Текст книги "Питчинг. Как представить и продать свою идею"

Есть прекрасная притча про Ходжу Насреддина. Однажды он увидел, как в пруду тонет жадный ростовщик. На берегу собралась толпа – все протягивали тонущему руки с криком «Дай! Дай!». Но ростовщик есть ростовщик: даже погибая, он не мог откликнуться на этот призыв. Тогда Насреддин подбежал к воде и крикнул: «На!» Утопающий немедленно схватился за протянутую руку и был спасен. Конечно, смысл притчи в другом, но давайте истолкуем ее иначе: мне кажется, что в любом бизнесе, особенно в креативном, особенно в кино, стоит протягивать «руку дающего», предлагать что-то коллегам и потенциальным партнерам. Доверие и открытость рождают желание откликнуться и поучаствовать. Если сидеть на сокровище – его не потратить и не приумножить.

Поэтому – не бойтесь выходить со своей идеей в открытый мир. Делитесь идеями, смотрите, как на них реагируют ваши друзья, партнеры, коллеги, будущие потребители. Каждая реакция может оказаться ценным подспорьем, помочь что-то улучшить, доработать, уточнить, переосмыслить. И как только поймете, что пора, начинайте готовиться к тому, чтобы представить свою идею большой аудитории. А именно – выходить на серьезный, настоящий, публичный питчинг.

Разработка идеи

Есть множество ситуаций, когда механика питчинга используется не для продажи проекта, но для его анализа и разработки. Давайте разберем подробнее и эту область применения.

1. Питчинг как инструмент селекции. Допустим, вас осенила гениальная идея (неважно, в какой области – от вечного двигателя до нового рецепта пирожных). Что вы будете делать дальше? Скорее всего, вам захочется поделиться своим открытием с миром, как Архимеду, который, согласно легенде, бежал по улице с криком «Эврика!» (что по-гречески значит «Я нашел!»). Так вот – вы нашли. Вы бежите к друзьям и пересказываете им свою гениальную концепцию. Кто-то восхищается, кто-то критикует, кто-то незамедлительно высказывает готовность помогать и работать над вашей моделью вместе с вами. Каждая из этих реакций чрезвычайно важна. Незаменимый навык – оценить их, принять, проанализировать и вычленить из них те вопросы и задачи, которые необходимо будет решить для дальнейшего развития проекта.

У талантливого и работающего сценариста практически ежедневно возникает огромное количество идей и сюжетов. И едва ли не единственный способ выбрать из них те, которым, возможно, суждена долгая счастливая жизнь и зрительская любовь, – это рассказать о них людям, пусть даже в самом кратком, самом общем виде. Именно по чужой реакции сценарист может понять, что будет интересно кому-то, кроме него, что отзовется в сердцах и умах людей, что нужно отложить (возможно, время этой истории еще просто не пришло), а о чем стоит просто забыть, потому что, к сожалению, эта идея нежизнеспособна. Именно об этом говорил Николай Куликов в приведенном ранее фрагменте.

Главная ошибка, которую можно совершить на этой стадии, – остаться с идеей один на один, не проверив ее на прочность и востребованность. Как только вы начинаете делиться и рассказывать – вы автоматически анализируете свою мысль, облекаете ее в слова, пытаясь подобрать самые точные и выразительные из всех возможных вариантов. Вы думаете в процессе говорения – и это именно то, что помогает вам самому разобраться в придуманной вами концепции.

Прямая речь

Николай Куликов, сценарист

Я пришел в кино из стендапа. Я всегда любил шутить и развлекать людей в компании. Мне всегда был важен сильный эмоциональный отклик от людей. И для меня у речи перед аудиторией всегда есть ритм. Ты говоришь одну-две фразы, и, если на это нет реакции, для меня это сигнал, что я говорю какой-то не тот текст. Самое главное – это сказать первую главную вещь, которая заставит зрителя ахнуть. Сейчас, например, мы пробуем сделать такую историю: что, если в нашем мире все женщины старше семи лет взлетели над землей? Гравитация почему-то перестала действовать на самок человека. В этом мире все точно так же, как у нас, но просто женщины могут летать. И вот мы думаем и питчим, и смотрим, что чувствуют люди, когда это слышат.

