Текст книги "Там, далеко, за порогом дома"

– Ваше высочество?..

Сначала принц подумал, что его мысли чудесным образом получили способность материализовываться… и только через несколько секунд понял, что перед ним стоит сама Лира, настоящая, во плоти.

Вдруг она улыбнулась, и ее улыбка показалась Рониену необычно доверчивой и приятной. Он подумал, что до сих пор ни разу не видел, чтобы десантница улыбалась.

Вслед за Лирой на склад вошли Мар и его второй телохранитель – Кит.

– Вот уж не думала, что лейтенант Дорон посмеет поставить вас в один из своих бесконечных караулов.

– Я сам предложил ему помощь, – немного слукавил принц.

– Значит, вы точно из другого измерения! – восхитилась она. – Иметь возможность не подчиниться этому выскочке-службисту – и отказаться от нее!

Ее слова неприятно покоробили Рониена.

– Почему вы так относитесь к Унту? – в голосе его прозвучало сожаление. К радости принца, это заставило Лиру немного смутиться:

– Ну, на самом деле против него лично я ничего особенно не имею, – оправдалась она. – Просто мы – десантники, да и все остальные службы Флота – не очень-то любим офицеров внутренней охраны. Этим ребятам по должности положено следить за экипажем… И хотя они не так уж часто пользуются своим служебным положением, просто неприятно знать, что какой-нибудь лейтенант или суб-майор, у которого за плечами ни одной боевой миссии нет, может отдать распоряжение о твоем аресте. Если вдруг «посчитает это целесообразным»…

Мар и Кит тем временем прошли внутрь склада и уселись на одном из ящиков.

– Вы должны быть справедливы к нему, – мягко сказал принц, словно продолжая мысль Лиры. – Унту очень тяжело, потому что он почти не встречает поддержки; хорошо еще, что офицеры Звездного Флота в принципе не расположены к бунту. При этом он прекрасно справляется со своими обязанностями, а главное – ничуть не сомневается в важности нашей миссии.

– Ах, еще и это! – иронично воскликнула Лира. – Не обижайтесь, ваше высочество, но в вашу историю о «некромансере» я не верю вовсе, – принцу показалось, что ей просто необходимо противоречить собеседнику…

– Да, действительно, – кивнул Рониен. – Я вас очень хорошо понимаю: даже в моем мире людям нелегко было поверить в реальность той угрозы, что исходила от Черной Тени. А уж офицеры Звездного Флота, по долгу службы обязанные быть материалистами, должны относиться к некроманту в лучшем случае скептически. Ну действительно, что такого страшного может нести в себе существо, не обладающее ни познаниями в области высоких технологий, ни оружием массового поражения, а только какой-то «мистической силой», которая вообще непонятно в чем выражается!

– Вы хотите сказать, мне не хватает фантазии? – подобралась Лира.

– Нет, что вы! Просто думаю, вам трудно поверить в реальность моих «фантазий».

– Не так трудно, как вам кажется, – поспешно вставила она; но тут же спохватилась, – только не думайте, что я хоть на секунду отказалась от своих взглядов.

– Нет, что вы! Я ни в коем случае так не думаю, – «добил» принц; чтобы развить успех, ему нужно было оставить за собой последнее слово: тогда Лира, наедине со своими мыслями, сама придет к нужным ему выводам. И он нашелся:

– Господин Хинум! – вдруг повернулся принц к Мару.

– Да, ваше высочество?

– А что наши партнеры, запаздывают?

– Не совсем. Они уже подходили к триста четвертому терминалу, посмотрели корабли, которые мы продаем. Теперь отправились на переговоры со своими боссами, а после заглянут сюда. Конечно, неплохо было бы обыскать их на входе…

– Вы настолько не доверяете им?

– Это синдикат, доверять ему противопоказано в принципе – если есть желание пожить, да еще и сохранить свои деньги.

Принц вдруг почувствовал просто физическое нежелание обыскивать кого бы то ни было.

– Но от обыска, к сожалению, придется отказаться, – порадовал Рониена суперкарго. – Наши «друзья» будут сильно протестовать против такого обращения.

