. Подобный способ существования за чужой счет всегда привлекателен своей нетривиальностью, но в то же время полон провинциальной романтики – при поимке фальшивомонетчиков их отсоединяют от части конечностей, а из гламурных финансистов представители трудовой интеллигенции обычно изготавливают забавные чучела, которыми впоследствии украшают новогодние елки и прочие детские праздники. До определенного момента расхождение денежной массы с товарным обеспечением можно скрывать, замещая предметы реального спроса чем-нибудь бесполезным, но ярким и блестящим. Лучше всего для этого подходят лотерейные билеты и разрешения на спекуляцию.

– В общем, фокус действительно удался, – подтвердил Наблюдатель, – и хрустящие купюры стали печатать лавиной… А тот, кто скупает на пустые деньги акции, не подозревает, что их цена не имеет с экономикой уже ничего общего. Иногда стоимость акций равнялась доходности за миллионы лет. Но покупателям внушается, что они становятся совладельцами крупнейших компаний и отныне будут получать соответствующую долю прибыли. Конечно, основная часть доходов идет на выплаты премий управляющим этих компаний, а остальное тратится на рекламу и убеждения скупать новые акции.

– Послушай, приобретение этих акций очень напоминает покупку фишек в казино. Но уж больно жуликоватом. Отдал деньги – получил фишки. Проиграл фишки – нет вопросов. А если выиграл и пошел обратно менять на деньги, тебе предлагают ровно половину, или играй дальше. Занятно. У разумных существ такое невозможно. Владельцев казино попросту линчуют. С другой стороны – не ходи в казино.

– Да основная масса и не ходит, в смысле, не скупает акции, – почти раздраженно уточнил Наблюдатель. – Они просто держат свои деньги в хранилищах, а ростовщики используют их средства для этих игр и спекуляций.

– Так получается, что на средства вкладчиков устраиваются аферы, приводящие к обесцениванию или полному исчезновению их же сбережений, – логично рассудил Друг.

– Да, абсолютно верно. В тяжелые времена, когда не хватало пропитания и всего необходимого для выживания, отдельные твари пытались скупить все товары и все продовольствие, чтобы затем перепродать в несколько раз дороже либо поработить своих соплеменников. Вожди оценивали это так же, как воровство, и казнили спекулянтов с той же жестокостью. И это происходило всего несколько часов назад. Теперь воры и спекулянты, добившиеся власти, вывели особый тип вирусов, которые, изучая законы, находят в них лазейки, позволяющие избавлять богатых паразитов от ответственности. Фактически воровство узаконено.

– Похоже, эквивалент товара перестал быть таковым, но становится все более притягательным, как в детской игре в фантики, когда упаковка ценится дороже содержимого. И твоих… ты уж извини, ростовщиков еще не порвали на тысячи клочков? Очень занятно. И сколько уже этих дебилов расплодилось у тебя внутри?

– Более пяти миллиардов.

– Сколько??!! Вчера же их было не более ста миллионов!

– То-то и оно, – сокрушенно согласился Наблюдатель.

– Послушай, похоже, их развитие определяется макрогенетически – они ведь часть тебя. Ты вспомни десятилетие смуты в нашем обществе всего двадцать лет назад. Воровство и никчемные клоуны, которые пытались всех убедить, что это и есть стабильность, установившаяся на века. А у них все происходит очень быстро и минут через тридцать все может прекратиться. Хотя… они какие-то странные. Слушай, последи за ними еще пару часов. Может, очередной вулкан угробит их всех на фиг. Они ведь извергаются каждый год? Или твои вирусы попросту перебьют друг друга. «Летят снаряды, танки рвутся, сметая мирные селения. Вот это праздник! Это – да! Не то что, на хрен, день рождения», – расхохотался Друг. – Но дольше не тяни. Масштабы их размножения мне явно не нравятся. А выход всегда есть. Микстурка будет наготове.

Глава 10
Продолжение наблюдений

После окончания великой трехминутной войны кукловоды и ростовщики основательно засорили всю денежную систему электрона. Печатая деньги со скоростью, которую только позволяла целюлозно-бумажная промышленность, они скупали сырье у заокеанских вирусов без всяких ограничений, а за выплачиваемые деньги продавали всякую мишуру. На планете скопилось такое количество зеленых квадратов, что на обеспечение их товарами местные вирусы-терпилы должны были бы работать десятками поколений, при этом сами ничего не потребляя.

Очень забавным выглядела продажа общего, так называемого государственного имущества отдельным вирусам-кукловодам либо их прислуге. Вместо того чтобы передать имущество в управление, развивать экономику и получать доход для нужд населения, выплачивая при этом умелым дельцам малую долю прибыли, им практически за бесценок или за деньги, взятые в кредит у всего сообщества, отдавали все имущество, которое могло бы кормить миллионы вирусов и их потомков.