Фильм «Огонь», который сейчас уже на стадии завершения, мы питчили так: «Каждый год в стране горят тысячи километров лесов. Есть люди, которые их тушат, – авиалесоохрана. И это не те, кто бегает со шлангами. Это те, кого забрасывают в лес, и они много дней подряд стоят к огню лицом к лицу, лопатами и мотыгами прорубают дерн и спасают гектары земли и живых деревьев. Они настоящие герои, о которых никто не знает. Это блокбастер и фильм-катастрофа».

Или, например, такая история. Мы пришли просто поговорить с продюсерами Федоровичем и Никишовым[4]4
  Евгений Никишов и Валерий Федорович – крупные российские продюсеры, режиссеры и сценаристы, руководители телеканала ТВ-3 и компании Premier studios. Проект «Толя-робот» имел большой зрительский успех и в России, и за рубежом, был куплен для экранизации в качестве формата крупной мировой компанией.


[Закрыть]. И рассказали им о проекте «Толя-робот».

«Чувак, у которого нет ни рук, ни ног, он инвалид и работает в Воронеже дворником. И он самый оптимистичный, энергичный, яркий человек в городе – человек из будущего». Такой безрукий и безногий оказывается Ильей Муромцем. Они тут же сказали: «Давайте делать, немедленно». И это был абсолютно неожиданный успех.

Если у Куликова в разговорах рождаются, оттачиваются и испытываются идеи сценариев, то у меня схожим образом возникла концепция этой книги. Много лет подряд я писала аналитические статьи по итогам фестиваля «Кинотавр» в журнал «Искусство кино» – о состоянии киноиндустрии, об актуальных проблемах кинообразования и собственно питчинга. Эти тексты мы обсуждали с главным редактором журнала социологом Даниилом Дондуреем[5]5
  Даниил Дондурей – социолог, мыслитель, исследователь кино и общества, главный редактор и вдохновитель журнала «Искусство кино», автор нескольких книг о современном кинематографе, многолетний ведущий и организатор круглых столов на кинофестивале «Кинотавр». Но и всеми этими должностями и статусами не исчерпывается роль Дондурея в отечественном кино и культуре. В 2019 году вышла книга «Даниил Дондурей. Навстречу», изданная его вдовой Зарой Абдуллаевой и коллегами.


[Закрыть]. И однажды Даниил Борисович предложил мне начать собирать статьи в книгу. В ходе обсуждений структура книги и сама идея довольно ощутимо изменились, но начало было положено именно в момент беседы.

2. Питчинг как инструмент разработки. Как только идея утверждена вашим ближним кругом, вы приступаете к ее разработке. Вы строите «дорожную карту» развития проекта, продумываете его потенциальную аудиторию, оцениваете примерный таймлайн реализации (сколько времени уйдет на каждый из этапов вашей работы), соображаете, сколько денег понадобится для запуска проекта в производство. И на каждом этапе вам необходимо оттачивать формулировки, добавлять детали к описанию целей, задач и конечного потребителя.

Питчинг во время написания сценария – это рабочий инструмент сценариста. У вас есть миллион разных способов рассказать историю, и вы фиксируете реакцию и вопросы собеседника: что было интересно, в какой момент отношение изменилось, что вызвало живой отклик, а что оставило полностью равнодушным. Каждый такой рассказ, если ваше внимание направлено не вовнутрь, а вовне, – так как все-таки кино рождается только со зрителем, а не во внутреннем молчаливом монологе, – дает возможность что-то уточнить, улучшить, усилить в выбранном сюжете. Умение реагировать на подсказки, воспринимать вопросы как руку помощи, а не как нападение, чрезвычайно полезно не только для питчинга, но и для жизни.