– Они что же, действительно могут напасть на нас? Прямо в порту? Здесь же охрана, случайные свидетели…

– Случайных людей на складе космопорта не бывает, ваше высочество, – усмехнулся Мар. – А охранников, если начнется переделка, нам стоит опасаться не намного меньше, чем самих мафиози…

– Идут, – перебил его офицер, дежуривший снаружи, в галерее склада. – Четверо.

– Да восславится Разум! – выдохнул Мар. – Больше их не стало, значит нападать они пока не собираются. Скорее всего. Главное – все время будьте начеку. Особенно после заключения сделки! Когда деньги уже будут у меня в руках – самый опасный момент. Обычно тут напряжение немного спадает, охранники расслабляются… Не будет повторять ошибки других.

– Так что, они уже и деньги отдадут нам? – вдруг удивился принц. – А если их корабль нам не подойдет?

– Вы не в курсе? – удивился суперкарго. – Виареззим уже осмотрел его и вернулся. Корабль отличный! Марки «бесшумный разведчик» от ОКВ, с усиленными показателями корпуса, дополнительным сфероидным щитом и двумя гроздьями фазоров под крыльями. «Ловец Радуги» называется. Да и команда ничего себе: двое действительно люди, третий – элефантоид.

– Не может быть! – обрадовалась Лира. – Это большая удача.

– Элефантоид ценен в любой команде, – подтвердил Мар. – Во-первых, они никогда ничего…

Но суперкарго не договорил: в проеме входа показались представители синдиката. Это были четыре хризелианина, маленьких и невинных; правда, у одного из них на шее висел мощный плазмомет – он носил его прямо на улице, не скрываясь. Можно было не сомневаться, что трое других тоже прячут оружие под одеждой. Кстати, одеты они были просто шикарно: крепкие кожаные туфли, отливающие серебром строгие черные костюмы и меховые хвостики каких-то животных вместо галстуков.

– Ну наконец-то! – радушно воскликнул один из хризелиан. – Я слышу, как мои дражайшие партнеры расхваливают наш товар! Мар, друг мой, признайтесь же, что не стоило так грустно качать головой и говорить «не знаю, не знаю…», когда ваш пилот рассказывал вам о «Ловце Радуги»?

В правой руке приветливый гуманоид держал солидных размеров кейс.

– От вас ничего не скроешь, Тиррити, – широко улыбнулся суперкарго. – Остается лишь признать, что я набивал цену. Но вы поймете, почему, когда взглянете на содержимое этой пещеры Аладдина! – и он приглашающим жестом развел руки в стороны.

Три хризелианина, приветливо кивая, разбрелись по складу, вскрывая коробки и осматривая их содержимое; четвертый, с плазмометом, остался стоять в дверях, стараясь держать в поле зрения всех людей сразу.

Мар глазами приказал принцу следовать за одним из гостей; сам суперкарго сопровождал Тиррити, причем оба соревновались в осыпании друг друга комплиментами. Мар при этом не забывал расхваливать курсопрокладчик и голопроекторы, а хризелианин, как ни странно, даже не спорил: похоже, в синдикате уже решили согласиться на сделку, и дальше набивать себе цену ушлый малыш смысла не видел.

Рониен пошел следом за «своим» хризелианином и внимательно следил за всеми его действиями. Гуманоид открывал своими потешными лапками боковые крышки пластиковых ящиков и засовывал внутрь них свой любопытный носик, осматривая содержимое. Ящики были сложены низкими штабелями, не больше трех штук в высоту, но малыш, хотя и мог бы заглянуть в самый верхний, не дотягивался до замка, открывающего крышку.

Принц, заметив это, стал сам открывать замки, и хризелианин каждый раз благодарно кивал, глядя в глаза принцу чистыми искренними глазами. Рониен не мог не улыбнуться в ответ на такой взгляд.