В половине восьмого утра ашэсы умудрились создать летательный аппарат, способный достигать других электронов, но это мало кого интересовало уже через пятнадцать минут. Все больше вирусов, словно зараженные неведомой болезнью, превращались в спекулянтов, которые каждый день скупали и продавали на биржах одни и те же акции, а также необходимые всем товары, которые могли быть еще даже не произведены. Получалась игра в приобретение прибыли на самом деле еще не существующей… Деньги стремительно обесценивались. Трудящуюся часть вирусов фактически просто грабили. За свой труд они получали деньги, которые через минуту обесценивались наполовину, а еще через две – превращались в пыль.

Сопоставив анатомическое строение ашэсов с их повседневным поведением, Наблюдатель пришел к выводу, что в верхней части туловища каждой особи находится некий управляющий центр. Именно в нем непрерывно протекали процессы, приводящие в действие остальные части тела и обеспечивающие жизнедеятельность каждой твари. Но затем с немалым удивлением он обнаружил, что у отдельных разновидностей HS развились исключительные способности различных органов управлять этим, расположенным в голове, центром. Явно выделялись сотни миллионов особей, у которых желудок диктовал свою волю всему организму. Преимущественно эта разновидность вирусов располагалась на относительно недавно колонизированной территории, которая управлялась ростовщиками. Наблюдатель назвал их брюхоголовыми. Определение, конечно же, звучало не слишком лестно, но, узнав как именовали брюхоголовых их соседи, ученый окончательно успокоился и, не колеблясь, выделил также членоголовых, задоголовых и безголовых. Однако самую важную роль в жизни электрона, несомненно, играли брюхоголовые.

Страна брюхоголовых продолжала удивлять Наблюдателя своими невероятными достижениями. Это уже походило на мистику. Практически производя только акции и деньги, брюхоголовые умудрились набрать в долг у всей планеты… своих же денег. При этом должники жили гораздо сытнее кредиторов. Население страны, производившей деньги, жрало непрерывно. Их буквально распирало от газов, образующихся при пищеварении. (Это, кстати, послужило одной из причин изменения химического состава атмосферы и глобального потепления.) Основная масса ашэсов была озадачена вопросом – почему брюхоголовые, ничего не производя, поглощают почти все производимое на электроне, а те, кто выращивает урожаи и добывает полезные ископаемые, вынуждены довольствоваться их объедками. Кукловоды разъяснили всем очевидную истину: брюхоголовые по сути были мучениками, приносящими себя в жертву на алтарь процветания всего вида. Поглощая огромное количество разнообразной еды, они мучительно вынашивали в себе распиравшие их газы. И, только выстрадав за каждого неразумного ашэса, они выпускали эти газы в атмосферу, способствуя потеплению климата на всей планете. И когда растают полярные льды, а на берегах Северного океана станут расти тропические фрукты, осчастливленное общество ашэсов оценит муки и страдания брюхоголовых. И всем станет бесконечно стыдно за то, что готовность брюхоголовых к самопожертвованию они принимали за жадность и эгоизм.

Самозабвенное поглощение и переваривание пищи неизбежно привело к анатомическим изменениям. Животы брюхоголовых увеличились настолько, что перемещать их без специальных тележек стало просто невозможно. Произошедшие изменения значительно усложнили их потуги к спариванию. Невероятно разбухшие животы самцов и заметно усохшие половые органы делали фактически невозможным совокупление с самками без участия врачей, вооруженных целым арсеналом подпорок, домкратов и других потешных приспособлений. Сохранять сходство с первозданным обликом HS удавалось лишь избранным, «звездным», экземплярам благодаря изнурительным физическим упражнениям и пластическим операциям.

Тем временем брюхоголовые хотели жрать и потреблять все больше и больше, а их кредиторами умудрились стать даже самые нищие страны. Тогда, чтобы обесценить накопленные долги, банки предоставили спекулянтам все средства своих вкладчиков, и Наблюдатель увидел, как за пять минут продовольствие и сырье подорожало в десять раз. Это превратило в прах накопление всех трудящихся вирусов, но обеспечивало дальнейшее выживание производителей денег, превратив триллионные долги в стоимость коробка спичек. Так что грядущие поколения брюхоголовых были избавлены от рабского труда на кредиторов. Терпилы из ближних и дальних колоний начали роптать и требовать от своих решал каких-то мер. Неважно каких, но так, чтобы покончить с этим беспределом.