Прямая речь

Николай Куликов, сценарист

Не будь идиотом и смотри, как люди реагируют. Кроме того, однажды (или даже не единожды) облажаться – это важная часть процесса. Если у тебя все получается, значит, ты делаешь что-то очень простое, что на самом деле людям не очень нужно. Питчинг надо воспринимать не как ставку «пан или пропал», надо понимать, что сегодня у тебя питчинг, через год опять будет питчинг, через пять лет ты будешь питчить, просто на другом уровне.

Питчинг в процессе работы над проектом – сценарием, стартапом и так далее – применяется на следующих стадиях:

• Питчинг идеи.

• Питчинг синопсиса (тренинговая программа).

• Первый вариант сценария (автор обсуждает уже написанный текст с редактором и продюсером, в диалоге рождаются уточнения и дополнения, дорабатываются персонажи и их мотивация, и порой выходит так, что первый и последний варианты сценария оказываются двумя совсем разными текстами).

• Если сценарист писал в одиночестве и предлагает студии проект уже на стадии финального драфта (такое тоже бывает), то ему прямая дорога на сценарный питчинг, где он может начать поиск режиссера-партнера и заинтересованного продюсера.

• Дальше в питчинге участвуют уже режиссер и продюсер, ища партнеров либо на стадии work-in-progress (в процессе съемок), либо уже после окончания съемок – для партнерства на стадии постпродакшена, для участия в фестивалях или дистрибуции.

• А часто бывает и так, что, предлагая завершенный фильм партнерам, продюсеры заодно питчат им свой следующий проект, совместную разработку которого можно начать как раз на стадии идеи или синопсиса. Так создается прочный круг профессиональных связей, экспертизы и контактов.

3. Питчинг-терапия. Если говорить о сценарии, то питчинг в процессе работы над текстом позволяет автору и продюсеру вычленить самое главное, выбрать те куски и фрагменты, без которых история не может ни развиваться, ни вообще существовать. Именно поэтому в европейских тренинговых программах для сценаристов проходит по несколько питчингов за сессию. Как это устроено? Например, в Torino Film Lab вы питчингуете свой проект при первом знакомстве – ваше имя и фамилия мгновенно «связываются» с вашим сценарием. Затем в ходе подробных обсуждений сценария (это занимает несколько дней) вы рассказываете историю снова – с учетом всех предложений, уточнений и нового понимания, которое пришло к вам во время работы на сессии. Потом, на следующем недельном занятии, вы вновь рассказываете свою историю – и группа оценивает, каким образом она изменилась. Кроме того, существует прекрасное упражнение, в ходе которого другой автор в группе пересказывает ваш текст – а вы смотрите, каким образом история воспринимается со стороны, как и что в ней слышит и видит другой человек. Все смыслы, заложенные вами в сценарий, считываются только тогда, когда текст написан предельно точно, тщательно и профессионально. Чужой пересказ помогает увидеть неясности, несообразности, нестыковки, а также обнаружить, что вещи, которые казались вам само собой разумеющимися, совсем не так очевидны даже чрезвычайно понимающему, сочувствующему и внимательному коллеге.

Надо сказать, что такого рода групповой метод работы над текстом во многом схож с психотерапией. Прежде всего потому, что любой по-настоящему важный для автора сценарий – это его собственная боль, его собственные проблемы, комплексы и травмы. И, как и в психотерапии, обязательно наступает момент глубокого внутреннего сопротивления автора тому, чего от него потребует дальнейшая работа над текстом. Например, я много раз видела, что сценарист не готов определиться с финалом своего произведения, сформулировать его для себя. Речь идет не об «открытом финале» или сериальном «клифхэнгере» как приеме, который вызывает у аудитории очень конкретные эмоции и совершенно определенным образом действует на зрителя. Фильмы, которые я имею в виду, просто внезапно чем-то заканчиваются, как будто бы «время вышло»: взгляд героя вдаль, панорама моря или дороги… одним словом, картиной, которая по определению означает расплывчатое и неясное будущее без внятного вектора движения. И означало это, как правило, только одно: автору нечего сказать по этому поводу. Возлюбленные останутся вместе или разойдутся? Дочь помирится с отцом или порвет с ним навсегда? Герой жив или его все-таки убили? Что именно произошло с персонажем на протяжении всего его экранного пути? Не дает ответа автор только тогда, когда сам его не знает. Очевидно, какой-то самый важный вопрос остался для сценариста нерешенным, и, избегая разбираться с ним в жизни, он не отвечает на него и в своем фильме.