Они проинспектировали уже пять штабелей, когда на шестом, склонившись к самому нижнему ящику, хризелианин замялся. Он подергал замок, но так и не смог его открыть. Отойдя в сторону, он умоляюще поглядел на Рониена. Принц кивнул и встав на колени, попробовал открыть замок – тот легко поддался, но крышка при этом не открылась; принц дернул посильнее – никакого эффекта.

Рониен хмыкнул и вытащил из ножен меч – хоть благородное оружие и не предназначено для такой низкой работы, с которой легко справился бы любой ломик. Поудобнее пристраивая острие меча в качестве рычага, принц опять взглянул на хризелианина: тот смотрел на человека с изумлением; видимо, действительно принял меч за какой-то странный инструмент солярианского грузчика. Рониен обратил внимание, что в руках малыш при этом вертит какую-то блестящую штуку, похожую на головоломку. «Видимо, решил, что работа у меня затянется, – подумал принц. – Неприятно его разочаровывать, но…» С легким клацаньем крышка откинулась вбок, и принц заметил выпавший на пол кусок пластика – именно он мешал крышке открыться. Рониен с удивлением подумал, что случайно этот клин не мог попасть в ящик; значит, кто-то нарочно запихнул его туда. И только в этот момент, предвосхищая подтверждение ужасного подозрения, принц понял, что его одурачили.

Все еще стоя на коленях перед ящиком, он поднял глаза: хризелианин смотрел на него точно таким же чистым, искренним и добродушным взглядом, как и раньше; в левой руке его все еще лежала странная головоломка, а вот правой гуманоид целился в голову принца из миниатюрного, но, безусловно, смертельно опасного бластера.

Лихорадочно соображая, что же теперь делать (и без колебаний отбросив в сторону рефлексии по поводу того, как же ему удалось вляпаться в такую дурацкую ситуацию), принц не решался ни пошевелиться, ни закричать.

Хризелианин, похоже, тоже не собирался обострять ситуацию: такой «статус-кво» (принц на коленях, он с пушкой в руке) его полностью устраивал. Поэтому гуманоид все еще смотрел на Рониена ласковым и благодарным, но при этом пристальным и немигающим взглядом.

Тем временем события продолжали стремительно развиваться. Рониен не видел, что происходило у него за спиной, но зато прекрасно все слышал.

Сначала раздался крик, потом жуткий смачный хруст, завершившийся шелестом и стуком – на пол рухнуло тело. И, наконец, прозвучал спокойный голос Тиррити:

– Зачем ты сломала руку Анрити, неуклюжая корова? Бедняга даже сознание потерял от боли.

(Тут же принц почувствовал тошнотворный запашок; судя по тому, что глаза его пленителя лихорадочно заметались, источником вони были именно этот хризелианин.)

– Затем, что он вытащил лазерный нож и хотел пырнуть им Мара, – тоже спокойно, без ненужных эмоций, ответила Лира. – А еще раз назовешь меня коровой – сломаю что-нибудь тебе, и будь уверен: падать без сознания тебе не придется, потому что ты даже боли не успеешь почувствовать.

– Образно, – усмехнулся Тиррити. – Кстати, Мар, советую тебе унять свою головорезку и лучше посмотреть в угол склада, на Питтири.

(– Керзодов сын… – услышал принц шепот Хинума и понял, что Питтири – это именно тот хризелианин, чью вонь он вынужден сейчас ощущать своим невезучим мозгом.)

– Впечатляющая скульптурная группа, не правда ли? – продолжал тем временем Тиррити. – Особое внимание попрошу обратить на левую руку стоящего с бластером хозяина нашего положения. Если вы получше вглядитесь в этот предмет, то без труда узнаете в нем три-сингулярный хлидериевый аннигилятор во взведенном состоянии. Так что у нас есть два варианта: сделать все по-хорошему, или сделать все по-плохому…

(«Хлидерий, – тут же «вспомнил» принц, – чрезвычайно мощное взрывчатое вещество последнего поколения, особенно популярное среди террористов в связи с небольшим размером и колоссальным коэффициентом расширения…»)

– Поверьте мне: по-плохому вы не захотите… – вновь начал было свою речь Тиррити, но внезапно Мар перебил его:

– Это блеф, Рон! Бомба фальшивая.