И тут парочка безответственных мудрил придумала, как покончить раз и навсегда со всеми кризисами. Рецепт был пугающе прост и взрывоопасен – запретить спекуляцию акциями и сырьем. Установить постоянную цену акций на текущий год в результате торгов после ежегодного объявления и выплаты дивидендов. Разрешить скупку сырья только переработчикам, запретить банкам использовать деньги вкладчиков без их ведома. Сообщество опешило от простоты предложения. Но всем быстро разъяснили, что спекулянты – это не спекулянты, а инвесторы, и отмена краткосрочных продаж приведет к полному обесцениванию зеленых денег. Тогда брюхоголовые не смогут ничего покупать, а значит, всем остальным придется остановить половину производств и отнять работу у десятков миллионов вирусов. И вообще, во всем виновата инфляция. Плоды исключительно прибыльного проекта решили разделить по справедливости. Ростовщики напечатали очередную дозу вожделенных кубиков и передали его банкам для выплаты доли прибыли вкладчикам – аж по двадцать процентов на каждый вклад. Вконец запутавшиеся терпилы напрягли остатки извилин, так что те чуть было не лопнули, но и после этого не поняли, кто такая инфляция. Получив свои дивиденды, они, удовлетворенно кудахча, блея и урча (разговорный язык ашэсов стремительно деградировал и сократился до тридцати – сорока словосочетаний, среди которых преобладали различные «вау»), потянулись тратить нежданные барыши на подорожавшие в несколько раз цветные бутылки, коробки и пакеты. Нация потребителей стала сметать все подряд с удвоенным аппетитом. Заморские терпилы вернулись на рабочие места. Сообщество успокоилось, а двух недоумков отправили куда следует – в дурдом.

Как это ни парадоксально, но система товарно-денежных отношений ашэсов действительно требовала некоего превышения денежной массы над предметами торговли. Это способствовало увеличению спроса, приводило к росту производства и всячески его стимулировало. Четкой пропорции между количеством денег и количеством товаров никто не знал, поэтому брюхоголовые ростовщики решили «простимулировать» экономику всей планеты. Регулярно печатая свои зеленые квадраты, они с избытком покрыли и перекрыли все возможное и невозможное производство. Этому в немалой степени способствовало то, что фантики брюхоголовых пользовались все большим спросом у правительств заморских колоний. Застенчивые демократы, угрюмые консерваторы и бесноватые либералы, похоже, с младенчества страдали тяжелейшей формой клептомании. Они тащили все что не попадя – гимнастические гири, садовые скамейки, металл цветной и черный, духовые инструменты и, конечно же, деньги. Постоянно и вполне обоснованно опасаясь неизбежной расправы или локальных политических разборок, всенародные избранники и потомственные сатрапы, а также их шестерки, имевшие хоть малейшую возможность что-нибудь украсть, предпочитали хранить заработанное непосильным трудом именно в зеленых квадратах, а еще лучше – в банках брюхоголовых. Они наивно полагали, что когда-нибудь сумеют воспользоваться своими трудовыми сбережениями где-то далеко и безмятежно. Вот такие «кремлевские мечтатели». Сметливое население колоний, отметив, что власть предпочитает брать взятки в заморских деньгах, справедливо рассудило, что свои деньги, наверно, какие-то убогие, поэтому из чувства патриотизма их любили, но копить предпочитали деньги иностранные. Так что спрос на продукцию брюхоголовых даже опережал предложение.

Оставалась одна проблема – как распределять деньги между гражданами страны, которые фактически перестали работать. Однако и тут выход нашелся. Вирусам предлагалось все покупать в кредит: дома, машины, газонокосилки, силиконовые груди и даже фасоль в томатном соусе. Ашэсы брали кредит в банке, а, когда приходил срок возврата, они брали займ уже в другом банке для того, чтобы рассчитаться с первым. Когда банк, стоящий в длинной цепочке кредиторов последним, оставался ни с чем, государство брало заем у ростовщиков и покрывало убытки банка. В общем, когда у брюхоголовых заканчивались деньги, местные ростовщики раскупоривали очередные рулоны и ударно «стимулировали» экономику всей планеты.

Разумеется, это благополучие могло закончиться в любой момент. Например, если бы заморские обладатели счетов все-таки умудрились добраться до земли обетованной или население заморских колоний перестало запускать во власть откровенное жулье.

В общем, ростовщикам потребовался новый план – план захвата предприятий и сырья всех ближних и дальних соседей.

Для начала, используя контроль над денежной массой, ростовщики обесценивали товары государства, намеченного в жертву. В стране возникал избыток своего товара и дефицит закупаемого у соседей – например, продовольствия. Разворачивался кризис, и правительство «подвергшихся атаке» вирусов продавало заокеанским кукловодам промышленные предприятия, земли и прочие вкусняшки… Если лидеры загнанных в тупик вирусов продолжали сопротивляться, кризис разворачивался с новой силой – голод, болезни, беспорядки… и к власти приходили «спасители», снабженные деньгами заокеанских кукловодов и ростовщиков.

Высосав все соки из чужой страны, кукловоды, местные ростовщики и решалы, подобно стае опустошившей поля и обожравшейся саранчи, покидали территорию. За ними трусили стайки менее значительных паразитов и прочей подкормившейся спортивно-развлекательной шушеры. На просторах беззаветно любимой Родины, среди березок, гор мусора из красочной упаковки и почему-то «устаревших», но с виду добротных (хоть и бесполезных) вещей, бродили толпы одураченных вирусов, предки которых так же дурачили «нецивилизованных» ашэсов, выменивая у них на стеклянные бусы золото и земли.