Эта же проблема обязательно всплывет на питчинге. Как в музыке Баха последняя нота определяет тональность произведения, точно так же и в кинематографе финал фильма становится определением его проблемы и темы. А невнятное высказывание будет прямо указывать на инфантильность автора, на его стремление убежать от больного вопроса, что в конечном счете очень часто приводит к профессиональной несостоятельности. И в ходе питчинга в рамках написания сценария все эти вопросы выплывают наружу.

Кроме того, в группе мы учимся понимать, как одно и то же слово может значить абсолютно разное для разных людей: как «наше слово отзовется» – в самом прямом смысле. Мы учимся принимать чужое мнение, чужие поправки и предложения, не воспринимая это как агрессию, стремление унизить или личный выпад, потому что в профессиональной сценарной группе все хотят друг другу исключительно добра и успеха. Но каждый раз в работе над текстом наступает такой момент, когда текст подбирается к личной авторской нерешенной проблеме (психологической, эмоциональной, профессиональной), и сценарий может состояться только в том случае, когда автор готов разбираться со своей травмой.

Поэтому многократное проговаривание и обсуждение текста неизбежно обнажает то, что за этим текстом стоит, и, как правило, это и оказывается той безусловно значимой и универсально понятной темой, ради которой, собственно, и имеет смысл снимать кино. А в случае если такой темы нет, то и фильм едва ли будет необходим публике. Топ-менеджер компании Pixar Эндрю Стэнтон объединяет такого рода вопросы в универсальный – «Why do I care?» – «Почему меня это касается, почему меня это тревожит?». И если в истории нет чего-то такого, что может тревожить всех и болеть у каждого, значит, либо до сути пока не добрались, либо не стоит и браться. Либо автор старается обмануть всех, и прежде всего себя самого.

Так как питчинг – это изложение сути истории, ее обнаженной смысловой конструкции, то спрятаться от проклятых вопросов абсолютно негде: ни за обилием деталей, ни за обстоятельствами и диалогами.

Есть и еще одна любопытная вещь. Когда во время выступления человек забывает текст (надолго задумывается, что же дальше происходит в его истории, собирается с мыслями, как продолжить рассказ), это никогда не связано с памятью. Это всегда проблема истории как таковой. Если сцены имеют четкую внутреннюю последовательность и логику, если поступки персонажа безупречно вытекают один из другого, автор не может забыть свою историю, как не может здоровый человек забыть последовательность движения мышц при ходьбе. Но память мгновенно реагирует на любую нелогичность, любую искусственность сюжета и персонажей – и в таком случае мозг вынужден дополнительно напрячься, чтобы запомнить и логически увязать одно с другим.

Этапы работы над фильмом

Как устроена работа над проектом в кинокомпании или на телеканале?

Поиск идеи. В кинокомпании этим занимается продюсер. Настоящий продюсер (в любой области) – это тот самый человек, на котором вообще держится мир. Это тот, кому «больше всех надо». Он организатор пространства, мотор, вдохновитель, который умеет увидеть в других людях потенциал и сделать все, чтобы полностью его раскрыть. Качества подлинного продюсера – интуиция, азарт и готовность к риску, компетентность и профессионализм. Продюсер – человек, который знает цену возможностям и знает, что возможность – это то, что реализовано, то, что использовано. Если шанс упущен – это уже не возможность.