В тот же миг вонь стала невыносимой, давая лучшее подтверждение словам суперкарго.

Свой «рабочий инструмент» принц все еще держал в руке: Питтири даже не подумал о том, что этот «железный дрын» может представлять опасность для существа, вооруженного бластером. Но Рониен был полон решимости разубедить его в этом. Он упал на левый бок и одновременно, вывернув кисть, взмахнул мечом. Рука хризелианина, все еще сжимавшая оружие, отлетела на несколько метров в сторону, перерубленная у локтя. Питтири заверещал и, уронив бомбу на пол и зажав рану здоровой рукой, побежал к выходу со склада, где был остановлен одним из офицеров.

Рониен быстро поднялся на ноги и смог увидеть широкую улыбку Мара Хинума:

– Ну что ж, Тиррити, друг мой! Мы все еще имеем возможность довести до конца нашу сделку. Конечно, чтобы стереть из моей памяти этот неприятный инцидент, тебе придется как-то стимулировать процессы забывания у меня в мозгу…

– Десять длинных обычно хорошо помогают работе этих процессов, – немного печальным голосом ответил Тиррити.

– Боюсь, так легко моя память не сдастся… – задумчиво пробормотал Мар.

– Ладно, могу набавить еще пять больших, но это уже край: мне босс и так голову оторвет за провал швырка! – раздраженно воскликнул Тиррити.

– Договорились: десять тысяч пятьсот кредитов сверху – и твои глубочайшие извинения, – легко поклонился Мар.

– С удовольствием! – к хризелианину вернулось его самообладание; на мордочке вновь заиграла величественная улыбка. – Приношу моему дорогому другу Мару и всему Звездному Флоту в его лице мои наиглубочайшие извинения за сей маленький инцидент – и заверения в нашей вечной лояльности. Пусть впредь все наши сделки будут протекать гладко, без всяких досадных недопониманий!

Он открыл кейс, набитый деньгами, положил туда еще несколько пластиковых жетонов и бланк арендного договора, а потом протянул все это Мару:

– Прошу!

Суперкарго, ни на секунду не доверяя своему «другу», внимательно осмотрел и пересчитал деньги, а потом скрупулезно исследовал каждую букву в договоре. Все это заняло у него не меньше двадцати минут. Тиррити тем временем при помощи маленькой коробочки автодоктора остановил кровотечение из культи Питтири и вколол ему обезболивающее, потом привел в чувство Анрити. (Четвертый хризелианин, с тяжелым плазмометом, так и не принял участия в схватке – Тиррити предусмотрительно оставил его в резерве – на случай, если солярианцы откроют стрельбу в ответ на провокацию; в итоге сделка хотя бы не превратилась в массовую бойню.) Потом два хризелианина продолжили осмотр товара – правда, при этом офицеры-охранники не сводили с них стволов бластеров; а Питтири убежал, схватив под мышку отрубленную руку и бормоча что-то про лед… Жуткая вонь постепенно утихла.

Закончив изучать содержимое кейса, Мар тепло попрощался с Тиррити:

– Все, что есть на складе, теперь ваше! Кстати, помещение арендовано на стандартные сутки, а прибыли мы всего часа четыре назад. Так что у вас еще полно оплаченного времени – это подарок в знак нашей благодарности за сотрудничество!

После этого солярианцы покинули склад, ни на секунду не выпуская из виду хризелиан.

– Браво, ваше высочество! – воскликнул Мар, когда мафиози уже точно не могли их услышать. – Вы прекрасно умеете обращаться с этим архаичным оружием!

– Хвала Эгиону, хоть что-то я еще умею! – сокрушенно ответил принц. – Ведь моя самонадеянность чуть не стоила всем нам жизни: я был уверен, что легко читаю самую душу этого существа…

– Ну, единственная жизнь, которая была сегодня под угрозой – это моя! – радостно воскликнул суперкарго. – Риберианец оказался не лыком шит, да и этот Тиррити – тоже… Ребята легко нас раскусили: поняли, что во всей нашей команде по-настоящему разбираюсь в деле только я один. Вот они и собрались убрать меня – а после этого легко завладеть грузом. Эта разводка с фальшивой бомбой – классический вариант, особенно хорошо работает с профессиональными военными.

– Мне бы и в голову не пришло, что бомба окажется блефом, – согласилась Лира.

– Тем больше моя благодарность и мое восхищение! – немного (ну самую чуточку!) иронично воскликнул Мар. – Если бы ты вовремя не заметила нож в руке этого малютки…

– Если бы не заметила?! – удивилась Лира. – Я же тебе говорила, что ты имеешь дело с профессионалами; хоть ты и считаешь профессионализм военных недостатком.

– Ну, вообще-то эти парни из синдиката обычно управляются с ножами достаточно ловко… – чуть смущенно заметил суперкарго. – Так или иначе, сегодня вся экспедиция обязана своим существованием тебе, Лира…

– Наконец-то убираемся из этого гадюшника, – облегченно вздохнул Кит Мунис. – От этой вони меня просто выворачивает… Как только Липкий Ва может иметь дело с этими пахучими коротышками?

– Риберианцы напрочь лишены обоняния, – объяснил Мар. – У них в мозгу нет центров, отвечающих за распознавание запахов, поэтому телепатические волны хризелиан не оказывают на них никакого действия. Не удивлюсь, если «краб» даже не знает, что другим расам общение его коллегами может быть в тягость.

На всякий случай добавив к своим постоянным телохранителям – Лире и Киту – еще двоих офицеров с бластерами, Мар отправился в банк, чтобы расплатиться по кредиту, а принц и остальные охранники склада, теперь «временно безработные», пошли домой – к триста четвертому терминалу.

Пока они шли по бесконечному песчаному полю космопорта к далеким кораблям, Рониен продолжал размышлять о внезапно поразившей его слепоте: как мог он так легко поддаться очарованию инопланетянина и не заметить в его глазах алчности и способности убить – легко, без раздумий? Что бы ни говорил Мар, принц чувствовал себя виноватым в том, что чуть не стал причиной краха всего их предприятия: если бы ему не удалось чудом обезвредить Питтири, и Лира, и сам Мар могли бы пожертвовать всем товаром в обмен на его жизнь. Которая в этом диком мире масок и лжи стоила совсем недорого…

Вдруг мысли Рониена прервались, и он замер, пораженный. Открытый разум его не уставал восхищаться простыми чудесами фантастического мира: прямо перед ним взлетал в небо, словно легкий шар, наполненный горячим воздухом, огромный металлический монстр – воздушный корабль, способный парить в небесах и путешествовать среди звезд.

Принц следил за движением корабля глазами, пока тот не скрылся из виду, и только тут понял, что это взлетел один из угнанных им и командой «Катрин VII» пиратских ботов!

Триста четвертый терминал был пуст, как и триста третий – и только на триста пятом все так же стоял шаттл. Значит, хризелиане уже забрали купленные ими корабли.

– А где же тогда этот знаменитый «Ловец Радуги»? – вслух спросил сам себя принц; офицер, шедший рядом, принял его вопрос на свой счет:

– Вон он, сэр, заходит на посадку…

Если смотреть снизу, корабль был похож на длинную стремительную рыбу, вроде сардины, но при этом был не плоским, а треугольным, как крыша с двумя скатами. «Спинной» и «брюшной» плавники его – небольшие крылья по бокам корабля, – как и говорил Мар, были увешаны фазорами и плазмометами. В носовой части принц заметил даже четыре жерла пусковых установок – торпедные аппараты.

Светло-серебристый цвет делал корабль похожим на фантастическую галлюцинацию.

– Как странно он покрашен… – смешался принц. – Не похоже ни на один другой корабль.

– Это не краска – маскировочное покрытие, – пояснил тот же офицер. – Оно делает звездолет практически невидимым для локаторов любого типа… но, по техногенной иронии, при этом невооруженным глазом его видно намного лучше, чем любой другой – знали бы вы, как мерцает это покрытие в космической тьме!