Если компания большая (или это, например, телеканал), то идеи ищет целая команда креативных продюсеров. Их работа – встречаться с режиссерами и авторами, читать появляющиеся на рынке сценарии и другие работы (книги, статьи, посты в соцсетях или блогах – словом, все то, что может предъявить миру автора или стать материалом для экранизации), отсматривать короткометражки (на показах курсов и киношкол, в рамках фестивальных программ, в YouTube и по случайной наводке). Каждая новая работа так или иначе попадает к продюсеру, который всегда находится в пресловутом «активном поиске». База продюсера – сеть прочных профессиональных контактов с любым источником, откуда теоретически могут поступить интересные, яркие, талантливые кинокадры. Часто в кинокомпаниях и на телеканалах функции креативного продюсера тождественны функциям редактора. Иногда редактор – это человек, работающий в первую очередь непосредственно с текстом, уже найденным где-то еще креативным продюсером. Теоретически полномочия креативного продюсера шире, чем у редактора, но в моей профессиональной жизни меня до сих пор называли и так, и эдак, и особенной разницы я не ощущаю – просто где-то принято одно наименование, а где-то другое.

Но кинокомпании не только читают и ищут «чужое» – конечно же, продюсеры придумывают идеи и сами. Основами для будущих фильмов становятся истории из жизни и публикации в СМИ (со времен Достоевского в этом смысле мало что изменилось), прочитанные книги и так далее.

Разработка идеи. Когда идея придумана, найдена и принята, кинокомпания ищет автора. В этот момент и продюсер проходит этап питчинга: если ему надо найти сценариста или режиссера для разработки, то процесс «уговаривания» идет в обратную сторону – как бы «от денег» в направлении креативных ресурсов. Если режиссер (сценарист) сам принес историю – это отличная новость для продюсера, потому что, безусловно, и разработкой будет заниматься автор.

Написание сценария занимает в среднем от полугода до года. Параллельно продюсер приступает к поиску источников финансирования – встречается с партнерами или инвесторами, участвует в питчингах для телеканалов и на зарубежных рынках, собирает документы для Фонда кино или Министерства культуры. Ближе к финалу разработки продюсер совместно с режиссером начинает собирать команду для съемок (оператора, художника-постановщика, композитора, режиссера монтажа, кастинг-директора и так далее).

За рубежом этап разработки сценария может включать в себя участие автора и/или режиссера в специальной тренинговой программе – творческой лаборатории (TFL или аналогичные проекты). Никто не мешает и российским авторам подавать заявки на эти бесценные семинары и участвовать в них. В основном нас останавливает плохое знание языка (все же бытовой английский сильно отличается от профессиональной коммуникации, требующей объяснения и передачи сложных, тонких, деликатных нюансов и подробностей) и, как это ни удивительно, бесконечная спешка. Девятимесячная или даже полугодовая программа кажется непозволительной роскошью авторам, стремящимся закончить текст за месяц, максимум за три. Те же чувства испытывают продюсеры, когда доходит до поиска копродукционных денег, который следует вести тщательно и последовательно, и, соответственно, это всегда требует времени, которое необходимо выделить заранее.

В любой другой деятельности на этапе разработки идеи автор-писатель питчит роман издательству, журналист – идею статьи в своем издании, авторы подкаста – инвесторам и платформе, где планируется разместить результат. Этот список можно продолжать довольно долго: студент питчит свою исследовательскую работу – научному руководителю, бизнесмен – проект инвесторам и партнерам, ну и наконец, активный сотрудник крупной компании – инновацию своему руководству. Словом, питчинг идеи – ценный навык, применимый во множестве творческих (и не только) современных отраслей.

Домашнее задание:

• Сформулируйте свою идею разными способами и в разных форматах: на один абзац, на одну страницу, на три страницы.

• Расскажите свой проект от лица героя (если это сценарий), от лица потребителя (если это товар или услуга), от лица инвестора (если это бизнес-проект сложной конструкции).

• Придумайте, на что похоже или от чего уже придуманного и существующего радикально отличается ваше предложение

• Подумайте, кому (в идеале) вы хотели бы представить свою идею? Джорджу Лукасу? Стивену Спилбергу? Илону Маску? Роману Абрамовичу? Да кому угодно.

• Проанализируйте, что в вашей жизни привело к рождению именно этой идеи. Какой личный вопрос (проблему, конфликт, задачу) вы решаете с ее помощью?