«Я полечу в небеса на невидимом сияющем корабле, – подумал Рониен. – Похоже на сказку из давних времен…»

Он направился прямиком к «Ловцу Радуги». Корабль приземлился на триста четвертом терминале, выпустив ножки шасси. Потом в днище корабля образовался проем – в сторону отъехала серебристая крышка люка, – и из него вниз, к поверхности планеты, заскользила небольшая платформа, удерживаемая лишь телескопическим кронштейном за один из своих углов. На платформе стояла невысокая черноволосая женщина в комбинезоне.

Внезапно Рониен обнаружил, что, помимо него самого, в группе встречающих оказались Унт Дорон, пилот Виареззим Ноггерти, майор-медик Вэн Тубис, десантница Эли Минак и еще четыре офицера, имен которых принц пока не знал. Вскоре рядом с кораблем остановился гравикар, на котором подъехали Мар, Лира и Кит Мунис.

– Добро пожаловать на борт «Ловца», – улыбнулась женщина. У нее было симпатичное курносое личико, делавшее ее похожей на лисичку, длинные вьющиеся черные волосы, яркие и озорные зеленые глаза и большая грудь, обтянутая серой мужской футболкой с коротким рукавом, а поверх футболки – рабочим комбинезоном.

– Привет, Тонита! – помахал ей рукой Виареззим.

– Мистер Ноггерти, – кивнула она.

Одиннадцать членов экипажа «Катрин VII» – и принц из другого измерения – поднялись на борт корабля в два рейса платформы, по шесть за раз (не считая Тониты, управлявшей лифтом при помощи небольшого пульта, смонтированного на удерживавшем платформу кронштейне).

Платформа выводила прямо в грузовой отсек, и принц удивился, что тут нет никакого шлюза. Внутри прибывающих встречал пожилой мужчина с механическим протезом-тисками вместо левой руки; он провожал новых хозяев корабля через небольшой узкий коридор в кают-компанию.

А в кают-компании их ждал элефантоид – принц с удивлением узнал в нем существо того же вида, что и один из клевретов Тедди Бёра – пиратский адмирал называл его «мистер Бока».

Это был гуманоид с крупной зеленой головой, из которой рос длинный хобот, окруженный двумя близко посаженными черными глазами. Руки с четырьмя короткими толстыми пальцами, расположенными по кругу (они могли раскрываться и собираться наподобие лепестков цветка), высовывались из коротких рукавов черной куртки; на ногах у него была странная обувь, совершенно круглая, не имевшая ни носка, ни пятки – наилучший вариант для копыт?

Когда все наконец собрались в каюте, Унт Дорон представил экипажу офицеров Звездного Флота. Помимо тех, кого принц уже знал, здесь были два суб-майора инженерной службы: Тан Викер и Жус Дифур – лейтенант-десантник Луф Собен и майор службы информационных систем Пэта Вилон.

После этого представился и экипаж «Ловца Радуги»: пилот, суперкарго и лидер троих «вечных жителей корабля» Рореб Гордон; его первый помощник, электронщик и навигатор элефантоид Гуму и Тонита Элегитанис – оружейник, силовик, ходовик и вообще мастер на все руки.

– Ну что ж, покажите нам, на что способен ваш корабль, – сказал Унт, когда с официальной частью было покончено. – Летим в систему Литарис, и как можно быстрее.

– Старый мул доставит вас туда в пять часов, быстрее регулярных рейсов, – с заметной гордостью сказал Рореб. – Когда вылетаем?

– Немедленно, если на корабле достаточно припасов.

– Прямо сейчас? – удивленно воскликнул принц.

– А что? – не понял Унт. – Ты что-то забыл?

– Нет, но… просто не думал, что мы отправимся так… неожиданно. А где Пат?

– Супер-майор Дибан полетит на рандеву с адмиралом Ниром Кирдом. После смерти капитана он автоматически стал старшим офицером «Катрин VII», так что логично поставить его во главе оставшейся на свободе части команды крейсера. К тому же он – из службы внутренней охраны, так что мало чем сможет помочь нам в нашей миссии.

– Ты сам лейтенант этой службы, – не очень вежливо заметил Рониен; его слова смутили находившихся в каюте офицеров.

– Я – особая статья, – невозмутимо ответил Унт. – Во-первых, я уже неплохо научился доверять своей интуиции; а во-вторых, мне очень не хочется встречаться с адмиралом, пока у нас не будет материальных доказательств того, что наша погоня имела смысл. Или пока я точно не буду знать, что этих доказательств не существует, – твердо добавил он.

Рореб и Виареззим тем временем покинули кают-компанию; к оставшимся в ней офицерам обратился элефантоид Гуму:

– Господа, прошу вас занять амортизационные кресла, корабль готовится к старту. Кресла есть здесь и на мостике – это прямо за кабиной пилота. Кабина пилота расположена в носовой части корабля… – привыкший общаться в основном с людьми и хризелианами (те, как правило, прекрасно понимали солярианский), он разговаривал при помощи переводчика, висевшего у него на груди, – и гнусавое хрюканье автоматически превращалось в довольно приятный баритон низкого тембра.

– Прошу вас, быстрее, пожалуйста, – добавил он.

Рониен прошел на мостик следом за Унтом Дороном; они сели в соседние кресла и пристегнули ремни. Вдруг лейтенант воскликнул, не в силах скрыть возмущение:

– Рон, ты опять терминал разбил!

Принц посмотрел на свое левое запястье: точно, электронная начинка браслета была расколота вдребезги.

– Наверное, когда падал на складе, – предположил он. – Я уворачивался от бластера и одновременно атаковал мечом… Точно, я упал на левый бок, прямо на руку. Эта штука спасла мне запястье!

Унт нахмурился:

– Вообще-то персональный терминал – не бронещиток, у него есть и другие назначения, больше соответствующие его немалой стоимости. И, между прочим, его не так-то просто разбить. Если, например, просто уронить терминал с высоты двух метров – ему ничего не будет.

– Наверное, эти штуки просто не любят меня, – пожал плечом принц. – Тогда ничто не заставит их работать.

– Я подозреваю, что если дело тут в нелюбви, то виноваты в ней совсем не терминалы… – проворчал Унт.

Меньше чем через минуту они ощутили легкое покачивание, которое затем перешло в тряску и, наконец, в перегрузку.

Принц Рониен покидал Мумбар – планету, которая не будет жалеть о нем – чтобы никогда туда не вернуться.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Кубрик был совершенно крошечный: два с половиной метра в длину, два в ширину и примерно два тридцать в высоту. «Примерно» – потому что находился у самого левого борта корабля, имевшего, как известно, треугольную форму, так что потолок был скошен под не очень крутым углом где-то с двух с половиной до двух метров. В высокой части кубрика располагался вход, через всю низкую протянулась койка, которую при желании можно было перевернуть в вертикальное положение и утопить в стену. Но сейчас койка была откинута, и на ней спал принц.

Принц спал и видел сон, который посещал его уже третий раз – каждую «ночь» с тех пор, как Рониен оказался на борту «Ловца Радуги». Он скакал на своем игреневом Ангате по каменной дороге посреди светлых лесов Аниара; дорога петляла из стороны в сторону неожиданными поворотами, прыгала по холмам, но принц скакал все быстрее и быстрее… пока вдруг дорога не обрывалась огромным карьером, на дне которого, словно странные насекомые, шевелились гигантские машины. И, не замедляя хода, Ангат прыгал в эту пропасть – и скакал по воздуху, набирая высоту и скорость… И ветер пел в ушах свою унылую песню, а конь взлетал все выше и выше, прорывался сквозь облачный покров, и тогда внизу, вместо зеленых холмов Аниара, расстилалась безбрежная белая пустыня. А Ангат рвался все выше, в небо, и вдруг оказывался среди тьмы, освещенной лишь звездами. И тут принц замечал, что рядом с ним скачет на рыжей кобыле Унт и показывает рукой, что надо свернуть влево. И принц с трудом заставлял упирающегося Ангата подчиниться и повернуть. Они скакали средь звездной пустоты, и вдруг принц начинал замечать, что одна из звезд перед ними становится все больше. И Унт кивал головой: да, мы скачем именно к ней. Наконец-то, думал тогда принц…

Но доскакать до той звезды ему так и не удавалось: принц вдруг оказывался опять среди холмов Аниара, и бешеная скачка начиналась с начала, раз за разом… пока не наставала пора просыпаться.