Глава 3
Питчинг и фестиваль

Живые лица

Когда-то люди не могли выжить поодиночке – отстать от родного «стада» грозило немедленной и неминуемой гибелью. С первобытных времен до девятнадцатого века поменялось гораздо меньше, чем за сорок лет – с пятидесятых до девяностых. Но даже по сравнению с девяностыми наша нынешняя картина мира изменилась до неузнаваемости.

Нам не надо выходить из дома практически ни за чем: ни за едой – ее доставят на дом, ни за деньгами для покупки этой еды – их переведут на карту, ни даже за сексом – его можно получить онлайн или опять же заказать «с доставкой». Возникает вопрос: зачем, например, нужна одежда, раз мы все равно можем ходить в одной пижаме? Если раньше мы стремились к вещам, то теперь самые продвинутые жители планеты пытаются остановить бешеное потребление – потому что в современном немыслимо мобильном мире человеку на самом деле нужно гораздо меньше личных вещей, мебели и недвижимости. Недавно в интернете мне попался волшебный ролик о том, как выглядел обычный рабочий стол двадцать лет назад и теперь: все, что имело «плоть» и «вещность» – от ежедневника и фотографий до канцтоваров и принтера – перекочевало в системы облачного хранения, и сейчас нам не нужно ничего, кроме компьютера с интернетом, чтобы организовать свое общение, работу и досуг. Работаем мы удаленно, чтобы не тратить время в пробках. Более того, возможно, мы работаем в одной стране, числимся ее гражданами, говорим на ее языке – а жить привыкли совсем в другой: так сложилось.

Единственная безусловная ценность, которую нельзя получить онлайн, – это собственно живое человеческое общение, те чувства, которые мы испытываем, проводя время с друзьями, прикасаясь к друг другу физически и эмоционально, выступая перед большой толпой живых людей, каждый из которых своей реакцией, своей инаковостью меняет нас самих.

И, собственно, именно за этим – за такими ощущениями и изменениями – мы едем на фестивали и питчинги. Мы едем, чтобы за 30 секунд получить больше, чем получаем часами изучая бумаги, неделями сопоставляя факты, анализируя конъюнктуру и так далее. Мы отправляемся куда-то за тридевять земель, встречаемся глазами, слышим голос, видим мимику – и принимаем мгновенное решение о партнерстве. Возможно, потом мы будем подгонять рациональную базу под уже принятое – спонтанное, но от того не менее незыблемое – решение, приводить логические выкладки, сопоставлять цифры и прогнозы, но в основе нашей позиции все равно окажется именно то, что мы поняли друг о друге в те самые живые, личные 30 секунд.

Смысл питчинга – именно в живом предъявлении себя партнерам.

Итак, как мы обсудили в предыдущей главе, вы начали с малого. Вы приехали на выбранный вами (или выбравший вас) фестиваль. Вы освоились в уютном городе и воспользовались всеми предоставленными вам возможностями. Например, изучили каталог и составили список тех, кто кажется вам подходящим собеседником для развития вашего проекта: это может быть представитель фонда, отборщик тренинговой программы, отборщик другого фестиваля, ну и разумеется, продюсер или инвестор. Вы изучили программу фестиваля и поняли, на каких мероприятиях нужный вам человек может появиться в качестве спикера или эксперта. Возможно, предварительный разговор можно будет провести до или после.

Если вам нужно связаться с кем-то до или во время фестиваля – изучите, какой онлайн-платформой пользуются организаторы и участники. На Каннском (и кинематографическом, и телевизионном) и Берлинском фестивалях это база Cinando, к которой вас подключают сразу после аккредитации. В базе можно найти любого участника и отправить ему личное сообщение. На других фестивалях всегда предоставляется каталог с полными контактами каждого из гостей. Так что от вас требуется только изучить все возможности и воспользоваться ими.

Если вам повезло попасть на европейский фестиваль, то, скорее всего, форматы для знакомств будут предусмотрены самой программой, причем в большом количестве. На качественном фестивале есть множество мероприятий, придуманных именно для того, чтобы легче было миновать первую стадию «безвестности», разобщенности и одиночества в профессии. И даже алкоголь на каком-нибудь happy hour в Роттердаме – это не ритуальный бонус от организаторов, а разумная помощь: чуть-чуть расслабиться перед встречей с великими, снять зажим, расхрабриться и рискнуть подойти к нужному и важному вам человеку. Для европейцев светское знакомство, переходящее в длительные профессиональные и человеческие отношения, – вещь отработанная и привычная. А вот русские – хотя традиционно наш характер и описывается как открытый, дружелюбный, душа нараспашку и прочее в том же духе – на деле знакомятся с большим трудом, что на международных фестивалях, что на внутренних.

Я неоднократно проводила тренинги по питчингу на самых разных фестивалях и, собирая участников на вводную лекцию через день или два после приезда, регулярно обнаруживала, что ни один из них до сих пор не пообщался с товарищами. Часто я начинала тренинг или лекцию с предложения – пусть каждый расскажет пару слов о себе, о своем проекте, о своей собственной истории. И очень часто выходило так, что даже за эти полчаса общего знакомства люди успевали увидеть, что у них есть точки пересечения и общие ценности, что их задачи можно с легкостью и удовольствием решать сообща, даже если крупные продюсеры, за чьим вниманием они, собственно, и приехали, не заинтересуются проектом.

Не на всех российских фестивалях есть специальные форматы, предназначенные исключительно для завязывания профессиональных знакомств. Зато на отечественных мероприятиях не существует никаких барьеров – ни языковых, ни культурных, ни кастовых. Поэтому все просто: пользуйтесь любым удобным случаем. Знакомьтесь до и после показа фильма: всегда можно обсудить увиденное и выяснить, чем занимается собеседник. Знакомьтесь на общих ужинах и завтраках. Знакомьтесь на вечеринках. Если вам понравился фильм, представленный в программе, найдите возможность подойти к автору и искренне сказать ему несколько приятных слов: как ни удивительно, это никогда не будет лишним. И – рассказывайте про свой проект. Просите совета. Говорите о проделанной работе. Прислушивайтесь к собеседнику – наблюдайте за реакцией, не навязывайтесь, но и не думайте, что вы никому не интересны: как правило, это совсем не так.

Что касается зарубежных кинофорумов, то возможностей там великое множество. Ищите в расписании happy hour (впервые я встретила подобный формат общения в Роттердаме). Сюда приходят выпить и выдохнуть после сложного переговорного дня и перед вечерними показами фильмов. Здесь можно обойти гостей фестиваля, представиться, спросить, как прошел день и чего удалось достичь. Посочувствовать, порадоваться, просто поболтать с товарищами по несчастьям и удачам. Здесь вряд ли получится поговорить всерьез и содержательно – но и не стоит пытаться. Но если, например, вы ищете конкретного продюсера и не знаете, как к нему подобраться, как он выглядит и где его можно встретить (а при этом вы проделали домашнюю работу и уверены, что он есть в списке прибывших гостей), то самое время спросить, вдруг ваш случайный визави знаком с нужным человеком. Или, может быть, у них есть общие знакомые?

На Berlinale Coproduction Market специально устраиваются общие ланчи, где можно выбрать стол с интересующими вас собеседниками. Любой официальный обед на европейском кинофестивале – это не просто прием пищи, это мероприятие для общения. Тут самое время представиться соседям по столу, выяснить круг их интересов, рассказать о своих, обменяться контактами (от электронной почты до профиля в соцсети) и договориться о продолжении беседы. Для участников Berlinale Talents специально устраивается ужин под названием Dine and Shine[6]6
  Dine and Shine в дословном переводе с английского – «Ужинай и сияй» (или даже «зажигай»). Смысл названия (как и задача мероприятия в целом) в том, что участники имеют возможность познакомиться с поистине звездными зваными гостями-экспертами: на этот ужин приглашают крупнейших режиссеров, продюсеров, писателей, актеров, приехавших на фестиваль с фильмом, или даже в жюри. У дебютантов есть шанс «зажечь», «ослепить» великих своим новым проектом – и если удача улыбнется, то даже начать работать вместе с кем-то из них.