Рониен открыл глаза, приказал свету зажечься и стал разглядывать потолок. Ему казалось, что в последний раз ему и Унту удалось подобраться к таинственной звезде особенно близко, и он даже разглядел газовый гигант, вращающийся на ее орбите…

Принц вздохнул и поднялся с кровати, выключив энергетический кокон – местный эквивалент одеяла. Он оделся в ставший уже привычным форменный костюм офицера боевого крейсера, застегнул на талии пояс с мечом и вышел из кубрика в небольшой коридорчик. В конце коридорчика располагался санузел; Рониен быстро привел себя в порядок и отправился искать Унта – чтобы выяснить последние новости.

Судя по показаниям новехонького персонального терминала принца, экспедиция провела на борту «Ловца Радуги» уже семьдесят пять часов. Все это время продолжалась погоня за Черной Тенью. В системе Литарис, вблизи станции «Рого 276-078», мощные сенсоры «бесшумного разведчика» не без труда, но все же обнаружили след гиперпрыжка небольшой космической яхты; возраст следа приближался уже к двум стандартным суткам – максимальному времени своего существования. Связавшись напрямую, в обход диспетчера, с автоматической системой регистрации «Рого», майор службы информации Пэта Вилон легко выяснила, что в течение последних двух суток из этого сектора пространства стартовала только одна яхта, обозначенная в каталоге станции как «Безымянная № 049 387». Оставалось выяснить только направление и силу прыжка. Сделать это было не так-то просто, потому что след был уже старый и грозил вот-вот исчезнуть совсем, и Гуму ни за что не успел бы его расшифровать, если бы не помощь инженеров с «Катрин VII»: Тана Викера и Жуса Дифура. Наконец, след расшифровали, и «Ловец Радуги» бросился в погоню за мистической яхтой.

«Невероятный Гадагос» – если это действительно был он – забирался все глубже в галактику Согнутый Палец. Первую остановку он сделал в системе Двух Птиц, где тоже совершил заход на станцию марки «Рого» – и опять устроил жуткий кавардак: после того как корабль-призрак покинул станцию, на ней последовательно сломались основной и оба запасных генератора. В итоге, чтобы не вышла из строя система жизнеобеспечения, пришлось подсоединять к электрической сети станции реакторы припаркованных на ней кораблей. Владельцы «Рого» понесли страшные убытки: необходимо было не только заменить полетевшие генераторы, но и оплатить простой транспортников, которые были «привязаны» к станции в течение целых стандартных суток.

На этот раз обнаружить след «Нового Летучего Гуллардца» труда не составило; «Ловец Радуги» даже не стал стыковаться с растревоженной, как осиный улей, станцией – топлива до следующей остановки должно было хватить…

Потом было еще семь или восемь прыжков, принц даже не запомнил все станции, на которых они останавливались. В общем-то, все они были похожи друг на друга: гравитация около 0,5 G, узкие коридоры с поручнями для удобства передвижения, магазины, больше всего похожие на склады из бесконечных штабелей, и грязные кантины, набитые пьяными пилотами, матросами, торговцами и шлюхами самого зловещего вида.

Ни разу за все три дня, что продолжалась погоня, «Невероятный Гадагос» не совершал посадок на планеты: значит, Черная Тень здорово торопился к какой-то неведомой цели…

При этом «Ловец Радуги» был настолько быстрее своей цели, что уже сократил отставание с почти двух стандартных суток до двадцати часов. Если так пойдет и дальше, то уже через пару дней они настигнут «Невероятный Гадагос»… Тогда принц наконец-то получит возможность расправиться со своим заклятым врагом! А что будет потом – об этом он пока старался не задумываться.