[Закрыть], где гости не просто сидят за каким-то определенным столом, но должны несколько раз на протяжении вечера переместиться по залу (по команде устроителей и в соответствии со специальной нумерацией), чтобы за это время завести как можно больше знакомств. За каждым столом обязательно сидит и «крупный» гость (кинозвезда, продюсер, представитель фонда, режиссер), и он приглашен именно для того, чтобы узнать в лицо хотя бы некоторых из своих молодых соседей и поделиться с ними своим человеческим и профессиональным опытом. Участвовать в этой затее, немного похожей на детскую игру (только с очень крупными ставками!), одновременно весело, нервно, в самом деле зажигательно и довольно тяжело, потому что каждую минуту ты должен быть собран, обаятелен и готов поймать удачу. Жаль, что у нас пока такие форматы не распространены, но, надеюсь, со временем они появятся и в России.

На Каннском кинофестивале (вернее, кинорынке Marche du film, совмещенном с фестивалем) существует чрезвычайно эффективное мероприятие под названием «Деловые завтраки Producer’s network». Это мероприятие, на которое проводится, по сути, отдельный конкурс. На «продюсерские завтраки» можно попасть только если у вас уже имеется опыт копродукции (создания фильма в сотрудничестве с коллегами из разных стран) и проект в разработке (то есть вы ищете партнеров для его реализации). Это выглядит следующим образом: ранним утром на огромной террасе неподалеку от Дворца фестивалей собираются около 150–200 продюсеров, представителей фондов, глав государственных киноинститутов, дистрибьюторов, фестивальных отборщиков и прочих значимых в кино людей. Каждый из них предварительно получает список спикеров, приглашенных на завтрак в этот день и распределенных по пронумерованным столам. Таким образом, если вам нужна консультация определенного человека, вы можете выбрать стол, за которым будет рассказывать о своей работе именно этот эксперт, и за кофе с круассаном представить ему свой проект. Бывает, что один стол пользуется сумасшедшим спросом (за ним сидит пятнадцать или даже двадцать человек, и люди пристраиваются туда в два-три ряда), а другой несколько менее популярен – но зато внимание эксперта сосредоточено на пяти-шести собеседниках. Сначала соседи по столу представляются друг другу, рассказывают, чем они занимаются и над чем работают прямо сейчас (и уже здесь могут завязываться ценные знакомства), затем эксперт представляет свое дело (крупный фонд, выделяющий финансирование на развитие или производство проектов, национальный киноинститут, тренинговую программу, крупную международную компанию и так далее), после чего у каждого гостя есть возможность задать конкретные вопросы по поводу собственного проекта и найти точки пересечения с полем деятельности эксперта. Такого рода завтраки – роскошный шанс войти в разветвленную сеть профессиональных контактов, профессиональной поддержки. А начинается все с короткого питчинга-знакомства, сдобренного отличным кофе и плюшками. Питчинг-знакомство в берлинском кампусе проходит в формате speed match[7]7
  Speed match, или speed dating – формат, название которого переводится с английского как «быстрые свидания». В романтическом контексте это означает, что несколько десятков мужчин и женщин знакомятся друг с другом, перемещаясь от одного собеседника к другому, как в танце, по сигналу организатора. Цель таких вечеринок – пообщаться с большим количеством потенциальных любовных партнеров, чтобы вероятность найти пару оказалась как можно выше.


[Закрыть]: все 350 участников рассаживаются в огромном зале друг напротив друга и по сигналу организаторов раз в несколько минут передвигаются от одного собеседника к другому. Каждый должен представиться и рассказать, с чем он приехал в Берлин, что его интересует и чем он планирует заниматься. В идеале за пару часов вы обретаете 350 новых знакомых, имеющих необходимый минимум знаний о вашем проекте. Конечно же, многие продолжают обсуждать понравившиеся идеи все оставшиеся дни программы. 350 человек, десятки стран, десятки историй – вот как создается ткань мирового кино. Это не самая простая процедура, но пользу от нее невозможно переоценить. Испытание коммуникацией дается нелегко, но цель, безусловно, оправдывает потраченные усилия.